На следущий день, после того как Барух оставил свою машину в автомастерской, ему позвонили из роддома. У Навы начались схватки. Врачи обещали, что ребенок появится на свет только через три-четыре дня. Думать о том, кто опроверг их прогнозы и перенес роды на сегодня, времени не было. Барух к совпадениям относился с подозрением. Ему не раз говорили о воле случая и божественном проведении, но он не верил в мистику закона подлости. К ошибкам приводит только просчет в планах и легкомысленность. У Навы уже было две неудачных беременности, хотя она и выполняла все предписания врача. И в первом случае, когда им захотелось устроить пикник на берегу Кинерета, и во втором, когда его призвали на сборы резервистов, Барух винил только себя.
Весь последний месяц, пока она лежала на сохранении, Барух ходил словно во сне, поэтому звонок из больницы произвел на него эффект электрического удара. Машины нет, единственный приятель, у которого можно одолжить автомобиль, уехал в отпуск, а на автобусе до больницы не меньше часа.
Барух предупредил шефа, что уходит и выскочил из здания компании. На улице стояла жара. После кондиционированной прохлады конторы она обжигала кожу. Барух пошел по теневой стороне улицы. Пока он добрался из промышленной зоны до центрального шоссе, где можно было бы поймать такси, его рубашка была мокрой от пота. Над перекрестком висело тошнотворное облако выхлопных газов. Барух остановил такси и сказал водителю название больницы.
- Поезжайте, пожалуйста, как можно быстрее, - попросил Барух.
- А что случилось, началась война?
- Сегодня я должен стать отцом. Так, по крайней мере, обещает врач.
- Единственный причина, по которой можно спешить в такой адский денёк.
- Вы-то жару не ощущаете, - сказал Барух. - У вас есть кондиционер.
- Ощущаю, да еще как! Но только в кошельке. Зато мои пассажиры, не про вас будет сказано, сходят с ума еще до того, как попадают ко мне.
Барух слабо улыбнулся.
- Первенца ждете? - спросил водитель.
- Да.
- Поздравляю.
Барух смотрел на город сквозь плавящийся воздух и думал о своем сыне. Сегодня они должны встретиться. Его мальчик, конечно, ничего не будет помнить об этом великом дне. Барух постарается быть ему отличным другом. А когда мальчика потянет в запретные миры, он тактично поможет сыну не вляпаться в грязь, не натворить глупостей и не испортить здоровье. Никто не знал сколько времени Барух провел в мыслях об этой встрече. Углубляясь в свои мечтания, он забывал о суете, которая заслоняла ему его подлинную жизнь. Тем не менее Барух редко позволял себе это блаженство: предаваться таким мечтам было опасно.
Машины ехали медленно. Толи их, как и людей, сморила жара, толи на дороге было так тесно, что никто не позволял себе излишней резвости, которая могла стоить разбитой фары или царапины на полированном крыле. Барух закрыл глаза. Точно также он делал в детстве в длинных скучных поездках. Если все время смотреть в окно дорога кажется бесконечной, но стоит смежить веки, представить себя где-нибудь в другом месте и мука ожидания проходила. Сейчас Барух пытался вспомнить забавный сон, приснившийся ему несколько дней назад, но почувствовал, что засыпает и открыл глаза. Они находились в каком-то незнакомом Баруху переулке и были зажаты в колонне автомобилей. Такси стояло уже несколько минут.
- Что случилось? - спросил Барух.
- Не знаю. Может быть, какой-нибудь болван загородил всю улицу и разгружает товар в свою лавку. Таких у нас хватает.
- А другой дороги нет?
- Ты же видишь - теперь отсюда не выбраться.
- Что говорят по радио?
Таксист настроил приемник на городскую радиостанцию. Диктор сообщил, что возле автовокзала неизвестным оставлена сумка. Район оцеплен и в настоящее время сапер полиции ведет проверку.
- Опять какой-то придурок забыл своё барахло, - возмутился таксист. - Я же говорю, от этой жары люди сходят с ума. Знаете, мой родственник, он полицейский, рассказывал, что однажды их вызвали взорвать сумку, а в ней оказалась надувная женщина. Ну, вы понимаете какая?
Таксист хотел позабавить Баруха рассказом о том, как части резинового тела взлетели в воздух, но передумал, увидев зеркале искаженное гримасой лицо своего пассажира.
- Хотите сигарету? - спросил водитель.
- Не курю.
- Правильно. Хотя сейчас могло бы и помочь.
Центральный автовокзал находился неподалеку от переулка, где застрял Барух. Значит, таксист прав. До того момента, когда произведут контрольный взрыв пройдёт полчаса, а то и больше. За это время запросто может произойти какое-нибудь мелкое недоразумение, вроде затянувшейся беседы по телефону врача с его приятелем. И неизвестно, что тогда будет с Навой? Очередное совпадение не поддавалось предварительному просчету.
- Если уж вы так переживаете, - сказал водитель после некоторого молчания, - то лучше идти пешком. За десять минут вы доберетесь до дороги на больницу и остановите другое такси. Там должно быть свободно.
Барух расплатился, вышел из машины и пошел в сторону автовокзала. На центральной улице действительно было остановлено движение. Поперек дороги стояла патрульная машина полиции. На тротуарах собралась толпа. Все смотрели в ту сторону, где должен был произойти взрыв.
Чтобы добраться до улицы, о которой говорил таксист, Баруху следовало свернуть в переулок, уводящий от автовокзала на юг города. Вместо этого он пошел в сторону полиции. Ему захотелось выяснить насколько насмешлива его судьба, что устраивает все эти совпадения. Что стоит на его пути сейчас: чья-то забывчивость или желание террориста отправить на тот свет еще несколько человек?
Барух приближался к патрульной машине. Он уже видел, что сапер закончил подготовительные работы и протягивал трос, за который он дернет через минуту-другую и тогда все станет ясно. Полицейские оттесняли людей, уговаривали потерпеть еще немного. В какой-то момент гул на улице стих, как будто все затаили дыхание. Над этой тишиной вдруг разнесся чей-то истеричный голос.
- Подождите! Пожалуйста, не взрывайте!
Голос пренадлежал человеку средних лет. Он пытался вырываться из рук полицейского, стоявшего в оцеплении, но тот для надежности заковал чудака в объятия и невозмутимо ждал дальнейших распоряжений. Тогда странный человек перестал сопротивляться и заплакал.
- Это альт! Как вы не понимаете! Музыкальный инструмент!
Офицер полиции, руководивший операцией, дал команду остановить работу. Странного человека пропустили. Он бросился в сторону ряда телефонов-автоматов, где, по предположению, лежала бомба; открыл футляр и поднял свой альт над головой. Деки янтарно поблескивали на солнце. Возглас разочарования нарушил тишину, и народ стал расходиться. Барух пробирался сквозь толпу, чтобы сказать этому растяпе, какой он никчемный, безответственный человек.
Виновник уличного переполоха, захлебываясь от радости, благодарил сапера и пытался рассказать о какой-то женщине, которую должен был срочно увидеть. Она, понимаете ли, вдруг решила надолго уехать в другую страну, а он боялся потерять с ней связь. Смуглое лицо сапера ничего не выражало, глаза были скрыты солнцезащитными очками. Он похлопал музыканта по плечу и принялся складывать свое оборудование.
Барух историю странного человека узнать не успел. Зазвенел его сотовый телефон и медсестра родильного отделения сообщила, что у него родился сын.