|
|
||
Май - август 2009 г. | ||
Предрешено. Не изменить.
Под приговором. Безоружен...
С рассветом делается уже
Луны оплавленный мениск.
К чему на слухи напирать,
Меня рисуя под копиру?
Поверьте, с остротой рапиры
Поспорит острота пера.
Мессия, гимнов брось клавир,
Иди ко мне. Я твой Иуда.
Кровь на руках? Она повсюду.
Мы даже ходим по крови.
Что милосердие? Отринь.
Мы как-то слишком упростили.
Но сколько ни громи Бастилий,
Не дрогнут стены, что внутри.
Коль крыльев нет, на чем лететь?
Вот дырка есть, но где же бублик?
Мертворожденный блеф республик,
Коварное эгалите.
Не надо дергаться, месье.
Увы, всех революций участь -
Грызня в большой семье паучьей,
Пока один других не съест.
Эпоха. Нам ли спорить с ней?
А мир... мир выкрутится уж как.
Что истина? Она дурнушка,
Но в даме вывеска важней.
Порок прилюдно заклеймить,
И путь к спасенью обнаружен?..
Решетка плохо держит стужу,
Но часто делает людьми.
Среди бездарных фраз крупы
Я Цицероном выйду даже...
Вы говорите: я продажен?
Ну так попробуйте купить.
09 мая 2009 г.
Ветрами рока с места стронут,
Я не искал венца и трона,
Не рвался никого спасать.
Виню себя за каждый промах,
Прибоя гул, как ветер в кронах.
И паруса, и паруса,
Когда, не дожидаясь знака,
Устав от суеты и ссор,
Я возвращаюсь на Итаку,
Я возвращаюсь на Итаку
Который век, который сон.
Мной под Олимпа патронажем
Лишь сонм проблем с успехом нажит.
Но штурм - исход любых осад.
Однажды Троя станет нашей.
Край неба заревом окрашен,
И паруса, и паруса.
Опять судьбу поставив на кон,
Сегодня супротив вчера,
Я возвращаюсь на Итаку,
Я возвращаюсь на Итаку
Который сон, который раз.
Героем быть - бесценный опыт,
Чтоб все иметь и все прохлопать,
И также души потрясать.
Но миф Харибды и циклопы,
Огонь и смерть, молва и ропот,
И паруса, и паруса.
Давно женой своей оплакан,
Отдавши дань чужой вражде,
Я возвращаюсь на Итаку,
Я возвращаюсь на Итаку
Который раз, который день.
Еще один финал провален.
А что история? Права ли?
И прав ли я? Не знаю сам.
Будь прокляты морские дали,
Мне б остров в дымке (в идеале)
И паруса, и паруса.
Но что б ни довелось, однако,
Не видя милостей и льгот,
Я возвращаюсь на Итаку,
Я возвращаюсь на Итаку
Который день, который год.
Игра. Одной цепочки звенья.
Прозренья боль и ложь забвенья -
Всего лишь гирьки на весах.
Итак, до встречи в новой эре.
Пусть путь заказан - врут поверья
И паруса, и паруса.
Мне б повесть с чистого листа как,
Вновь закрепляя перевес,
Я возвращаюсь на Итаку,
Я возвращаюсь на Итаку
Который год, который век.
13
мая 2009 г.
А магу-бродяге немного за тридцать,
Он с виду нахал, но в душе даже робок.
Он верует: не навреди - общий принцип,
Спасает лягушек и божьих коровок.
Он любит смотреть на огни дальних окон,
Хоть вечно в делах и почти всегда занят.
Он знает, что трусость - страшней всех пороков
И что строже совести нет наказаний.
Подчеркнуто вежлив в любом разговоре
Обрывки историй хранит для затравки
Немного обманщик, слегка мифотворец,
Еще демиург, иногда, на полставки.
Но в снах очень часто мечтою капризной
Он видит иной, огневеющий полдень...
Он, может быть, изгнан, а, может, и призван.
А впрочем, неважно, маг тоже не помнит.
Он знает, что скоро опустится вечер,
Вновь город окутает дымкой неплотной.
И он к Патриаршим пойдет с Москворечья
И бросит монетку в фонтан на Болотной.
