Капинос Светлана Николаевна : другие произведения.

Сказки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сказки для младшего школьного возраста

  Сказки
  
  Содержание
  
  Ангел роз.
  Сирень и Ландыш.
  Тайна Птичьего Двора.
  Ло.
  Девочка и Звезда.
  Шуршарики.
  Фея сапфиров.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Ангел роз
  
  История эта началась в Голландии. На ферме старика Ганса, который выращивал розы. Ганс был единственным цветоводом, за всю жизнь не потерявшим ни единого цветка. Розы его выглядели великолепно: одна к одной, крупные, гладкие, с прочными лепестками и листьями, точно не выращенные в оранжерее, а выпущенные на фабрике по производству искусственных цветов.
  Соседи завидовали Гансу и во всём старались ему подражать. Так, например, в один год Ганс засадил розовыми кустами всю территорию, в ущерб даже знаменитым голландским тюльпанам, которые зацветали очень рано и всегда отлично продавались. Другие цветоводы крутили пальцами у висков: вот, мол, дурак-то! Что он будет со всеми этими розами делать? Кому продавать? Таким количеством можно завалить пол-Европы!
  Но случился в тот год тюльпанный неурожай: налетела с овощных теплиц мельчайшая, словно пыль, мошкара и попортила все соцветия. Тогда торговые компании, скупив уцелевшие тюльпаны, спешно кинулись приобретать розы. Ганс невиданно разбогател! Его соседи, точно сговорившись, на следующий год утыкали розовыми кустами всё пространство, но спрос на цветы оказался невелик, и розы распродавались за бесценок.
  Среди цветоводов поползли упорные слухи о возможной связи Ганса с дьяволом, и если бы бедолага жил в средние века, то не миновать бы ему знакомства с инквизицией.
  Каждое лето к Гансу приезжали из Амстердама внуки - Грета и Андерс. Грета была старше брата на год и слыла мечтательницей, Андерс же, напротив, любил шумные игры и драки, занимался борьбой и доставлял сестре немало хлопот. Она опекала брата, как могла, но когда Андерсу минуло десять лет, он сам стал за неё заступаться.
  У старого Ганса существовало незыблемое правило: с наступлением темноты все в доме укладывались спать, и как ни тяжело детям было с этим смириться (после Амстердама-то с его ночной жизнью, спутниковым телевиденьем да Интернетом!), старик оставался непоколебимым.
  Ночи стояли жаркие и душистые из-за обилия цветов, заключающих ферму в ароматический кокон. Детям стелили на крытой веранде, освещаемой лишь тусклыми дворовыми фонарями да ровной жемчужиной-Луной. Ганс как обычно спустился с мансарды, чтобы пожелать внукам доброй ночи. Он заботливо поправил лёгкие одеяла и, пробормотав под нос только ему одному понятную молитву, собрался уходить, как вдруг Грета попросила:
  - Дедушка, расскажи про Ангела Роз.
  Старик хмыкнул в седые усы.
  - Ты не забыла?
  - Как можно! - девочка тотчас уселась в кровати. - Раньше ты часто рассказывал об Ангеле Роз, когда Андерс был маленьким, и всегда он под эту сказку засыпал.
  - Какой ещё Ангел Роз? - удивился мальчик. - Почему я не помню?
  - Ты спал, - терпеливо повторила сестра. - А правда, что Ангел Роз помогает тебе, дедушка, выращивать лучшие в мире цветы?
  - Глупости, - снова хмыкнул старик.
  - Как это "глупости"! - возмутился Андерс. - Все говорят о том, что ты всегда садишь столько кустов, сколько можешь продать и поэтому не терпишь убытков!
  - Просто я не тороплюсь, - помедлив, признался дед, - и прежде чем принять важное решение ровно три дня размышляю в уединении. Вот тогда-то ко мне и приходит понимание, сколько розовых кустов нужно посадить. Это называется "интуицией". Ангел Роз здесь ни при чём.
  - Но как же! - девочка заволновалась. - Я ведь помню... Ангел Роз - он ухаживает за каждым цветком, у него ясные зелёные глаза и снежно-белая кожа. Одежда его соткана из разноцветных розовых лепестков, а волосы покрыты чудной росой, умывшись которой человек становится невероятно красивым.
  Ганс изумлённо уставился на внучку.
  - Ты это помнишь? Да как же! Тебе ведь было...
  - Ах, помню, дедушка! - смеясь, воскликнула девочка и указала на Андерса: - Смотри, а он снова спит!
  Ганс отодвинул одеяло и присел на краешек кровати внука. Казалось, старик глубоко задумался. Девочка затаила дыхание, боясь, что он передумает с ней разговаривать, но, вздохнув, Ганс произнёс:
  - Ангел Роз действительно наблюдает за моими розами, чтобы они вырастали здоровыми, но не потому, что я какой-то особенный цветовод, просто в моём саду он выращивает Неувядающую Розу.
  Глаза Греты расширились.
  - Неувядающая Роза! Разве такое бывает, дедушка?
  Ганс промолчал.
  - Ты меня не разыгрываешь? Я ведь уже большая!
  - Неувядающую Розу невозможно отличить от остальных роз, - негромко продолжил старик. - Единственный её признак - совершенство. Она абсолютно здорова: стебель ровный и гладкий, тёмно-зелёный, шипы твёрдые и острые, но они не причинят боли тому человеку, для которого Ангел Роз вырастил цветок. Остальные люди хоть и будут укалываться о шипы, но у них не останется ран, а вот злые люди с очень плохими сердцами не смогут даже взять розу. Ну а совсем скверные и испорченные, у которых руки залиты чужими слезами и кровью, не смогут увидеть розу, потому что глаза у них закрыты на истинную красоту. Ангел Роз особенным ножом срезает Неувядающую Розу в момент, когда она уже не бутон, но ещё и не вполне раскрывшийся цветок. Рост её останавливается, но и увядание не наступает, так как роза невидимыми корнями по-прежнему произрастает из вечности. Это только с виду она находится на земле...
  - Как такое может быть, дедушка? - не выдержав, воскликнула девочка.
  Старик сощурился.
  - А ты вспомни расцветший жезл Аарона.
  - Да, - выдохнула Грета, - это убедительно... Но для какого человека выращивает Ангел Роз Неувядающую Розу?
  - Никому неизвестно. Одно несомненно: этот человек её достоин.
  - А сам-то ты видел Неувядающую Розу?
  Ганс покачал головой.
  - Я очень надеялся, что когда-нибудь её получу, но Ангел Роз сказал, что довольно с меня того, что через возрастание Неувядающей Розы на моей ферме благословляются остальные растения.
  - Значит, ты недостоин, дедушка, - тихо заметила девочка.
  - Укладывайся спать, уже поздно, - Ганс, кряхтя, поднялся и направился к выходу.
  - Я всё равно люблю тебя, - из-под одеяла призналась Грета. - Ты для меня самый достойный дедушка на свете!
  - Спасибо, Гретхен, - полуобернулся старик, - и ты у меня особенная девочка, только не рассказывай никому про Неувядающую Розу. Люди бывают очень злы и непременно захотят ею обладать. Для этого они могут уничтожить все розы... чтобы отыскать Неувядающую. Ангел Роз покинет тогда это место, и нас постигнет разорение.
  - Я понимаю, дедушка, - поспешно заверила внучка, - и клянусь, что лучше мне умереть, чем погубить Неувядающую Розу и того человека, которому она достанется!
  - Вот и хорошо, - старик улыбнулся. - Доброй ночи!
  
