Эрнальтеро : другие произведения.

Свет туманной души

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Последнее обновление: 4.09.18

  Глава 1
  День рождения-перерождения
  Детское тело ощущается очень странно. Маленькие тонкие пальчики и совсем крохотные стопы... очень необычно. Не то чтобы я ощущала дискомфорт или отторжение, наоборот, все двигалось очень легко и даже с каким-то задором. Просто довольно забавно проснувшись в один прекрасный день осознать себя трехлетней малышкой.
  Это не попаданчество, (или как его правильно склонять?), это что-то вроде воспоминаний о прошлой жизни. Взрослее я себя ощущать не стала, просто теперь мне есть с чем сравнить. Там, в другом мире... да-да, именно мире, даже внешне все отличается от того, что я вижу здесь. Так вот, там я жила обычной ленивой жизнью. Почти существовала, впрочем, как и многие другие. Я всегда считала, что смысл в постоянном развитии. Просто потому, что без него скучно, невозможно жить. Динамика этого развития может быть любой, но ритм обязан быть, как в том приборе, на котором отображается ритм сердцебиения. Мне все давалось легко и также легко отпускалось. Я не ценила свою жизнь и была обычным обывателем, кем, в общем-то, и осталась. Все это я знала, но никаких конкретных сведений о своей прошлой жизни не получила. Зато в моей памяти четко отпечатались образы из разных книг, фанфиков, аниме и манги. Забавное чувство.
  Но я никогда не хотела знать свое будущее, разве что в самом детстве, ведь, на мой взгляд, жизнь и без этого знания достаточно скучная штука. Однако, вот она я - маленькая девочка по имени Сасагава Киоко. Реальный мир окружал меня, но одновременно с этим я ощущала себя в сказке. Жаль. Я не хотела бы знать так называемый канон. Вскоре эйфория от осознания пройдет, и обыденность возьмет свое с процентами, оставляя после себя горечь разочарования. Какой бы сказочной сказка не оказалась, жизнь останется жизнью. За весь свой прошлый путь я так и не научилась наслаждаться обыденной повседневностью.
  Чудно. Но мне известно, что я это просто я, поэтому стоит откинуть память о прошлой жизни, нет смысла опираться на те знания. Ведь сейчас у меня тоже все прекрасно. Суетливый и вежливый братик Реохей любит заботиться обо мне. Он имеет белые волосы, как и папа, которого я запомнила очень плохо. Но прическа мальчика совсем не напоминает тот ежик, что я видела в аниме. Смуглый Реохей с белым вихрем волос на голове напоминает собой одуванчик. Милый, шумный и такой родной... Мама - спокойная и по доброму хитрая. Она легко воспитывает нас одна, ведь папа приезжает редко и всего на пару дней. Кушина - ее имя, она напоминает мне фею. Тонкие запястья и аккуратная фигура, пальцы пианистки кажутся мне слишком нежными и даже хрупкими. Она всегда преподносит себя с непередаваемым достоинством, некой отстраненностью от мира. Но это ни при каких обстоятельствах нельзя было принять за высокомерие или гордыню. Все ее действия казались естественно легкими и воздушными. Танцующая походка, рука, убирающая медовый локон за аккуратное ушко, склоненная набок голова и теплая улыбка с лукаво прищуренными серыми глазами, приподнятая в недоумении тонкая бровь, мечтательный взгляд... Все ее жесты были прелестны. Имя же отца я узнала совершенно случайно, впрочем, так случается всегда. Руди. Наверное, это сокращение от чего-то длинного и гордого. Впрочем, совсем не подходящего для такого странного человека. Он совмещал в себе и твердую волю и нежные взгляды, широкий и гордый разворот плеч контрастировал с невероятно живой мимикой... Отец странный. Весь бледный как альбинос, но глаза яркие, темно желтые. Если мама в общении легкая и понимающая, то по папе сразу видно, что он не знает как вести себя с детьми. Когда мамочка, подталкивая нас в спину, желала сблизить детей с их отцом, он, этот противоречивый мужчина, начинал гримасничать. Его лицо приобретало карикатурно нервно-испуганный вид. Странный. В такие моменты я боялась его и закрывала глазки руками. А братик был счастлив, он начинал в ответ копировать мимику отца и бежал с ним общаться. Сейчас я пытаюсь вспоминать его, рассматриваю всплывающие в голове образы и хочу понять его, ловлю жесты и характерные маневры. Да. Судя по всему, он тоже связан с мафией. Но это не важно, ведь он мой отец.
  Многие попаданцы, оказавшись на моем месте, начинают что-то делать, суетятся так, будто опаздывают жить. Они, опираясь на знания из "канона" и своих каких-то представлениях, постоянно пытаются скрыть свою осведомленность, несутся менять что-то и лезут людям в души. Не понимаю, как можно судить людей исходя из знаний канона. Мне интересно сравнить, но это и логично. Ведь люди не картинки из манги, они живые. Я здесь живу, а не играю в ролевую игру, где персонаж без перерыва что-то делает.
  Дверь раскрылась, прервав мои мысли. В комнату забежал брат, он начал стягивать с меня одеяло и довольно хохотать. Забыв обо всех тяжелых мыслях я смеясь затаскивала брата к себе, предлагая продолжить сон. Мне весело.
  - Утро, Киоко! Нас внизу ждет папа и торт!
  Люблю сладкое. Но я ещё не проснулась. А потому сонно хлопала глазами и потерянно рассматривала комнату. Мир действительно другой, об этом твердит все вокруг. Мультяшное лицо и тело брата, светлые неконтрастные тени, тактильные ощущения, запахи и цвета. Очень необычно.
  - Тортик...
  Я улыбаюсь. Смотрю, как Реохей что-то счастливо тараторил, помогая мне одеваться. Он вообще смышленый для своих четырех лет. Сколько себя помню, братик всегда возился со мной, всегда считал это своей обязанностью и чувствовал себя при этом очень важным. Можно сказать, забота обо мне - его хобби.
  Меня схватили за руку - мы вместе побежали на кухню. Перед дверью брат сделал серьезное лицо и приложил палец к губам. Я покивала, говоря взглядом, что все поняла, и повторила его жест. Мы, как шпионы, тихо ступая, открыли дверь на кухню. В комнате стоял папа, опираясь спиной о косяк. Он с умилительным выражением смотрел на маму, что копошилась в холодильнике, доставая разные предметы. Глядя на эту картину, мое сердце екнуло.
  Я ребенок семьи Сасагава. Хорошо.
  Отец скосил на нас взгляд. На его лице отобразился испуг и некоторая растерянность. Видимо это из-за братца. Каждый раз, когда папа приезжал к нам, Реохей слишком упорно привлекал к себе внимание и болтал, болтал, болтал... А папочка все же не знает что делать с детьми. Его вводит в ступор наша с братом контрастность - вся такая миленькая и тихая я и шумный активный брат. Мимика у брата совсем отцовская, а я копирую жесты мамы.
  - О, зайчики, вы уже здесь, - улыбнулась мама, а мы важно покивали. Брат мотнул головой один раз, но с очень ответственным лицом, а я мелко закивала и по привычке еще крепче прижалась к брату.
  - Киоко, милая, у тебя сегодня праздник! С днём рождения.
  Мама подхватила меня, чмокнула в лобик и помогла уместиться на странную конструкцию из табуретки, книг-альбомов и подушки. А братика подсадил папа. Сегодня он выглядел немного иначе, нежели обычно. Волосы, что всегда висели белым полотном до плечей, сейчас забраны в хвостик. Он выглядит очень странно....
  Утро прошло мило. Папа неуверенно шутил и рассказывал забавные истории со своей работы. Его чувство юмора слишком специфичное, наверное это и называется профессиональной деформацией. Жесткий юмор. Оказывается он читает лекции в каком-то частном заведении совмещая это с практикой врача. Мама смеялась и явно не видела ничего неправильного в шутках про трупов, тут же вставляя цитаты каких-то неизвестных мне классиков. Забавно. И говорит о многом. Брат усердно изображал из себя курицу-наседку, а я наслаждалась уютной атмосферой. Сейчас я ребенок - зачем что-то менять?
  - Ну что, детвора, собираемся? - деловито хлопнула в ладоши мама.
  - Куда? - спросила я.
  - Мы идем гулять? - запрыгал на одном месте, потерявший всю свою напускную серьезность, брат.
  - Да, папа решил свозить нас в парк.
  Реохей схватил меня за руку и поскакал со мной в комнату. Мы шустро переоделись и спустились вниз. А там, взяв родителей за руки, потащили их в Какуе-ленд. То есть тащил нас всех брат, он, взяв меня и папу за руки, шустро побежал вперед. В итоге, что было закономерно, перед самым входом в парк, я умудрилась споткнуться. Я надувала щеки чтобы не заплакать, а брат носился вокруг, не зная куда приложить свой энтузиазм. В итоге он лопотал извинения, грустно вздыхал и мешал маме заклеивать мне коленку. Папа посмеивался. Но, несмотря на это происшествие, день прошел весело. Как возвращались домой, я не помню - уснула на широких папиных руках. Хоть он и странный, но остается таким родным...
  Отец пробыл с нами почти неделю, каждый день мы ездили в разные места. Мы побывали и в аквапарке, и в театре, ходили по магазинам, кино и просто гуляли по улицам города, покупали какие-то вещи.
  На третий день нашей программы, когда мы шли смотреть мультики, папа странно и резко остановился. Он как-то напрягся - остро и зло прищурился, наблюдая за семьей. Из кафе, что находилось в здании кинотеатра выходили трое : высокий жилистый мужчина в яркой и броской одежде, так несвойственной японцам, блондин, глуповатый на первый взгляд, милая шатенка с огромными оленьими глазами, наивными на вид, тоненькая, но слишком маленькая, не имеет такой выправки как моя мамочка, и маленький лохматый мальчишка моего возраста. Когда мама заметила заминку и осторожно привлекла внимание отца, тот проследив взглядом за семьей, резко повернулся к маме и коротко сказал, будто выплюнул:
  - Александр. Мерзкий тип. Лично ты его не встречала, - папа скривился, - слава местному Ками.
  - Это тот, который..? - проследив за взглядом отца, спросила она.
  - Да. - Папа посмотрел на меня и уже куда-то побежавшего братца, - Дети, лучше не попадайтесь тому дядюшке на глаза.
  Мы покивали. Но я то знала, что пойду в садик и, скорее всего, встречу там Тсунаеши. Не то чтобы я так хотела познакомиться, просто еще с той жизни я люблю наблюдать за поведением людей, проводить анализ их действий. Просто интересно, какой он сейчас, как вырос в того, кого я видела в манге, и вырастет ли? Какой он, будущий Дечимо? Я проводила их задумчивым взглядом, а родители тем временем обсуждали, как теперь очевидно, коллегу.
  - Может, стоит переехать? - озабочено предложила мама.
  - Нет необходимости. Они наверняка перед заселением весь город проверили.
  - Как и мы пять лет назад.
  - Да, Вонгола уже наверняка знает, кто живет в этом городе. Как-никак сам советник заселился.
  - Буквально месяц назад я "случайно" - папа скорчил ехидно-насмешливое выражение лица, выражая весь свой скепсис насчет этой случайности, - встретил твоего любимого мясника.
  - Эй, - шутливо взмахнула руками мама, - не называй так Ямамото-куна! - нарочито строго попеняла она.
  - Ах-ах... Как же я мог забыть? Милый забитый одноклассник моей любимой феи, - он покивал и чмокнул мило нахмурившуюся маму в щечку, - нельзя обижать таких чудесных людей!
  - Не ехидничай. Он, правда, хороший парень. - Губы дрогнули в улыбке, - Но ты не отвлекайся. Что от тебя хотел Тсуеши?
  - Он спрашивал, где мы спрятались. У твоего чудесного, замечательного, милого и скромного, - "ревнует" - подумалось мне, - друга тоже появилась семья. Он хотел обезопасить их, но контакт с тобой восстановить не смог, а где работаю я, Ямамото знал и, видимо, решил разузнать, где мы спрятались. С его слов я понял, что на него открыта охота. Ты же знаешь этот его гордый и демонстративный стиль, будто напоказ. Наверняка кому-то перешел дорогу. Я честно сказал, что поговорю с тобой. Вот, кстати и говорю. Ну?
  - Не знаю... Я была бы счастлива, жить рядом с его семьей, даже помогла бы, если что. Но ты видишь? Вонгола явно что-то замышляет. Да и девчонка та, мало того что молоденькая совсем, так еще и из гражданских. Сколько ей? Двадцать максимум. А ребенок уже ровесник Киоко.
  А я стояла и слушала. Какие интересные подробности, однако. И почему Александр, если Савада Емитсу? А потом вдруг подумала, раз уж я знаю чуть больше положенного, то почему бы не рассказать родителям? Возможно, это поможет им. Пока мне нечего скрывать.
  - Этот мальчик, Тсунаеши, он Небо. - тихо, но подергав перед этим маму, шепнула я ей.
  Она удивленно приподняла бровь. А отец, очевидно тоже понявший, о чем я, утомленно потер виски.
  - Ну и откуда? - риторически и как-то обреченно вздохнул он.
  А я, вдруг засмущавшись, стала лопотать о том, что на третий день рождения мне приснился сон. Про того мальчика, про будущее, прошлое и вообще про много чего, но мол, если они сомневаются, я могу рассказать что-то для проверки... И что-то в таком духе.
  Мама, выслушав мой сбивчивый монолог, просто покивала и пригладила мои волоски. Сказала, что все хорошо, и мы разберемся. И подхватив меня на ручки, понесла в кинотеатр. Папа позвал Реохея, который бегал по ступенькам и пытался проделать что-то с перилами, но услышав оклик, шустро побежал к нам.
  Так и прошел день. Я думала, что родители захотят обсудить мои неожиданные знания, но нет. Ни вечером этого дня, ни на следующий день тему моих "видений" никто не поднимал. И только в конце недели папа сам подошел ко мне, присев рядом он неуверенно заглянул в мои глаза.
  - Пойдем принцесса, я скоро уезжаю, так что нечего тянуть дальше. Надо сегодня разобраться с твоим предвидением. - Подал мне руку, и мы вместе пошли на кухню, стараясь не разбудить брата.
  - Давай ты начнешь не с будущего, а с чего-то попроще, - замялась мама, - как ты вообще видишь Это?
  - Ну-у... - я неуверенно стрельнула глазами в родителей, сканируя их настрой. - Я вижу события, которые... ммм... будут происходить в Намимори в будущем. Как бы я смотрю жизнь от лица того мальчика, Тсунаеши. Некоторые моменты... что знает он, то и я... как-то так.
  - Ну и что же происходит с тем мальчиком? И когда это в будущем? - ласково спросила мама.
  - К нему приезжает ребенок и начинает дрессировать его... учить? Говорит что-то о том, что сделает его боссом самой влиятельной семьи... стреляет в него, а у него на лбу огонь пуффф, - память не память, а я ребенок. Сразу начала смущаться и сбилась с настроя, - а у ребенка такой хамелеон, он превращается в разные вещи! Вау!
  Папа удивленно приподнял брови, мама неуверенно улыбнулась.
  - А другие наследники?
  - Ребенок с хамелеоном сказал, что их нет. А потом приехал Занзан,- нахмурилась, ох уж эта детская дикция, - Зан-зас и крикливый, и безглазый, и другие... и стали драться. Битва колец, вот! Его дон Ти-мо-тьео в лед заморозил.
  Родители явно недоумевали, но поощрительно кивнули, когда я замолчала.
  - Выходит у Тсунаеши-куна пламя Неба, оранжевенькое, его запечатал дон Тимотео... или еще не запечатал, - нахмурилась я, - А потом приехал Реборн и стал стрелять пулями, пробуждая огонек во лбу. Потом появились ребята: Бейсбольный придурок, Глопудера, мини-Корова, Камикарос-сан, братик и Ананас-кун. Но Ананас-кун сбежал и его украли Виндиче, поэтому на его замену пришла девочка-отражение. Пришел Занзас со своими... и стали драться, и Ананас-кун тоже дрался и говорил, что захватит тело Тсунаеши-куна, а потом розовая базука отправила всех в будущее, где Зефирный Монстр почти захватил мир, но его тоже победили... или нет? Не важно. Там они как-то встретили привидений и колечки поменялись. А потом....
  - Стоп-стоп-стоп, малышка, притормози. Мы ничего не поняли, так что давай опять сначала...
  Я говорила, а эпитеты сами вырывались из меня, просто на эмоциях. Так странно, но в то же время привычно. Я говорила, а родители натянуто улыбались. Они спрашивали, а я говорила, говорила и говорила... говорила про хранителей, про Рокудо Мукуро, про замороженного Занзаса, про Кольца, про десятилетнее будущее, про Шимон и Аркобалено... отдельно описывала разных людей, на фамилии Кеи они нахмурились но промолчали, описывала прошлое и разные моменты, на которые я сама не обращала внимание... много чего.
  После рассказа папа хмурился, а мама быстро отвела меня в комнату спать. Быстро уложила и сбежала, не рассказав мне сказку... На следующий день папа уехал, и целый день отсутствовал, только вечером показался, попрощался и пропал. Меня же водили на площадку "искать друзей", как выразилась мама. Зашли в садик за документами, и посмотреть, как гуляют дети и мой брат. Всю неделю он не ходил сюда, но когда услышал, что папа ушел по делам, сразу же убежал к друзьям. Я же сидела и лепила пасочки из песка. Ко мне никто не подходил просто потому, что я была такая одна - маленькая и никому незнакомая. А пасочки такие увлекательные... завораживает. Именно в этой песочнице я повстречала милую девочку Хану-тян. Слишком серьезную и несколько грубоватую для такой малышки, но тихую и спокойную. Приятная. Она такая странная, в самый раз, чтобы выдергивать меня из мира фантазий... А я ей показалась "нормальной". Мы подружились.
  
   Глава 2.
   Зомби на побегушках.
   Шестое апреля. Это как у нас первое сентября. Учебный год всегда начинается именно с этой даты, но я так и не поняла почему... не суть.
   Узенькие улочки с однотипными домиками, приветливые и не очень люди, машины, вроде бы такие же как и в том мире, но все же чем то отличаются, небольшая площадь и серые ленты дорог, мамина смуглая и изящная ладонь, держащая мою бледную ручку, братик, смешной и забавный, высокие деревья, только начинающие зеленеть... мы идем в садик. С моего дня рождения прошел месяц. Папа уехал, и мы больше не видели его, хотя я слышала, как мама общается с ним по телефону. Реохей ходил в садик и общался со своими друзьями. Но, вот и я начала ходить туда. Хана оказалась забавной. Она много знала и любила делиться своими знаниями. Она считала, что опекает меня, и это в какой-то степени было правдой. Но со стороны ситуация выглядела нелепо - будто Хана просто таскается за мной. И я искренне была рада, что у меня есть такая умная и тактичная, для своего возраста, подруга. Ее странная необъяснимая неприязнь к мальчишкам и вообще к своим ровесникам искренне забавляла. Может у нее тоже проснулась память о прошлой жизни..?
   В садике мы продолжили общаться также как и весь прошедший месяц - только вдвоем. Одногруппники боялись нелюдимую Хану. Она всегда очень резко реагировала на детские игры, на шум, на прикосновения, на песок, на глупость, на все. Разве что на тишину и собственный голос - нормально. Ей нравилось быть нужной и важной, нравилось разговаривать и поучать меня, но при этом ее опека не казалась мне слишком навязчивой. Мы везде ходили вдвоем еще и потому, что я совершенно не интересовалась детскими развлечениями вроде игр в дочки-матери-кошечки-собачки. Все эти странные разговоры, непонятный юмор, придирки и все остальное, столь естественное малышам. Я тоже ребенок, но опыт не пропьешь... И когда меня пытались втянуть в свои игры, я залипала в одну точку, не зная как правильно реагировать. Почему собачки всегда мальчики? Немного бред. Группу пытались объединить, давая разные задания и уча нас алфавиту, первому в списке... Все было интересно, мне нравилось. Раз в неделю мы гуляли по городу, каждый день учили хирагану, нам читали японские сказки перед дневным сном и показывали разные игры.
   Я была тихим ребенком: делала все, что от меня требовали, никуда не убегала, тихо делала свои дела, не отвлекала воспитателей, играла с Ханой, не дралась и вела себя примерно. Я могла долго смотреть в одну точку и думать о чем-то своем. Взрослые говорили, что я мечтаю и что-то о творческой натуре. Хана говорила, что я задумчивая и выгляжу странно. Дети, что пытались со мной общаться видели, что я где-то не здесь и не рвались приставать ко мне. В прошлой жизни я была такой же.
   Дети были разными и напоминали головастых чибиков. Они выглядели глазастыми и ненормально милыми. Да, были исключения, но в большинстве своем малыши имели забавный вид. Я же на фоне всех их не слишком выделялась. Были и красноглазые, и смуглые, и кучерявые, имели разные оттенки волос от светло персикового до темно зеленого, но все оттенки воспринимались естественно. Хоть мы и жили в Японии но это было не заметно - откровенно говоря, черноволосых малышей в группе всего лишь трое, учитывая что нас пятнадцать, узкоглазость никто не проявлял, и только четверо имели некий характерный только японцам прищур. Так что из-за внешности никого не травили. Было бы интересно сравнить историю этого и того миров, узнать как так получилось, что сохранились традиции, а внешние особенности - нет? Прошла весна, ознаменовав себя спортивными и другими фестивалями, прошло и лето, закончившись на творческой ноте и дне рождения Реохея, прошла и осень, и зима... Каждый сезон имел свои праздники, свои конкурсы и разные заморочки, этот год мне показался невероятно длинным, но он прошел мимо меня.
   Реохей сбегал присмотреть за мной, мама забирала нас из садика и пекла вкусные булочки, Хана вместе со мной училась читать, папа приезжал на пару дней и уезжал, никого не предупреждая. С Тсунаеши я не пересекалась, хотя видела его на фестивалях в составе другой группы, и он не показался мне ни чрезмерно неуклюжим, ни зажатым ребенком. Тсунаеши вообще производил двоякое впечатление - вроде отзывчивый, щедрый на ласку и послушный малыш, звезд с неба не хватает и глупым назвать его нельзя, но в то же время он очень обидчивый. Из такого возмущенно-непонимающе-обиженного взгляда вскоре уйдет вся обида, оставляя мстительность. Это видно уже сейчас из его неловких движений и некоторых действий. Из него не мог вырасти тот мальчик из мультика. Хотя это все мои мысли, основанные всего на паре встреч. Необъективные мысли.
   Надо сказать, что в садике мне понравилось. Воспитатели пытались сдружить нас, но не слишком навязчиво: совместные игры и несложные задания занимали не слишком много моего внимания, так что большая часть времени оставалась свободной. У меня была Хана, а у нее была я. Мы не отходили друг от друга и нас не дергали. Хотя реакция на нашу дружбу у всех была неоднозначной, вроде: "Ах, милая Киоко-тян не знает, что этот злобный цербер Хана-тян всего лишь прикидывается ее подружкой, а сама наверняка насильно не дает бедной и доверчивой Киоко-тян общатся с нами..." Мне, откровенно говоря, было стыдно перед ней. Но что с этим делать я не знаю! Когда я пыталась поговорить с Ханой на эту тему, мол, не надо обзывать мальчишек безмозглыми неандертальцами. Она всегда хлопала глазами и спрашивала, почему нельзя называть вещи своими именами, а я не могла придумать контраргумент на такую реакцию. Нет, я бы даже, наверное, смогла логически все обосновать, но... Черт, почему ей нельзя этого делать, если даже мне иногда хочется высказать что-нибудь эдакое. Глупые неандертальцы даже слова такого не знали, а от того еще больше злились, наверное чувствовали, что мы обзываемся. Дети - одним словом. Но тут нас спасал мой брат супергерой! Он часто сбегал меня навестить и проверить как мои дела, я тоже иногда прибегала к нему, но Реохей имел непререкаемый авторитет в моей группе. Он приходил и допрашивал каждого на предмет лояльности к его милой и замечательной младшей сестренке. Брат носился надо мной как курица-наседка, до тех пор, пока его неисчерпаемая энергия не была приложена в мирное русло. Он нас учил новым иероглифам и помогал читать. Были и маленькие завистницы, они откровенно не понимали, почему брат так трепетно ко мне относится. Но видя, что в этом вопросе, я с ними солидарна они не начинали выступать с истериками. Да и не грозило мне ничего - дети слишком подвержены влиянию извне. Было немного жаль, что с Тсунаеши я не познакомилась. Но я не видела смысла специально искать с ним встречи. Получится - хорошо, не получится - ну и ладно, невелика потеря. Только жаль, что папа приезжает редко - всего дня на два в месяц. Он все также не знает, что следует делать с детьми - глупо улыбается и просительно косится на маму. Иногда мне кажется, что он боится нас. А мама лишь смеется. Но с каждым его приездом дом будто насыщался теплым уютом. Тему моих предсказаний никто не поднимал. На новый год папа не остался, но зато день рождения братика отмечали вместе. Пару раз видела отца Тсунаеши в городе и даже возле садика. Интересно, какое его имя настоящее?
   Так и прошел мой третий год. Он принес мне немало новых впечатлений и знаний.
   Аналогично прошел и следующий год. Садик, дом, мама, садик, дом, мама, подружка, садик, дом, мама, папа, братик, садик... обыденность. Нас научили цифрам и следующей азбуке - катакане. Мы ставили сценку из сказки, где мне досталась второстепенная роль, побывали на море, где все вместе пытались не потонуть, гуляли по городу и учились проводить чайную церемонию, занимались рукоделием и обычными играми, рисовали и учили традиции с этикетом... Мне нравилось в садике. Мне нравилось жить.
   И только на третьем году садика к нам с Ханой в группу попал Тсунаеши. Одного поля ягоды - вишня. Я, как и решила годы назад, не пошла с ним знакомиться, и относилась так же, как и к остальным, наблюдая со стороны. Любое действие происходит в результате совокупности многих причин и у меня, смотря объективно, не было ни одной, кроме собственного любопытства. Но такой интерес к простому мальчишке, коим и является Тсунаеши, просто подозрителен, а за ним возможно наблюдают. Да и мои, не пойми откуда взявшиеся, поклонники его бы загрызли. Но сама я наблюдала за ним: садилась чуть ближе, но вроде как случайно, старалась не выпускать из своего поля зрения, когда нам случалось оказаться поблизости. Ненавязчиво, даже Хана ничего не заподозрила. Хотя, может и заметила, просто уже привыкла к моим заморочкам. Бывало, я приносила разные книги в садик. Это случалось часто. Меня интересовала история, мироустройство с географией, биология, психология, этикет, мифы, состав красок и астрономия, законодательство и все, что отличает этот мир от того. Был момент когда я хотела выучить английский, итальянский и китайский вместе и, ой, забыла латынь. Помню, хотела научиться махать палкой, как настоящий самурай, и прыгать, как китайцы в фильмах, помню, как училась лазать по деревьям и пыталась готовить компот. Хана всегда была вовлечена в мои изыскания, и нельзя сказать, что она была слишком против. Мы вместе ныряли с головой в новое увлечение. Хана просто замечательная!
   В этой обыденной суматохе я и вовсе забыла о пламени. Но летом третьего года в садике - вспомнила. Так началась наша эпопея с поиском внутреннего ока, скрытого резерва и духовной энергии вместе с душевным равновесием одновременно. Я принесла много распечатанных мамой статей про все эти практики. Какая-то буддистская школа, йога и другие упражнения. Это все было невероятно забавно и смешно. Мы выкручивались в разные узлы и занимались медитациями. Мне было все равно, что подумают о нас люди. Помню было такое: я сижу, сложив ноги в странную загогулину пятками вверх, и ищу, на этот раз, покой в мыслях, смотрю вдаль и старательно ни о чем не думаю. Не думать о белой обезьяне... Сижу значит, и тут мой взгляд привлекает торчащая пятка. Розовенькая и маленькая, такая смешная, и пальцы крохотулечки... сижу и пытаюсь шевелить пальчиками отдельно, но они так странно реагируют - то поджимаются, то движутся все вместе, только мизинчик шевелится как положено. Надо им помочь! И вот я уже руками помогаю пальцам на ноге. Дергаю большой палец, шевелю им и тут же пытаюсь повторить без рук... и вдруг слышу сдавленные смешки Ханы. Поднимаю на нее удивленный взгляд, а она смотрит на меня и уже просто хохочет. Тут я понимаю, как смотрюсь со стороны и тоже заливаюсь смехом.
   Надо сказать, что многие пытались повторять за нами. Но эти попытки выглядели невероятно комично, особенно когда мы начали искать внутренние резервы в йоге. Мне все это нравилось, даже если учесть, что пламя я так и не нашла. Просто к середине осени мы стали выполнять определенные упражнения на растяжку и несколько на поиск "того-не-знаю-чего" внутри себя. Я особо и не рассчитывала на моментальный успех, ведь не одна я такая умная. Мама, как обычно посмеивалась и помогала с упражнениями на растяжку и концентрацию внимания, но в поиски пламени не вмешивалась. Мы с ней знали, что если я действительно буду нуждаться в совете, то просто спрошу у нее. Я пыталась привлечь к занятиям и братика, который уже тогда ходил в школу, но он не оценил всю прелесть самодисциплины и особенно растяжки. А вот Тсунаеши старался повторять упражнения за нами, наверное, пытался исправить не пойми откуда взявшуюся после лета неуклюжесть. Наверное, его пламя запечатали.
   Он тоже смышленый ребенок. Особенно выделялся его взгляд - цепкий и грустный одновременно. Было видно, что внезапная неуклюжесть и явная неусидчивость сильно расстраивают малыша. Он был одиночкой и точно не желал менять этот факт. Но когда Тсунаеши стал спотыкаться на каждом шагу, подолгу думать над простыми вопросами и вообще всячески тормозить на резких поворотах, его начали задирать. Сначала не злые, по меркам детей, смешки, потом обидные подставы, а дальше и явное высмеивание. Я не вмешивалась. Это ему было не нужно. Только один раз показала, что не против его компании. Просто я видела, каким взглядом милый ребенок провожает своих обидчиков, будто запомнил и занес в черный список. Один этот взгляд показал многое. К концу осени он начал почесывать затылок - жест, означающий, что он признает свою вину, мол, да, сам дурак. Был такой случай, когда Хана отчитала его, вроде за дело, тогда злобные взгляды в спину он не кидал. Он мне понравился - будущий Дечимо. Милый ребенок, он не пакостит и даже не мстит из-под тишка, будто ждет возможности вызвать на дуэль. Благородство ли это? Он виновато улыбается, прищуривая злые глаза, и молчит на оскорбления, ведь он самый маленький в группе - в случае драки не отобьется. Приспособленец, но точно не подхалим. Наверное, поэтому его и начнут задирать, точнее уже начали. Тихий не приставучий, самостоятельный ребенок. Но после первых неудач старается сбежать, нет, не от проблемы, а от свидетелей. Чтобы продолжать делать все в одиночку. Индивидуалист и гордец. Тихоня, но, как говорится, в тихом омуте черти водятся.
   Ах, отвлеклась. Начинала я говорить о пламени посмертной воли. Силу я никакую не чувствовала, но после полугода всех этих практик обрела некий внутренний стержень или опорную точку. Мне нравилось отрешаться от мира, я находилась будто здесь и не здесь одновременно, чувствовала пространство и летала в своих мечтах.
   Мы с Ханой любили гулять после садика. Наблюдать за сменой сезонов в году: зелеными коврами и солнечными бликами на воде, смотреть на падающие огоньки листьев и целые пожары осенних деревьев, на покрывало, окутывающее все небо зимой... Мы наслаждались этим. Вот и в тот судьбоносный день мы решили, что просто обязаны погулять в снегу. Мы часто встречались у меня во дворе. Просто потому, что мой дом был, в общем то, небольшим, но сам участок занимал аж три стандартных квадрата. Получается, что в городке Намимори улочки с частными домами расположены параллельно друг другу. Смотря сверху, это выглядит так: линия домиков вдоль дороги и выход на нее, дорога, на которую смотрят входы домиков, опять домики с выходом на дорогу и снова она... дорога, два стандартных участка, дорога, два участка... Так вот наш двор включает в себя три стандартных участка, только один из которых занимает дом. Вот мы и собираемся там, иногда к нам присоединяется Реохей, но это неважно. А важно то, что Хане мама запретила гулять в мороз. Я же решила, что и сама не заскучаю. Надела пуховичок, шапку, шарф и перчатки. Чмокнула маму в щечку и побежала лепить снеговиков.
   Дело пошло быстро. Япония вообще-то очень скупая на снег, но в этом году расщедрилась на целые сугробы и три дня снегопада. Я просто не удержалась! Красота ведь... Быстро скатала небольшой снежок и начала возюкать им по снегу. Постепенно он стал больше, и я переключилась на второй шар, а дальше и третий. Объединила все и залюбовалась, начала вырисовывать на шарах и глазки, и рот, и пуговки, приклеила руки. Прелесть. Начала возится в снегу, пыталась построить крепость, слепить настоящую фигурку девушки, сделать в куче снега себе пещерку... я наслаждалась!
   Не знаю, сколько прошло времени, но когда моя пещерка уже приобрела окошко, пошел снег. Мир прекрасен - я осознала это именно тогда. Мне хотелось кружиться и танцевать, смеяться и чувствовать мир. Я не сопротивлялась своим желаниям - кружилась с закрытыми глазами, в моей голове играл свои мелодии Моцарт, а мир ощущался на кончиках пальцев. Волшебно. Закрыв глаза, я снова отделилась от всех физических ограничений, я будто смотрела на себя со стороны, на все вокруг... закрыв глаза, я будто растворялась в мире - мы становились одним целым.
   Внезапно мир замер. Покрылся коркой холода и безразличия, я перестала чувствовать себя частью чего-то большего. Меня окружила пустота.
   Но ее вдруг разорвал голос. Слишком спокойный и флегматичный, на грани с равнодушием.
   - Юная леди, ваше внимание, будьте добры, уделить мне, - переставляя слова, произнес голос, он так забавно тянет гласные.
   Я улыбнулась. "Такой странный..." - подумалось мне и мои глаза распахнулись. Открывая их, я не ожидала увидеть Стража Виндиче. От него исходила неприятная энергия, которая блокировала мою связь с миром, про холод не знаю, но руки слушались слабо. Он стоял на снегу, одетый в черный плащ старинного покроя - воротник-стойка, широкие рукава, зауженные к запястьям, верх, четко, подчеркивающий худющий торс и низ, закрывающий стопы. На замотанной в бинт голове одета шляпа-цилиндр, из-под которой торчат несколько алых прядей. Вся его фигура источала черный туман, он, как пар, рассеивался вокруг, оседал на снег и клубился за волочащимся подолом. А мелодия в моей голове превратилась в подобие реквиема. Я настолько удивилась, что совсем забыла испугаться. И к лучшему.
   - Мистер, - решила я поддержать тон собеседника. - Кто вы?
   Я плюхнулась на снег. Ноги гудели и эта его аура. Но подумав, решила усесться, как на чайную церемонию - поджав ноги под себя. Мистер Страж Виндиче видимо не знал обычаев Японии и, не заморачиваясь, сел в пяти сантиметрах над землей, сложившись как раскладушка, положив замотанный в бинты подбородок на острые коленки, скрытые плащом.
   - Итак, юная леди... - он неаристократично почесал переносицу, замотанную этими странными лентами, таким же замотанным средним пальцем. - Я посланник, или страж, - задумчиво начал рассуждать он, - или просто зомби на побегушках... - он горестно вздохнул. - Не суть. Суть в том, сеньорита, - перешел на другое обращение, - что я здесь ради вас.
   И замолчал, уставившись в одну точку. Я тоже притихла, ожидая продолжения. Но спустя минуту не выдержала.
   - Мистер? О чем вы?
   - Ах да... Так вот, малышка, у тебя, видишь ли, пробудилась супер-сила, но стоит держать ее в тайне. И так как ты не принадлежишь какой-либо семье я пришел рассказать тебе нужный минимум информации.
   Я моргнула. Это еще что за сервис? Мне уже любопытно, какие обязанности, помимо поимки преступников, имеют Стражи Виндиче.
   - Эта твоя супер-сила опасна как для тебя, так и для окружающих, - снова замолчал и вздохнул,- тебе стоит научиться ею управлять, иначе тебя заберут от мамы и папы...
   Стоп. Какая супер-сила? Оглянулась, но ничего эдакого не увидела. И только на периферии сознания играет саундтрек из розовой пантеры. Музыка что ли? Но как это связано с пламенем? Я удивленно покосилась на мистера без имени. Тот заметил мой взгляд и снова тяжело вздохнул. Что же он такой замученный? Неужели у этих стражей настолько много работы? Мне вдруг стало его жаль. Приперся, видите ли, не пойми куда на мороз, так ещё поди объясни малолетней пигалице, что она влипла в историю... Бедный. Видимо на моем личике проявилось что-то такое жалостливое, от чего Безымянный мистер запнулся. Но в итоге продолжил движение руки - вытянул тонкий указательный палец и кивнул, мол, смотри, что там. Я опять оглянулась - по снегу ползали бабочки-кристалики. Шевелили крылышками и перелетали с моего пуховика на снег, низко, над самой землей. Красивые.
   - Вау... - протянула я.
   - Ага, симпатично. Но не суть. Вот пакет с информацией о пламени и обо всем остальном, там нет ничего важного, но ты должна подтвердить, что не расскажешь ничего гражданским. - Показал мне лист. - Ты должна прочитать это и приложить палец, для подтверждения.
   Мне всучили твердый листок бумаги, странной на ощупь, на котором пламенем Мрака было написано, что-то по-японски, но иероглифами, которые мы должны начать учить только в школе. Я виновато покосилась на уставшего Безымянного мистера.
   - Простите, я еще не умею читать иероглифы... - вздох, вконец уставшего зомби, прозвучал отчаянно.
   - Слушай, там ничего сверхсложного нет. Ты подтверждаешь, что я к тебе зашел, пакет с книгой отдал, рассказал, что болтать обо всем, - невнятно повел кистью, - этом тебе не следует, ну и что ты обязуешься ознакомиться с первой и третьей главами книги. Хотя стоп. - И начал бубнить что-то, будто цитируя, - Вы, юная леди, являетесь гражданской до тех пор, пока не совершите уголовно наказуемый проступок. Данный статус дает вам некоторую защиту, и, потеряв его, вы перестанете быть подопечной вашей страны, а перейдете в ряды людей, неподконтрольных закону гражданских, однако взамен будете подчиняться законам теневого мира. Если же вы нарушите данное мне устно слово о неразглашении доверенной вам тайны гражданским лицам, то, опять же, перестанете являться гражданской и перейдете под попечительство выбранных нами лиц.
   Я загрузилась. Но в итоге выдала вопрос.
   - Как достоверно узнать можно ли с тем или иным человеком обсуждать это? - я тоже неопределенно повела рукой.
   - И это не знаешь. Смотри. - Над его указательным пальцем появился черный круг. - У каждого человека над ключицами есть знак, они бывают разные, об этом можешь прочесть в книге. Но именно этот знак указывает на то, что человек гражданский и не имеет предпосылок к становлению мафиози, наемником, контрабандистом и вообще не связан с теневым миром, что ему нельзя знать доверенную тебе тайну. За смерть этого человека мы можем посадить в тюрьму. Не суть. Все это ты сможешь прочесть. Тут дело в том, что просто так ты знак не увидишь. Для этого тебе следует посмотреть сквозь пламя... ох, черт. Ты же не знаешь что это... короче, направляешь свою супер-силу в глазки и смотришь на человека. Каждый видит, что-то свое, но знак на шее видят все заинтересованные. С этой задачей ты справишься и без меня, а сейчас давай прикладывай пальчик к листочку и держи, пока я не отпущу.
   Я сделала, так как мне и сказали. Конечно, можно было и попытаться расспросить его, но Безымянный мистер выглядел таким уставшим, что мне просто не позволила совесть. Хотя соблазн был. А мистер, тем временем, дотронулся до моего лба тонким мизинцем, провел им по лицу, не отнимая пальца, и спустился к руке, что соприкасалась с договором, провел и дальше, до самого пальца, и приказал медленно поднимать его. Вдоль всего путешествия его руки, я чувствовала легкий зуд и прохладу. Не то это естественно после прикосновений стража Виндиче, не то так ощущается мое пламя, потому что от моего оттиска на листе осталось легкое марево синего тумана.
   Напоследок он оглянулся и, сложив длинную ладонь пистолетиком, быстро отстрелял все мои творения. Направил указательный палец, из него быстро вырывается тонкая цепочка и летит прямо на мою бабочку, врезается - бабочка растворяется в синем мареве, цепочка исчезает, а палец уже направлен на следующую цель. Все это занимает считанные секунды. После этого он вздохнул и, махнув напоследок рукой, исчез в черной складке пространства. И только теперь, после его ухода, я поняла, что невероятно замерзла. Схватив картонный пакет с оригинальной надписью "Как дальше жить?" и копию подписанного мной договора, я побежала домой. И одна единственная хрустальная крошка махала крылышками у меня за спиной.
  