Предвестником гроз шелестит ветер в кронах,
А город спокоен и ценит порядок.
Но как после ливня танцуют драконы,
Дробя стекла луж многоцветием радуг!
По Бронной прокатится призрак трамвая,
И молнией небо на части расколет.
А маг усмехнется: "Чудес не бывает?
Поверьте, бывает еще не такое".
16
мая 2009 г.
Город дремлет, снова снег белый выпал,
И трещат уютно дрова в камине.
А у Кая ныне тяжелый выбор,
Самый сложный, видимо, выбор в мире.
У нее повозка - не просто ящик,
У нее лисы серебристой шубка,
Ее пальцы тОнки, слова изящны,
Ей с трудом понятны простые шутки.
А у Герды дома опять не гладко,
Суета на кухне, с торговкой ругань,
Башмаки разбиты, чулки с заплаткой
И еще все время в чернилах руки.
А у той с парчовой отделкой платье,
Подбородок вверх, королевы поступь.
Ей считать не надо, ей денег хватит,
Чтоб на вечер хлеб и для роз компоста.
А у Герды ужин поспеет скоро,
И надежда, может, дается зря нам.
Что ни день, так снова начнется ссорой,
Но зато как ночи сладки и пряны.
Только ладно уж, обойдемся бЕз них,
И у той характер проблемный очень,
Но надменность часто скрывает бездны
Никому не ведомых одиночеств.
Ну а Герда что? Будет слезы прятать,
Делать вид, что он ничего не значил,
А забудет... Впрочем, забудет вряд ли.
Почему раз верность, всегда собачья?
И начнут шептать за спиной соседи,
Мол, мы зря такую вот опекаем.
Но дождливым утром она уедет,
Чтобы в день осенний вернуться с Каем.
А у Кая холод течет по венам,
Ну а Кай по виду почти что герцог,
Он все время с кружкой сидит глинтвейна,
Но не может только никак согреться.
Ну а Герда купит опять ростки и
Порошков лечебных под пару унций...
А у той, далекой, глаза такие,
Что однажды можно и не проснуться.
18
мая 2009 г.
Брат,
Странное что-то случилось со мной:
Я разучился летать.
Брат. Что там, светает? В глазах темно,
Словно на грудь - плита,
Словно я тысячу лет назад умер.
Да, я безумен, сегодня - безумен.
В черный песок превратились стихи,
В кровь раздирая горло.
Время Великих, время Стихий,
Горе Гитране, горе!
Кто побежден - не приемлет союза,
Дар - это счастье, но он и обуза.
Знаешь, я ныне внезапно оглох,
Это не песня - стон.
На постоялом дворе эпох
Чем оплачу постой?
Пламенем купол небесный окрашен,
Пыль и забвенье - судьба гордых башен.
Время - обманщик, не жди добра,
Не доверяй часам.
Что о безумии знаешь ты, брат, то, что не знаю сам?
Брат,
Страшное что-то случилось со мной:
Я разучился дышать.
Брат, сколько в запасе? Мне ведомо - ноль,
Будь хоть один лишь шанс,
Остановить бы сумели грозу мы?
Что ж, я безумен, отныне - безумен.
Серым безвременьем в пальцах зола -
Пеплом мои страницы.
Горе ушедшим, дорога зла.
Лучше ли устраниться?
Где же тот выбор, что был мне предложен?
Пусть дар - обуза, не сыщешь дороже.
Знаешь, я ныне внезапно ослеп.
Где прочных стен гряда?
И не оставят в хрониках след
Мертвые города.
Да, вы лукавы, но вы и правы же...
Чтоб отомстить, я обязан был выжить.
Сон мой прекраснее во сто крат -
По ветру паруса.
Что о безумии знаешь ты, брат, то, что не знаю сам?
01
июня 2009 г.
Лунная полночь. Начало июня.
Пальцы замрут на гитарных ладах.
Я расскажу тебе: где-то на юге
Белые, белые спят города.
Где минаретов резные опоры
Держат на шпилях небесный навес,
Есть одинокая чайка над портом -
Росчерк серебряный на синеве.
Скоро рассвет на востоке забрезжит,
Поиски тайны - древнейший искус.
