Машинский Леонид Александрович : другие произведения.

Глубина (предновогодняя поэма)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Л. А. Машинский

  

ГЛУБИНА (предновогодняя поэма)

"На протяженьи многих зим

Я помню дни солнцеворота..."

Б.Пастернак

   1
   О, подсознательная прыть,
   Какую ты лелеешь тему?
   А что', возьмусь-ка сочинить
   Предновогоднюю поэму.
  
   Соизволением Творца
   Поставленный на это место,
   Взовьюсь, как снежная пыльца,
   Взойду, как ставленое тесто.
  
   О бремя вечности шальной! -
   Не сторона, а середина -
   Не континент, не шар земной,
   Не заболонь - а сердцевина! -
  
   То, порождающее свет
   И пестроту и шум в пустыне,
   Посланье Духа, тот привет
   Нам всем, который слышу ныне! -
  
   Мой Бог, Бог святый и живой!
   Дай мне по голосу задачу,
   Дай силу мне - быть тетивой
   Звенящей! Дай стреле удачу!
  
   2
   Давно... Как вспомню, так всплакнуть
   Захочется, но не заплачу;
   И слёзы переполнят грудь,
   Ту полость, где всегда их прячу.
  
   Когда-нибудь пробьют они
   Себе солёные протоки
   Из этой душной западни -
   Так дерева роняют соки
  
   Сквозь ранки раннею весной,
   Так голова уходит кругом,
   Воззрясь в слепящий синий зной,
   Так мысли рыщут, хлёстким вьюгам
  
   Уподобляясь и громам,
   Которые от бледной вспышки
   На горизонте по холмам
   Галопом скачут, как воришки, -
  
   Так слёзы копятся во мне.
   И слово - шарик на фонтане
   Или букашка на коне
   Или кораблик в океане.
  
   И отвратя в пространство взор
   От глубины своей слезливой,
   Я вижу расфранчённый бор,
   Еловый бор любви счастливой.
  
   И в чащу солнца молоток
   Вбивает гвозди золотые,
   Как будто ладит теремок.
   И, мнится, стогнища пустые
  
   Вот-вот наполнятся игры
   Пыхтеньем, бубенцами, криком
   Детей, катящихся с горы
   В неистовстве блаженно диком.
  
   Я точка на большом снегу
   И свадьба манит пышным пиром;
   И я хочу, и я могу,
   И торжество царит над миром.
  
   3
   Простая сказка долгих зим
   Мне станет поприщем победным.
   Ночь за окном с лицом твоим,
   С лицом пронзительным и бледным.
  
   Ночь за окном - сквозь всю печаль,
   Испытанную с колыбели, -
   И лед стекла прочней, чем сталь,
   И дома реет запах ели.
  
   И кажется: бежать бы вон
   По лестнице, стучащей в пятки,
   Оставив дом, оставив сон,
   Забыв простуду и перчатки.
  
   И батарейное тепло -
   Мне утешенье в то мгновенье,
   Когда волшебное стекло
   Отринет вспять мое стремленье.
  
   Я никуда не ухожу -
   Я жду, на кухне сидя, чуда.
   Все, что сказал, все, что скажу,
   Направлено туда отсюда.
  
   Туда, неведомо куда,
   Куда-нибудь в иную сферу,
   Где злое слово "никогда"
   Никем не принято на веру,
  
   Где нет необходимых вех,
   Где в пропасть прыгнуть - проще репы,
   Где голубком витает смех,
   Тетрадные покинув скрепы.
  
   И мудрости холодный пот
   Мне ни к чему в моих исканьях.
   Прекрасный снег из туч идет,
   Такого снега нет в писаньях.
  
