Однажды, как говорил классик, в суровую зимнюю пору, в одной из пятиэтажек нашего гарнизона, в одном из подъездов, а конкретно - в крайнем справа, если стоять к фасаду дома лицом, в одном из стояков забилась магистральная фановая труба. Такое порой случается в домах, где жители не отличаются высокой культурой поведения и охотно используют канализацию для утилизации мелкого бытового мусора, начиная от картофельных очисток и заканчивая рваными носками и битым бутылочным стеклом. О том, что конкретно на этот раз послужило причиной пробки в фановой трубе, история умалчивает. Да это, собственно, и неважно. Важен сам факт. Факт закупоривания.
Произошла сия неприятность в пятницу вечером.
Как уже, наверняка, подмечал наблюдательный читатель, все бытовые неприятности в нашей жизни обычно происходят накануне выходных, когда всякий гражданин в предчувствии заслуженного отдыха предпразднично расслаблен, коммунальные службы закрыты до понедельника, а все нужные начальники законно отсутствуют на своих рабочих местах, то есть тогда, когда человек слаб, и "...силы зла властвую безраздельно". Эта закономерность, на мой взгляд, является одним из прямых проявлений глобального Закона Подлости, довлеющего над нашим миром и призванного максимально усложнить и без того вполне скорбную человеческую юдоль.
Но вернёмся к нашей фановой трубе. Закупорилась она где-то на подвальном уровне, и спустя некоторое количество времени содержимое её начало неуклонно поступать в унитаз квартиры, расположенной на первом этаже. "В соответствии с Законом сообщающихся сосудов!" - воскликнет эрудированный читатель и будет, конечно же, прав. Именно в полном соответствии с этим незыблемым законом гидродинамики, содержимое фановой трубы и изливалось через край унитаза в квартире на первом этаже.
Хозяин данной квартиры, капитан П., вернувшись с работы, сначала уловил некое не вполне приятное "амбре", а потом уже, включив свет, и визуально обнаружил резво сочащуюся из-под дверей туалета неприятность. Капитан П. не растерялся. Он имел инженерное образование и сразу понял, чем вызвано неожиданное наводнение. Более того, он понял, что причина канализационного катаклизма находится за пределами его квартиры. Он, как и эрудированный читатель, был прекрасно знаком с гидродинамикой вообще и с Законом сообщающихся сосудов в частности. И капитан П. рванул вверх по этажам. Он звонил и тарабанил в двери и просил, умолял проживающих выше по стояку жильцов временно воздержаться от пользования туалетом. "Да-да, конечно!.." - соглашались потревоженные жильцы и сочувственно кивали, сопереживая горю потерпевшего. Заручившись поддержкой соседей, капитан П. помчался на поиски сантехников. Я напомню - был вечер пятницы. На дверях жилконторы красовался замок. Ни один из телефонов коммунальщиков не отвечал на требовательные звонки "тонущего" жильца. Но капитан П. был настойчив и целеустремлён, и в конце концов, уже где-то ближе к полуночи, ему удалось отыскать одного из служителей разводного ключа и вантуза. Увы, специалист этот - печально известный в гарнизоне Пахомыч (именуемый также в народе Похмелычем) - хотя и был означен в графике, вывешенном на дверях жилконторы, как "дежурный сантехник", уже успел отпраздновать завершение трудовой недели и находился в том аморфно-расслабленном состоянии, когда его самого́ можно было совершенно спокойно использовать в качестве затычки для трубы подходящего диаметра. Капитан П. понял, что остался со своей бедой один на один.
Всю ночь капитан П. безуспешно боролся с засором и устранял последствия "наводнения".
А утром жильцы вышерасположенных квартир проснулись и... пошли в туалет. Из унитаза капитана П. хлынуло. Несчастный жилец заметался и вновь кинулся по соседям. "Да-да, конечно!.." - говорили верхние жильцы, но уже не так сочувственно. Была суббота - банно-прачечный день - и у всех в планах была помывка, стирка, уборка да и, вообще, разнообразная бытовая канитель. А тут этот П. со своим засором. Никто вроде бы и не отказал потерпевшему, но капитан П. видел, что в канализацию, а следовательно, и в его квартиру продолжает прибывать. Сначала П. просил, потом требовал, затем угрожал. Верхние жильцы кивали всё менее сочувственно, а старший лейтенант К. с пятого этажа, у которого было двое малолетних детей, в конце концов и вовсе открыто заявил, что ему - "до лампочки", что у него, мол, дети, мальчик и мальчик, и что не будет же он, в самом деле, с каждым горшком бегать со своего пятого этажа на улицу, на мороз...
Да-да, уважаемый читатель, гуманизм, он, конечно, и в Африке гуманизм, но, как справедливо заметил наш мудрый народ, - своя рубашка, она, безусловно, гораздо ближе к телу.
"Ах, так?!.." - воскликнул озверевший от вони, бессонной ночи и человеческой чёрствости капитан П. и, соорудив из тряпок могучий квач, наглухо закупорил им свой унитаз. По принципу: "ни себе, ни людям".
