Чиновник, глядя восхищённо на необъятные просторы, распахнул окно и вдохнул полной грудью. При мысли о своих банковских счетах за границей сладко сделалось у него на душе, и он, раскинув руки, с патриотической гордостью за родину воскликнул:
-Велика матушка Россия, а сколько не воруй - всё как бездонная бочка, сокровища её несметные, лепота! Это надо же, в какие кратчайшие сроки уложились, на одном только голом энтузиазме пол-России разворовали! А она, гляди, всем на зло: стояла, стоит и будет вечно стоять! Что там по сравнению с нами всякие Швейцарии, Германии, у них и воровать-то особо нечего, потому что всё давно разворовали и пропили. Теперь они заделались порядочными и приходится им от безвыходности изощряться честным трудом. Нищета, одним словом. А приедут к нам, обживутся маленько, и давай водку стаканами хлестать, да красоток наших лапать, да высматривать, где что плохо лежит и как бы половчее стянуть.
Чиновник уселся за свой письменный стол и, с улыбкой вспоминая ночные развлечения с девочками и винные ванны, принялся рьяно перекладывать документы слева направо и наоборот. Порядок на столе и в столе он усердно наводил почти целый час. Устал, бедный, вымотался и взмок, как шахтёр в забое.
Совсем раскис, расплылся на стуле жирной пьявкой, опившейся крови, и шумно выпускал из себя остатки ночного алкогольного духа. Хлебнув прохладной минеральной водицы, ею слегка остудил в душе алчный жар, требующий продолжения пьяного праздника.
На него вдруг напала страшная скука и зевота: долго зевал, до тех пор пока челюсть не заклинило.
"Сгораем заживо на работе, не жалея себя, - думал он. - Кто справедливо оценит наш титанический труд и вознаградит по заслугам от всей души? Только мы сами себя! Древние пророки заповедали: не соблазняй и на чужое не разгорайся. Но времена и понятия меняются... И появились совсем другие мудрецы, которые выстрадали на собственной шкуре, долгими сроками в тюрьмах, новое золотое правило: где воруешь, там не храни и не живи. Вот и приходиться нам, разнесчастным, деньги, добытые обманом, страхом и кровью, сберегать от проклятых завистников за границей. Но как мы велико славим величием своих капиталов Россию!".
Секретарша, с жёлтым блеском кошачьих глаз, держа поднос с дымящейся чашечкой кофе, жеманно внесла всю себя в кабинет как изысканное блюдо, как деликатес. Поставила кофе на стол. Раздвинув алые губы, сверкнула рекламно блендамедными, со снежными искорками зубами, выдохнула белую морозную дымку и вышла. Чиновник взглянул на часы: сексом, нет, заниматься пока не время. Привык он придерживаться твёрдого распорядка. Под ним, словно котёнок, пропищал жалобно стул, и нейроны в мозге Чиновника закружились с удвоенной скоростью, и он недовольно подумал: "Всё суетимся, тайно скрипим, скрипим и скрываемся по кабинетам, как по норам. А толку что? Поголовье населения страны не растёт, а падает.
Он раздражённо пихнул стол, и тот, качнувшись скрипнул. "Невозможно становится жить, - хмурился Чиновник. - Не прошло и полгода, как сделали ремонт и поменяли мебель, и опять всё скрипит, а стены и потолок потрескались".
Вспомнил прежнюю Секретаршу и мечтательно улыбнулся: податливая, пышная и нежная, как кремовый торт, она в него была влюблена, и всё старалась его подкормить домашненьким. В её мягких, комфортных объятиях он засыпал словно на лебяжьей перине, и мебель меняли всего лишь раз в пятилетку. А его приятели над ним посмеивались, как видно, из зависти. Говорили, что он безнадёжно отстал от прогресса и пышки давно уж не в моде. И чтобы не прослыть закоренелым ретроградом, пошёл у приятелей на поводу, поменял Секретаршу. Ну и что? Вот она, блистающая красотка, ростом с Эйфелеву башню. С виду изящна и, казалось, хрупка и слаба, но на самом деле мускулиста, крепка, до женских прелестей ни за что не доберёшься - вся закована в бронь мышц! Лежишь с ней в обнимку, как с сейфом! К тому же она в душе с ненасытным ледяным огнём тигрицы. И, пожалуйста, результат на лицо - кабинет не выдерживает бешеных нагрузок: мебель расшатана, а на потолке и стенах поползли трещинки.