И, оставляя вдали побережье,
Ляжет корабль на неведомый курс.
В сердце прибоем минувшее стерто,
Память в ладонях дешевле песка.
Снится мне часто: я чайка над портом,
Строгая стражница выжженных скал.
Лунная полночь. Так тихо и мирно.
Есть в мире, что не продать, не предать.
Слушай внимательно: в пене жасмина
Белые, белые спят города.
Молнией купол небесный распорот,
Дождь бьется птицей в оконный проем.
Хочешь, и я стану чайкой над портом,
Верною спутницей в небе твоем.
09
июня 2009 г.
То буря, то планет парад, то полнолунье.
Который день жара, жара, еще в июне.
Сгустились мысли в голове в ком пропеченный,
Ко мне пришел тот человек как вестник черный.
Подчеркнуто в движеньях скуп и ироничен,
Причесан, волос к волоску. Охотник к дичи,
Доверившись людской молве, лжи изреченной,
Явился странный человек, мой демон черный
Нашел пути меж чахлых лип в мою обитель.
Ему сказал я: "Раз пришли, тогда входите".
Но не задался разговор уже в начале.
На кухне окнами во двор поставлен чайник...
Одернув модный свой жилет оттенка пепла
(себя ж так надо не жалеть? в костюме - в пекло),
Он выбрал крайний табурет и сел напротив.
Считая, что постиг секрет души и плоти,
Гость деликатен был, но строг: давая фору,
Он заказал с десяток строк в свободной форме.
Слегка польстить, чуть-чуть поддеть - и не отбиться.
Он знал о том, что я гордец и раб амбиций.
"Слова... Что подобрать из них похожей масти...
Всего на час с лихвой возни - ведь вы же мастер", -
Сулил мне опытный ловец душ обреченных,
Тот непонятный человек, мой демон черный.
Шумела в чайнике вода. В лицо ощерясь,
Я вдруг сказал ему тогда: "Прошу прощенья.
Дороги путаны, кривы в наставшей эре.
Вам нужен реквием, но вы ошиблись дверью.
На рубеже добра и зла нельзя без сверки,
Чтобы вот так, не разобрав, напутать с веком.
Сейчас иные времена и жизнь иная,
А вас что всуе поминать? Не поминаю.
Мир на проверку прах и дым? Я допускаю.
Но есть ведь Чистые пруды и есть Тверская,
Замоскворечье и Арбат да лип аллеи.
А я не Мастер. Не судьба.
И не жалею".
16
июня 2009 г.
В сумерках город матов,
Тени густые арок.
Благородный Румата
Едет по Арканару.
Вызов - прекрасный способ
Вырвать победу в споре.
Здесь ему скучно после
Роскоши метрополий.
Мерзость и подлость в словах передать ли?
Так наблюдай же, раз наблюдатель.
Вехой путей проторенных
Поле решений сужено.
Базисная теория -
Нам оружием.
Явь нищеты и пыток -
Просто сознанья выверт?
С грохотом под копыта
Пыльные мостовые.
Страшен эпохи прожиг,
И результат плачевен.
Что там всего дороже?
Вызнай у книгочея.
Не отвлекаясь на бедных и сирых,
Просто фиксируй, молча фиксируй.
Помнить - работа адова,
Сколько ни виться вервию...
Умные нам ненадобны.
Лучше верные.
Что ж, вероятно, в массе
Опыты удались нам:
Смену следим формаций
Прямо с феодализма.
Нет на пройденной трассе
Места второму шансу.
Будешь ли беспристрастен?
Сможешь ли не вмешаться?
Мимо страданий, крови и трупов.
Богом быть подло. Богом быть трудно.
На предыдущих сериях
Вроде бы мы ученые...
Где торжествуют серые,
Грядут черные.
Хватит уже, пожалуй,
Верить вслепую числам.
В едком дыму пожаров
Сложно остаться чистым.
Общую сумму выплат
Совесть пропишет вчерне,
Но невозможно выплыть
Против эпох теченья.
Слово как камень обрушит лавину.
Другом нельзя быть наполовину.
Благ обещаешь? Горстью дай.
