Ульрик Кроссон сбросил с плеча тощий мешок и оглядел наследство. Наследство радовало. Скромный двухэтажный коттедж, сложенный из камня, прятался в глубине небольшого сада, узкая дорожка бежала от порога к крепким воротам. Вот перед ними и стоял молодой мужчина довольно симпатичной наружности, как выражались некоторые фрекен. Никак не мог поверить он в то, что сбылась заветная мечта - у него есть дом! Свой! Пусть примет Один душу того далекого родственника, что оставил Ульрику такое богатство.
- Эй! Ты чего тут высматриваешь? - Бдительная соседка выглядывала из-за ограды, всем видом демонстрируя, что уж она-то любого вора остановит.
- Домом любуюсь, - улыбнулся ей мужчина.
- Ишь ты! А с какой такой целью?
- Жить здесь буду.
- Ой! - старушка выкатилась на улицу. - Так ты внучатый племянник Сигмунда? А я фру Брок! Ты, наверное,чародей? Как и дядюшка? Вот хорошо! Как городу без колдуна? Да никак! У меня чары на плите прохудились, греет плохо, кашу не сварить! Поможешь?
- Да, - выдохнул опешивший от такого напора Ульрик.
- Ну, тогда вечером жду, - договаривала на ходу соседка.
***
Ох и замучила же его почтенная фру Брок! Теперь он знает, что бургомистр сочувствует южанам, что купцы поднимают цены, намекая при этом на трудности, что третьего дня в окрестностях видели горного тролля, что варенье киснет, а мед горчит... В ушах звенит до сих пор. Зато говорливая старушка нашла ему первого клиента - ведь не считать же платой тарелку пирогов? Весьма вкусных, стоит заметить, но не могущих заменить собой полновесного золота. Ульрик вздохнул и принялся искать в библиотеке (да, в чудесном доме была и она) учебники по бытовой магии - честно признаться, чародеем он был плохоньким. Отец умер рано, не успел передать семейные секреты, из школы выгнали за долги, вот и остался он недоучкой.
Умел сплести самые простые чары, но о серьезных боевых и защитных не мечтал даже : столичный университет Мидгарда скидок на обучение не предоставлял. Ничего, он еще успеет заработать! А пока нужно взять "Волшебный дом. Пособие для начинающих" и прочесть от корки до корки.
***
Почтенному мастеру Йонсону, купцу первой гильдии, новый чародей не понравился с первого взгляда. Лицо худое, нервное, под яркими синими глазами залегли черные тени, руки рабочего - костяшки сбиты, на широких ладонях следы мозолей. Подозрительная личность. Но, увы, выбирать не приходится, для небольшого городка вроде Эйса и такой колдун за счастье.
- ...десять золотых.
- Сколько?! - вынырнул из размышлений купец. - Такие деньжищи за простейшее дело?! Да я сотню мышеловок куплю и сам поймаю эту чуму!
- Хорошо. До свиданья. - Ульрик поднялся, собираясь уходить.
- Постойте! Давайте попробуем договориться...
Сошлись на восьми монетах и отрезе "настоящего южного шелка". Поэтому и шагал Ульрик к складу, в котором обосновалась "жуть какая зловредная тварь", что портила товары, выгрызая в рулонах ткани дыры. Требовалось уничтожить вредительницу, попутно наложив на стены защиту от грызунов и насекомых. С остальным справятся сторожа, считал экономный Йонсон. А вот и строение - вытянулось змеей по улице, длинное и приземистое, заняв почти целый квартал. Чародей присвистнул : работы было много.
***
Нити упрямятся и выскальзывают из рук, не хотят слушаться неумеху. Ульрик сердится, дергает сильнее - от этого узор рвется. Приходится начинать все сначала. Теперь он аккуратно подхватывает цветные пряди, вплетая в чары синие волоконца защиты, зеленые жизни и черные смерти. Вроде бы все верно. После бессонной ночи он плохо соображает.
Осталось поймать виновницу, но... Завтра! Все завтра. А сейчас дойти до дома, упасть в чистую постель и спать, спать, спать.
- Ах ты, морда чародейская! Наворотил дел и спит!