   4
   Вот вам сюжет. Едва ли лет
   Мне было девять той зимою.
   В тот час, когда ещё рассвет
   Не наступил, метельной тьмою
  
   Подстегиваемый, бегом
   Бежал я в школу. Благо, близко
   Она была - напротив дом -
   Тут заблудится нету риска,
  
   Лишь переулок перейти -
   Над ним фонарь как полоумный
   Болтается - а там пути
   Шагов на сто. И вот уж шумный
  
   Предбанник, и снежинки вниз
   Стекают с шапки ручейками.
   И вроде тысячи кулис
   Висят пальто с воротниками
  
   Из слипшейся цигейки. Сор
   Небесный тает в раздевалке
   Курясь. И я вливаюсь в хор
   Ребячьей стайки. В общей свалке
  
   И спешке кто-то на портфель
   Мне наступает и нахально
   Смеётся. Между тем, метель
   Бушует за окном подвальным,
  
   И замолкает глупый смех,
   Освистанный стихией лютой,
   И шлёпается на' пол снег
   С ушанки чьей-то. И минутой
  
   Мы зачарованы стоим,
   Потом идём без разговора
   Наве'рх по лестнице с моим
   Обидчиком. Мне не до спора
  
   За свой престиж. Да и ему
   Вдруг стало странно и немного,
   Наверно, страшно. Почему
   Иначе он так быстро ногу
  
   Свою убрал? Я говорю:
   "Ты слышал?" - "Да", - он односложно
   Мне отвечает. Уж зарю
   Восточную заметить можно
  
   Из о'кон наверху. Звонок
   Перекрывает наши думы.
   Попутчик мой толкает в бок
   Меня. Но я ещё угрюмо
  
   Смотрю на суету вокруг.
   И дети в классе сну подобны,
   И этот гулкий школьный звук -
   Не грохот ли кишок утробный?
  
   И, лишь когда меня к доске
   Зовут, я просыпаюсь снова,
   И на доске, как на песке,
   Черчу тростинкой-мелом слово.
  
   И свет люминесцентных ламп
   Дрожит, голубоват как Вега,
   И на стене висит эстамп
   С пейзажем, где по горло снега.
  
   И вот, оценку получив,
   Несу своё я к парте тело
   И понимаю: цел и жив,
   И на дворе уж посветлело.
  
   5
   Я помню девочку одну.
   Она была не в меру смелой.
   Бывало я в окно взгляну
   На кухне, а на крыше белой,
  
   На высоте в три этажа,
   Над нашей школой, эта дива
   Сидит, нисколько не дрожа,
   И улыбается счастли'во.
  
   А бабушка, отметив мой
   Завистливый и восхищенный
   Виденьем взгляд, оценкой злой
   Меня из неги полусонной
  
   Поспешно выводила: "Ух!
   Какая хулиганка! Ты-то
   На что любуешься, лопух?
   Не смей смотреть!" - И вот закрыто
  
   Для глаз моих моё кино
   Широкой бабушкиной грудью.
   Я плачу, лезу на окно,
   Зову в свидетели и судьи
  
   Кого попало... Но в сердцах,
   Обычно добрая, бабуля
   Готовит шлепанцем замах.
   И в комнату лечу как пуля
  
   Я от удара и кричу,
   Недосягаемый, оттуда,
   Хоть чувствую не по плечу
   Мне это: "Буду, буду, буду
  
   На крыши лазить, как она!" -
   "Попробуй только!" - Топ погони
   Мне слышится. Моя вина
   Лишь в том, что я смотрел - и в стоне
  
   И в крике выражаю я
   Свое "святое" возмущенье.
   " Ну ладно, хватит как свинья
   Визжать", - мне бабушка внушенье
  
   Спокойно делает. Она
   Меня, конечно, бить не стала.
   Тишком я глянул из окна,
   Но девочка уже пропала.
  
   6
   Та девочка была на год
   Меня постарше, конопата,
   Курносая, широкий рот,
   Глаза с огнём зеленоватым
  
   И чёлка жесткая. Когда
   Она мороженое ела
   (Зимой, на улице!), страдал
   Я горькой ревностью. Скорбела
  
   Во мне гордыня. Сделать шаг
   К непослушанью тень запрета
   Не позволяла. Мне вот так
   Нельзя - а ей, девчонке, это
  
   Доступно! Будто бы дразня -
   Хотя что было ей резона? -
   Своей свободою меня,
   Без шапки и без капюшона
  
   Она ходила в злой мороз
   По нашей улице, и стыдно
   Мне было чуть ли не до слёз
   Укутанности той солидной,
  
   В которой прятали, любя,
   От тонзиллита и ангины
   Меня родители. Себя
   Я ненавидел. Дух мужчины
  
   Во мне упорно восставал
   На бой с излишнею опекой.
   Но был я слаб, но был я мал
   И слишком был знаком с аптекой
  
   И поликлиникой - они
   Меня без продыха лечили
   И детства радостные дни
   Мне тем немало отравили.
  