  Когда шаги Ганса стихли, Грета снова уселась в кровати. Стояла такая тишина, что молчали даже далёкие лягушки, сверчки и ночные птицы. Грета глубоко вдохнула цветочный аромат.
  - Как бы я хотела хоть одним глазком посмотреть на Неувядающую Розу! - вслух пожелала девочка и подивилась необычно прозвучавшему в полной тишине голосу.
  - Ангел Роз! - шепотом позвала она и примолкла.
  - Ты меня слышишь? - в ответ не раздалось ни шороха.
  - Ах, Ангел Роз, я знаю, что ты есть, и, пожалуйста, - девочка переместилась на колени, - пускай Неувядающая Роза достанется тому человеку, который её достоин!
  Она склонила голову набок, прислушиваясь. Затем довольно улыбнулась и забралась под одеяло.
  - Спасибо тебе, Ангел роз, - прошептала уже засыпая...
  Над Гретой склонилась огромная с длинными серебристыми волосами фигура. Воздух напитался цветочными ароматами так, что его можно было пощупать, и после этого на пальцах остались бы маслянистые следы, как от сочных розовых лепестков. Фигура потрясла волосами, и на спящую девочку хлынул поток тёплой звездной росы. Касаясь лица и тела Греты, роса тут же исчезала...
  Девочке в это время снилось, как в далёкой России под проливным дождём бредет одинокий поэт. Одежда на нём вымокла настолько, что можно было уже никуда не торопиться. Поэт шёл по тротуару, не обращая внимания на спешащих и ещё полусухих под плащами и зонтами прохожих. Он слушал дождь и, возможно, в голове у него складывались стихи...
  Возле "Цветов" остановился микроавтобус, из которого выскочила дама - хозяйка магазина. Отодвинув боковую дверцу, дама сгребла в охапку цветы - голландские розы, недавно доставленные в Россию самолётом. Внезапно налетел порыв ветра с мокрой бумагой, разноцветными пакетами и прозрачными пластиковыми бутылками и сбил женщину с ног. На подмогу хозяйке из магазина выбежали продавцы и спешно кинулись подбирать рассыпавшиеся розы. Однако хулиганистый ветер не угомонился, а, подхватив один цветок, бережно перенёс его через дорогу на другой тротуар. Молоденькая продавщица отважно кинулась вдогонку, но тут же с головы до ног её окатила грязной водой проезжающая машина.
  - Да Бог с ней, с этой розой! - закричала хозяйка. - Сейчас же ступай в магазин, а то простудишься!
  
  ... на тротуаре под дождём лежала красная роза. Вид её был совершенен. Без единого недостатка или червоточинки, листья и лепестки - словно выточенные искусным мастером. Потемневший от воды тротуар казался блестящим мрамором, а дождевая пыль (к этому времени ливень перешёл в морось) обильно покрывала цветок, отчего он подернулся прозрачным серебром...
  
  Поэт остановился. Редкие прохожие на мгновение замирали перед цветком и на губах у них появлялась непроизвольная улыбка, как будто возвращавшая их в полузабытое детство, затем они осторожно обходили розу, не решаясь через неё переступить, и устремлялись дальше. А некоторые шагали, даже не замечая свершенной красоты, словно глаза их были закрыты.
  - Ну, здравствуйте, Роза, - без тени улыбки произнёс поэт. - Вот мы с вами и встретились... Не кажется ли вам, дорогая Роза, что мы ужасно похожи?.. Давайте жить вместе, а?
  
  Прошли годы, и поэт из сна девочки сделался известным, ведь Неувядающая Роза приносит славу и богатство тому, кто этого достоин. Грета же стала невиданной красавицей, достигнув возраста, когда девушка уже не ребёнок, но ещё не женщина и похожа на полураскрывшийся розовый бутон. Они встретились - поэт и девушка, и неважно где - в Голландии или России. В руках поэта была Неувядающая Роза.
  - Точно такие цветы выращивает мой дедушка! - воскликнула красавица.
  - Тогда она ваша, - поэт протянул ей розу.
  - Но вы заплатили за неё деньги, - смутилась девушка.
  - Я нашёл её на тротуаре под дождём, - признался поэт. - И с тех пор она ничуть не изменилась... Самое лучшее в этом мире не имеет цены, вы не находите?
  Неувядающая Роза наделила поэта необыкновенной мудростью.
  Девушка взяла у него цветок.
  - Вы только что забрали моё сердце, - не шутя, заметил поэт.
  - Знаю, - ответила красавица. - Я видела во сне, как вы разговаривали с Неувядающей Розой, - девушка склонила голову набок. - "Вот мы с вами и встретились..."
  
  
  Сирень и Ландыш
  
  Возле калитки впервые зацвёл куст сирени. Распустилась лишь одна веточка, но до чего же она была хороша! Душистая, вся из крохотных цветочков, напоминающих малюсенькие кулачки или растопыренные пальчики-лепесточки.
  Выбегая из дачного домика, хозяйский мальчик, прежде чем выйти за калитку, неизменно обнюхивал сиреневую веточку. Мальчик был худенький и высокий, кареглазый и темноволосый.
  - Какая ты красивая! - всякий раз говорил он Сирени, и она становилась день ото дня всё краше.
  К дачному домику примыкал лес, в который вела нахоженная тропинка, а вдоль тропинки раскинулись остролистые плантации ландыша. Обычно ландыши стараются не показываться на глаза людям, но один из них вырос настолько большим, что ему стало тесно под укрытием тёмно-зелёного листа-опекуна, и ландыш высунулся наружу. Он был великолепен и размером походил, скорее, на колокольчик. Колпачки ландыша ярко белели на зелёном покрывале и хорошо просматривались с высоты сирени. Она долго не решалась обратиться к красавцу-ландышу, но однажды всё-таки прошелестела приветствие. Ландыш его проигнорировал. Сирень немного обиделась, но вскоре повторила:
  - Привет! 
  На этот раз у Ландыша было хорошее настроение (вероятно из-за светлого росистого утра).
  - Ну, здравствуй.
  - Как поживаешь?
  - Лучше всех.
  Сирень замялась: о чём бы ещё спросить? Она опасалась показаться назойливой.
  - Хорошо тебе там, в лесу?
  - Сносно, - нехотя ответил Ландыш. - Не так, конечно, как в вашем саду, но ведь нам много и не надо.
  - Ты потрясающ! - не выдержала Сирень. - Намного красивей других ландышей. Поверь, с моей высоты это особенно заметно.
  - Знаю, - снисходительно улыбнулся Ландыш, - и не нахожу ничего плохого в том, чтобы это признавать. Я не такой как остальные ландыши, а гораздо выше, и вижу дальше, чем они.
  - Ах, ты такой замечательный! - восхитилась Сирень. Будучи первоцветом, она не знала о том, что гордость и самолюбование не позволили очень многим цветам дожить до естественного увядания. Так вышло и на этот раз. Возвращавшийся из леса мальчик наткнулся на Ландыша и, не долго думая, выдернул его из объятий листа-опекуна.
  - Смотри, какой огромный! - радостно закричал он матери, возившейся в саду. - Я поставлю его у себя в комнате.
  Сирень сильно расстроилась, лишившись возможности любоваться гордым собеседником. На другое утро мальчик по привычке ткнулся носом в ее соцветия.
  - Что с тобой? - удивился он. - Ты вянешь?.. Ничего, я поставлю тебя в воду в моей комнате, и тебе станет лучше!
  Сирень радостно зашелестела и даже не дрогнула, пока мальчик отламывал её от родного куста. Ещё бы! Ведь скоро она встретится с красавцем-Ландышем.
  К великому счастью Сирени мальчик поленился поискать для неё отдельный сосуд и воткнул в вазу к одиноко стоявшему Ландышу.
  - Привет! - выдохнула обрадованная Сирень.
  - Как ужасно ты пахнешь, - поморщился Ландыш. - На твоём плебейском фоне мой изысканный аромат совсем исчез.
  - Но мальчик всегда восхищался мною, - растерянно пролепетала Сирень.
  - Что он понимает! - презрительно фыркнул Ландыш. - Мальчик ещё слишком мал, чтоб оценить настоящий запах. Поэтому постарайся сдерживаться и не распространяй своё... э, благоухание далее этой вазы.
  Огорчённая Сирень весь день и всю ночь изо всех сил сдерживала в соцветиях свои ароматы, не давая им распространяться, а наутро совсем обессилела и завяла.
  Проснувшись, мальчик подошел к вазе.
  - Мамочка! - со слезами позвал он. - Мама! Мамочка!
  На крик прибежала мать.
  - Что случилось?
  Всхлипывая, мальчик указал на поникшую Сирень.
  - Ах, это, - мать облегчённо вздохнула, видя, что с сыном всё в порядке. - Ничего удивительного. Сирень и ландыш нельзя ставить рядом: запах ландыша убивает сирень. И хотя цветы распускаются одновременно и обладают сильными ароматами, их надо размещать подальше друг от друга... Ничего, не расстраивайся, - мать потрепала сына по волосам, - пускай это будет твоим первым уроком ботаники.
  Мать вынула Сирень из вазы и вынесла из комнаты.
  Ландыш горделиво расправил белые колпачки. Теперь он безраздельно занимал целую вазу...
  - Ты злой! - неожиданно выкрикнул мальчик и смял цветок в кулаке. - Это из-за тебя погибла Сирень! Ты убил её, я не хочу, чтобы ты стоял в моей комнате!
  Мальчик выбросил Ландыш в кучу компоста, где уже лежала Сирень, и общая гниющая масса поглотила их ароматы. 
  