  Глава 3
  Сборник анекдотов в стиле мафии
  - Мама, - требовательно начала я, положив бумажный пакет на стол. И замялась. Дело в том, что я была точно уверена - мама связана с теневым миром, но как именно и можно ли с ней говорить об этом я не знала. Но подумав по дороге на кухню, пришла к выводу, что папа не стал бы почти прямым текстом говорить с ней о мафии, если бы она не была в курсе.
  - Милая? - Отвлеклась мама от своих дел, вздернув левую бровь.
  Окинув меня, всю такую серьезную, и пакет взглядом, она лишь тяжело вздохнула, вымученно и грустно улыбнувшись, сказала:
  - Пришло время задавать вопросы.- Вздохнула. - Что бы ты хотела узнать?
  Я удивилась. Хотя, она наверняка не в первый раз видит подобный пакетик.
  - Ма, помоги мне разобраться в этом всем - я ткнула пальцем на него - и этим, - я неопределенно повела рукой, следя за траекторией полета малютки бабочки.
  Мама хмыкнула. Горько так.
  - Представь, что ее нет - тогда бабочка исчезнет, но это не к спеху. Сейчас тебе стоит прочесть все, что там - взглядом и подбородком указала на пакет - есть, и приходи ко мне с вопросами, я все, что непонятно, объясню тебе.
  - Ма~а, - укоризненно протянула я, - Мы с Ханой конечно очень умные и катакану с хираганой уже знаем, и даже некоторые иероглифы умеем читать, но я все же плохо читаю...
  - Прости. Все забываю, - она улыбается и ерошит мне волосы, - вы с Ханой-тян слишком серьезные.
  - Но что мне делать?
  Я вытащила из пакета толстую книжку и три папки. Название странное. Неудобно и непрактично иметь столько иероглифов в одном языке.
  - Принцесса, давай договоримся, что ты ни с кем не будешь обсуждать то, о чем узнала сегодня, и постараешься не использовать огоньки.
  - Огоньки? - переспросила я непонятное определение.
  - Эту твою силу. Пусть будет "огонек". Не перебивай. - Вздохнула. - А я прочту, все, что тебе принесли, и напишу транскрипцию. Будешь подходить и спрашивать, если что-то непонятно. Хорошо?
  - Да.
  - Теперь слушай про огоньки. - Мама сложила руки на коленках и задумчиво улыбнулась, - Огоньки... это та сила, что позволила тебе создать бабочку. Разные люди называют ее по-разному, она имеет множество граней. Я все тебе объясню, но сейчас запомни только то, что твоя сила влияет только на ментальную область мира, не затрагивая физический план. Ты сможешь осознанно влиять на разум людей, их чувства и ощущения мира, то есть тактильные ощущения, запахи, слух и зрение, влиять на нервные импульсы, эмоции и память, сможешь создавать иллюзии. Но тебе стоит держать силу под контролем. Это важно. Медитации конечно уже помогли тебе, но контроль очень важен, его стоит развивать... без него ты будешь неосознанно влиять на людей, выпускать иллюзии. Твоя сила рассчитана на обман. Это сложно объяснить устно. - Она притянула меня к себе на колени и положила свою голову ко мне на макушку, обняв руками. - Посидишь недельку дома. Я научу тебя контролировать огонек, что бы ты не навредила ни себе, ни окружающим людям. Иллюзии, под влиянием эмоций могут возникать самопроизвольно. И если гражданские увидят их, то это может послужить поводом твоей депортации. Тебя заберут в детдом для детей с огоньками. Так что для начала ты должна почувствовать силу и научится ее сдерживать...
  Ее речь текла спокойно и умиротворяюще. Мама обнимала меня, и это придавало сил, дарило уверенность в своем будущем.
  В тот день мы еще долго говорили о пламени и сидели вместе. Я научилась чувствовать пламя и видеть метки Виндиче. Все оказалось достаточно необычно: у пламени нет ни сосуда в котором оно хранится, ни функции вроде "включить-выключить". Сила сама пыталась вести мои мысли, образы в голове всплывали сами собой, и чтобы почувствовать пламя, мне стоило просто ни о чем не думать, тогда навеянные туманом картинки текли сплошным потоком перед глазами, пытаясь зацепить мое сознание. "Главное," - со слов мамы, - "чтобы ты могла в любой момент отделить свое Я от общего потока, если не можешь, то стоит задуматься о своей вменяемости". А метки становятся видны если смотреть на мир сквозь свое пламя. Управлять им несколько проблемно: сила сама ластится, и будто требует, чтобы ее использовали, но наружу вырывается в виде иллюзий, а не чистым "огоньком", в итоге, только спустя час мне удалось создать крошечный клочок синего тумана. Сквозь который я увидела метку мамы.
  Мама использовала неизвестные мне термины. Заменяя понятие "Пламя посмертной воли" невнятным "огонек", называла разные атрибуты совсем другими именами: место "Урагана" звучал более конкретный "разрушитель", место "Солнца" - "активатор", "Гроза" стала почему-то "концентратором", а "Дождь" - "замедлителем", "Туман" превратился в неблагозвучного "лжеца", "Облако" стало "преобразователем", "Небо" мама называла "гармонией". С ее слов выходило, что туман в корне отличается от остальных атрибутов еще на аурном уровне тем, что совсем не затрагивает физическое тело носителя, а все преобразования происходят только в ментальной сфере, изначально никак не соприкасаясь с материальной областью мира. Это дает и свои плюсы, и свои минусы, например мои иллюзии не смогут изменить мир напрямую, только опосредственно, за счет других людей - это, вроде как, не плюс и не минус одновременно. Мне нет нужды тренировать тело, но зато требуются длительные медитации, чтобы держать силу под контролем... мы много о чем говорили, но в основном мама напирала на то, что контроль очень важен. Говорила, что иллюзии могут появиться просто под влиянием эмоций, что это опасно и приводила примеры, рассказала, что тоже обладает, как она выразилась, силой лжеца.
  Следующую неделю я сидела дома. Мама выдала мне несколько простеньких упражнений и помогла разобраться с текстом.
  - Смотри, - говорила она, - все, что тебе дали это практики по контролю огонька в этой папке, полный перечень твоих прав и обязанностей относительно теневого мира находится в этой папке, в последней папке находится список людей, которые работают конкретно на мафию. Это все полезно и важно, но ты ничего не поймешь, пока не прочитаешь книгу, в которой описаны разные тонкости и исторические факты, приоткрывающие тебе сведения о мире. Поэтому начнем с нее.
  Так и пошло. Я читаю и смотрю на мамину транскрипцию, когда вижу непонятный иероглиф. Читаю и смотрю... В первых трех главах, на которые указывал так и не названный мистер, рассказывалось, что мафия - детям не игрушки и лезть в нее нежелательно по многим причинам. Дальше книга рассказывала о том, что делать можно и нельзя в разных нестандартных ситуациях. Описывала обязанности Виндиче и законы Омерты, дальше была сноска о том, как вообще так получилось, что теневые структуры приобрели такой размах. После прочтения я поняла то, что теневая сторона отдельное и вообще-то опасное место, где каждый может сдохнуть за косой взгляд, но для психов - самое оно. Весь текст был пропитан едкой иронией, относительно смешными и познавательными одновременно вставками из жизни неудачливых, то есть уже мертвых, мафиози.
  После не слишком внимательного ознакомления с книгой я перешла к папкам. Вторая, которую мама обозначила как мои права и обязанности, описывала законы Омерты, хранителями коих и выступали Виндиче. В основном выходило, что гражданским, коей я и являюсь, чтобы не нарушать Омерту, необходимо просто держать в тайне все о теневом мире и пламени. Но если говорить более развернуто, то я, оставаясь гражданской, подпадаю под защиту законов теневого мира, но это только до тех пор, пока по какой-либо причине не нарушу законы страны, в которой живу. При нарушении меня, как обладательницу минимальных знаний о мафии и носительницу активного пламени, не осудят, но я перестану быть гражданской. Сам этот статус дает только видимость защиты, просто убийство гражданских запрещено законом Омерты, то есть после смерти за меня, возможно, отомстят, и, лишаясь этого статуса, я не слишком много теряю - мафиози все же не убивают всех направо и налево. Однако это еще не все. Дети до десяти лет могут творить все что угодно, помимо раскрытия информации о теневом мире, при этом оставаясь с тем статусом, с коим и родились - изначально гражданским дают вроде как шанс исправится. Статус отмечается на шее человека разными значками, которые характеризуют, кроме статуса, еще и доступ к информации отдельно по пламени и устройству теневого мира. Метки - сложная система, которую поддерживают стражи законов Омерты, она предназначена для сохранения теневого мира втайне от обывателей. Подробные сведения о ней мне недоступны в силу низкого уровня допуска. В основном законы Омерты сводились к нескольким пунктам, вроде: "Гражданские без предрасположенности к пробуждению пламени не должны ничего знать о теневом мире и пламени" - даже к этому простому, вроде как, пункту есть уйма уточнений и исключений, а все частные случаи рассматривает лично Бермуда фон Вихтенштайн. То есть секретность действительно очень жесткая, но это лишь то, что касается именно ее. В остальном же: "Гражданские неприкосновенны" - опять же поправки имеют место быть и их очень много; "Внутренние дела семьи не должны нарушать секретность"; "За поступки членов семьи ответственность несет глава"; "Мафия защищает гражданских от самих себя" - вообще спорный закон, который разрешает прямое вмешательство и обязует мафиози тесно контактировать с миром гражданских, контролировать их. В общем-то, все, но есть еще и маньяки, угрожающие самой системе, их подчищают по мере необходимости. Суть: "Делай что хочешь, но не забывай о секретности, заветах Джотто и о том, что у соседа есть предел терпения". Омерта лишь хранила гражданских от лишних знаний и волнений. За разные пункты разным людям в разных ситуациях предназначено разное наказание. Например, если я проболтаюсь или намеренно солью сведения о теневом мире - меня заберут из дома и отправят учиться вместе с подобными мне болтунами и сиротами, что обладают пламенем или имеют предпосылки к его пробуждению. После этого "приюта" детям не остается выбора кроме как работать на мафию. Никого не заставляют, образование хорошее, просто зачастую для того чтобы выжить в среде двинутых мозгами на почве пламени и гормонов подростков дети втягиваются в атмосферу относительной безнаказанности и вернутся в обычный мир для них значит в корне изменить свои привычки. К тому же маленькие семьи часто интересуются детьми с пламенем - их забирают под свое попечение, но что из этого выйдет в итоге никто не знает. С одной стороны одиночкой в мире мафии быть сложно, а во взрослом возрасте меньше шансов продвинутся во внутренней иерархии семьи. А с другой - никто учет детей не ведет и что с ними происходит после присоединения к семье неизвестно, внутренние дела семьи касаются только самой семьи. Внутренняя политика действительно исключительно личное, а вот дела разных семей между собой решаются посредством отдельных договоров, полный список которых хранится у розовых Червелло, также они следят за их составлением и исполнением пунктов, выступают в качестве независимого наблюдателя. Такие тонкости объяснила мне мама. Но я отвлеклась. Если же информацию сольет взрослый, состоявшийся мафиози, обладающий пламенем, но не входящий в какую-либо семью, то ему одна дорога - в Вендикаре. Если же подобный индивид состоит в семье - появляются варианты. В зависимости от величины проступка, такого болтуна могут тоже посадить в тюрьму, а могут, если босс заступится за подчиненного, и заставить работать в каком-нибудь качестве на Виндиче в течение длительного времени. Однако если лишнее сболтнет обычный найомник без пламени, не состоящий в семье - его убьют без лишних разбирательств. Вот такая, непонятная мне, справедливость.
   Внутри мафии не принято обсуждать все, что написано в книге, но это знает каждый, а уже сверх этого - мало кто. Внутри семьи свои секреты, но на то они и секреты, чтобы о них знал ограниченный круг посвященных. К примеру, у меня теперь есть доступ к стандартному минимуму информации, об устройстве теневого мира и о пламени. Никто не будет следить за тем, сколько всего сверх этого я узнала. Кстати о пламени было написано, совсем мало - только то, что оно есть и способы его скрыть. Вот у брата тоже есть метка гражданского и допуск к информации по пламени, а вот к миру мафии нету. Система меток страшная. Она напоминает, что за каждым из нас следят, что есть сила, пределов которой еще никто не нашел, а если и нашел то этого человека больше нет.
  После папки со своими правами и законами Виндиче я вернулась к книге, которая вызвала неоднозначную реакцию. Она больше напоминает развлекательную литературу, изобилует смешными для мафиози и разными конфузными ситуациями, которые описывают быт мафиози и работу Виндиче. То есть, все написанное реально случившиеся факты, но поданы они таким образом, что больше напоминает сборник анекдотов. Возможно, и есть такой... сложно представить человека, писавшего эту книгу. Автор подает информацию субъективно, но так задорно, будто не про мафиози читаешь. И даже слова про уничтоженную под корень семью, звучат как констатация факта, а не подсчет нескольких сотен мертвых людей. Вроде автор и отговаривает от вступления в темную сторону мира. Однако даже такой текст позволяет приобрести собственную точку зрения на все это. Но история создания мафии в том виде, в котором она есть сейчас ввела меня в некий дисбаланс - я так и не поняла, был ли Джотто гением интриги или просто идеалистичным удачливым придурком. Автор тоже явно не знал, как к нему относится, поэтому отрывок с его биографией написан почти без едких вставок автора. Сам Джотто описан хорошим парнем, явным любимчиком фортуны, человеком умным и в делах семьи крайне решительным, но его цели... вводят в ступор. Если не смотреть с позиции автора или читателя, а если смотреть на персону Примо Вонголы отстраненно, то он воспринимается явным лицемером и это наводит на мысли. Забавен и тот факт, что автор описывает Примо как хорошего своего знакомого, из чего вытекает вопрос о том, кто это писал. Биография Джотто пестрит пробелами, нестыковками и явно обходит внутренние дела Вонголы минувших дней, не затрагивает кольца, ссору с Деймоном Спейдом, ситуацию с семьей Шимон и тактично обходит стороной детали того как именно Риккардо занял свое место и откуда собственно он взялся. В короткой исторической справке описываются события шестнадцатого века. Идет речь о том, что вплоть до 1623 г все страны в той или иной степени были сословными и у каждого слоя кардинально разнились условия жизни. Джотто был выходцем из бедняков. В то время недовольство витало в воздухе и накапливалось гнойной раной, чтобы выплеснутся на мир очередной войной. Даже без Джото мир был на грани перемен, но именно он направил изменения в то русло, что привело к текущему состоянию. Конечно, все гораздо сложнее, чем мы можем сейчас себе представить, но суть заключается в том, что люди были недовольны. Голод. Полное беззаконие. Произвол монархии. Времена требовали перемен. Но в этот раз они приняли излишне радикальный и масштабный вид.
  Так вот. Милый мальчик Джотто родился в 1597 году, на границе Италии и Франции. И это единственный достоверный факт, описанный в книге о детстве будущего Примо Вонголы. Поэтому нам остается только гадать, почему в 1603 году окрестности безызвестного мелкого городка во Франции были выжжены дотла. Но по основной легенде Джотто как беспризорничал, так и продолжил беспризорничать, но теперь он подался в бега. Его путешествие прослеживалось по масштабным пожарам, оставившим след из выжженных улиц и трупов. Он прервался у побережья Средиземного моря, и именно к тому периоду приписывают встречу Джотто и Козарта. Далее они путешествовали вместе.
  Мама, дополняя сведения из книги, рассказала мне, что первый Вонгола слишком значимая в истории мафии личность. Его жизнь тщательно разжевали, но про его детство действительно известно немного. Ходит много слухов о том, что именно Шимон Козарт научил Джотто справляться со своим пламенем. Чаще всего пламя у детей пробуждается в моменты сильной опасности и нервного накала. Подразумевается, что в 1603-м году что-то случилось с Джотто. Ему угрожала опасность, и это спровоцировало пробуждение пламени. А дальше оно вырывалось случайно - при малейшем всплеске эмоций. Козарт Шимон - бастард богатой семьи, о ней сведений не осталось. Но само поведение и мелкие детали, дошедшие до наших дней, намекают на его воспитание. Толком о нем ничего неизвестно, но можно точно сказать, что Шимон был мутным парнем. Друзья путешествовали вместе, играя в Робин Гудов - спасали обездоленных жертв власти, помогали всем, кого видели. Так они продвигались до самой Сицилии, где в итоге и обосновались. Но это позднее. По дороге им встретился будущий Ураган Виджиланте, которого друзья спасли от виселицы. Остается за кадром как именно туда попал Джи. Возможно, просто пытаясь выжить, перебежал кому-то дорогу, а возможно и за дело - но точно это известно не было. Облако же хотело поймать компанию из трех подростков и подвергнуть правосудию. Он был старше их на шесть лет и состоял в секретной организации, что также боролась с властью монархии путем дипломатии и разных интриг. В городке, где тогда находился Алауди, Джотто с ребятами сильно нашумели и убегали с помпой и взрывами за спиной. Но, когда Алауди нагнал террористов, узнал их получше, и вляпался вместе с ними в очередную историю. В итоге парень оставил компанию, уходя обратно, но следил издалека. Продолжили они и дальше втроем, наносить добро и творить справедливость уже на Сицилии. История тактично умалчивает и о том, как аристократ Деймон Спейд ввязался в компанию малолетних оборванцев. Возможно, долг жизни, возможно Джотто обратил его в свою веру благодаря безграничному обаянию и ораторскому искусству, но это тоже очень мутная история. Где они вообще могли встретиться? Но Туман тоже проникся несправедливостью бытия и именно он начал подготавливать почву для создания Виджиланте, которая позиционировала себя как силовая и политическая оппозиция беззаконной монархии. То есть Спейд ее спонсировал.
  Джотто кинул клич. И многие его друзья, знакомые, которых он набрал в путешествии, присоединились к новообразованной организации. Одним из первых присоединился Алауди, успевший стать во главе своей организации, он решил объединиться с Виджиланте, в итоге возглавив CEDEF - службу, что занимается и разведкой, и политикой, и легальным прикрытием. Внешне консультационная служба. Откликнулся и Накл - солнце. Тоже весьма неоднозначная личность. Священник-боксер. Реально?
  К тому времени Джотто уже было 17 лет. Он стал достаточно яркой и значимой фигурой, авторитетом для простых жителей и занозой для сильных мира сего. Он ходил на светские мероприятия, знакомился с нужными людьми. Начал менять мир с неумолимой категоричностью. Даже странно как он сохранил репутацию хорошего парня и просто мечтательного идеалиста при таком количестве жертв. Хотя победителей не судят. Козарт Шимон тоже не остался в стороне от славы, и к своим 20-ти годам смог занять место главы в своем роду, который нашел и переименовал в свою честь. Но говорим мы не о нем, а о Джотто, который на одном из приемов смог привлечь на свою сторону юного Грозу. Ну, а Дождь пришел сам, "следуя за песнями дождя", и быстро попал в приближенные Джотто. Виджиланте создана. Любой, кто обратится за помощью, может рассчитывать на нее - вот ее девиз. Джотто со всей своей решительной непосредственностью запугал монарха Италии настолько, что тот взялся за голову, а когда ничего не смог исправить лишился этой самой головы. В 1623 году трон занял его сын. Просто и неэлегантно. Многие испугались, ведь Джотто не скрывал, что хочет изменить мир к лучшему... весь мир. И всем было известно, что несогласные как-то быстро и совершенно случайно падают на собственные кинжалы по десять раз на шею. Паника взбаламутила Европу - многие побежали к наемникам, но Джотто, недолго думая, сам к ним пошел и обсудил невыясненные противоречия во взглядах. Когда стало известно, что маневр с убийцами не удался, несчастные пошли на поклон к самому Джотто. Который каждому подсовывал договор, где подписываемому вменялось в обязанность подсовывать подобный договор каждому, с кем он вел дела, также хранить жизни людей, живущих на доверенных данному человеку территориях. То есть приходили, уверяли Джотто в вечной дружбе и обещали искренне заботится о простом люде.
  Тогда еще никто не догадывался, что бумажка окажется не простой, а решающей дальнейшее развитие мира. Дело в том, что на самого Джотто, который стал занозой в причинном месте всей Европе и к тому времени даже частичке Азии, нашлась управа. К нему лично наведался, тогда уже обладающий пламенем Мрака, Бермуда фон Вихтенштайн.
  Надо сказать, что легенды этого мира сильно отличаются от легенд знакомых мне по прошлой жизни. И эти легенды, что ожидаемо, более реальны. Даже мама знает о шаманах, о параллельных мирах, и немного о Тринисити. Ничего конкретного, просто знает, что ходит по миру хранитель равновесия, превращая раз в поколение шесть людей в малышей, ну и чудит еще что-то, в разных частях мира, не давая людям о себе забыть. Рассказывая об этом, мама философски развела руками, мол, ну что поделать, если с нами по одной земле ходит существо способное уничтожить мир, ходит и ходит, не вмешивается - и слава древним богам.
  Так что основной идеей считается, что последний шаман несколько забеспокоился о целях Джотто. Ведь со своей силой он был фактически неубиваем в те времена и его цели, внушающие надежду, периодически достигались излишне радикальным методом. И именно шаман послал Бермуду к Джотто на переговоры. А Примо, недолго думая, привлек и самого посыльного к правому делу. О чем и как они говорили неизвестно, но Джотто явно смог убедить собеседника в том, что злоупотреблять силой и властью вовсе не думал. Результатом переговоров стал карт-бланш от высших сил на изменение мира и закрепление за Бермудой обязанности следить за исполнением договоров. А тот возьми и начни чинить справедливость на свой манер - полетели головы. Недовольных стало еще больше и Европа с частью Азии оказались в политической изоляции от другого мира. Тогда все причастные собрались и стали переделывать договор, но кардинально ничего не поменяли, просто изменив акценты на то, что властьдержащие не должны своими деяниями нести вред людям.
  Но, чего бы там ни было, своего Джотто добился - монархи притихли и заняли выжидательную позицию. Однако недовольные были и создавали оппозицию действующему режиму. В основном это были люди с пламенем посмертной воли... которых предприимчивый Джотто тоже быстренько взял в оборот. Как и раньше совал бумажку, где значился пункт о том, что данный договор должен подписать каждый союзник того чья подпись стоит в конце. Нет, его конечно пытались прищучить, но когда на твоих глазах огромная территория превращается в пепел за считанные минуты, а песок становится стеклом - желание сопротивляться исчезает само собой. Джотто стал иллюстрацией века на тему "против лома нет приема".
  В подобном ключе люди прожили достаточно мирные пятнадцать лет. Политика радикалиста-миротворца принесла свои результаты и, если судить непредвзято и без лишнего субъективизма, то смертей в этой невойне было меньше, чем в какой-либо другой стычке, просто потому что посылать армию против одного человека никто не решился. Людям стало жить в разы приятнее и проще. Но каким бы идеалистом и мечтателем не был Джотто, он понимал, что требуется следующий этап резких изменений, которые он сам внести не сможет. Официальных наследников у него нет и приемника тоже. Ну что поделать? Женой Примо не обзавелся, вместо этого мотаясь по миру, однако, вернувшись в Италию, его встретило предательство. Деймон Спейд подговорил одного из командующих подразделением скинуть Джотто с его пьедестала и навести, наконец, порядок во всем мире.
  На эту официальную версию мама похихикала и заговорщицки щурясь сообщила мне другое. С ее слов выходило, что хоть у достопочтенного Дона и не было жены, что для тех времен было нонсенсом, гулял он также как и все, при этом подбирая своих отпрысков по всей Земле. Не бросал своих детей, а привечал и заботился в качестве такого-себе дядюшки-раз-в-год. Не всех конечно, но тех любовниц, что точно принесли в подоле от него, не забывал. И соответственно искал среди своих отпрысков того, кому хватило бы и сил, и харизмы, и ума продолжить развитие его детища или хотя бы не растерять то влияние, что держалось исключительно на страхе перед ним. Но не находил. И, опять же, вернувшись в штаб-квартиру Виджиланте, не ожидал, что его встретит с кулака в глаз собственный же почти взрослый сын, когда-то где-то потерянный. Тогда Джотто был еще далеко не старым, но молодость начала его покидать, а дел было много, и сделать их нужно было до смерти. Его власть крепко была завязана на силе, что, в общем-то, неплохо, но имеет ощутимые минусы. Требовался более стабильный поводок, который он обеспечить не мог. И неожиданно обьявившийся очередной бастард Риккардо стал для тридцати шестилетнего Джотто просто спасением - и сильный, и умный, и ответственный, а то, что слишком радикально мыслит, так кто ж не без греха? Риккардо тоже попал в оборот. За пять лет его посвятили во все планы, внесли поправки в них, учтя мнение будущего второго Вонголы и научив разбираться во всей той каше, что заварил Джотто. Устроили постановочный переворот - представление для общественности, чтобы новый глава лучше прижился. Ну да, диктатора сместили. Но никто еще не знал, что в итоге поменяли шило на мыло. Король умер, да здравствует король! Деймон Спейд остался с новым доном в качестве связного, а сам Джотто свалил в Японию, налаживать "дипломатию" там и в других странах Азии.
  Именно после Второго Вонголы мафия приобрела тот вид, что наблюдается сейчас. Рикардо не упирал на необходимость заботится о гражданских, а предложил политику невмешательства, которая после миротворца Джотто смотрелась невероятно привлекательной. Был заключен очередной договор с Виндиче и образована тюрьма Вендикаре для нарушителей пунктов бумажки. Все радовались. Но Риккардо сумев навести порядок в Европе, повел развитие теперь уже мафиозной семьи Вонгола в завоевательское русло. С предложением "дружить" теперь подходило подразделение Вонголы - Вария, основанное для представительно-показательных целей, в котором натаскивались будущие бойцы семьи. Но руководство Варии имело еще и политическое значение - они никогда не скрывали своих лиц, действуя от лица Риккардо. Мир менялся. И когда пала Азия, Америка и Австралия была доработана система Омерты. Африка же осталась вариться в собственном соку, не претендуя на что-то большее, а когда группировки выходили на более высокий уровень и начинали договариваться с кем-то из других континентов им и всучали тот самый договор. Не хочешь подписывать - не подписывай, но никто с тобой дела вести не будет. Мир разделился на теневую и гражданскую половины. Система начала работать сама.
  Но время шло - менялись времена, а с ними и поколения. Примо желал создать мир, в котором не будет голода и каждый человек сможет найти в нем свое место, Второй стремился закрепить старания и распространить идеалы предка, их подход разнился в корне, но цели имели общее сходство. У Джотто не было врагов - все, кто представлял реальную угрозу планам Первого показательно уничтожались, но таких уникумом было мало, а остальные предпочитали быть союзниками, как именно это получалось у него никто не знает, но большинство таких вынужденных союзников в конце концов проникались его идеалами. Риккардо же шел к своей цели еще более неэлегантно, чем Джотто. Его методы были рассчитаны на быструю победу - пришел, увидел, победил. Если Джотто, не разбирающегося в политике, спасала харизма и Алауди, то Риккардо стал главнокомандующим армии, ослабил контроль над вынужденными союзниками Примо и стремился занять самую сильную позицию среди распустившихся союзничков. Всех несогласных устраняли. К тому моменту, когда место Рикардо перешло в руки наследника, все цели Джотто уже были достигнуты, и Вонгола стала развиваться в мафиозной среде. Первенство Вонголы служило гарантом стабильности. Именно поэтому дон, глава семьи, обязан быть сильным и обладать как можно более спокойным характером, потому что в его руки попадает власть практически над всем миром. А глава Вонголы выбирает направление, в котором будет развиваться история.
  В самом же тексте автор мало рассказал о Кольцах Вонголы. Упомянута сама реликвия и даже есть фото, но ничего более толкового написано не было. И вообще правка цензурой заметна. Однако, даже скрыв некоторые факты, особенно странные отношения с семьей Шимон, о которой даже мама ничего не знает, автор очень четко расписал, как так получилось. Мафия способна на такое, что вопросов о том, почему она до сих пор существует у меня не осталось. Весь мир - мафия, а то, что мы считаем законной властью - просто замаскированная мафия, исполняющая функцию "оберегать гражданских от самих себя". Немного страшно. Каждый из нас подчиняется законам, которые придумали люди живущие вне его.
  Это была книга. После прочтения истории развития теневого мира и мафии, я решила отложить шокирующие сведения и перешла к папкам. А именно к первой, о пламени. В папке тоже не нашлось так называемой инструкции по использованию пламени. Ни теории откуда оно берется ни способов развития. Вся информация сводилась к тому, что пламя - это такая шняга, что способна влиять на мир. Точка. Все гениальное просто. Для примера приводился самый распространенный набор из семи атрибутов - стандарт. Уточнялось, что нестандартные проявления силы случаются, но редко и еще более редко они закрепляются на генно-энергетическом уровне. Но даже описания способностей стандартных атрибутов зажали. К примеру, про тот же Ураган написано лишь то, что его способность - разрушение, а дальше понимай как хочешь. Но помимо обрывочных сведений о самом пламени, я нашла для себя бриллиант. Все сводилось к тому, что пламя влияет на сознание человека. Чем больше пламени помещается в ауре, а именно там оно и хранится, тесно переплетенной с телом, тем быстрее носитель сходит с ума. А чтобы это предотвратить, нужен контроль, контроль и еще больше контроля. Но и здесь туман отличился, и не в лучшую сторону. Пламя не само собой такое зловредное, оно лишь снимает ограничения и именно это раскрывает самые неприглядные или просто скрытые стороны характера носителя силы. Он смотрит на свои способности и просто перестает понимать, зачем нужно сдерживаться, забывают, что ограничения не берутся из неоткуда. А Туман в этом самый перспективный: может тихо сдохнуть в выдуманном самим собой мире, может сам на себя накинуть иллюзию и реагировать на нее, не замечая реального мира, а может что-то не то прищемить себе в мозгах, или неосознанно влиять на всех людей вокруг себя, или просто возомнить себя всесильным и отправится завоевывать мир. Менталисты, чья сила зависит только от собственного желания и уверенности в себе - страшная сила. Другие же слетают с нарезки на другие лады. Мама пообещала подарить мне записи о пламени к моему восьмилетию, когда я набросилась на нее с вопросами. Не просто подарить, а сначала написать и только потом подарить. Люблю ее.
  То есть, как я поняла, составитель этой папки заинтересован во вменяемых носителях пламени, но ограничивает в знании фундаментальных основ и методах развития. Поэтому, таким как я, не принадлежащим ни к одной семье, изначально гражданским, выдают методичку "как не слететь с нарезки?". Ну что же, мило с их стороны. Мне дали шанс жить жизнью обывателя.
  Так вот. В итоге получается, что пламя давит на мозги каждому отдельному носителю силы в персональную для него лично сторону. Характер и темперамент имеет прямую связь с тем какой атрибут у носителя, впрочем, также как и десяток иных факторов, но характер - решающий. И так же как нет одинаковых людей, так и нет одинакового пламени в носителях. Есть изначальные семь и уже исходя из этой "палитры" вымешивается пламя конкретного человека. Все люди в той или иной степени оперируют смесями. Не суть. Суть в самодисциплине. Именно она позволяет отделить себя от всего наносного. Это не просто и многим слабым носителям проще идти обходным путем: дело в том, что чем больше в ауре "застоявшейся" энергии, тем сильнее она давит на мозг, из этого следует то, что ее необходимо использовать. Все просто. Кастуешь фаербол раз в пару дней, очищая ауру от остатков, и не боишься за свою вменяемость. Но этот путь несет в себе подлянку: чем чаще пользуешься пламенем, тем быстрее оно накапливается, а в итоге, если не смотреть на естественное ограничение в развитии мы имеем забавную ситуацию. Вскоре, ну пускай через год, придется кастовать воображаемый фаербол раз в день, а еще спустя какое-то время - каждый час, а еще немного - и одного фаербола становится мало для опустошения излишков и надо уже выпускать, ну пусть будет, одного огненного гиганта, который просто позволит носителю не сойти с ума. А скорость заполнения ауры все растет... и вот настал тот час, когда только полное истощение ауры позволит не отвлекаться на нее постоянно хотя бы день, хотя скорость то еще растет... Но и тут подлянка. Чтобы полностью разрядить ауру надо не просто кастануть что-то, а выпускать пламя, по меньшей мере, минут двадцать. И тут всплывает наружу такой незаурядный факт как критический предел пламя-проводимости тела. Это некий внутренний блок, не позволяющий использовать пламя после того как оно начинает вредить собственному носителю. Он зависит от физического состояния тела и его привязке к ауре. То есть сильным носителям пламени необходимо еще и заниматься спортом, это что касается физического тела, ведь скорость насыщения ауры растет и дальше, а тело можно тренировать только до определенного максимума, дальше которого как ни прыгай - не перепрыгнешь. Теперь перейдем к объединению ауры и тела, это происходит в случаях, когда неистраченные излишки переполняют ауру, тогда пламя просачивается в физический план через тело, тем самым влияя на мир вокруг. Потоки маленькие, но постоянные, и именно они способствуют развитию сумасшествия и прочих отклонений от нормы в ее общепринятом понятии. Но даже эти потоки, выходя из тела, оставляют за собой микрочастички пламени в организме носителя, что в разы улучшает и физическую форму, и вместимость ауры. Кто сам становится огнем, тот не пострадает от своей стихии. Но нельзя забывать и о минусе. Так-то. Как я и сказала ранее, скорость заполнения ауры растет и носителю пламени ничего не остается кроме как идти медитировать. Дисциплина и контроль - наше все. Но кроме этого еще мельком промелькнула информация о том, что если создать привязку с носителем пламени Неба, то все неблагоприятные процессы, с точки зрения носителя небесного атрибута, приостанавливаются. Забавно и то, как отрекомендовали себя стражи Вендикаре, в стиле: мы сильны настолько, что вам, смертным, стоит упоминать нас исключительно редко и шепотом. Но по делу о пламени Мрака тоже ничего не сообщили.
  В последней папке ничего важного для себя сейчас я не нашла. Разве что узнала о том какие места в Намимори мне стоит обходить десятой дорогой, это гостиница и одна кондитерская.
  И уже после прочтения всего этого, я вернулась к книге. История мира и биография людей, мафиозный этикет и просто правила хорошего тона, статьи о том как отличить представителей одной мафиозной организации от другой, о способах связи с Виндиче и последствиях "ложного вызова", чем отличаются вольные наемники от семейных и как их найти. Позабавили статьи с темой "Как себя вести, если ваш убийца - придурок?" - исходя из названия можно подумать, что писалось для жертвы, но на деле оказалась методичкой "Как нельзя делать, чтобы жертва не обсмеяла тебя", или например статья "Что делать, если вас похитили?" советует одновременно и жертве и похитителю, ну а опус "Как правильно спрятать труп?" не дает разыграться воображению и предоставляет варианты на все случаи жизни. Можно долго рассуждать об отношении к смерти среди людей окружающих меня. То ли японцы неправильные... хотя какая правильность японцев если они разноцветные? То ли это общемировой менталитет, но к смерти относятся просто с неким пофигизмом и фатализмом одновременно, мол, да уж, со всеми случается.
  Автор книги не указан.
  