   И, чтоб печаль унять, шепчу,
   Склонясь, увы, к самообману:
   Мол, так я делать не хочу,
   И только потому не стану
  
   Так делать. Мол, нехороши
   Повадки этой, беспризорной
   Девчонки... Но на дне души
   Осадок копится позорный,
  
   И мутно мыслям от него:
   Я жалок, ни на что не годен
   И не умею ничего,
   Я не свободен, не свободен!
  
   7
   И вот столкнулись с нею мы -
   Как бы по воле Режиссёра -
   Под Новый Год, среди зимы,
   Близ школы, где уж раз который
  
   (За жизнь мою все тридцать раз
   Случалось это.) ям нарыли
   Под трубы, а ещё для нас,
   Искрящихся от снежной пыли,
  
   Наставили бетонных плит -
   Вот где играть-то в прятки-салки!
   Являют лабиринта вид
   Все эти арки, стойки, балки...
  
   Был день, похоже, выходной,
   Поскольку не были закрыты
   Мы в школе и тропой одной
   С утра пришли играть на плиты.
  
   Я, уподобившись орлу,
   За ней погнался, как за серной,
   И под отвесную скалу
   Она скользнула, в лаз пещерный.
  
   Преследуя живую цель,
   Я спрыгнул вниз, но в полутёмном
   Тоннеле обнаружил щель -
   Ушла туда или в укромном
  
   Всё ж затаилась уголке
   Поблизости? Смирив дыханье,
   Я крался вглубь. На сквозняке
   Снежинок бледное порханье
  
   Подчеркивало тишину
   Свистящим шорохом. Я слушал
   Шаги. Но снег клонил ко сну
   Все звуки, что вливались в уши
  
   Мои. Всё меркло за стеной,
   Баюкало. И экскаватор
   Пыхтел, воюя с глубиной,
   Негромко, сонно, глуховато,
  
   У вялой стройки на краю.
   И я, встряхнувши головою,
   Вдруг понял, что лицом стою
   К лицу с той самой озорною
  
   Бессонною моей мечтой,
   И потянулся к ней руками...
   Бетон залаял пустотой
   Под скачущими каблуками -
  
   С весёлым вызовом в глазах
   Она увиливала ловко
   От рук моих, и снежный прах
   Спиралью вился за плутовкой,
  
   Она ж вилась ему под стать -
   Не убегала, а плясала...
   Но я решил её поймать,
   Поймать - во что бы то ни стало.
  
   8
   Доселе той погони страсть
   Меня, случается, тревогой
   Томит - как если бы я часть
   Души забыл на той убогой
  
   Неспешной стройке. Топот ног,
   Рывки, прыжки и передышки,
   И снова топот - разве слог
   Вам передаст восторг мальчишки,
  
   Порвавшего запрета цепь
   И ставшего сильней закона? -
   Наверно, так несётся в степь
   Жеребчик юный в пору гона.
  
   Откуда-то из глубины
   Во мне вдруг появилась сила,
   И я не чувствовал вины
   За то, что Ева искусила
  
   Меня. Пусть был я искушён -
   Мне этого давно хотелось -
   Мелькавший Евин капюшон
   В меня вселял любовь и смелость.
  
   Я падал, ногу растянул,
   Об острый край стесал колено,
   И ветер наждаком со скул
   Мне кожу спиливал, о стены
  
   Испачкал я своё пальто
   И сажею и белым мелом, -
   Но я узнал теперь зато,
   Что тоже быть умею смелым!
  
   Такой во мне вихрился пыл -
   Аж волосы вставали дыбом.
   И, как мороженое, был
   Мне сладок воздух - я, как рыба,
  
   Хватал его раскрытым ртом,
   Тягучею плевал слюною;
   И сердца бешеного гром
   Играл как погремушкой мною.
  
