Аннотация: Рассказ о нудизме, любви и красоте. ч.1
Ксения
Ч.1
Этот рассказ, вообще не появился бы на свет, если бы не моя единственная и ненаглядная. Вот и сейчас она сидит рядом, слегка прикасаясь грудью к моему плечу (что, надо сказать, весьма способствует). Причем, сидит с явным намерением принять посильное участие в увлекательном творческом процессе, к которому подбивала меня уже достаточно долго. А почему бы собственно и нет: впереди два выходных, осенняя погода за окном намекает, что выходить на улицу без явной нужды совершенно не стоит, наша старшая и взрослая дочь уже живёт отдельно, а двое сыновей, хоть и с нами, но уже вошли в тот возраст, когда могут целыми днями пропадать из нашей видимости. Так что сейчас мы вполне предоставлены друг другу. Тем более, что за дальнейшее манкирование её просьбой мне была выставлена угроза отлучения от тела вплоть до завершения написания рассказа. Это, конечно, была шутка. И мы оба это знаем. Но "во всякой шутке есть доля шутки". А кроме всего прочего, мне было обещано разнообразное стимулирование. Что, собственно, сейчас и имеет место быть. Ну, согласитесь, какой муж устоит перед настойчивой просьбой любимой жены, которая обнажённой сидит рядом и легонько царапает его спину своими острыми ноготками?
(- Хватит тебе, это всё я и сама знаю. Начинай же! - ноготки чуть сильнее впиваются в кожу.
- Ой! Уже начал! Осторожней! Не видишь? Уже целый абзац настрочил. )
Я, вообще, нисколько не писатель. Скорее даже наоборот: примитивный технарь. И история, которую я напишу (с твоей помощью), тебе, свет очей моих (понимаю, мы не в Персии, но по факту это так, в смысле - ты мой свет), хорошо известна. Собственно, те события и привели к нашей встрече. И если бы не они, то кто знает...
(- Это как понимать? - тонкие, крепкие пальчики дёргают меня за мочку уха.
- То мы всё равно встретились бы, но чуть позже.
- То-то!)
Так вот, разве есть на свете сила, которая заставила бы семнадцатилетнего парня, только что честно поступившего на первый курс престижного столичного ВУЗа, оторваться от привычной городской тусовки и месяц сидеть в богом забытом посёлке на ЮБК. В те поры там и отдыхающих-то почти не было, а про интернет у местных имелось весьма смутное понимание. Сейчас, конечно, там все сильно изменилось. Однако же, такая сила вполне была, впрочем, речь не о ней. А о Ксении, старшей сестре моей Настёны.
Когда я её - Ксению - впервые увидел, то, разумеется, не знал, как её зовут, и что её младшая сестра уготована мне судьбой и станет бесценным цветком в моих ладонях (да что это меня всё на восточный стиль сносит, стимулирующее влияние, что ли, так сказывается?). Я уже неделю изнывал от скуки, отбывая назначенный срок. Иногда помогал деду (маминому папе) в его немудрёном хозяйстве и ходил с ним в море. Хоть научился парусом управлять. Порядком загорел, облазил, как мне тогда казалось, все местные горы и долы, а также пляжи. И в итоге не обнаружил ни одной девахи для непродолжительного знакомства. Молодёжи там, вообще, не наблюдалось. А из культурных достопримечательностей имелся только крохотный рынок с совершенно невероятными по вкусу и виду дарами местной флоры, опять же по совершенно бросовым ценам. Это заставило меня навсегда увериться, что в столичных магазинах под теми же названиями людям продают что-то совершенно иное.
(- Верно, верно. Так и есть, - щекочущее дыхание у моей щеки.)
Вот на рынке я впервые и увидел Ксению. Представьте себе молодого парня, которому по ночам сниться такое, что никому даже под страхом смерти не расскажешь.
(- И мне не расскажешь? - маленький кулачок чувствительно впивается в бок.
- И тебе! Вот, хоть, убей. К тому же, все забылось давно.
- Убью.
- Тогда не будет продолжения.
- После убью. Что дальше?
- Дальше? Ну, как выглядела твоя сестра четверть века назад? Она, ведь, практически не изменилась. А? Представила?
- Представила. Бе-едный, ты же там, не сходя с места, должен был в осадок выпасть.
- И выпал.)
А выглядела Ксения так: чуть за двадцать, крепенькая, несколько ниже среднего роста, уже загорелая, темные густые волосы собраны коротким конским хвостом на затылке, вызывающе короткий лёгкий сарафан. Уже одного этого было достаточно для меня. Сам не поняв как, я оказался рядом с ней. А она в это время, выбирая персики из корзинки торговки, низко наклонилась, и моему уже порядком затуманившемуся взгляду предстала её грудь в глубоком декольте сарафана. Совершенно загорелая, без малейшего намёка на белый след от купальника. Это меня добило. Нет, говорить, что я не видел голых девушек, не буду. В эпоху интернета всё это вполне доступно. Но вот так близко, воочию, на расстоянии вытянутой руки. И внезапно. Прямо здесь, рядом...
