- Видите ли, сэ-э-эр, - протяжно и чуть в нос, как бы подчеркивая этим свое правильное происхождение, произнес генерал Смит, командующий ракетными войсками. - У нас хватает ракет. У нас как раз действительно хватает ракет. У нас столько ракет, что мы можем все. То есть, совсем все. До полного конца. Если придется. Да, сэр!
Слово "ракеты" при этом он произносил так, что слышался их взлет с ревущим столбом пламени позади - "ррррррракеты".
- Но если у нас хватает ракет, то почему же они нас совсем не боятся?
- Потому что у них тоже есть такие ракеты, - а это уже вмешался начальник разведывательного управления.
Он был штатский, не имел воинского звания, не понимал субординации, а потому постоянно вмешивался в любое обсуждение, как бы укоризненно не смотрели на него генералы и адмиралы в красивой черной и синей форме с рядами орденских планок на груди.
- На сегодня в мире, - зашептал в ухо президента советник. - Семь стран, у которых официально есть такое оружие. Это те, кто согласился, что больше никому его иметь не надо. Но еще есть пять стран, которые все равно его имеют - по данным разведки...
Он важно кивнул начальнику управления разведки. Тот ответил таким же важным кивком - да, работаем, а как же!
- И кроме того, мы насчитываем еще около десяти стран, которые могут иметь такое оружие, но пока скрывают от всех. Это рассчитали наши аналитики на основании данных прессы и торговых сделок. Итого, как мы считаем, более двадцати стран во всем мире могут послать свои ядерные ракеты практически в любую точку на глобусе. По баллистической траектории - вы понимаете меня?
Президент задумчиво покивал. Не сказать, чтобы он сильно понимал такие умные слова, как "траектория" и "баллистический", но он их точно слышал раньше в докладах. Тогда не спрашивал, что это такое, значит, и сегодня принял, как данность. Ну, умные слова. Что там говорить.
- Покажите мне на карте.
- Вот, вот, вот тут, и еще...
Большой и страшной была только одна. Еще две - вполне сравнимы по размерам. Остальные какие-то мелкие на вид. Невидные какие-то.
- Вот это, - президент задумчиво постучал карандашом по карте. - Это ведь очень много. Что скажете, генерал?
- Это и есть главные враги, сэ-э-эр! То есть, пока еще не совсем враги, но мы именно их держим в перечислении стран, относящихся к предполагаемому противнику!
Президент опять кивнул - теперь с удовлетворением. Значит, он все правильно понял.
- Генерал, а хватит ли наших ракет на эти страны?
- С избытком, сэ-э-эр! С большим избытком!
- И чего же мы тогда ждем?
Вопрос был правильный. Потому что уже почти век только и спрашивали очередные президенты - чего же ждем? Как можно, давно зная своих противников, не опередить их, не вбомбить в каменный век, не принудить к прочному миру и согласию? Тратить ресурсы государства на поддержание какого-то там паритета, держать тысячи офицеров и солдат в подземных бункерах у экранов и красных кнопок, копать эти самые бункеры, создавать убежища по всей стране... Не проще ли - бахнуть?
Генерал и штатский разведчик повернулись четко в пол-оборота и внимательно посмотрели на директора бюро расследований. Президент проследил их взгляды и тоже уперся черным глазом ровно посередине бровей лысого, ответственного за внутренний порядок. Так его, президента, учили консультанты-психологи. Смотреть, мол, надо не в глаза, а ровно между бровей. И тогда подчиненный не будет знать покоя, и будет стараться выложить все, что вам нужно. Прием пока действовал.
- А что - я? Я-то - что? Я к войне вовсе никакого отношения не имею! У меня - криминал разный и прочая внутренняя лабуда!
- Колись, падла, - ласково произнес заученные для такого случая слова президент, по-прежнему упираясь взглядом ровно посередине между бровей директора ФБР.
Тот махнул рукой, покачал укоризненно головой генералу и разведчику, потом вытащил из-за спины папку зловещего черного цвета. Похоже, всегда был наготове.
- По нашим данным, господин президент, мы просто не можем этого сделать.
Твердо сказал, даже как-то с вызовом.
- Почему же? Кто нам может помешать? Вот эти? - президент пренебрежительно обвел тупым концом карандаша всякую мелочь на карте.
Директор ФБР сокрушенно вздохнул и раскрыл черную папку. Доклад его длился почти полчаса. То есть, практически все время, запланированное ранее на дежурное совещание. Из доклада выходило, что до восьмидесяти процентов офицеров и солдат, имеющих отношение к оружию возмездия, а также почти сто процентов ученых, занимающихся его развитием и программированием разных военных программ были самыми настоящими скрытыми агентами стран - вероятных противников, то есть вот тех больших, а также всех тех, кого президент презрительно считал "мелочью".
- Изолировать их быстро и тихо никак нельзя? - спросил президент.
И тут же хлопнул себя ладонью по лбу - конечно, как изолировать всех ученых или почти всю армию? Но как же, как это все произошло, кто виноват, кто недосмотрел? Откуда? Поднятые брови, руки сложенные у груди будто в молитве...
Директор ФБР посмотрел укоризненно и продолжил. И еще полчаса была история завоевания Америки иностранцами. Во всем оказались виноваты понаехавшие. А понаехавшими здесь были практически все. И почти каждый оставался агентом влияния той страны, откуда он приехал.
- Обратите внимание, господин президент, они все считаются американцами и поют гимн, прижав руку к сердцу. Но спроси их - кто они по национальности, и каждый скажет: русский, немец, еврей, китаец, шотландец, ирландец... Если на нас нападут - они будут честными американцами. Такие данные дают нам психологические тесты, проводимые с каждым, приходящим на службу в армию. Но вот если мы начнем первыми... Боюсь, господин президент, что не каждый русский нажмет кнопку по вашей команде и выпустит ракеты по своей бывшей родине. Или по родине отцов и дедов. Да и не каждый китаец ударит по Китаю. А там, напоминаю, корни еще глубже во времени и гораздо крепче. Китайцы даже здесь предпочитают жить компактными группами, общаясь лишь со своими. А что уж говорить об этой мелочи... Попробуйте вы как-то задеть Ирландию... Или вот - Израиль. Его и на карте почти не видно. Вот он. Ну, попробуйте его задеть. Вы не поверите - может быть всё, вплоть до импичмента. Я-то сам из старых англосаксов, из первых, можно сказать, но все понимаю и вижу.
- Хорошо, - кивнул президент. - Пусть даже так. То есть, восемьдесят процентов... ладно. Но есть же еще и коренные жители? Мы можем заменить хотя бы на ключевых постах всех, кто под подозрением, на коренных жителей?
- Господин президент..., - зашептал советник с явной укоризной в голосе. - Ну, мы же давно с вами это обсуждали!
- Ах, да... Коренные жители... Ну, да... Было..., - смутился президент, и даже немного покраснел от смущения.
- Вот именно. А так называемые коренные, с их исторической памятью, с удовольствием "расхерачили" бы нас всех, прошу прощения за выражение, оставив всю эту страну только себе.
- И что же выходит?
- А то и выходит: только ждать и терпеть. Вдруг на нас все-таки кто-то нападет? Вот тогда весь наш народ в едином строю и с единой волей... Ух!
- А до тех пор, значит...
А до тех пор - копить ракеты, тратить миллиарды на поддержку старых и создание новых, готовить новых и новых офицеров, обновлять кадры, надеяться, что среди них не будет глубоко законспирированного явного агента, который и сам готов нажать кнопку и выставить нас агрессорами. Ведь тогда может не выйти никакого возмездия.