Альтернативы эволюции-11: Мир Саблезубых (1 миллион лет назад)

Прогулкам с Животными посвящается...

Наступил очередной ледниковый период, но над пампасами Плейстоценовой Южной Америки по-прежнему светит солнце. Хищный наземный теропод-фороракос безмолвно озирает окрестности. Как и давно вымерший гасторнис, этот наземный хищник напоминает не столько других неземных тероподов Кайнозоя, сколько вымерших мезозойских дромеозавридов, за исключением отсутствующих серпообразных когтей на ногах. Вместо этого подобные когти присутствуют на передних лапах, как дополнительное оружие к пасти, полной слегка загнутых зубов - в отличие от того же гасторниса, фороракос является исключительно хищным созданием, прекрасно созданным для активной охоты в одиночку или в небольшой стае... но к счастью для многих южноамериканских животных, всё это хищное "великолепие" управляется мозгом немногим более сложным чем было у того же гасторниса - в отличие от некоторых африканских наземных тероподов фороракосы и их родичи - нанду, сериемы и другие - по прежнему находятся в состоянии гомеостаза с природой, по прежнему являются "просто" животными, и по прежнему находятся в полной зависимости от приврат фортуны, а она с некоторого времени всё же повернулся к фороракосам спиною...

Вот, данный фороракос внезапно замечает в высокой траве пампасов какое-то небольшое животное, и со скоростью в 60 километров в час бросается в том направлении с намереньем сытно позавтракать - но на этот раз ему не удаётся. Животное, которое он заметил на этот раз, является котёнком саблезуба-смилодона, и в отличие от большинства других местных млекопитающих, смилодоны вполне могут постоять за себя и за своих сородичей.

Смилодоны не являются местными уроженцами: они пришли сюда, на юг, когда материки Северной и Южной Америк столкнулись, образовав Центральную Америку и расколов Атлантический и Тихий океаны. Будучи раза в два ниже фороракоса (что, тем не менее, всё равно делает их почти раза в два выше более древних саблезубых кошек, например, дайнофелиса), они в то же время гораздо массивнее и мощнее этого теропода. Это становится особенно ясно, когда родители малыша, который так неудачно попался на глаза тероподу, появляются на сцене, чтобы спасти его. Инстинктивно, фороракос топорщит своё оперение, размахивает передними, когтистыми лапами, подпрыгивает в воздух, чтобы казаться выше и страшнее - но смилодонов такими фокусами не запугать, они раскрывают свои пасти и ревут в ответ, после чего фороракос просто бросается наутёк в поисках не столько добычи, сколько собственной безопасности.

Смилодоны являются очень мощными, крепко сбитыми животными, чем резко отличаются от многих местных видов млекопитающих: те сформировались в первой половине Кайнозоя, во времена более стабильного, тропического и полутропического климата, и поэтому построены легко, с быстрым теплообменом. Смилодоны же появились в мировой био-истории только полтора миллиона лет назад, и "построены" как раз для более холодного Плейстоцена - тяжело разогреваются, тяжело остывают, и вообще тяжелы на подъём. Но благодаря их сравнительно более сложным мозгам, инстинктам и поведению, они легко добывают себе более быстрых и манёвренных местных животных... Разумеется, как и в случае фороракосов, у смилодонов есть свои встроенные "ограничители", которые со временем приведут и их к полному исчезновению; тем не менее, они переживут тех же фороракосов на 300 000 лет, что не так уж и мало по доисторическим меркам существования видов...

Тем временем трое смилодонов вернулось к остальному прайду. В отличие от большинства других кошачьих (в том числе и от дымчатых леопардов юго-восточной Азии, своих ближайших генетических родичей), смилодоны охотятся группами, как это делают псовые хищники или гиены. В то же время, больше всего общественная организация смилодонов больше всего напоминает львиную модель: одинокий самец на вершине их общества, несколько его самок, которые выполняют львиную долю таких занятий, как охота за добычей, и их котята.

