Исаков Михаил Юрьевич : другие произведения.

Глава 7. Вспоминание о любви

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Глава 7. Вспоминание о любви
  
  
  Она настороженно смотрела в ту сторону, откуда донесся звук. Там кто-то был. Вся ее недолгая жизнь говорила об этом. Там была опасность. Под копытами журчал родничок, хотелось пить, но страх заранее сковал ее движения, предчувствие боли проникло в душу. Косуля замерла. Она боялась, потому что никого не было видно и не удавалось поймать никаких запахов.
  Что же там?
  Хруст веток!
  Она решилась и прыгнула в противоположную звуку сторону с того места, где стояла. Главное перебежать на одном дыхании полянку, перемахнуть через маленький ручей и оказаться защищенной деревьями. Скрыться.
  Ну!
  Сейчас!
  Успею?
  Успела.
  Если бы охотник выстрелил мгновением назад, то косуле уйти бы не удалось. Но выстрела не последовало. Охотник продолжал стоять на месте, держа палец на спусковом крючке.
  "Надо было стрелять. ... Или нет? ... Нет? ... Скорее нет, чем да".
  Охотник искал такую красивую, достойную коллекции косулю уже очень давно. Нужен был экземпляр, о котором стоило рассказывать приятелям и знакомым.
  "Настоящая красавица".
  В общем-то, даже если бы выстрел состоялся, то жизни и здоровью косули ничего не угрожало. Она просто рухнула бы на полянке под действием заряда с парализатором и очнулась через пять - десять минут, после того, как счастливый охотник погладил бы ее по мягким бокам, сполна насладившись успехом.
  Не суждено.
  "Ничего. В следующий раз обязательно".
  Все. Косуля ушла.
  Пора возвращаться домой. Успеть спрятать парализатор и все оборудование в хранилище, чтобы никто не узнал, что у постороннего есть доступ к оружию. А потом притвориться спящей, предварительно раскидав подушки, которые сейчас лежат под одеялом, изображая человека.
  "Вот попью и пойду".
  Этот лесной ручеек славился своей замечательной целебной водой. Проводили даже анализы, которые показали, что вода богата серебром. Вилланы же говорят, что на этом месте стоял древний богатый храм, который как-то раз провалился под землю, и сразу же после этого забил источник. Вода проходит через серебряные храмовые принадлежности и украшения и несет людям здоровье и силу предков.
  Красиво?
  Конечно, красиво, вот только такие легенды имеют хождение в любом месте, где есть целебные источники.
  Небо уже посветлело, и надо было уже снимать очки ночного видения, без которых охотиться в темноте просто невозможно.
  - Ай! ... - Металлический щелчок и боль у лодыжки - Что?! ... Ах!
  Нога оказалась схвачена железной хваткой капкана.
  Кто-то неизвестный рассчитал все правильно. Ручей. Животные ходят на водопой. Рано или поздно кто-нибудь наверняка попался бы. Воду прямо от земли пьют только недостойные люди, таких не жалко. А животное попадется, так хозяйству только прибыток.
  Было обидно. Охотник считал себя уже достаточно опытным, чтобы учитывать всевозможные неожиданности, но...
  - Позавчера же тебя здесь не было, - заявил охотник, превратившийся в дичь. - Теперь синяк появится, и нога будет долго болеть.
  Впрочем, особенно жаловаться не на что. Если бы не сапоги из очень плотной, специально обработанной кожи, синяком бы не обошлось. До людей здесь не докричишься, а с ранами, даже если и вырвешь ногу из железных тисков, далеко не уползешь, так что неизвестно чем бы все кончилось.
  - Попадись мне этот мерзавец! - Разомкнуть замок не удалось, хотя было приложено максимум стараний. - Убить мало!
  За такие капканы пойманных с поличным штрафуют, так как они запрещены Королевским Уложением об охоте. Но это полиция. Помещики же, если поймают браконьера с капканом, суют в него самого человека, заставляя его на своей шкуре испытать все то, на что обречено бедное животное. А все из-за того, что охота есть дворянская привилегия, капканы же переводят животных не хуже стрел, лишая настоящих охотников забавы.
  "Жаль. Мама будет ругаться. Отец сменит коды на замке в хранилище. ... Наверное, заставят заниматься без продыху... Лишат сладкого, как в детстве".
  Слава Богам, что куртка сделана из прорезиненной ткани и не промокнет на траве, сырой от утренней россы. А вот с брюками не все так хорошо, как хотелось бы.