Она уже ушла, а я продолжал стоять, глядя ей в след. Короче, я запал на неё. Нет, я однозначно понимал, что мне ничего не светит. Но запал. Запал конкретно.
(- Гад!
- Ну, ты же сама просила в подробностях. Да и так всё знаешь.
- Всё равно, гад.
- Прекратить?
- Нет. Пиши дальше.)
Посёлок был маленький, и я в тот же день узнал и её имя, и где она снимает дом. А потому утром просто притаился неподалёку. Дождался, когда она выйдет из калитки и пошёл за ней следом. Зачем? Я этого и сам не знал. Ну, запал на неё, что еще сказать. По узкой, едва заметной тропке мы вышли из посёлка. Судя по полотенцу в её руке, она явно шла на пляж. Но вот какой? По этой тропе я никогда раньше не ходил. Даже не знал о её существовании.
Стоило нам отойти на некоторое расстояние от посёлка, как произошло нечто, совершенно для меня неожиданное: Ксения на миг остановилась, уверенно сбросила сарафан и осталась совершенно голой. Не считая бейсболки на голове и полукед на ногах. Я едва успел отпрянуть обратно за поворот тропинки, чтобы не быть случайно замеченным. Конечно, после мельком увиденного на рынке, я предполагал нечто подобное, но вот так легко, свободно и не на пустынном пляже, а сравнительно близко к посёлку. Это было что-то... Я выглянул из-за поворота. Ксения уже заметно ушла вперёд. Боясь потерять её из виду, я двинулся следом. Она шла неторопливой упругой походкой, спокойно, не озираясь по сторонам в опасении, как бы кто её не увидел. Я поймал себя на мысли, что свою наготу она воспринимает совершенно естественно, и ей нравится вот так просто идти по тропе, подставляя солнечным лучам всю себя, ощущать на загорелой коже бодрящее дуновение ветра с моря. Засмотревшись на неё, чуть не упал, случайно сойдя с тропинки и зацепившись ногой за камень.
(- Так тебе и надо! Нечего было подглядывать.
- А кто подглядывал?
- Ты.
- Я не подглядывал. Подглядывают из-за угла. А я просто шёл следом.
- Вот и смотрел бы под ноги.
- Так я и посмотрел.)
Да, я невольно опустил глаза на этот камень. Под ним оказался небольшой свёрток. А из свёртка торчал уголок уже знакомого сарафана. Это было полотенце с завёрнутым в него сарафаном. Точно, только сейчас я сообразил, что в руках у Ксении ничего не было. То есть она осталась вообще без ничего: только бейсболка на голове. Осознание этого очевидного факта стало для меня еще одним потрясением и (прости, любимая, ведь я же еще ничего не знал о тебе и, вообще, я был молодым лосём) вызвало некоторую незначительную самопроизвольную реакцию.
(- Как ты посмел! - коготки опять впились в мою спину.
- Вот так, значит! Сначала - "бе-едный", "в осадок выпал", а потом "как посмел". Всё, больше ни строчки. Я еще жить хочу.
- Нет. Продолжай.
И невероятно приятный щекочущий шёпот около уха: - Я всё хочу знать в подробностях.
- Ну, как знаешь. Сама напросилась. Тогда терпи. Дальше ещё и не то будет. Только знаешь, что...
- Что?
- Обещай, что обойдёшься без членовредительства.
- Там посмотрим. По обстоятельствам.
- То есть, жизнь и здоровье не гарантируешь?
- Гарантирую, что получишь по заслугам.)