  
  
  Тайна Птичьего Двора
  
  Однажды поздним вечером Мама Утка укладывала своих утят спать. Трое из них уснули быстро, а двое всё копошились да копошились под тёплыми мамиными крыльями. Утята спорили о великом Гадком Утёнке, что когда-то давным-давно покинул их Птичий Двор и превратился в прекрасного лебедя. Один утёнок доказывал, что Гадкий Утёнок смог стать лебедем лишь потому, что вылупился из лебединого яйца, невесть каким образом оказавшегося в утином гнезде, другой утверждал, что любой селезень может стать лебедем, независимо от происхождения, если только приложит все силы к тому, чтобы мечта его осуществилась.
  Утята раскрякались так громко, что Мама Утка была вынуждена вмешаться в их спор.
  - А вы знаете, что Гадкий Утёнок на старости лет вернулся на Птичий Двор и даже написал мемуары?
  - Не может быть! - воскликнул Первый утёнок, а его братец высунулся из-под маминого крыла.
  - Тогда почему никто об этом не знает?
  Мама Утка клювом затолкала спорщика обратно под крыло.
  - Это тайна Птичьего Двора. Она передается из поколения в поколение от матери к детям.
  - Ты откроешь нам эту тайну, мама? - пискнул Первый утёнок.
  - А вдруг это никакая ни тайна, а очередная сказка, которую рассказывают взрослые детям? - усомнился Второй.
  - В архиве Птичьего Двора хранится пожелтевший от времени свиток, написанный пером самого Гадкого Утёнка.
  - Свиток можно увидеть? - спросил Второй.
  - Конечно. Всякая мама-утка когда-нибудь пересказывает содержание свитка своим утятам.
  - Перескажи нам! - взмолился Первый. - Пожалуйста, перескажи!
  - Зачем Гадкий Утёнок вернулся на Птичий Двор? - поинтересовался Второй. - Разве он не ужился с лебедями?
  - Птицам свойственно возвращаться в родные места, - вздохнула Мама Утка, - каких бы благородных кровей птица ни была, место, где она вылупилась на свет, имеет значение. Даже если птица его ненавидит и старается забыть.
  - Ближе к свитку, мама, - нетерпеливо заёрзал Первый.
  - Я всё-таки не понимаю, отчего из этой истории сделали тайну? - насупился Второй.
  - Всякая сказка, милый, обязана хорошо заканчиваться, чтобы оставалась вера в чудо. Однако никто не знает, что на самом деле сталось с Дюймовочкой, выросшей вне эльфийского двора, или с раненным сердцем Кая, когда он вернулся к Герде, или как сложилась судьба принцессы, родословную которой заменила простая горошина.
  - Выходит, всё было не так, как написано о Гадком Утёнке?
  - Так, милый, так. Но лишь до того момента, когда Гадкий Утёнок встретился с прекрасными лебедями.
  - А дальше?
  - Сначала лебеди приняли Гадкого Утёнка за своего, но стоило ему поведать свою печальную историю, как один из лебедей выразил сомнение в принадлежности Гадкого Утёнка к благородному роду: "Может ли настоящий лебедь вылететь из Птичьего Двора?" После чего и другие лебеди увидели в Гадком Утёнке множество недостатков: и оперение у него недостаточное для истинного лебедя, и размах крыльев не тот, и белизна подводит: нашли какие-то тёмные пятнышки. И то, на что у обычного лебедя закрыли бы глаза, у Гадкого Утёнка сочли вопиюще уродливым.
  - Из-за того, что он родился в утином гнезде? - пискнул Первый.
  Мама Утка кивнула.
  - Всю жизнь Гадкий Утёнок был вынужден доказывать своё родство с лебедями.
  - Доказал?
  - Нет. Его так и не приняли в стаю. Ни одна барышня-лебедь не согласилась выйти за него замуж, и Гадкий Утёнок остался совсем один.
  - А когда он вернулся на Птичий Двор? Его приняли обратно?
  - На Птичьем Дворе он не искал понимания. На месте своего старого гнезда Гадкий Утёнок выстроил новое и жил в нём до самой смерти.
  - Выходит, для того, чтобы стать лебедем, мало вылупиться из лебединого яйца, - вздохнул Первый утёнок.
  - И утке никогда не стать лебедем! - всхлипнул Второй.
  Мама Утка ласково погладила малышей клювом.
  - Разве нам известны имена тех благородных лебедей, которые не приняли Гадкого Утёнка в свою стаю? А о нём рассказывают всем детям в мире, и будут ещё рассказывать.
  - Так, значит, он стал всё-таки прекрасным лебедем? - восторженно пискнул Первый.
  - Глупый! Он просто остался самим собой - единственным и неповторимым Гадким Утёнком! - хмыкнул Второй.
  - Всё верно, - Мама Утка затолкала разговорчивых утят под крыло, - неважно кто ты - лебедь или селезень, не нужно пытаться быть тем, кем ты на самом деле не являешься.
  - А как узнать, кто ты есть? - послышался из-под крыла сонный голосок кого-то из утят.
  - На этот вопрос только ты сам можешь себе ответить, - сказала Мама Утка, но малыши уже сладко спали.
  
