Я Терри, Терри Гилмор. Мне чуть за тридцать, и среди сотен таких же людей на улице вы не сможете найти меня. Я люблю пить утренний кофе в кафе неподалёку, предпочитая столик у окна. У меня хорошая работа, красивая жена, я неплохо играю на скрипке, и редко кому меня удаётся обыграть в бридж. Но это не главное. Моя гордость - это небольшая компания, которую я основал. Я назвал её корпорацией. Корпорация Гилмора. Хорошее название, не правда ли? Главной задачей моей фирмы является оказание услуг. Услуг тем, кто в них нуждается. Среди постоянных клиентов можно найти не более 10 человек, может и того меньше, мы не записываем имена. У нас вечная текучка, люди не задерживаются здесь долго. Что же мы, в сущности, делаем? Как бы это не парадоксально звучало, мы исполняем утраченные желания. Как? Об этом пусть вам лучше расскажут, случайные люди, которых можно здесь встретить время от времени.
Да, пожалуйста, не нужно снимать, спасибо. Я не буду называть своё имя, не хочу, что бы о моём увлечении стало известно. Ну, я даже не знаю с чего начать. Разве что я тут уже не первый раз. Тут здорово, это единственное место, где я действительно чувствую себя человеком. Я, вообще-то, клерк. Перекладываю бумажки с места на место, хожу на совещания и постоянно участвую в корпоративных вечеринках. Боже, вы бы знали, как меня на самом деле тошнит от них. На небольшую площадь сгоняются люди, очень сильно ненавидящие друг друга. Они начинают общаться, танцевать. Для меня единственный способ хоть как-то взаимодействовать с ними, это напиться. Стать противным самому себе, что бы улучшить показатели "корпоративного духа". Я работаю с девяти до пяти. Хожу в белой рубашке и брюках и улыбаюсь белоснежной улыбкой тем редким клиентам, что приходят ко мне, во все свои тридцать два зуба. За те восемь часов, что я провожу в этой офисной тюрьме, я действительно работаю не дольше часа. Всё остальное время я бурно имитирую свою деятельность. От безделья мозг начинает расплавляться. Странное сравнение, оно похоже на ощущение, которое ты испытываешь, когда на улице жара, а ты лежишь в замкнутом помещении придавленный духотой. Поверьте мне на слово, все самые дибильные развлечения придуманы именно клерками, что бы хоть как-то развлечь себя, и не сойти с ума, сидя запертым в небольшой двухметровой комнатушке с кремовыми стенами. Мы муравьи в огромном корпоративном рое. Что я делаю у Гилмора? Жгу отчёты. Для меня нет ничего приятней, чем смотреть, как огонь медленно пожирает бумагу слой за слоем. Вам покажется это странным. Я попробую объяснить. Стоя в пустом дворе в потёртых джинсах и толстовке я медленно складываю финансовые отчёты в большой погребальный костёр. Отчётной документации так много, что собрав воедино все папки, ими, пожалуй, можно было бы застелить всю землю и, даже, не в один ряд. Я закуриваю, и несколько минут наслаждаюсь безмятежной свободой, прежде чем поджечь весь этот финансовый мусор. Я смотрю, на то, как бумаги превращаются в пепел, и чувствую себя абсолютно счастливым.
Не волнуйтесь, я привык. Можете смотреть на меня сколько угодно. Ну, моё имя вам уже известно. Не ожидали меня тут увидеть? Напрасно. Корпорация прекрасное место, что бы побыть человеком, только и всего. Ни один психолог не сделал столько, сколько сделали эти стены и то, что в них происходит. Почему я здесь? Потому что моя задница в обтягивающих трусах красуется на многочисленных билбордах мира. Я один из тех парней, сорвавших джекпот. История гадкого утёнка, это про меня. Так бывает, когда в школе, мальчик выглядит как серая утка, он ничем не примечательный, но уже через несколько лет природа творит чудеса и слегка деформирует твою внешность. Из гадкого утёнка ты превращаешься в секс символа. Моя небритая физиономия красуется у малолетних девочек на страничках в социальных сетях, с комментариями: аааа, он божественен. Малолетние дуры. Я божество выращенное десятками талантливых маркетологов, глянцевым светом и фотошопом. Вы можете назвать это звёздной болезнью. Но, я не был знаменитым всю свою жизнь и даже наоборот. Я прошёл весь путь от страшного мальчика до иконы стиля. Я вообще хотел стать врачом, творить добро, спасать людям жизни. А потом стал лицом не очень известных духов, сделал пару удачных фотосетов и получил свои первые деньги. За 2 недели, я получил больше, чем за несколько лет подработок и бросил медицинский колледж. У мира большие проблемы, если выставляя свою пятую точку, обтянутую в кусочек ткани с известным логотипом можно получить значительно больше, чем делая действительно что-то полезное. После очередного фотосета десятки девушек хотят провести со мной время, в надежде, что мы навсегда останемся вместе. Их привлекаю не я, а то, что у меня есть. Сам по себе я ничего не стою. Созданные искусственные образы будут заменены новыми, как только в них появиться потребность, и со мной произойдёт то же самое. Лет через десять какой-нибудь не менее хорошенький мальчик займёт моё место. А пока я собираюсь улыбаться на камеру, во всех необходимых позах, получая за это баснословные гонорары. А когда меня заменят, новым кумиром, начну просто радоваться жизни, ездить по миру, возможно даже напишу пару книг. Вас удивляет, почему я жду удачного момента, а не займусь этим сейчас? Потому что сейчас, всё что я скажу, сделаю, будет использовано как средство продвижения меня. В данный момент, я словно тарелка разной вкусной снеди, перед голодными африканскими детьми, что бы вы не добавляли в тарелку, они съедят меня, урча от удовольствия. И чем больше там ингредиентов, тем лучше. У Гилмора я сижу в тёмной комнате, спрятавшись от мира, от папарацци, спешащих сделать очередную сенсацию. Просто сижу и пью свой кофе, читаю, валяюсь на диване. Здесь моя свободная одиночная камера.