   Я взмок - как будто на печи;
   Кололо бок, в висках стучало;
   Я еле ноги волочил
   Уже, и ты слегка устала.
  
   Ты сжалилась, а может быть,
   Тебе погоня надоела,
   И ты, немного сбавив прыть,
   Дала себя поймать. Горело
  
   Моё лицо, как красный флаг,
   Горел костер в моей печёнке,
   Когда я всё-таки в кулак
   Зажал рукав твоей куртчонки.
  
   На дне кювета, пыль клубя,
   Постанывал ошмёток вьюги.
   Я ждал с надеждой от тебя
   Признания моей заслуги:
  
   Ведь я же доказал, я смог,
   Твоё я выполнил заданье...
   Нет, я не бабушкин сынок,
   Я тоже вольное созданье!
  
   Тебе я слова не сказал,
   Я напрягал не слух, а зренье.
   И вот, зеленые глаза
   Твои явили одобренье.
  
   Мы задыхались. Пар густой
   Из нас валил двумя столбами.
   Я выпустил рукав пустой,
   "Спасибо" я сказал глазами.
  
   Потом какой-то разговор
   Меж нами был. Но даже имя
   Твоё не вспомню, только взор -
   Всё остальное, будто в дыме,
  
   В пару'... Бенгальские огни
   Ты вдруг достала из кармана,
   Достала спички, и они
   Зажглись. И маленьким фонтаном
  
   Летели искры в темноту
   Под аркою. И близко-близко
   Твоё лицо. И рот ко рту
   Сидели в этой келье низкой
  
   С тобою мы. И эти рты
   Открыты были, как окошки.
   Огни бенгальские, цветы
   Зимы, цвели в твоей ладошке.
  
   И словно это много дней
   Всё продолжалось - мерно, ровно -
   Потрескивание огней
   В тени и тесноте альковной,
  
   Шипение опавших брызг
   И пара вьющиеся клубы,
   Лица веснушчатого диск
   И что-то шепчущие губы.
  
   9
   Всего-то несколько минут,
   Пока огни не отгорели...
   Всего-то несколько минут -
   Цветы опали, но созрели
  
   Невиданные семена;
   И в памяти росточков куцых
   Полным-полно; и вот, со дна,
   Из забытья, они прорвутся
  
   И пред глазами расцветут
   Нелепой зимнею весною,
   И мой ночной унылый труд
   Сметут единою волною
  
   Благоуханий, взяв врасплох
   Меня; и запрошу пощады
   У непредвиденных эпох,
   Накинувшихся из засады
  
   На сердце бедное моё...
   О, этот сладостный излишек,
   Который временами бьёт
   Из прошлого капканом вспышек!
  
   Смогу ли выдержать Твой дар?
   Не захочу ли в будень серый,
   Назад от слишком ярких чар?
   Не погрешу ли малой верой?
  
   10
   Всего лишь несколько минут
   Смогла ты усидеть на месте,
   И действия привычный зуд
   В тебе взыграл, как дрожжи в тесте.
  
   На свет дрожащий и седой
   Мы выбрались из закоулка,
   И я поплёлся за тобой
   Куда-то вдоль по переулку.
  
   Ты потеряла интерес
   Ко мне, ты просто уходила -
   Так быстро шла, как будто вес
   Утратила. И снегу было
  
   По щиколотку, а потом
   По голень, по колено, позже -
   И по живот - и животом
   Я вспахивал сугробы. Вожжи
  
   Однако ты мои долой
   Отбросила. А без управы
   Увяз я вовсе, как слепой
   То влево дергаясь, то вправо.
  
   Когда я вылез - как в окно -
   В конце концов из той трясины,
   Ты поля твёрдого давно
   Уже достигла середины.
  
   Снег переполнил сапоги
   Мои. Поджилки мерзко ныли.
   Перед глазами же круги,
   Как в луже от дождя, ходили.
  