...Но даже если самки охотятся, заботятся о котятах, и занимаются подобными делами, то защита охотничьей территории - это исключительно прерогатива самца, и он выполняет его, оглашая окрестности своим боевым рёвом - а боевой рёв саблезубого кота, вооружённого парой двадцати сантиметровых клыков, плюс специально утяжелённый череп для ещё более мощных укусов - это не шутка. Правда, у этого смилодона один из клыков уже частично обломан: не у всех самцов есть территории с самками, а кушать и продолжать свой род хочется всем, вот между самцами и происходят нешуточные драки.

И поэтому, пусть наш герой с обломанным зубом ещё не знает, но сегодняшний день был последним спокойным для него днём в течении следующих трёх месяцев: к его угодьям приближаются другие самцы-смилодоны, и справиться с ними будет не так-то легко...

На следующее утро появляются первые предвестники начала сезона дождей, первые тучи, хотя пока они ещё скорее только тучки, с довольно лёгким и приятным дождём. Правда, смилодоны, как и другие кошки, не очень-то любят дождь, и предпочитают пережидать его в укрытии, чем и пользуются другие животные Южной Америки, например, гигантские черепахи доедикуры. Достигая 3-4 метра в длину и обладая, подобно своим австралийским экологическим аналогам, мейоланиям, тяжёлыми и колючими черепами, двое самцов бьют друг друга по головам (затылкам) и шеям этими самыми колючками. Любое млекопитающее, птерозавр или теропод давно бы заработали таким бы образом нехилую головную боль, а то и сотрясение мозга, но мозг этих черепах настолько пропорционально мал и примитивен, а череп, наоборот, тяжёл и массивен, что они могут свободно бить друг друга по голове без какого-нибудь ущерба для себя в целом и своих мозгов в частности. Подобно Австралии, Южная Америка была долго своеобразным ковчегом по сохранению более древних "моделей" животных, но в отличие от Австралии, эти животные теперь вынуждены проверять себя против более современных зверей с переменным успехом: в то время как смилодоны проникли на юг, некоторые южноамериканские тероподы и черепахи проникли на север, и будут там обитать и в наши дни (пускай и при гораздо более мелких физических размерах) - старые "модели жизни" обладают таким количеством прочности, что новым не всегда и снилось.

Тем временем Полузубый наконец-то столкнулся с незваными самцами - это два брата, привыкшие действовать сообща, и вместе они так встретили владыку территории, что теперь он вынужден бежать прочь, чтобы получить возможность залечить свои раны, и попробовать отбить свою территорию обратно, или захватить новую.

Будущее Полузубого выглядит довольно грустно - самцы, потерявшие свою территорию, редко живут особенно долго, но Полузубый бежит на север своей территории, в кустарниковое редколесье, где ему теоретически будет легче добывать корм самому. Он ещё достаточно молод, и надеется устроить "возвращение короля", когда его никто не будет ждать.

Тем временем, его победители подходят поближе к самкам, но не очень-то близко. Для самок этого вида самое главное - вырастить своих котят, но для самцов гораздо важнее зачать своих. Чужие же котята для них просто досадная помеха, от которой они готовятся избавить банальным образом: задавить или задушить. Но пока котята находятся рядом с матерями, им ничего не угрожает - другое дело, что самкам понадобится охотиться...

Пока самки прячут своих котят в зарослях местного терновника и готовятся к очередной охоте, Полузубый не теряет времени даром: среди миртовых зарослей он нашёл мегазавра. Предки мегазавра, подобно предкам фороракоса обитали на деревьях, но потом спустились также на землю - но в отличие от фороракоса, гораздо более тяжёлый и массивный мегазавр (и его родня) стали местными экологическими аналогами теперь уже давно вымерших халикозавров Старого Света, т.е. наземными травоядными (ну, пускай всеядными) созданиями, и в результате чего они всё же не стали аналогами потомков ансилозавров Африки, жирафов, но сохранили свои когти на манер современного окапи, даже когда они проникнули в Северную Америку и перешли почти полностью на четвероногий образ жизни и передвижения; из всех Плейстоценовых видов этого рода, мегазавр при 6 метрах росту и весом в несколько тонн, является самым крупным и опасным - но только когда он взрослый. Молодой же теропод этого вида является более уязвимым, что и доказывает Полузубый: как пёстрая молния он выпрыгивает из кустов, и вцепляется мегазавру в шею. Как и у других тероподов, шеи мегазавров и их родни являются самым слабым, тонким, и уязвимым местом их организма, и Полузубому даже не приходится использовать свои клыки - он проламывает шею теропода одними резцами, и тот падает как подкошенный.

