|
|
||
Снега становится всё меньше. Но у автора ещё остались воспоминания о московских зимах 70-ых и даже 60-ых годов прошлого века. Эти-то детские впечатления и послужили источником поэмы. Москва, похожая на сказку, Москва, заваленная белым снегом, в котором можно рыть пещеры, из которого можно лепить огромных снежных баб и даже возводить целые крепости. Это первая часть зимней трилогии. |
СНЕЖНЫЕ ВОРОТА
(поэма в 23-х совсем неправильных сонетах)
1
Густая, душистая, вязкая
Стоит на пороге зима.
Дверями промёрзлыми ляская,
Впускают прохожих дома.
Под утро влетает бессонница
Пчелиным тараном в окно.
Тоска, как тяжёлая конница,
Толчёт темноты толокно.
Скрипит подсознанье лебёдкою
И тянет со дна города.
Плыву перегруженной лодкою
Средь глыб тёмно-бурого льда.
Восточная клюквенной водкою
Уже захлебнулась звезда.
2
О, первого снега дыхание! -
На серый скелет ноября,
На мёртвое осени здание,
Снежинок сырое порхание -
Как будто из туч якоря
Несчётные падают в чёрные
Глубины земли. Тишина.
И крыши сияют, как горные
Вершины. И голубь с окна
Срывается скользкий. И музыка
Висит роковым торжеством.
Зима - разрешённые узы
Томленья предсмертного, ком,
Летящий с горы кувырком.
3
Великая вещь повторение,
И каждого года в конце
Мы можем познать обновление,
Душой испытать облегчение,
Когда поутру на крыльце
Своём обнаружим подобие
Не то подвенечной фаты,
Не то простыни лоскуты,
Той самой, идущей в пособие,
Чтоб труп не глядел из подлобия,
Своей пустотой не пугал.
Ах, вовсе не страшен кристалл,
Скрывающий нелюдь осеннюю, -
Он нежен и тих как спасение!
4
Кристалл, порошащийся звёздами
На липкую тушу дворов, -
По зорям он кажется розовым,
Порою он даже багров -
Как будто из ссадины созданный
Кровавой и винных паров.
Когда же тычины фонарные
К нему наклоняют уста,
Тона он являет янтарные.
И если сетчатка чиста
От слякоти давнего зрения -
Все-все мирозданья цвета,
Все-все переливы творения
Увидишь в сугробе спроста.
5
Младенчество часто в томлении
Проходит, когда для игры
Нет места. Удел детворы -
Глотать за мгновеньем мгновение,
И тащит её нетерпение
Сквозь всю анфиладу даров
Без лишних задержек. Шаров
Гремящих слепое качение
По полю цветистой игры
Куда-то в иные миры,
Колёс быстроспицых верчение,
Блистающий свист мишуры
При беге с горы под уклон
И разом - ввержение в сон.
6
Ввержение в вату туманную,
На вкус и на ощупь как снег,
Впадение грохочущих рек
В прозрачную тару стеклянную,
В аквариум спячки ночной
Где рыбы мелькают хрустальные.
И веют жарою печной
Углы одеяла крахмальные.
И пот выбегает ручьём
Из самого позвоночника,
И рыба хрустальная сом
О щёку вам трётся виском -
Сочись, как из сжатого сочника,
В подушку уткнутым лицом.
7
На памяти - зимние дни,
Насечки, зарубки, отметки,
Из школы бегущие детки,
Вечерних окошек огни,
Клубами валящийся пар
И рот, выливающий это -
Как будто не твой. Небо - цвета
Поджаренной зелени. Жар,
Сменивший короткий озноб.
Болезнь, вкус лекарства, в постели -
Сырой из подушек сугроб.
А простыни - крепко хрустели,
Как снег, как тропа под окном,
Ведущая деток вверх дном.
8
Вверх дном ... Я лежал, запрокинув
Глаза в тишину, на спине
И слышал походку павлинов,
Которые, перья раздвинув
В хвостах, проходили во сне
Под ёлкой в лимонных шарах,
Под дождиком тихо шумящим
По ватным игрушечным чащам.
От звуков - рябило в глазах,
И, как разноцветная ряска.
Как павшая опалью сказка,
У деток и пав на пути
Лежали кружки конфетти -
Пора уж и пол подмести.
9
Ещё эти линии тополя -
Поникшие спицы зонта.
Воздушная манна густа -
Закручены лампочек цоколи
По горло в сырую халву -
Да здравствует иллюминация!
Я лампу как розу сорву
На крыше - под громы оваций -
Вот скользкий ползёт акробат,
Вот фокусник в небо карабкается!
Набрякшего снега абстракция,
Облипший кустарник горбат,
Как тридцать четыре верблюда ...
Простите, я больше не буду!
10
Не буду огней воровать
С промозглых карнизов. Я дяди
Боюсь - с озверением глядя
На нас, он летит убивать -
Летит с боевым молотком
По крышам, гремящим набатно,
И снега угластые пятна
Слетают сухим молоком
Из-под ударяющих пят -
Сейчас он запустит с размаха
В меня целой тонною страха -
Я падаю в полночь и в ад -
Я словно на части разъят ...
Нет, крыша - для смелых ребят.
11
А я вот под тополем-пальмой,
Роняющим пряди и пух,
Леплю белоснежных старух
С носами морковными. Жаль, мне
Ведёрок и мёлел на всех
Никак не найти. Липкий снег
Бинтом набегает, рулоном
На катыш, белесым лимоном
Четыре минуты назад
Щипавший ладонь. Шире, круче
Маршрут снежной глыбы. Измучен
Я тяжестью снежных громад.
И сам я не рад уж как раб
Катать этих чёртовых баб!