Ульрик выплывал из забытья, ощущая, как что-то пищит на ухо.
- Захотел - и выгнал на улицу беззащитную женщину! - возмущалась огромная серая крыса, сидящая на подушке.
Сонный колдун резонно возразил :
- Не женщину, а грызуна.
- Будто грызун не может быть женщиной! Где мне теперь жить? На помойке?!
- Ну... Твои сородичи обычно там и обитают, - не щадил нахалку Ульрик.
- Я не имею никакого отношения к этим беднякам! - недовольно дернула носом крыса. - Я создание магическое, разумное, и требую почтительного к себе отношения. Раз ты лишил меня жилья - я поселюсь у тебя.
Чародею стало нехорошо. Он не хотел, чтобы в его замечательном коттедже, полном книг, завелась крыса. Тем более такая. Нужно было что-то придумать.
- Боюсь, моя хижина недостойна подобной чести. Оглянись - пустые стены вокруг. А ты же любишь красоту!
- Да, я смыслю в прекрасном, - польщенно согласилась хвостатая.
- Вот! Поэтому я настаиваю, что мой дом тебе не подходит! То ли дело великолепный особняк мастера Йонсона, обставленный чудесной мебелью из красного дерева, украшенный картинам. А какие там ковры! А посуда! - Ульрик был готов расхваливать жилище скупого купца всю ночь, но невоспитанное магическое создание, не сделав и попытки попрощаться, исчезло так же незаметно, как и появилось.
***
- А Йонсон тогда и говорит - вы, мол, варвары дикие, ничего не понимаете. Сейчас в Мидгарде все так ходят, - фру Брок захихикала, как девчонка. - И ведет свою крысу на поводке.
Ульрик представил, как гордо шествует эта парочка, и расхохотался.
Уютное чаепитие в саду прервал своим появлением мальчишка. Он повис на ограде, вцепившись в кованые прутья, и зачастил :
- Мастер Кроссон, мастер Кроссон! Срочно бегите к ратуше! Там бургомистр летает!
- Как?! - ахнула старушка.
- Как облако! Спешите, вас ждут! - гонец умчался.
Надо было идти. За прошедшую пару недель городок Эйс успел познакомиться с новым жителем, поэтому чародея узнавали на улицах, здоровались, мамаши девиц на выданье ласково улыбались и приглашали заходить в гости. Так что к площади он подошел тогда, когда парящего толстяка уже заарканили. Сейчас несчастный бургомистр восседал за огромным тяжелым столом, крепко-накрепко привязанный веревками к его ножкам. Завидев колдуна, он вспыхнул радостно, подался вперед.
- Ульрик! Какое счастье, что ты пришел! Расколдуй меня!
Ульрик замялся. Не объяснять же мастеру Тофту, что он не силен в левитационной магии? Он о ней только слышал. Пришлось действовать наобум : чародей с серьезным видом поводил руками над головой жертвы, поджег пучок сухой травы. Зря. Пряди, пронизывающие весь мир, не складывались в узор, лишь там, где у бургомистра билось сердце, пульсировал маленький клубок красных, белых и черных нитей. Ненависть, воздух и смерть. Но почему нити спутаны? Ведь не расплетешь такие чары, не навредив человеку. Кажется,
в одной из книг дядюшки он видел подобное...
- Мастер Тофт, а вас никто не проклинал?
- Ох! - толстяк стремительно побледнел. - Утром... Но я думал, это просто обида... Ничего серьезного!
- Кто это был?
- Да чушь это, чушь! Она не могла! Просто погорячилась...
- Кто?
Бургомистр закрыл глаза, помолчал и признался :
- Инга. Дочка.
***
В доме главы города царил переполох : слухи расходятся быстро. Чародей беспрепятственно добрался до гостиной, где у окна ледяной статуей застыла девичья фигурка. Но иллюзия спокойствия рассыпалась, едва Инга услышала, о чем ее спрашивает Ульрик.
- Да! Прокляла! И еще раз прокляла бы! Видите ли, он не хочет, чтобы его внуки были врагами. Он, видите ли, истинный нординг! Все его предки сражались с южанами, защищая родину, никто не посрамил род. Вот пускай и летит к Одину! К предкам! - бушующая фурия носилась по комнате.