  "Ну, ничего. Надо расслабиться и получать удовольствие. Буду вспоминать".
  Охотник считал, что детство, позволяющее по утрам лежать на травке и придумывать всевозможные фигурки из облаков, давно уже осталось в прошлом. Это все для малолеток. По-взрослому было бы сейчас оценить те моменты охоты, которые привели к возможности нажать на курок и подстрелить косулю. Но и об этом думать тоже не особенно хотелось - потное чувство неуверенности в себе, неуверенности в своей меткости были еще слишком свежи.
  - Что вспоминать-то? - На помощь пришел школьный курс социальной психологии, будь она неладна. - "Вот когда эльфы попадают в человеческие города, то у них период адаптации к изменившимся условиям жизни длиться примерно год. Они не выносят скученности и тесноты. Забавно! ... Какой-то "мудрец" написал, что эльфы живут замкнутыми коммунами в отдельных кварталах, чтобы показать свое презрение к чужой, победившей их расе. Ха! Идиот! Написать такую большую, нудную книгу о характерах нелюдей и совершенно не знать изучаемого предмета! У эльфов, да будет вам известно, достопочтенный господин профессор Барт... Точно, профессор Барт! ..."
  Внимание ушло на мягкий шелест листвы и травы. Рядом проскакал кузнечик, пчелка уже летела на поиски цветка, жаждущего ее внимания. Прожужжал недалеко солидным баском жук, а теплый ветерок прилетевший с юга разогнал утренний туман.
  Прекрасное голубое небо блестело лазурью в лучах поднимающегося солнца. Где-то в стратосфере оставлял белый след дракон.
  "Сегодня будет прекрасный день. ... Да. О чем это я? Ах, да! Эльфы. У эльфов нет и даже не было намерения показывать свое пренебрежение к человеческой культуре. Просто психологический шок от того, что они становятся частичкой многолюдной толпы, настолько их травмирует, что они начинают испытывать что-то вроде агорафобии с неизбежной психологической инкапсуляцией. В течение года они просто вынуждены не вылезать за пределы круга своего общения и своего квартала, где проходят курс адаптации. Вот. ... А, у троллей... А что у троллей? ..."
  Но мысли о горном народе сформулировать до конца не удалось. Все спуталось.
  "Наверняка мама уже волнуется. Люди бегают по дому, обыскивая каждую комнату. ... Скоро завтрак. Есть хочется".
  Рядышком журчал ручей, напевая самую древнюю колыбельную песню на свете.
  "Красивая была косуля. ... Да".
  Пришли розовые облака на фоне белого неба, дракон, летящий выше облаков, и шум ветра, такой сильный, будто несешься на самом резвом скакуне по чистым, только что убранным полям. Море, море и опять кони. Фырканье лошадей.
  "Лошадей?"
  Кто-то дернул за ногу.
  - Вы давно здесь, прелестная девушка? - Человек пытавшийся освободить ее вовсе не показался неудачливой охотнице принцем, сошедшим с иллюстрации любовного романа. Это был настоящий бродяга, с которым уважающая себя девушка ни за что бы не заговорила. Весь обляпанный грязью, небритый и явно давно не мытый.
  "Фу-у-у!"
  Рядом фыркнула лошадь, пьющая из ручья.
  - Вам повезло с сапогами. Обычно эти капканы режут мясо. - Щелкнул замок, и девушка оказалась на свободе.
  - Вы совершенно правы, сударь. Спасибо. - Учтивость и вежливость разговора все же не заставила девушку снять палец с курка и опустить парализатор, который смотрел своим дулом в грудь бродяги.
  - Как же вы решились пойти гулять так рано одна и без достойного оружия, прекрасная Диана?
  - Это был комплимент?
  - Я польстил Диане, а не вам. Вы в комплиментах не нуждаетесь. - Бродяга старался показать галантность рыцаря. Он принялся растирать ее затекшую ногу, чтобы снять онемение. Вскоре девушка смогла самостоятельно подняться.
  "А ведь он молод и достаточно красив ... Если его вымыть".
  - Я хотел бы вас проводить до дома и сдать с рук на руки вашей дуэнье. - Он попытался накинуть на нее свой длинный черный плащ.
  - Вот еще! - фыркнула девушка и отодвинулась от назойливого спасителя. - Во-первых, у меня нет никакой дуэньи, а, во-вторых, я и сама дойду до дому.
  - Но...
  - И, в-третьих, мне достанется гораздо больше, если узнают, что я с вами общалась.