12
Скриплю, надрываюсь - как раб,
Влекущий кирпич к пирамиде,
Под ногу попался ухаб -
Упал, разрыдался в обиде
На неприподъёмный кусок
Нечистого снега, в котором
Окурок и лист и песок
И гадость собачья. И взором
Ищу я поддержки кругом,
И вскоре находится кто-то,
И вновь закипает работа -
Вдвоём мы огромный как дом
Скатали под липами ком -
Здесь будут большие ворота.
13
Ворота, в которые мы
Войдём как в ворота зимы,
Как в комнату нового года
С мороза, с тоски, с гололёда,
С летящей позёмки - войдём
И, руки прижав к батарее -
Скорее, как можно скорее,
Замёрзшие руки - поймём,
Что что-то вокруг изменилось,
Что небом изъявлена милость
На наше и впредь житиё,
Что тело твоё и моё,
В котором не найдена гнилость,
Пока не склюёт вороньё.
14
И белая эта дорога
Из осени прошлой в весну
Грядущую - вроде пролога
К какому-то вещему сну,
К какому-то летнему дню,
К какому-то тёплому пню
С грибами на плоской вершине.
От следствия - к веской причине
И к первопричине причин
По длинной дороге из глин
Постелена белая вьюга.
Следы заменяют друг друга.
Узор создаёт тишину
Во всю коридора длину.
15
Палас не топчите! Хорош, вы!
Скрипящие ваши подошвы -
В узорах раздавленных звёзд,
В звездах, перетёртых в компост
С песком и проржавленной глиной.
А в голубизне голубиной
Висит твёрдокаменный мост -
Нам миром - дугой лебединой.
Когда наш закончится пост
На этой земле, с серой псиной
Замешенной, плавной чредой
По тропам, блестящим слюдой,
Взойдём мы на мост ангелиный,
От инея нежно-седой.
16
Но здесь - санный путь, лыжный путь,
И ветер колючий - сквозь грудь,
И солнце - сквозь пряные сосны.
Пространства прекрасны и косны -
Под панцирём озера глубь
И шубой покрыты слоистой
Леса. Но не смерть - это сон -
В постели пространной и чистой.
Играет ребёнок лучистый,
Лимонное солнце, лимон,
Снежок, жёлтый ёлошный шарик ...
Снег сыплется, сором в гитаре
Шуршит, опадая с дерев;
И тихнет струна, прозвенев.
17
Ворота, мы строим ворота
Для нового солнцеворота!
Огромную крепость отгрохали -
Чтоб взрослые ахали, охали,
Какая стоит красота.
Три метра - ворот высота,
Пять метров - они шириной.
Ворота растают весной,
Флажок дерзновенный с шеста
Повалится в талую лужу.
И хлынет пространство наружу
Из крепости длинных ночей
Захлёбом ручьёвых речей.
Забыв долгосущую стужу.
18
Ворота - могила весны
В тени, под небесным мостом,
Под тополем - мокрым зонтом,
Под дном голубой глубины,
Под тем перевёрнутым дном,
В которое снизу смотрю.
И сверху смотрю ноябрю
На дно, на крупу под коном
Для гуль, на крикливых детей,
На синюю злую метель,
На бешеных змей кувырки
Смотрю, и потеют очки,
И ёжатся в страхе зрачки,
Как вспугнутые паучки.
19
Опять нависание символа,
Опять дуновенье тепла
Из рук моих ватную вырвало
Снежинку, она истекла
Водою, и майское рвение
Выказывают облака.
И светлое недоумение
В глазах у меня. И река
Бежит, от кольчуги свободная,
Из кузницы - в кузницу вновь,
За лето, за осень, за сдобные
Всхождения снега. И бровь
Кривит над беглянкою радуга.
Зима, осень, лето - ненадолго.
20
И тело ненадолго дадено -
Как лето, как зов соловья.
И тает июньская градина,
Водою на круги своя
Спеша возвратиться. Но весело
Душе на бегу по снегам,
Какая-то детская песенка
Со снегом пристала к ногам.
За саночками мелодия
Влачится мишурным дождём.
"Ворота, ворота! На входе я!"
Ворота кивают: "Мы ждём".
И шапки снимают столбы,
И светятся лысые лбы.
21
И пахнет румяной рябиною
И толстым лесным снегирём.
Пожитки в поход соберём -
Пойдём ледяною долиною
Меж гор снеговых, золотых
Туда, где растаяло озеро
И где водомерки елозят
И можно затеять "бултых".
Пойдём сквозь ворота старинные,
Резные, седые, былинные ...
Стоят на костях ледяных
Они, слюдяные, глазастые,
Глазами в полон заграбастают
Входящих сквозь створ несвоих.
22
А мы здесь свои, мы построили
Ворота от корня до кровли,
И наш здесь возможен проход.
Мы в новый врываемся год.
Провидя и бабочек ловли,
И ягоды разных пород,
И пену речную на мелях,
И птицу, блудящую в елях,
И чёрные-чёрные мхи,
И глупые эти стихи.
И вверх указую перстом:
Висит голубиным мостом
Там смерть над дорогою-стрелкой,
Спешащей по обручу белкой.
23
И, крови ленивой полны,
Мы смотрим счастливые сны
В окно проходящего дома.
И дом - как усталый вагон,
И солнце - как ржавый лимон,
И веки смыкает истома.
И смотрит в окно астроном
И видит на улице гнома
Сквозь маленький свой телескоп,
И гном попадает в сугроб
И тонет. Висит невесомо
Над улицей снег. А слова
Беззвучны, как снега халва,
Пьянящи, как чистая сома.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души"
М.Николаев "Вторжение на Землю"