  
  Глава четвертая
  Пламя Тумана
  Неделя познания себя и мира прошла продуктивно, прошла и зима, закончился и детский сад, мой день рождения тоже проскользнул мимо. Весна медленно входила в свою силу. Мы вместе с Тсуной и Ханой пошли в одну младшую школу - ту, что посещает братец Реохей.
  Забавный факт - мы все отличаемся от своих мультяшных версий. Хоть я и считаю, что опираться на знания из другого мира неправильно, но все равно неосознанно сравниваю живых людей с их "канонными" версиями. Реохей более смуглый и имеет белоснежную шевелюру, говорит, что хочет быть похожим на папу, поэтому отращивает волосы. Его белые ресницы и брови экзотично контрастируют с кожей. Он действительно шумный, но это не слишком сильно бросается в глаза - Реохей имеет громкий голос, но старается сдерживаться, и проявляет свой темперамент только в моменты волнения и суеты. Хана более улыбчивая, но ее настроение имеет свойство быстро меняться - вот она улыбается, а вот уже угрюмо жалуется на бестолковых детей. Она имеет длинные волнистые волосы до середины спины странного тускло бордового цвета, которые она любит заплетать в две косы или высокий хвостик - цепляет на них разные заколочки-бабочки, цветочки и всякие другие фенечки. Тсунаеши тоже отличается. Его прическа не напоминает тот шухер, что показан в манге - пряди беспорядочно торчат в разные стороны и имеют золотистый оттенок. Я же специально старалась отделить себя от мультяшной версии Киоко. Не сильно, но прическу я поменяла - челки нет, пряди обрамляют лицо симметрично с двух сторон и доходят длинной до лопаток, имеют яркий медово-рыжий цвет. Такой же как у мамы. Кожа белесая, а глаза имеют более светлый желтый оттенок чем у папы.
  За неделю учебы ничего нового в школе для себя я не нашла. Мы учились читать, считать, учили английский алфавит, который я помнила еще из прошлой жизни, бегали и занимались спортом на площадке, обсуждали разные религии и многое другое на уроке познания мира. Самих занятий было мало. Всего по три в день. Но помимо уроков есть много кружков, которые мы обязаны были посещать. Первая неделя нам дана для адаптации. Далее мы будем приходить в школу с утра и по три - четыре часа учится предметам, а потом, после перемены, все идут заниматься в кружках. Там за детьми следят кураторы и занимаются нашим всестороннем развитием. Мы с Ханой долго не могли сойтись во мнении о том куда записаться. Я хотела заниматься художественной гимнастикой, ведь это и красиво, и вырабатывает пластику, и развитие физического тела, а Хана решила, что должна записаться в литературный кружок, просто потому, что там не должно быть слишком шумно, ну или в кружок каллиграфии на крайний случай. В итоге мы не то чтобы поссорились, я крайне не конфликтная особа в определенных границах. Хана утверждает, что со мной сложно ругаться, мол, ругайся-не-ругайся, а ты только и делаешь, что киваешь с пустым взглядом и ничего не выражающей улыбкой на лице, а потом делаешь все по-своему. Ну не спорить же мне с упертой подружкой? Зачем ругаться если она посмотрит-посмотрит на мой отрешенный вид, пофыркает, как закипевший чайник, и только после этого ритуала мы возвращаемся в конструктивное русло, в котором можно заваливать друг друга аргументами в пользу собственной правоты. Эх, хорошо, что с Ханой можно и так решать проблемы, помню, в том мире не было сверстников нашего возраста способных на аргументированный спор. Итогом стало решение, что мы попробуем себя во всех отобранных кружках и только после этого окончательно решим, куда стоит записаться. Жизнь чудесна. Я наслаждалась каждым прожитым днем.
  Но кроме школьного быта меня еще отвлекало развитие и контроль пламени. Изменений в своем характере сама я не заметила, но мама обратила мое внимание на то, что мои глаза периодически странно блестят, особенно когда я задумываюсь о чем-то.
  Со слов мамы, которая также обладает пламенем Тумана, наш атрибут имеет два основных способа влияния на мир. Или корректнее назвать это способами использования силы. Не суть. Туманники могут манипулировать сознанием напрямую, посылая ложные данные в голову, или опосредственно за счет создания иллюзий и веры в них оппонента. В первом способе Туман четко знает, что в итоге получится, ну не смотря на мелкие казусы, для него не нужно много пламени, а действия происходят только за счет веры в свои силы и концентрации. Второй способ рассчитан на то, что оппонент сам поверит в иллюзию и это вызовет определенные реакции его организма. Этот способ не нуждается в хорошем контроле но требует определенные затраты пламени. Чтобы лучше понять это, мама предложила мне представить разные ситуации. Как лабораторная работа: "Цель: понять особенности использования пламени; Оборудование: носитель пламени тумана, подопытные (в разных количествах), камера; Ход работы...". Так же примем условные обозначения: пускай носитель пламени Тумана станет просто туманником, само пламя посмертной воли сокращенно назовем пламенем, а воображаемых подопытных переименуем в жертв, и условно разделим их на носителей активного пламени и не обладающих пламенем вовсе.
  Итак, возьмем способ под номером один. Цель туманника заставить жертву испытать несоответствующие ситуации эмоции, будь то страх или безоговорочное доверие к кому-либо - вообще все, что угодно связанное с ощущениями. Можно заставить забыть что-то, а можно вложить и ложные воспоминания. Возможно, полностью перекроить личность. Но все это не так-то просто. Для данного способа нужен запредельный контроль пламени и знание психологии. Ведь для положительного результата необходим еще и опыт в нахождении "рычагов давления" или неких "струн души" - тех нитей, дернув за кои туманник получит необходимую реакцию жертвы. Это сложно, но элементарный уровень - проекция на жертву эмоций туманника, не требует ни контроля, ни затрат пламени. Многие считают, что если туманник не смог найти ту струну, за кою полагается дергать то он не сможет изменить то, за что данная струна отвечает, но это не так. Можно подсадить паразита, который будет постоянно дергать за эту струну до тех пор, пока она не оборвется. Многое можно сделать, имея запредельный контроль, но он доступен не каждому. Немного легче обмануть тело - заставить видеть несуществующие предметы, чуять отсутствующие запахи, слышать звуки и ощущать предметы, которых нет. Также несложно заставить жертву испытывать тревогу или радость, чувствовать сосредоточенность или развеять внимание. Тогда предполагаемая жертва будет реагировать на то, что существует только в ее голове. Камера запишет только трепыхающегося человека. Возможно, у кого-то создалось мнение, что первый способ рассчитан на точечное воздействие - на одну жертву, то спешу вас разуверить в этом. Есть и масштабные иллюзии, рассчитанные на множество людей. Такие иллюзии (или некорректно так их называть?) могут работать по разному: как вирус, работая за счет эмоций жертв и распространяясь как эхо мысли, могут работать посредством пламени туманника, внедренного в тело жертвы, как паутина и как реакция вроде гипноза. На подобные финты требуется больше пламени, но не настолько, как в случае с масштабными иллюзиями второго способа влияния на мир. Но именно за подобные выкрутасы туманников никто не любит. Любое пламя имеет свой фон, который можно ощутить, а туманник способен просто вплести функцию отвлечения внимания, да и сколько того пламени Тумана в организме зомбированной жертвы? Немного. Никогда не знаешь заражен ты такой пакостью или нет. Однако люди, обладающие пламенем, имеют некоторый иммунитет к воздействию на них Тумана. Чувствую себя... ну не знаю, вроде и хочется, а вроде, и зачем оно мне надо?
  Второй способ. Его границы также неизвестны. При большем желании и избытке пламени, возможно создать и, так называемую, материальную иллюзию, но она не будет вечной, а на создание подобного необходимо огромное количество пламени. Но, исключая подобный вариант, нормальным туманникам остается создавать визуальные иллюзии. Они просты и влияют на внешнее восприятие. Камера снимает и сам иллюзорный огонь, и волны жара, но если кинуть эту камеру в созданное пламя камера не сгорит и не расплавится, а продолжит снимать огонь изнутри, в то время, как человек, прикоснувшийся к такому огню будет ощущать и жар, и боль. Эти чувства связаны с тем, что второй способ не подразумевает под собой лишь иллюстрацию, а подкрепляет ее еще и дополнительным пакетом информации об объекте. Но подобные иллюзии легко разрушить, для этого жертве надо точно знать, что перед ней именно иллюзия. Кроме того еще есть фактор веры самого туманника. Если туманник верит в реальность своих творений и подкрепляет эту веру еще и знаниями о них, то подобные становятся почти неразрушимыми. Но когда туманник теряет себя в иллюзиях - его можно считать мертвым. Ведь подобные иллюзии он может разрушить только лично сам. Кроме такого экстремального способа усиления или улучшения стойкости миражей, есть еще много способов, но каждый иллюзионист придумывает для себя персональный, чтобы коллеги не смогли найти слабых мест в подобных поделках. Также на стойкость иллюзии влияет количество вбуханного в нее пламени.
  Но способы также разнятся в скорости использования. Первый - достаточно медленный. Обман чувств и рецепторов можно использовать быстро, но даже для подобного элементарного действия необходима сосредоточенность. А вот, к примеру, изменения в сознании, уже невозможны в бою. Второй же способ имеет мгновенный результат. Сила сама направляет своего носителя. Таким образом выходит, что первый способ влияния на мир подходит для медленных, продуманных диверсий, для работы в команде в роли поддержки, для точечного, заранее продуманного, удара... А второй рассчитан на мгновенный результат, быструю реакцию в боевой или любой иной ситуации, где необходимо замедлить противника.
  Кроме вышеперечисленных способов есть и еще несколько непопулярных и малоизученных. Например, напитка предмета пламенем. Этим способом создаются вещи вроде подпространственных карманов, повсеместно известных в теневом мире, ткани и одежда, что проводит пламя или еще что-то подобное. Но даже на бытовом уровне возможно создать нечто вроде сигналки, или амулета насылающего плохие сны. Способ прост, но непопулярен потому, что есть бесконечное множество других путей дающих возможность добиться подобного результата. Этот метод подходит и другим атрибутам. Туман же влияет на восприятие действительности и внутренние процессы мозга. К примеру направляя пламя в предмет с ментальным посылом "защити" - как таковая защита не появляется, просто внимание человека, носящего амулет, обостряется и повышается подозрительность. Безграничное множество вариантов, ограниченное только фантазией носителя пламени.
  Пламя имеет свойство в моменты опасности опираться на наши подсознательные желания и действует, будто само по себе. Пламя защищает носителя, такое происходит часто, но именно в моменты смертельной опасности и совокупности иных факторов существует возможность перейти на качественно новый уровень. Это относится также и к другим атрибутам. Однако именно у носителей Тумана это проявляется в столь жуткой форме: при смертельной опасности их разум начинает работать на полную мощность, на несколько мгновений подключаясь к инфосфере и выдергивая из подсознания наиболее яркий и в некоторой степени подходящий образ для того, чтобы устранить причину вероятной смерти. Этот образ как то резонирует с пламенем Тумана, от чего оно приобретает неестественную плотность и становится как бы ближе к материальному миру, - образ воплощается в виде материальной иллюзии, к которой, в свою очередь, прикрепляется подсознательно выбранное свойство. Кроме перечисленного, на теле остается след - отметка того, что туманник опасен и приобрел особые способности. Если говорить более просто, то совокупность причин приводит к открытию гипер-режима. "Гипер-режим" - определенное состояние, которое после первого открытия можно вызывать повторно. В состоянии гипер-режима носитель пламени приобретает ранее несвойственные атрибуту возможности. При отключении режима новые свойства теряются, но плотность пламени остается. У тумана это проявляется немного иначе. Пламя, при увеличении плотности становиться ближе к материальному миру, но так-как это противоестественно для него, образовываются спонтанно выбранные предметы. То есть из излишков пламени создается предмет с необходимым в момент вхождения в первый гипер-режим свойством. А способность, нехарактерная для атрибута Тумана, закрепляется отметкой на теле.
  У мамы, например, в гипер-режиме на лбу вырисовывается схематический глаз, а в руках появляется музыкальный инструмент, наподобии флейты. Весь этот комплект имеет специфический стиль, свойственный именно маме - тонкие изящные линии подходят ей и смотрятся гармонично. За глазом закреплена концентрация внимания, что облегчает контроль, а флейта звуками подчиняет сознание, как дудка гамельнского крысолова. Мама страшная...
  С ее слов выходит, что изначальный вид предмета и отметки, можно поменять на другой - ведь это тоже часть пламени Тумана. И, что, на мой взгляд самое важное - способность будущего гипер-режима можно придумать заранее. Не факт, что выйдет именно то, что ожидалось, но и малофункциональная фигня уже не появится. Но пробуждение пламени у детей чаще всего связано с опасностью для их жизни - случается, что гипер-режим разблокируется одновременно с пламенем. Хорошо, что это не про меня.
  Туманники могут постоянно находится в режиме и использовать при этом пламя до тех пор, пока мозги не сотрутся. Для подобных мне не существует предела пламяустойчивости тела, ведь туман влияет лишь на ментальный план мира. Это стачивает остроту критического восприятия мира и медленно подводит к мысли о личном всемогуществе. Ведь не чувствуя предела сил, носители Тумана забываются и перестают жестко контролировать пламя, которое так ластится и само тянется исполнить мимолетные желания своего хозяина. Просачиваясь меж тисков неплотных ментальных запретов, оно смешивает иллюзии с реальностью и сводит с ума. Носитель начинает сомневаться в реальности окружающего мира, представляет себя творцом и может умереть от голода, поверив в собственную иллюзию полного благополучия. Но если иллюзионист сильнее этого и переживает подобный кризис, то еще больше уверяется в своем всесилии и предпочитает сходить с ума уже не тихо, а под рев фанфар, звучащих в голове, и громом взрывов за спиной. Приобретает склонность к позерству, что даже у меня начала медленно развиватся, и всячески лелеет свой новообретенный эгоцентризм и зародыш социопатии. Каждый сходит с ума на свой лад.
  И даже если самому носителю проблемного атрибута кажется, что все с его психикой нормально - это ни о чем не говорит. Пламя всегда влияет на носителя. Туманники склонны пудрить мозги себе и людям, часто впадают в депрессии по надуманным причинам (или делают вид, что впадают в депрессии...), но с такой же легкостью сами же из них и выходят; очень восприимчивы и непредсказуемы, имеют гибкую психику, их мораль и границы дозволенного могут меняться по мановению мысли и не от чего, кроме разве-что отыгрываемого образа, не зависит - вот перед тобой стоит приличный человек, что смущается от похвалы и вздрагивает от громких звуков, а спустя мгновенье - псих, что с той же искренностью может сделать что-угодно. Все сложно. Мотивы не важны, ведь они зависят от изменчивого мышления. А самое страшное в этом всем то, что я не имею ничего против такого развития событий.
  Ошарашив меня тем, что я уже сейчас мыслю в другой плоскости, нежели другие люди, мама посоветовала мне заранее найти якорь. Центральный элемент, что не позволит мне слишком сильно изменится. Я наметила на эту роль семью, но меня отговорили от этой идеи, мол, что если их не станет. Все сложно, ведь, логические рассуждения, насколько мне сейчас это доступно, привели меня к мысли о том, что жизнь без родных мне людей бесполезна. Кто знает что может случится в будущем? Без братика, столь искренне привязанного ко мне, без мамы и Ханы... ради людей мы совершаем поступки, возможно из-за страха за них, а может и просто, не желая разочаровывать... но без душевных привязанностей мне незачем было бы жить. Это стала бы не жизнь, а существование.
  Расспросила и про связь с Небом. Узнала, что нельзя привязаться к любому носителю небесного пламени. Для правильной привязки необходимо стечение многих факторов. С подходящим Небом происходит привязка на энергетическом уровне, или точнее аурном. После закрепления связи хранителя все проблемы с психикой останавливаются в том состоянии в котором они были в момент создания уз. А дальше Небо своим пламенем задает тот курс развития отклонений, что посчитает наиболее подходящим, с его подсознательной точки зрения. Зачастую связь образуется сама собой, но ее образование можно и спровоцировать. Разорвать связь тоже возможно, но при этом будто теряется часть души. Во время действия связи существует некоторая зависимость от мнения Неба, если его носитель спокоен, то и хранители уверены в правильности выбранного ими пути. Это не безоговорочное доверие или подчинение. Существует и понятие "истинные хранители" - идеально подходящие друг для друга атрибуты. Но найти их сложно. Обычно именно Небо ищет своих хранителей. Потому что у носителей Неба зачастую больше власти из-за происхождения, а следовательно и возможностей больше. Ведь это выгодно для семьи. Также, кроме прочего, Небо, найдя первого истинного хранителя, дает ему возможность ощущать своих, еще не найденных Небом, будущих коллег. Для хранителей, связь со своим истинным, означает полное сходство во взглядах на мир и желание защищать и поддерживать свое Небо, возможность предательства невозможна просто потому, что у всей связки из семи человек мысли сходятся, а отношения выстроены гармонично. Это позволяет носителям сильных атрибутов чувствовать себя людьми. Небо же, изначально имеет более существенный повод искать истинных, - при образовании связи происходит обмен и это дает ему возможность использовать некоторые особенности пламени своего хранителя. Но если хранитель уже связал себя с другим Небом, то истинное, просто не почувствует его.
  Не уверена, желаю ли я связывать себя с кем-то. Слишком сложно.
  Начиная с этого учебного года я чувствую себя так, будто нахожусь посреди испытательного полигона. Дело в том, что по совету мамы, я испытываю свои способности на одноклассниках. Цинично. Сидя на третьей парте возле окна, я пыталась внушить разным детям разные ощущения: кому-то усидчивость, кому-то концентрацию или хорошее настроение. Даже завела специальную тетрадь, в которую записываю свои наблюдения и выводы. Возможно, такие эксперименты кому-то кажутся неэтичными, но все мои изыскания не имеют длительных последствий для подопытных и даже обладают исключительно полезными свойствами. Возможно это именно то, о чем меня предупреждала мама, ведь я не вижу совершенно ничего плохого в том, что делаю. И Хану я ни разу не трогала. Но все с чего-то начинали, и мои, на первый взгляд, безобидные забавы, возможно, когда-нибудь перерастут в полноценные эксперименты. Но сейчас, когда мои опыты в своем большинстве, приносят исключительно пользу подопытным, я не могу воспринимать их как нечто ужасное. Возьмем, как пример, Тсунаеши - Благодаря моим манипуляциям он, вечно витающий в облаках и спотыкающийся на каждом шагу, становится более собранным. Стеснительная малышка Акино - более раскованной. Агрессивный и задиристый Таро - немного спокойней. Только Хану я не меняла, ведь она моя подруга, что имеет возможность и желание возвращать меня из состояния "не здесь". И когда я, после очередного отключения от реальности, встречалась с негодующим взглядом подруги, который будто кричал " Ты опять?", - я понимала насколько мне повезло здесь родится.
  Опуская взгляд на листы тетради, раскрытой на пустой странице, я задумалась о задании, выданном мамой. На самом деле заданий было несколько, но в своем большинстве они имели быстро решаемый или регулярный характер. Сейчас я не готова принимать судьбоносное решение об установлении якоря в сознании, а медитации и упражнения с созданием маленьких иллюзий выполняла с радостью. Но вот сейчас я думала о том, что хочу от своего будущего гипер-режима. Вроде несложный вопрос, на первый взгляд, но на деле я не смогла выбрать что-то определенное. Хотелось иметь нечто, что совмещало бы в себе возможность справиться со всеми проблемами и при этом имело практическую ценность в бытовом аспекте жизни. В будущем, если мне все же придется стать мафиози, я буду попадать в разные ситуации связанные с профессиональной деятельностью. Возможно, мне придется сражаться, шпионить, защищать себя и людей, убегать и скрываться, а также желательно иметь при этом пафосный вид. А еще я хочу уметь парить в воздухе как Вайпер. Запросы такие запросы. Хотелось совместить многофункциональность с внешней привлекательностью. Идей не наблюдалось. Имелись только непомерные желания. Да и я не могу представить своих хрустальных бабочек в бою. То есть сила иллюзиониста мне нравиться но использовать ее для чего-то вроде убийств мне не хотелось.
  Мамин глаз и флейта, усиливающие ее изначальные способности, помогающие в распознании иллюзий и ускоряющие обработку информации, как это делает незабвенный шаринган из Наруто. Мукуро, обладающий странным глазом и трезубцем - полный объем его способностей сложно охватить только исходя из знаний прошлой жизни. Фран со своим головным убором неопределенного вида и треугольниками в уголках глаз, согласно канону, владеет сенсорикой, да и не зря же он прижился в Варии после прессовки учителя и семпая - возможно эта шапка дает какую-то прибавку к защите. Мармон или Вайпер тоже имеет отличительные черты и обладает незаурядной силой.
  Обсудив свои мнимые проблемы с мамой, я узнала, что помимо отдельных предметов, гипер-режим способен изменять тело носителя атрибута Тумана. Например, прирастить рога или когти. Жуть. Но эти сведения мне не дали так необходимого толчка вдохновения. На развороте с заглавием "ВСЕМОГУЩЕСТВО" появился только длинный список всех моих хотелок.
  А еще в голове плотно обосновалась мысль о том, что я тугодумка, и все свои иллюзии буду придумывать по пять минут.
  