Чиновник задумался, вялая рука, взяв карандаш, машинально вырисовывала на белом листе образ его сущих мыслей...
Чёртик получился обыкновенный: с рогами, хвостом и с пакостным взглядом - в общем, дрянь ещё та. Его подруга, Бяка, - ну и образина! - выглядела как клок свалявшейся грязной шерсти, из которой по-лисьи остро торчала отвратительная морда. Усмехаясь, Чиновник смотрел на своё художество.
Чёртик и Бяка ожили, задвигались по листу, и стали, делая разминку, приседать и взмахивать руками. Чиновник, как всегда, последовал своему неизменному правилу - ничему не удивляться. Да и чему в наше время можно удивить человека, закончившего университет, академию и имеющего учёную степень? Он раздражённо подумал: "Вот вам инновации и нанотехнологии. Я же предупреждал Министра, крайняя осторожность с новшествами нужна: от успеха до бездны один шаг."
"А если это провокация, и направлена она против меня? - встревожился он, и мысли лихорадочно забегали. - Вызвать срочно техников проверить кабинет. Бумагу и карандаш на экспертизу. Конечно, провокация! Службе безопасности поставить задачу: лоб разбить, но разнюхать гада - кто посмел!
-Я найду откуда дует мертвечиной! - воскликнул он грозно и стукнул кулаком по столу. - Хотя... постой, постой. Уж не сам ли Министр, этот Вампир... Ой, чёрт, выболтал государственную секретную тайну! - Страшно побледнев и схватившись за голову, Чиновник испуганно огляделся вокруг и заглянул под стол. - Фу-у-у, - облегчённо вздохнул и подумал: "Хорошо, что никто не слышал, а то бы мне несдобровать. А всё же, скорее всего, это он, Министр, фокусничает с кадровой перестановкой и таким образом заметает свои тёмные делишки. Но руки у вас коротки, господа правители, за жабры вам меня не схватить. Посмотрим ещё кто кого!".
Хорошенько размявшись, Чёртик и Бяка выдрались с листа и заковыляли по столу.
-Куда, проходимцы, - разозлился Чиновник, - а ну-ка на место марш!
Они встали. Чёртик с препакостной рожицей, задрав хвост, показал Чиновнику свою тощую задницу и прихлопнул по ней. Бяка не отставала, выкаблучивалась, лезла из кожи вон и, дразнясь языком, тянула себя за уши, издавая пискляво-ехидное: ня-ня-ня-ня...
-Ну и прохвосты! - возмутился Чиновник.
-Ух ты, видали, от кого слышим! - насмешливо пропищала Бяка. - Сам-то прохвост чище нас, взяточник, вор!
Чёртик прогнусавил:
-Что-то ты, дядя, расхрюкался. Ты сиди да помалкивай и не нарывайся на скандал, а то греха с нами не оберёшься. А мы напакостимся в волю и сгинем с глаз долой.
Чёртик заржал - и нагадил на стол. Бяка расхихикалась - и тоже нагадила.
-Ах вы, мерзкие создания! Убирайте за собою, и чтобы стол у меня блестел. А потом вон из моего кабинета.
-Дурак, ты ещё не видел настоящей мерзости!
На Чиновника вдруг в эту минуту снизошло откровение: что если бы сейчас, в эту минуту, в кабинете появился бы собственной персоной Большой Начальник и увидел нечисть, то представил бы к награде Чиновника за инициативу. Ведь Большой Начальник любит говаривать: мне начихать какими средствами, хоть с помощью дьявола, но работа должна быть выполнена на все сто. У Чиновника завертелась беспокойная мысль: "Нечисть уйдёт, напакостит, её схватят, допросят, и она выдаст, что от меня произошла. Министр, конечно, свой человек, но на самом верхнем верху - упорно идут тревожные слухи - чертовщину перестали любить и жаловать. Тогда всё, конец моей блестящей карьере, вылечу с треском, с позорной формулировкой: за сношение с нечистью".