  Бродяга рассматривал ее еще минуту, а после быстро ушел с линии огня, молча взял в охапку и одним усилием посадил на лошадь. Девушка ойкнула от неожиданности. В человеке, несмотря на видимую усталость, было много физической силы и ловкости.
  - Коня зовут Вихрь. Езжайте и скажите своим замечательным родителям, что к ним идет сотрудник.
  "Ну вот еще! Ха! Сотрудник идет". - Девушка поблагодарила уже после того, как пришпорила скакуна. - Спасибо!
  Ловец постоял еще минуту, глядя вслед удаляющейся всаднице, и пошел следом. Он был один. Сашка, окончательно выбившийся из сил, остался в харчевне. Приютили убогого добрые люди.
  Все же есть везение на свете. Если бы не эта девчонка в узнаваемой одежде, Ловец еще долго бы плутал по окрестностям, по косвенным признакам выясняя местонахождение нужных людей.
  "Теперь все будет хорошо. Она, естественно, никому ничего не скажет. А следы лошади приведут меня куда надо. Так что все будет хорошо".
  
  
  * * *
  
  
  Солнечные лучи пробивались сквозь плотные красные шторы. Было уже далеко не раннее утро, дом уже давно жил раз и навсегда установленной усадебной жизнью и в комнату доносились звуки неспокойной тишины делового утра. Все уже позавтракали и приступили к исполнению своих обязанностей, а время еще не успело подкатить к предобеденному безделью.
   Не хотелось даже пытаться думать о том, где находишься и почему наполнен ощущением безопасности. В соседней комнате явно кто-то был. Ловец почувствовал это почти сразу, но этот "кто-то" определенно являлся принадлежностью дома.
  - Мне надо идти, - девушка выпорхнула из-под одеяла и скрыла свое тело, быстро завернувшись в свою легкую накидку. Разметавшиеся в разные стороны светло-русые волосы, карие глаза, чуть курносый крестьянский носик. - Мне прийти завтра?
  Тишина комнаты была нарушена ее голосом.
  - То есть я имею в виду сегодняшний вечер? - спросила она, кокетливо наклонив голову.
  - Да.
  - Если ты будешь в нормальном состоянии, то приду. На самом деле, ты еще очень слаб. - Девушка улыбнулась. - Тебе надо было просто снять напряжение.
  "Наверное, надо бы поблагодарить". - Ловец восхитился ее умелой, почти незаметной заученности движений, даже некоторой грациозности. - "Интересно, как ее зовут".
  Он уже хотел было спросить ее имя, но не успел. Девушка упорхнула, улыбнувшись ему на прощание.
  Ловец почувствовал себя окончательно ожившим. Эта была прекрасная ночь. Вставать не хотелось, не хотелось одеваться, но пришлось сделать то и другое. Накинув халат, он подошел к плотно зашторенному окну и отдернул занавеску, из-за которой брызнул в глаза солнечный свет.
  "Почти полдень. ... Есть хочется. Очень. Нет не очень, а просто чудовищно хочется есть".
  Оглядевшись, он вышел из "Красной комнаты". Видимо, у хозяев этот цвет был любимым. Красные стены, паркетный пол красного дерева, красные портьеры - по-другому и не назовешь эту комнату. Нет цвета, какой бы лучше мог передать экспрессию любви.
  "Наверняка у комнаты есть еще более интимное название. Ха! А может быть, даже вовсе неприличное".
  Ловец смотрел в зеркало, глупо улыбаясь своему бритому и подстриженному отражению. Он где-то слышал, что одна герцогиня была очень недовольно зеркалами и, пользуясь авторитетом, объявила всех зеркальных дел мастеров в своем городке заговорщиками из-за того, что ее отражение резко ухудшилось. Мастеров казнили, зеркала публично побили, а она в скорости умерла. И было этой герцогине аж восемьдесят три года.
   - Нам ведь умирать еще рано. Так?
  Зеркало не ответило.
  - Вас ждут к завтраку, - прервал процесс самолюбования голос дворецкого. Он стоял у двери в тени портьеры и казался элементом мебели в своем черном наряде господской тени. - Ваша одежда здесь, гере.
  - Спасибо. - Ловец решил последовать примеру слуги и остаться невозмутимым, принимая все как нечто само собой разумеющееся. - Вы меня проводите?
  - Да, гере. - Ах, как редко Ловец слышал это уважительное обращение! Чаще ему самому приходилось выказывать почтение всем и каждому.
