Боги и дьяволы будут биться за нас, вокруг нас, мы будем символом их существования. Ты будешь добром, я буду всепрощающим злом. Потом мы поменяемся.
Новый всемирный потоп воплотится слезами одного из нас, того, которому повезёт меньше - он будет жив. Потоп уничтожит всё живое, и только много-много лет вперёд будет жить тот из нас, кто остался, чтобы полностью прочувствовать всю существующую боль, чтобы понять эту страшную муку так сильно, что не забыть даже без памяти вовсе. Помнить об этой боли всегда, никогда, даже в шутку, даже в сильном гневе, не разжимать рук, не гнать и не отпускать. Не оставлять сколько возможно.
Мы вновь откроем глаза в новом пустом мире. Ослепительно мёртвом, огромном мире одиночества. Нам не дадут памяти даже о последнем прикосновении, чтобы не так безумно больно было жить вновь. Нам не оставят ничего. Ничего.
Это - всего лишь крошечная боль в уготованных для нас мучениях. Мы всегда и везде будем расплачиваться за свою ужасную мечту быть только вместе, и только друг для друга.
Никто не позволит существовать миру только для двоих, на этом проклятом свете существует слишком много таких вот "двоих", все не вместятся, и мы выбраны для пропасти, как самые дерзкие из любивших. Этим можно даже погордиться, стоя рядом на краю. Если бы только позволили лететь вместе!
Мы будем олицетворять вселенскую любовь, существуя вне её, мы перерастём эту крошечную галактику, давшую нам жизнь. И за это она будет мстить нашей крошечной жизни внутри её, зная, что мы всё равно ощутим ту боль, что она щедро дарует нам.
За это мы будем пылать, любя и ненавидя, путаясь в собственных мыслях, совершая глупости, достойные лишь кошмаров, будем сжигать себя и других. Я буду стрелять в тебя, рвать тебя на части, а ты уничтожишь меня, как ядерный взрыв - соломинку.
Мы не в силах будем даже осознать свою вселенскую любовь, всего будет слишком, везде будет чересчур. Мы не сможем вместить в эти крошечные тела даже треть своей любви, но даже это немногое будет уничтожать самую суть нас и той вселенной, что так жестоко шутит со своими детьми, своими порождениями.
Я буду тобой, а ты мной. Мы будем сами собой, но лишь частью друг друга, нас.
Наши встречи и расставания будут обагрены кровью восстаний и революций, мы будем винтиками в машине смерти. Но мы почувствуем ЭТО всегда, даже если не поймём и не будем желать этого.
И когда я убью тебя, ты будешь улыбаться. Потому что мы встретимся всегда. Потому что в следующий раз уже я умру от твоей руки, и на твоих руках. И улыбаться мы будем уже вместе, потому что поймём всё.
Что бы ни случилось, как бы ни выпали кости в огромной игре, где мы лишь пешки, как бы ни старалась судьба и как бы велика ни была боль - мы будем вместе.
