Кто и зачем поджог особняк нобиля? Что стало с орком и при чем тут эльф? Обо всем этом расскажет пятая глава.
Глава 5. Чего они не знают, того не выболтают(1)
И снова бедному писарю не дали выспаться. На рассвете под его окнами раздался условный и негромкий переливистый свист. Мгновенно проснувшись и вскочив с кровати, писарь отворил окно, увидев знакомого мальчишку, кивнул ему и начал торопливо натягивать штаны.
Уже через три минутис, выйдя во двор и выслушав свежие новости, малоприметный худощавый мужчина торопливо поднялся наверх, даже не поздоровавшись со служанкой, встретившейся ему на лестнице. Бедная девушка не знала как и реагировать на такую утреннюю неучтивость ранее лебезящего перед ней кавалера. С одной стороны, ее радовало, что малоприятный постоялец не заметил, как за ней закрылась дверь одной из комнат на втором этаже, а значит, не донесет хозяевам о том, что она выходила с утра не из своей каморки на чердаке. С другой стороны, потерять интерес хоть захудалого, но поклонника было все же обидно. Поняв, что столь сложное решение ей сейчас принять не по силам, девушка поспешила растопить очаг и начать готовить завтрак для постояльцев и гостей двора.
Тем временем ее неудавшийся кавалер уже сидел в своей комнате и торопливо выводил на бумаге литеры. Литеры складывались в слова, слова в предложения и мало-помалу рождалась история о том, как живописно горел особняк Лафинду и плавились стоцикловые камни. И история эта получалась куда увлекательней вчерашнего отчета о гранд-маге, разбушевавшейся в сенате.
* * *
Прибыв на место, я увидела оцепление из стражников. Завидев меня, доблестные охранники правопорядка быстро и слаженно убрались из-под копыт аиенакхов. От главного дома остались лишь оплавленные камни цокольного этажа. Все постройки сгорели полностью. Огонь еще теплился то тут, то там, но большей частью уже потух. Это было самым главным. Дело в том, что разжечь алхимический огонь мог каждый дурак, а вот погасить его было делом практически невозможным для обычного человека. Чаще всего сферу действия зеленого огня ограничивали магически. Для этого по периметру раскладывали надлежащим образом заряженные кристаллы. В противном случае, алхимическое пламя вполне могло сжечь дотла Ялиис и даже весь полуостров.
Соответственно, тот, кто разжег пламя, дураком не был, и кристаллами обладал. Более того, поджог особняка был делом спланированным и просчитанным заранее. Кристаллы заряжаются на определенный радиус действия и, как только огонь доходит до камня, последний активируется, гася пламя на определенном участке. Наш поджигатель явно рассчитал площадь пожара и запасся не только порошком для разжигания зеленого пламени, но и кристаллами-гасителями.
Все эти размышления пронеслись в моей голове за пару секундо. При помощи магии я загасила оставшиеся очажки огня, которые со временем утихли бы сами. После чего начала изменять температуру камней, лежавших ранее в основании здания, а так же землю, пострадавшую от пожара. Пока я занималась этим, к нам подошел уже знакомый мне кэнтум Орравиус и начал наблюдать за изменениями, происходящими на пепелище.
— Доброе утро, госпожа гранд-маг, виен, — поздоровался он. — Скажите, пожалуйста, когда мои люди смогут обследовать особняк?
— Доброе утро, кэнтум! — я закончила охлаждать территорию пожара и повернула голову к Орравиусу. — Будьте добры, скажите ваше личное, не родовое имя.
— Люцив, — удивленно произнес он.
— Так вот, Люцив, сначала я обследую эту территорию самостоятельно и без ваших людей. А уже после этого я дам указания вам лично, пояснив, что вам и вашим подчиненным следует сделать. И будьте готовы к тому, что основной вашей обязанностью будет разгонять толпы зевак, — осадила я его, краем глаза заметив, что Сиа наконец-то нас нагнал. — Скажите, вы отдали приказ о том, чтобы все выходы из Ялииса были перекрыты, включая порт? — поинтересовалась я.