И опять он взмок, но уже не как шахтёр в забое, а как укротитель среди разъярённых хищников.
-Стоять, проходимцы! - крикнул он и вскочил как ужаленный со стула, догнал Чёртика и Бяку, преспокойненько ковылявших по ковровой дорожке к двери, схватил их, бегом унёс на стол, посадил на бумагу и стер с неё нечисть резинкой. Настроение улучшилось.
За окном, на пёстрой широкой улице, было солнечно, суетно, шумно. В кабинете вдруг потемнело, стало мрачно и тихо... Визгливый скрип открывающейся дверцы сейфа мерзко прорезал тишину. Изумлённый, Чиновник оглянулся: из открытого сейфа шлёпались на пол пачки денег. Потянуло холодом и запахло моргом. Листы, подхваченные сквозняком со стола, шурша закружили в воздухе. В фиолетовом сумраке из сейфа по пояс вылезла голая костлявая фигура человека с тусклым блеском неподвижных стеклянных глаз. В страхе таращась, Чиновник хотел подняться - и не мог. Тяжело ворочая языком, спросил:
-Кто вы?
Пришелец, будто не слыша вопроса, когтистыми пальцами с хрустом скрёб горло, заросшее иссиня-зелёной щетиной плесени. И наконец, с некоторым злоехидным весельем, взглянув на Чиновника и убрав рукою с чёрного рта паутину, прохрипел:
-Я из разведки.
-Гм, из разведки... Но что вы делаете в моём сейфе?
-Что за дурацкий вопрос!
-Извините.
-Чёртовы нанотехнологии и все эти инновации, - проворчал Пришелец, - довели государство до ручки.
-Согласен, и я того же мнения. Разорили страну, обнищал народ.
-Ползай теперь по сейфам с проверкой.
-Вы с проверкой? - Чиновник рванул на себе ворот рубашки. - Я под подозрением? Так и думал...
Пришелец презрительно сплюнул, и чёрный зуб, как железный шарик, запрыгал с громким стуком по полу. Он прошепелявил:
-Пашем в поте лица! Не щадя своей жизни, горим на службе как спички и последние зубы теряем! А в благодарность что? Брат, дай мне лапу твою, помоги мне вылезти. Застрял я в этом железном гробу, будь он не ладен.
Жутко Чиновнику, озирается: хоть караул кричи - да язык не поворачивается; и рад бы бежать - да ноги не слушаются.
-Я по-пойду за подмогой... м-можно я приведу...
-Не надо, брат, - зловеще улыбнулся Пришелец и подмигнул, - сами управимся.
-Хорошо, хорошо, - торопливо закивал Чиновник в ответ и, как под гипнозом, поднявшись со стула, безропотно приблизился и подал дрожащую руку. Ледяные закостенелые пальцы впились в его ладонь и сдавили до хруста...
Встревоженная пронзительным вскриком, Секретарша вошла в кабинет и, потрясённая холодным сумраком и запахом гнили, охнула, ноги подломились, и она опустилась на пол, выстукивая зубами похоронный марш.
Чиновник был погружён головою в чрево сейфа по плечи. Застряв крепко в проеме, он скулил, переступал с ноги на ногу и тоскливо думал, как бы этот довольно-таки странный и неприятный случай отрицательно не сказался бы на его блестящей карьере.
На небе толстая сизая туча прятала солнце, и поэтому не было прямых и сильных лучей, а только рассеянные и слабые. Вливаясь в окно кабинета, лучи пробиться сквозь вязкий сумрак не могли и копились, стыли у окна бледным облаком. Прохожие на улице, задрав головы, с любопытством наблюдали необычное явление: бледно-светящееся облако, подрагивая, висело у верхних этажей высотного здания.
Но как после ночи - какой бы она не казалась мрачной и бесконечной - наступает светлый день, так и здесь, подул долгожданный свежий ветер, прогнал тучу, и на небе снова радостно засияло солнце. Стынувшее облако переполнилось золотистым жарким светом и лопнуло, заливая сумрак кабинета...