Jeddy N.
Домашняя девочка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Первая любовь. Моя тайна, мое сокровище, моя радостная боль. Твои маленькие ладошки на моих плечах, солнечные блики в густых каштановых волосах и мягкий, нежный бархат теплой кожи... Твои ласки - бесстыдные и упоительные, твой голос - вкрадчивый и искушающий, твое тело - как отражение моего собственного...
  ДОМАШНЯЯ ДЕВОЧКА
  
  Зимний вечер долог. Кажется, он наступил уже вскоре после полудня, когда сизые снеговые тучи опустились ниже, задевая городские крыши, и в завывании ледяного ветра понеслась колючая поземка, а потом повалил хлесткий, мелкий снег, залепляющий окна и заставляющий пешеходов поднимать воротники повыше. В домах вспыхивают огни, сберегая тепло и уют, и вот уже весь город тонет в тяжелых серых сумерках, прошитых метелью.
   Я сижу на диване в потрепанных джинсах и стареньком свитере, подобрав под себя ноги. Где-то далеко, снаружи, ветер яростно колотится в окна и надсадно гудит троллейбус, скользя по заледенелой дороге. Я слушаю - и не слышу, погружаясь в безмолвие собственных мыслей. Мне все еще больно. Я думаю о тебе.
   Непокорная, упрямая, безбашенная, отчаянная девчонка. Такая, какой мне не стать никогда. Может быть, именно поэтому ты так нужна мне - как наркотик, как воздух. Чем будет мир без тебя, смогу ли я жить в нем?.. Я не хочу знать.
   Вчера мы поссорились - казалось, впервые так серьезно. Мы сидели на подоконнике в полутемном лестничном пролете боковой лестницы, ведущей в заводской актовый зал; сюда обычно не заглядывали служащие, и место это стало "нашим" - для поцелуев, невинных и не совсем ласк и игр для двоих. Ты уговаривала меня переехать жить к тебе, в маленькую однокомнатную квартирку, и злилась, не понимая причин моего отказа. А мне пришлось бы уйти из дома, от родителей - без объяснений и без обязательств, потому что есть вещи, которые родителям объяснить невозможно... Я всю свою жизнь была паинькой, примерной девочкой, старавшейся хорошо учиться и слушаться маму и папу. Мне не хотелось приносить в жертву их покой и блаженное неведение, в котором они пребывали на наш счет. Тем более что мама и без того выражала недовольство тем, что я слишком много времени провожу с тобой. "Чем вы занимались?" Ей уже недостаточно обычного вопроса "Где ты была?", и мне приходится тренировать свою фантазию, придумывая вполне невинные занятия: задержались на работе, ходили проведать больную сотрудницу, посидели в кафе и прочее.
   "Все будет продолжаться, как сейчас, - сказала я, взяв тебя за руку и чувствуя себя предательницей. - Нам придется быть осторожнее..."
   "Я не хочу больше прятаться! - снова знакомое упрямство в твоем голосе. - Я хочу быть с тобой, и мне наплевать, что подумают о нас остальные."
   Твое лицо было совсем близко - знакомое и родное до боли. Ты потянулась ко мне, я почти против воли склонилась навстречу и прижалась губами к твоим мягким губам. Твой язык скользнул мне в рот, лаская и возбуждая.
   "Поедем ко мне, - умоляюще проговорила ты, отстраняясь и заглядывая мне в глаза. - Я устала от отказов, от одиночества, я хочу быть свободной и освободить тебя."
   Твои ладони легли на мою грудь - так привычно, так хорошо, и жаркая волна затопила низ живота, увлекая в сладостный плен твоих маленьких ловких пальцев. Я дернула вверх твою водолазку, обнажая тяжелые крепкие груди с уже торчащими сосками: ты редко надеваешь лифчик, несмотря на их внушительный размер. Между прочим, это заводит не только меня, но и почти всех мужиков в отделе, кроме, может быть, семидесятилетнего Николая Васильевича... но тебя никогда особенно не трогала моя ревность.