  
  Пятая глава
  Прекрасный мир
  Мне нравится этот мир. Нравятся яркие краски, шумные, немного простоватые жители Намимори. Нравятся скрытные родители и заботливый старший брат. Нравится и то, что здесь я ребенок. Это другой мир.
  Он отличается от моего прошлого, на первый взгляд, не слишком значительными, но невероятно яркими деталями. Эти детали решают все. Сейчас я только начинаю осознавать необъятную разницу. Отличается все, включая анатомию человека, более яркое и холодное солнце, разницу в гравитации и наличием живого бога-шамана. Тела людей, безусловно, имеют общие черты, объединяющие этот и тот миры, но пропорции и внутренние процессы происходят совсем иначе. Здесь невозможно найти человека с испорченной пятнами или подростковыми гормонами кожей. Человек может быть толстым, худым, молодым или старым, но у них всех чистое тело. Это делает людей более карикатурными, но не слишком выделяется. Волосы растут чаше всего только на голове, при этом сама их структура отличается - пряди более легко сохраняют заданную форму. Есть некрасивые люди, но они не вызывают отвращение неухоженным видом. Пот не имеет запаха. Маленькие дети имеют примерно такой же размер головы, как и взрослые. Не могу понять, как я носила на своих хлипких плечах столь необходимую часть организма. Бррр... Шеи более тонкие, особенно это заметно у подростков, кисти и стопы узкие. Вены не видны, так же как и капилляры в глазах. Ногти не имеют белых лунок. Тела более высокие за счет длинны ног. Это все не привлекает внимание так сильно, как лица местных людей. Очень забавно было разглядывать внутреннее строение, но это отдельная тема. Начну с того, что голова пропорционально больше чем в прошлом мире. Череп имеет странную форму, создавая высокий лоб и видимость объемной шевелюры. Лбы здесь делятся на высокие и очень высокие - низких я еще не встречала. Разрез глаз встречается разных форм и размеров, но они всегда глубоко посажены, что делает взгляд более выразительным. Ресницы, как и брови, всегда держат одну форму и растут плотно - волосок к волоску. Носы чаще всего имеют курносый вид, в крайнем случае, кончик всегда чуть вздернут. Губы могут иметь любую форму, их цвет имеет более яркий оттенок плавно сходящий на нет к уголкам губ. Подбородки имеют более узкую форму. Бывают и исключения.
  Физический жизненный цикл имеет скачкообразный характер развития и делится на волны. Первая волна начинается в пять лет. До этого ребенок растет медленно, а пропорции тела практически не меняются. С пяти до семи лет пропорции меняются практически полностью и до следующей волны ребенок растет в высь, при этом оставляя детские черты лица и хрупкость телосложения. Следующая волна начинается в шестнадцать лет, перестраивая тонких нескладных подростков в молодых людей. Мягкие черты заменяются более острыми, раздается ширина плеч и торс у мужчин, а у девушек окончательно формируется фигура, особенно бедра. Так же за три года скачкообразно рост идет ввысь - примерно на двадцать сантиметров у мужчин и десять у женщин. Далее развитие замедляется лет до тридцати. В тридцать начинается очередная волна: черты лица становятся еще более острыми, а тела приобретают окончательно зрелый вид. К сорока пяти годам появляются морщины и первые седые волосы, после чего развитие снова замедляется до шестидесяти - очередная волна. Она полностью серебрит волосы и испещряет лицо морщинами, тело начинает расти вниз и становится более дряблым.
  Ментальное развитие детей этого мира опережает прошлый, но подростки долго остаются инфантильными мечтателями, а молодые люди - идеалистами. Но это не точно, ведь я исхожу из того, что в семь лет дети не обладают столь ярким темпераментом в том мире, как здесь. Уже сейчас можно сказать каким будет тот или иной малыш через десять лет. Но Хана все равно самая лучшая! Хоть и бука.
  В школе за год изменилось не многое. Остались и глуповатые шутки, и странные игры, и разговоры о мультиках с серьезными лицами, и бессмысленные придирки, и прочие прелести детского социума. Разве что мальчишки начали предпринимать несколько неловкие попытки ухаживаний за девчонками. Не рановато ли? Дети начинают врать и бороться за всеобщее внимание. Это так странно, ведь я совершенно не понимаю их логику и, на самом деле, не слишком то и хочу ее понимать. Только Хана - лучик света мудрости и адекватности в этом мире странных детей. Я ее почти люблю.
  Люблю я и этот мир. За яркие краски, за непонятные традиции, за неизвестную мне мифологию и скрытую историю, за тайны, за брата и такую чудесную любящую меня мать. Она тактична, умна, заботлива, всегда приходит к нам на помощь, готовит самую вкусную еду в мире... она идеальна. Мама многое не рассказывает, пока ее не спросить, но на прямой вопрос я всегда получала откровенный и полный ответ. Ее улыбка и хитрый прищур серебристых глаз - самое дорогое, что есть в этом мире. Даже, когда отчитывает нас за безобразия, она прекрасна.
  Реохей очень похож на маму. Разрез и цвет его глаз, линия пухлых губ. Они очень похоже улыбаются, а когда пытаются сдерживать смех, уголки их губ одинаково широко расползаются по лицу, поджимаются и подрагивают, глаза щурятся, пытаясь скрыть танцующих на дне чертей. Мне завидно. Я хочу быть чуть более похожей на маму. Ведь от нее мне достались цвет волос, форма высоких бровей и узкий подбородок. Я взяла от мамы жесты и пластику движений. Все остальное папино. Так же как и привычка брата кривлятся. Все эти его раздражающие ужимки. Папа редко появляется дома, и чем мы становимся старше, тем реже его визиты. Конечно не раз в два года, но тоже не часто - примерно неделя, растянутая на половину года. Он хороший и милый, но до одури странный. Появляется редко, но всегда с подарками - его приездов мы дожидаемся с нетерпением. Он радуется нам, но не знает как правильно себя вести с детьми. Забавный. И эти его гримасы... очень жалко, что он редко отмечает с нами праздники, разве что дни рождения старается не пропускать. Но по приезду он неумело, но очень настойчиво изливает на нас весь свой нерастраченный родительский потенциал. В такие моменты он находится будто везде, его слишком много... но зато с нами.
  При виде своего бледного Руди, нашего папы, мама расцветает. Дом наполняется ненормальным уютом, а в душе становится теплее. Нельзя не любить человека, что делает маму столь счастливой, который обнимает нас с братом так крепко, будто в последний раз, который так неуверенно, будто сомневаясь в своей нужности, будто боясь, что мы оттолкнем, пытается заботиться о нас. Он нуждается в поддержке близких, тщательно прячет черты характера, что могли бы оттолкнуть нас от него. Неуверенно берет за руки, ненасытно и жадно всматривается неестественной желтизной своих глаз в наши лица. Смотрит так несчастно на маму, будто извиняясь за все. Как такого человека можно оттолкнуть, лишить надежды и опоры.
  Мама созванивается с папой в дни, отмеченные на календаре, примерно раз в неделю. На все разговоры мы тратим меньше получаса.
  Я люблю свою семью.
  Когда отец узнал о пробудившемся у меня пламени, то сначала его лицо, явно по инерции, приняло обычное карикатурно-испуганное выражение, но он потом как-то резко спал с лица, аж до синевы, и полностью переменился. Взгляд стал цепким, колючим и несколько изучающим. Он посверлил грустно улыбающуюся маму и недоумевающую меня взглядом и как-то совсем отчаянно вздохнул. Я испугалась. И того, как он смотрел, и его больного измученного голоса:
  - Боги, малышка... ну за что?
  Он был так расстроен, что я просто не знала куда себя деть. Чувство вины необоснованно сильно сдавливало грудную клетку. В чем я виновна - без понятия, но достаточно и того, что папа столь сильно расстроился. Все замолчали, а я опустила голову, желая, чтобы этот ком в горле прошел сам, но слезы таки потекли из глаз. Я видела, что мама не слишком рада пробуждению у меня способностей, но не предала этому значения - мало ли? Но папа впервые при мне находится в столь явной панике.
  - Не стоит Руди... не переживай так, - мама приобняла отца, спрятавшего лицо в ладонях, - развитие происходит в пределах нормы, так , если бы малышке было одиннадцать лет. Психологических отклонений почти нет. Ну что ты? Не стоит так нервничать.
  - А ищейки? Они же везде рыщут в погоне за носителями пламени...
  - Здесь живет жена главы CEDEF. Иэмицу не позволит семье находится в опасности, - увещевала мама.
  Но на эти слова папа вскинулся и обеспокоенно прищурился.
  - Ты общалась с ним?
  - Только прощупала почву, не более. Ну что ты так смотришь, я не могла находится в неведении.
  Папа потер виски и скривился.
  - Ладно, об этом потом.
  Только после этого на меня и мою молчаливую истерику обратили внимание. Стали увещевать, что все хорошо, что я не виновата, что никто не мог ожидать... но я же знала, что на самом деле специально искала возможности пробудить спящую силу. Только теперь я начала понимать, сколько проблем доставило маме мое желание.
  - Малышка... - Судорожно выдохнул, обнял меня и продолжил: - Принцесса моя, все будет хорошо. Мы с мамой сами виноваты, - на этих словах я окончательно разревелась.
  Черт, виновата здесь только я. Я ведь имею опыт прошлой жизни, должна была предусмотреть, что охотники найдутся. Теперь моей семье угрожает опасность.
  - Ты не виновата, - твердо подтвердил отец, - мы рассчитывали на то, что второй ребенок, то есть ты, не сможешь сама пробудить Пламя. Понимаешь, у твоего братика очень высокий потенциал, а ты родилась слабенькой и твоя связь с потоками пламени была слишком плохой. Ты даже не должна была видеть проявленные потоки силы. Мама всегда отслеживала, чтобы Реохей не пробудил его раньше допустимого времени, но приглядывать еще и за тобой не имело смысла. Мы так думали.
  Мама отвела взгляд и начала нервно перебирать пальцы. Перехватила папин сбивчивый монолог, в попытке оправдаться:
  - Это сложно. Я должна долгое время фокусировать внимание и только тогда поверхностно могу оценить направленность развития ауры. Изначально, было логично предположить, что после сильного братика ты будешь более слабой, но при рождении, когда я проверила, оказалось, что ты вообще не сможешь пробудить его. Об этом говорило много косвенных признаков. Я не смогу объяснить...
  - После третьего дня рождения тебя сново проверили, ведь видения не могли взяться из неоткуда. - Папа продолжил за мамой. - Но даже тогда цвет ауры оставался нестабилен и не слишком ярок, зато связь с потоками немного повысилась. Но все отклонения входили в предполагаемую норму и полностью вписывались в изначальные прогнозы. Никто и подумать не мог... - папа махнул рукой.
  - Не нужно оправдываться. Я тоже виновата, так что давайте не будем об этом говорить... - прошмыгала я в папино плечо. - Лучше расскажи, почему братику можно знать о пламени, а о теневом мире - нет?
  Меня потрепали по голове и живо сменили тему.
  - Реохей сможет и сам пользоваться силой. Он ее видит и ощущает, поэтому пользователи активного пламени имеют право объяснить - что же именно он видит. А мир мафии, такому как Реохей, ни к чему пока что. Вот пробудится, и если к тому времени не будет принадлежать Семье, его навестят посланники Виндиче. Информация, что дают в пакетах имеет цель сохранить тайну о пламени, но сила давит на мышление и подталкивает носителя к использованию ее возможностей. Информация предупреждает о том, что делать совсем нельзя, что делать можно только чуть-чуть и к чему это чуть-чуть может привести.
  - А какой у тебя огонек?
  Папа покосился на маму.
  - Эти твои названица. Все именуют силу собственно Силой или более поэтичными определениями Джото. Только ты называешь ее огоньком. В чем спрятана фишка? - Пробурчал тихо папа, это явно не был их первый разговор на эту тему.
  Мама лишь загадочно рассмеялась и хитро прищурилась, будто знает, что-то секретное. Не удивлюсь, если она не рассказывает просто потому, что ей так хочется подразнить отца, а не из-за страшно секретной тайны. Не ответив, она перевела разговор в изначальное русло.
  - У Руди активатор.
  - Кушина... Ну что за ребячество? Принцесса, выкинь из головы эти странные имена, если ты будешь ими пользоваться, тебя никто не поймет.
  - Ты сразу понял.
  - Ну недаром же я твой муж?
  Я захихикала, а папа смутился своего хвастливого тона.
  - Так вот, - прокашлялся он, - у тебя и мамы активна сила пламени Тумана. О ней ты и сама знаешь. У меня же активно пламя Солнца. Его основным свойством является активация разных природных процессов, их ускорение и усиление свойств конечного результата. Чаще всего пламя Солнца используют для лечения и фармацевтики. В отличие от Тумана, не имеющего определенной формы, материальное воплощение пламени солнца выглядит так... - Папа выставил вперед руку, и через какое-то время над раскрытой ладонью начали неярко мерцать желтые искры, их было так много, что своим видом они создавали сгусток неопределенной формы.
  Я не утерпела и потянулась к нему рукой. Папа не запрещал - значит, мне ничего не грозит. На ощупь они оказались прохладными и немного колючими, как шипучка во рту. Забавно - я продержала ладонь в пламени всего минуту, но за это время ногти успели отрасти и исчезнуть царапина, оставленная подопытным котом.
  - Вау! А без удлинения ногтей нельзя?
  - Можно, но для этого не подходит столь грубая манипуляция.
  Тогда мы долго говорили обо всем, до тех пор, пока братик не вернулся со школы. Я показывала маленькие фокусы, которым научилась - вроде пресловутых, столь легко у меня выходящих, хрустальных бабочек, или создания узоров.
  Тот день мы провели вместе, дружно сходили в открытый недавно океанариум и просто наслаждались жизнью и общением друг с другом. Мы были счастливы. Детство - чудесная пора.
  Еще до того разговора я хотела, чтобы братец Реохей тоже научился пользоваться пламенем, подтолкнуть его как-то к этому, но мама отговаривала меня по надуманным причинам. Теперь мне стало понятно почему. И ясным становится момент с запечатанным пламенем у Тсунаеши, согласно канону, будущий Десятый глава мафиозной семьи Вонголы, к тринадцати годам станет тряпкой и бесхарактерным оболтусом. Это без сомнений взаимосвязано. Вот у Тсуны пробуждается пламя, и он начинает при малейшей вспышке раздражения выплескивать его в материальный мир. Пламя Неба, которым он обладает, не несет столь разрушительной силы, как тот же Ураган, но является наиболее соответствующим названию. Огонь он и есть огонь. И вот, когда об этом узнает отец ребенка, вопрос о том, как его зовут Иемицу или Александр все еще ждет своего разъяснения, решает позвать своего босса - девятого главу Вонголы. Тот приезжает, становиться свидетелем вспышки чистого пламени Неба и, увидев там что-то еще, решает запечатать его до лучших времен. Но, наверное, не зря в полном названии силы присутствует слово Воля, Тсунаеши резко отрывается от части своих природных данных и постепенно эту самую волю теряет. Не стоит сейчас думать о дополнительных возможных мотивах, вроде воспитание марионетки на свое место или еще что-то подобное. Позднее приезжает вольный наемник, лучший киллер поколения, который уже вырастил из мямли Дино Каваллоне неплохого бойца (хотя тоже спорный вопрос), и вообще хороший парень репетитор-киллер Реборн. Да, наверное, нельзя было найти более подходящего человека для вытаскивания носителя небесного атрибута из их кокона спокойствия. И снова натаскивает бойца. При этом поверхностно знакомя ученика с теневым миром и его главными союзниками. Ведь, кто бы что не говорил, в мафии правит сила, а влияние можно и захватить. Конечно, Реборн все превратил в сущий фарс и "хаос", но сути это не меняет.
  Прошел первый учебный год. За это время мало что изменилось, разве что стоит отметить мои успехи в освоении пламени, и то, что наш с Ханой спор закончился в клубе изящной словесности. Там мы учимся понимать высокий стиль речи, используемый на чайных церемониях и при разговорах с представителями Японской аристократии. Учимся разбираться в высоте поклонов и языке цветов. Учимся быть японками. Очень познавательно, ведь мама, как бы ее не звали, родом из Германии. Она полукровка, свое детство мама провела в постоянных разъездах по миру, а потому культура Японии ей чужда. Мама всегда говорила, что мы должны уважать людей страны, в которой живем. И только благодаря такому ее взгляду на мир мы с братом не являемся отщепенцами детского коллектива. Япония придерживается старых традиций и на окружающий мир смотрит с некой опаской и недоумением. Им чужды некоторые европейские причуды, а люди большого мира не понимают всей глубинной подоплеки традиций и ритуалов Японии. Да и цвет волос все же имеет традиционно темный оттенок. Мама живет в Намимори как в изгнании - подруг нет, развлечений тоже...
  Но я отвлеклась. Стоит также упомянуть, что к нам в класс посреди года перевелся веселый мальчик с пустыми глазами. Его пламя уже было пробуждено, и когда я попыталась пощупать его чувства, поняла, что Ямамото Такеши пуст. Эта новая способность позволяет мне ощущать людей вокруг - их эмоции и некоторое внутреннее содержание. Он почувствовал касание моего пламени и оглянулся все с той же веселой улыбкой на лице. Он меня пугает, оставшийся учебный год я обходила его стороной. Были и праздники, и обыденная повседневность. Учеба давалась мне легко, а навязчивые мальчишки добились того, что я морочила им голову с помощью тумана куда чаще прочих одноклассников, исключая Такеши. Мне их внимание, конечно, льстит, но они ведь совсем маленькие.
  На смену зимы пришла весна, новый учебный год начался. Мне уже семь лет, но ничего нового не происходит. За это время я научилась перемещаться на маленькие расстояния с помощью пламени и поняла, что очень остро чувствую мир и людей. Так определяется специализация. Вот у мамы это поверхностное внушение и манипуляции с сознанием, а у меня чувство мира. Я уже сейчас могу понять, кто каким пламенем обладает и какие в нем примеси, но это не означает, что мне стало недоступно внушение или еще что-то, просто мне легче дается этот аспект сил.
  Весна прошла быстро, и настало лето. Солнце ярко и горячо освящает город, через неделю брату исполнится девять, а через два дня мы вылетаем во Францию. К Средиземному морю! Я немного испугалась, что мафия ворвется в мою жизнь раньше, чем я готова ее там принять. Но потом вспомнила, что мой папа самый лучший и он, несмотря на манеру вести себя, всегда предусмотрителен и имеет некоторый пунктик насчет безопасности. И уж он-то имеет, куда больший опыт во всех этих делах и не допустит, чтобы с нами что-то случилось.
  День вылета не выделялся на фоне суеты прошедшей недели. Мы убирали дом, складывали одежду, бегали по магазинам и готовили папе сувениры. Я необдуманно предложила привезти ему наши фотографии с праздников, но мама категорически отказалась, аргументируя это тем, что мы скрываемся и не должны подставлять отца. Я устыдилась. Братик снова носился по дому, суетился и что-то творил. Было шумно.
  И вот он, значимый день. Мы наше маленькой компанией, схватив сумки, отправились в аэропорт, что находится в соседнем городе, до которого еще добираться и добираться. Как же лениво. Наш рейс начнется в три часа дня, а мы с самого утра суетимся.
  Вылет. Странное чувство: вот я вроде как сейчас в воздухе, активно нарушаю закон гравитации, как и куча таких же пассажиров. Делаем то, о чем, еще столетие назад, и мечтать не могли. Но на деле я испытываю ужасный диссонанс реального и того, что успела напридумывать, поддавшись общему мандражу. Все, происходящее вокруг, столь обыденно, что не вызывает ничего кроме сонливости. Мир под другим углом я увидела, облака рассмотрела... ну не все же двенадцать часов полета мне в иллюминатор пялится.
  Все было чудесно. Почти замечательно.
  Еще перед выездом, дома, мама предупреждала нас как стоит действовать чтобы не потерятся. Ну и что делать, если это все же случилось.
  Да. Да-да-да... я потерялась. И просто не знаю что делать. Мамин план основывался на том, что у нас всех есть телефоны для связи с друг-другом. Ну, а в крайнем случае, мы выучили стандартные фразы: "Здравствуйте", "Я потерялся", "Пожалуйста, дайте позвонить с вашего телефона". Возможно, мама считала, что этого хватит, или вообще не предполагала, что подобное может произойти. Но результат на лицо: где-то, среди потока не говорящих на японском ног, разделяющих нас, в огромном здании аэропорта, стою, в темном углу, маленькая семилетняя я, совершенно не готовая к столь резким переменам. На часах Франции шесть часов вечера, я хочу спать из-за часовых поясов, и есть, просто из-за стресса. А в моем замечательном кожаном рюкзаке, на самом дне, лежат телефоны - мой, Рехея и мамы.
  Да начнется же время приключений! " Окей, Гугл, что делать, если потерялся и совершенно не знаешь где найтись?"
  