   Тебя я жалобно позвал.
   Ты оглянулась без участья.
   Я был измотан наповал,
   И сел - как мог так низко пасть я? -
  
   На тротуар. Тебе во след
   Не смел я двинуться. Чертою
   Невидимый пролёг запрет
   Меж мною и моей мечтою.
  
   Там, на запретной стороне,
   Торчали трубы, к ним стремила
   Ты свой разбег. О как же мне
   Взгрустнулось. Озорная сила
  
   Иссякла, и банкротом я
   Себя почувствовал. Куда же,
   О муза шустрая моя,
   Ты так спешишь? Со злом пропажи
  
   Смирившись, я побрёл домой.
   С тех труб какая-то девчонка
   Звала тебя и в адрес мой
   Весьма нелестно и нетонко
  
   Высказывалась. Я спиной
   Всё это слышал, но вернуться
   Бессилен был... Мир глубиной
   Открылся мне - как если б блюдце
  
   Колодцем стало. Лёгок был
   Печальный путь, и наказанье
   Не очень-то страшило. Крыл
   Я не обрёл, но смысл летанья
  
   Стал ясен мне. И новый вкус
   Был у действительности. Право,
   Я не отступник. Я не трус,
   И мно'ю маленькая слава
  
   Заслужена... И даже лип
   Промозглые орешки стали
   Пахучими. Пусть я охрип,
   Пусть заболею - мне печали
  
   Приятен ныне хоровод,
   Меня кружащий чинно, плавно,
   Под небом... Скоро Новый Год,
   А там - каникулы, - вот славно!
  
   11
   Я был когда-то пареньком
   Почти что без образованья.
   Теперь служу проводником
   Почтовым - есть такое званье.
  
   И в общем, я не так уж плох
   Как проводник. Но всё же муза
   Дороже мне. И видит Бог,
   Мне тяжек гнёт двойного груза.
  
   Заигрывая с глубиной,
   Я воду брал для нужд вагона.
   И тут в колодец ледяной
   Скользнула крышка от бидона.
  
   И я, немало тем смущён,
   Страшусь расплаты неминучей.
   Увы, не сладок жизни сон -
   Частенько солнце кроют тучи.
  
   Я жду - неважный я герой -
   Пренеприятнейших вопросов,
   И совесть мне твердит:"Закрой
   Бидон хоть сердцем - как Матросов!"
  
   Вода плескается, сухой
   Доныне, стол мокреет - плоше
   И не придумаешь. Плохой
   Я проводник, но вдруг хороший
  
   Я всё-таки поэт? Когда б
   Мне, как проводнику, платили
   За это... Нет, я мал и слаб -
   Мир изменить мне не по силе.
  
   12
   Я много раз бывал влюблён,
   И мною всякий раз владело
   Желанье - явью сделать сон
   И призраки оправить в тело.
  
   Однако, с девочкою той
   Я больше никогда не знался
   И ни желаньем, ни мечтой
   К ней из сует не возвращался.
  
   Одни из многих, в школе с ней
   Встречаясь, мимо проходили
   Поспешно мы друг друга. Дней
   Летели кони - вечно в мыле -
  
   Мы погоняли их, стремясь
   К чему-то лучшему - наивны,
   Безжалостно мы рвали связь
   С корнями детства, с почвой дивной.
  
   Грибник по горло в чащу влез
   А боровик-то - на опушке;
   Тебя я со своих небес
   Узрел лишь в качестве дурнушки.
  
   Нескладная, как топором
   Беспечным рубленая хата,
   Широким деревенским ртом
   Ты улыбалась виновато.
  
   Всё было на твоём лице
   Расписано крутым курсивом:
   Ты воздыхала о юнце
   Манерном, вычурном, красивом.
  
   Я знал его. Твоей любви
   Стыдился он как неудобства.
   Мы все, мужчины, - се ля ви! -
   Не лишены отчасти жлобства.
  
   Не восхищает нас душа
   Нам подавай "анфас" с фигурой!
   Мы счастье чувствуем, греша
   Не с мудростью, с гладкой дурой.
  