— Нет, — удивленно ответил Орравиус.
— Так вот озаботьтесь! — последняя фраза была произнесена мной, пожалуй, с особой злостью и раздражением, но такая нерасторопность господина второго дневного заместителя начальника городской стражи начинала меня бесить.
Я кивнула Дару на территорию особняка, после чего виен быстро спешился и помог мне тоже сойти на землю. Сиа сразу же подлез под руку, потребовав мимолетной ласки в качестве приветствия. Я потрепала его за ухом и мы пошли к тому, что каких-то пол-оры назад было шикарным особняком знатного гражданина Ялииса.
Зайдя на пепелище, мы все разбрелись в разные стороны. Меня, к примеру, интересовала возможность взобраться на руины особняка, чтобы окунуться в недалекое прошлое этого места и иметь возможность узнать события, предшествовавшие поджогу. У Дара и Сиа, вероятно, были какие-то свои намерения, в которые я не стала углубляться, целиком и полностью доверяя своим спутникам.
Пролевитировав в центр руин, я нашла более-менее ровное и безопасное место, приземлилась и присела на оплавленную кладку. Так... попробую узнать, что тут было вечером.
Обычные домашние хлопоты. Кухарка убирает остатки провизии в кладовую и шкаф. Слуги готовят хозяйскую спальню ко сну владельца. Сам хозяин работает в своем кабинете. Проверив работу слуг, управляющий входит к хозяину и спрашивает о дальнейших распоряжениях. Получив указания на завтра, прощается и отправляется спать. Вот слуги сами готовятся ко сну и совершают вечерний туалет. Что-то не так, что-то мне не нравится, но я не могу понять, что. Спустя время все уснули, только Дориасу остался сидеть в кабинете и при свете свечей разбирать бумаги.
И тут началось самое интересное. Где-то с краю скользнуло чье-то сознание. Чье — не разобрать. Поочередно заходя в комнаты прислуги, этот кто-то обрывает их жизнь быстро и точно. Безболезненно и прямо во сне. Они даже не понимают, что умерли. После каждого просмотренного мною убийства я прошу сущность убитого показаться мне. И они показываются. Некоторые удивленные, некоторые обиженные, некоторые безмятежные. Но, по правде говоря, среди них нет ни одного невинного и они сами это знают. Так же быстро я их и отпускаю, чтобы шли с миром, по истечению девяти дие после смерти все они отправятся в иное место.
Кухарку и управляющего убийца связывает, затыкает им рот и ведет в кабинет Лафинду. Хозяин успевает мгновенно сориентироваться в обстановке. У него даже тени сомнения не возникает относительно намерений пришельца и то, что может его спасти, лежит у него на столе в заветной шкатулке. Увидев, что в открытую дверь вошел убийца и втолкнул вперед себя кухарку с управляющим, которые кубарем полетели на пол, Дориасу кинулся к шкатулке и молниеносно достал большую капсулу. Какая-то темно-коричневая жидкость, была заключена в оболочку из застывшей выварки на основе костей, рогов и шкур животных.
Завидев странную вещь в руках Лафинду, убийца рванул к столу, но верный управляющий кинулся ему под ноги. Незнакомец споткнулся и замялся на мгновение, после чего совершил нечеловечески ловкий прыжок в надежде не дать владельцу особняка донести капсулу до рта. Но не успел. Паузы, созданной верным слугой, хватило на то, чтобы Дориасу успел закинуть капсулу в рот и раскусить ее. Убийца опоздал. Его главную мишень скрутило судорогой, изо рта пошла пена и глаза начали закатываться. Яд неизвестного происхождения был быстродействующим и беспощадным. Убийца проверил шкатулку и бегло осмотрел стол на предмет противоядия, но ничего не нашел и с досады пнул ни в чем не повинное хозяйское кресло. Спустя несколько минутис в комнате осталось три действующих лица вместо четырех и вот тогда началось самое интересное.