Так мы шли некоторое время. Впереди Ксения, беспечно дразня меня своей загорелой попкой (вот тебе, моя прелесть!), следом - я, пригибаясь и прячась. Между тем солнышко уже стало здорово припекать. Понятно, что Ксении это было нипочём, а я изрядно взмок. Сначала я скинул футболку. Через несколько минут избавился от бриджей. Потом, глядя на Ксению, мне пришла в голову бредовая мысль - избавиться и от плавок. Тем более, что этот кусок пропотевшей синтетической ткани изрядно мне досаждал. А что? Вот же, она может, а я? Ну! Но решиться мне удалось не сразу. Мой организм резко отреагировал на новое для него состояние. Вот так запросто быть голым он не привык. Но это еще не всё. Избавляясь от последней части гардероба, я несколько замешкался и упустил Ксению из виду. Схватив одежду в охапку, рванул вперёд и за очередным поворотом тропинки с ходу влетел в какие-то редкие, но достаточно колючие заросли. Ксению я увидел недалеко от себя. Аккуратно раздвигая колючки или ловко уклоняясь от них, она уверенно преодолевала кустарник. Мне предстояло проделать тоже самое. И вот тут я постиг одну немаловажную причину, почему Ксения оставила сарафан: без особых затруднений пройти здесь можно было только плавно раздвигая двумя руками шипастые гибкие ветки. Но в одной-то руке у меня был смятый ком одежды, в который эти колючки сразу же и вцепились. А поступить подобно Ксении я совершенно не был готов. Так что пришлось мне довольствоваться одной рукой, а вторую - с одеждой - задрать вверх. Наконец, весь исцарапанный я с треском выломился из этого противопехотного заграждения.
(- Умора! Вот умора! - по моей спине простучала быстрая очередь кулачков.
- Представила сейчас, - заливистый смешок, - впереди, как ни в чём не бывало голая Ксюха, а за ней весь ободранный, озабоченный дрыщ и тоже голый.
- Это я-то дрыщ! - возмущению моему не было предела.
- Ты, ты! Это потом за тебя Олежка взялся. Человеком сделал, - Настёна ласково потёрлась щекой о моё плечо, - не обижайся. Когда тебя первый раз увидела, так и подумала: "Вот же дрыщ". Особенно рядом с Олегом... Ой, что бы с тобой Ксюха сделала, если бы оглянулась!
- Ничего бы она не сделала. Пока я с колючками сражался, она уже на пляже была.
- Повезло тебе.)
Здесь я должен признать, что заметь меня Ксения из-за того шума, который я создавал преодолевая последние метры кустарника, я вполне мог бы получить от неё "на орехи". Уж она такая... Но повезло - к тому моменту её уже и след простыл. Я удручённо оглядывался по сторонам, ища куда подевалась загорелая красотка. Впрочем, долго гадать не пришлось. Впереди в широком проходе между двух громадных каменных глыб сияло море. Совершенно не представляя, что буду делать дальше, я двинулся туда.
Перед мной оказался достаточно крутой каменистый спуск к небольшому мелкогалечному пляжу, почти по середине которого и наполовину уйдя в воду, лежала еще одна скалистая глыба, вроде тех, между которыми я только что прошёл. А неподалёку у кромки моря стояла моя голая красотка.
(- Твоя?! Красотка?
- Ну, это я так, к слову. Литературный оборот.
- Будет тебе литературный оборот от Олега.
- Как могу, так и пишу. И, вообще, по-моему, ему нравится, когда восхищаются его женой. И потом, разве он это когда-нибудь прочтёт?)
Что было дальше? А дальше она скинула полукеды, бейсболку и в туче брызг влетела в воду. Нырнула, вынырнула и неторопливо работая руками и ногами поплыла от берега. Я стоял достаточно высоко, а вода была очень чистой, и мне хорошо были видны её уверенные движения. Потрясающе красивые мгновения: яркое чистое небо, Солнце, море, подкова небольшого пляжа и фигурка загорелой девушки в воде, вся высвеченная солнечными лучами.
(- О, да ты у меня почти поэт, оказывается.
- Почти? Я тебе еще и не то нарисую.
- Вот и рисуй, не отвлекайся.
- А стимулирование?
- Это ты про обед? Еще не наработал на обед. Пиши.
- Что обед. Есть и другие стимуляторы. Не обедом единым жив муж.
- Другие стимуляторы тоже будут. Возможно.
- Возможно? Ладно. Возможно, так возможно. (Ну держись, любовь моя. Я тебе сейчас такое нарисую...))
Пока Ксения плавала, я успел спуститься вниз. Но по-прежнему не отдавал себе отчёта - зачем я всё это делаю. По-быстрому окунулся в воду, чтобы смыть с себя прилипший мелкий растительный мусор, и залёг у скального обломка с противоположной стороны от того места, где Ксения вошла в воду. Стал мысленно проигрывать варианты, как познакомиться с ней. Но все выходила какая-то ерунда. И вообще - зачем, зачем, зачем? Ну, познакомлюсь, дальше-то что? Уж слишком она была нереальная, недоступная для меня. Но и просто уйти я уже не мог, увидев такую красоту. Между тем время шло, а Ксения всё еще где-то плавала. Во мне возникло беспокойство. Я вскарабкался на вершину каменюги и, осторожно приподнявшись на ней, стал вглядываться в морскую даль. Первое, что я увидел, был моторный баркас, который выполнял странные манёвры. Он то направлялся к пляжу, то отворачивал в строну. Будто рулевой никак не мог решить - приставать здесь или идти дальше. Потом я разглядел и Ксению, она была уже практически у берега. Несколько сильных гребков, и вот она в пене набегающих волн и капельках воды, стекающих по загорелой груди, животу и ногам, выбралась из моря. Ещё один яркий, запоминающийся образ. По её движениям было похоже, что девушка порядком устала. И правда, едва отойдя от воды, Ксения буквально рухнула на горячую гальку. Баркас в тот же миг решительно повернул к берегу. "Это что ж такое?" - пронеслось у меня в голове. Ксения не успела еще отдышаться, как баркас, скрежеща днищем о гальку, уткнулся в берег рядом со скалой, на которой сидел я. Дальше события стали развиваться с ошеломляющей быстротой.