   Ты засмеялась и, обняв меня за шею, притянула книзу мою голову. Мои губы сомкнулись на твердом соске, я перекатывала его языком, и ты тихонько стонала, все шире разводя ноги...
   Нетерпеливыми движениями ты принялась расстегивать на мне блузку, потом взялась за молнию джинсов.
   "Что ты делаешь? - прошептала я, пытаясь схватить тебя за руки. - Нас кто-нибудь увидит, и..."
   "Я хочу тебя, - выдохнула ты. - Если не теперь, то вечером, после работы... А потом поедем ко мне и будем играть всю ночь. Завтра суббота, мы сходим в кафешку, погуляем по магазинам или просто посидим дома, посмотрим кино и займемся любовью. Хочешь?"
   О да, ничего на свете мне не хотелось бы больше... но я ответила: "Нет. Я не могу."
   "Светик, девочка моя... - Ты сжала мои плечи, серые глаза молили, звали, их блеск стал влажным. - Как мне уговорить тебя..."
   "Я действительно не могу ночевать у тебя. Прости."
   По твоей смуглой бархатистой щеке скользнула слезинка, ты торопливо смахнула ее.
   "Ты бесхребетная тряпка! - выпалила ты. - Ты боишься своей мамаши? Что она скажет, если узнает? Так вот знай же, я ее совсем не боюсь! Хочешь, я пойду к ней и скажу, что люблю тебя, что ты будешь жить со мной, а они с папашей пусть идут в жопу, если им это не нравится?"
   "Аня..."
   "Я не могу смириться с тем, что эта сука довела тебя до того, что ты не можешь выбрать жизнь, которая тебе нравится! Она действительно тебя любит? Неужели? Почему же она не дает тебе быть счастливой?"
   Это было уже слишком. "Кто дал тебе право называть ее сукой? - Я спрыгнула с подоконника и оттолкнула твои протянутые руки. - Я не желаю слышать подобных слов о своей матери, и даже тебе не могу их простить. Я ухожу."
   Повернувшись к тебе спиной, я направилась вниз по лестнице с твердым намерением не говорить тебе ни слова до конца дня.
   "Света, подожди! - кричала ты мне вслед. - Вернись! Прости меня..." Я не оглянулась. Твой голос сорвался, потом вновь зазвучал - зло, отчаянно: "Ты дура и ханжа, я тебя ненавижу! Я не хочу больше говорить с тобой, видеть тебя! Никогда!"
   Мы молчали до самого вечера и ушли с работы порознь, даже не простившись. Я смотрела, как мелькнула в дверях твоя короткая светлая шубка - дешевая старая лисья шубка, купленная на рынке на сэкономленную зарплату заводского экономиста... Сегодня вечером не я буду снимать ее с твоих плеч. Я ехала домой, почти не замечая ничего вокруг. Мир вдруг потерял цвета и звуки; казалось, невидимый плотный кокон окутал и сковал все тело, не позволяя пробиться наружу отчаянию и боли. Кажется, было холодно, но может быть, и нет - я не чувствовала ничего, кроме звенящей пустоты, огромной дыры там, где раньше была душа. Внезапная остановка мира, коллапс, оборванная нить...
   Вечер пятницы прошел как во сне. Я что-то отвечала на вопросы домашних, потом закрылась в своей комнате и тупо смотрела в открытую книгу, не в силах сложить слова из бессмыслицы букв.
   "...Я тебя ненавижу!.."
   Первая любовь. Моя тайна, мое сокровище, моя радостная боль. Твои маленькие ладошки на моих плечах, солнечные блики в густых каштановых волосах и мягкий, нежный бархат теплой кожи... Твои ласки - бесстыдные и упоительные, твой голос - вкрадчивый и искушающий, твое тело - как отражение моего собственного. Я так люблю тебя, милая моя девочка...