Как уже, наверняка, догадался грамотный читатель, буквально через пару часов история с "наводнением" повторилась в квартире этажом выше. Опять же в полном соответствии с Законом сообщающихся сосудов. Теперь по соседям заметался второй жилец. Результат его метаний был ничтожен. "Да-да, конечно!.." - говорили верхние соседи, но глаза отводили, а унитазный гейзер продолжал исправно поставлять в квартиру несчастного содержимое расположенных выше канализационных труб. "Ах, так?!.." - закричал второй потерпевший и... не стал повторять "подвиг" своего предшественника. Вместо этого он направился в квартиру этажом ниже и, покаявшись в грехах, предложил капитану П. план совместных действий. Тот согласился почти без раздумий.
Первым делом "злоумышленники", вооружившись "болгаркой", перерезали магистральную фановую трубу в квартире на втором этаже и намертво её замуровали. А затем в четыре руки принялись пробивать засор.
Через несколько часов "всплыл" жилец на третьем этаже. Жильцом этим был подполковник Г. - командир подразделения, и проживавшие выше по стояку соседи, по счастливому для него стечению обстоятельств, были его подчинёнными. Посему призыв подполковника к "сдержанности" возымел действие.
Наступило воскресенье.
Капитан П. со своим невольным союзником совместными усилиями наконец справились с засором, и унитазы их заработали с завидной бесперебойностью. Что не проскользнуло мимо чутких ушей верхних соседей. "Как так?" - озадачились они и пошли к соседям нижним. "А вот так! - ответили капитан П. с подельником - Хрен вам всем!.." - и злорадно расхохотались им в лицо. Бумеранг вернулся, и верхние жильцы со всей определённостью испытали на себе болезненность этого возвращения.
Ситуация перевернулась, как подтаявший снизу айсберг. Теперь уже жильцы верхних трёх этажей просили, требовали, угрожали. Счастливые обладатели исправной канализации были неумолимы. Дело осложнялось тем, что они вообще были военнослужащими другой части, и даже привлечение в перспективе к разрешению конфликта командования могло не привести к положительному результату. Более того, моральная правота оставалась на стороне нижних жильцов - они были изначально потерпевшей стороной, и этот козырь бил любую карту жильцов верхних в случае любого непредвзятого третейского спора.
Так оно в дальнейшем и оказалось. С понедельника начались большие учения. Командиры обеих частей были с головой завалены вопросами решения стоящих перед ними боевых задач и даже слушать не пожелали о каких-то там фановых трубах. Какие такие трубы?! Да идите вы лесом! Разбирайтесь, сами!
Однако разобраться самим не получалось. Вонь из квартир капитана П. и его компаньона ещё до конца не выветрилась, и они были суровы и непреклонны.
И тут "на сцене" появился Похмелыч. Явление одиозного сантехника было встречено жильцами верхних этажей как приход мессии. В их изболевших душах вновь начали набухать робкие бутоны надежды.
Но не похмелившийся с утра Похмелыч начал не с того. Первым делом он изматерил капитана П. и его подельника, чем сразу приобрёл в их лице своих злейших врагов. "А вот хрен и тебе!.." - дружно сказали Похмелычу компаньоны, а капитан П. добавил ещё и от себя лично пару "ласковых" слов, видать, во всех цветах и красках припомнив кошмарную ночь с пятницы на субботу. Разговора не получилось. Канализационные злоумышленники категорически отказались раскупоривать фановую трубу. Верхним жильцам надо было искать нестандартный выход из создавшейся тупиковой ситуации.
И Похмелыч его нашёл! Всё гениальное всегда отличается простотой, и Похмелыч свято исповедовал этот принцип. В торцевой, глухой, стене дома на уровне третьего этажа он изнутри пробил ломом отверстие, куда и вывел обрезанную фановую трубу. Более того, будучи в душе эстетом, Похмелыч снабдил этот вывод двухметровым выносом - он никак не мог допустить, чтобы отвратительные канализационные массы поганили белоснежную панельную стену дома. Проблема была решена. Жильцы верхних этажей щедро проставились находчивому сантехнику и наконец вздохнули спокойно. Жизнь пошла своим чередом.
А под выносом фановой трубы начал расти ледяной конус. С каждым днём он становился всё выше и выше, и где-то через месяц уже превышал человеческий рост. Конус регулярно присыпался свежим снежком и выглядел, в целом, вполне эстетично. Единственным отличием его от всех остальных ледяных горок в окру́ге было то, что с него никогда не катались дети.
Конечно, идиллия эта могла продолжаться (и продолжалась!), только пока на улице стояли морозы. И конечно, с приходом весны и тепла красивый "фановый" конус, как и весь окружающий лёд, подогреваемый горячим весенним солнышком, начал неумолимо таять.
Но это, как вы, наверное, понимаете, - уже совсем другая история...