С носа баркаса спрыгнул здоровенный детина в засаленной майке и брезентовых штанах. Ксения моментально развернулась к нему, пружинисто вскочила на ноги. В руке она держала приличный булыжник. Отчётливо, прямо с фотографической точностью мой взгляд зафиксировал её напряжённое тело, готовое к немедленному действию. Под чужим похотливым взглядом она совершенно не потеряла самообладания и даже не сделала бесполезной попытки прикрыться ладонями, как поступила бы в подобной ситуации всякая другая женщина.
- Вали отсюда! Только сунься! - в её голосе не было и тени страха.
- Ах, ты ж, моя краля. Яка недотрога. Смугляночка, голопопочка. Ну, чего испугалась? Мы ж люди добри, поиграти - не обидим, - скороговоркой неся всякую подобную же дребедень, детина даже как-то медлительно стал приближаться к девушке. Несмотря на решительный вид Ксении и камень в её руке, нечего было думать, что она выстоит против него. Мне стало нестерпимо больно и обидно, что вот прямо сейчас эта невозможная, невероятная красота будет сломана, разорвана, уничтожена. У меня в голове еще успело мелькнуть: "Вот так знакомство будет!", как я с отчаянным воплем "Беги!" сиганул сверху на этого верзилу. Оглушённый, он рухнул. Мы покатились по гальке.
- Ёп! еще один голозадый!
- Гля, да он Сергуна прибил! - поднимаясь, я успел оглянуться. С борта баркаса спрыгивали ещё двое здоровенных, как мне тогда показалось, дядек, заросших щетиной.
Вот теперь точно надо делать ноги! Детина замычал, завозился на гальке, гребя руками, пытаясь встать.
- Пригнись! - раздалось рядом со мной. Я повернулся в сторону Ксении. Она стояла в двух шагах от меня. Мой взгляд зацепился за слегка расставленные стройные ноги девушки, чисто выбритый пах и загорелый бугорок Венеры с аккуратными губками. У меня в голове слегка зазвенело, толи от падения, толи от увиденного. Ксения широко размахнулась. Её небольшие груди упруго качнулись из стороны в сторону, и она с силой швырнула камень, который просвистав надо мной, смачно впечатался в скалу точно между с двумя мужиками. Они шарахнулись в разные стороны. Их замешательство подарило нам пару секунд, которых хватило, чтобы Ксения подхватила свои полукеды, неожиданно сильно дернула меня за руку и припустила вдоль берега, поскольку путь к удобному подъёму с пляжа нам невольно перекрыл один из мужиков. В минуту долетев до довольно крутой скалистой стены, ограничивающий пляж, мы оглянулись. Двое возились с третьим: видимо я его достаточно сильно приложил. Этой заминки Ксении хватило, чтобы натянуть полукеды. Я же по счастью был в кроссах, которые надел перед тем как лезть на скалу. Остальная моя одежда осталась там, где я её оставил. Впрочем, мне сейчас было не до этого.
- А ну, стоять! - вся троица потопала к нам.
Ксения взглядом смерила стену, испещрённую промоинами и выступами скальной породы.
- Наверх! Быстро! - и полезла по камням, уверенно выбирая места, где можно было уцепиться рукой или опереть ногу. Стараясь не отставать, я начал карабкаться следом.
- Дура! Развлеклись бы всего! - раздалось снизу. - От тебя не убудет. Не девочка мабуть. Спускайся! А з тобою, молокосос, мы потом розберемося!
Я посмотрел вниз. Это орал тот здоровяк, на которого я прыгнул. Двое остальных молча стояли рядом. Потом они о чём-то посовещались и медленно полезли следом за нами. Но им было гораздо трудней: лазить по скалам в лёгкой спортивной обуви куда проще, чем в тяжёлых кирзачах.
( - Подвинься вперёд, - я почувствовал тычок в спину.
- Зачем?
- Узнаешь.
Пришлось сместиться вперёд на самый край стула. И любимая тут же втиснулась между мной и спинкой стула. Прижалась ко мне.
