В одной маленькой конторе, на маленьких должностях, как теперь говорят - офисным планктоном, работали сотрудники, любившие праздники. Праздновали новый год и день советской армии, восьмое марта и получение премии. Праздновать, с разрешения начальника, начинали в офисе конторы, затем, толпой, все двигались к одному из участников празднеств в гости, где и продолжали веселиться - вставши в круг, и закинув руки на плечи своих соседей по танцу, в неистовом канкане дрыгали ногами, и разноголосо подвывали старому хиту Боярского про рыжего коня. Пляски продолжались до поздней ночи, настраивая на злобный лад соседей гостеприимных хозяев. Утром сотрудники приходили на работу, жадно пили чай-кофе, с удовольствием вспоминая прошедший вечер. И дальше тянулись трудовые будни.
В один из дней случился у начальника день рождения, да не просто день рождения, а целый юбилей. Решено было, по такому случаю, отпраздновать банкет. Было собрано с сотрудников много денег на подарок, закупили продуктов - много вина и еще больше водки, накрыли в офисе стол, и после поздравлений и вручения подарков юбиляру, стали праздновать.
Начальник сидел во главе стола, бдительно наблюдая, кто сколько пьет за его здоровье и долголетие, и собственноручно разливал спиртное по рюмкам. Под неусыпным начальственным взором вино и водка текли рекой. После очередной быстрой рюмки женская часть сотрудников, с заблестевшими глазками и с покрасневшими лицами, решили начать танцы. Сначала женщины попытались привлечь к танцам и мужчин, но те, сделав пару вынужденных танцевальных движений, под разными предлогами, вырвались из цепких женских рук, и снова собрались у праздничного стола. Праздник продолжался, женщины старались красиво станцевать, мужчины - старались сурово пить, между рюмками, за сигаретой, обсуждая нюансы своей трудовой деятельности. Начальник, сославшись на домашнее продолжение банкета, ушел с праздника. Банкет продолжился без юбиляра. Два офисных сотрудника, поддерживающие до банкета ровные, товарищеские отношения, сидели рядом, за праздничным столом, и неспешно вели разговор на производственную тему. Один из них, более молодой, был в очках, другой, старше по возрасту, был без волос на голове. Сотрудник в очках настойчиво доказывал, шлепая ладонью по гладкой голове собеседника, что тот, как специалист - дурак, и зря получает зарплату. Сотрудник без волос на голове, был с этим категорически не согласен, и пытаясь это доказать, сердито мычал и устало мотал по сторонам своей блестящей головой. Это отрицание фактов, очевидных для сотрудника в очках, озлобляло, и он с удвоенной силой, с размаху, принялся стучать ладонью по голове своего оппонента. Эти удары привели в чувство, и разозлили сотрудника без волос, и издав злобный стон, он вцепился руками в одежду более молодого собеседника. Беседа перестала носить неспешный характер, и два сцепленных тела, свалились со своих насиженных за столом мест, и расположившись на полу, намертво приникли друг к другу, по ходу своей борьбы толкая праздничный стол и опрокидывая стулья. Присутствовавшие при этом остальные участники празднества, прихватив с дергающегося стола спиртное, с интересом наблюдали ход сражения. Более молодой сотрудник, потерявший в пылу борьбы свои очки, оседлал лежащего на спине сотрудника без волос, и сжав шею противника руками, подслеповато щурясь, со злобным ликованием приговаривал:
- Заметь, я тебя по лицу не бью, я тебя гадина руками душить буду, задушу тебя сволочь! - и с мечтательной сладостью повторял - Задушу!..
Его безволосый противник, не имея возможности ответить, вскоре обмяк и разжал руки. Сражение закончилось. Уснувшего побежденного по полу отволокли с поля боя. Победитель ругаясь, поднял с пола свои очки, и не заметив, что в очках нет одного стеклышка, ушел домой.
Закончился праздник. Уставшие участники разошлись по домам, где вскоре уснули в домашних кроватях. Уснули, но не надолго. Ночью, в спящих квартирах, раздавался телефонный звонок, и грустный голос сотрудника со сломанными очками спрашивал в трубку:
- Ты моего очка не видел?
Ему сонными голосами отвечали, что сейчас ночь, и хочется спать, и нет никакого желания ночью рассматривать очко собеседника. Звонивший сотрудник терпеливо пояснял:
- Да ты не понял, мне очко испортили, сломали.
На что ему говорили, что не хрен по ночам болтаться, и где не надо наклоняться, и свое очко всем показывать.
И слышался в трубку сначала злобный вой и удары, и затем, ставший злым голос сотрудника со сломанными очками говорил:
- Ненавижу тебя. Я задушу тебя сволочь, я душить тебя буду,- и затем, мечтательно повторял, - Задушу!...
А над спящими домами, в ночном небе, сверкали падающие звезды.