Потрясенные событиями Страстной пятницы 14-го ниссана галилейские ученики Иисуса разбрелись по Иерусалиму. Их мысли были посвящены своему обожаемому Учителю, который в течение нескольких лет являлся им источником надежды и радости. Они верили в Царство Божие, являющееся по их представлению полным преобразованием мира и уничтожением смерти. Их горячая вера и любовь к Иисусу не могли не сотворить чуда. Тело Учителя перед субботой наскоро умасленное благовониями и убранное пеленами было положено в пещеру в саду Иосифа Аримафейского. Пещера была закрыта камнем.
Утром в воскресенье 16-го ниссана пришедшая ко гробу Мария Магдалина обнаружила его пустым. Исчезновение дорогого покойника лишало ее последней радости взглянуть и прикоснуться к стопам Учителя. Она бежит за учениками. Петр, Иоанн и вернувшаяся Мария стоят у пустого гроба, затем Петр с Иоанном уходят. Оставшаяся у могилы Мария горько плачет. Вдруг она слышит шорох и знакомый голос, столько раз заставлявший ее трепетать, зовет: "Мария!". Это было первым видением воскресшего Иисуса. В эту минуту свидетельством Марии Магдалины решается судьба христианства. Ее великое откровение: "Иисус воскрес!" стало краеугольным камнем новой религии.
Здесь мы придерживаемся Евангелия от Иоанна. В синоптических Евангелиях ко гробу приходило несколько женщин. В еврейском Евангелии честь первого видения приписывают Иакову - брату Иисуса.
В тот же день двое учеников, шедших в Эммаус, встретили благочестивого человека, знающего Писание, произведения Моисея и пророков. Они рассказали ему о событиях в Иерусалиме. Во время трапезы, "когда Он возлежал с ними, то, взяв хлеб, благословил, преломил и подал им. Тогда открылись у них глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них" (Лк. 24:30,31).
И, наконец, вечером того же дня во время вечерней трапезы одиннадцати учеников в Иерусалиме "Иисус стал посреди их и сказал им: "Шалом (евр. - мир вам)" (Лк. 24:36), показал им свои раны и благословил учеников. Таким образом, в воскресение вечером 16-го ниссана факт воскресения Иисуса уже признавался всеми апостолами. Эти простые и добрые люди безгранично верили живому Иисусу, когда Он говорил им о воскресении из мертвых, о скором пришествии. Эта вера была совершенно естественной для них. Ведь из Торы им было известно, что великие пророки Енох и Илия миновали смерть и вознеслись к Богу живыми. А слова Торы "Бог Авраама, Исаака и Иакова" они понимали в том смысле, что эти патриархи суть вечно живые, ведь не может же Яхве быть Богом мертвых. Воскресение Иисуса не вызывало в учениках, за исключением Фомы, ни удивления, ни сомнения, так как все это было заранее известно из пророчеств и учения Христа.
Явления Иисуса ученикам, согласно Матфею, продолжались в Галилее. Загробная жизнь Иисуса по другим Евангелиям длилась, видимо, один день. Автор "Деяний апостолов" cрок такой жизни определяет в сорок дней, хотя цифра "сорок" является скорее символической (странствование евреев по пустыне сорок лет и т.д.). В первом Послании к Коринфянам апостол Павел пишет, что Иисус являлся "пятистам братьям", а также ему, Павлу, что, как известно, было спустя 5-6 лет после смерти Христа.
Воскресший Учитель призывает учеников проповедывать покаяние и прощение грехов "во всех народах, начиная с Иерусалима" (Лк. 24:47). И вот маленькая секта в праздник Скинопигии в конце 33-го, а может быть на Пасху 34-го года н. э. навсегда оставляет Галилею, страну, овеянную неотразимой поэзией Евангелий, и отправляются в Иерусалим. Впоследствии, после Иудейской войны и далее во II-IY веках Галилея будет страной Талмуда, центром иудаизма.