Я Джон Маккормак. Был такой актёр когда-то. Но я не имею к нему никакого отношения. Я читаю философию в довольно престижном вузе. Имею докторскую степень. Сборники публикаций и научных трудов. Меня называют одним из самых выдающихся умов современности. Хотя так называют всех, чьё имя засветилось в СМИ хотя бы единожды, и он не нёс там откровенную ахинею. Я узнал о Гилморе совершенно случайно. Поначалу мне казалось, что это какой-то обман или очередная серенькая конторка занимающаяся выкачиванием денег. Но я ошибся и очень этому рад. В нашем мире трудно найти такую корпорацию. Мне понравилась ирония господина Гилмора, корпорация с доходом меньше тысячи долларов в месяц. Это очень забавно. Я люблю посещать такие места. Понимать, почему они образуются, возможно, найти людей, которые приходят сюда, что бы найти что-то своё. Моё мнение, что каждому человеку нужна такая корпорация. Своеобразное место, где человек бы побыл наедине с собой и смог сделать то, что запрещено, общественно порицаемо или постыдно. Это место где можно спрятаться от мира, глупого, циничного, порой жестокого, перевести дух и двигаться дальше. Я приходу сюда, что бы писать свои работы. Я достиг определённого уровня развития, и, признаться устал от всей этой суеты в научном мире, красивых статей и не менее бессодержательных докладов. Философия страшная вещь. Я бы запретил изучать её лет до 30. Нет ничего страшней молодого гуманитария, поверхностно изучившего философию, да и вообще любой цикл гуманитарных наук. Они сразу начинают смотреть на мир незамутнённым взглядом человека, познавшего жизнь, охотно могут назвать Фрейда, Гегеля и Канта, но не смогут даже сказать, кем они были по национальности или назвать хотя бы пару их работ. Психологи начинают искать глубинные проблемы, филологи поправлять всех, а философы размышлять о том, каким проблемами наполнена страна и как их решить. Эти юные дети, едва могут заработать себе на хлеб, выбрать товар в магазине, но уже непременно пытаются всех спасти, проанализировать, переспорить. Но не это самое страшное. Будучи уверенны в своих силах, в своём превосходстве над остальными людьми, они так и застревают в развитии, не осознавая, что не познали и крупицы всего материала накопленной во вселенной. Хуже всего, если они остаются преподавать, защищают учёные степени. Кстати, не относитесь к учёным степеням слишком серьёзно. Многие из них слишком оторваны от реального мира и принадлежат лишь к узкому кругу исследований, понятным, лишь самому исследователю. Научная степень ещё не показатель ума, скорей показатель способности сидеть на попе и методично обобщать всё сказанное и написанное ранее, в очередную объемную работу, что бы через какое-то время уже она стала, той работой, на которую ссылаются всё новые и новые учёные. Гуманитарий переставший развиваться, не более чем, человек научившийся ходить на четвереньках, среди таких же ползающих людей, он чувствует себя вполне комфортно и естественно, только лишь до тех пор, пока рядом не пробежит кто-то прямоходящий. Но поверьте мне, какая отрада встретить гуманитария, который всю жизнь развивается и не стоит на месте. В его сознании есть кладезь информации о многих предметах. История, литература, философия. И она не является разрозненным лоскутным одеялом. А являет собой пример чётко упорядоченного видения мира. В котором каждый аргумент проверен и занимает особенную иерархию в мировоззрении такого человека. Он не просто кидается словами, как обрывками просмотренных ранее книг, а может чётко и ясно рассказать откуда они, а самое главное дать своё мнение, свой комментарий к ранее сказанному. Вообще гуманитарием должен быть любой человек, считающий себя человеком, а не ставить это отдельно в специальность или достижение. Гуманитарий, это всего лишь человек читающий, знающий историю отечества, способный интерпретировать тексты и понимать происходящее, быть открытым и способным анализировать происходящее вокруг. Поэтому мне всё труднее каждый раз читать лекции всё новым и новым студентам. Они нахватались информации из разных источников, скидали её в себя, как в мусорную корзину и пара обыкновенных вопросов, способны заставить их задуматься, а то и вовсе выпасть из диалога. Такой вот парадокс, я гуманитарий не любящий гуманитариев. Поэтому я всё меньше читаю лекции, и всё больше пишу научных публикаций, мало имеющих отношение к реальной жизни, но так высоко ценимых научным сообществом. А здесь самое идеальное место, что бы сделать это.