Сцена пыток была почему-то самой смазанной и нечеткой. То есть, понятно почему — толком отследить происходящее с позиции неизвестного убийцы я не могла — его что-то экранировало даже от меня. Кухарка была напугана до смерти и периодически теряла сознание. Управляющий, за которого убийца взялся первым, был молчалив и после непродолжительных пыток принял смерть, так ничего и не сказав. Кухарку пытать не имело смысла, она и так рассказала все, что знала, и этот рассказ меня удивил. Периодически прислуга отдельно готовила жидкие супы для кого-то еще. Только жидкие супы и кусок, или несколько кусков хлеба — вот и все. Убийцу интересовало, когда и сколько порций она готовила. Кухарка вспоминала сбивчиво, путаясь в датах и умоляя не причинять ей боль. Так и не добившись от нее какого-либо внятного ответа, но, вероятно, подтвердив какие-то свои догадки, незнакомец убил ее быстро и безболезненно.
Пройдясь по особняку и разложив кристаллы-гасители, он осторожно рассыпал алхимический порошок, вышел за ворота, снял с них горящий факел, кинул его на территорию и ушел.
Приглашенные мною сущности трех последних людей, умерших в особняке, ничего особого мне не рассказали. Уже оправившаяся от событий кухарка хлопотала по поводу оставшейся племянницы, сам владелец не пожелал общаться, а управляющий беспокоился о сыне господина, которого воспитывал с младенчества. Этот сын в настоящее время плавал где-то на севере, в районе драконьих гор и только недавно приезжал с визитом в отчий дом.
Я отпустила их всех и начала думать над тем, что увидела. Меня не покидало неприятное чувство, испытанное мною с того самого момента, как я начала просматривать события минувшей ночи. Что-то мне не нравилось, и я не могла понять, что именно. Я закрыла глаза и скорректировала дыхание, входя в состояние измененного сознания и блокируя эмоции, надеясь, что безэмоциональный глас разума позволит мне понять, что не так. И поняла.
Сорвавшись с места, я быстро прощупала стены и, найдя наиболее тонкое место, ударила туда на чистой силе, не заботясь о более тонких способах решения вопроса. Заслышав шум, виен и Сиа поспешили ко мне. Осадив пыль от совершенных мною разрушений, я кивнула Дару в сторону проема и сказала:
— Быстрее!
Виен кратко кивнул нырнул внутрь, через три минутис возвращаясь с орком на руках. Орк был молод, невероятно истощен, одет в тряпье и ужасно вонял. Кроме того, у него на руках были кандалы с болтавшимися остатками цепей, которые, вероятно, разрубил виен. Я быстро оценила состояние юноши и немного подправила его потоки, чтобы он не умер пока мы не доберемся до дома.
— Пойдем, — сказала я спутникам и мы двинулись к аиенакхам.
На границе территории особняка нас поджидали Люцив и его люди.
— Территорию и пепелище обследовать, все найденное сохранить и запротоколировать, город и полуостров держать закрытыми еще дие. Через пять ор жду вас и сенатора в доме двадцать один по улице Лунной. Все ясно?
Люцив кивнул. Я пролевитировала на аиенакха, Дар с орком на руках были уже верхом на Маре. «И как ему это только удалось?», — подумала я. «Интересно, смог бы он так же везти мальчишку на обычной лошади?»
Мы тронулись в обратную дорогу. Уже не так быстро, как утром, поскольку улицы были более людными, однако все же достаточно поспешно, чтобы заняться несчастным орком как можно скорее.
Вопреки обыкновению, Олея не ушла сегодня на работу и ждала нас дома, на случай если понадобится ее помощь. И она действительно понадобилась. Я попросила Дара отнести нашу находку ко мне в комнату и положить на пол, а сама поднялась следом.