Иерусалим на короткое время становится столицей христианства. Апостолы стараются не расставаться друг с другом, хотя иногда отправляются с короткими миссиями за пределы Иудеи. Их взаимная привязанность после смерти Учителя возросла многократно. Они составляют маленькую обособленную общину из ста двадцати человек (Деян. 1:16), очень благочестивую, трудолюбивую, уважаемую простым людом. Община имеет, по-видимому, суровый устав с элементами устрашения, т.к. жизнь строилась на коммунистическом принципе и работать обязаны были все.
Во главе общины находятся одиннадцать Апостолов и "Братья Господни", авторитет которых равен авторитету Апостолов. О Братьях Иисуса известно мало, за исключением, может быть того, что старший Брат Иисуса Иаков восемнадцать лет возглавлял Иерусалимскую церковь. Впрочем, различий в духовной иерархии тогда еще не существовало, титулов тоже и главным для этих первых христиан была вера в Иисуса и уважение личности каждого из них.
Судьба Иуды из Кериота недостаточна ясна. По версии Матфея, "бросив серебренники в храм, он вышел, пошел и удавился" (Мф. 27:5). По версии Луки Иуда "приобрел землю неправедной мздой, и, когда низринулся, расселось чрево его, и выпали все внутренности его" (Деян.1:18). Мотивом предательства Иуды могли быть как корыстолюбие, так и разочарование иудея-зелота, чаявшего найти в Иисусе грядущего восстановителя царства Израилева и нашедшего в Нем мечтателя о духовно обновленном Царствии Божием.
На опустевшее после Иуды место община выбрала по жребию из двух кандидатур - Иосифа Варсавы и Матфия - Матфия, доведя число Апостолов до двенадцати. Вот их имена: Петр (Симон), Иаков Заведеев, Иоанн (Богослов), брат Иакова Заведеева, Андрей (брат Симона-Петра), Фома, Филипп, Варфоломей (Нафаноил), Матфей (Левий), Иаков Алфеев, Симон (Зелот), Иуда Иаковлев (Фаддей), Матфий.
Принцип безбрачия духовенства был уже провозглашен, хотя эта идея находилась еще в зародыше. Апостолы Петр и Филипп были женаты и имели детей.
Главным занятием Апостолов были проповеди и молитвы, однако, здесь самые блестящие роли в деле пропаганды христианства достались не им. Только имена Апостолов Петра, Фаддея и Андрея Первозванного стали широко известны за пределами Иудеи.
Первая христианская община отличалась от окружающих евреев лишь верой в совершившееся пришествие Мессии. Люди, не посвященные в это таинство, смотрели на общину как на секту Хасидим и любили их за кротость, благочестие и простоту. Пребывание в такой секте от- нюдь не рассматривалось как ересь или раскольничество и первоначально не подвергалось никаким гонениям. Иисус сознательно не оставил после себя никаких новых формальных обрядов, ритуалов, а вся теология общины сводилась к главному: "Иисус - Мессия, сын Божий". Эти первые иудео-христиане добросовестно выполняли еврейские обряды, в то время как размышления их посвящались, по-видимому, не столько Торе, сколько любимому Учителю. Обычно это происходило во время воскресных, вечерних, братских трапез. Воспоминания о первых годах христианства являются воспоминанием как бы о земном рае, к которому в своих мечтах будут стремиться истинные христиане всего мира.
Замечательным свойством новой религии было появление особого вида вдохновения - пророчеств. Вновь появились псалмопевцы, пророки, пророчицы. Однако, никому не приходило в голову записывать эти тексты, т.к. сам Иисус проповедывал устно, его слова хорошо помнили и ждали Его скорого второго пришествия.
Преобладающей идеей первой христианской общины было сошествие Святого Духа, нисходящее на собрание как некое таинственное дуновение. Считалось, что Святой Дух исходит от самого Иисуса. Всякое движение души было делом Святого Духа. Сошествие Святого Духа понималось как второе крещение.