  
  Ло
  
  Memento mori
  
  
  На планете По живут Ло.
   Я не под кайфом, и прекрасно знаю, что планеты в звёздных системах имеют в названии номер своего светила и собственный порядковый (по мере удаления от светила) номер. Но мне нравится всему давать названия. А как ещё можно назвать место обитания Ло?
   На Земле не прижился ни один вид органических инопланетных существ, кроме Ло. Мало того, что они прижились, так оказалось, что Ло забирают у людей все их болезни! Но один Ло на одного человека. Поясняю: как только Ло прибывает на Землю, и за него отвалят немалые деньги, он поступает из герметичного контейнера прямо в руки хозяина-покупателя. И всё! С этой минуты Ло связан со своим хозяином невидимыми нитями, по которым он вбирает в себя всё плохое: болезни, стрессы, депрессии... Ло живёт ровно столько, сколько его хозяин, и может погибнуть лишь в том случае, если болезнь хозяина оказывается смертельной. Тогда человек приобретает нового Ло, если, конечно, позволяют сбережения.
   Планета По населена исключительно одними Ло. Никто не знает, чем они питаются и откуда появляются. Возникают как будто из атмосферы, и белыми облаками окутывают безжизненную планету. На По Ло не умирают, во всяком случае со времени обнаружения По не было зафиксировано ни одного случая смерти или исчезновения Ло. Тысячелетиями (если не более) эти загадочные пушистые шарики обитали на своей маленькой планете, пока их не обнаружили люди. Это случилось, когда на По совершил аварийную посадку космический лепрозорий. Как это ни странно, но даже в наш весьма просвещённый век время от времени появляются люди, поражённые проказой. Это несмотря на то, что их сразу выявляют и отправляют на борт лепрозория. Но вирус проказы, похоже, содержится в генах человечества, и чтобы против него ни придумывали, успешно мутирует, с завидной регулярностью проявляясь в каждом поколении и поражая не менее миллиона человек в год. Проказу разносят микробактерии, и мне всегда представлялось, что лепра является в наш мир прямо из преисподней.
   Для космического лепрозория Ло оказались воистину чудодейственной находкой! За время починки двигателя от проказы избавилось всё население корабля. Миллионы погибших Ло выкинули обратно на планету, а космолёт загрузили новой партией пушистых шариков и с триумфом вернулись на Землю.
   Впервые я познакомилась с Ло, когда смертельно заболела моя Люси. У неё в мозгу обнаружили стремительно прогрессирующую опухоль. Надежды на выздоровление не было никакой. Рак. В отчаянии я распродала всё, что имела. Оставила престижную работу стюардессы межгалактических пассажирских лайнеров. Практически разорила отца Люси - капитана военного звездолёта. Всё ради того, чтобы приобрести для дочери Ло.
   И вот, наконец, в руках у меня оказался долгожданный контейнер. Я привезла его малышке в больницу. Люси трое суток лежала без сознания, аппараты показывали, что опухоль заняла уже четверть черепной коробки. Жизнь в теле Люси поддерживалась искусственно.
   Я раскрыла над моей девочкой контейнер, и Ло плавно опустился ей на грудь. Какое-то время он лежал неподвижно, затем, неуловимо перебирая длинными ниточками-пушинками, переместился к голове Люси и окопался в её белокурых локонах. Спустя час малышка раскрыла глаза и попросила воды. Опухоль на экране уменьшилась вдвое. От счастья я сдавленно рыдала в коридоре и благодарила Бога.
   На другой день Люси сама извлекла из волос Ло. Он был почти горячим.
   - Мама, это же Ло! - изумлённо воскликнула Люси. - Я про него видела рекламу: "Если у тебя бо-бо, то тебе поможет Ло!"
   Я усмехнулась. Век от века реклама не изменяется: чем она глупее, тем успешней.
   - Ах, Лошенька, - Люси прижалась щекой к пушистому комочку. - Я назову тебя Пушистиком... или Белушкой? Мама, это он или она?
   - Ло не имеют пола, - улыбаясь во весь рот, пояснила я. - Никто не знает, как они размножаются. Более того, предполагают, что Ло - это скорее растения, чем животные. Даже не так! Ло - промежуточное звено между органической материей и неорганической. Они способны существовать практически в любой среде, даже в вакууме.
   - А мне кажется он живой, - прошептала Люси, оглаживая Ло, - просто он не такой, как другие формы жизни.
   Брови мои поползли вверх: умная у меня доченька!
   С каждым днём Люси становилась всё веселее, опухоль уменьшалась до тех пор, пока совсем не исчезла.
   В день выписки я застала мою девочку в слезах.
   На подушке лежал мёртвый Ло. Вернее лежал полый пупырчатый панцирь, похожий на панцирь морского ежа, а возле него - длинные опавшие ворсинки-ниточки.
   - Он умер, мама! Пушистик умер! - горю моей девочки не было предела.
   - Я куплю тебе ещё Ло. Хочешь?
   Люси покачала головой.
   - Нет, мама, нет! Он умер, потому что хотел, чтобы жила я!
   - Ло не могут хотеть, они неразумные...
   - Ты не понимаешь! Они очень разумные, гораздо разумнее, чем мы, просто... они другие. Вот люди никогда бы не умерли ради инопланетян, а Ло умирают, потому что они лучше нас!
  
   Прошло много лет, и моя девочка выросла. Она стала профессором космобиологии. Люсинда Арнольдовна! Её имя красуется в Межгалактической Книге Почёта, и в свое время именно Люси удалось остановить повальное истребление Ло на планете По. Их чуть было всех не вывезли, но Люси настояла на том, чтобы Ло дали время для размножения, и спустя всего несколько лет планета По вновь покрылась белыми облаками из Ло. Одного из них Люси подарила мне. Это был единственный Ло, вывезенный ею на Землю.
  Я постарела, и болезни атаковали меня повсеместно. Вернее сказать на мне не было места, которое бы не болело. Не хватило бы целого листа, чтобы всё перечислить! Я умоляла Бога о смерти, однако она не шла ко мне. Но однажды я проснулась с удивительной ясностью в мыслях и чётко увидела возле кровати Люси. Уже много лет у меня не было такого ясного зрения из-за катаракты.
   Моя девочка выглядела неплохо: в звездолётах время идёт медленнее, чем на Земле.
   - Наконец-то у меня ничего не болит! - выдохнула я. Люси отчего-то заплакала. Тут я увидела Ло. Он уютно расположился у меня на груди, и в такт моему дыханию колыхались его ворсинки.
   Я догадалась, отчего плакала Люси. Ло мог излечить меня от любой болезни, но не от приближающейся смерти.
   - Не плачь, моя девочка, - стараясь выглядеть бодро, сказала я. - Ты сделала хорошо! И теперь мне не страшно ожидать моего конца, ведь со мною Ло, а, значит, не будет боли. Ты же знаешь, что люди боятся не столько смерти, сколько боли, её сопровождающей.
   Люси кивнула. Она ещё немного поговорила со мной, в основном о своей работе, и ушла. Я погладила Ло, он был нежный и тёплый.
   Мой маленький белый ангел, ты поведёшь меня долиною смертной тени.
  Люси, безусловно, права, ты лучшее существо, чем человек, потому что способен отдать свою жизнь за другое существо, менее достойное. Высшая форма? Возможно. А может быть твой собрат по имени Пушистик, вернувший жизнь моей девочке, изменил её сердце так, что она тоже отдала его на служение другим?
   Я назову тебя Посохом.
   Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня.
  Ты выведешь меня из страны тени смертной.
  
  
  
  
  Девочка и Звезда
  
  ...Луна, притворяющаяся фигуркой нэцкэ,
  И морской вечер, настоявшийся коньяком, там,
  Где девочка листает на полу детской
  Мир,
  редуцированный до альбомного экспромта.
  