Перво-наперво я ввела его в глубокий сон. Здоровый глубокий сон. И отдохнет как следует, и в панику не впадет, и мешать нам не станет, пока мы с ним возимся. Потом попросила кухарку набирать внизу воду, а сама при помощи магии переносила ведра в комнату и наполняла кадку, отправляя пустые обратно. Подогрела набранную воду, после чего мы с Леей опустили орка в кадку и принялись мыть, а Дар пошел сжигать его тряпье. Воду меняли три раза, зато на выходе у нас получился чистый мальчик. Из-за крайнего истощения определить точный возраст малыша было сложно, но учитывая тот факт, что орки проходят обряд посвящение в пятнадцать-шестнадцать циклов, мы с Леей решили, что ему примерно столько же. Серьги, которые надлежит носить мужчине, у него уже были, а вот шрамов, свидетельствующих и битвах — еще нет.
Уложив его на мою кровать, мы разделились. Лея начала обрабатывать язвы, а я принялась сканировать его потоки. Оценив общее состояние организма, аккуратно и плавно подправила его энергетический баланс. Не до конца, но выровняла достаточно, чтобы он довольно быстро восстановился сам, да и подпитала знатно. К тому же, подправила работу внутренних органов, отрегулировав обмен веществ, и запустила процесс самовосстановления. Кухарка с едой появилась вовремя — горячий и питательный жидкий суп пришелся как нельзя кстати. Нужно же телу откуда-то брать силы и ресурсы на восстановление. Однако перед тем, как накормить нашего гостя, необходимо было его разбудить.
Приведя мальчика в относительный порядок и завернув в несколько теплых одеял, я попросила Олею выйти и рискнула вернуть его в сознательное состояние.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила я на орочьем, заглядывая в его глаза.
— Я умеррр? — ответил молодой орк.
— Если бы ты умер, принесла бы я тебя к себе домой и уложила бы в свою кровать? — я усмехнулась. — Смотри, — я показала ему свой знак. — Мне нужно знать, что с тобой произошло, ты разрешишь?
Малыш взглянул на мое запястье, сглотнул и произнес:
— Мой жизнь — твой жизнь.
Я удивилась. Это была вассальная клятва орков, на которой строилась их социальная и воинская иерархия. Давая эту клятву, малыш признавал, что я спасла ему жизнь, и клялся служить мне столько, сколько я сочту нужным.
— Твоя жизнь — моя жизнь на тридцать пять циклов, — ответила я, прикоснулась к его щеке и окунулась в воспоминания. То, что я увидела, повергло меня в шок. — Ты здесь в безопасности, — заверила его я, оторвав руку от лица. — Мне жаль, что на твою судьбу выпало такое испытание, но не сомневайся, ты перенес его как подобает воину и не утратил чести великого рода Арруи. И то, что ты не смог прервать свою жизнь — великое благо. Ведь ты выжил и теперь сможешь по достоинству отомстить своим обидчикам.
Он задумался и серьезно кивнул.
— Как я тут попал?
— Тот эльф, которого ты видел в подземелье, он убил всех, кто был в доме, и сжег особняк зеленым огнем. Ты знаешь, что такое зеленый огонь?
— Да, — мальчик просиял и тут же огорчился: — Никто не жить?
— Насколько я знаю, выжил твой главный враг. Так что тебе есть чему посвятить себя в ближайшие циклы. Сейчас спи, а позже я помогу тебе стать настоящим воином и справить месть, достойную твоего рода.
— Ты не воин. Ты не мочь мне помогать, — удивился орк.
Юный орк послушно кивнул и позволил мне себя накормить. Как только последняя ложка супа была съедена, он закрыл глаза и уже через минутис сладко посапывал в теплой постели. Я мягко поднялась с кровати, вышла за дверь и спустилась вниз.