В день Пятидесятницы огненные языки почили на каждом из Апостолов "и исполнились все Духа Святого и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать" (Деян. 2:4). С этого дня дается старт интернационализации христианства. Согласно духу Нового Завета слово Божие не должно иметь особого национального языка, оно свободно, доступно всем и не нуждается в переводчиках. Это был очень важный шаг, и он был впервые сделан евреями - христианами, тогда как правоверные иудеи признавали только еврейский (арамейский) язык священным языком, несравнимым ни с каким другим национальным языком.
В тот день в Иерусалиме крестилось сразу три тысячи человек. Резко возросшей количественно общиной признавалось, что Мессия объединит все народы и все языки. Однако, это признание произошло не сразу, а в процессе эволюции, включающей иногда очень острые конфликты.
В первой христианской общине господствовал дух безоговорочной общности имущества. "Не было между ними никого нуждающегося, ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду" (Деян. 4:34, 35). Обобществление имущества и коммунистическая организация жизни большого коллектива людей всегда было скалой, о которую разбивались экономическое благополучие и судьбы отдельных личностей. Поэтому церковь, дабы не порождать ненужных коллизий, довольно быстро отказалась от этих принципов. Однако, в тот период общность имущества была незыблемым законом для всех членов секты. Утаивание части имущества при вступлении в общину сурово наказывалось (Деян. 5:1-10).
Таким образом, первоначальным элементом христианства был социализм, монашеское общежитие. Современная монашеская жизнь, вытекающая из духа христианского учения, есть продолжение первобытной церкви. Милосердие и братство было девизом христианской общины, и это резко отличало ее от жестокого языческого мира, делало привлекательным в глазах обездоленных бедняков.
Было бы неправильным противопоставлять здесь христианство и иудаизм, т.к. первобытная церковь все, о чем выше говорилось, получила от еврейского Закона, Закона социального, а не политического, Закона, создающего религиозную и нравственную основу общества. Христианство лишь развило и усилило эти идеи.
В богословской и исторической литературе члены первой христианской общины Иерусалима называются: иудео - христианами, эвионитами (арам.- нищими), назореями.
Назореи - мужчины и женщины, которые по обету, данному на всю жизнь или на ограниченное время, считались посвященными Богу. Предъявляемые к ним суровые требования описаны в книге Чисел (6:2-21). Значение слова "назорей", относящееся к Иисусу, остается предметом споров. Так, например, Матфей связывает это слово с названием города Назарет (2:23), хотя назореи существовали задолго до Иисуса. В обвинении Апостола Павла, он называется "представителем Назорейской ереси" (Деян.24:5). Слово "назареянин", применительно к Иисусу, должно означать происхождение его из города Назарета.
Чтобы разобраться в драмах иерусалимской общины, описанных Лукой в Деяниях Апостолов, следует различать смысловые оттенки слов - "эллинисты", "евреи", "иудеи".
"Эллинисты" - "по-гречески говорящие и по-гречески живущие" - евреи-христиане, т.е. часть эллинизированной еврейской диаспоры, плохо или совсем не владеющей арамейским языком, читающих в своих синагогах Библию на греческом языке (Септуагинту).
"Евреи" - иерусалимские евреи-христиане, говорящие только на арамейском языке.
"Иудеи" - евреи ортодоксального направления, не признающие Христа. После начавшихся в общине конфликтов автор Деяний Апостолов, будучи эллинистом, смешивает два последних слова, употребляя, в основном, слово "иудеи".
На первое место в общине благодаря своей энергии, уму и дару убеждения выдвигается Апостол Петр (первоначальное имя Симон, Иисусом наречен "камнем", по-арамейски Кифой, по-гречески Петром). Под его руководством община быстро растет. В ее ряды вливается заметный поток эллинистов родом из Сирии, Малой Азии, Египта, Понта, Кипра и других областей Средиземноморья. Среди эллинистов есть прозелиты - люди нееврейского происхождения, обращенные в иудейство из язычников. Галилейские ученики Иисуса и "братья Господни", по-видимому, вынуждены осваивать в какой то мере греческий язык для общения с этой братией.
Принимает христианство уроженец Кипра Иосия бен Галлеви, названный Апостолами Варнавой, что значит "сын пророчества". Он станет самым деятельным после Павла миссионером первого века.
