В отделе кадров девушки немного смущённо и очень вежливо предложили заполнить ни с того, ни с сего целую кучу каких-то анкет и опросов.
- И для чего это ещё? - удивился Тимофей Анатольевич, любивший, когда его называли просто Тимом.
- Так ведь у вас возраст подходит, Тимофей Анатольевич! Пора уже, знаете ли, пора..., - прощебетала, пробегая мимо, вечно куда-то торопящаяся кадровая начальница.
Тимофей Анатольевич помнил её ещё простым секретарём и помощником, а потом постепенно специалистом, главным, завслужбой, а теперь вот она - большой человек. Занятой человек. Начальник отдела кадров, Мария Ивановна.
- Чего это у вас Маша такая взмыленная? - спросил он у девушек.
Девушки ещё больше засмущались. Отвечать явно не хотели. Не отвечать - невежливо. Они крутили головами, пожимали плечами, "делали лица", показывали глазами на потолок... Ну, что тут не понятного? Ясно ведь: раз бегает начальник отдела, значит по начальству бегает. По делам.
Анкеты были длинные и скучные. Тимофей Анатольевич быстро расставил кресты в полях, подписался возле своей фамилии.
- Можно идти? Все уже?
- Вот вам ещё направление.
Направление на медосмотр. Когда это такое было, чтобы у них людей гоняли на медосмотр? Ну, если только ты не водитель? А Тимофей Анатольевич водителем не был. Он был главным специалистом, и выше подниматься не спешил. Всегда пропускал мимо тех, кто моложе, энергичнее, "пробойнее" и "пробивнее". А ему - что? Годы уже под пенсию. Зарплаты хватает. Уважения - побольше, чем у некоторых, между прочим! А тут вот - медосмотр ни с того, ни с сего.
- Да что случилось?
- Это плановый, государственный. Как время приходит - всех сразу на медосмотр. Вам специально для того даётся один день.
- Без оплаты опять, что ли?
- Нет-нет! Все официально. Направляет вас организация, значит, вы ничего в зарплате не потеряете. В табеле будет стоять рабочее время. И медосмотр оплачен.
Ничего не понятно. Зачем? Почему?
Но день дали, значит, можно сходить в поликлинику. Вреда большого от того не будет.
И сходил. Все оказалось быстро и аккуратно. И очередь электронная, и проход по кабинетам, и проверки всякие. Только у эндокринолога задержали и долго мяли горло и смотрели в документы. Хотели уже послать на анализы разные, но узнав возраст, отпустили, поставив в карточке фиолетовый штампик.
Потом как-то все забываться стало, потому что работа, работа, работа. Командировки, опять же. Помнилось только, что в день рождения наступает пенсионный возраст.
И вот он настал. Тот день рождения, после которого ты уже официально старый. То есть, пожилой.
Тимофей Анатольевич принёс большой торт. Ещё принёс бутылку водки и закуску разную. Выпивать на работе было нельзя, и он сам лет пять назад подписывался под специальным приказом. Но теперь ему было можно всё. Ещё и премию дали в размере месячного оклада. Так что - настоящий праздник.
Но, оторвав от девушек, пьющих чай с тортом, от мужиков, которые чокались водкой и аппетитно хрустели маринованными огурчиками, постучав вежливо в дверь, чтобы успели убрать непозволенное с самого вида, его вызвала в коридор Маша, которая теперь была Марией Ивановной.
- С днём рождения! - энергично сказала она.
- Спасибо, - сказал он и улыбнулся чуть смущённо и немного пьяно.
- К нам зайдёте? Прямо сейчас, ага?
Он подумал. Минуту подумал, наверное. С одной стороны, там все же мужики ждут, и налито. И девушки уже пьют чай с тортом. С другой - если он сначала к мужикам, а потом в кадры, может быть неудобно. Так что лучше сразу все дела сделать, а потом уж спокойно праздновать.
В отделе кадров дали ещё кучу каких-то документов. Просили прочитать внимательно, а если где и что не понятно - спросить. Но не подписывать так просто и сразу.