  Финн
  
  Как-то глубокой ночью в распахнутое окно, выходящее на морской залив, смотрела Девочка. В воде тускло поблёскивали огоньки уснувшего города, а над водой висела красноватая луна. Ярко светили звёзды. Девочка грустила.
  Дело в том, что она была очень некрасивая, веснушчатая и нескладная, поэтому никто не хотел с ней дружить. Даже будучи совсем маленькой, в пору, когда все дети похожи на очаровательных пупсов, Девочка слышала, как её маме знакомые говорили: "Ах, какой у вас...э... здоровенький ребёнок!"
   - Никто не хочет со мной дружить! - горько пожаловалась Девочка самой большой Звезде, которая сияла высоко-высоко в небе, и, казалось, что ей нет никакого дела до человеческих страданий. Но странно: чем больше Девочка смотрела на Звезду, тем добрее та ей виделась.
   - Давай с тобой дружить! - предложила Девочка и сразу подумала, что неплохо бы что-нибудь Звезде подарить. Хотя у Девочки никогда не было друга, она догадывалась, что друзья обязательно что-то друг другу дарят, чем-нибудь обмениваются, а иначе какая это дружба?
   Тогда Девочка достала из ящика стола свои самые большие ценности: новенький альбом, коробку с гуашью и отдельно баночку с белилами, так как белая краска всегда нужнее цветных. И ещё кисти.
   - Вот, - сказала Девочка Звезде. - Пусть всё моё станет твоим, а твоё - моим. И ещё я всегда буду тебе всё рассказывать, - она помолчала и шёпотом закончила: - всё равно мне больше некому.
   После этого Девочка пожелала Звезде "спокойной ночи", затворила окно и отправилась спать.
   На другой день Девочка вышла погулять и, зайдя за дом, увидела там старушку со второго этажа, которая хоронила своего старого кота. Старушка была одинокой и сильно расстроилась, а дети над ней смеялись.
   Девочке стало больно. Она поднялась к себе домой и закрылась в своей комнате. Затем взяла с окна альбом и краски, которые преподнесла Звезде, и стала рисовать. Девочка думала о старушке, о том, что невозможно найти точно такого же кота, чёрного с белыми ушками, лапками и хвостиком и зелёными умными глазами. Кот этот часто мяукал под дверью, возвращаясь с прогулки, а старушка не слышала, так как была глуховата. Тогда кто-нибудь из соседей долго-долго звонил в дверь, пока старушка не открывала.
  За воспоминаниями Девочка нарисовала забавного котёнка, как две капли воды похожего на умершего кота. Потом Девочка тщательно раскрасила котёнка гуашью и, аккуратно выдернув листок из альбома, поместила его на подоконник на просушку. Она решила, что подарит этот рисунок старушке.
  Девочка долго не укладывалась в кровать, ожидая появления Звезды. Как назло небо было заволочено облаками, но в полночь прояснилось, и знакомая Звезда улыбнулась ей через мириады световых лет. Счастливая Девочка показала Звезде рисунок и долго рассказывала про старушку, которую, впрочем, плохо знала, так как та ни с кем не разговаривала кроме своего кота.
   - Наверное, с ней тоже никто не хотел дружить, - предположила Девочка. - И она дружила с котом, так же как я с тобой.
   Вдоволь наговорившись со Звездой, Девочка уснула, а утром проснулась, оттого что кто-то дёргал её длинные тонкие волосы, свешивавшиеся с подушки. Это был... черный с белыми ушками, хвостиком и лапками котёнок!
   Девочка кинулась к окошку. Лист оказался пуст! Не веря такому счастью, Девочка схватила котёнка, он был мягоньким, пушистым и ласковым. Зеленоглазым. Девочка тотчас оделась, сбежала по ступенькам на второй этаж и долго не отпускала палец с кнопки старушкиного звонка. Послышалось шарканье тапочек. Дверь отворилась.
  Старушка выглядела дряхлее, чем обычно, но едва взгляд её коснулся котёнка, как лицо осветилось радостью. Она сразу назвала его по имени. Девочка поставила котёнка на порог, и он прошмыгнул в квартиру.
  Затем Девочка увидела в соседнем дворе мальчика с такими уродливыми ногами, что он не мог ходить, и бабушка возила его в коляске. Девочка перед сном поведала об этом Звезде, а, проснувшись, нарисовала мальчику высокие сапоги: коричневые, мягкие, на шнуровке. В следующую ночь Девочка показала нарисованные сапоги Звезде, зная наверняка, что утром они станут настоящими. Так и случилось.
  Едва Девочка обула в сапоги ноги мальчика и затянула шнуровку, как косточки его захрустели, выпрямляясь, и мальчик впервые стал на ноги и даже побежал!
   После этого Девочка помогла слепому мальчику, нарисовав голубые линзы с хрусталиками, которые у мальчика врождённо отсутствовали. Ещё она нарисовала для маленькой девочки, у которой была неизлечимая болезнь сердца (по телевизору показывали), новое сердце. Наутро рисунок, как обычно исчез, и девочка не сомневалась, что малютка больше не нуждается в дорогостоящей операции. Девочка также нарисовала для соседки, которая долгие годы была бесплодна, ребёночка внутри словно бы яйца, и через месяц соседка с мужем выглядели совершенно счастливыми.
  - В альбоме остался последний лист, - однажды пожаловалась Девочка Звезде, - а в мире ещё столько страданий и горя, что я не смогу всем помочь хоть даже бы рисовала день и ночь всю свою жизнь. Несчастья умножаются гораздо быстрее, чем я рисую. Пожалуйста, дай мне возможность помогать людям как-нибудь иначе!
  Краски закончились одновременно с альбомными листами, оставалось в баночке лишь немного белил, и Девочка нарисовала ослепительно-белую звезду. Наутро эта звезда оказалась у неё в сердце. С тех пор Девочке не нужно было рисовать предметы, дарующие радость, - она сама стала радостью, но странное дело - чем больше она отдавала себя людям, тем более ощущала своё одиночество.
   - Когда-то я была одинока, потому что никто не хотел со мной дружить, а теперь я одинока, оттого что сама не могу ни с кем дружить, - призналась она своей Звезде. - Я вдруг поняла, что все люди внутри себя страшно одиноки. Неужели ты тоже одинока?
  В ответ Звезда показала бесчисленное множество ярких звёздочек, окружавших её. Девочка догадалась, что это были планеты - спутники Звезды, отражавшие её сияние, подобно тому, как Луна отражает свет Солнца.
   - Ты не одинока, - обрадовалась Девочка. - Возьми меня к себе! Я сильно устала, потому что по-прежнему не нашла на земле понимания. Тот, кто знаком с тобой, не может жить здесь. Пожалуйста, забери меня!
   В ту ночь Девочки не стало, а учёные обнаружили на небе маленькую новую звёздочку и присвоили ей порядковый номер.
   А ещё той же ночью один Мальчик долго не мог уснуть и глядел в окно на Звезду.
   - Меня совсем никто не любит, - пожаловался он. - Давай, с тобой друг друга любить!
   Мальчик положил на окно свои сокровища - нотную тетрадь и скрипку.
   - Пускай всё моё будет твоё, а твоё - моё! - предложил он и счастливый отправился спать.
  
  
  