  
  Глава 6.
  Языковой барьер
  Увы. Даже здешний Гугл не дал мне ответ на столь важный вопрос. Именно такие ситуации помогают осознать, что информация - сила. Я нахожусь в огромном здании аэропорта небольшого города Сиамбел-эль. Вокруг люди, которым я достаю макушкой до бедра, и если бы их было меньше, я смогла бы найти выход из здания. Да и, следуя советам с уроков познания мира, мне стоило бы найти дяденьку в форме, чтобы он меня отвел к переводчику, хотя японский - не слишком популярен, и уже переводчик, поняв, что я потерялась, дал бы сообщение в громкоговорителе о том, что я потерялась. Следуя этим же советам с уроков, мама обязательно услышала бы и примчалась меня забрать. Но, по уму, если я сейчас поведу себя подобным образом, то, волей-неволей, привлеку внимание. А мы, стоит заметить, находимся здесь почти тайно. Перед вылетом мама научила меня менять внешность с помощью пламени так, чтобы оно не отслеживалось, но подобную иллюзию туманник может наложить только сам на себя, поэтому братика мы загримировали вручную. Так что привлекать внимание нежелательно. По этой же причине мне нельзя долго стоять на одном месте, ожидая, когда мама меня найдет. Я бы смогла выкрутиться, найти отель, в котором мы забронировали места, связалась бы, в конце концов, с приемной, но я не знаю, где мы должны были остановиться. Даже названия, вплоть до того, что не могу точно сказать, не остановимся ли мы в палатке у моря. Информация - сила.
  Наблюдая за плотной стеной, идущих в одном направлении ног, я, тяжко вздыхая, не знала, что мне делать. Мама сможет меня найти, в этом я не сомневаюсь. Подобное уже случалось. Тогда мы с братиком отправились исследовать парк, но парк в Намимори плотно связан с лесом, не слишком большим, но нам хватило и этого, чтобы заблудится. В тот раз мама нашла меня и Реохея благодаря заранее настроенного на нас маленького компаса. То есть, использовав пламя тумана, она зачаровала такой себе артефакт. Уверена, что и сейчас он находится на одном из ее браслетов. Поэтому сейчас моя цель - выйти из здания и найти открытое для просмотра место, где будет много людей. То есть площадь или парк. Нет смысла суетиться, но и стоять на одном месте нельзя.
  Я ныряю в плотный поток людей, стараясь двигаться наравне со взрослыми. Сложно поддерживать скорость, но если этого не делать меня могут просто затоптать. Выход нашелся удивительно быстро. Для начала имелся смысл подождать маму возле входа в здание аэропорта, но когда пятнадцать минут ожидания не принесли должного результата, я пошла осматриваться вокруг. Медленно бредя по городу, я ощущала себя не в своей тарелке. Люди, болтающие на разных языках, площадь, что расходится лучами улиц в разные стороны, здания, высотой всего в пять этажей, хорошая погода и даже звуки музыки. Я не растерялась. Это первый раз в этой жизни, когда я оказалась в совершенно незнакомом месте, но в прошлой жизни я терялась на экскурсиях по городу, поездках и лагерях. Не очень часто, но раз в месяц - стабильно. Это все моя рассеянность. Нельзя сказать, что меня это расстраивало - наоборот интересней находить дорогу самой. Но чтобы что-то найти, надо знать, что ищешь, а я не знаю. И самое смешное в этой ситуации то, что я оказалась буквально на перекрестке семи дорог. Площадь занимала огромное пространство засаженное цветами и деревьями, она была окружена дорогой, от которой отделялись лучи в разные стороны. Забавно. Иди куда хочешь. Можно было бы отсидеться на лавочке, но рано или поздно это тоже привлечет внимание, поэтому прождав полчаса, я побрела в сторону одной из дорог. Куда какая ведет - без понятия, но если в эту сторону идут люди с пляжными сумками, логично было бы предположить, что там море.
  Интересно, о чем думает мама... уже прошло около часа, как мы расстались, а меня не нашли. Она могла бы хоть позвонить мне. Хотя... вижу в голове картинку:
  " - Реохей-кун, кажется мы потеряли Киоку-чан...
  - Ну... - задумчиво почесывая нос и умильно поджимая бровки, - она позвонит нам, ты же давала ей свой новый номер.
  - Эх, сыночек, знаешь, жизнь любит вносить свои неожиданные коррективы даже в самые продуманные планы... - ответит ему мама преувеличено грустным и поучающим тоном, на что братик начинает хмурить бровки еще усиленней, выражая этим работу своей мысли. - Понимаешь, телефон остался у нее в сумке...
  Тишина. И вдруг у брата над головой вспыхивает лампочка.
  - Тогда мы должны ей позвонить!
  - Ты, безусловно, умничка Реохей-кун, - радостно начинает мама, - но не напомнишь ли ты маме номер телефона? - тишина в ответ и грустный вздох мамы. - Тоже не помнишь. - серьезный кивок от брата. - Вот и я не помню...
  Молчание.
  - Ну и что нам делать, ка-чан? Мы потерялись.
  - Мы не терялись - мы потеряли Киоко-чан. Я не знаю, что нам делать. А ты?
  - Когда теряешься надо подождать на месте, пока тебя не найдут...
  - Мы не терялись. Присядем?
  - Ага!.."
  Это конечно маловероятно, но другой причины, почему меня не ищут, я не вижу. А меня именно не ищут, ведь если бы искали, уже нашли бы.
  За целый час времени я придумала два способа найти родных. Первый способ никуда не годится - предполагалось, что включив сенсорику, я проскользну прыжками телепортации по городу и отыщу их. Такой вариант имеет несколько минусов: во-первых, город это все же огромная территория и еще более огромное количество людей, во-вторых, камеры и фотографии могут отснять момент моего исчезновения и появления, даже если перемещаться по крышам - я еще не умею правильно становится невидимой, ну и, в-третьих - слишком сложно перемещаться скольжением телепортации, не физически, а ментально. Второй способ же подразумевает, что я смогу создать предмет на подобии маминого компаса. Так как других вариантов не нашлось, я приступила к созданию волшебного навигатора. Проблема заключалась в том, что я не имела практических навыков в этом, но зато имела поверхностное описание мамы.
  Она могла создать простую побрякушку вроде того же компаса, но не любила это занятие. Процесс создания же мама описывала примерно так: берешь предмет и берешь, сформулированную в образ, мысль-желание, а потом медленно, не выпуская иллюзий направляешь энергию, пропитанную ментальным посылом, в предмет. Сложность заключается в том, что необходимо правильно составить ментальный посыл. У мамы получилось заставить двигаться стрелку в компасе - и это при том, что туман влияет лишь на ментальный слой. У меня же получится разве что побрякушка усиливающая интуицию. Многое зависит еще и от самого предмета, и от составляющих пламени, которым этот предмет обрабатывают.
  Иду дальше вдоль дороги по одной из улиц. Ищу в своей сумочке что-нибудь подходящее для зачарования, но нахожу только две ленточки с колокольчиками на концах. Не слишком удачно, но работать можно. Я не могу делать недоартефакт на ходу, поэтому целенаправленно ищу место, где можно спокойно посидеть около часа, и при этом, не привлечь внимание. Бреду дальше. Мимо меня проезжают машины, исчезают вдалеке за спиной деревья и дома, с обеих сторон располагаются разные магазинчики и кафе... миленько. Чуть впереди виднеется аллея, на ней располагаются фонтанчики, какие-то статуи и что-то еще. Здесь и решила остаться на время. Сажусь на лавочку. В моих руках крутятся ленточки, я постепенно напитываю их энергией пламени, не слишком скрываясь. Ну, а что прятать, можно разве что накинуть на себя полог невнимания. Я маленькая девочка, просто крутящая в руках ленты. А если здесь окажутся пользователи пламени, я все равно пока что неприкосновенна, и меня врятли кто-то тронет. Самый лучший способ не привлекать внимание - убедить окружающих, что все происходящее - нормально и обычно, а для этого надо быть наглым и делать все напоказ. Больше внимания привлекает тот человек, что скрывает что-то. Колокольчики зачаровываю на усиление основного эффекта - они резонируют при звоне, но по сути, ни на что более удачное не годятся. Первую ленту напитываю мыслеобразом ощущения от маминой ауры, ее прикосновений, запаха и желанием поиска. Вторую зачаровываю на поиск в аурном слое реальности. Уже начинаю их переплетать между собой, как на меня падает тень. Хмурюсь. И игнорирую чужое присутствие, всем своим видом показывая, что занята, и мне абсолютно плевать на наблюдателя. Нервирует немного, но толи я такая пофигистка, то ли не настолько уж и мешает мне этот наблюдатель. Скрепляю ленточки на запястье.
  Пора разобраться, кто надо мной стоит уже целых две минуты. Направляю пламя в глаза, не поднимая взгляд вверх, и делаю вид, что собираю вещи в сумку. При этом тщательно осматриваю цвет и насыщенность ауры наблюдателя, прислушиваюсь всем своим естеством к миру, колебанию энергии, ментальным колебаниям. Оказалось, что у меня не один наблюдатель, а двое. Тот, что отбрасывает тень - Дождь, с видимой примесью Грозы, яркая аура, чистый оттенок, от наблюдателя веет раздражением с примесью интереса и уверенностью в правильности выбранного решения. Второй стоит за спиной - Небо с Ураганом, аура еще более яркая, а в эмоциях усталость и куча негатива, направленная на все - свидетельство приближающегося нервного срыва. Пора понять чего они на меня уставились, а для этого надо поднять взгляд на ключицы. Изменяю свое выражение лица с равнодушно-раздосадованный на удивленно-заинтересованный и поднимаю голову, будто только заметила. Но видимо не одна я понимала необходимость вывести противника из равновесия.
  Меня как щенка схватили за ручку рюкзака и подняли так, что ноги остались болтаться в воздухе. По инерции поднимаю голову, но человека, который отбрасывал тень уже нет на месте. Быстро осматриваюсь и понимаю, что люди исчезли с аллеи, и я осталась одна, наедине с этими непонятными людьми. Куда я влипла?
  - ___ _ - говорит мне что-то мужской голос из-за спины. Я их не вижу. Язык мне незнаком, но похож на французский - ничего не понятно.
  Вспомнилась поучительная статья из подаренной Виндиче книги, "Что делать, если вас хотят убить?". Я нервно хихикаю и вытаскиваю из ушей неработающие наушники.
  -_ _ __- снова что-то говорит мне парень. Да, теперь точно понятно, что голос недостаточно взрослый. Говорит спокойно, но требовательно, и поворачивать меня к себе лицом не спешит.
  - Простите, я вас не понимаю. - Предупреждаю их, вдруг поймут?
  - __ _ _ - одновременно и зло, и устало, и обреченно, и требовательно говорит все тот же человек. Я молчу. Потом повторяет на разных языках, все с той же непередаваемой интонацией. Я отрицательно мотаю головой.
  А парень все бурчит и бурчит эту фразу, сохраняя интонацию. Полиглот. На десятом языке мне стало не по себе. Даже стыдно, за свою необразованность. Видимо ему тоже надоело - раздражение так и хлещет в ментале. Второй веселится. И тоже предлагает варианты.
  - А еще я русский знаю...- говорю. Ну, раз уж мы тут хвастаемся.
  Они послушали, но ничего не поняли, я и сама не поняла свой чирикающий акцент. Надо сказать, что я не проверяла речь с тех пор, когда осознала, что понимаю написанное. А мои попытки выучить другие языки, что я предпринимала еще в садике, ничего не принесли, кроме названий бытовых вещей и нескольких фраз. Подумав, выдала то, что знала на французском:
  - "Здравствуйте", - начала я, за моей спиной вскрикивает что-то второй, а первый раздраженно тряхнул меня, - "я потерялась" - наверное, прозвучало еще хуже, чем на русском, но, очевидно, меня поняли. На их месте, я бы посчитала это издевательством.
  Тишина. За спиной заржал Дождь. А от Неба еще более резко стали хлестать кнуты еле сдерживаемого бешенства. Но на землю меня поставили достаточно аккуратно. Я развернулась. За мной стояли двое, проверила ключицы - да, мафия. Перевела взгляд на лица парней и, порассматривав их, узнала. Да, конечно, кого мне для полного счастья не хватало, так это Варии. Передо мной стояли совсем юный Суперби Скуало и Занзас Скайрини. Черноволосый парень, почти мальчишка, имеет замучено-раздраженный вид, что не как не сходится с той бурей, что творится в его эмоциях. Выглядит странно: лохматый, но виски сбриты, глаза выразительные. Скуало совсем смешной - ни то седая, ни то просто серая шевелюра с челкой и короткими волосами на затылке, взгляд острый, но щеки пухлые. Мальчишка. Моргнула, сгоняя с лица удивление. Меня за шиворот, оказывается, держит аж целый босс.
  Не могу сказать, что рада их видеть.
  - ___ __ - ко мне снова обратились. Ну, хотите поговорить, значит, будем говорить.
  - Киоко. - Представилась, ткнув в себя пальцем. И, не дождавшись ответа, повторила более внятно: - "Я потерялась, " - сказала на французском. Но опять ничего не дождалась. Изобразила пантомиму, мол, ищу... - "маму" - вставила на английском. И продолжила, мол, вот мы познакомились, а теперь мне пора, рада знакомству, - good by!
  Не встретив отрицательной реакции, поправила платьице и пошла на зов интуиции. Попыталась сбежать. Даже сделала два шага, как меня подхватили в воздух снова. Теперь нос к носу с Занзасом. Глаза янтарные, яркие, как на просвет. Но сохраняют каноничный красный цвет. Завораживает...
  Ну что им от меня надо? Я - гражданская и они это знают, их не трогала, сидела... Меня понесли в таком "подвешенном" состоянии в сторону одной из гостиниц. Пантомимой изобразила, что могу и сама идти - меня проигнорировали. Понравилось ему что ли таскать меня? Изобразила на лице полную расслабленность и задумалась, рассматривая... уже босса Варии. Сколько им? И вообще, не пора ли Занзасу быть замороженным? Скуало ведет себя взросло, но ему сейчас максимум пятнадцать. Скайрини выглядит немного старше, да и манера себя подавать совсем иная - лет семнадцать, на вид. Но в это время, согласно канону, он уже должен был попытаться совершить переворот. Как раз он смог бы попытаться. Вот если ему именно сейчас подкинуть информацию, о том, что он приемный, Занзас решился бы и мир захватить, если бы это подарило ему иллюзию стабильности. Слишком он на взводе. Но менять что-то не собираюсь. Это их жизнь и менять что-то... неправильно. Да и что менять? Предупредить, что их переворот закончится провалом? Бред. Они мне никто. Смешные взрослые дети, которых я вижу первый раз в жизни. Да и я не знаю всей картины целиком.
  Парни обсуждали что-то за моей спиной, а меня несли впереди, как щенка, ей богу. Что за выходки? А я все думала... не на органы же меня сдавать несут, хотя эти могут, но зачем? Нечего заморачиваться. Скоро и так все узнаю.
  Мы зашли в здание гостиницы, прокатились в лифте, прошлись по коридору к двери, из-за которой раздавался приглушенный шум. По дороге я разглядывала красивые картины, развешенные на стенах, и виды из окна. Незапертую дверь Скуало просто открыл. Прошли прихожую с зеркалом на всю стену. Не удержалась и заглянула посмотреть на нашу композицию со стороны. Мило. Поправила платье. За мной продолжался разговор. Меня тряхнули пару раз, а Скуало негромко вройкнул. Какое мне до них дело, это я им зачем-то нужна? Зашли в гостиную, но шум разносился из соседней комнаты. Придала себе равнодушный вид, вроде: "все так, как и должно быть". Из открытой настежь двери виднелась кухня, и слышался гомон.
  За столом у стены творился откровенный бред. Мармон (летающий ребенок в плаще) пытался набрать высоту, не разлив при этом содержимое чашки, учитывая, что за его ножку схватился Бельфегор (сейчас мелкий и худющий шкет с неуместной челкой на пол лица), сам же он отбивался оставшимися конечностями от лезущего к нему с ножницами парня, в котором я с трудом опознала Луссурию (как и в будущем, слишком накаченный, и носит длинные красные волосы, забранные в высокий хвостик). Только молодой Леви-А-Тан сидел в стороне и читал книгу. Все это сопровождалось криками, нервным шишишиканьем растрепанного Бельфегора и дергающейся бровью Леви. Мы зашли в тот момент, когда он вскочил с места и запустил в голову Луссурии книгу. Тишина.
  Если бы ярость Занзаса можно было бы материализовать, то она бы обжигала всех вокруг ударами стальных тросов. Когда он взорвется? Надеюсь, меня рядом не будет. Но никто этого будто не замечал. Может такое предвзрывное состояние - норма, для этого человека?
  Скуало начал оглушительную обличительно-обвинительную речь со своего фирменного "Вроой!". Я ничего не поняла, но даже так меня проняло, особенно, когда все присутствующие взглянули на меня. И продолжалось бы это все долго, если бы кулак Занзаса не впечатался в челюсть громогласного подчиненного. Забавно, что после удара, его ярость будто притупилась.
  Тишина длилась недолго. Скуало что-то шипел в стороне. Первым что-то сказал "успокоившийся" Скайрини, его перебил Бельфегор, того одернул Леви-А-Тан... полетели ножи. Почему-то именно в меня. Рука Занзаса дернулась со мной в сторону. Хочу к маме. Я выскользнула из лямок рюкзака и спряталась за спиной достаточно широкого босса. Противный мелкий глист зашишишикал и что-то спросил. Босс ответил и галдеж начался с новой силой. Что за цирк? Занзас молчал. Угрожающе так. А эти суицидники все набирали громкость. Я бы тоже, наверное, заливала стресс алкоголем на его месте. Шутки шутками, но я их всех реально боюсь. Вот вроде все смешно, но меня недавно чуть не убили. Занзас бесится. Первая минута - он бесится, но лицо непроницаемо; вторая - руки непроизвольно сжимаются все крепче; третья - у него дергается щека, а жажду крови становится видно в материальном плане; четвертая - руки тянутся к кобуре. На пятой минуте это замечает Скуало и окатывает босса своим пламенем, успокаивая. Это все продолжалось чертовски долго. Я чувствовала себя лишней в их цирке, и если бы у меня был хоть единственный шанс на успех - сбежала бы телепортом. Но здесь, кроме клоунов, находится ещё и Вайпер - иллюзионист, чей опыт несравним с моим. Конечно, можно пыжится, и хвастаться перед мамой своими успехами, быстрым развитием и всем остальным... но опыт - намного важнее и помогает, в реальных ситуациях, он куда существенней нежели, еще даже не реализованный, потенциал.
  Только спустя еще десять минут все притихли и отправились в гостиную. Меня усадили в кресло, а Вайпер несколько театрально хлопнул в ладоши. Я ничего не почувствовала, но все Варийцы подобрались и перестали напоминать своим поведением сумасшедших, даже Бельфегор притих.
  - Итак, - начал Занзас, а я вдруг осознала, что понимаю его речь, хоть он и говорит на незнакомом мне языке, - Ты кто? Откуда? Что делала под нашими окнами?
  Мда... невезение преследует меня. Среди сотни скамеек выбрать именно ту, которую стоило обходить десятой дорогой. Хорошо хоть история готова заранее:
  - Юдзури Киоко, прилетела из Японии с братом и мамой, пыталась сделать навигатор к маме.
  - О, она еще и говорить умеет, ши-ши-ши... - начал было Бельфегор, но увидев кулак Скуало у себя под носом, живо заткнулся, попытался мне показать что-то мимикой, без слов, но из-за челки я ничего не поняла. Явно что-то неприятное.
  - Имя еще раз повтори, - вставил Вайпер-Маммон. Неужели чувствует ложь... хотя, теоретически это возможно.
  - Сасагава Киоко.
  Ну, а что еще можно ответить?
  - Покажи безделушку, - попросил Маммон почти вежливо. Я отдала. Он забрал ленточки и отлетел к Бельфегору на колени. Тот и ухом не повел, уставившись в окно.
  - А зачем я вам? - решила я поставить все точки над ё.
  - Я и сам не знаю. - ответил мне Занзас, косясь на Луссурию и Маммона. - Может, хоть сейчас объясните?
  - Ах, босс, ну подожди... это сюрприз! - странная манера речи и показная жеманность. Слова Луссурии почему-то взбесили Занзаса, и пока он не начал рычать, Маммон протараторил свой ответ:
  - Мне он заплатил за поиск одного человека, но его нет еще в городе, а эта малявка с ним как-то связана. Все. - И продолжил рассматривать мою поделку, в то время, как Скайрини наливал себе поданное Леви-А-Таном виски в стакан.
  - Слушай еще раз, гейский мусор, я не люблю, когда за моей спиной мои же подчиненные творят какую-то дичь. Мне надо знать на кой-черт мы сперли мелкую козявку. Думаю здесь я, и отвечать за ваши закидоны тоже мне. Мы сюда отдыхать приехали, а не... - на меня махнули рукой, помахали и, выбрав нужное определение, продолжили: - проблемы искать. Итак, я спрашиваю еще раз, зачем нам эта... проблема?
  Лусс повздыхал грустно-грустно, построил просительно глазки, кстати голубые, боссу, но видя, что Занзас лишь хмурится, решился таки ответить.
  - Я раньше учился у одного человека, - вздохнул и снова просительно посмотрел на босса, но тот сделал вид, что не заметил, - Ну, Занзушек, это тайна, я не могу раскрывать чужие секретики!
  И поджал, моляще, ручки.
  - Мусор...- предупреждающе прорычал Занзушек, неизвестно на что, то ли на кличку, то ли на невыполнение приказа.
  - Ладно, - осуждающе посмотрел, как на упрямого дитятку, - что за упрямец! Я учился у парня, мастера на все руки. В основном я учился у него лечению, но до его изобретательности мне еще расти и расти. Если бы не тот случай, я бы и дальше...
  - Ближе к делу!
  - Да... так вот, меня он выгнал, но связь мы поддерживаем. Так случилось, что он тоже должен появиться здесь. Ну, я и попросил найти его для одного дела...
  И замолчал.
  - Мне надо придать тебе ускорения?
  - Ладно. Если найду его, и если он согласится, и если он здесь, а не как раньше...
  - Ну? - рыкнул Скайрини, поторапливая.
  - Он может нарастить руку милому Ску. Как-то так.
  Забавно, не о папе ли идет речь, подумалось мне.
  - Имя. - первым отреагировал Занзас.
  - Врооой! - перебил своим ревом все, что можно и нельзя, Скуало. Его взгляд приобрел глубину, а губы поджались. Капитан просто встал с кресла и вышел из комнаты, под гробовое молчание коллег. История с рукой мне известна поверхностно, лишь то, что описывалось в каноне. Исходя из известных мне сведений, следует, что руку он потерял максимум год назад, тогда, когда и отвоевал титул Императора Мечей.
  Я не поняла, обрадовался он или возмутился, или еще что. Про меня, надо сказать, вообще забыли. И если бы не было так интересно, я бы уже сбежала. Не из-за страха, или еще чего, а просто потому, что сейчас уже полдевятого, а я еще не кушала. Эх.
  - А можно я пойду? - Решила напомнить о себе. Но меня проигнорировали. Даже обидно.
  - Луссурия, имя? - требовательно повторил Занзас.
  - А может не надо?
  - Просто скажи мне его имя.
  - Рудэль-ли-Руш.
  Руди.
  - Тот препод с факультатива? Он же ничего не дает на своих лекциях.
  - Так я же к нему и не за лекциями изначально подкатывал. - Простосердечно отозвался Луссурия, - Ничего не вышло, но в ходе разговора оказалось, что он невероятно много знает, да и вообще... А дальше оно как-то само собой вышло. Он меня консультировал.
  - Так пойдем, обсудим все с этим твоим недолюбовничком?
  Мне стало обидно за папу, да и неприятно слышать всякие инсинуации в его адрес. Наверное, я так ревную. Всякие Луссурии с ним общаются чаще, чем собственные дети. Неправильно и немного мерзко.
  - Мой папа - примерный семьянин. - Приукрасила я истину. Пусть знают, что он самый лучший.
  Меня снова проигнорировали, и это становилось на самом деле обидно.
  - Если я приведу вас без предупреждения, он может и отказать в помощи.
  - Да, ты прав, и девочку мы все же зря притащили. Если она его дочь, то лучше отпустить, а еще лучше проводить, куда ей надо. И заодно узнаем, где они остановились...
  - Забирай, - ко мне подлетел Маммон-Вайпер и оставил в руке мой навигатор к маме. - Более удачным решением было бы закрепления поиска еще и в ментале, вписать индикатор на внешность и более стабильную величину, чем чувства. Но на первый раз - неплохо. - И улетел.
  Спустя еще полчаса разговоров, я, и сопровождающий меня Луссурия, отправились по наводке Вайпера и моих лент пошли к маме. Луссурия что-то щебетал, кажется, так и не заметив, что я не понимаю его речь, или ему не слишком был нужен собеседник... не суть. Шли мы достаточно долго, поэтому в гостинице я оказалась только в десять часов вечера. Там меня встретила мама, еда и кровать.
  Все завтра.
  
  
  Глава 7.
  Старые секретики.
  Меня разбудил звук открываемой двери и тихих шагов. Я всегда встаю по будильнику, поэтому очень чутко реагирую на непривычный шум с утра. Открываю сначала один глаз, а затем второй. Что-то не то. Меня окружает незнакомая мебель, темные обои и неправильный потолок. Что конкретно в нем не так не знаю - может слишком высокий, а может оттенок белого не тот, что нужен? Недоуменно осматриваюсь и только спустя какое-то время понимаю, что это не дом, а снятая родителями маленькая вилла у моря. Сюда меня привел Луссурия, но к концу пути я практически спала, а потому, сейчас ничего не помню.
  Вчерашний день оказался слишком насыщенным и оставил за собой вереницу вопросов.
  Тихие шаги, приглушенные ковром, приближались. На край моей кровати села мама. Она неуверенно и чуть виновато улыбается, заглядывая в мои настороженные и подозрительные глаза. Вот она то и объяснит мне, что вообще вчера такое было. Я нарочито изучающе покосилась на маму, давая ей понять, что от моих вопросов ей не скрыться. Увидев выражение моего лица, она тихо облегченно засмеялась, обняв, взъерошила мои волосы и чмокнула в лоб.
  - Утра доброго, милая моя.
  - Доброго. Ма, меня распирают вопросы, берегись.
  По правде, я не слишком расстроена вчерашним днем. Он принес много нового и интересного, да хотя бы встреча с юными Варийцами и опыт в создании артефактов. А обижаться ли мне, я еще подумаю... Хотя, с моей стороны ситуация выглядит нелепо и пугающе. Просто не знаю, что и думать - такое со мной происходит впервые. С одной стороны, можно предположить, что меня бросили, просто забыв - но это сущая нелепица. С другой же, можно представить, будто есть какой-то смысл. И вот с этого момента идеи появляются одна за одной, но все они ужасно нелепы, настолько неприятны, что даже про себя озвучивать тайные страхи не хочу.
  - Изначально, принцесса, мы с папой решили проверить тебя на сознательность. - Это что? Они на мне какие-то эксперименты ставили? Хмурюсь, уж чего не ожидала, так этого, - В идеале ты должна была сама добраться сюда, но даже если бы ничего не вышло, я не бросила бы тебя.
  - Зачем вам это?
  - С чего бы начать? - она посмотрела на мой нахохлившийся вид и засмеялась. Так, будто ничего не произошло, будто все идет так, как и задумано. Ничего не изменилось. "Она не понимает" - осознаю я. И эта мысль почему-то приносит мне толику облегчения. Значит, мама, по крайней мере, не специально причиняет мне боль. Странно. Но мышление носителей атрибута Тумана никогда не было простым и понятным.
  - С начала... - бурчу.
  - Я являюсь частью немногочисленного клана, берущего свое начало от одного из сыновей Джотто. Мы отделились от Вонголы еще при Риккардо, но не скрывали своего происхождения. И подобная позиция причиняла определенные сложности. Но сейчас не об этом. Наш клан нельзя назвать мафиозной семьей в полном смысле этого определения. Мы даже не зарегистрированы. В клане состоят только кровные родственники основателя, их мужья и жены, редко кто выходил из клана. Все поголовно обладали силой огонька, - я улыбнулась на такое определение, как всегда, - не поддерживали территорию, а располагались в горах. Не занимались найомничеством или чем-либо подобным на регулярной основе. Мы собирали знания о пламени по всему миру, искали аномалии,... но в своем большинстве все просто путешествовали, таская в замок всю интересную информацию, найденную в пути. Когда я была там вместе с родителями проездом, никогда не встречала никого, кроме старой хранительницы библиотеки. Воистину огромный храм знаний! В клане считалось за хороший тон, оставить свою личную рукопись на полке. Можно даже не о пламени, хоть дневник, главное, чтобы он нес в себе крупицы знаний. Папа рассказывал мне, что клан находится в упадке, и на собраниях, к тому моменту, присутствовало всего лишь восемь семей с детьми. Совсем мало... зато знаешь, какая там библиотека!? Просто огромная! - Я внимательно слушала, хотя мамочку увело куда-то в сторону. - В детстве я, бывало, могла неделями не выходить из нее. Ох... но сейчас не о том. Понимаешь, сейчас ты еще маленькая, но достаточно сообразительная для своего возраста. Должна понять... наверное это странно, но в клане Вэнто принято воспитывать детей определенным образом. Давать возможность расти самостоятельно, при этом подталкивая развитие в нужную сторону, не вмешаться. Ты хоть и тихая, но сильнее склонна к авантюризму, чем твой братик, возможно, это потому что его огонек еще не проснулся. Приключения - в самом духе нашего клана, все его члены, в той или иной степени, были яркими людьми, что не могли долго сидеть на одном месте. И подобные ситуации в моем детстве происходили регулярно. Я хотела узнать, как ты себя поведешь, оказавшись в подобной ситуации.
  Я опешила. Это было испытание.
  - То есть меня просто бросили? А если бы эти странные люди меня убили? А если бы меня украли, а если...
  Меня обняли и погладили по голове.
  - Ну-ну, никто бы с тобой ничего не успел сделать. Все это время я следила, где ты и что делаешь. Реохей лег спать, а я была готова в любой момент перенести тебя к себе. Зато подумай о том, какой опыт ты приобрела. Да и знакомство полезное...
  Ну да, опыт бесценный. Ладно. Почти оправдалась. Кроме того, я наконец-то услышала откуда мама знает о пламени столько всякого. Судя из ее же рассказов, в теневом мире крайне неохотно делятся даже крупицами сведений. А сервис Виндиче распространяется, только для гражданских, обладающих пламенем. Так что стандартный наемник, обладающий пламенем, знает лишь о том, что оно у него есть, и ключи к его применению ищет сам. Исключениями становятся полезные для семьи люди с сильным пламенем, или еще какой-то способностью, - подобным, необходимо уметь контролировать силу. А люди без пламени вообще, бывает, не верят в его существование. Забавно. Наверное, нежелание делится информацией связано с жесткой секретностью.
  - А где папа? Он же должен был быть тут? Он вообще об этом всем знает?
  - Знает... - Заговорчески прищурилась и тихо шепнула: - Злился на меня страшно. Но, Руди обещал приехать сегодня утром, так что я с ним разберусь. Он с самого начала решил, что приедет на полдня позже нас. - Она замолчала, а я не знала что сказать. Неловкость. Как, вдруг, мама начала ни с того ни с сего рассказывать: - Знаешь, а на работе он носит черные волосы и очки. Совсем на себя не похож... помню, когда мы с ним встретились впервые, когда я еще была выше него, когда он хотел быть парикмахером... он казался таким серьезным... ха... извини, у меня что-то разыгралась ностальгия. Так всегда случается, когда я вспоминаю замок в горах. - Мама смутилась.
  Мне было интересно, как они познакомились, ведь я ничего не знаю о прошлом своих родителей. Мама не заостряла внимание на этом, да и отсутствие дедушек и бабушек меня не угнетало. Я не знаю, чем занималась моя мамочка до жизни в Намимори. Сейчас, после ее рассказа о клане, могу предположить, что она путешествовала, но это лишь общий фон. Я не знаю ее интересов, не знаю ее точки зрения на какой-либо вопрос. Нас с братом всегда опекали, но позволяли и поддерживали любые начинания, кроме самых нелепых и опасных, но братик вырос ответственным и добрым, почти домашним. Это так странно. Но она туман... может ей просто нравится так жить?
  - Ма, а как вы познакомились?
  Этот вопрос будто въелся в подкорку головного мозга. Мама всегда отвечает на мои вопросы, возможно ответит и на этот.
  - Ха-ха, - она неловко засмеялась, - сначала мы встретились на корабле, на который мы оба попали без билета, а потом выяснилось, что мы оказались на нем с одной и той же целью. Я случайно узнала, что один из пассажиров в своей коллекции везет записи Регины о наследии пламени в потомках, хотела отнести в замок, а Руди получил задание от Вонголы. Из-за этого мы немного поругались и, в итоге, нас обнаружили. Пришлось бежать и заметать следы. Я тогда еще никак не могла понять, почему именно ему поручили это дело, как он на моих глазах почти полностью сменил внешность. Ты только представь: вот бежит рядом с тобой черноволосый парень с миленькими чертами лица, на полголовы тебя ниже, а спустя минуту этот парень вытягивается сантиметров на пятнадцать ввысь, меняется лицо и волосы становятся белоснежными. Меня это так заинтересовало, что я, после той нашей встречи, еще полгода за ним бегала. А там дальше все само пошло...
  Меня, на самом деле больше заинтересовали папины умения. В прошлый его визит, мне удалось рассмотреть цвет его ауры. Получалось, что его основным атрибутом является солнце, но с примесью облака, а вот туман, как бы отделен от основного цвета, оставаясь синим пятном. Мама же обладает пламенем тумана с малой примесью солнца, а аура братика постоянно переливается, находясь в движении. Себя я толком не смогла рассмотреть. Очень интересно вывести зависимость...
  Дверь распахнулась. И одновременно послышался стук во входную дверь, приглушенный словами вошедшего к нам Реохея:
  - Ка-чан, сколько вы еще собираетесь болтать? Я уже умылся, - и вдруг, услышав тот самый стук, он воскликнул: - Ка-чан, это ведь папа? - и, дождавшись маминого кивка, умчался.
  Я засмеялась - мне почему то так легко на душе стало. Все рядом. И мама, и братик, и папа. Немного жаль, что я не успела разузнать еще что-то.
  Мы направились вниз. Домик оказался небольшим: две комнаты на втором этаже и кухня с душевой - на первом. Из окна видно море, а милые нарисованные рыбки виднеются на всех стенах домика. Все чистенько и аккуратно. Мне нравится. Спускаюсь с лестницы быстрым бегом и присоединяюсь к братику, уже накинувшемуся на папу. Реохей умудрился залезть на худого папу, как на столб, обхватывая его за грудь и пресс руками и ногами, а я, посмотрев на эту композицию, обхватила его ноги. В руках у отца была сумка, но брату это не мешало. Подошла и мама, чмокнула его в щеку и тоже полезла обниматься, так и не освободив ему руки. Сумки негромко стукнулись об пол и нас всех обняли.
  Этот день прошел спокойно. Мы сходили на море и поели, приготовленных мамой блюд, побродили по городу и просто отдыхали. И только после ужина, за совместным столом, родители подняли тему о Варии и моих путешествиях.
  - Ну и что ты можешь сказать мне в свое оправдание, Кушина? - лекторским тоном начал папа. Мама рассмеялась.
  - Извини, просто ты так начал... - она махнула рукой - как в школе. Давай о правильности моих поступков поговорим позднее. Сейчас стоит обсудить ситуацию с Варией. Я уже поняла, что нам ничего не грозит, Вонгола так и не смогла связать те случаи в одну цепочку с нами, но чем больше будет таких незапланированных контактов, тем больше шанс, что они сами поймут.
  - Ты права, но я не хочу ссориться с Луссурией.
  - Кстати, о нем... - мама многозначительно замолчала.
  - Ой, только ты не начинай! Моя задница цела и принадлежит только тебе... боже, что я несу? - Отец отвернулся, а мама тихо засмеялась, закрывшись чашкой с чаем.
  - Ладно, я тебя и так поняла... вернемся к теме.
  - Лусс, хоть и... - отвел взгляд, - несколько слишком навязчив, но, тем не менее, остается неплохим собеседником, да и иметь в должниках Варию не плохо.
  - Только не забудь, что мы отдыхаем...
  Дальше разговор пошел о разных мелочах. Посидели еще немного, и пошли спать.
  Следующий день начался с криков Скуало под окнами. Пришел он в десять часов утра, то есть, не слишком поздно, но это не умоляло внезапности визита. Я думала, что первым явится Луссурия, так сказать, для налаживания мостов. Но выглянув из окна, я увидела их вместе. Луссурия, пытался оттащить от нашего домика голосящего Скуало. Тот вырывался из захвата и выглядел воинственно настроенным. Хлопнула соседняя дверь, а я пошла умываться и одеваться, разбудив перед этим братика. Спустя десять минут, мы вдвоем с Рехеем спустились на кухню. За небольшим столом были заняты все стулья. Но оставалось не занято одно кресло в стороне. Мы забрались на него вдвоем и навострили ушки слушать взрослые разговоры, но оказалось, что беседа опять ведется на незнакомом мне языке. Я промониторила маме, что тоже хочу понимать, о чем идет речь, на что та лишь понимающе улыбнулась, повела незаметно пальцем, после чего мы с Рехеем внимательно прислушались к уже понятной нам беседе. Вчера я узнала, что этот фокус происходит за счет знаний туманника, то есть если бы Маммон не знал японский язык, ничего бы не получилось.
  - ...возьмешься за это дело? - эта фраза была сказана Луссурией, мы попали на самое начало.
  - Почему бы и нет. Я помогу, но не забывай, что ты фактически нарушил наш уговор.
  Отец был не таким. Взгляд спокойный и цепкий, мимика скупая, спина стала на несколько сантиметров шире, а лицо заострилось. Наверное, если покрасить волосы в черный и убрать их назад, то вид совсем изменится.
  - Да, я виноват, простишь меня? Ну, небыло у меня другого выхода, если бы это знакомство тебе угрожало, я был бы более осторожен. - Луссурия еще в тот день чувствовал себя виноватым, а сейчас, перед лицом отца, вообще растерялся.
  Так необычно видеть папу в подобном амплуа. Жесты и пластика движений сильно изменились. Вот он хмурится, чашку берет совсем иначе...
  - Куда я денусь? Ты же меня и на том свете отыщешь...
  Даже вздыхает как-то по-другому.
  - Руш, ты просто душечка. - Воспрянул духом.
  Вот кем-кем, а душечкой я бы папу сейчас не назвала. Особенно после прошлых слов.
  - Ты понимаешь, как не вовремя пришел? Я здесь отдыхаю, а не занимаюсь чужими проблемами.
  - Но тебя же днем с огнем не сыщешь!
  - Вторник, на пятой ленте. Я к вашим распоряжениям. Все.
  Скуало до этого времени молчал и старался притвориться приличным человеком, но столь категоричный ответ вывел его из себя.
  - Врой! Док, я понимаю, что мы не в тему и просто мешаем, но ты хотя бы осмотри ее что ли.
  - Дитё, я от-ды-хаю. - категорично припечатал папа, но, на миг задумавшись, исправился: - Хотя, можешь прийти завтра после ужина. Теперь точно все. Брысь.
  На удивление, варийцы послушались, и уже спустя пять минут в доме их не было.
  День прошел спокойно: мы пошли в город, где посещали музеи, кино и зоопарки. Поплавали на яхте, позагорали, остальное время до осмотра также провели, постоянно гуляя.
  Нас пустили поглазеть и на это действо, но, стоит сказать, что папа делал все молча и без лишней суеты. Похмыкал над срезом, сцедил крови и отщипнул кусочек кожи. Ничего не объяснял, и только, когда Скуало надел протез высказался:
  - Тебе надо набрать вес. - На недоуменный взгляд подростка, папа пояснил: - Я пришью тебе руку. После наращивания, много энергии пойдет на восстановление. С деталями иди к Луссурии. Так, а сейчас иди отсюда.
  Следующий день был днем рождения Реохея. Его провели у самого моря. Не знаю что братец в нем нашел... У нас, в Намимори, море ни чуть не хуже здешнего, но желание именинника - закон. Я умудрилась сгореть, чего со мной в этой жизни еще не случалось. Мы кушали неправильный шашлык с завороченным названием и плескались в воде, строили песчаные замки и закапывали друг друга. Я наслаждалась жизнью, ныряя под воду, мама загорала, папа искал какие-то камушки и ракушки - собирался из них что-то мастерить. И вот он мой папа. Снова родной и понятный, умиротворенно лежит на покрывале, посматривая на нас время от времени. Обнимает маму и улыбается. Про него такого, нельзя и подумать, как о человеке, чьи слова будут беспрекословно выполняться. Странно и смешно.
  Я люблю его любого. Нуждаюсь в поддержке и свидетельстве того, что мои чувства взаимны. Так странно...
  Последний день нашего отдыха прошел в хлопотах. Мы собрали вещи, пообнимались и улетели на самолете в далекую Японию.
  
