Коричневое
Коричневый адтейт. Тузики.
Мусора, мусора - это не игра,
Истину детям знать пора:
Просто так не бывает музыки.
Здравствуйте, кузнечики,
Здравствуйте, муравьи,
Зачем рифмуете слово беспечное
Что ищете, бежав из норы?
Домохозяйки - мыть!
Стирать!
Жарить пирожки!
Прекратите стишата писать,
Прекратите маткой кричать!
Сожгите свои стишки.
До начала рунета,
До синеватых кодов
Все было одето
В одежду нужных цветов.
Рабочий - работал,
Вор - воровал,
Царь - правил,
Слесарь станками играл.
Пирожочница из пирожочной
Пирожочила.
Пенсионерка
Жизни убор итожила.
Раковыми рядами бляди стояли,
Они не пели и не писали,
Им говорили: упасть, сосать!
И все было мирно: ни дать, ни взять.
И вот - гиперразметка,
Лебедевы и Мошковы,
И так в писатели
Пошли Пирожковы.....
Скорей!
Скорей бы смерть, скорей, скорей!
И голова, сосуд идей,
Погаснет, яды выделяя.
И будет радостный покой.
И разразится черный зной.
И черви дружною толпой,
Придут, смеяся и играя.
Деньги
Счастье близко, счастье далеко,
Крабом быть прекрасно, крабом быть легко.
Крабом быть светло!
Крабом быть пиздато!
Вот берешь - гребешь веслом,
И гребешь лопатой.
Клешнями играя,
Щелкаешь, поешь,
И не надо рая,
И не страшна ложь.
Деньги - это братья,
Ближе, чем отцы,
Это - по понятьям-
Счастья огурцы.
Ложь
Хотите жить весело, с карамелькой за щекой -
Карамелькам знайте цену,
В карамельках - зной.
Ложь есть не попытка обмануть,
Это просто - страсть - желанье жить
И онана седого ртуть.
Ложь уж в том, что мы живем,
И как будто будем жить forevo
В промежутках меж адов и дьявола посевов.
Путешественники даты
Путешественники даты-
Они кое в чем сильны,
Их одежды - это латы
Жесть из кожи Сатаны.
Он мозги переливает
Как парное молоко
И великий синий свет
Языком его играет.
Путешественники чешут
На одной и трех ногах,
И податливые чешки
Им приносят кавардак.
Начинаются ученья,
Индикаторы орут,
А туманных сексов пенья -
Это третий атрибут.
Путешественники смело
Начинают страсть лизать,
И рассвете бледно-белом
Надрывается кровать.
* * *
Заканчиваются солнечные дни,
Заканчивается солнечное блядство,
В глазах у зайцев - синие огни,
Они летят домой. Им некуда деваться.
Навеки зайцы любят небеса,
Они - как корабли с иными парусами,
Но также могут дерево тесать
Своими страстными и сильными зубами.
Они включают двигатель, и вот
Темнящий опиум по капсулам плывет,
Пилоты закрепляют такелажы,
И начинается игра душевной стражи.
Уходят зайцы за покров небес,
В листы торжественных галактик,
Где правит балом жидкий красный бес,
Любитель секса и тревожных практик.
Кровь
Женщины помидорья громко мычат,
Но доят не их. Они сами доить хотят.
Хочется крови, но реальность - не мент,
И в рот похотливый течет экскремент.
На башне б высокой сказали часы.
На башни нету - только весы,
Попытка картошку и лук позабросить
И с жопой метр на метр - в королевские гроздья.
Египет и Турция, и песня про нежность,
И все королевны играют в промежность.
* * *
Утреннее зло
Выколет глаз солнечный газ
Съешь офисы,
Слижи жесткий диск.
Тебе 40 лет,
А умом - школьница.
Я думал - пора,
Я снял свой ремень,
Я хотел подарить свой ум,
Но - силой удара, не разумом.
Может, так и должно быть,
Что правят бал насекомые?
Мы немного отвыкли
От массовых жертв.
Чай
Он пришел - он не русский,
И я не спрашивал, и не говорил - наливай
Было и так видно - он - мордоузкий
Черный чай.
Мысли полет,
На клавиатуре - кошачья харя.
"Это я сбил самолет,
Это я стрельнул, паря".
Водку не пью,
Я с ней поругался.
"Они все в раю,
А может - в аду, может статься".
Мы вышли под черный зонт,
Небо звездело.
Может это - понт,
Слова липкого тело.
Может это - другое,
Человеко-зубы
Это раньше были герои,
А теперь - свободные трупы.
Ночь
Сладкое
Арбузы
Слоники сосущие
Я - художник проплыва медузы.
Два зла,
Как real2real
Как две сестры,
Как два гвоздя- два брата.
Грустящие эмо,
Пидоровопль.
В замкнутой системе,
Жизнь - топливо.
Кажется, что Оно жрет не быстро,
Что впереди еще много дней,
И горизонт чистый,
И вина мне налей.
Налей мне налей,
Налей мне налей.
День - ротозей,
И ночь - ротозей.
И так все впереди,
Что можно бегать и срать,
На голову другим,
Отрицая смерти кровать.
И самый многосрущий,
То же ведь думает - благо.
Может - рука дающего,
А может - без ложной отваги -
Рот берущего.
Так много идей,
И много страстей,
А день все темней,
И ночь веселей.
Бог
Бог сходил в магазин
И несет в авоське
Шар земной и детей,
Дети сидят с ножиками,
Двигают руками,
Пытаясь друг друга почикать.
Комус
Я шел мимо Комуса, и мне сказали:
Посмотри, Вань, это - Комус, это пиздец.
Много синих ручек, много карандашей,
Это вообще - королевство карандашей.
Хоть - чеши карандашом у себя в ухе,
Хошь - ковыряйся в волосах у любимой,
Хочешь - засунь в жопу пробегающей собаке,
Пусть она покричит.
Еще можно драться на карандашах.
Еще можно мериться карандашами -
Точно Хачик и Оник - хуями,
Еще...
Еще....
Еще можно съесть карандаш.
А еще говорят - если съесть карандаш-
Поднимется высокая температура,
И так можно закосить от работы,
Закосить - и все тут.
Еще, говорят, в Комусе много девочек-операторов,
И все они сидят и ждут любви, а любовь к ним нейдет,
Потому что сейчас кризис, и все фирмы сократили расходы на карандаши,
И нет бабла, и нет любви.
А потому - пойдем мимо,
Потому что в бабках нет ни любви, ни счастья,
В них - только зеленое зло,
Липкое, глистообразующее.
Они
Будет ночь,
Будет на свет колпак,
Им не сможет никто помочь,
Мозг высосет отец собак.
Выпрыгнет шар,
Шар золотой,
Но это - пожар
С черной водой.
Будет бороться
С лучом атмосфера
А в черных колодцах
Голод - без меры.
В даль - сигарета,
Подпаленный рог,
И вместо ответа -
Глина дорог.