* * *
В гостиной Олея пила отвар из каких-то только ей известных травок, а Дар составлял родственнице молчаливую компанию.
— Как он? — встревоженно спросила подруга, как только я вошла в комнату.
— После того, что мы с тобой сделали — в три дие встанет на ноги. Без нашей помощи мог и не выжить. А если бы выжил, на восстановление ушла бы пара менсисов. Так что малышу повезло. Кроме того, он отдал мне свою жизнь и я приняла ее сроком на тридцать пять циклов.
Дар выразил удивление по поводу клятвы орка, подумал над этим некоторое время и одобрительно кивнул. Олея лишь удивленно хлопала глазами, переводя взгляд с меня на Дара и обратно.
— А ему можно? — неуверенно спросила она. — Он же еще маленький.
— Не такой уж и маленький, — я пожала плечами. — Серьги у него есть, значит, он уже мужчина. А исходя из того, что я увидела в его памяти, он последний мужчина своего рода и племени.
— Лей, завари мне какой-нибудь отвар, пожалуйста, на твой выбор. Нам нужно выследить поджигателя прежде, чем к нам прибудут сенатор и кентум. А у меня совсем нет сил.
Лея кивнула и ушла на кухню. Я присела в кресло и Дар, молча встав за спиной, начал разминать мне плечи, делясь энергией. Я не знаю, все ли виен так делали, или только он, но почему-то переливание энергии происходило проще, если он делал человеку массаж.
— Дар, хватит, — попросила я. — Мне нужно, чтобы хотя бы один из нас был в нормальном состоянии. Ослабевший маг и полуживой виен — не лучшее сочетание.
Дар прекратил массаж и набрал в грудь воздуха, видимо, намереваясь что-то сказать, но в комнату вернулась Лея и, хорошо расслышав из коридора мои последние слова, предложила позаимствовать сил у нее.
Я скептически посмотрела на подругу. Виен могли делиться энергией сознательно и контролируя этот процесс. Кроме того, у них был достаточно мощный запас, позволяющий делать это достаточно часто и без особого вреда для донора. А вот с людьми было сложнее. Нет, взять у них энергию, да еще при их согласии было легко, но после этого они слабели и нуждались в отдыхе на двенадцать-пятнадцать ор.
Лея уловила мой взгляд и принялась меня убеждать:
— Мне никуда сегодня не нужно. Я сяду в комнате на кресле с нашим гостем и подремлю там. До вечера вы и без меня управитесь, а к вечеру мне станет уже немного лучше.
Я кивнула и, дождавшись, пока Лея поставит заварник с чашкой подле меня и нальет мне отвара, взяла ее руку в свою и прикрыла глаза чтобы лучше сосредоточиться.
Пол-оры спустя, восстановив свои силы, выпив целебный отвар и проводив Олею наверх, мы выехали из дома. Придя в себя и позабыв про усталость, я размышляла о том, что нам сейчас предстоит. Получив четкий образ эльфа-поджигателя, найденный мною в памяти малыша Эрриса из рода Арруи, я смогла довольно безошибочно определить месторасположение остроухого засранца. Вот уж кому-кому, а ему сегодня точно достанется. И за мое плохое настроение, и за ранний вызов на пепелище, поступивший от городских властей, и за сам пожар, и за оставленного в особняке орка, и за растраченную почем зря силу, которую мне пришлось восполнять при помощи друзей, и даже просто так. Чтобы не повадно было.
* * *
Тем временем, остроухий засранец, не подозревавший о своей участи, сидел в одном из припортовых кабаков и собирал слухи. Слухи эти были самыми разными.
Одни говорили, что город закрыли из-за того, что кто-то убил члена верхней палаты сената и заодно вырезал всех его слуг. Другие — что в Верхнем городе видели зеленый огонь, который к счастью, сумела остановить недавно прибывшая в Ялиис гранд-маг. И теперь ищут поджигателей. Третьи были о том, что это все инициатива не в меру ретивого молодого кентума, решившего почем бы то ни было свести со свету простой люд и не дать торговцам, купцам и рыбакам нормально работать. В общем, мешанина была еще та.