Выходило по тем документам, что сегодня у него самый настоящий последний рабочий день. И завтра - пенсия. Маленькая, конечно, но все же... Правда, без работы. Потому что - или работа, или пенсия. Тут уж никак не получается, чтобы и то, и другое. Ну, это всем понятно. В своё время уже обсуждали на всех уровнях: чем работающий пенсионер лучше молодого работника? Да ничем! А почему он получает больше? Вот вопрос. Должность одна, объёмы одни, только одного ещё на счёт пенсия капает... За что? За возраст? За то, что старый и не может полноценно работать? Ну, так не работай тогда, раз не можешь. И получай свою пенсию на здоровье. Это Тимофей Анатольевич прекрасно помнил. Сам тогда активистом был. Подписи собирал за референдум. Вот, теперь оно его и коснулось.
- Так меня уволили, что ли? - тяжело роились мысли.
- Вы не понимаете... Это приказ. Но он начинает действовать только в том случае, если вы выходите на пенсию. А если вы не выходите на пенсию, то вы остаётесь на своей работе. Только ваш оклад уменьшается.
- Вот тут я не пойму что-то... За что же...
- А что тут понимать? Неужели вы в своём пенсионном возрасте работаете лучше молодого и энергичного работника? А? Конечно, вы скажете - опыт у вас. Скажете, что одной левой сделаете больше, чем он обеими руками. Но все же. Признайтесь сами себе. Уже выносливость не та. Глаза не те. Память совсем не та. Можете и ошибиться. Вон, государство вам пенсию даёт по такой причине. Не зря же так сделано все.
- Так пенсия ж маленькая...
- И что? Все пенсионеры на неё живут! Не у всех же в стране была такая зарплата, как у вас!
Тимофей Анатольевич думал тяжело и мутно. Ему не хотелось терять в зарплате. И уходить тоже не хотелось. Потому что пенсия - это такая штука... Конечно, можно не работать, не подниматься рано утром, не ждать пятницы и выходных... Но ведь денег-то сколько! И ведь как подгадали! Это раньше, лет десять назад, его пытались сманить в конкурирующую фирму. А теперь... Кому он нужен теперь?
- И ещё, - продолжала разъяснять совсем молодая девушка, показывая на пункты в договоре. - Вы теперь имеете право на неполную рабочую неделю или даже неполный рабочий день. Это как раз вам в виде компенсации такой, и ещё чтобы не переутомлялись.
- Да я ещё, вроде бы...
- Ой, да не надо, не надо! Вон, в своём блоге, всегда ведь радовались пятнице и выходным дням. И если предпраздничный день, и на час раньше домой - тоже радовались. Вот вам и дают такую радостную, можно сказать, возможность.
Он молчал, прикидывая.
- А если вы все же выходите на пенсию, так тогда ещё придётся переезжать. Вы об этом думали?
- Как - переезжать?
- Ну, у нас же тут считается город высокой стоимости жизни. А вы - пенсионер. Вас, значит, будут переселять в сельскую местность. Там много жилья свободного. Вот будете жить на природе, ходить на речку, в лес по грибы и ягоды. И уровень жизни... То есть, стоимость жизни, конечно, там совсем другая!
- Маш, это по закону - так вот? - слабо спросил он Марию Ивановну, прислушивающуюся к разговору из-за высокой полупрозрачной стеклянной перегородки.
- Ой, Тим! Подписывай ты, наконец, новое соглашение, да иди пить свою водку, в самом деле! Мужики, небось, заждались. На тебе ещё пахать и пахать можно! Какие тебе переезды? Какие пенсии? Что ты! Ну, будешь на час раньше с работы уходить. Так ведь это даже к лучшему, да?
Вздохнул Тим, подписал.
И пошёл пить водку. Мужики кричали "ура", узнав, что он остаётся. Завидовали, что он будет теперь раньше с работы уходить. Или дополнительный выходной день среди недели - это он ещё решит на трезвую голову. Про деньги как-то никто не спросил. Что им деньги - молодые, здоровые. Им до пенсии ещё работать и работать.