Как это ни странно, но клыки смилодона являются также его самым слабым местом: они слишком легко ломаются, да и укусить ими можно не везде, поэтому у смилодонов есть также весьма мощные и острые резцы, которые тоже несколько выдаются вперёд, чтобы сдирать мясо с костей, а также защёчные зубы, прекоренные и коренные, которые это мясо разжёвывают. Вместе всё это образует очень неплохую зубную систему, которая резво обрабатывает труп мегазавра, пока Полузубый не насытился, и не ушёл спать подальше от места охоты: со взрослым разозлённым мегазавром ему будет не справиться.

Тем временем братья-узурпаторы ищут котят Полузубого, пока их мамы ушли на охоту. Самки спрятали своих детей среди колючих кустарников, но братьев это не останавливает - их интерес в этом деле гораздо превышает неудобство от колючек, и поэтому они рыщут тут и там, стараясь не обращать внимания на физическое неудобство от уколов и царапин.

То же самое можно сказать о саблезубых котятах - их-то интерес ещё выше братского, и весь день, пока не возвращаются самки, им приходится быть начеку, затаившись в клубочек, не дыша и надеясь на свою маскировочную окраску. В первый раз всё обходится относительно счастливо: когда возвращаются мамы, и братья отходят зализать раны и царапины от колючек (самки своих малышей никому открыто в обиду не дадут), большинство из котят оказываются выжившими. Дальше им будет труднее, ведь братьям есть чего приобретать, и некуда, как кажется, спешить...

Идут дни, и сезон дождей пришёл на пампасы в полную силу. Теперь тучи извергают дождь из своего нутра практически каждый день, а под обильной и ярко-зелёной свежей травой скрываются лужи, пруды и бочаги - природные ловушки для хищных и травоядных животных пампасов - но несмотря на это, травоядные животные данных пампасов явно благоденствуют среди такого обилия питья и еды - а вслед за ними и хищники.

Для братьев-"узурпаторов" наступает новая пора: хотя пара-тройка котят Полузуба ещё уцелела, теперь уже братьям приходится отбивать свою территорию от новых самцов-чужаков, что непросто даже работая в паре. Самки тоже не тратят времени даром, и часто охотятся, в основном на макрокений.

Макрокении являются литоптернами, южноамериканским вариантом крупных травоядных животных. У них есть ряд анатомических и генетических отличий от своих экологических визави Старого Света, в особенности хоботки, которыми они могут доставать листву и веточки. В отличие от хоботных животных, эти хоботки прикреплены к челюстной мускулатуре, и поэтому гораздо короче и малоподвижнее. Да и в другом макрокении являются совершенно непохожи на крупных травоядных животных Старого Света - у них нет копыт как таковых, но есть более подвижные пальцы, которые создают более удобную точку опоры в болотистых джунглях и пампасах Южной Америки, и вообще они обладают гораздо более хрупким и подвижным телосложением, чем те же бронтотерии или хоботные животные Старого Света - макрокении, как было сказано, сравнительно более примитивны чем другие травоядные животные, более приспособленные для раннего Кайнозоя, чем для позднего, но несмотря на это, они переживут тех же смилодонов на 80 000 лет - в природе "примитивное" и "простое" не всегда является тождественным к "хуже"... Но на данный момент, несмотря на свои быстрые ноги, зоркие глаза и большие уши, макрокении оказываются бессильными против охотничьих уловок смилодонов - те уже "выучили" способности макрокений, и знают, как на них охотиться.