  
  
  
  Глава 8.
  Внезапная смертность.
  Летние каникулы закончились, и начался второй триместр, но это ничего не изменило. Хана осталась все такой же нарочито серьезной, Тсунаеши стал чуть более ленивым, а Ямамото принялся улыбаться еще шире. Ямамото меня бесит. Весь такой улыбчивый, все у него складно да ладно, подпевал половина класса но сам внутри пустой и пламенем пользуется постоянно. Это пугает. Я не могу понять, подчиняется оно ему или нет, но голубое марево разносится вокруг него при малейшем намеке на эмоции. Однажды мне случилось попасть под влияние его силы - ужасный напор. Его пламя мощной волной смывало природную защиту ауры, ослабляло мой контроль над эмоциями, замедляло мысли... это жутко. Я имею яркую ауру, а значит и сильное пламя, но тогда мне это показалось ничтожным по сравнению с Такеши. На несколько минут я поддалась чужому напору. Наверное, эти две минуты я запомню на всю свою жизнь. Стоит еще упомянуть, что Тсунаеши откровенно побаивался Ямамото. Обходил его десятой дорогой, никогда не подсаживался к компаниям, где он находился и даже старался не попадаться на его глаза. Я как то обратила на это внимание и решила расспросить самого Тсунаеши:
  - Почему ты его избегаешь? - спросила я. Тогда мы вместе отлынивали от физкультуры. Савада из-за опухшей при очередном падении лодыжки, а мне солнце напекло голову. Кстати, для него подобные прогулы стали регулярными. Тсунаеши в прошлом году дважды ломал пальцы: один раз мизинец на руке и большой палец на ноге. Часто заклеивает ссадины на теле, регулярно что-то подворачивает и вечно ходит в синяках. Жалко его.
  Савада посмотрел на меня чуть удивленно но, неуверенно улыбнувшись, все же ответил:
  - Не знаю. Он мне не слишком нравится, понимаешь, - он замялся. Мне действительно было интересно его мнение, и подобные разговоры у нас происходили на регулярной основе, примерно один или два раза в месяц. - Он непонятный. Вот, к примеру, я могу предположить твои действия или действия того же Торо-куна, но Ямамото-кун странный. Его реакции непонятны... он может сделать что-то нелогичное и то, что никто не ожидает. Не расспрашивай меня, Киоко-тян, я не смогу объяснить. Да ты и сама не общаешься с ним.
  - Ладно, мне просто было интересно... - я задумалась. Все эти разговоры с Тсунаеши имели ещё и исследовательский характер. Я хотела понять, есть у него гипер интуиция или нет. Но так ничего и не поняла. Вот, к примеру, этот его ответ - названные им противоречия можно заметить и без подпорки в виде интуиции, но чтобы что-то заметить, надо внимательно наблюдать. А наблюдательность не входит в список черт характера Тсунаеши. Так и всегда. Вроде что-то есть такое, но слишком это что-то непонятное, неоформленное. Забавно будущий Дечимо выглядит и в аурном восприятии: потоки энергии обходят стабильное образование стороной. Его аура имеет неподвижную структуру: цвет однородный - светло оранжевый и не меняется, в отличие от того как это происходит у Реохея, однако аура не светится изнутри и, как я уже говорила, потоки энергии не задевают ее, обходя вокруг.
  - Эй, Киоко-тян, почему ты со мной общаешься? - Неожиданно прервал мои рассуждения. Спросил, вроде бы, просто так, но я действительно немного выделяла его. И Савада не мог этого не заметить. Почти все наши разговоры начинаю я. Не насмехаюсь, как все, и даже иногда подбадриваю. Не часто, но такое отношение заметно.
  - А мне про тебя сон приснился, вот и пытаюсь понять... - решила не объяснять все. Сказала это шутливым тоном, но Тсунаеши не поддержал мою игру.
  - Ну и что же тебе приснилось? - тон и выражение лица скептическое, но взгляд требователен и серьезен. Я, как и мама, предпочитаю отвечать на прямо заданные вопросы. Логика простая: если человек спросил, он должен быть готов узнать ответ. Да и ничего мне не стоит ответить на него, а посмотреть, как отреагирует Тсунаеши на сведения о будущем, довольно интересно.
  - В моем сне ты станешь боссом мафиозной семьи... - Сказала самое важное, но не увидев должного изумления или какой-либо иной реакции, решила не посвящать его во все подробности, а поэтому продолжила более шутливо и, будто сама не воспринимаю сказанное серьезно. - Знаешь, во сне у тебя появились друзья. Они начали таскаться за тобой и с вами происходили разные приключения...
  - Всегда знал, что от друзей бывают только проблемы... - тихо, на грани слышимости пробурчал в сторону. Смешной. Я решила не комментировать его высказывание. Да и что можно сказать? Это его мнение, оно образовалось не на пустом месте и менять его не имеет смысла. Надо уважать чужую точку зрения. Поэтому продолжила рассказывать крупицы правды - сейчас ему незачем знать все.
  - А еще ты в моем сне был влюблен в меня. Но, знаешь, лучше не надо в меня влюбляться - ты не в моем вкусе.
  Тогда он возмущенно что-то воскликнул. Но тот наш разговор скомкано закончился из-за окрика учителя.
  Жизнь текла размеренно, в спокойном ритме. Летом, на отдыхе у моря, я поняла несколько немаловажных истин: надо учить иностранные языки, надо научится скрыватся и перемещатся телепортом незаметно, надо практиковаться в создании иллюзий... так что мой распорядок дня претерпел значительные изменения. Мой "лабораторный журнал" постепенно заполнялся записями, и только разворот с заглавием "ВСЕМОГУЩЕСТВО" не приобрел на своих страницах ничего толкового. Разве что появились откровенно глупые идеи, взятые из манги. Ее я начала читать как раз для поиска вдохновения. Многие способности героев мне нравились, но они совершенно не вписывались в рамки силы Тумана. А последние записи вообще приобрели вид: "я хочу дракона..." или "мне срочно нужна скатерть-самобранка... желательно летающая." Глупости, в общем. Но такие приятные глупости! Я просто люблю мечтать.
  Этот день я с братом начала также как и все остальные, подобные этому, дни. Встаю в семь часов утра, разбуженная будильником. Реохей вместе со мной поднимается и бежит на утреннюю пробежку. Я иду завтракать, собираю нам, с уже вернувшимся братиком, бенто и бегу умываться. Одеваюсь в форму, заплетаю хвостики, беру вещи и выхожу из дома в восемь часов утра. До первого урока еще полчаса. Братик выбегает через пятнадцать минут и еще успеет перехватить свое бенто. Проходит первый урок, второй, после третьего начинается обеденный перерыв. Мы с Ханой идем во двор, и кушаем на одной из свободных лавочек. Спустя сорок минут, в двенадцать часов, меня ожидает еще один урок, а после него - занятие в клубе вместе с Ханой. Занятие недолгое, всего лишь час, а поэтому я всё-таки записалась на гимнастику, которая длится два часа. К тому же братик задерживается гораздо дольше на тренировке боксом, и в итоге мы заканчиваем вместе. Мне удалось затащить на гимнастику и Хану, поэтому до четырех часов вечера мы занимаемся. Пятнадцать - двадцать минут тратится на приведение себя в порядок. Домой идем все вместе, поэтому сначала я ищу Рехея. Где то посередине пути Хана отделяется от нас. Приходим домой мы только в пять часов и сразу бежим к холодильнику за йогуртом. Бежим наверх, переодеваемся, братец уступает мне первую очередь в ванной. Садимся за уроки, доедаем тот самый, взятый ранее йогурт, ужинаем в половине седьмого, а дальше остается время на саморазвитие. Реохей занимается спортом на улице, а я своими способностями. В десять или одиннадцать часов мы ложимся спать.
  Но сегодня круг разомкнулся.
  Спеша домой, мы бежали наперегонки, подшучивая друг над другом. Это наш обычай, ритуал, или просто привычка. Спор ведется о том, кто первый прибежит до дома, тот первым и займет ванну. Но Реохей всегда по-джентельменски проигрывает. Забавный, он остановился поболтать с другом, но я решила его не ждать. Я как всегда забегаю домой первой и, на входе, крикнув слова приветствия, быстро помчалась на кухню...
  Но за поворотом меня ждала боль в затылке и темнота.
  Звуки, сквозь звон в голове и боль, проходили неохотно. Лишь неясные отголоски, да и те разносились громом. Не так, как это бывает, когда слушаешь музыку в ванной под водой, а будто двоясь. На особо мерзких нотах звук объединялся и точно дергал за нервы, ввинчиваясь в мозг. На тот момент боли не было, но пальцев я просто не ощущала, впрочем, как и других конечностей. Не знаю сколько прошло времени с того момента, как я очнулась, но ощутила лишь миг. Мгновение спустя вернулся звук, пропало неприятное чувство невесомости, а в нос ударил букет омерзительных запахов. Боль навалилась резко, от чего я снова впала в оцепенение, но на этот раз, сходило оно медленнее. Постепенно появились запахи, шум из головы рассеился, и послышались невнятные голоса, а также вернулась боль в затылке. В комнате пахло чем-то противным - запах набирал силу и в нем отчетливо прослеживались тонкие нотки маминой выпечки. Она готовила нестандартные сладости для Японии, и ни у кого больше я не встречала подобного аромата, разносящегося из окна дома. Сладковатый запах чего-то омерзительного смешался с запахом булочек.
  Я тихонько всхлипнула от боли, и попыталась открыть глаза. Но веки казались тяжелыми, реснички слиплись, а вокруг все плыло. Мне было плохо.
  Где-то рядом слышались звуки ударов, рык, ругань, звон разбившейся посуды... Голова, по моим ощущениям, весила целую тонну - я не могла осмотреться вокруг. Даже руки шевелились неохотно. Только зрачки двигались согласно задуманному плану, взгляд поймал мутные очертания нашей кухни. Она большая и выполнена в песочных тонах, совмещена со столовой. Я валялась на полу у самого дивана, кровь из разбитой головы испачкала ковер, на столе лежат те самые булочки, в комнате пять незнакомых мужчин, и брат... это все я отмечала неосознанно, периферийным восприятием. Потому, что все мое внимание было обращено к маминой фигурке. Она сидела на табуретке со связанными за спиной руками, сидела в своем любимом длинном домашнем платье, как всегда, держа спину ровно, и можно было бы даже подумать, что она жива... если бы не запрокинутая голова и потухшая аура.
  Ее больше нет. Все. Осознание этого факта резко обрушилось на мое онемевшее сознание обжигающей волной неверия, сожаления и страха, приправленного сверху крупинкой надежды.
  Ее больше нет. Мой взгляд, неосознанно метался, как заполошная птица, скользя по телу мамы, ища опровержение столь очевидному факту. Но не находил.
  Ее больше нет. Нет и не будет мягких жестов, иронии, сорвавшейся с ее уст, легкой издевки и не навязчивой опеки, заботы и загадочных улыбок, ее секретов и тепла. Того тепла, что всегда окружало ее.
  Ее больше нет. Никто не будет больше поднимать меня по утрам в выходные дни, не будет наставлять и подшучивать, смеяться так заразительно и обнимать нас... никто не сможет также как она.
  Из глаз непроизвольно полились слезы, в душе бушевал дикий шторм из воспоминаний, догадок, мыслей. Может зря мы выезжали в Европу, ведь не просто так мы скрывались все это время. Почему я плачу? Вообще, почему люди плачут? В мою голову и раньше закрадывались мысли о том, что причин, побудивших маму, устроить то представление в Самбел-эле, было куда больше, чем она назвала мне. Тогда почему, если я и раньше догадывалась? Возможно так умирает надежда, вера в лучшее? Я хотела верить родителям, которые все прошедшее время убеждали меня, что все будет в порядке, что нам ничего не грозит...
  Почему я плачу?
  Так нелогично и очевидно одновременно.
  Вина. Беспричинное и необъяснимое чувство вины заполняет мою душу. Оно разрывает на части, скапливается у самого горла горьким тяжелым комком. Ведь я догадывалась. Догадывалась с самого начала, что все происходящее вокруг нас в любой момент может рассыпаться. Внезапно. В любой момент...
  Из ступора меня вывел крик брата. И я с трудом смогла повернуть голову в сторону шума, не способная окончательно отвести взгляд от тела моей мамы. Я цеплялась за ее фигуру, не желая принимать действительность. Вскрик заставил меня, все же сделать это. Я перевела внимание на брата. Стол загораживал обзор, но не сильно мешал пониманию ситуации. Сквозь пелену слез я увидела как Реохея держали двое мужчин. Такого хрупкого, на их фоне, моего маленького братишку удерживали двое, но он все равно брыкался и пинал их. Сознание, разбитое происходящим, лишь подмечало факты, не заостряя внимание на деталях. Взгляд скользил по открывшейся картине - мне на глаза попалось тело третьего мужчины, что лежал сломанной куклой на полу. Еще двое стояли отдельно. Один заряжал пистолет, а второй держался за живот. Я снова застыла. Все мое существо содрогнулось, стряхивая налет безразличия - хотелось помочь как-то, но что я могу, если сил нет даже на то, чтобы встать на ноги, а мысли разбегаются, не давая создать, хоть какую-нибудь, иллюзию. Я бесполезна.
  Выстрел.
  Я замерла с закрытыми глазами, будто этот звук снова что-то переключил в моей голове.
  Но Реохей успел извернуться так, чтобы уйти из зоны поражения, при этом умудрившись заехать одному из бугаев локтем в шею. У того тощего парня, что держал огнестрел, тряслись руки, и пуля попала куда-то в живот второму. Удача. Брат рухнул на пол, неудачно подвернув ногу, но тут-же стал подниматься, неловко заваливаясь в левую сторону. Первый бугай, державший братика, проследил за падением напарника, как тот пытается зажать рану, как из нее толчками вырывается кровь... и с непонятным мне выражением посмотрел сначала на брата, а потом и на парня с пистолетом. Тот же начал стрелять без особого контроля, дрожащими руками придерживая оружие. Возможно, подействовала моя иллюзия, а может он и сам такой. Я, в то же время, смогла немного привстать и начала различать звуки. Тихо шептала, почти неслышно : "живи, живи, живи..." и пыталась хоть как-нибудь помочь братику. Пули закончились, а парень все нажимал и нажимал на курок... На Реохее осталось лишь несколько глубоких царапин. Бугай, что остался стоять на ногах, матерясь на итальянском, занес ногу для удара и сбил остолбеневшего Реохея с ног. Стал что-то выговаривать и пинать маленькую фигурку ногами. Его тело не двигалось, а я все шептала заветные слова...
  Живи, живи, живи...
  Его перестали бить только после того, как он совсем затих, остался лежать на полу сломанной куклой.
  - ...стреляй... - разобрала я слово из приказа, до сих пор скорчившегося, пятого мужчины. Он вытащил из своей кобуры пистолет и передал все тому же стрелявшему парню.
  Но не успел он снова поднять дрожащие руки, как Реохея выгнуло дугой. Его раны начали зарастать, мелко поблескивая желтыми бликами. Он дернулся вперед очень быстро, я не уловила момент, когда он поднялся на ноги. Быстро ударил, стоящего рядом, бугая в нижнюю часть спины сначала кулачком, а потом и коленом, до отчетливого хруста и дикого крика. Парень начал стрелять, и в этот раз раны были серьезней, но из-за дрожащих рук, смертельных - не было. Одна пуля прошила его предплечье другая - голень, третья порвала ухо, а четвертая задела шею. Но брат не останавливаясь, двигался вперед, раны исчезали сами-собой за считанные секунды, он, как одержимый, шел вперед. Рывок. И в руках парня уже нет пистолета. Я выдохнула.
  Но слишком рано - зря забыла про последнего долговязого мужчину, который весь бой простоял в стороне, держась за живот. Теперь, когда он разогнулся, я вижу, что по его клетчатой рубашке расплывается кровавое пятно. Но не смотря на это его движения достаточно ловкие, и пистолет, в отличие от перепуганного паренька, он держит твердо. Расстояние не позволит Реохею увернутся и в этот раз.
  Миг до выстрела для меня длился вечность. Пламя взбунтовалось, энергия мощной волной заполняла мою ауру - смывала лишнее и обновляла нужное, усиливала. В это мгновение я чувствовала себя не меньше чем богом. Будто открылось второе дыхание. Мне было все равно, что это за чувство. Я знала, что могу предотвратить выстрел. Видела это.
  Время замерло.
  Я сама не до конца понимала, что делаю, но моя рука метнулась вперед, выбивая оружие из рук. При этом действии, сама я оставалась полулежать на том же месте. Следующим касанием к голове долговязого, я заставила его тело осесть на паркет. Рухнул и парень, что стрелял чаще всех. Брат окинул все вокруг пустым взглядом и пошел в мою сторону, смотря прямо, но без ярко выраженных эмоций. Его лицо и тело были в крови, а футболка порвана, но ран не было - все они затянулись. Он подошел ближе и рухнул рядом со мной, будто кукловод обрезал нити. Реохей лежал рядом, постепенно скручиваясь и обхватив согнутые в коленях ноги, своими ручками. Его взгляд был направлен на мамино тело. Я же не могла встать. Обе руки потеряли свою материальность и я чувствовала себя инвалидом, не зная как мне избавится от этого эффекта. Хотелось подойти и обнять брата, сказать, что все наладится, что он не виноват... но я не могла. И информация. Она поступала отовсюду, на что бы я не перевела свой взгляд, она заползала в мою голову, мешая думать и чувствовать.
  - Реохей, - позвала я, но реакции не последовало, - Реохей, повернись ко мне, пожалуйста...
  Из глаз лились слезы.
  Неприятно. Мы лежим здесь вдвоем, но он сжался спиной ко мне. Я не могу пошевелится, не могу думать, а брат не хочет этого делать. Он замер. Но моя просьба, что-то сдвинуло в его сознании и он сел, положив мою голову к себе на колени, стал заторможенно и, как-то механически, поглаживать и перебирать мои пряди. Это пугало. Его пустой взгляд, наполненный слезами, моя беспомощность и трупы - вокруг нас пять бездушных тел. Пять потому, что я еще не проверяла жив ли тот бугай со сломанным хребтом. Мне хотелось обнять его, но что если мои прикосновения также выбьют душу и из брата?
  Я просто зарыдала. Со всхлипами, причитанием и обращениями к маме, папе, братику... Моя истерика вывела из этого странного состояния Реохея. Он обнял меня очень крепко, прижал к себе руками, обхватывая мое тельце. Его руки проходили сквозь мои и это сново пугало. Мамы больше нет. Куда мы? Телефоны отца постоянно меняются, так что и с ним мы не можем связаться. Мои мысли прервал осипший голос Реохея:
  - Я захожу, и вижу как тебя тащат, и мама на стуле, и рана эта на голове... - его спонтанная речь настораживала. Руки перебирали мои пряди, а взгляд глаза-в-глаза, казался изучающим. - Меня вздернули за волосы, а я ему зубами разорвал горло... - я слушала достаточно внимательно, но старалась не вникать. Из его слов можно было подумать, будто он низачто разорвал всех без веской на то причины... будто проверяет, не испугаюсь ли я? А я боялась, но не его самого, а за его состояние. Мама говорила, что носители солнца - люди принципиально открытые, даже во вред себе, много чего говорила... но больше никогда не скажет. Он рассказывал, о том, что не чувствует себя виноватым, что ощущает некий душевный подъем из-за их смерти, не корил себя, а выставлял на показ, при этом раняя слезы. А я слушала и думала о том, как его лицо мне напоминает о маме... особенно цвет глаз.
  Его исповедь прервал возникший посреди кухни страж Виндиче. Повеяло холодом и болезненный поток уже привычной информации от мира прервался. Зачем он появился я поняла не сразу, только спустя полминуты тишины я вспомнила, что братец все-еще считается гражданским, со всеми вытекающими последствиями.
  - Здравствуйте, юные носители силы... - прозвучало тягуче и неприятно, более отстраненно, чем в прошлую встречу с этим самым, так и не названным мистером. Он осматривался вокруг и не выглядел ни удивленным ни каким-либо еще. Конечно, не всем же везет так, как повезло мне, при пробуждении пламени. - Я здесь для того, чтобы оповестить Вас, сэр, о новых правах и обязанностях, полученных вами, в связи с силами открывшимися вашими.
  Мы молчали. Он пришел не в тот момент, когда мы готовы были его принять. Нельзя обвинять его в том, что если бы он пришел раньше... Это точно не входит в его обязанности. Но некая струна в душе трещит, хочет найти виноватого, того, на чьи плечи можно свалить всю вину, горечь потери и выплеснуть гнев.
  - Так-как здесь присутствует недавняя моя подопечная, повторять сказанное вам ранее, леди, я не стану. Самое необходимое находится в этом пакете. Захочешь - прочтешь. А сейчас разберемся с формальностями. - Моему брату в руки передали листок, не обращая внимание на наше с ним положение Мистер продолжал свою работу. - Ознакомьтесь, будьте добры.
  Брат без возражений прочел текст. И кивнул, не проронив ни слова.
  - Вашу руку, - попросил он и проделал ту же процедуру, что и со мной. Спрятал, уже "подписанный", документ. - Итак, Вы, юный мистер, являетесь гражданским до тех пор, пока не совершите уголовно наказуемый проступок. Данный статус дает вам... - он повторил все то же самое, что и при нашей прошлой встрече. - Здесь все. Непонятное вам разъяснит сестра.
  И исчез. Не хотелось думать об этой ситуации. Слезы высохли, а проблемы и горечь на сердце остались на месте.
  Брат достаточно знал о пламени, только совершенно ничего - о теневом мире. Он обнял меня крепче и, подхватив под плечами, поставил на ноги. Но они меня не держали, после долгого лежания в одной позе. Я заваливалась на брата, уткнулась в его плечо своим носом. Мы так стояли и не двигались.
  - Реохей, что нам делать? - спрашиваю, не выдержав паузы.
  - Ка-чан хранила все номера в своей голове, не где не записывая. В полицию можно обратится, но что из этого выйдет - мы не знаем. - И замолчал.
  - Пойдем к Ямамото-сану? Он был знакомым мамы.
  - Если ты уверена. Ты в этих делах разбираешься лучше.
  Разговор затих. Мы оба знали, что в подобных случаях я становлюсь главной. Это не обсуждалось вслух и не выставлялось на показ, просто мы понимали друг-друга без слов.
  - Надо умыться и переодеться. - снова сказала я и мы побрели в ванную комнату.
  Умывались мы отдельно, потому что себя я могла касаться. Брат просто смыл с себя кровь и тщательно вычистил зубы - они тоже были в крови. А мне пришлось опускать голову под кран и смывать все, что там было лишнего. Тогда то я и заметила, что вокруг моей головы парит круглый обруч, сняв его с изначального места, я почувствовала отсутствие уже привычной информации, как при визите Виндиче. Странная штука. В итоге оставила ее как была. Переодевались уже с натяжкой. Брату пришлось стаскивать с меня футболку и надевать другую. Не сложно, но немного смущает. Я уверена, что эта их призрачность должна отключатся. И я знаю, что из гипер-режима можно выйти, но не знаю как. Раздражает. Еще и нимб этот.
  О месте, где Ямамото Тсуеши продает свои суши знали все жители Намимори. Знали и мы. На улице было еще светло, а значит он обязан находится в баре. Мама водила нас туда несколько раз поесть суши и поболтать со своим другом. Но идти далеко. Около часа, да и редко мы бывали в том районе. Пришлось поплутать. Поэтому в здание мы зашли только в половине седьмого. Мы вошли в зал, наполненный людьми. Их было не слишком много, все же середина недели, но и не мало, - я не рассматривала их. Ямамото-сан стоял за стойкой-мини кухней, странным приспособлением, объединяющим элементы витрины и стола, и болтал с одним из клиентов, попутно что-то делая. Ямамото-сан не был ни молод ни стар, что, впрочем очевидно, если вспомнить, что они с мамой были одноклассниками, он имел прямую спину и, при при общих исконно японских чертах, нетипичную форму носа. Его движения и пластика всегда завораживали. Улыбчивый, и этим сильно похож на Такеши, производит вид безобидного просточка и явно этим наслаждается. Его манера подавать себя, меня не раздражает так, как манера Такеши, хотя, в общем-то подход одинаковый. Странный.
  Зайти то мы зашли, но как начать разговор мы не знали. А может я вообще что-то не так поняла из мимолетных оговорок родителей. Проверила его на наличие метки Виндиче - да, действительно, не гражданский. Я сжала руку брата, подбадривая себя, а Ямамото-сан вдруг посмотрел на нас.
  - О, ребятишки! - расплылся в еще более доброжелательной улыбке он - точной копии Такеши. - А мамочка знает что вы здесь? - Мы замялись, не зная с чего начать, а он, не дождавшись ответа, продолжил: - Или Кушина-чан послала вас за чем-то?
  - Нет, мы сами к вам пришли, - решила начать разговор я. Мы вплотную подошли к стойке и брат продолжил:
  - Можно поговорить с вами наедине?
  - Хмм..? - Он явно почувствовал запах крови, идущий от братика, а поэтому закончил разговор, вытер руки и повел нас наверх - в гостинную на втором этаже.
  