Я Люси Лейн. И я гордо завялю, что я феминистка. Я борюсь за права женщин, так как многие забыли, что они созданы равноправными с мужчинами. Я феминистка и горжусь этим. Сегодняшние мужчины это отвратительные создания. Только посмотрите на них, они хотят принцессу, королеву, которая будет заниматься с ними сексом, готовить, зарабатывать деньги и воспитывать их детей. Конченые неудачники. Без нас их бы уже давно не было. Любая женщина это в первую очередь эмоционально сложившаяся личность, а не кусок пиздятины, как нас изволят величать большинство из этих "белых принцев". Я всегда говорила о том, что собравшись воедино женщины, имеет куда больше шансов к выживанию, чем скопище мужчин. Ведь именно от нас зависит, будет ли появляться новое потомство. Мы сможем отбирать достойных кандидатов в отцы нашим будущим детям. Пока мы не соберёмся воедино, нас будут давить, и унижать поодиночке. Именно поэтому я решила найти в себе силы, чтобы бороться с несправедливость, сексизмом и неравноправием царящем в нашем обществе. В этой корпорация встречаюсь со своими единомышленницами, здесь нас не могут подслушать и навредить нашим планам. Ведь только такие разумные личности как мы, могут вернуть права и сделать женщину равной мужчине. Хотя им всем давно пора признать, что мы значительно превосходим их по всем параметрам.
Эдвард. Эдвард Тэн, сэр. Военный. Из-за ранения был вынужден вернуться к гражданской жизни. Взрывом мне оторвало руку. Но я счастливчик. Почти ничего не помню. Мою руку не успели подобрать, и в скором времени её разнесло на несколько кусков, во всяком случае, мне так сказали. Поэтому, мне не смогли пришить её на место. Я прохожу курс реабилитации. Мне выданы награды, и обещают самый лучший протез за счёт государства. К чёрту протез, мне нужна моя рука. А ещё больше мне нужен здоровый сон. Я не могу спать дольше 3 часов. А лекарство практически не помогает. Я, вскакивая с кровати, будто нахожусь в центре боевых действий. Вспышка. Падение, ползком перебираюсь в укрытие, перекатываюсь на спину стою на колене и стреляю по вражескому укреплению. Только проделываю я это всё в комнате, распластавшись на полу и крича: медик. Я не могу вести нормальный образ жизни, а девушки бегут от меня. Они не задерживаются, увидев такую сцену. Я попал сюда случайно. Я иду по улицам города и разношу бейсбольной битой стёкла машин. Своей одной рукой. Меня уже 3 раза ловили, но я каждый раз признан невменяемым, меня запирают в лечебницу, но как только я иду на поправку, меня выпускают адаптироваться в "реальную" жизнь. И я снова иду сюда.
Я Джошуа, чувак. И я могу сказать о себе только одно. Я неудачник, в самом типичном понимании этого слова. У меня почти нет работы, я живу в плохонькой квартирке, и в нёй помимо меня существуют ещё несколько мерзких типов, которых я не знаю, у меня вечная текучка. За то весело, они всегда приносят, бухло, хавку, иногда можно найти косяк. Знаешь, меня это даже не напрягает, я в некотором смысле свободен. Я не заворачиваюсь по поводу нового костюма, или очередной поездки на море. Я просто радуюсь и живу, подвернулась халтурка и появились лёгкие деньги, покупаю выпивку и вкусную еду и наслаждаюсь жизнью.
Я Джейд Мартин. Я лесбиянка. Об этом знаю 4 человека. Я не кричу об этом. Не в современном обществе. Для того, что бы понять, что существуют люди не такие как вы, нужно уметь поставить себя на чужое место, и просто напросто иметь голову. У большинства же есть только задница, причём в обоих местах. Ненависть куда более простое чувство, так легко ненависть того, кого не понимаешь. Я не сталкивалась с проблемами, потому что мало кто знает о том, с кем я провожу время. Забудьте о толерантности, толерантность это прикрытие либералов, якобы уравнивающие права. Только вот всем наплевать, если человеку что-то не нравится он имеет право свободно выказывать своё недовольство. А что делать, если тебе не нравятся геи или, например религия. Ты можешь говорить, что угодно, но при этом не должен оскорбить чувства верующих или устроить дискриминацию по половому признаку. Тебе можно говорить обо всём кроме огромного перечня предметов. Здесь я жду свою подругу, мы встречаемся и идём немного выпить, а вон и она, ну всё я пошла.
Хороший денёк. Собственно это то самое место, в котором я работаю, хотя трудно сказать, я просто получаю заявку, через почту о том, что нужно, платят чаще всего наличкой, так невозможно отследить платёж. Кому-то нужно место, кому-то некоторая экипировка, оснащение. Я могу достать что угодно и никто об этом не узнает. Что угодно, что бы сделать нуждающихся чуточку счастливее.