Эльф разместился за крохотным столиком для одного-двоих человек в углу, из которого хорошо просматривался зал кабака, попивал пархву с добавлением вина, и невесело размышлял о том, какой же он идиот. Это ж каким должно быть его невезение, чтобы какой-то неизвестный (или неизвестная — на этот счет людская молва разнилась) гранд-маг объявился именно тогда, когда он выполнял задание и затаился в особняке Лафинду. Это ж нужно было решить не брать коня, чтобы не привлекать внимание, несясь по утренним улицам Ялииса, а пройтись пешком до порта. И в результате шагать добрых две оры и попасть в него как раз тогда, когда все выезды из города запретили, а сам порт закрыли.
Все, что он теперь мог делать — выбрать наиболее людное место и попробовать затаиться там, заранее понимая, что если про гранд-мага не соврали, его скорее всего найдут. Собственно, он это и сделал. Во всем Ялиисе не найти сейчас более людного места, чем дешевые припортовые кабаки. Только вот продержится ли он дие и если нет, то как передать весточку своим?
Пока он предавался раздумьям, перед его столиком, словно из ниоткуда возникла статная темноволосая молодая жензина и серьезным тоном на эльфийском произнесла:
— Айрахийе кьне Эррис эк фаилм Арруи(2).
И будто со стороны увидел эльф, как рвутся прежние нити судьбы, сплетаясь в совершенно иной узор. В голове зазвенело, а сам он похолодел, понимая, что допустил одну из самых страшных ошибок, которые только мог допустить в своей жизни — стал причиной гибели ни в чем не повинного существа и отныне, согласно Айрахийе, обязан всю жизнь служить роду погибшего, пытаясь искупить свою вину.
* * *
Город гудел. Напряжение, настороженность, любопытство и необычное оживление почувствовалось сразу, как только мы выехали за ворота. Пускай мы пробыли здесь всего пару дней и не имели четкого представления о том, каким должен быть привычный шум города, но уж настроение толпы мы ощутить могли.
Имея образ эльфа, я легко могла определить его местоположение. По пути мы старались выбирать наименее людные улочки, чтобы аиенакхи как можно быстрее доставили нас в требуемое место. А вот Сиа в этот раз решил остаться дома и то ли охранять Лею от незнакомца, то ли незнакомца вместе с Леей — я так и не поняла до конца его намерений.
А мы тем временем въехали в припортовый район и вынуждены были замедлить движение на людных улицах. Видимо, слухи о гранд-маге, виен и аиенакхах распространились по городу быстро, поскольку, завидев нас, горожане притихали и почтительно расступались. Чтобы не спугнуть искомого эльфа, я поспешила отвести глаза людям. Теперь они видели лишь двух горожан средней руки на паре обычных лошадей, что совершено не привлекало внимания и не откладывалось в памяти. Эффект отвода глаз пропадал лишь в том случае, если кто-то из нас решит заговорить с человеком. Таким образом, мы и подъехали к одному из многих довольно однотипных питейных заведений. Не став привязывать аиенакхов, я оставила их Дару, сказав, что скоро вернусь, и зашла внутрь. Искомый виновник пожара сидел в углу, что-то потягивал из большой чашки и мрачно просматривал на толпу из под широкополой шляпы.
Я подошла к нему и произнесла ритуальную фразу:
— Айрахийе кьне Эррис эк фаилм Арруи.
Эльф поднял на меня глаза, его лицо отразило необыкновенную гамму чувств и эмоций: изумление, шок, страх, осознание, ожидание, надежда, злость, ярость, понимание, принятие, уныние. Все это пронеслось вихрем по лицу, которое наверняка было весьма непроницаемым в обычное время. Да, я застала его врасплох.