  
  Шуршарики
  
  В одном городе жила девочка Маша. В целом она была послушной девочкой, но когда вечером мама укладывала её спать, Маша затем вставала и бегала по комнате, играла с игрушками и даже без разрешения включала компьютер. От этого Маша не высыпалась, а ведь скоро ей предстояло пойти в первый класс!
  И вот однажды мама вошла в Машину комнату, когда та, включив свет, примеряла поверх новой зелёной блузки сумочку из такой же зелёной ткани. Маша с перепуга бросилась в кровать и юркнула под одеяло. Но мама не стала её ругать. Вместо этого мама выключила свет и присела на краешек кровати. Поправив на дочери одеяло, мама неожиданно спросила:
  - Разве ты не боишься Шуршариков?
  - Кого? - удивилась Маша.
  - Шуршариков, - повторила мама, - это зверушки такие, которые ночью выходят из-под кровати, шкафов, столов и гуляют до утра по комнате.
  - А на кого они похожи? - шепотом спросила Маша.
  Мама задумалась.
  - Как тебе объяснить? Они маленькие, косматые и по всему большущему рту у них мелкие острые зубки.
  Маша поёжилась.
  - Ты меня не обманываешь?
  - А кто, по-твоему, запутывает провода под компьютерным столом?
  Аргумент показался девочке убедительным: мама с папой никогда бы не додумались запутывать провода, а Маше во время уборки постоянно приходилось их разъединять, вытирать под ними пыль и затем соединять снова.
  - Что же будет, если я вдруг наступлю на Шуршариков? - пролепетала Маша.
  - Я бы тебе этого не советовала, - серьёзно сказала мама. - С перепуга Шуршарик может тебя укусить, а потом забрать в свою страну Шуршарию.
  - Где это? - замирая от страха и любопытства, спросила Маша.
  - Это там, где живут старые игрушки, о которых забывают дети.
  Мама замолчала, в наступившей тишине было слышно, как кто-то невидимый царапает о край кровати.
  - Спокойной ночи, дорогая, - сказала мама и поцеловала Машу в волосы, потому что та почти полностью закрылась одеялом. - Ты не бойся, а лучше поскорее засыпай!
  Мама вышла из комнаты и тихонько притворила за собой дверь.
  Ничего себе "не бойся"! Теперь уже явственно слышалось какое-то шуршание, скрипы, царапанье, и Маша ни на секунду не сомневалась, что всё это проделки таинственных Шуршариков. Она опасалась высунуть из-под одеяла ногу: вдруг её пяточка кому-нибудь из них приглянется?
  В сомнениях девочка задремала, как внезапно на подушку запрыгнул пушистый желтый зверёк с розовым пояском, весь обвешанный разноцветными Машиными фенечками. Девочка крепче зажмурилась и затаила дыхание.
  - Она спит! - радостно закричал Шуршарик (это был точно он!), и на Машу отовсюду стали запрыгивать Шуршарики и скакать по ней, громко лопоча между собой на незнакомом скрипучем языке.
  Маша долго притворялась спящей, терпя всё это безобразие, но, в конце концов, не выдержала и возмущённо спросила:
  - Может быть, хватит?
  На мгновение установилась тишина, после чего Шуршарики бросились с кровати врассыпную и забились под мебель. Маша села. Один Шуршарик запутался в пододеяльнике и трусил выбраться наружу, кося на девочку выпученным глазом.
  - Вылезай! - потребовала Маша. Зверёк осторожно высвободил голову и, осклабившись, хотел сигануть на пол, но девочка перехватила его в полёте, придавив ладонью к одеялу. Шуршарик отчаянно запищал.
  "И чего я их боялась?" - удивилась Маша.
  - Как тебя зовут? - строго спросила она.
  - Киви, - хлюпнул Шуршарик.
  - Киви вкусные, - заметила Маша, разглядывая зверька. - Где ты живёшь, Киви?
  - В Шуршарии мы живём.
  - А здесь что делаете?.. ну, кроме того, что запутываете провода?
  - Гуляем мы тут, развлекаемся.
  - А можно мне побывать в Шуршарии?
  Киви замялся.
  - Можно, - ответил с пола Шуршарик с розовым пояском (только сейчас Маша разглядела, что это была её любимая резинка для волос!). - Но там ты будешь не такая, как здесь.
  - Как это? - не поняла Маша.
  - Вот отпусти моего братишку и узнаешь.
  Маша засмеялась.
  - Вот ещё! Вдруг ты меня обманываешь, и вы ускачете, как только я его отпущу? Поклянись, что не обманешь!
  Шуршарик поднял одну лапу кверху, а другой упёрся в коврик, на котором сидел.
  - Клянусь потолком и полом, что мы возьмём тебя с собой в Шуршарию!
  - Здорово, - Маша засмеялась и отпустила Киви.
  Шуршарик с пояском запрыгнул на кровать и повелел девочке к нему наклониться. Затем он из-за пояса вытащил золочёную кисточку и провёл ею по Машиному лицу, произнося при этом непонятные слова. В тот же миг девочка стала уменьшаться и уменьшалась до тех пор, пока не сравнялась со своей любимой игрушкой - бледным клоуном Пьеро. И - о чудо! - за спиной у неё выросли дивные стрекозиные крылышки, прозрачные и хрустящие, как разноцветная фольга от конфет!
  Маше захотелось посмотреться в подаренное мамой овальное зеркало, стоявшее в изголовье кровати, но - новое чудо! - у неё не оказалось отражения.
  - Не удивляйся, - важно сказал Шуршарик с пояском, - теперь для тебя зеркало - не просто гладкая поверхность, а вход в новый мир.
  - Какой? - шепотом поинтересовалась Маша.
  - Скоро увидишь.
  - А можно, я возьму с собой... - девочка спешно осмотрела комнату: чего бы ей взять, если даже её тапочки были теперь точно корабельные шлюпки? - Хотя бы моего Пьеро!
  Шуршарик нетерпеливо мазнул кисточкой по кукле, Пьеро ожил и поглядел на Машу грустно-зелёными глазищами. Девочка ахнула. Клоун стал на ноги и поклонился.
  - Приветствую тебя, моя принцесса.
  - Вот это да! - только и смогла вымолвить Маша.
  - Довольно разговоров, - пискнул Шуршарик с пояском и юркнул в зеркало. - Следуйте за мной!
  Но и без этой команды Маша с Пьеро последовали бы за ним, так как в зеркальный ход устремились все Шуршарики, бывшие в комнате. Они-то и вынесли девочку с клоуном в неведомую сказочную страну, на ярко-зелёную лужайку, на которой росла трава выше Машиного теперешнего роста! А лохматые Шуршарики засияли вдруг точно маленькие солнышки и стали разбегаться в разные стороны. Одного из них девочка поймала, прижав ладошкой к земле, а второй со страху сам заскочил в зелёную сумочку, упавшую с Машиного плеча.
  - Я вас не отпущу! - строго сказала Маша. - Кто мне покажет дорогу домой?
  - Зеркало исчезнет с рассветом, - пискнул придавленный Шуршарик. - Когда в твоем мире наступит утро, здесь стемнеет.
  - Всё равно, вы останетесь со мной, пока я не вернусь обратно в свою комнату, - неумолимо сказала Маша и засунула Шуршарика в сумку к его собрату.
  Девочка огляделась. Над её головой прямо в воздухе висели синие слоники и словно крылышками трепетали сиреневыми полупрозрачными ушами.
  - Ущипните меня! - ахнула девочка. - Никто ведь мне не поверит! Летающие слоны размером с ... колибри!
  - Ты сама можешь летать, - обиженно заметил один слоник. - Мы же над тобой не смеёмся... ах, какая невоспитанная девочка!
  Обсуждая Машино поведение, слоники полетели в сторону высоченных деревьев.
  Девочка посмотрела на клоуна.
  - Ты-то меня понимаешь? Хотя чего это я разговариваю с куклой!
  Пьеро улыбнулся своей трогательной улыбкой.
  - Прими всё как есть. Не будь такой взрослой. Ты ведь даже не учишься в школе!
  Маша засмеялась: действительно, когда она была мала, то нисколько не удивилась бы, попав в сказочную страну! Так отчего это удивляет её сейчас?
  - Вот, подержи! - она отдала Пьеро сумку с Шуршариками, а сама расправила за спиной стрекозиные крылышки, которые засверкали на солнце разноцветными огоньками. Крылышки весело затрещали, и девочка взлетела.
  - Я лечу, лечу! - восторженно закричала Маша, хотя совсем немного поднялась в воздух. - Ух, ты! Я вижу там настоящий замок и озеро, и лес, и ещё качели, карусели, и много-много воздушных шаров! Летим туда!
  - Погоди, Маша, - обеспокоено заметил Пьеро. - Во-первых, я не могу летать, во-вторых, нам нельзя уходить далеко от зеркала, и, в-третьих, здешнее солнце клонится к закату. Это значит, там, в твоём мире, скоро наступит утро!
  Но Маша его не слушала. Её обуяла такая безудержная, искрящаяся радость, какая бывает только у очень маленьких детей, когда они заливисто хохочут, получив какую-нибудь замечательную игрушку или, к примеру, от щекотки.
  Машу подхватил тёплый ветерок и понёс к Парку Развлечений, где она видела множество детей, облепивших аттракционы.
  Едва девочка приземлилась возле фонтанчика у входа в парк, как её окружили... живые куклы, которых она с высоты приняла за детей. У кукол были идеально гладкие лица, круглые глаза и разноцветные волосы. Куклы походили на людей - европейцев, китайцев, индусов... Многие из них были одеты в национальные костюмы, а некоторые, как Барби и их Кены, выглядели совсем как взрослые, только маленького роста.
  - Пропустите меня, пропустите! - послышался требовательный голос, и к Маше сквозь толпу кукол пробился Арлекин в традиционном колпаке и пёстрой одежде. Рот его расплылся в доброжелательной улыбке. - О, Маша! Рад тебя приветствовать!
  Затем Арлекин обернулся к куклам:
  - Чего уставились? У нас в гостях подружка нелепого Пьеро! Давайте устроим ей праздник!
  - Почему это "нелепого"? - возмутилась Маша. - Пьеро - мой любимый клоун!
  - Это потому, что ты не знакома со мной! - подмигнул Арлекин и, сняв с шеи золотую цепочку с огромным изумрудом на кулоне, надел её на девочку. - Если ты покатаешься со мной на аттракционах, то этот медальон будет твой.
  Маша взяла в руки кулон. Изумруд на нём переливался всеми оттенками зелёного цвета и, наверное, был очень дорогим! Сбоку кулона оказалась кнопочка. Маша на нее надавила, но кулон не раскрылся.
  - Он сломан?
  - Нет, - улыбнулся Арлекин, - просто он с секретом, который знает только та девочка, портрет которой внутри.
  - А ты знаешь?
  - Когда-то знал, ведь это она повесила мне на шею кулон, но теперь забыл.
  - Тебе не следует передаривать мне чей-то подарок - это нехорошо!
  - Хорошо или нехорошо - какая разница, ведь главное, что мы здесь - в Шуршарии - Стране Забытых Кукол, и, если хочешь, я покажу её тебе!
  Маша кивнула, и Арлекин повлёк её к Колесу Обозрения, такому огромному, что верхняя половина его скрывалась за облаками, похожими на кусочки ваты.
  - Маша, подожди меня! - послышался позади девочки слабый голос. Она обернулась: Пьеро. Но какой же был у него вид! Как будто об него вытерла грязные кисточки целая группа детского сада. Маша засмеялась.
  - Я не мог за тобой угнаться - там были ручей и болота и ещё цветочное поле.
  Пьеро утёрся длинным рукавом, размазав по лицу грязь и разноцветную цветочную пыльцу.
  - Тебе бы посетить прачечную, - посоветовал Арлекин, но Пьеро покачал головой.
  - У Маши осталось мало времени: солнце скоро закатится, ей надо успеть к зеркалу.
  Арлекин засмеялся, хотя глаза его показались Маше невесёлыми. Он схватил девочку за руку и, запрыгнув на вращающееся колесо, затащил её следом. Пьеро еле успел за ними в кабинку, которая медленно и неотвратимо поднималась в небо.
  - Смотри, как здесь красиво! - Арлекин развёл руками по сторонам. - Вон там - Завод Игрушек, а там Мастерская. Когда игрушки поступают к нам из мира людей, то все они нуждаются в капитальном ремонте. Там кукольная Прачечная, а вон - Дом Игр. У кукол все как у людей, по-настоящему!
  У Маши захватило дух от красотищи, открывшейся с Колеса Обозрения. Все здания в Шуршарии напоминали сказочные дворцы или ожившие мультики. Маша их узнавала: дворец султана, Алладина и принцессы Жасмин, Царство Снежной Королевы, Королевство Кривых Зеркал, а вдалеке океан, где правит Тритон - отец Русалочки... И Остров Сокровищ, и Остров Затонувших Кораблей... и ещё много-много всего, отчего у Маши попросту разбегались глаза, и так сильно хотелось всё это посмотреть и потрогать!
  В её голове журчал ласковый голос Арлекина:
  - Оставайся, и я покажу тебе Шуршарию. Уверяю - ты не пожалеешь! Тебе не придётся взрослеть: здесь ты будешь вечной девочкой, а я - твоей вечно живой куклой!
  Маша к нему обернулась. Арлекин выглядел совсем как настоящий мальчик. Пёстрый наряд его развевался по ветру, на щеках горел румянец, и глаза походили на два магнита - до того были хороши! В глубине их мерцал синий огонь.
  - Соглашайся! - одними губами произнёс Арлекин, и Маша готова была кивнуть, как вдруг вмешался Пьеро:
  - Куклы в отличие от людей не изменяются! А тебе предстоит пойти в школу, узнать много нового, выучиться полезным делам, выйти замуж и родить детей. Куклы этого не могут и оттого сильно завидуют людям. У этой страны нет будущего - в ней всегда настоящее. Ты не можешь здесь оставаться, потому что у людей обязательно должно быть будущее!
  Красивое лицо Арлекина исказила злая гримаса.
  - Кто просил тебя вмешиваться, глупая, ничтожная кукла? Ты всегда готов прислуживать людям, жалкий романтик!
  Пьеро промолчал, за него вступилась Маша:
  - Не смей обзывать моего друга! Может быть, он и не так красив, как ты, но Пьеро подарила мне мама, и я от него не откажусь. Он прав - я не могу оставаться в Шуршарии, потому что мама будет за меня переживать.
  Она обернулась к Пьеро.
  - Мы возвращаемся!
  - Но Колесо Обозрения не достигло даже вершины! - хрипло засмеялся Арлекин. - Куда вы... с подводной лодки?
  - Что делать? - обеспокоено спросила у Пьеро Маша. - Солнце-то скоро спрячется!
  Клоун встал со скамеечки и крепко взял девочку за руку.
  - У тебя есть крылья, ты не разобьёшься. Сейчас мы с тобой запрыгнем вон на то облако и спустимся вниз. Ты готова?
  Маша, глядя в его вечно-печальные глаза, кивнула.
  - Давай! - и они, держась за руки, прыгнули на облако, похожее на блюдце, которое под их весом стремительно понеслось к земле. Девочка в страхе закричала.
  - Маши крыльями! - приказал Пьеро, и Маша послушалась. Падение замедлилось, о землю они ударились не сильно.
  Затем Пьеро выпустил из Машиной сумки одного Шуршарика, засиявшего на тёмно-зелёном мху, словно солнечный зайчик, и велел ему следовать к Зеркалу.
  - Как только мы достигнем цели, я тотчас отпущу твоего братца!
  Шуршарик свернулся в клубок и стремительно покатился, оставляя на мху солнечную пыль, Пьеро с Машей последовали за ним. На бегу Маша помогала себе крыльями. Они с Пьеро не разговаривали, поспешая изо всех сил до захода солнца - и успели!
  Как и обещал, Пьеро тотчас отпустил второго Шуршарика, оба братца стремглав юркнули в высокую траву.
  - Торопись, вход скоро закроется!
  - Разве ты останешься?
  - Да. В твоем мире я буду простой куклой.
  - Прощай, Пьеро. Ты был самой моей любимой игрушкой!
  - Я знаю.
  - Откуда?
  - Ты много раз мне это говорила.
  Маша почувствовала, как вспыхнули у неё щёки.
  - Мне будет очень тебя не хватать, - призналась она перед тем, как шагнуть в зеркало.
  - Ты забыла сумку! - донёсся до неё голос Пьеро.
  