- Ну, не надо так волноваться, - попытался утихомирить девушку чародей. Он видел, как вокруг нее свивались цветные нити - истинная ведьма, необученная.
- Я не волнуюсь, - Инга как-то разом успокоилась и осела на кресло. - Просто папа всегда говорил, что главное для него - мое счастье. А когда ко мне посватался Баяр, он отказал. Даже мама поддержала меня!
- Баяр - это...
- Южанин. Но он хороший! Правда-правда! Он не любит воевать, он приехал учиться музыке, - девушка мечтательно заулыбалась.
Ульрик вздохнул : о нем никто не говорит так. Но следовало разобраться с проклятием.
- Инга, я уверен, что бургомистр хочет, чтоб вы вышли замуж по любви. Просто мы так давно враждуем с южными землями, что ему трудно принять в качестве зятя Баяра. Дайте ему время привыкнуть.
- Нет времени. Я... Я беременна.
- Тебе же нельзя колдовать! - сбился с высокого штиля мужчина. Это меняло все дело. Теперь нельзя рассчитывать на то, что начинающая ведьма сумеет каким-то чудом снять свою порчу. Нужно вновь обращаться к библиотеке дядюшки. До чего все-таки полезное наследство!
***
Пара суток, проведенных в раздумьях, и Ульрик нашел довольно изящное решение. Требовалось сплести чары, нейтрализующие действие проклятия. Любого проклятия. Чем больше он чаровал, тем легче давались тонкие плетения : не рвались волоконца, не запутывались. Вот и лег узор на камушек тонкой изморозью. Готов амулет, осталось лишь обменять его на золото, порадовав бургомистра. Только не давала покоя мысль о паре влюбленных - что будет с ними?
Распрощавшись с мечтой о новом зимнем одеянии и книге "Чароплетство в схемах", Ульрик направился к самой дорогой таверне. Впрочем, других в городе не было. Там его сразу провели к комнате иностранца. Постучав и не получив ответа, он толкнул дверь посильнее. Та скрипнула и открылась, явив неожиданную картину : смуглый парень выцарапывал ножом на деревянной столешнице сердечко.
- Баяр? - буркнул чародей.
- Ну? - не менее приветливо отозвался южанин.
- Вот, - на стол лег амулет, - отдашь это мастеру Тофту в обмен на разрешение жениться на Инге.
- Я назову сына в твою честь! - счастливого жениха и дух простыл.
- Лучше бы ты мне денег дал, - проворчал довольный Ульрик. Все же он не был лишен романтизма.
***
Пролетело лето, осень незаметно вкралась в земли нордингов. Сыграли свадьбу и уехали учиться в Мидгард Инга и Баяр, бургомистр сменил гнев на милость и подумывал перебраться к детям в столицу. Жизнь шла своим чередом, клиенты обеспечивали пусть не огромный, но стабильный доход. Ульрик замечал, что врастает в Эйс, пускает корни; узкие мощеные улочки, высокие домики, тяжелое небо - все это стало родным. Здесь ему было хорошо.
В один из тех дней, когда уже ощущается дыхание зимы, в дверь коттеджа постучали. Ульрик, наслаждавшийся созерцанием огня, что обедал сухими поленьями, неохотно поднялся из глубокого кресла и побрел в прихожую. Наверное, опять кузнец : чары на наковальне быстро изнашиваются. Но нет - на крыльце топтался совершенно незнакомый мужчина. Настоящий великан - на две головы выше чародея, широкие плечи закрывают дверной проем, к ноге прислонена совершенно чудовищных размеров секира.
- Чем могу помочь? - поднял глаза кверху хозяин.
- Это... Мне бы мастера Кроссона, - смущенно прогудел незнакомец.
- Это я. Проходите, - отступил в сторону Ульрик. - Вот здесь можно оставить верхнюю одежду. И ваше... ваш топорик.
- Нет! - странный посетитель вцепился в оружие двумя руками.
- Ну, нет так нет. Садитесь. Так зачем я вам понадобился?
- Я Олаф.
- И?
