Аннотация: Раз угораздило угодить в солнечный Теночтитлан, не сокрушайся и не скули. Кактусы жуй, пацан!
С детства я привык проводить время в часовой мастерской у отца. Для меня мастерская - идеальное место, собственная тикающая вселенная. Я даже научился забавному фокусу: возвращать время на десять секунд назад. Приказываю моим часам-союзникам, и секундная стрелка бежит вспять. Такое бестолковое умение и применить-то негде. Я художник-часовщик и делаю эксклюзивные часы на заказ.
Последний клиент - я назвал его "мексиканцем" - не понравился мне, и заказ он сделал странный. Когда работа была выполнена, он предложил встретиться в кафе "Кактус", и я сразу согласился, потому что хотел быстрее избавиться от часов. Неприятно было думать, что этому типу хочется постоянно смотреть на картинку, которую он попросил изобразить.
Усевшись за столик, я открыл коробку, обитую красным бархатом, и показал изделие Мексиканцу. На циферблате была изображена сцена жертвоприношения - как у ацтеков, когда у живого еще человека вырезают сердце. Трепещущее сердце стало секундной стрелкой, луна - минутной, а солнце - часовой.
- Сколько? - усмехнулся Мексиканец.
Я опешил - мы заранее обговорили цену. Он что, забыл?
- Тысяча восемьсот долларов.
Мексиканец кивнул и достал пачку купюр. Я вдруг решил, что продешевил и, неожиданно для себя, отвел время назад. Пачка долларов в руках клиента была такая толстая! Вот она нырнула обратно в карман пиджака. Мексиканец прищурился, разглядывая часы.
- Сколько?
- Две тысячи восемьсот, - сглотнул я, подавляя волнение.
Клиент впился в меня темными буравчиками глаз.
- Скрупулезная работа... - начал объяснять я.
Мексиканец расхохотался.
- Оставь их себе!
Его лицо расползлось в жуткую маску, изо рта вывалился окровавленный язык. Хохот не прекращался. Пол разъехался у меня под стулом, и я ухнул вниз, в темную бездну.
Я очнулся в строю мускулистых смуглых парней в набедренных повязках. На мне была такая же. Часы плотно сидели на запястье. Я возвышался над толпой, как белый слон.
- Нет, Лёня, это не Москва, - сказал я сам себе.
На площадь стекались воины: справа - одетые в шкуры ягуаров, а слева - в орлиных шлемах и перьевых накидках. На заднем плане высилась гигантская пирамида. Слуги опустили перед нами носилки, из которых выпрыгнули девушки: одна была наряжена в ягуаровый полушубок с пушистым хвостиком, другая - в кокетливую юбочку из перьев. Они раскланялись.
- Милостивого солнца тебе, Ивовый Прут.
- Пусть светило будет благосклонно к тебе, Колючая Груша.
Я не должен был понимать этот клёкот, пародию на человеческий язык, но мне было ясно каждое слово!
Девицы пришли, чтобы выбрать себе рабов из пленных, и я не удивился, когда обе указали на меня.
- Зачем тебе белый урод, Ивовый Прут? У него морда покрыта рыжими пятнами, как у испорченного патиссона. Позволь, я заберу его!
- Что ты, Колючая Груша! Найди себе приличных парней, которые не будут сшибать башкой потолки у тебя во дворце. Уступи мне тыквоголового!
Спор накалялся, и глаза местных красавиц азартно блестели. По хлопку ладоней каждой леди принесли по корзине аспидов. Схватив в руки по змее, девицы ринулись друг на друга. Их тренированные гладкие тела подпрыгивали, уворачивались, кружились. Гады свистели в воздухе, обвивались вокруг запястий и лодыжек. То и дело, наклоняясь к корзинам, воительницы меняли оружие, а недобитые змеи расползались по площади.
Я не болел ни за одну из девиц, змеи беспокоили меня гораздо больше. Вдруг они ядовитые? Похоже, никого, кроме меня, это не волновало. Но вот Ивовый Прут захлестнула горло Колючей Груши тощим питоном, и та признала поражение.
Победительница подскочила ко мне и сунула в руку обсидиановый нож. Ей захотелось узнать, на что я гожусь! Против меня выставили воина, из пленных, с таким же ножом. Что бы я делал, если бы с пяти лет не занимался айкидо? Уже тогда меня не раз выручала магия десяти секунд. Воин ацтеков пал, растянувшись в пыли, - мне даже не пригодился нож.
- Режь! - закричала Ивовый Прут.
Я обернулся, непонимающе глядя на нее.
- Вырезай сердце! - прошипела она.
Я покачал головой, решительно отказываясь.
Моя хозяйка забрала нож и сноровистым движением располосовала грудную клетку пленного. Ее рука скользнула между ребер. Все поплыло перед глазами, и я потерял сознание.
Вот бы очнуться в часовой мастерской под уютное тиканье любимых ходиков! Но жизнь иногда подсовывает тебе кактус, и ты должен съесть его до конца. Я очнулся от боли: в мое тело втыкались тысячи игл.
- Не верещи, Рыжая Гусеница! - состроила гримасу Ивовый Прут. - Мой человек сбрил твою шерсть и накалывает тебе татуировку нашего клана.
"Да что б ты забеременела от комка перьев, ивовая циновка!" - я стиснул зубы.
- Если ты еще раз подведешь меня, - зарычала Ивовый Прут, наклонившись к моему лицу, - и хлопнешься в обморок со мной рядом..."
Она перечисляла жуткие вещи, которые могут случиться со мной в чудовищном Теночтитлане, а я слышал мерзкий хохот Мексиканца и проклинал свой злой рок.
![[]](/img/k/kamaewa_k_n/7_cactus/cactus.jpg)