Люди? Остались ими ли?
Ну же! Во имя Господа!
Его именем.
Города ждет громада,
Словно предчуя свару.
В сумерках дон Румата
Едет по Арканару.
26-29
июня 2009 г.
Я всегда по утрам с недосыпа больной,
Мир за окнами смазан дождя пеленой,
И мне кажется, что это все не со мной,
Словно в сердце засевший осколок.
Мне обыденный мир стал однажды чужим,
Воплощенная ложь, он построен на лжи.
С перерывом в обед - чертежи, чертежи...
Это сон, и рассвет очень скоро.
А мой лирический герой - красавец и эстет,
Манер галантный образец, любимец местных дам.
А мой лирический герой не строчки на листе,
А очень многое еще, в словах не передать.
За неделей неделя сдается в утиль,
Крепко держит удавка земных паутин,
Но так хочется разом все бросить - уйти
По дорогам иных параллелей.
Терпеливый охотник, судьбу сторожу,
Свив арканом баллад рукотворный ажур.
Поклоняясь масштабу, служа чертежу,
Тут до поиска новых ролей ли?
А мой лирический герой - бродяга и студент,
Он ловко ловит дураков, забросив слов блесну.
А мой лирический герой уже который день,
Который месяц не дает как следует уснуть.
Воплощеньем мечты мир однажды возник.
В тех краях нет уродства бумажной возни,
Но как трудно назад возвращаться из них
В гулкий шепот пустых коридоров.
Думал, сталь? На проверку окажется жесть.
Я в возможность спасенья не верю уже.
Снова день начиная в плену чертежей,
Забываю о тех, кто мне дорог.
А мой лирический герой - мерзавец и нахал,
На пятьдесят частей игрок и альтруист на часть.
А мой лирический герой, да, он не без греха,
Хотя за то, что натворил, согласен отвечать.
Но пробудятся силы, что спят до поры,
Устремленья сольются в единый порыв.
Ведь душа рождена, чтобы в небе парить,
Подчиняясь природе пегасьей.
Не умею копить, не умею стяжать,
Я живу чертежами, умру в чертежах,
Только все же порой мне немножечко жаль
То, что вместе со мною погаснет.
А мой лирический герой, он недоучка-маг,
Он любит суету стрекоз, туманы над рекой.
А мой лирический герой не слушает команд,
Предпочитая поступать судьбе наперекор.
А мой лирический герой...
06-07
июля 2009 г.
Не смотри на меня вот так.
Я хотел бы прочесть иное,
Что виновен, увы, виновен,
Что мерзавец и врать мастак.
Не смотри на меня вот так.
Да, я лжец от богов, от века,
Но впервые, поверь, не лгу.
В потемневшей воде лагун
Милых глаз я ищу ответы.
Не смотри на меня вот так.
Расставанье - великий опыт.
Может, правда, но, Пенелопа,
Ранит высшая правота.
Не смотри на меня вот так.
Был твой быт каждодневный скуден
И зациклен на мелочах,
Но призывно горит очаг,
И на прялке забыта кудель.
Не смотри на меня вот так,
Лучше б если с немым укором.
Да, я знал, что вернусь нескоро,
Не избегнув судьбы атак.
Не смотри на меня вот так.
Ты на людях не горевала:
Сын наш мал, урожай был хил,
Слишком наглыми - женихи,
Тщетной выдумкой - покрывало.
Не смотри на меня вот так,
Поправляя упрямый локон.
Что мне выгод в ахейских склоках,
Ведь не сыщешь других Итак.
Не смотри на меня вот так,
С теплотою...
13
июля 2009 г.
Что б ты ни делал себе во вред,
Но никуда не деться -
Маревом летнем в родном дворе
Разом накроет детство.
В детстве мотивы как мир просты,
Так же насквозь понятны.
Главное, к празднику не простыть.
Вновь на одежде пятна
Свежей земли и еще травы
Сладким зеленым соком.
А облака затянули высь:
Купол из хлопка соткан.
Голову на спор легко обрить -
Видите! Не слабак я!
Мне б настоящий пиратский бриг,
И завести собаку.
Может, я вправду теперь другой?
Слышишь по-над рекой зов?
