|
Корзина, сшибленная захлопнувшейся дверью, слетела с порожка, крышка распахнулась. Сухо пощелкивая, выкатился грязно-серый кокон-гнездо.
И вырвалась смерть на волю.
Бояр, не гася переставку, отступал к стене и смотрел, как взмывали в воздух пчелы. Десятки полосатых черно-оранжевых тельц размером с вишню выстраивались в атакующий порядок. Комната наполнилась давящим гулом. Рой завис над полом, и страшно показалось, будто он умело оценивает этого маленького бледного мальчика, отважно крутящего клинок перед собой.
Если ты перешагнешь всё это
Зло засвистела вращающаяся сталь, и Бояр крутнулся вперед. Рой прянул вверх - и раздался во все стороны, пытаясь окутать маленького человека. И тут же осыпался десятками срубленных воршей.
Если справишься прежде всего с самим собой
Кленовым сиропом застыло время и бессильной скорбью скрутило двух седых стариков за дверью. И неизвестно стало, кому сейчас тяжелее - им, обрекшим маленького элиура на жуткий фамильный ритуал, или ему, впервые насмерть бьющемуся за свою жизнь.
Никакая сила впредь не сможет поставить тебя на колени
Кажется, он что-то кричал. Но он не слышал себя. Кажется, он плакал. Но слезы иссыхали, не покидая глаз. Кажется, останавливалось сердце. Но он заставлял идти его снова.
Обещаю тебе
Живой вихрь вращался в оранжево-черной метели. И невероятно быстро редела метель, и низвергалась на пол водопадом безжизненных комочков. И ноги не останавливались в боевом танце, и клинок в руках очерчивал неподступный сверкающий купол вокруг тела.
Был - один на многих. И стал - один на нескольких.
Но остро ударило под правую лопатку, подло, злобно - и ледяная стрела судороги выстрелила в поясницу. Вскинулась над головой рука, бей-клинок хлестко опустился за спину, рассекая ужалившую воршу пополам и оставляя на спине кровавый разрез.
Перетерпеть. Отступить и сразу вернуться противоходом. Подумаешь, укус. И тут Бояр с ужасом чувствовал, как правая нога перестает слушаться, отнимаясь. Позволил колену подломиться, ушел вприсяд, срубил одну за другой несколько пчел, заходящих от пола. Также присядом крутнулся к стене, стараясь разогреть немеющую ногу. Вжикнуло что-то около уха - не успел! - и словно киркой вломили в левый висок. Казалось, пчелиное жало пробило височную кость и вонзилось в мозг. Лязгнули зубы, в глазах почернело.
Никто не сможет помочь тебе
Заходясь в хрипе от боли, мальчик налетел боком на стену, ударил головой в камни, давя вцепивщуюся в вискок воршу и разбивая ухо и скулу в кровь. И тут же еще два острейших кинжала, словно выгадав момент, одновременно вонзились в затылок и под ребра.
Теперь он услышал, как закричал.
И упал. Пылающая боль сковала плечи, пролилась вниз по спине, растеклась по животу, захлестнула пах. Бей-клинок выпал из скрюченных судорогой пальцев. В догорающих силах, оттолкнувшись здоровой ногой, мальчик прополз назад и откинулся спиной на закрытую дверь, лицом к последним двум врагам, зависшим в воздухе в трех шагах от него.
Ты никогда еще не дрался за свою жизнь, малыш
Страшно напрягся он, превозмогая действие скручивающего паралича. Сердце рванулось в груди. Огромное давление ударило в голову. Хлынула носом кровь. Но пальцы рук дрогнули, оживая, разжались. И он закричал, преодолевая боль, бесконечно медленно поднимая руки навстречу двум несущимся к нему маленьким посланцам смерти.
Не дай Ей забрать тебя
Он убил их, просто поймав ладонями и раздавив в кулаках.
Ночь закончилась, оставляя Костлявую ни с чем.
Стучал ли он в дверь? Не помнил. Но, опрокидываясь, проваливаясь в подставленные сильные руки деда, улыбнулся разбитыми губами встречь изможденному тревогой родному лицу:
- Все, дед, пойдем отсюда, я ведь обещал.
|