Приняв присягу от молодого орка, я получала полное право распоряжаться его жизнью на свое усмотрение и являлась для него и ближайшим родственником, и хозяином, и госпожой, и военным командиром одновременно. Ритуал Айрахийе был типично эльфийским и не имел аналогов ни у одного из народов этого мира. Согласно древней традиции, если эльф убил или своими осознанными действиями обрек на смерть безвинное существо, ближайшие родственники этого существа могли призвать виновника к ответу, произнеся одну-единственную ритуальную фразу. Правило было справедливо вне зависимости от того, к какому виду или народу принадлежит убитый или обреченный на гибель.
Айрахийе срабатывал не всегда, а исключительно в случаях, имеющих под собой правдивые и веские основания. Если осознанные действия эльфа заканчивались смертью невинного и родственники погибшего призывали виновника к ответу, он служил старшим рода до момента своей смерти. В случаях, когда обреченного на смерть удавалось спасти, что было редкостью, виновный эльф, призванный на службу через Айрахийе, обязан был служить старшему рода то количество времени, которое пострадавшая сторона определит на свое усмотрение.
Суть ритуала была в том, что после оглашения Айрахийе эльфа, при условии его виновности, отрезало от энергопотоков рода. Для представителей этого народа отсутствие силы рода означало гибель в течение дие. Чтобы выжить и получить доступ к прежним ресурсам, он обязан душой и телом стать преданным роду пострадавшего или умершего. Только при искреннем и преданном служении сила возвращалась к нему. В отдельных случаях ее хватало лишь на жизнь, однако, чем больше рвения, искренности и преданности эльф проявлял на своем новом услужении, тем большее количество силы он мог получить посредством энергопотоков от своего прежнего рода. Известны были случаи, когда некоторые представители светозарных становились гораздо более могущественными после Айрахийе, чем были до него.
К самому ритуалу у эльфов было весьма неоднозначное отношение. С одной стороны, они неизменно уважали этот обычай и считали своим долгом оказать содействие в любом начинании сородичу, который был связан Айрахийе. Однако, были и эльфы, считающие неудачниками тех, кто обрек на гибель безвинное существо. Некоторые гордились тем, что они никогда не оступились на этой дорожке и не убивали невинных, а если и убивали, то их родственники не смогли найти эльфа, или просто не знали о самом ритуале и своем праве на него. В общем, мнения и отношение к Айрахийе среди эльфов было разным, но игнорировать эту традицию не мог ни один из них.
Дав моему новому знакомому минутис на обретение душевного равновесия и наслаждаясь произведенным в душе эльфа переполохом, я выждала паузу, кивнула на дверь и сказала:
— Я еду домой, ты со мной?
В противовес первой, ритуальной фразе, эту я произнесла уже на общем языке. Эльф растерянно посмотрел на меня, поспешно кивнул и послушно пошел за мной к выходу.
Выйдя за дверь и увидев поджидающего меня Дара с аиенакхами, он насторожился, напрягся и, кажется, растерялся еще больше. Честно говоря, видеть растерянность на обычно самоуверенном и надменном эльфийском лице было странно. И если при нашем знакомстве я наслаждалась этим, то сейчас стало даже немного жаль беднягу.
— Поедешь со мной, — я кивнула на Матиса и забралась аиенакху на спину, помогая себе частичной левитацией. Эльф подождал, пока я сяду и поправлю юбку, после чего ловко и в один прыжок сел сзади, положив руки мне на талию. «Как им это удается?», — изумилась я. «Что эльфу, что Дару... Без стремян и так мягко взлетать на спину лошади!»
На обратном пути не произошло ничего примечательного. Эльф погрузился в размышления, вероятно, привыкая к своему новому положению. Мы с Даром соблюдали молчание, хотя мне показалось, что однажды виен украдкой мне усмехнулся. Добравшись к знакомым воротам и оставив аиенакхов на попечение конюха, мы направились в дом.