  
  
  Глава 9.
  Улыбка.
  Очень жаль, что в этом мире нет инструкции к жизни. Она необходима мне как воздух. Особенно в этот момент.
  Мы сидим за столом, перед человеком, к которому пришли за помощью. Это само по себе смущает, а подчеркнуто традиционно Японский прием хозяина - окончательно сбивает с толку. Ни у меня, ни, тем более, у братика, не имелось при себе хоть сколько-нибудь достоверных сведений про сидящего напротив человека. Только оговорки. И это меня раздражало. Начался мандраж. Мне хотелось творить ужасные глупости, неуместные в данный момент.
  - Здравствуйте, Ямамото-сан. - Начал брат.
  Хоть мы и росли в Японии, но ее духом никто из нас не пропитался. Это не мешает в общении, но именно сейчас, в момент приветствия, я поняла, что мы с Реохем - чужаки. Все вбитые в кружке, который я посещаю уже второй год, знания вылетели из головы, будто их там и не было, а брат и того не знает. Наша семья всегда придерживалась традиций, ритуалов и этикету японцев. Но знания подавались поверхностно, будто все знали и молчали о том, что мы здесь ненадолго. Мы могли себя подать в хорошем свете при встрече, но не имели той неотличимой детали, что присуща всем японцам. Мы иные. Это не заметить с первого взгляда, ведь в этом мире нет классического стандарта, стереотипа о внешности.
  История Японии говорит о том, что остров был закрыт так же долго, как и в прошлом мире, но при этом у здешних японцев изначально была проблема с рождаемостью. Войны и междоусобицы забирали на себя все людские ресурсы, фактически оставляя в запасе лишь женщин, количество которых не хватало даже на работу в поле, не говоря уже о чем-то большем. Все звучит просто ужасно и можно подумать, что Япония была за гранью демографического кризиса, но это немного не так. Общая картина не слишком отличалась от того, что можно было узнать из исторических сводок того времени, в прошлой жизни. Но проблема оставалась проблемой, поэтому распространилось многоженство и всякие извращения, которыми Япония славится и по сей день, но не в этом суть. Спустя какое-то время распространились проблемы генетического характера - стали рождаться уродцы от близкородственных связей. Все это я узнала, пытаясь разобраться, почему внешность не имеет стандартного, для меня, вида. А дело в том, что на острова попали пришлые люди, как манна небесная, они свалились на головы японцев в достаточном количестве, чтобы испытать счастье на возможность потеснить коренных жителей. Но не судьба. Кто-то догадался, что можно с их помощью разбавить кровь... так и сделали. Результат всех устроил. И теперь уже сами японцы целенаправленно стремились к подобному смешению. Ведь потомство с каждым поколением прибавляло в росте, становилось чуточку привлекательней. Изначально отличия не были слишком заметны, но рецессивные гены начали брать верх. При всем при этом, пришлых никогда особо не жаловали, то есть общения, как такового не было, как и обмена опытом, и традициями.
  Поэтому мы с братом не слишком сильно выделялись на фоне окружающих нас сверстников.
  - Мы пришли к вам, потому что вы были знакомы с нашей мамой... - брат замолк, опустив глаза на колени. Его голос дрогнул, а плечи мелко затряслись. Я поняла, что сейчас он расплачется под пристальным и серьезным взглядом Ямамото-сана, который, в свою очередь, ничего не предпринимал, ожидая внятно высказанной причины нашего визита.
  Но, ни я, ни брат не могли высказать эту причину вслух. Будто, говоря, что мама умерла, мы предадим ее. Это ужасно. Мне даже сейчас не хочется верить, что мамы, моей милой заботливой мамочки больше нет. Стадия отрицания. Я еще даже не до конца осознала. И мое отрицание действительности подкрепляется еще и недоумением - как мама могла так подставится, как ее смогли взять врасплох? Да, те люди были сильны, один из них даже имел неплохо развитый атрибут дождя... но этого ведь просто недостаточно. Наверное. Я не хочу верить в ее смерть так же сильно, как не хочу давать себе лишнюю надежду.
  - На наш дом напали, - перехватываю речь брата. Он молчит, достаточно красноречиво, для того, чтобы я поняла его состояние. Крепко сжимаю в своей ладошке ладонь брата, поддерживая его. И только мельком отмечаю, что мои нематериальные, до этого времени, руки, приобрели черный цвет и могут теперь касаться предметов. - И нам больше не к кому обратится.
  Слишком обтекаемая фраза, щадящая наши сердца.
  Смотрю в упор на Ямамото Такеши. Наблюдаю за его непроницаемым лицом и чувствую, как медленно зверею. Без особых причин. Просто потому, что он сидит тут с таким отстраненным видом, а я готова завыть, готова скулить и кричать, срывая связки, готова рвать на себе кожу ногтями... А он сидит и смотрит на нас с таким участием и пониманием во взгляде... но молчит, ничего не говоря.
  Вдох-выдох. Стоит успокоиться.
  - Я не знаю, есть ли у вас желание и возможность помочь нам... Но в доме осталось шесть трупов. И, пожалуйста, если есть возможность, свяжитесь с нашим отцом.
  Неуверенность. Он нам ничего не должен, ничего не обещал - мы лишь обуза, неожиданно свалившаяся на его голову. Только бы помог связаться с папой. Больше нам от него ничего не надо - сами разберемся.
  Молчание затягивалось. Я, к концу своей речи, так же, как и брат, уперла взгляд в колени. Мне было неловко. Чувства переполняли меня и готовы были выплеснуться на мир порцией раздражения. Как, вдруг, я почувствовала чужую ладонь на моей макушке. Она медленно и осторожно поглаживала меня.
  Я скосила взгляд на стоящего передо мной Ямамото. Маска участливо психиатра сошла с его лица, оставляя жалость к нам, понимание, и некую грусть.
  - Не волнуйся, девочка, я помогу вам. - Он сказал это просто, будто ничего другого и не могло произойти, но я почувствовала, как с моей души упал камень. Хорошо, что мы с братиком не остались совсем одни. - Первое время поживете у меня дома, в гостевой комнате. А я пока схожу к вам... домой. Разберусь, что произошло, и уже тогда помогу вам связаться с папой.
  Он поднялся с пола, на котором мы все сидим, и пошел куда-то, напоследок велев оставаться нам на месте. Мы сидели пришибленными. Все, что происходит вокруг нас - странно. Это ощущение неправильности нельзя описать на словах. Слишком уж оно неоформленное. Но вопросы наполняли мою голову, и я со всех сил старалась сдерживаться. Брат тоже ощущал себя не в своей тарелке. Он не мог молчать долго, когда чего-то не понимал. Я посмотрела на него и наткнулась на его взгляд. Пронзительный взгляд ясных серых глаз - таких же, как когда то были у мамы. Мы - ее продолжение, кривое отражение идеала. Я видела, что Реохей понимает мои чувства, понимает потому, что испытывает то же самое. Мы подмечаем мелкие жесты, напоминающие о маме, спотыкаемся среди предложения, когда замечаем, что использовали ее фразу или характерную интонацию, смотрим на вещи, вспоминая наши походы по магазинам. Его глаза, мои волосы, его улыбка, моя мимика, его жесты, моя походка - все напоминало о ней, даже собственный голос. Я расплакалась. Мне было больно смотреть на брата, и при этом не было сил отвести взгляд. Меня прижали к худой груди, и я поняла, что сейчас слёзы льются только из моих глаз.
  В комнату вошел старший Ямамото со своим сыном.
  - Такеши покажет вам дом и комнату, где вы можете остаться. - Отрекомендовал он сына.
  Я же, вспыхнув, начала вытирать глаза. Улыбка Такеши, так естественно смотрящаяся на его лице в обыденной жизни, резала глаза, привлекая к себе мое внимание, и взвинчивала мою нелюбовь к своему носителю. Хотелось наговорить ему гадостей, уколоть посильней, чтобы он перестал себя вести так неуместно. Сюрреалистично... в подобной ситуации. Но я сдерживалась, выдавливая из себя остатки терпения и приличий, напоминая себе, что он мне ничего не сделал, что я ничего о нем не знаю, а, соответственно, не имею права его упрекать его в чем-либо, что не затрагивает мою жизнь, что он не специально, а потому, что ничего не знает о произошедшем... или все же знает. Я отводила взгляд от лица Такеши, но глаза сами возвращались к его улыбке.
  Старший Ямамото уже ушел, а младший показывал нам дом и улыбался. Как же бесит. Просто невероятно. Подмечаю это и делаю первый шаг к разрешению еще не начавшегося конфликта:
  - Не улыбайся, пожалуйста, Ямамото-кун, - стараюсь говорить спокойно, но в тоне мелькает нотка бешенства. Но на меня просто недоуменно взглянули и продолжили диалог. Мне уже казалось недостаточным выплеснуть гнев словами, мне было необходимо сделать ему физически больно, ударить своим маленьким кулачком в его доброжелательно изогнутые губы, со всей силы, до крови. Но он будто не понимал. Продолжил показывать комнаты, говорить, все тем же тоном, и улыбаться. Чуть весело, чуть иронично, но в остальном просто доброжелательно. Бесит. Еще и пламя Тумана, будто благословляя мои действия на успех, подкидывало в сознание откровенно жуткие картинки с возможной расправой над столь раздражающим меня элементом. Брату же подобный тон даже нравился - его плечи расправились, а походка стала менее дерганой. Наверное, подобный разговор позволил ему отвлечься от реальности. Он успокоился и даже немного поддерживает беседу. Я не понимаю их игру, хотя, мне было бы проще всех повестись на нее (туману свойственна изменчивость), но подобное мне кажется неправильным, оскорбительным, в какой-то степени. Не могу повестись на это. Бесит, бесит, бесит.
  - Ямамото-кун, прекрати улыбаться. - Говорю громко, чтобы точно все услышал. В голосе слышны рычащие звуки. Или мне это кажется?
  Контроль над пламенем ослаб, оно прорывается, и я уже не могу быть уверена, где реальность, а где я неосознанно наложила иллюзию. Но ничего не могу с этим поделать - эмоции выводят меня из равновесия.
   - Почему, Киоко-тян? - спрашивает вроде бы спокойным тоном, но мне в его голосе слышится издевка. Какая разница есть эта издевка в реальности или нет, если она так меня раздражает.
  Надо успокоиться. Вдох - выдох.
  Один, два, три, четыре, пять,... десять.
  - Потому-что, если не прекратишь, я тебя покалечу... - говорю спокойно, с предупредительными нотками в голосе.
  - Ха-ха, ты такая смешная, Киоко-тян, - его лицо снова искривляется в улыбке, а глаза сощуриваются, будто действительно существует в этой ситуации что-то веселое.
  Реакция неверная.
  Только после начала движения, я поняла, что мой тощенький кулачок таки летит прямой наводкой в челюсть этому раздражающему засранцу. Бесит. У мальчишки физическая форма явно лучше моей, но из-за неожиданности, или еще по какой-то причине, он не смог вовремя отреагировать, за что и поплатился. Я неумелая, да и вообще впервые за обе свои жизни решаюсь на откровенный мордобой, но энтузиазм все перекрывает. Бывали несерьезные потасовки, но Ямамото меня довел. Реохей как только начал ходить в клуб бокса, так сразу же загорелся идеей поставить мне удар, но из этого предприятия ничего не вышло. Я тогда была слишком маленькая и не слишком-то стремилась драться. С тех самых пор я не занималась. Да и зачем туману, если наша сила сокрыта в разуме? Вроде и врезала со всех сил, но ощущаю, что этого мало. Недостаточно сильно. Или как еще можно объяснить то, что эта его приклеенная улыбка, после моего удара, даже не сползла. Только брови поднял в недоумении. Смотрю на него. Секунда, вторая... Нет, все еще бесит!
  Чуть ли не с рыком набрасываюсь на Такеши. Моего бешенства хватит на трех таких как он. Что-то говорит брат, но я его почти не слышу. Я как-то умудряюсь завалить Ямамото на пол, и мы кубарем катимся к углу. Его улыбка так и не желает сходить с лица, но он уже начал сопротивляться. Р-р-р... Хочется его побить, но я гораздо слабее. Он сдерживается, джентльмен чертов, меня это раздражает, но сам запал уже начинает спадать.... до тех пор, пока я снова не натыкаюсь на эту улыбку. Меня снова наполняет бешенство. Мы катаемся по полу. Он пытается взять мои руки в захват, но я верткая. Как только у него начинает что-то получатся, так я ввожу в бой зубы и болючие щипки ногтями. И все повторяется. Раз за разом. Брат пытался нам помешать, но в меня будто вселился бес.
  - Да прекратите же вы. - Вдруг громко кричит Реохей. Я дергаюсь от внезапности, а брату хватает и этого мгновения, чтобы оттащить меня от мальчишки.
  Сорвалась. Сейчас стою перед осматривающим мои повреждения братом, и понимаю, что мне стыдно. Однако, натыкаясь взглядом на улыбку Такеши, понимаю, что не слишком. Делаю дыхательную гимнастику. Надо придти в себя.
  Брат меня встряхивает, и, когда я распахиваю, закрытые до этого момента, глаза, он выразительно смотрит на меня. В его взгляде все: и сочувствие, и недоумение, и куча вопросов, и укоризна. Я, с пристыженным видом, отвожу глаза, но моей пантомиме брат не поверил, я знаю это. Поступок глупый, импульсивный, опрометчивый... и множество других эпитетов, но Такеши сам виноват. Я честно предупредила его заранее, что врежу. Оборачиваюсь посмотреть на жертву моего паршивого настроения - стоит, опершись на стену боком, ран, как таковых, еще не видно, только следы укусов и начинает наливаться синевой мой первый удар. Стараясь не смотреть на его лицо, склоняюсь в поклоне и быстро произношу слова извинений, прошу прощения за свое безобразное поведение, разгибаюсь, и сразу же отворачиваюсь.
  - Хах, да ничего, было весело! - Слышу в ответ, а у меня начинает дергаться бровь. И кулаки зачесались.
  Один, два, три, четыре, пять,... десять.
  - Конечно, буду рада повторить.
  Бесит.
  После этого инцидента мы идем в комнату, отданную в наше с братом временное распоряжение. Реохей обрабатывает мне и Такеши раны. У меня только синяки на запястьях, мелкие ушибы и рана на голове, может, это она виновата в моем ненормальном поведении? У мальчишки же ран не на много больше, чем у меня - синяки наливаются по телу еще и от локтей, ну и следы от укусов.
  Нам показали ванную комнату, и вскоре я пошла мыться, взяв на смену Футболку и пижамные штанишки Ямамото-младшего.
  Помыв голову и начав натираться, я заметила, что руки как были черными, так и остались. Они смотрятся слишком дико на моей белой коже. Подошла к зеркалу, желая рассмотреть себя. Посмотрелась и пришла к выводу, что выгляжу крайне нелепо - еще мокрые волосы липнут к телу ржавыми прядками, взгляд слишком несчастный, но это я отметила, не заостряя внимание. Мой гипер-режим, или второе дыхание, как говорила мама, предавал мне совсем-уж нескладный вид. Возможно, атрибуты вроде черноты на руках, что доходит до середины предплечья и заканчивается резко, как перчатка, и странный, такого же черного цвета, широкий нимб, опоясывающий середину лба, подошли бы кому-нибудь более зрелому, но на мне выглядели откровенно неуместно. И жутковато. Маленькая светлая я с рыжей копной волос и очень миленьким личиком, на фоне которого резко выделяется черный обруч, зависший в воздухе на уровне лба. И тоненькие детские ручки, охваченные тьмой до предплечий.
  Странное чувство. В самом начале я ощущала поток информации о мире, что вливался в мою голову постоянно, то есть не что-то вроде бытовых знаний, например, о прополке огорода, а тактильные ощущения, запахи, вкус. Я сейчас, на этом месте точно знаю, что почувствую, если съем, тот же помидор, могу вплоть до сокращений мышц воссоздать у себя в памяти весь процесс поглощения, а соответственно, могу и навязать эти ощущения кому-либо. Изначально это мешало, но сейчас свыклась. Наоборот, мне не нравится находиться без нимба, остается чувство, будто лишаюсь недостающей части, будто лишаюсь одного из чувств, вроде зрения. Неприятно.
  Сняла нимб с его места и решила рассмотреть. Холодный и круглый на ощупь, диаметром примерно пять миллиметров, сам обруч гораздо шире моей головы. Не гнется и не ломается. Вообще нимб странный - где его оставишь, там и висит. Наверное, у такой его причуды есть предел, да и двигается он по моему желанию куда, мысленно, укажу, но это выглядит забавно. Просунула туда руку - рука пропала, а информация снова заполнила сознание. Странно, верхняя часть головы мне была видна в зеркале. Пощупала внутри и помахала там рукой в разные стороны - границ не ощущается, будто пространство не имеет предела. Недолго думая, забросила внутрь мокрое полотенце - чисто для эксперимента, отпустила его там, подождала и попыталась его как-нибудь нащупать, но схватить не смогла, вроде что-то есть, но оно будто убегает, наверное для подобных фокусов нужна практика. Интересно. Меня начал захватывать дух экспериментатора. Я знаю, что внешний вид для подобных вещей не имеет значения, и мысленно приказала обручу стать немного шире, чтобы иметь возможность залезть в него как в люк. Он медленно и неохотно послушался, завис в воздухе, как я захотела - вертикально, как окно. Набралась дурной смелости, уже готова была заглянуть и узнать все секреты, как услышала голос брата.
  - Киоко, чего ты там так долго?
  Я немного приуныла и энтузиазм спал.
  - Я уже иду! - Ответила, и спрыгнула с бортика ванной.
  Уменьшила нимб и одела его на голову, почувствовав привычный поток информации. Возможно, поэтому иллюзионисты не выходят из гипер-режима? Привыкают к ощущениям, что дает этот режим, а после не могут отказаться от него. Да и зачем им это? Если нужно замаскироваться, стоит, лишь навести на предметы иллюзию невидимости. Хотя мама не находилась в гипер-режиме постоянно - у каждого человека свойства проявляются индивидуально. Одела одолженные мне вещи и опять заглянула в зеркало. Осмотрелась и поняла, что мне откровенно не нравится черный нимб. Слишком мрачный. Можно конечно сделать его совсем невидимым, при этом, не выходя из гипер-режима, но мне не хотелось прятать свидетельство собственной силы. Да и зародыш позерства требовал превратить нимб во что-нибудь другое. Можно даже не превращать, а просто наложить иллюзию. Но брат меня снова окликнул, отвлекая от выбора. Поэтому даже для меня самой появившаяся на голове ведьминская шляпа стала неожиданностью. В принципе, почему бы и нет?
  Вышла из ванной под странным взглядом брата.
  - Что это, Киоко-тян? - подал голос Ямамото. Он сидел за столом, заставленным едой, в той самой гостиной, где нас принимал его отец. Было очевидно, что мальчишки уже помылись в другой ванной комнате и ждали меня, чтобы приступить к ужину. Я замечталась, неприятно приносить окружающим людям неудобства.
  - Шляпа. - Кивнула себе и, подумав, добавила: - Ведьминская. - Ответила спокойно, проигнорировав широченную улыбку, будто отрекомендовала новый атрибут одежды. Но не без ехидной нотки, ведь на невысказанные вопросы ответов не дала.
  Он уже не раздражал меня, так как раньше, наверное, потому, что я отвлеклась. Мои мысли решили обходить стороной и мамину смерть, и неуместную улыбку Ямамото. Соответственно, если не обращать на раздражительный факт внимания, то он сам находит свое время показаться на глаза. Возможно, я слабовольно убегаю от проблем, но чем такой вариант плох? Ведь все, что могло плохого случиться - уже произошло... почти. Да и синяк на скуле у Такеши теплом отмщения согревает душу.
  - Ох, - понял меня брат, - не вредничай, мне, между прочим, тоже интересно.
  Я подумала и с самым серьезным видом сообщила:
  - Буду вредничать до завтрашнего обеда. - Уведомила и сразу же оправдалась: - Ничего не могу поделать, ты же понимаешь, да?
  - Будь терпимей... - Вздохнул тяжко, но он понял, что каждый из нас по-своему старается избежать неприятных мыслей. Я психую, а брат - делает вид, что ничего не случилось. Он очень чуткий - мой брат. - Так, что это?
  - Это вместо того жуткого нимба, он слишком мрачный. Я создала иллюзию, и теперь буду ходить так. Знаешь, она внутри не имеет границ, будто бездонная! - Поделилась я своим открытием, и заметила, как у брата в глубине глаз вспыхнул интерес. Подошел и Такеши, бесцеремонно, попытавшийся снять с меня шляпу, я его хлопнула по рукам и наставительным тоном выговорила: - Садитесь кушать, а то остынет.
  Мы поужинали и отправились разбирать футоны, Пока Такеши отстал от нас, брат тихо прошептал мне в ушко:
  - Не ругайся с Ямамото-куном, он славный.
  Я фыркнула насмешливо. Конечно, "славный"... но, не желая спорить, лишь передернула плечами и, неосознанно ускорив шаг, отправилась расстилать спальное место.
  
  
  