- Я племянник фру Брок. Мне нужны чары, - закончив свою речь, великан облегченно выдохнул.
Ульрик поразился воле богов, сделавших родственниками болтливую старушку и молчаливого воина (вряд ли Олаф занимался искусством живописи или разведением оленей).
- Людей не зачаровываю. Только неодушевленные предметы.
- Неоше... Недуш... Какие?
- Неживые. Вот как ваше оружие.
- Неправда! Трюд живая! - громыхнул Олаф. - Она поет.
Ульрик всмотрелся в секиру пристальнее : потускневший, но еще видимый орнамент поражал сложностью, красный цвет переходил в черный, а тот отливал глубокой синевой. Ненависть, смерть, сила - стандартный набор для оружия, впрочем, он упустил из виду едва видимые белые нити - воздух. Да, эта красавица может и запеть.
- Сто.
- Что? - не понял чародей.
- Сто монет. Молчит моя Трюд - помоги! - глаза великана подозрительно блестели.
- Я... - Ульрик сглотнул. - Я не берусь за боевые чары.
- Двести.
- Хорошо! - жадность победила разум.
***
Олаф давно ушел, а чародей все сидел в библиотеке, изучая книги. Стороннему наблюдателю показалось бы, что мужчина попросту задремал над столом, но все было не так - Ульрик пытался повторить схемы из учебника и раз за разом терпел поражение. Какими неуклюжими были его пальцы! Они не могли удержать тоненькие волоконца, поэтому нити то повисали, то сбивались в узел. Казалось, что капризные пряди обладали собственной волей. Как сейчас не хватало Ульрику навыков, приобретаемых в ходе обучения. Он мучился пониманием того, что самый обычный студент-старшекурсник с легкостью сплетет чары, над которыми он корпит не первый вечер.
Взошла луна, а Ульрик все тренировался. Злился на себя, поносил богов последними словами, но не сдавался. В глазах рябило от усталости, но сердце подхлестывало : работай, пытайся! И получилось! Пальцы будто истончились, вытянулись в длину и теперь ловко перевивали нити, укладывая их в узор.
Чародей откинулся на спинку стула и поднял руки вверх, рассматривая их. Самые обычные ладони - с них уже сошли мозоли, ведь ему нет нужды тяжко трудиться. Пальцы такие же, как всегда - тонкие, чуть кривоватые, ничуть не изменившиеся. Ульрик всполошился : а ну как не сможет повторить удачный опыт? навсегда останется неумехой? Потянулся за цветными прядками - и замелькали споро нити, не делая попыток вырваться на свободу. Вот и вязь чары, висит в воздухе, сияет. Значит, это не случайность...
Олаф пожаловал с самого утра, не дожидаясь, когда чародей зайдет к фру Брок, застучал-загрохотал в дверь.
- Иду! Иду уже! - Ульрик не спал всю ночь. - А, это вы. Входите.
Сегодня великан не выказывал никакого стеснения. Он рвался к своей Трюд. Помог ли ей колдун?
- Во-от, - невежливо зевнул хозяин. - Проверяйте.
На столе, завернутая в отрез настоящего шелка - пригодился-таки! - лежала секира. Олаф откинул ткань и замер. Трюд пела. Тихонько выводила мелодию без слов.
- Я там кое-что поменял, - забеспокоился Ульрик, - но если вам не нравится, то могу убрать изменения.
- Нет, - Олаф выложил приятно округлый мешочек, поднял и прижал к груди свое оружие. - Спасибо.
***
Зимний Мидгард встретил гостя трескучим морозом и запахом дыма. Ульрик Кроссон шагал по улицам, улыбаясь прохожим, и подсчитывал, сколько времени придется потратить на учебу. Возможно, он сможет заниматься дома, приезжая в столицу лишь в пору экзаменов. Надо бы еще зайти в гости к Инге с Баяром, поздравить счастливых родителей, поинтересоваться, как назвали первенца. Чародей заухмылялся, представив реакцию пары на его невинный вопрос. Он-то знал, что мальчика назвали в честь деда.
А вот и университет! Ульрик взялся за входной молоток, но замер, вслушиваясь в накатывающий вал голосов.
- Война! Война! Каракорум напал на нас!