  По комнате разлилась предрассветная серость. Девочка очутилась в кровати, за спиной её тускло поблескивало мамино зеркало. Неожиданно что-то упало рядом. Это был Пьеро, на шее которого болталась зелёная Машина сумка. Девочка осторожно сняла с клоуна лямку.
  - Зачем ты, глупый...
  - Маша? Что за шум? - в комнату вошла мама и включила свет. - Что случилось?
  Девочка молча прижимала к груди куклу.
  - Откуда это у тебя? - мама показала на медальон Арлекина. Изумруд на его поверхности превратился в зелёную пластмассу. - Можно я посмотрю?
  Маша кивнула, и мама сняла с неё цепочку с облезшей позолотой. Затем, к Машиному удивлению, мама раскрыла медальон, внутри него оказалась фотография хорошенькой девочки.
  - Ты его видела? - спросила мама.
  - Кого? Арлекина?
  Мама кивнула.
  - Так ты, - Маша едва не задохнулась - ты там была... в Шуршарии?
  Мама кивнула ещё раз.
  - Арлекин был моей самой любимой игрушкой.
  - В таком случае можешь за него не беспокоиться: он никогда не изменится!
  - Хорошо, - вздыхая, сказала мама, - я пойду, а ты поспи - ещё слишком рано.
  От бессонной ночи Машины глаза слипались. Усадив Пьеро возле маминого зеркала, девочка завернулась в одеяло. Уже засыпая, она подумала о том, что ей непременно нужно расспросить маму, каким образом та попала в Шуршарию, и, главное, как оттуда выбралась?.. и откуда взялся Пьеро...
  