Самки разделяются и расходятся этакой дугой, с запада на восток. Точное знание своих охотничьих угодий помогает им построится так, что макрокении оказываются "заперты" в этаком мешке, где слева и справа засели в засаде смилодоны. Правда, большая часть этого стада макрокений представляют зрелые животные в полном расцвете сил, но смилодонов это не волнует - при удачном нападении, они смогут задавить даже такое животное, в отличие от тех же фораракосов или других урождённых хищников.

Постепенно, самые западные смилодоны подкрадываются всё ближе и ближе к пасущемуся стаду, пока они не оказываются на расстоянии в 50 метров - после чего происходит бросок. Макрокении не являются самыми умными животными в мире, и поэтому они резво бросаются прочь от нападавших смилодонов на восток. Но на это и рассчитывали саблезубы - когда одна из макрокений вырывается вперёд перед остальным стадом, оставшиеся на восточной стороне засады смилодоны бросаются на неё. Они не кусают макрокению из страха сломать свои страшные зубы, они используют свой массивный вес и острые когти, чтобы сбить макрокению с ног - и та падает вместе с запрыгнувшими на неё смилодонам... прямо в незаметный, но достаточно глубокий пруд.

Ситуация немедленно меняется, так как, как и другие кошки, смилодоны не очень любят даже дождевую воду, а тут вода совершенно другая, ещё и грязная. На несколько моментов напавшие на макрокению смилодоны забывают о ней, барахтаясь в грязной воде, а их сородичи тоже медлят, не желая мочить и пачкать свой мех - и в результате чего макрокения умудрятся вырваться из лап и когтей смилодонов, и бросится наутёк.

К сожалению, в природе редко случаются чудеса, и в данном случае такое чудо проходит мимо этой макрокении: кроме смилодонов, в пампасах есть и другие хищники, в данном случае - пара фороракосов, которые набрасываются на всё же раненого литоптерна, и довольно быстро вырывают ему глотку своими острыми зубами, прежде чем начать пировать. Несмотря на свой гомеостаз, фороракосы и другие тероподы-фороракиды являются очень удачными хищниками: пока собственно фороракосы охотятся и подъедают добычу за смилодонами, их родичи титанозавры успешно охотятся на юге Северной Америки - настолько успешно, что переживут тех же смилодонов на 85 000 лет: природа и климат всегда очень непредсказуемы и переменчивы, и то, что было выгодой в один момент, может стать недостатком в другой...

Но тем временем на сцене появляются братья-смилодоны, новые лидера прайда, и громким рёвом они утверждают своё право на мертвую макрокению на текущий момент. Им вторят их самки, и фороракосы, видя, что тут им пока ничего не светит (при данном соотношении сил смилодоны просто сметут их и съедят в прикуску к макрокении), покидают труп более мощным хищникам, в отличие от более мелких падальщиков: кондоров, гривастых волков, местных видов енотов, которые расположились на достаточно безопасном расстоянии, и ждут, пока смилодоны не насытятся, прежде чем доесть за ними - в природе ничто не пропадает просто так.

Проходит время, смилодоны насытились и бросили остатки макрокении падальщикам, в то время как они сами начинают спариваться, так как наступило время. В результате между братьями начинается разлад, так как каждый хочет быть первым, кто сделает это. После непродолжительной драки, они начинают пользовать каждую самку по очереди - победила дружба, и всё идёт своим чередом.

Дожди прошли, и земля начала высыхать. Яйца гигантских черепах, отложенные и закопанные в подземные ямы в более сухих, высокогорных территориях, начали вылупляться, и проходящий мимо Полузубый видит, как вылупившиеся из одной такой кладки черепашата начинают медленно расползаться кто куда. Смилодон смог бы нагнать и поймать любого из них без проблем, но даже в таком возрасте они ему не по зубам, да и не по горлу - вот были бы они ещё яйцами, тогда да... (Подобно своим главным врагам, наземным тероподам, доедикуры переживут смилодонов на 85 000 лет и вымрут не от хищников, но из-за слишком большого похолодания - в отличие от рептилий, млекопитающие обладают сравнительно иным типом прочности: они быстро приспосабливаются, и так же быстро вымирают в случае климатических катаклизмов. Правда, они обычно оставляют после себя своих прямых потомков, что компенсирует их "быстроту" и сравнивает счёт с их визави.)