- Вот, так лучше.
Действительно, оказалось даже очень лучше, когда она обняла меня и положила голову мне на плечо.)
Подъём стал круче, и мне уже некогда было оглядываться на преследователей. Я теперь смотрел только вверх, на Ксению. И звон в моей голове только усиливался. Это было дико, ирреально, невозможно. За нами упорно гнались какие-то чуть ли не бандиты, а я голым лез по камням следом за голой же девушкой, и перед моим носом постоянно были её загорелые ягодицы, а иногда даже мелькали дразняще нежные розоватые лепестки малых половых губок. Но полная дичь состояла в том, что на меня накатила сильнейшая эрекция. Вот же ситуация. И ведь лезть от этого стало куда трудней, и сделать я ничего не мог. А если ещё и Ксения заметит. В конце концов так и случилось. Мы остановились перед почти отвесной гладкой стеной. Ходу дальше не было. Я попытался отвернуться, чтобы скрыть своё неловкое состояние.
Ксения обернулась на наших преследователей, которые порядком отстали, но упорно продолжали ползти следом, потом бросила взгляд на меня.
- Чего, ты, там жмёшься, не вертись. С тобой и так всё ясно. Для пацана это нормально. Даже в такой ситуации. Не пойму, чего им надо-то от нас?
- Ну, как чего? Тебя. И мне навалять.
- Чтоб бабу поиметь так упорно не лезут. У них же наверняка свои есть. Да и ты им зачем сдался? Здесь что-то другое. К стати, Ксения.
- Знаю. Андрей.
- Знаешь? Откуда? Ладно, это потом. Вверх некуда. Надо по сторонам посмотреть.
Спустя несколько минут мы обнаружили в зарослях густого кустарника узкую достаточно глубокую расщелину, наполовину забитую пожухлой полу-прелой прошлогодней листвой. Ну, как обнаружили, просто неожиданно для себя мягко съехали в неё по той же листве. Пытаться выбраться было уже поздно: тяжёлое пыхтение троицы и их матерная ругать стали вполне различимы. Нам оставалось только нагрести на себя листву и затаиться зажатыми лицом к лицу в расщелине. Первой, к чему это может привести, сообразила Ксения.
- Ты только не шевелись. Не двигайся.
Предостережение оказалось бессмысленным. У меня и возможности-то двинуться почти не было, но одно только тесное касание с разгорячённым, слегка вспотевшим телом девушки, ощущение мягкой упругости ее груди и живота, её бёдер, её запаха, а в особенности осознание всего этого, привело к вполне закономерному результату. Помимо воли все мои чувства сосредоточились в одной напряжённой точке. Такое просто невозможно передать словами. Тело, отказываясь мне подчиняться, содрогнулось, издало сдавленный стон и буквально взорвалось. Мощно, обильно.
- Чёрт! Хорошо, что на живот, - тихо выдавила из себя Ксения.
Я почувствовал, что она плотнее сдвинула бёдра и пропихнула между нами ладонь, прикрывая пах.
- Ладно, сегодня безопасный день. Лежи, - потом добавила, - Всем вам, мужикам, одного надо.
Я не в силах был что-либо ответить, потрясённый произошедшим. А по всему телу медленно разливались невероятная лёгкость и истома.
Над нами затрещали кусты.
- Здесь никого!
- И здесь! - раздалось в отдалении.
- Куда ж они делись?
- С обрыва в море, что ль, сиганули? Вверх-то некуда.
- Мужики, ц ми чогось наробили-то? - испуганно, - Там же метрив двадцать буде, и камни внизу! Я на таке не пидписувався! Это всё ты, Сёма. Ты придумав.
- Всё пучком было бы, если б не этот пацан. Не пойму, он с ней был или нет?
- Не, вряд ли с ней. Деваха-то вон вся, как шоколадка. А этот будто трусы только снял, задница-то - белая.
- Может выслеживал девку, снасильничать хотел?
- Ага, выслеживал, а потом трусы скинул и на Сергуна прыгнул.
- Да, ерунда какая-то. С ней, не с ней. По всему он её от тебя, Сергун, спасать решил. А потом она же его за собой утащила. Но ты, Сергун, тоже хорош.
- А чого я? Чого я? Як ты велел, так я и зробив. А этот... Вы-то, оба, куда полизли?
- Куда?! Я ж подумал, хана тебе совсем. Что твоей жене скажу?
- Нам их повязать надо было! Ты зачем орал: "Спускайся. От тебя не убудет"? Вот они и деранули. Где их теперь искать? Обормот!
- Хватит вам собачится. Не дурни они в море с такой высоты сигать. Это ж верная смерть. Время теряем. Ничего еще не сделали. Пошли вниз.