  
  
  
  Фея Сапфиров
  
  Пересыпая из ладони в ладонь песок, я ожидал, когда она освободится - Фея Сапфиров - моя ненаглядная учительница? Её окружали выпускники и трепетали прозрачными шелковистыми крыльями: феи магнолий, крокусов, роз и прочих цветов, кусточков, деревьев, трав (я зевнул), а также различных самоцветов и драгоценных камней.
  Сегодня последний день моего пребывания в Академии. Затем - выпускной бал и - обширнейшее поле деятельности: передо мной как на ладони расстилалась целая Вселенная с её пока необжитыми мирами, морями, океанами, планетами... Мне не терпелось устремиться в бой!
  Когда же она освободится, моя обожаемая Фея Сапфиров?
  С размаху я кинул со скалы горсть золотого песка и наблюдал затем, как он веером, мерцая ослепительными искрами, падает в благоухающую цветочными и фруктовыми ароматами долину. Сегодня там будет грандиозный праздник, и я - далеко не последнее лицо - лучший ученик академии, окончивший её в невиданно короткие сроки.
  Я покосился на Фею Сапфиров. Она укоризненно покачала головой, одновременно давая напутствие малявке со стрекозиными крыльями, которая едва не ревела, обнимая её колени. Я хмыкнул, отвернувшись.
  На мой взгляд, эти сантименты были совершенно излишни, я удивлялся, как Фея Сапфиров может их выносить? Сколько же надобно терпения, чтобы выслушивать весь этот сентиментальный вздор!
  Я собирался распроститься с ней достойно. По существу. Из всех преподавателей Академии лишь Фея Сапфиров вызывала у меня действительное восхищение. Она этого стоила! Ведь именно ей удалось сотворить невидимые и видимые миры, премудрости которых она нас обучала. Тому, как правильно организовывать на них жизнь - от простого к более сложному, и тому, как в мгновение ока преодолевать целые вехи эволюции. Мудрость Феи Сапфиров не знала предела, я готов был целовать следы ног моей несравненной учительницы!
  Наконец-то она освободилась: назойливая фея-стрекоза слетела в долину следом за остальными выпускниками. Фея Сапфиров, сложив на груди руки, выжидательно мне улыбалась. Смуглое овальное лицо её было идеально. Лучащиеся васильковые глаза, безукоризненные черты в обрамлении темно-каштановых волос, тонкая девичья шея, переходящая в дивное тело в светло-голубом одеянии, сплошь усыпанном тёмно-синими сапфирами. Один из них переливался на моей груди, как раз напротив сердца. Сегодня Фея Сапфиров сама прикрепила этот камень на мою и без того унизанную драгоценностями одежду. Этот камень был последним из всевозможных изумрудов, рубинов, топазов, аметистов... Даже голова моя была увенчана бриллиантовой диадемой от Феи Алмазов. Однако и эта диадема для меня не дороже сапфира от моей Учительницы. Она - единственная, с кем мне совершенно не хотелось расставаться. На мгновение я даже понял хлюпающих носами учеников.
  - Я готова выслушать вас.
  Неожиданно я растерялся и провёл ладонью по волосам, слегка сбив алмазную диадему.
  - Наверное, я должен тебя поблагодарить, - сам не заметил, как перешёл на "ты". Теперь это возможно: я не являюсь больше её учеником.
  - Как хочешь, - она подхватила моё обращение и сняла с затылка тяжёлый гребень, удерживавший густые волосы. Они тотчас рассыпались по плечам, до половины закрыв собой тонкую фигуру. Фея Сапфиров тряхнула головой, оправляя волосы, и неожиданно засмеялась.
  - Поднимемся к Академии?
  Я согласился, заряжаясь её весельем.
  Фея Сапфиров легко пробежала по круглым светящимся камням, подступающим к академической террасе, и закружилась между колоннами. При этом она слегка взвилась в воздух. Я взбежал следом.
  - Я свободна для отдыха!
  - А что будешь делать? - поинтересовался я. - Ты ведь не привыкла бездельничать.
  - Ошибаешься! Целый год я стану отдыхать. Во всяком случае, мне точно не придётся вкладывать в головы учеников свои знания.
  Она склонила голову набок и закусила нижнюю губу. Чисто девчонка-фея из нашей группы! 
  Это меня удивляло. Когда Фея Сапфира вела занятия, то превращалась в ветхую днями женщину, даже старицу, убелённую сединой и умудрённую, а затем снова становилась юной девушкой. Как ей это удавалось? Но даже сейчас в глубине глаз её мерцала Извечная Премудрость. Я склонил голову в знак почтения.
  - Ты лучший мой ученик, - дрогнувшим голосом сказала Фея Сапфира.
  - Я не подведу тебя, - твёрдо пообещал я, и она кивнула.
  - Я стану известным, вот увидишь! - она снова кивнула.
  - Я прославлюсь на всю Вселенную, обо мне непременно заговорят!
  Она опустила лицо, а когда снова подняла его, то я изумился безмерной печали, темневшей в синеве чудных глаз.
  - Это всё, что ты хотел мне сказать?
  Я смешался: что желает она услышать? Не хлюпать же мне носом, как эти мелкие феи! Чего она от меня ожидает?
  Во всем существе её замер вопрос, однако я не находил на него ответа. Чего она хочет? Передо мной расстилается Вечность и мириады миров, я взял от Феи Сапфиров всё, что только мог. И не лишь от неё, но вообще из Академии. Мною гордятся все преподаватели. Такого как я, ещё никогда не было...
  - Я прославлю тебя тоже, - растерянно пообещал я.
  Фея Сапфира сникла.
  - Ступай, веселись, - она махнула рукой в сторону долины. - Тебя ожидают преподаватели и выпускники.
  - Разве ты не будешь с нами?
  - Позже, - прошептала она, - я присоединюсь позже.
  Тогда я, слегка раздосадованный её поведением, спикировал со скалы:
  - Я полетел!
  
  Мне было невыносимо грустно! Мой любимый ученик меня покинул. А я так надеялась, что он скажет мне самые светлые слова ободрения о том, как ему бесконечно дороги наши совместно проведённые часы, как важна для него моя поддержка, любовь и дружба, как благодарен он мне за мудрость, которой я щедро его одаривала. Как лучшего из лучших моих учеников...
  Прозрачные голубые сапфиры стукались о мрамор террасы и разлетались далеко в стороны: я рыдала о нём, как об умершем.
  - Лети, Сын Зари, лети...
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"