  Глава 10.
  Мамино наследство.
  Этой ночью я не спала. Мне не мешали ни кошмары, в отличие от брата, ни что-либо иное, просто я не смогла заснуть. Наверное, этому феномену имеется умное научное название, но я его не знаю. У Реохея имеется забавная особенность - он засыпает, как только ложится на горизонтальную поверхность. Возможно, я утрирую, но это не отменяет факта, что засыпает он быстро. Из-за этой причуды он подрывался с футона каждые пятнадцать - двадцать минут. Мы легли в десять часов вечера. И с того времени, до двенадцати часов, братец кричал во время кошмаров, его ни что не успокаивало - даже мое присутствие рядом. В конечном итоге мы своей возней и тихим перешептыванием разбудили Такеши. Он пришел к нам в комнату и, будто нет ничего обыденней, предложил нам сыграть в карты.
  Так мы просидели еще примерно сорок минут, во время которых я сидела совершенно бодрая, брат уныло смотрел на подушку, а Ямамото излучал лучи позитива, периодически заразительно зевая. Я всех обыграла пять раз, после чего брат, которому надоело проигрывать, вспомнил про мою шляпу.
  Кстати, иллюзия шляпы на нимбе долго не задержалась. Я ведь не сам предмет преобразовала, а лишь создала временный мираж. Вообще, иллюзии имеют свой срок действия. Они могут существовать вечно, если их подпитывать, но автономное их существование зависит от количества влитого пламени и сложности функций, которые данная иллюзия обязана выполнять. Но, чтобы подпитывать иллюзию постоянно, необходимо все время держать ее образ на периферии сознания, не забывать о ней и тщательно контролировать потоки пламени. А я была не в себе, и подобные манипуляции были мне недоступны. Как, в принципе, и сейчас.
  - Киоко, так что с твоей шляпой? - спросил тогда брат.
  Я, выдавив из себя улыбку, указала ладонью на нимб и, несколько театрально взмахнув рукой, создала иллюзию той самой ведьминской шляпы. У Такеши фактически отвисла челюсть. Он распахнул глаза, а вечная улыбка преобразовалась в удивленный овал. Неужели новая эмоция!? Я была почти счастлива в тот момент. На фоне всего произошедшего эта эмоция удивила меня своей яркостью, но заострять внимание на чем-то подобном я не стала. Только вымученная улыбка стала немного злорадной. Самую малость.
  Ямамото Тсуеши так и не вернулся домой этой ночью. Мальчишки уснули только ближе к рассвету, до того времени разбираясь с моей способностью. Всем было любопытно, но в остальном, это занятие просто позволяло отвлечься. Мы долго спорили за первое место в очереди перед тем, как заглянуть внутрь, оттягивая этим действием момент истинны. Но в итоге мне уступили место. Многого можно ожидать от окна в бездонную пропасть, подпространство или другую реальность - от того, что ты окажешься в бесконечном поле, до того, что нимб просто не пропустит наши головы внутрь себя. У меня было время напридумывать множество вариантов, но я ни разу не угадала в своих предположениях.
  Обхватив ладонями ободок увеличившегося нимба, с неким трепетом и смущением от общей картины происходящего, я все же заглянула за границу. В какой-то момент в моем сознании произошла короткая вспышка, и после этого все изменилось.
  Меня окружил приятный полумрак теплых тонов. Источником света служили горизонтальные пластины, парящие в воздухе на небольшом друг от друга расстоянии. Некоторые складывались в ступеньки и были статичны, а некоторые передвигались, все они подчинялись какой-то системе, непонятной мне сейчас. Я не видела границ этого пространства, то есть пластины были и в десяти метрах от меня и дальше, растворяясь в собственном сиянии, становясь столь крохотными внешне, что мне оставалось лишь догадываться об их наличии. Так было везде - и сверху и снизу. Некоторые имели совсем маленький размер - сантиметров двадцать, а некоторые были столь огромны, что на них мог бы поместиться дом. На одних пластинках росли странные сюрреалистичные растения, на других стояли двери, третьи были засажены столь же необычными деревьями.... Я засмотрелась.
  Из этого созерцательного транса меня вывело дерганье за пальцы стопы с той стороны реальности. На что я махнула там ладонью и продолжила наблюдать. Но теперь более осмысленно. Оказалось, что здесь я выглядываю из такого же нимба, какой был снаружи, и парю над одной из пластин. Меня дернули за ногу. Я все же решила показаться мальчишкам, которые изнемогали от любопытства.
  Позднее мы забрались внутрь целиком, исследовали возможности этого мира и просто прыгали по пластинкам. Оказалось, что это все пространство полностью подчиняется мне. Здесь я не трачу пламя даже на самые масштабные иллюзии, а ментальные силы можно прикладывать в несколько заходов, сохраняя процесс создания на моменте остановки работы. И это лишь то, что я поняла сейчас! Нимб хранит в себе мир, подвластный мне лично. Двери, замеченные мной ранее, ведут в другие подпространства. Но их много - примерно около пятидесяти, поэтому я не успела просмотреть все. Но те, что мне попадались, вели в разные места - библиотека, больше похожая на лабиринт из стеллажей, цветочная оранжерея, накрытая прозрачным куполом, какая-то лаборатория, наполненная разноцветными пробирками, склад разных вещей, кабинет, и многое другое. Огромное пространство - целый мир, принадлежащий исключительно мне.
  Уснули мы в пространстве одной из дверей, как раз во время разговора. Как сидели за столом так и отключились.
  Мы о многом говорили этой ночью. В большинстве наши разговоры крутились вокруг пламени и его возможностей - самая нейтральная тема из всех, что интересовали нашу маленькую компанию. Такеши оказался не таким бесячим, если на него не смотреть во время разговора и если не говорит свои шаблонные фразочки, вроде: "Ха-ха, это так интерестно..!". Да, без лица и смеха он был бы классным парнишкой, но пока что он все-еще меня раздражает.
  Пришедший утром Ямамото-сан нас потерял.
   Мальчики проснулись только тогда, когда он начал нас звать. И то, лишь благодаря моей предусмотрительности - я перенесла свой нимб, что находится по ту сторону моего мира, в комнату, где мы уснули. Я вообще старалась всегда таскать его за собой, ведь мы могли потерятся, а испытывать возможности нимба в столь экстремальных условиях - крайне не предусмотрительно. Отец Такеши имел очень забавный вид, во время наблюдения за тем, как мы появлялись в комнате. Пришлось обьясниться, описать ситуацию и извиниться за доставленное беспокойство. Но это не спасло нас от нравоучительной беседы. Ямамото-сан похмыкал над нашими - моим и Такеши, заклеиными и забинтоваными ранами, посмеялся с нашего общего возгласа: "Мы с лестницы упали!", и напросился на экскурсию в мой мир.
  Про наш дом и родителей он не говорил, а мы и не спрашивали. Но зато отдал нам с братом кортонную коробку в которую сложил мамины записи и какие-то предметы, фонящие ее пламенем.
  В школу мы благополучно опаздали. Да и не стал бы Ямамото-сан выгонять туда меня и брата, так что дома остались все - Такеши тоже ни куда не пошел. При младшем Ямамото мы не стали глубоко залазить и копаться в вещах, а просто открыли тетрадь, которую мама обещала подарить мне на восьмилетие. Весь день мы провели вместе, разбираясь в наших способностях и читая записи о пламени.
  Если мои силы, как и брата, еще не до конца исследованы, то Такеши разобрался в своих способностях полностью. Его атрибут (Дождь) очень чистый - в нем невозможно разобрать примеси, по крайней мере, пока что. Говоря о Дожде, нельзя не упомянуть, что основная его способность - расслабление или замедление. Как и Туман, Дождь может влиять на человека прямо и косвенно.
  Тоесть, в первом случае, пламя влияет на нервную систему - расслабляются мышцы,притупляется реакция, снижается скорость мышления... Но все эти эффекты действуют комплексно и влияют только на живых существ - нельзя выбрать что-то одно, отбрасывая остальное. Либо все, либо ничего. Пламя Дождя, исходя из вышесказанного, имеет непревзайденную ценность именно в ближнем бою.
  Второй же способ предполагает огромные затраты пламени - разливая его в пространстве, воздух приобретает густоту, вплоть до того, что замедляет пули. Но, для достаточно действенного эффекта, необходимы нереальные затраты пламени. И, даже отбрасывая столь впечатляющую возможность, остается замедление движений противника в бою, замедление его реакции и всевозможные манипуляции с "густотой" пространства. Например, точечное воздействие, подразумевается не бездумное выливание пламени в мир, а создание небольших уплотненных сгустков, - может служить как подножка или амортизация при падении... Для первого способа необходим высокий контроль, ведь атрибут Дождя не слишком подходит для подобных манипуляций, второй же способ требует затрат пламени.
  Такеши продемонстрировал, как действует его сила. Первый способ. Сидит на полу, улыбается, а от него, в аурном видении, расходятся волны пламени. Пламя заполнило комнату за считанные секунды, только аура брата и моя остались светится цветными пятнами в голубом мареве. Даже перестав наблюдать за аурным слоем реальности, я видела, как вокруг его тела слегка подрагивает пространство и наполняется голубизной. Постепенно вся выпущенная сила стала собиратся вокруг меня и брата. Тут то я и заметила разницу. Если мое пламя вполне успешно противостояло напору Дождя, чего, кстати, раньше небыло, то брат поплыл достаточно быстро - буквально за минуту его взгляд стал стеклянным. Мои мысли стали медленнее течь, ощутив это, пламя Тумана само по себе начало противостоять вторжению чужой силы, и все быстро пришло в норму. Немного подумав, я все же позволила способности Такеши повлиять на меня. Мысли опять замедлились, контроль над силой ослабел и... она моментально стерла налет чужого влияния. Только спустя несколько попыток, я смогла остановить агрессивный напор собственного пламени. Мне было интерестно ощутить подобное на себе - ведь Такеши еще ребенок, а в мире наверняка достаточно людей, способных преодолеть мою пассивную защиту. Незабываемый опыт - силы будто покидали мое тело, я чувствовала это, но мне не хотелось ничего с этим делать, мысли замедлялись. Я решила немного подвигатся, для чистоты эксперемента, но все действия происходили как при легком опьянении - взгляд выхватывает отдельные картинки, не заостряя внимание на деталях, координация терялась, но при этом появилось еще и ужасное безразличие. И, когда я уже почти заснула стоя, пламя Такеши отступило. Я пошатнулась, и чуть не упала от сенсорного шока. Интерестно, получится ли у меня в воссоздать подобное влияние с помощью пламени Тумана?
  Второй же способ заставил меня и Реохея почувствовать себя в кисиле - тоесть все движения мы выполняли через силу. Такеши выпустил силу и сконцентрировал ее настолько, что она проявилась в материальном мире, сверкая голубыми бликами по стенам комнаты. Густота влияла не только на людей - все движущиеся предметы были подвержены ей. Взятый, для эксперемента, пинал опустилсяс метровой высоты на пол за десять секунд. Вроде бы и немного, но если он применит эту особенность неожиданно... Нет, пассивная защита пламени мешает подобному замедлению моих движений, но такое преимущество во время боя... невероятно. Ямамото лишь посмеялся с моего удивленного лица, при этом какбы невзначай сказав, что он, мол, еще растет и не достиг своего придела. Приделом его мечтаний стала возможность, отталкиваясь от згустков пламени, бегать по воздуху... Я даже позавидовала - это ведь почти полет! Полет!!! Но, вспомнив про свой собственный мир в закрамах, успокоилась.
  Мамины записи были о многом, но все они имели несколько обрывочный вид, но разные типы пламени она описала достаточно тщательно. Помимо основных сил и способностей пламени, она выводила разные таблички, в которых описывала черты характера, привычки, комплексы и заморочки присущие носителям того или иного атрибута.
  Общей чертой туманников является страсть к поиску неочевидных решений, скрытых деталей, "второго дна" в разговоре, или обратной стороны в произошедшем. Туманники не могут верить миру, поэтому, подсознание толкает их к поиску несоответствий. Да, присутствует и комплекс бога, и разные другие мелочи, но они могут быть, а могут и не быть. Но. Но каждый живой и достаточно сильный иллюзионист обладает жутчайшей паранойей.
  Носители пламени Дождя наоборот, до последнего момента отрицают очевидное, пропуская весь мир через призму своих диких и никому непонятных марок. Они не закрываются от мира ярлыками, и не являются тупыми... просто их сознание быстрее закостенивает, становится менее гибким и до последнего не желает рушить уже готовую картину мира. Подобный эффект также не зависит от носителя, а в быту даже не слишком бросается в глаза - только выбив у дождевика почву из-под ног, можно заметить этот феномен. Причиной подобного является снова пламя. Что бы там кто не говорил, а атрибут влияет на своего носителя. И влияет оно, фактически, так же, как и на другие живые материальные объекты - тоесть, замедляет нервные импульсы, делая человека аппатичным и безразличным ко всему. Для носителей пламени это происходит гораздо мягче и незаметнее, но это не меняет сути. Носитель учится жить с неким безразличаем внутри но, если состояние "жизни по инерции" длится слишком долго, дождевик гаснет. Просто выгорает. И даже преодолев подобную эмоциональную инвалидность, остается такой себе побочный эффект, как привычка. Все, происходящее вокруг, носитель Дождя старается вписать в свой личный програмный код, что помогал жить во время отсутствия эмоций.
  Ямамото, конечно, бедненький, но... исходя из прочитанного, эмоциональные встряски ему полезны и мои вчерашние кулаки, кроме синяков, принесли бесящему засранцу еще и пользу, в виде этой самой встряски. На подобный, озвученный мной, вывод Такеши лишь рассмеялся, повторив свои вчерашние слова: "Ха-ха! Это было весело!". Я, уже наученная опытом, совсем не кровожадно оскалившись, а очень даже мило улыбнувшись, тоже повторила: "Конечно! Буду рада повторить подобную терапию, мне не жалко...
  Но сейчас не об этом. Братик Реохей, как и в каноне, стал счастливым носителем пламени Солнца. Нельзя сказать, что я удивилась. Хоть мой белый и пушистый братец сейчас совсем не напоминает того крикливого подростка, что я видела в манге, но некие предпосылки были видны давно и их нельзя было не заметить. Если я уже достаточно долго пользуюсь своим пламенем, а Такеши, пробудивший свою силу год назад, учится управлять Дождем по методике отца, то про пламя Солнца нам ни кто не рассказывал - просто некому было. Я, не став опираться на непроверенные знания из канона, сразу же полезла сверятся с тетрадкой.
  При всей чудестности этой тетради, а на самом деле подшивки из множества достаточно потрепанных листов, явно вырезанных из других материалов, часто даже печатных, она имела немаловажный минус - вся была исписанна на разных языках. Не имела оглавления и четко разделенных тем. Скорее всего, мама собиралась переписывать этот сборник, или даже дневник, но не успела... Отрывка о пламени Солнца на японском я не нашла. Повздыхала, и стала вспоминать все, что помнила про него.
  Рассказала слушающим мальчишкам лишь то, в чем была уверенна: что оно обладает стимулирующим эффектом, от чего и отталкиваются все результаты. Солнце может лечить, подстегивая нужные процессы в организме, может ускорять, усилять и всячески улучшать любой, уже запущенный, процесс.
  По итогам наших небольших экспериментов, проводимых на завядающих домашних растениях, выяснелось, что пламя Реохея вполне влияет на растительный мир. В свое тело я не позволила вводить пламя Солнца по многим причинам, главной из которых являеся необратимость уже достигнутого результата - если брат по незнанию что-то накрутит, то исправить его изыскания я не смогу. Что я и озвучила.
  Ведь пламя Дождя влияет на человека и мир только в момент использования, и все эффекты от пламени пропадают из организма при исчезновения в нем атрибута Дождя. То есть сила Такеши имеет только временный эффект, который не сохраняется. Разве что если уснуть под влиянием чужой силы, сон останется и после изъятия пламени из организма. И это не учитывая естественной сопротивляемости.
  А вот Солнце, мало того, что усваивается организмом без столь явного сопротивления, так и сохраняет результат вмешательства. Это я смогла разобрать из сведений в тетрадке, но думаю где-то дальше обязан быть указан способ, с помощью коего возможно извлечь пламя Солнца из тела. Ведь можно многое стимулировать - мало ли какая там у меня в теле болезнь спит...
  Что не говори, а мы все такие дети...
  Обучая брата высвобождать и контролировать пламя, мы не удержались и всеже потрогали "блесточки". Пламя Реохея ощущалось также чужеродно, но в отличие от холодной и влажной силы Такеши, было приятно бодрящим и теплым. Оно искрилось в такт с моим сердцебиением. В итоге нам пришлось стричь ногти.
  Странным является и тот факт, что мое пламя совершенно не отреагировало на вторжение чужого атрибута. Возможно, Солнце - исключительно поддерживающий тип пламени, не имеющий вредоносных последствий? Врятли, но другого объяснения податливости своей силы я не вижу. Разве что кровное родство...
  Но, что меня действительно пугает, так это возможные изменения в характере Реохея. Со слов отца, пламя Солнца для него ощущается как заряд бодрости и позитива, оптимизма. Чувство, что море по колено. Но, по мере сосуществования с силой, острота проподает, оставляя за собой потребность в самовыражении. Это как безумие, требующее выход. Оно желает быть максимально откровенным, что касается собственного характера, хочет показать людям вокруг все грани, учитывая откровенно мерзкие черты. Мол, если я тебе таким не подхожу и не нравлюсь, то вали на хрен. И сдержать подобный порыв невозможно. Есть шанс лишь ограничить его, направить, сконцентрировать на чем-то одном. Или на нескольких чертах характера. Не хочу брата экстримала.
  Наши силы не имеют между собой ничего общего. Точки соприкосновения почти отсутствуют - будто каждый атрибут является отдельной силой, а не входит в связку с еще шестью атрибутами.
  Я могу воздействовать на сознания людей с достаточно большой дистанции, Такеши в радиусе четырех метров, а братец - не дальше пятидесяти сантиметров.
  Область способностей Тумана лежит в ментальной сфере, но при этом, я также вполне успешно обманываю рецепторы, посылая ложные сигналы по нервным окончаниям. То есть Туман все же каким-то образом связан и с материальной сферой. Хотя... на самом деле сложно предположить что-то конкретное, учитывая, что живой человек, в полном значении этого понятия, находится одновременно в материальном, ментальном и аурном слоях реальности. Пламя Дождя влияет на материальный слой, но при этом вполне успешно дурманит разум - да, подобный эффект можно считать побочным, но все же. При этом стоит учитывать, что пламя Такеши очень заметно в аурном слое, в то время, как мое - фактически невидимо. Солнце же может влиять только на объекты с аурой, при этом сфера влияния четко ограничена материальным слоем. В аурном видении оно так же не слишком заметно
  Свое пламя я ощущаю, как быстрый полет всемогущества в голове. По другому и не опишешь. Сквозь мое сознание постоянно проносится поток безграничных идей, готовых сорватся с поводка, как только я ослаблю рамки контроля. Младший Ямамото утверждает, что его сила несет с собой опустошенность, расслабленность и ледяное безразличие. Эти ощущения, по его словам, пронизывают тело. У брата же собственное пламя вызывает легкую эйфорию, дерзкую безбашенность и придает ему слегка придурковатый вид. Он не смог описать свои ощущения. Но это нормально - ведь он только недавно пробудил свое пламя.
  Пламя то он пробудил, но на гипер-режим не вышел, в отличие от того же Такеши. Раздражающий засранец утверждает, что у него два этих события совпали по времени. Даже знать не хочу, что послужило этому причиной. Зато у Реохея ярко заметна специализация - внутренний контроль. Ему легко даются манипуляции внутри тела, в то время как остальной прогресс пока что не слишком заметен.
  Только у Тумана гипер-режим оставляет столь странные регалии, как метки на теле и предмет, с телом не связанный. У всех иных атрибутов, первая активация приносит с собой дополнительные способности, не присущие основному типу пламени, и улучшение его качества. Еще раз: туманникам гипер-режим дает условно две способности, закрепленные за предметом и меткой на теле; остальным атрибутам - улучшение качества силы, то есть ее концентрация, и дополнительную способность, что будет работать всегда (даже без использования пламени).
  Для примера возьмем Такеши. Его специализация не имеет ярковыраженного характера - ему достаточно легко подчиняются все грани силы, разве-что сдерживание обьемов пламени доставляет неудобства. Но это нормально - чем более чистый атрибут, тем легче он поддается изучению. Однако, лучше всего Такеши удается создавать згустки из пламени Дождя. А гипер-режим подарил ему странную почти не контролируемую способность передавать окружающим людям свои эмоции. Импат? У Реохея же сравнительно слабое пламя, но зато уже сейчас видна специализация. Брат точно так же как и Такеши имеет очень чистое пламя, так что проблем с его контролем возникнуть не должно.
  Только Туман может неограниченно использовать пламя. Тот же Такеши ограничен приблизительно десятью минутами активного пользования силой. Брат же, используя пламя Солнца для ускорения регинерации, может выпускать силу так долго, что мы, спустя два часа, просто забросили счет времени.
  Вспоминая канон и пули, насильно пробуждающие пламя, вспоминается ограничение в пять минут, имевшее место быть в самом начале истории о бедном Тсунаеши. Ограничение по времени во многом зависит от физического состояния тела - той самой пламяпроводимости. И тут соответственно появляется вопрос - неужели тринадцатилетний Савада был слабее семилетнего Такеши? Нет. Просто измерять использования пламени в минутах - не корректно. Имеется только один ограничитель - пламяпроводимость тела, она зависит в основном от физического состояния и измеряется сложной формулой из недоступных значений, на подобии обьема тела, качества и густоты пламени, конкретного типа пламени, скорости отмирания клеток, скорости восстановления клеток и т.д.
  Суть в том, что время использования пламени, также зависит от контроля над ним - можно выпускать силу сплошным потоком, а можно где-то поберечь силы. Вернемся к Такеши и его десяти минутам (для чистоты эксперимента, пламя выпускалось с максимальным напором). После активного использования силы, ему требуется ровно сорок три минуты для полного восстановления. При этом, способность гипер-режима работает вне зависимости от состояния тела. Но после подобных десяти минут, Такеши становится вялым - тело теряется в пространстве, немеет, сбивается дыхание. У меня подобного нет.
  Я устаю ментально, но это естественно после работы головой. Даже устав, я способна использовать пламя Тумана до тех пор, пока оно не закончится в моем аурном теле - фактически бесконечно, учитывая, что аурное тело постоянно потпитывается.
  В теории, запасы пламени неизчерпаемы у любого человека. В аурном, как назвала его я, видении мира, заметно, что каждый человек имеет нечто, что можно охарактеризовать как Ядро - суть. Если, все же, представить, что мир состоит из трех слоев реальности - материального, аурного и ментального, то ядро становится неким центром, к которому каждый из слоев имеет доступ. Кроме этого, ядро имеет функции насоса - перекачивает энергию из аурного слоя реальности в аурное тело человека, и уже там сила кочует от физической состовляющей к ментальной и аурной. У людей с непробужденным пламенем все обстоит несколько иначе, но сейчас мы обсуждаем конкретно случаи с пробужденным пламенем.
  Итак, носитель силы может использовать только ту энергию, что уже побывала в его ауре. Предела вместимости энергии в ауре не существует, но если количество преодолевает некие границы, то энергия перебирается в ментальную оболочку, где собственно и давит на мозги. Учитывая, что ментальный слой маловместителен, то следующим пунктом становится физическое тело, которое также не предназначено для хранения энергии. Результат - сила выходит из-под контроля.
  Да, при хорошем владении собой, можно энергию пустить по прямой от аурного до физического тела - это самый лучший способ увеличить пламяпроводимость тела, но подобные манипуляции требуют невероятной самодисциплины и контроля, почти недостежимого, при стандартных вводных. Бывают и исключения, но сейчас не о них.
  Предел вместимости бывает разным и его сложно увеличить сознательно, зато ядро развивается по мере использования силы - чем крупнее ядро, тем быстрее оно перекачивает нейтральную энергию мира в "цветную" силу, хранящуюся в ауре. Чем ярче аура, тем она насыщеннее силой.
  Также стоит отметить, что человек не владеет одним типом пламени, а всегда изпользует смеси. Атрибут и любые примеси в нем зависят от цвета ауры. А сам цвет ауры, ее вместимость и плотность зависят от ментальной сферы, в которую также входит психопортрет, ценности и мировозрение человека, от наследственности и непредвиденных факторов.
  Цвет ауры сильнее всего влияет на мощность и разнообразность способностей, косвенно охватывая контроль. Под понятием "Мощность" подразумевается соотношение необходимого результата и приложенных пламязатрат. Сами же пламязатраты зависят от контроля. Контроль же зависит от бездны факторов. Возьмем вводное условие: все люди при равном уровне самодисциплины имеют равный уровень контроля, пускай он будет равняться единице. Чаще всего человек имеет один ярковыраженный тип пламени, но в этом атрибуте всегда имеется малая доля примесей других атрибутов. Стандарта не существует, но оптимальным количеством примесей, к основному типу, принято считать пять процентов. При таком соотношении контроль не сильно страдает, а главный атрибут приобретает некие свойства примеси, растворяя ее в себе. Но не всегда, ведь примеси также бывают разными. Возможно у носителя есть основной атрибут и те самые пять процентов, в которых помещается еще четыре, а то и все шесть атрибутов, - при подобном разбросе, доля каждого типа становится слишком маленькой, не позволяя закрепиться особенности, зато при выходе на гипер-режим может образоватся невероятная способность. При доле примесей в десять и более процентов, появляются затруднения в контроле. Чтобы было проще понять, наведу пример: Занзас. Его пламя почти поровну смешивает в себе Небо и Ураган - ни один из этих двух атрибутов уже нельзя назвать примесью, у него они сплелись и гармонично смешались, создав что-то новое. Но на это новое требуется в два раза лучший контроль, нежели для стандартного случая. Все примеси возможно контролировать, какими бы большими и разнообразнымиони не были, но для того, чтобы это делать, надо точно знать, что подобная примесь существует. Тоесть чистое пламя атрибута дает прибавку к контролю, а смеси - к разнообразию атак. Тот же Фуута, в мире наполненном пламенем, не использовал в каноне что-то невероятное, а, наверняка, стал владельцем какой-то сложной смеси сил. Кроме того существуют различные природные и искусственные аномалии, меняющие направленность пламени, создающие неповторимые типы силы, увеличивающие вместимость ауры...
   Вместимость ауры является наследственным фактором, передающимся от родителей. Внешне, в аурном виде, этот критерий отображается отнюдь не размером. А яркостью. Чем более яркая у человека аура, тем больше шансов на естественное пробуждение пламени.
  Увеличить ее возможно лишь до пробуждения силы. После, она не увеличивается ни тренировками, ни каким-либо иным естественным образом, но в сущности, она почти не на что и не влияет. Ее значимость возможно разглядеть только в случае огромных затрат пламени, когда оно тратится быстрее, чем ядро заполняет ауру энергией. Но добится подобного фактически невозможно, ведь для того, чтобы выкачать весь запас, необходима запредельная пламепроводимость тела... все взаимосвязано.
  Плотность-же ауры приобретается в процессе развития. Она зависит от цельности личности, типа пламени и немного наследственности - чем более цельная и устоявшаяся личность использует пламя, тем стабильней аура. Ее становится сложнее повредить, нарушить устоявшийся баланс сил каким-либо потрясением или искусственным воздействием. Плотность ауры подразумевает ее статичность. Статичность ауры развивается сама, по мере использования силы, также от плотности пламени зависит контроль. Он не улучшается или что-то в этом роде, просто, даже при использовании пламени, образуются некие рефлексы, а аура, как часть целостного организма, имеет свойство помогать всей системе. Ее помощь, в данном случае, состоит в стройке самой себя, учитывая подсознательно удобное положение для использования. Со временем аура становится статичной, расположившись наиболее удобным образом, она замирает и крайне тяжело воспринимает новые изменения. С этим связаны и сложности в обучении чему-то новому. Но скорость ее закостенивания зависит от наследственности, которая имеет влияние на многие аспекты личной силы пользователя пламени.
  Все это и еще многое другое я с мальчишками почерпнула, изучая тетрадь. Также интерестным мне показалось исследование причин пробуждения пламени, а также того, почемму у одних людей пробуждается один атрибут, а у других - другой.
  По большому счету предрасположенность ребенка к использованию того или иного типа пламени зависитот родителей. Наследственность.
   Предположем, у матери основной атрибут - Солнце, а у отца - Гроза. При таком раскладе, их ребенок будет иметь примерно двадцатипяти процентный шанс получить в основной атрибут именно Солнце или Грозу. На иные атрибуты отводистся оставшиеся пятьдесят процентов, но они распределены неравномерно, а учитывая примеси, имевшиеся в пламени родителей. Также в расчеты вносится и малая вероятность пробуждения Неба и Тумана. Но это на бумаге. По факту же, основным критерием пробуждения того или иного типа пламени, является характер носителя - вполне реально воспитать в ребенке нужный атрибут. При рождении ребенок имеет лишь условную предрасположенность - цвет ауры постоянно меняется по мере взросления, но, при нахождении с родными мамой и папой, безсознательно аура подражает родительскому цвету, настраиваясь. Окончательно цвет ауры устанавливается только при становлении личности носителя.
  Но атрибут - лишь характеристика, она не обещает пробуждение пламени. Ведь основным критерием является яркость (вместимость) ауры. Яркость зависит от множества факторов, основным из которых является твердая уверенность в собственных убеждениях и решимость их отстаивать. На самом деле слишком изменчивое значение, на мой взгляд. Вместимость ауры, как и говорилось раньше, передается от родителей, и сама, без участия воспитания, в любом случае фактически насильно подстраивает под себя своего носителя. Тоесть ребенок с яркой аурой, даже если рос под постоянным давлением взрослых, или его ростили, как цветочек в домашней клумбе, в итоге выростет с шипами. Из подобных не получаются покладистые и инертные люди. Внешне может казаться что угодно, но в какой-то момент, если задеть то, что им дорого, подобный человек срывается и пробуждает пламя.
  Ребенок, рожденный с вместительной, или же не очень, аурой, изначально не имеет предрасположенности к какому-либо атрибуту - цвет ауры постоянно меняется. Ядро, как сердце, начинает качать энергию с первым толчком - еще в утробе. Но, до пробуждения пламени, ядро представляет из себя лишь маленькую белую точку, сквозь которую просачиваются лишь крохи нейтральной энергии, необходимой для поддержания активной жизнедеятельности всего организма. А неиспользуемые остатки, вымываются обратно, уже окрашенные в разные цвета. Размер Ядра, а соответственно, и количество перекачиваемой энергии зависит от вместительности ауры - чем она ярче, тем больше сил необходимо для ее поддержания. По мере взросления, аура набирает яркости, следовательно растет ядро, а ее цвет приобретает определенность.
  Пробуждая пламя, человек должен в одночасье совместить несколько неотъемлемых факторов: эмоциональный накал, сформировавшаяся личность и твердое убеждение в своем желании, приобладающем на момент пробуждения. Но в разном возрасте эти факторы имеют разный приоритет. Таким образом для детей, то есть приблизительно от скольки-угодно до двенадцати лет, эмоции становятся основным катализатором, сформировавшаяся личность фактически не играет роли, а уверенность в желании автоматически набирает очки, за счет детской непосредственности. В подобном возрасте, пламя пробуждается лишь от сильных потрясений - в моменты опасности, например. Или благодаря хорошей наследственности, то есть яркой ауре, а соответственно и крупному ядру. Подростки, с тринадцати до морального взросления, уже, как более сформировавшиеся субъекты, немного сильне опираются на разум. Эмоции переходят на второй план, личность все-еще занимает последнее место по приоритетности, но имеет куда более сильное влияние чем у малышей, зато уверенность в мимолетном желании - запредельная. Это связано с буйством гормонов и подростковой неадекватностью. А взрослые люди, опираются на эмоции лишь в малой степени, основным катализатором становится сформированность личности, перенося уверенность в собственном желании на вторую ступень пьедестала. То есть, цвет ауры и ее плотность уже давно обрели стабильность. Для пробуждения пламени не хватает лишь слабого эмоционального толчка.
  Забавно, я не знаю в какую категорию определить свой случай. Мне не хватает опыта, но личность и сознание достаточно стабильны. Мой характер, с момента осознания себя, изменился не на много. Только подстроился в новых условиях. Но это не точно, ведь со стороны намного виднее. Ситуация, в которой я пробудила пламя больше походит на "детский случай" - внезапный прилив эмоций, капля фантазии и желанья эти фантазии воплатить, и вуаля! У меня проснулось пламя. Думать об этом безполезно... наверняка в выведенной табличке не придусмотрели моего исключительного случая.
  Во время самого пробуждения в ядре происходит яркая вспышка. Она является результатом всех ранее перечисленных факторов, густо замешанных с волей - эмоции становятся катализатором пробуждения. За момент до вспышки человек ощущает острую нехватку сил, чувствует себя неполноценным... Результатом становится вспышка. Она всегда тлеет внутри ядра крохотным угольком, и в момент острой нужды или простого душевного подъема - разгорается, окрашивая ядро в цвет ауры, становясь сосредоточием всех сил. Ядро скачкообразно увеличивается, а нейтральная энергия мира теперь окрашивается при входе, попадая в ауру уже готовой к использованию. И не вытекает из ядра, как раньше.
  Гипер-режим - очередная вспышка в ядре. Условия его пробуждения еще более запутаны, по сравнению с пробуждением обычного пламени. Для меня слишком сложно опиратся на такие неустойчивые понятия, как самоконтроль, отчаяние и подобные этим. Если до пробуждения пламени Ядро впускало нейтральную энергию в организм и выпускало ее излишки, а после пробуждения - впускало уже атрибутное пламя и ничего не выпускало, то в результате вхождения в гипер-режим, ядро приобразуется в маленький горящий шарик и потпитывает силой своего пламени поступающую в Ядро энергию.
  И вроде бы все понятно и просто, но если ядро хранит внутри себя нечто, что имеет способность вспыхивать во время душевных потрясений, и оно действительно разгорается с каждым разом все больше и больше, то неужели имеется лишь два этапа? Врятли. В заметках упоминается про дальнейшее развитие, но конкретно ничего не указано. Наверняка есть подобная возможность, но для ее активации, рассуждая логично, требуются не только эмоции, а еще бездна иных факторов. Также, как для простого пробуждения пламени, и для гипер-режима, или того, что я так называю... Ведь мама никогда не пользовалась этим термином. Всегда использовала свои заменители для опредиленийвсего, что хоть как-нибудь связано с пламенем. Мелькающий в ее речи термин "второе дыхание" я для себя всегда переводила как "гипер-режим".
  В моей душе (или где ему положенно быть?) разгорался неудержимый интерес. Он накатывал на меня волной, и я ясно осознала, что пока не докопаюсь до истинны, не отвяжусь от настойчивого зуда на кончиках пальцев.
  Ведь существуют в мире аномалии, семьи вроде той же Шимон, состоящей из нестандартных атрибутов, долгожителей, шаманов, призраков предков, способных являтся своим потомкам... да что уж там? Целая организация, состоящая из зомби! Прям вижу такую себе компанию долгожителей: сидят Шахмотноголовый, Бермуда и Талбот за одним столом, обязательно в исконно русском антураже и глушат водку, а рядом с ними летает Джотто и жалуется на нерадивых наследников. Боже, что за мысли? Кыш, кыш!
  Кстати о Джотто. Если исходить из того, что мои умозаключения имеют право на жизнь, то получается, что он перешел на третью, а то и более высокую ступень силы. Слишком неправильно строить теории на основе простых домыслов, но все же... Если, все же, предположить, что Джотто нашел пути к дальнейшему развитию и передал их потомкам... то я нашла для себя повод находится ближе к Тсунаеши во время и после канона. На самом деле мне даже не для себя, а просто... просто потому что интерестно! Опять же, если опиратся на правильность моих умозаключений, то становится более понятным наличие колец при отсутствии в то время коробочек. Кольца, в своей сущности - концентраторы силы. Они могут быть полезны во многих случаях, но, как видно из возможного будущего, их в основном используют как костыль в высвобождении пламени. Но тогда возникает вопрос: зачем Джотто, который мог поддерживать гипер-режим постоянно, подобный костыль? Незачем. А значит, сила его была такова, что не поддавалась нормальному контролю. Слабо, но походит на правду.
  Мне хочется знать.
  С Примо Ванголлой вообще странная ситуация. Он был нереально силен для того времени и остался легендой по сей день. В него бы перестали верить также как в богов Олимпа, если бы не остались очевидцы тех дней... так же, как и сам участник. Первое поколение его детей не выделялось ни чем на фоне остальных пользователей силы, только Риккардо стал исключением. Что же такое Джотто? Существуют природные мутации, смотрящие иные миры, провидцы, подобные мне перерожденцы, я уверенна, что не одинока в своем положении, многие и многие варианты... может в детстве Джотто шаман по головке погладил, вот и выросло, что выросло?
  Интерестно.
  Увидев мой, со слов брата, маньячный взгляд, мальчишки даже отшатнулись. Я всю эту жизнь стремилась узнать что-то новое, но сейчас я явственно ощущаю зуд в кончиках пальцев от желания во всем разобраться. Даже готова идти откапывать беднягу Джотто, что бы разобратся с его природой, ну, на крайний случай хоть дух его призвать. Но наверное его труп распотрашили на эксперименты и без меня.
  Как же любопытно!
  Мальчишки откровенно устали читать мудреные записи и слушать мои восторги. Увидев это, я таки соизволила оторватся от бумаги.
  Время близилось к ужину. Однако, отказавшись днем от обеда, а утром от завтрака, я и сейчас не хотела кушать. Странно это. Но я себя чувствую вполне нормально, а все очтальное - неважно.
  После ужина мальишки разошлись по комнатам, а я решила распросить Ямамото-сана насчет звонка отцу.
  - Ямамото-сан, вы нашли номер папы? - задала я вопрос, спустя несколько минут, потраченных на общие фразы.
  - Нет, малышка. Я не нашел. - Заметив мой поникший вид, он лишь горько усмехнувшись заверил меня: - Не переживай, я свяжусь с ним через рабочий номер. Но не стоит пока радоваться, для начала мне надо найти его. В крайнем случае, когда Ру-ру заметит, что ему не звонят, пимчится сюда сам.
  Бедный папа. У него красивое длинное имя, но над ним извращаются каждый на свой манер. Мамино "Руди" звучало тепло и ласково, "Руш" из уст Луссурии - уважительно, но подчеркивая теплые отношения между людьми. Но "Ру-ру" - явно какая-то насмешка, будто детская дразнилка. Ох, родители... как мало мы знаем про вас. Вы хотели сберечь нас от жестокого мира, обернув в кокон из тайн и секретов, но зачем? Разве в конце концов это помогло?
  - Спасибо, - пробормотала я, скрыв проступающую в голос горечь.
  - Вам с братом стоит всеже разобратся в коробке, что я принес. Я не заглядывал внутрь предметов и записей, да и не пропустила бы меня ее защита, но вы возможно сможете найти там что-то, что поможет вам дозвонится к отцу.
  - Мы смотрели. Записи зашифрованы.
  Я ушла. Добрела до кмнаты в которой мы остановились и, не долго думая, забралась в свой мир.
  Так было проще. Проблемы, замеченные мной по ту сторону, переживания и страхи... они все остались там. Здесь, в своем собственном мире, была лишь я и бесконечный мир иллюзий.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"