- Да, время теряем, мужики. Дорого твоя, Сергун, дурь обходится. Но не годится их здесь так просто оставить. Ещё пошукать где надо. У тебя там что?
- Да яма какая-то махонька.
- А дальше смотрел? Там чего?
- Кусты вострые, густые. Дальше не видать. Но тут би вони голи не пройшли.
- Значит прошли. Через яму перескочить можно?
- Запросто!
- Ну так они туда и побежали. Не иначе. Больше некуда. Мы там поищем... А ты, Сергун, обратно чутка ниже спустись. Глянь, вдруг мы их там где упустили.
Над нами опять затрещали кусты. Две тени перемахнули через расщелину. Через мгновение кусты трещали уже с другой стороны, матерясь мужики прокладывали себе путь. Потом всё стихло.
- Надо выбираться отсюда пока они не вернулись, - Ксения ткнула меня рукой, - Чего разлёгся? Повтора не будет! Лезь наверх. Только осторожно. Смотри там.
Я попробовал встать, но не тут-то было. В узкой расщелине оказалось не повернуться.
- Лучше ты. А я тебя подтолкну.
- Лезь, говорят. Тут листвы старой полно, мне как раз сойдёт живот вытереть от твоей деятельности. Еще попадёт чего.
Я почувствовал, что краснею.
- Мне на тебя придётся опереться, чтоб встать.
- Ну так и давай. Потом мне поможешь вылезти. Да быстрее же! И тоже оботрись там чем.
Обдирая спину и колени о камни, я всё же ухитрился вылезти не опираясь на Ксению. Она некоторое время повозилась внизу шелестя листьями, потом протянула мне руки.
- Помогай.
Вытаскивая Ксению я специально, но как бы невзначай прикоснулся к её груди. Ксения это сразу просекла, и мне моментально прилетело от неё в лоб.
- А ну, хватит! Не понял? Добавить?! Что было, то было. Но повтора не будет. И не думай.
- Извини. Да понял, понял уже.
- Вот так-то лучше.
Ксения оглядела себя.
- Фу, как чушка... И ты хорош.
Действительно, мы оба были изрядно облеплены трухой от листьев.
- Ну ка быстро, - Ксения повернулась ко мне спиной, - Отряхивай. А то вся кожа уже зудит. Только спину! Гад! Остальное я сама.
Она приводила себя в порядок спереди, а я нарочито старательно очищал ей исцарапанную, неожиданно нежную кожу на спине. И я ничего не мог с собой поделать, мне было чертовски приятно. Я опять стал слегка заводиться.
- Ты очень красивая.
- Ага. Красивая. Особенно голая. Говорю же, вам, мужикам, только одно подавай... А ты ничего так, здоровый, хоть по виду не скажешь.
- Это ты лёгонькая. И всё равно... красивая очень.
- Ты мужу моему попробуй это сказать.
- Мужу? Нет у тебя мужа. Иначе б он от тебя такой ни на шаг бы не отходил.
- Муж есть, причём любимый. И приедет он завтра. Всё, тему закрываем. Надо побыстрее сматываться. Потом расскажешь, как здесь оказался и про остальное.
- А куда нам? Вниз?
- Нет. Там Сергун или как его. Ты его свалил потому, что неожиданно. А теперь он настороже будет. В любом случае незаметно не проскочим, заорёт, и те двое быстро вернутся. Посмотрим, что за обрыв такой. В крайнем случае опять в расщелине заляжем.
- Ага.
- Ага. Я те дам, ага. Спиной к спине. Понял. И делай с собой, что хочешь.
- Ну, извини. Не нарочно же.
- Чего ты там копаешься? Всё?
- Да.
- Теперь ко мне задом!
Я повернулся, и на моей спине быстро заработали её горячие ладони. Нет, ну это было просто невозможно: кое-как я отряхивал себе грудь и живот.
- Тут дело ещё и в другом. Сколько они нас искать будут не известно. Не до ночи же нам тут сидеть. В темноте потом дорогу не найдём. И пить охота, - потом Ксения добавила, - Не пойму, чего им надо было? Не меня, точно. Чтоб так гоняться другая причина должна быть. Дела у них тут какие-то. Может, свидетели им были не нужны?
- Если свидетели, то чего Сергун испугался, что мы в море утонули?
- Верно, - Ксения помолчала, потом добавила совершенно севшим глухим голосом, - Похоже, влипли мы с тобой, Андрей. Очень влипли.
- Ясно дело, влипли. А то я не понял еще.
- Нет, не понял ты ничего, - её голос дрогнул, - Это охотники были, - и вдруг словно моментально ослабев, она села на землю.