   Ложась спать, я закрыла глаза и тихонько коснулась своей груди, мысленно представляя твой образ. Кончики пальцев легонько сжали твердеющий сосок. Иногда ты просила, чтобы я ласкала себя, а сама наблюдала за мной с порочной полуулыбкой, пока я не доводила себя до грани, и тогда ты несколькими быстрыми умелыми движениями пальцев заставляла меня биться в слепящих судорогах оргазма. А ты... Мне нравилось ложиться на тебя сверху, как мужчина, находить в мягких влажных зарослях внизу живота спрятанный в складочках плоти заветный твердый бугорок, сжимать и теребить его, играть с ним, пока ты не начнешь задыхаться и вскрикивать от подступающего наслаждения. Ты так сильно и долго кончала, твое тело выгибалось дугой в моих руках, влажное от любовного пота... А потом мы целовались - глубоко, яростно... и нежно.
   Неужели ничего этого больше не будет?
   Как же тщетны попытки обмануть свое тело, если тебя нет рядом! Далеко за полночь меня сморил тяжелый сон без сновидений, а утром вернулась память о вчерашнем - и прежняя боль. Два дня и две ночи - без тебя, а что потом? Сидеть за соседними столами в отделе, уткнувшись в бумаги, учиться жить двумя разными жизнями вместо одной, поспешно отворачиваться, случайно встретившись взглядами? И забывать...
   День прошел как в бреду. Я что-то делала по дому, готовила и ела обед, не ощущая запаха и вкуса еды, говорила по телефону с бывшей однокурсницей: да, привет, рада тебя слышать, как семья, как сынок, может, как-нибудь загляну в гости... А пустота в душе все давила и росла. Наверное, так наступает смерть от неизлечимой болезни, тяжело и неотвратимо. Нужно было вырваться, уйти хоть куда-нибудь, чтобы эта ледяная тоска немного отступила... только вот куда?
   "Я схожу за хлебом," - предложила я матери.
  Метель швыряла в лицо снежные иглы, ветер беспощадно забирался под пальто, но я почти ничего не чувствовала. Уже возвращаясь, машинально заглянула в почтовый ящик, и тонкий запечатанный конверт оказался в моих руках. Знакомый крупный угловатый почерк: "Светлане".
  Пальцы задрожали так сильно, что едва не выронили конверт. Торопливо сунув его под пальто, побежала к лифту и, едва войдя в квартиру, сунула отцу сумку с хлебом, сбросила пальто и отправилась к себе в комнату.
  Руки не слушались; надорвав край конверта, я вытряхнула исписанный листок бумаги. Что...
  "Моя дорогая девочка! Прости меня..."
  Слезы застлали глаза - непрошенные, внезапные, горькие слезы.
  "Я так виновата перед тобой. Я всегда была эгоисткой, думая только о себе, и сейчас понимаю, что из-за этого могу потерять тебя навсегда. Прости. Пусть все останется, как прежде, как тебе захочется. Ты домашняя девочка, и не мне обсуждать твою семью. Возможно, со временем мы сможем вместе что-то изменить... Мне так тяжело не видеть тебя - даже всего один день. Я обязательно приеду. Я люблю тебя..."
  В одном месте письма чернила расплылись. Что это, мой ангел - ты плакала? Я услышала шаги матери в коридоре, поспешно вытерла слезы и спрятала письмо.
  "Хватит сидеть, - ворчливо сказала мама, заглянув в комнату. - И перестань носить этот растянутый свитер. - Я не могу заставить себя смотреть в ее равнодушное, подозрительное, хмурое лицо. - Что ты тут делаешь?"
  "Читаю", - я кивнула на лежащую рядом книгу.
  "Что-то у тебя настроения нет, - недовольно сказала она. - Сидишь одна тут целый день."
  "Извини, действительно нет настроения."
  Она покачала головой и скрылась за дверью - хлопотливая, властная женщина пятидесяти лет, которой даже в страшном сне не привидится, чем на самом деле забита голова ее дочери...
  Анюта, мой упрямый ангел. Я так хочу снова увидеть тебя, прикоснуться к тебе, услышать твой голос, коснуться губами твоих волос, сладко пахнущих шампунем и легкими духами. Я зову тебя. Обнять тебя крепко-крепко, прижаться к тебе всем телом, каждой клеточкой, заглянуть в прохладный океан серых, все понимающих глаз... Ты просила прощения - забыв себя, думая обо мне. Неужели ты правда ко мне приедешь?