Важным приобретением церкви этого периода является племянник Варнавы Иоанн, прозванный римлянами Марком, обрезанец, будущий евангелист. Оба они были обращены Петром.
Эллинисты, не знавшие "священного" языка и не посещавшие больших иудейских школ, хотя и чтившие Закон, но стоящие как бы на перепутьи, в стороне от рутины иудаизма, его традиций, оказались особенно восприимчивы к новому учению. В скором времени в христианской общине эллинистов становится больше, чем евреев. Эллинисты привносили в христианство либерализм и широту взглядов, т.е. то, к чему привыкли они, находясь в крупных метрополиях Средиземноморья. Различия в языке, воспитании, а следовательно в нравах, мышлении, мироощущении между эллинистами и иерусалимскими евреями-христианами оказались столь глубокими, что сгладить их не могла даже общая вера в Иисуса - Мессию. Конфликты между двумя группами первых христиан были почти неизбежны.
Первый известный конфликт носил экономический характер: "произошел у Эллинистов ропот на Евреев за то, что вдовицы их пренебрегаемы были в ежедневном раздаянии потребностей" (Деян. 6:1). Апостолы, признав обвинение справедливым, предложили общине избрать семь человек (дьяконов), "исполненных Святого Духа и мудрости", которые должны были "пещись о столах". В этот комитет семи, судя по именам, вошли эллинисты: Стефан, Филипп, Прохор, Никанор, Тимон, Пармен и Николай Антиохиец, обращенный из язычников. Апостолы же отстранились от руководства хозяйственной жизнью общины, дабы "пребывать в молитве и служении слова".
Высшее духовенство Иерусалима во главе с первосвященником Иосифом Каиафой, его тестем Анной и саддукейской храмовой знатью, казнившее три года назад Иисуса, с неудовольствием наблюдало за успехами назорейской секты, время от времени арестовывая и бичуя ее руководителей (Деян. 5:17, 18, 40). В тоже время отношение фарисеев к новой секте было скорее благожелательным, чем враждебным, т.к. адепты новой веры по строгости нравов и благочестию стояли близко к фарисеям. Ненависть фарисеев к Иисусу объяснялась, по-видимому, превосходством его ума и иронией, которой Иисус никогда не скрывал, тогда как Апостолы были людьми простыми и без раздражающей фарисеев иронии. Многие фарисеи приняли христианство. Известно, что "Брат Господень" и Апостол Павел были фарисеями. Гневные слова Иисуса в адрес фарисеев тогда еще не были записаны.
Самый знаменитый из еврейских ученых того времени фарисей равви Гамалиил, отличающийся терпимостью и широким кругозором, выступил в синедрионе в защиту свободы евангельской проповеди: "Если это предприятие и это дело - от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете разрушить его, берегитесь, чтобы вам не оказаться богопротивниками" (Деян. 5:39). Этот мудрый совет, естественно, не был услышан саддукеями.
Между тем в назорейской общине на первый план выдвинулись эллинисты во главе с дьяконом Стефаном, "исполненным веры и силы", темпераментным проповедником, навлекшим на общину шквал гонений. Он был обвинен лжесвидетелями в произнесении "хульных слов на Моисея и на Бога", "на святое место сие (Храм) и на Закон", а также в том, что говорил будто "Иисус Назорей разрушит место сие и переменит обычаи, которые передал нам Моисей" (Деян. 6:11-14).
Перед судом синедриона Стефан выступил не с защитительной, а с пламенной обличительной речью, вызвавшей всеобщую ярость и скрежет зубовный: "Жестоковыйные! Люди с необрезанным сердцем и ушами! вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы. Кого из пророков не гнали отцы ваши? Они убили предвозвестивших пришествие Праведника, Которого предателями и убийцами сделались ныне вы..." (Деян. 7:51,52). Надо сказать, что и ветхозаветные пророки с пафосом обличали грехи евреев в целом, как этноса, так что Евангелист Лука здесь не отходит от установившихся пророческих традиций. Святой Стефан, первый мученник христианства, еврей-эллинист был выведен за город и побит камнями. При этом исполнители казни "положили свои одежды у ног юноши, именем Савла", что по иудейской традиции означало не самосуд толпы, что тоже было бы неудивительно после всего сказанного Стефаном, а исполнение приговора синедриона.