   Как горько было твой позор
   Мне созерцать! И ныне спится
   Мне плохо - твой зелёный взор -
   Что' в нём осталось от царицы
  
   Заснеженных дворов и крыш?
   Растерянность, подобострастность...
   Ты - словно серенькая мышь,
   Тебя нависшая опасность
  
   Отверженности в долгий шок
   Повергла. И себя не жалко
   Тебе - хоть положи в мешок
   Тебя и отнеси на свалку -
  
   Когда ему ты не нужна,
   Нужна ли ты себе такая?
   Твоя душа обнажена
   Она течёт, как ртуть сверкая,
  
   По мраморным ступенькам вниз,
   В подвал, где раздевалка. Школа
   Гудит как улей. Я раскис
   От состраданья. Но весёлой
  
   За поворотом кутерьмы
   Я приобщусь. В девятом классе,
   Среди шестнадцатой зимы,
   Зароюсь в снег, укроюсь в массе
  
   Готовящихся в институт...
   И у меня с любовью худо,
   И мне надежды не дают
   Нисколечко то это чудо
  
   То то. Я плачу по ночам
   И от стесненья очень грубо
   Ухаживаю. Палачам,
   Поверь, рубить не так уж любо
  
   Послушливые шеи - им
   Приходится, у них работа
   Такая. Я, влюблённый в дым,
   Вполне похож на идиота.
  
   Хоть мы с тобой два сапога
   Дырявые, но мы не пара,
   И каждому своя нога
   Нужна, да не даётся. Яро
  
   Стремимся мы к любимым, в лоб -
   Смешны, глупы, неосторожны -
   И сколько бы подобных проб
   Ни сделали, все безнадежны.
  
   13
   И ныне, тридцать пятый год
   Кончая свой на этом свете,
   Я, мальчик тот, тот обормот
   Влюблённый, говорю вам эти
  
   Слова: Да, справедливость есть.
   Она прекрасней всех снежинок.
   Она не жалость и не месть,
   Не торг, не суд, не поединок.
  
   Она всегда глядит на нас
   Спокойно, нежно, нелукаво.
   И каждый в свой последний час
   Её узнать имеет право.
  
   14
   Осталось помолиться вслух
   О том, чтоб мелкие невзгоды
   С меня стекли, как снежный пух,
   В преддверьи новенького года.
  
   Я размышлял не день, не год -
   Полжизни, если не две трети
   Её, о том, чего так ждёт
   Под этот праздник сердце. Дети,
  
   Понятно, склонны к пестроте,
   К хлопушкам, к сладостям. В природе
   У юности - порыв к мечте -
   Не о любви, так о свободе
  
   От старших... Но у нас-то? Мы
   Уж взрослые. И всё случилось
   Как будто, что могло. Взаймы
   Нам выдана земная милость:
  
   И страсть удовлетворена,
   И есть успехи на работе,
   Друзья, квартира, и вина
   Хватает... Так чего вы ждёте?
  
   Не чуда ли? Каким оно
   Сегодня явится? На блюдце
   Летающем влетит в окно
   Или заставит нас проснуться
  
   Под утро тихим стуком в дверь,
   А там, за дверью - с бородою
   В тулупе дед, и - верь не верь -
   Принёс он счастье молодое
  
   В коробке с бантиком?.. Открой,
   И вихрем вырвется оттуда
   Снежинок многоцветный рой.
   "Что это?" - спросишь. - "Это чудо" -
  
   Ответит дед. - "Что делать с ним?" -
   Но он в ответ пожмёт плечами;
   И, счастьем заняты своим,
   Мы больше глупыми речами
  
   Не станем портить светлый сон,
   Пришедший к нам по пробужденьи
   От исторических времён.
   Нет ну'жды дару в обсужденьи.
  
   15
   Так или, может быть, не так
   Совсем бывает. Ощущенье
   Присутствия - вот верный знак,
   Мне данный, что за прегрешенья
  
   Не так уж страшно с нас Господь
   Грозит взыскать - Он добрый. Рядом
   Сидит Он с нами - кровь и плоть
   Невидимая - вещим взглядом
  
   Он тленный озирает мир.
   И, замороченные снами
   Реальности, сойдясь на пир,
   Мы рады, что Создатель с нами.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"