  Ветер завывает за окном, стучит жестью подоконника, швыряет в стекло из тьмы снежные вихри. В такую погоду, как говорится, хороший хозяин собаку не выпустит. Я поджимаю озябшие ноги и шепчу твое имя - тихонько, одними губами.
  Да. Да, приди ко мне.
  Время идет, близится ночь. Я закрываю глаза, не в силах думать ни о чем. Тело - как натянутая струна. Ты обещала... Неужели правда?
  Звонок в дверь.
  Я вскакиваю, едва не упав, и бегу открывать. Задохнувшись, кричу отцу, направившемуся было к двери: "Это ко мне!"
  Распахиваю дверь, замираю. Сердце останавливается - и снова начинает биться - быстро, отчаянно, как пойманная птица.
  Ты.
  "Привет."
  "Привет. Ну и погодка..."
  "Пойдем, я сейчас чайку согрею..."
  Ничего не значащие слова; только взгляды - как шпаги, как молнии - встретились, скрестились, переплелись: ты, о боже мой, это ты, какое счастье, прости меня, ЛЮБЛЮ...
  Твоя маленькая чувственная рука в моих пальцах - снова, это знакомое пожатие холодной с мороза ладошки. Сажаю тебя на диван в своей комнате, скорее на кухню - за чаем и вареньем, и вот уже мы сидим рядом, ты держишь двумя руками дымящуюся кружку и улыбаешься своей лукавой, порочной улыбкой. Взгляд из-под длинных ресниц - шаловливые искорки в огромных зрачках, обведенных серой радужкой - скользит по моему лицу.
  "Я полагаю, ни коньяка, ни ликера ты мне не предложишь?" - полувопрос, полуутверждение.
  Я вспоминаю, как мы с тобой пили у тебя дома вишневый ликер - самое крепкое спиртное в моей жизни - и смеюсь. После ликера мне отчаянно захотелось спать, а ты целовала меня взасос и говорила, что я твоя сладенькая пьяная вишенка... Ты раздела меня и ласкала почти час, а я никак не могла кончить, хотя мне было ужасно хорошо.
  Отставив кружку с недопитым чаем, ты склоняешься и проводишь пальцами по моей щеке - осторожно, трепетно и нежно.
  "Я никогда больше не заставлю тебя плакать, - шепчешь ты. - Ты не сердишься на меня?"
  "Нет. Я понимаю тебя. Тебе хочется, чтобы мы были вместе, и мне хочется того же. Я мучаюсь так же, как и ты."
  "Позволь мне остаться на ночь."
  У меня перехватывает дыхание. Ты берешь мою руку, наши пальцы переплетаются в страстном пожатии.
  "Все, что ты захочешь."
  До полуночи мы шепчемся, мешая родителям устраиваться на ночлег, а потом принимаем душ и ныряем в мою постель. Ты склоняешься надо мной, и за упавшей прядью волос я вижу тьму на месте твоего лица. Я приподнимаюсь, и твои влажные, теплые губы закрывают поцелуем мой рот.
  "Да..."
  Пусть ничего не изменится, думаю я, закрывая глаза и отдаваясь во власть твоих рук. Не нужно. Я стерплю этот мир, стерплю все нелепые и подозрительные вопросы, осуждение и насмешки. Мне нужна только ты: улыбка, заливистый смех, разговоры обо всем на свете, маленькие секреты, прогулки, стихи, которые я втайне ото всех пишу для тебя, удивленные и завистливые взгляды мужчин, когда мы целуемся прямо на улице...
  И когда твои пальчики и твой язык приближают момент последнего наслаждения, я изгибаюсь, сдерживая мучительный стон, вскидываюсь в неистовом оргазме и прижимаю тебя к себе - так крепко, как только могу.
  Не покидай меня. Никогда.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"