Ну, а пока, по большому счёту, Полузубый провёл дождливый сезон без особых потерь. Охотясь в кустарниковом лесу и в высокогорных джунглях, он избежал встречи с другими смилодонами, и одновременно приглядывал за положением в своей собственной территории. Быть может, он пока и не завоевал себе новый прайд, но особенно не бедствует тоже.

Но сейчас Полузубый наблюдает не за своими сородичами, но за стадом гипподиформов, более мелких копытных млекопитающих, чем литоптерны. Напоминая пропалеотериев, которые вымерли 48 миллионов лет назад, они также более проворны и маневренны чем даже макрокении, и Полузубый знает, что в одиночку он такого вот гипподиформа не поймает - но ему это и не надо. По крайней мере один фороракос тоже охотится на этих животных, и в отличие от смилодонов, эти тероподы умеют охотится в одиночку: как пёстрая, хохлатая молния, фороракос развивает свою спринтерскую скорость и врезается в стадо животных, заставляя их разбежаться кто куда.

Этого и поджидал Полузубый. Смилодоны не являются особенно быстрыми зверьми, но иногда сила может перейти в скорость - вот как сейчас. Из-за всех своих сил, Полузубый делает достаточно быстрый прыжок, и прибивает своей массой одного из гипподиформов к земле. В течении нескольких минут всё окочено, и Полузубый может мирно завтракать, пока незадачливый фороракос оглашает окрестности своим негодующим криком, поджидая окончания трапезы более мощного хищника. Жизнь, короче, продолжается.

Прошло несколько месяцев сухого сезона, и пампасы практически высохли: грязь превратилась в пыль, временные водоёмы - в грязевые ямы-ловушки, травянистые зелёные растения - в жёлтые и сухие. Молодые доедикуры, которые смогли уцелеть в свой самый уязвимый период - молодость, бродят повсюду, выкапывая корни и луковицы и поедая их без всяких задних мыслей. Как было сказано, у этих довольно тупоумных животных впереди ещё почти миллион лет существования, и они переживут большинство своих нынешних млекопитающих-современников, а их более мелкие родичи будут существовать на обоих континентах Нового Света и поныне.

Но пока гигантские черепахи являются лишь одним компонентом мегафауны Плейстоценовой Южной Америки. Другой компонент - это саблезубые кошки-смилодоны, местные представители которых охотятся на очередную макрокению, и не обращают внимание на окрестности - а зря.

В отличие от более древних тероподов Мезозоя, кайнозойские тероподы обладают привычкой пить часто и вволю, что означает, что мегазавры (и их сравнительно более мелкие родичи) покинули свои подсохшие леса в это сухое время и теперь идут в равнины, пить из рек. Хотя они обычно являются травоядными созданиями и едят растительный корм, они периодически едят также мясо, и когда им что-нибудь хочется, никто не сможет устоять перед ними и их силой.

Как обычно, смилодоны охотятся загоном, и нападают на свою выбранную жертву, но на этот раз, когда испуганная макрокения бросается наутёк, на её пути встаёт не смилодон, но мегазавр, который сбивает с ног легковесное животное одним ударом и одновременно ломает ему шею. По идее, этого достаточно, чтобы даже смилодоны оставили мегазавра в покое поедать его добычу, но не в этот раз.

