Этой встрече было суждено случиться на самом исходе лета, когда тпело августа, ещё не покинуло город, но дыхание осени уже отчётливо ощущалось и небо приобрело неповторимо синий цвет, который бывает только к осени. Кроме того, кругом уже валялись каштаны, а дети, возвращаясь из канцелярских магазинов, набив сумки тетрадями на год вперёд, шли домой и подбирали эти каштаны чтобы потом их выбросить.
Даже самый уютный дом в такие дни кажется тесным, поддавшись этому ощущению, я вышел на улицу и пошёл по городу не имея конечной цели в своём маршруте, а, как мне было известно после первого прочтения "Алисы в стране чудес", если всё равно куда попадёшь - значит всё равно куда идти. Так я и шёл, укутавшись в свои мысли о детсве, Алисе, и массе прочей ерунды.
Так я и оказался в том районе города, который уже отдалён от центра, но и до окраины ещё далеко. Он полностью состоял из узких улочек, покрытых асфальтом и узких переулков. На выходе из такого переулка я и встретил маляра. Он вырвал меня из объятий моей меланхолии просбой закурить.Это был самый обычный рабочий-маляр, в комбинезоне, испачканном пятнами краски, которые так перемешались, что определить цвет было не возможно, на слегка вьющиеся волосы был надет синий берет, как у школьников на уроках труда. Видимо, надышавшись парами краски, ему было тяжело сконцентрировать взгляд, а может он просто страдал косоглазием, но глаза его постоянно стремились уставиться на его переносицу, которая судя по всему была когда-то сломана. Я рассеяно протянул ему пачку, по инерции взял сигарету и закурил вместе с ним.
Не смотря на то, что я люблю тишину, молчание меня угнетало и я решил заговорить. Я оглянулся в поисках тебы для разговора, в голову пришла мысль о том, что же может рисовать маляр в таком непримечательном районе. Её я и озвучил. Маляр улыбнулся и ответил: "Да вот в этом переулке есть старый дом, он уже давно заброшен и стал разваливаться, но его стены идеально подходят для моей работы, меня никто не нанимал, я просто решил порисоватьна этой стене, пока, вроде никто не против." Я слегка удивился, маляр совсем не был похож на тех уличных художников, что марают стены своими бездарными графити. Сигареты были скурены лишь до половины, поэтому диалог требовал ещё одного вопроса. Логично было бы спросить что именно рисует мой новый сиюминутный знакомый. Это я и сделал. "Мечту." - Довольно спокойно ответил он. Этот вопрос одновременно ввёл меня в ступор и заинтриговал. Следующая затяжка обожгла мне губы, я выбросил тлеющий фильтр, но мне очень хотелось продолжить разговор. Я предложил выкурить ещё по сигаретке. Мой визави хмыкнул и взял сигарету, после первой же затяжки я поинтересовался: "Ты рисуешь свою мечту, да?". Сложно описать чувство, которое овладевало мной, но я чувствовал, что его ответ будет сложнее чем просто "да, свою". И это чувство меня не подвело. Выпустив тонкой струйкой дым, маляр ответил: "Нет, я просто рисую мечту. Ту, которой обладает все и каждый. Ту, которая одних приводит к славе, других - к баръеру, а некоторых прямиком в могилу." Странно, но это ответ меня не сильно удивил. Я просто кивнул, молча докурил остаотк сигареты и пошёл дальше. Вернулся домой к вечеру, утомлённый прогулкой, я рано завалился спать.
Несколько следующих дней были довольно насыщенными и мне некогда было думать о странном маляре и его словах. Прошла неделя и я вспомнил о маляре. Я вышел из дома с твёрдым намерением отыскать его. Что я буду у него спрашивать я не знал, просто мне нужно было его сново увидеть. Я решил действовать по старой схеме и полностью отдался мыслям, которые мелкими короедами зудели в моей голове. В итоге, как и ожидалось, ноги вывели меня в тот самый квартал. Тут же я заметил и маляра, он стоял неподалёку от места нашей прошлой встреи и смотрел в моё сторону. Создавалось впечатление, что он меня ждал. Впечатление усилилось, когда он, приветливо улыбнувшись, протянул мне руку, будто мы были давними знакомыми и протянул мне пачку сигарет, угощая меня. Я угостился сигаретой, мы закурили и, пока я собирался с мыслями, он заговорил: "Я уже закончил свою работу. Ты... Я буду рад, если ты взглянёшь на неё, когда я уйду." Конечно же, это приглашение было не обязательным, я бы и так пошёл посмотреть на неё, лишь услышав о том, что она закончена. Только сейчас я заметил как изменилось выражение лица у маляра. Его глаза больше не косили, они блестели и лишь немного подрагивали, таки глаза бывают у ваших друзей, когда они затеяли какой-нибудь розыгрышь и уже не могут больше сдерживать себя, ожидая, когда же вы клюнете. Докурив, мы выбросили окурки, маляр пожал мне руку и сказал "прощай", после чего скрылся в подъезде, который был за моей спиной. Закурив ещё одну сигарету я пошёл к тому переулку, где должен был распологаться дом, на котором рисовал мечту маляр. Пройдя десяток шагов я услышал громкий хлопок, такой звук можно услышать, зайдя утром на мясные ряды любого рынка, когда мясники сваливают забитые туши на пол. Я не стал оборачиваться, я всё понял, покурить с маляром мне больше не удастся. Ускорив шаг, я вошёл в переулок, пройдя ещё немного я увидел старый, покосившийся дом, на стене которого кустой чёрной краской был нарисован круг метра три в диаметре. Краска накладывалась в несколько слоёв и брызгами разлеталась за пределы круга.
Я не стал возвращаться, я пошёл дальше по переулку, сделав приличный крюк, я вышел на центральную улицу и вернулся домой. С тех самых пор, каждый раз, когда я полностью окунаюсь в свои мысли, всплывает этот чёрный круг и маляр и покосившийся дома. Как бы не пытался я абстрагироваться и дать своим ногам привести меня на то же место, мне больше этого не удавалось.