- Охотники? - я опустился рядом, теперь действительно ничего не понимая, - Браконьеры? А ружья где? На кого здесь охотиться?
- На нас! Мы им живыми были нужны, потому и испугались, что в море прыгнули. На людей это охотники, понял?
- Нет.
И тут до меня стало доходить то, чему я просто отказывался верить.
- Да ладно тебе. В рабство, что ли? Дичь полная! А тебя в гарем? Какой сейчас век?
- Конец двадцатого. Ты про чёрных трансплантологов слышал?
Вот теперь и меня не на шутку пробило, - Да, слышал. Думаешь, это?
- Очень похоже. Люди исчезают, особенно молодые, здоровые. И всё. Еще лучше - приезжие. Их морем в Турцию, Албанию или Косово. Кто и когда искать начнёт? А их уже на органы разобрали. Они меня либо еще раньше выследили, либо случайно сегодня заметили. Думали, что я одна и вокруг никого. А тут ты. Им даже лучше... Кто-нибудь знает, что ты сюда пошёл?
- Нет.
- И про меня - нет. За те деньги, что стоит почка или лёгкое, они здесь всё перероют. А нас двое. Дошло? Не отсидимся мы в той расщелине. Ладно, так это или не так, но надо уходить.
За всё время разговора я хоть и старался не смотреть на Ксению, но нет-нет, а даже в этой бредовой ситуации, бросал короткие взгляды на её грудь с небольшими круглыми ареолами вокруг сосков, на смуглый живот и манящее углубление между плотно сдвинутых бёдер. Я буквально ощущал чудовищное по силе притяжение, исходящее от девушки. В голове у меня опять начало позванивать. Я подтянул колени к животу. Но, похоже, Ксения отлично разбиралась в мужской психологии и физиологии.
- Что, опять? - даже как-то с жалостью, спросила она, - Не тушуйся. Ты с этим ничего не поделаешь. Пока. Такова ваша сущность. Чем больше будешь заставлять себя не смотреть на меня, тем сильнее будет реакция, как на объект полового влечения. Это природой заложено. Перестань рефлексировать и прятаться. Так быстрее в норму войдёшь. Переключись на то, как нам отсюда выбираться. В конце концов, ты мужчина, а значит защитник и спаситель, а не только осеменитель. Вот и спасай.
- Как будем уходить?
- Там, где они не ждут. Пошли к обрыву. Посмотрим.
Ксения оказалась права. Когда мы подошли к обрыву, я был уже в норме.
А обрыв оказался не таким уж и обрывом. Высокий, да, но не отвесный, с заметным уклоном от моря. Казалось, что спуститься с него было вполне можно. Причём и спускаться-то надо было не до самого моря, а всего метров на пять-шесть: там проходила хоть узкая, но достаточно натоптанная тропа. Мне она что-то напомнила.
- Кажется, я знаю это место. Точно. Я здесь уже был. Ходил по этой тропе только не знал, что над ней сверху.
- И?
- Направо можно выйти к посёлку. Только с противоположной стороны от того, как шли сюда. Если налево, то рядом будет что-то вроде бухты. Мне там не понравилось. Она камнями забита. Большими. И на берегу, и в воде. В море сплошные водоросли, а на камнях в воде полно мидий, местные их тут собирают. Потому и тропа натоптана.
- Из бухты другой выход есть?
- Нет. Или по этой тропе, или вплавь.
Ксения пригляделась к спуску.
- Смотри, видишь небольшой выступ на стене? Метра на два ниже нас. Ниже под ним ровная площадка. Мы на ней даже вдвоём поместимся. Если на неё спуститься, то вон там левее и ещё ниже другой выступ, как ступенька или карниз. А с него уже можно на тропу спрыгнуть. Видишь?
- Да. Вижу.
В другой ситуации я бы даже под страхом расчленения не решился бы на такой спуск. Но осознание того, что я абсолютно голый нахожусь рядом с такой же голой девушкой, которая мало того, что не стесняясь своей наготы, видимо действительно воспринимала её как нечто совершенно естественное, сумела быстро взять себя в руки и даже нашла нужные для меня слова, всё это держало меня в тонусе.
- Сможешь спуститься на первый выступ?
- Да.
- Тогда спускайся. А с него на площадку. Спустишься, потом мне поможешь. Останется только перепрыгнуть на последний выступ и дальше - на тропу. Это будет уже просто. Самое сложное попасть на площадку. Ты только не торопись.
Я осторожно опустился на колени спиной к обрыву, подвинулся к самому его краю. Потом, опираясь на руки, вообще лёг животом на землю, спустил ноги вниз и начал потихоньку сползать.
- Посмотри, до выступа мне ещё далеко?