Трудно сказать, почему смилодоны решили напасть на мегазавра - они инстинктивно знают, что это практически не по зубам даже им: под густо растущими перьями и твёрдой кожей мегазавра лежит слой мелких костяных "блямб", которые сломают даже саблевидные клыки смилодонов - но они всё равно идут в атаку: один из братьев делает прыжок, целясь мегазавру в шею; тот инстинктивно дёргается...и попадает ногой в высохшую лужу, и та подворачивается - после чего раздаётся характерный хруст, и мегазавр падает, придавливая напавшего на него смилодона своей массой. Как и в случае других представителей мегафауны, не важно, из Нового или Старого Света, упавший мегазавр - который, вдобавок, двигается только на задних ногах, а не на всех четырёх - больше не сможет подняться, и останется там лежать, вместе со смилодоном и макрокенией, которых он до этого убил. Смилодоны, конечно, не так уж и против поесть падаль, особенно если она свежая, но запах смерти одного из их сородичей пугает их, и они предпочитают покинуть это место и искать себе другую добычу, пускай и поменьше, но и не такую "страшную"...

Но тем не менее, тем вечером на пампасах проходит очень оживлённое движение падальщиков и мелких хищников, от фороракосов до енотов - им очень редко попадается такая удача: мёртвые смилодон, мегазавр и макрокения одновременно...

В то время, когда число братьев сократилось до одного, Полузубый жил, как и раньше, не хуже и не лучше, избегая встречи с другими бродячими самцами своего вида, и поджидая своего часа - и теперь этот шанс настал. Оставшийся самец уступает покойнику в решительности и силе, и Полузубый стал оставлять свои отметки на своей старой территории, ожидая шанс отвоевать её, и свой прайд, обратно.

Тем временем жизнь на пампасах идёт своим чередом. Фороракосы нашли умершего от старости доедикура, и, умудрившись перевернуть его на бок, деловито поедают его. Смилодоны милостиво позволяют им делать это: у фороракосов есть опыт тысячелетий по поеданию такого мяса, а у смилодонов его нет. Эта разница в поведении и в выборе корма позволяет двум таким разным, но крупным хищникам сосуществовать друг с другом уже довольно долго и достаточно мирно - отдельные эксцессы не в счёт: в природе нет места для бессмысленной жестокости, тогда как в более "продвинутом" обществе это может прийти в норму...

Однако, если фороракосы являются просто соседями для смилодонов, то сами смилодоны друг для друга - горькие враги. Появившись на расстоянии в полкилометра, Полузубый обозначает своё присутствие громким рёвом, вызывая уцелевшего брата на бой, который может оказаться для одного из них последним - но инстинкты заставляют их обоих не отступать, а стоят почти насмерть.

Два саблезубых кота встречают друг друга у русла небольшой речушки, заросшей ольхой и ивой. Самки, как и раньше, держатся подальше от дерущихся самцов - это, в конце концов, не их дело, встревать в мужские драки - и правильно.

"Узурпатор" нападает первым, так как теперь ему больше, чего терять, а кроме того, он моложе и сравнительно быстрее. Несколькими прыжками он преодолевает разделяющее их расстояние, и набрасывается на Полузубого, с целью придавить его тушей. К сожалению, для него, Полузубый является более сильным, тяжёлым и массивным зверем, и встречает его мощным ударом лапы, а потом и другим. Несколько минут оба кота боксируют друг с другом как пара тяжеловесов, но потом Полузубый неожиданно выдвигается вперёд, и бьет обеими своими передними лапами соперника по морде, оставляя там глубокий, кровавый след. Это конец - второй самец поворачивается и убегает с протяжным визгом, оставляя победу за Полузубым.

А Полузубый гордо поворачивается и идёт к самкам с победным видом. Как и другие животные эпохи Плейстоцена (да и других эпох), он победил по правилу сильного, и теперь воспользуется этим правом сполна. Он, и его потомки, будут править этой территорией пампасов ещё долго, и исчезнут только вместе с ними, а это случится не раньше, чем через почти миллион лет, когда климат изменится и охладится настолько, что мир саблезубых котов и их современников исчезнет, увы, без следа, и наступит новая эпоха - эпоха мамонта, о ком мы будем говорить в следующей и заключающей главе.