"В те дни произошло великое гонение на церковь в Иерусалиме, и все, кроме Апостолов, рассеялись по разным местам Иудеи и Самарии...А Савл терзал церковь, входя в домы, и, влача мужчин и женщин, отдавал в темницу" (Деян. 8:1, 3). Из этого и последующих текстов следует, что, несмотря на кровавый террор, Апостолы остались в Иерусалиме, продолжали свою деятельность, выступали публично в городе и во дворе Храма, не встречая никаких препятствий как со стороны властей, так и жителей Иерусалима. По своей воле они отправлялись и возвращались в Иерусалим, поддерживая связь с возникающими в Иудее и Самарии христианскими общинами.
Юноша Савл, агент синедриона, жестокий гонитель христиан, прозревший по пути в Дамаск и принявший христианство вместе с именем Павел, возвращается в Иерусалим и, не чувствуя вины, идет к Петру и Иакову. Апостолы без обиды за гонения покровительствуют ему и, узнавши о готовящемся со стороны эллинистов покушении на Павла, отправляют его в Кесарию, а затем в Тарс (Деян. 9:30).
Как следует понимать автора Деяний ? Что это за гонения, когда руководители назореев не прятались и вели себя так, словно им ничто не угрожало? Ответ здесь может быть слеующим. Эллинист Лука, когда говорит, что "все... рассеялись по разным местам Иудеи и Самарии", имеет ввиду не всех христиан, а только эллинистов, т.е. евреев - христиан диаспоры, "говорящих и живущих по-гречески". Иерусалимские евреи-христиане, ничем не отличающиеся от правоверных иудеев, кроме веры в свершившееся пришествие Христа, не являлись объектом преследований Савла. Очевидно, что фарисей Савл не видел существенной разницы между назореями, ессеями и другими иудейскими сектами. Вера в Мессию отнюдь не считалась преступлением, ибо была предсказана пророками. Зато эллинисты, оказавшиеся в Иерусалиме, естественно должны были выделяться из общей массы иудеев, во-первых, языком, во-вторых, всем своим поведением, шокирующими взглядами при обсуждении щекотливых тем и т.д. Эллинисты были как бы другим этносом, чужеродным элементом, опасным нацменьшинством, пятой колонной иудаизма. Процесс отчуждения двух назорейских группировок - эллинистов и евреев стал необратимым, несмотря на продолжающиеся контакты их руководителей - Павла, Варнавы, с одной стороны, и Петра, Иакова, с другой.
Эллинисты и были объектом жестоких преследований со стороны синедриона, пекущегося о чистоте веры и о том, чтобы чужаки - смутьяны своими воинственными и экстремистскими выступлениями не навлекли ответной реакции римлян, как это не раз бывало в прошлом. Описанный конфликт можно рассматривать не как чисто религиозный, а как межэтнический. Таким образом, церковная традиция в части преследований христиан в 35-36 гг. н. э. должна быть уточнена, иначе текст Деяний Апостолов становится двусмысленным.
Именно в эти годы новое учение начинает отрываться от своего иудаистского ствола. Рассеяние христиан-эллинистов началось, как мы видим, до апостольских миссий Павла, Варнавы и Филиппа. Страсти Святого Стефана подожгли христианский бикфордов шнур, пламя от которого через десять лет охватит многие города Средиземноморья. Если бы не эллинистический элемент в назорейской общине Иерусалима, то возможно, что христианство, как мировая религия, вообще не состоялось. Это была бы одна из многих иудаистских сект, влачащих жалкое существование в удаленном от Европы регионе, которая, скорее всего, просто исчезла бы с исторической сцены по закону внутреннего разложения или в катаклизме надвигающихся войн.