Желтая пижма моих лугов,
Бабочки и стрекозы.
Пальцы запачкаются пыльцой
Прикосновенья к тайне.
Лучше за ними следить с ленцой,
Лучше пускай летают.
Как это трудно - считать до ста! -
Жарко, и птицы немы.
Каждый мальчишка мечтает стать
Хоть капитаном Немо.
Честность поступками измерять
Вроде бы научились.
Сложно вести по чужим морям
Жизненный "Наутилус".
Чай остывает, с иргой пирог,
Новые ждут идеи.
Белым огнем в волосах перо
Как у вождя индейцев.
Вечером время играть в "замри":
Тени к земле приникли.
Запах прогретой за день земли,
Меда и земляники.
Густо вьюнками гараж обвит,
С крыши спускаться лень как.
Красный боярышник, до крови
Содранные коленки.
Взгляд из-под челки лукаво-дик,
Смотрят глаза с укором.
- Что же ты медлишь? Скорей иди.
- Ждите меня. Я скоро.
Я ведь сумею еще успеть,
И ничего не жалко...
Первый мой взрослый велосипед,
Вечером на рыбалку.
10-11 августа 2009 г.
В ночь вечер опрокинулся стремглав,
Путь Млечный снова звездами разведан.
Окутала дома и крыши мгла,
И кажется, что вечность до рассвета.
Еще осталось чуть вина на дне,
Кровь родины, карминовая окись.
Я в этот час с собой наедине
Себя не ощущаю одиноким.
Растраченных впустую дней не жаль,
Но наступает срок противофазы,
И тихо встанет за плечом чужак,
На ухо мне нашептывая фразы.
И вдохновенье - пламени глоток -
Щекочет душу кисточкой собольей.
И я порою все отдать готов
За право просто быть самим собою.
Не тем, иным, возвышенней, чем ты,
И, суеверьем досыта накормлен,
Страшусь зеркал: вдруг сквозь мои черты
Проглянет лик жестокий, незнакомый.
И гимны выпевая падежу,
Звенит строка подброшенной монеткой.
Принципиально кукол не держу,
Мне боязно играть марионеткой.
Кроить ей судьбы, жизни нарекать,
Сценарий проверять на опечатки...
Как страшно осознать: ты не рука,
А на руку надетая перчатка.
Слагая промежуточный итог,
Роится мыслей всполошенный улей.
А что же я? А я сейчас никто.
Ведь в этот миг меня не существует.
О, миф о буридановом осле!
В нем столько правды неприкрыто-голой.
Я б лучше стал калекой и ослеп,
Чем бы лишился шанса слышать голос,
Меняю мир навскидку, впопыхах,
Не понимая важности событья,
Ведь в таинстве рождения стиха
Есть что-то от любовного соитья.
На горизонте небо все светлей,
Заря поспешно стряхивает с веток
Отцветших звезд жемчужно-серый тлен...
И как безумно мало до рассвета.
23
августа 2009 г.
Все было понарошку, не всерьез:
Полунамеки, страстный полушепот,
Стремленье кое-как скрепить, заштопать
Под пальцами ползущее сырье.
Сомнений ложь и обещаний дым.
Что кажется прекрасней и никчемней
Обманки вроде легкого влеченья,
Не стоящей терзаний ерунды?
Не то, чтоб я держался за нее,
Бывал и груб, и беспричинно резок.
Но там, где ржой покроется железо,
Дерюга окончательно сгниет.
Из хлама мыслей - нанесенных груд -
Со временем кромсаются лекала.
А ты в ответ взглянула чуть лукаво
И улыбнулась, поддержав игру.
Слова легко сплетаются в ажур,
Но я бы предпочел стезю иную.
Ревную... Это надо же! Ревную!
Который день подряд с ума схожу.
Хоть гложет душу беспокойства змий,
Эмоций на лице - ищи под лупой.
Игра-игрушка... Как же вышло глупо!
И как же это больно, черт возьми!
Пройтись бы по осеннему ковру,
Припомнить горьковатый вкус рябины...
Признайся: пусть немного, но... любила?
Нисколечко? Я тоже. Впрочем, вру.
30
августа 2009 г.
|