Ксения тоже опустилась на колени и заглянула вниз. При этом её грудь оказалась перед моими глазами.
- Дразнишь? - через силу выдавил я.
- Дурак. Не отвлекайся. Полметра или около того осталось.
Держась руками за край склона и обдирая кожу на груди и коленях о шершавый, ноздреватый склон песчаника, я сползал всё ниже, пока не почувствовал под ногами желанную опору. Но выступ оказался гораздо ниже, чем нам казалось сверху. Стоя на нём я едва доставал руками до края обрыва. И тут к своему ужасу я понял, что Ксения повторить этот же трюк не сможет: она была заметно ниже меня ростом и если бы у неё ещё и хвалило сил опуститься вниз только на руках, то даже просто вися на них, она всё равно бы не достала ногами до выступа. Но окончательно добила меня мысль о том, что если она всё же попробует спуститься, то также, как и я, обдерёт о песчаник свою грудь. Причём, куда сильнее. Я осторожно посмотрел на то, на чём теперь стоял. Это был хоть и маленький, но внушающий доверие выступ скалы.
- Ну, как?
- Все нормально. Стою.
- Хорошо. Теперь спрыгивай на площадку.
- Подожди. Так не получится.
- Что еще?
- Склон очень шершавый. Вся обдерёшься.
- Плевать. Заживёт.
- Заживёт, но не сразу. Завтра твой муж мне голову оторвёт за такие повреждения его драгоценности.
- О, уже типично мужские шуточки начал отпускать! Успокоился. А то весь был, как сплошная половая функция.
Тем не менее Ксения легла на край обрыва и повозюкала рукой по склону. Впечатлилась.
- Ты-то сам, как? Сильно ободрался?
- Терпимо... Тебе придётся только на руках вдоль камней сползать. И ты сильнее обдерёшься. Сама понимаешь. Но тут дело еще в другом. Ты ниже ростом. Не получится, как я. Не дотянешься до этого выступа ногами. И я если на площадку спущусь, тоже тебе ничем не смогу помочь. Поняла? Сорвёшься. Надо иначе. Только дай сказать. Не перебивай. Сначала станешь ногами мне на плечи, потом коленями, руками придерживайся за край обрыва. Потом будешь сползать по моей спине. Еще и ногами меня по бокам обхвати.
- Ну, ты придумал! Решил праздник себе продлить?
- Есть другие предложения? Время теряем! Выступ надёжный, я на нём хорошо стою. Тебя выдержу.
Ксения и сама уже поняла, что самостоятельно не сможет спуститься.
- Ладно. Займёмся эротической акробатикой. Только в руках себя сейчас держи, - Ксения также, как я до этого, встала на колени спиной к обрыву и, оперев руки о землю, осторожно переступила ногами мне на плечи.
- Держишь?
- Да. Нормально. Ты же лёгкая.
- Голову не задирай на меня смотреть. Не то шею вывернешь. Маньяк, - хоть она и пыталась шутить, но в её голосе чувствовалось неслабое напряжение.
Изогнувшись, Ксения полностью легла грудью на край обрыва и встала уже коленями на мои плечи.
- Чуть от склона отодвинься.
Продолжая цепляться за край склона, я отстранился от его поверхности, достаточно, чтобы девушка смогла обхватить меня ногами за торс. Колени Ксении тут же плавно скользнули с моих плеч, и я почувствовал крепкий хват её ног на своих рёбрах. Потом её руки обняли меня за плечи. Теперь весь вес девушки приходился на меня. Ксения слегка ослабила усилие, с которым сжимала меня ногами, и я буквально каждой клеточкой почувствовал, как она тесно прижимаясь ко мне медленно сползает вниз.
- Фух, готово! Я на площадке, - раздалось у меня за спиной и снизу, - Теперь ты.
- Как тебе такое приключение? - голос Ксени заметно повеселел, когда я оказался рядом с ней, спрыгнув с выступа на площадку.
Мы стояли на довольно просторном плоском выступе песчаника, прижавшись спинами к горячим камням. Солнце жарило немилосердно. Хорошо еще с моря дул порывистый освежающий ветер. Я глянул вниз - волнение заметно усилилось.
- Приключение - что надо.
- Ого, как ты ободрался. Больно? - Ксения смотрела на меня уже с уважением.
- Переживу.
- Ну ничего, зато не каждый день по тебе барышни так елозят. Будет, что вспомнить.
- Ага. Голые и красивые. Ты как? Цела?
- Да, мой спаситель, - Ксения стряхнула с груди налипшие травинки, - Ни царапины. И ждёт тебя награда, - последнее прозвучало даже с некоторой подначкой, - Когда выберемся.
- От мужа за спасение его сокровища? Хорошо, он не видел это спасение.