  - Как вас зовут?
  - Зовите меня Иоган, гере, - дворецкий произнес свое крестьянское имя так, словно оно было родовым именем дворянского клана.
  - Скажи Иоган. У вас давно заведено подкладывать каждому гостю специально обученную девочку?
  - Нет, гере. Это делается только по особому распоряжению милорда графа. - С лица, украшенного бакенбардами, можно было бы писать портрет древнего повелителя времени бога Крона.
  "Молодец!" - восхитился Ловец.
  Иоган действительно был молодцом. Он служил всю свою жизнь, пойдя по стопам своего отца, и за свою долгую, безупречную работу усвоил замечательное универсальное правило, что на вопросы полевых агентов лучше всего отвечать честно и прямо. Впрочем, в этой тихой заводи таких "варягов" можно было увидеть не часто. А этот действительно матерый "варяг".
  Ладно скроенный камзол пришелся Ловцу в пору. В нем он более походил на скромного, обедневшего дворянина, пришедшего на службу к влиятельному сеньору, нежели на ремесленника лекарского цеха. Чувствовалась необычная легкость в движениях, ничто не сковывало тело, - никто в королевстве так шить еще не умел, да и покроя такого еще не было и в помине. С виду все как у всех, те же пуговицы, складки и швы, но это только с виду.
  "Так одеваемся только "мы". ... Мы? ... Да, давно я так не наряжался. Во всяком случае, это лучше, чем то, что на мне было и изрядно поистрепалось в пути".
  - Прошу сюда. - Дворецкий пошел впереди, мягко шагая по красной ковровой дорожке. Повсюду висели картины с нездешними пейзажами, домами, людьми и животными.
  "Много пыли и приятные воспоминания. - Дорожка напомнила Ловцу коридоры Аналитического центра и Центра управления на Базе. - Наверное, сентиментальность в человеческой природе. Все ищут частичку родины, как частичку успокоения".
  Он не помнил, каков дом снаружи, он так устал, что у него не было времени и особого желания всматриваться, но то, что усадьба внутри абсолютно не подходит месту и времени, Ловец заметил сразу. Видимо, здесь, вдали от столицы было настолько безопасно, что конспирацией могли пренебречь.
  Деловой интерьер типичного учреждения, где бывают люди особого круга из особых служб, резко контрастировал с самим словом "усадьба". У помещиков дома соревнуются в вычурной пышности и помпезности убранства. Здесь же отсутствие лишнего, простота, красная дорожка и...
  "Функциональность" - Ловец все же нашел слово, которое более всего говорило об обстановке дома. Все на своих местах, все продумано для удобной жизни, а не для отражения атак буйных соседей или многолюдных маскарадов. Очень напоминает базу отдыха в горах, где ему приходилось бывать: спокойная торжественность аскетичного интерьера, почти лишенного украшений.
  - Вас ожидает милорд граф.
  Раскрылись двери, и он оказался в залитой светом белоснежной столовой.
  - Привет тебе, Ловец! - Граф встал из-за стола и направился к гостю. - Я рад, что с тобой все в порядке.
  - Здравствуй, Учитель. - Ловец еле сдержался, чтобы не вскрикнуть от удивления и радости, но многолетняя привычка к сдержанности сделала свое дело. - Признаться, я тоже доволен, что со мной все в порядке, милорд граф.
  - Все шутишь.
  - Нисколько. - Ловец все же позволил себе улыбку. - Я счастлив видеть Вас.
  - Тебя заметили еще в монастыре. Есть там у меня один человечек, который по совместительству стучит в Надзор. Сам понимаешь, обо всем необычном сообщают немедленно, а такой, как ты, и есть нечто необычное в наших местах. А уж твой спутник, то есть Александр-Сашка, так вообще страшно загадочная личность. - Учитель сделал неопределенный жест рукой, призванный обозначить особую степень загадочности студента. - Не волнуйся. Мы его тоже подобрали. ... Что, ошарашен?
  - Честно говоря, да. Я думал, Учитель, что вы по-прежнему делитесь мудростью с курсантами и готовите смену.
  - Перестань, Ловец, на мудрость я не претендую. Пусть высокомудрствованиями занимаются на кафедре философии в Роканском университете. Я давно уже бросил это неблагодарное занятие.
  - Какое именно?
  - Как какое?! Философствование, конечно. - Он еще раз обнял Ловца. - Ты, наверное, голодный. Садись поешь, а потом поговорим.
  Ловец проходил тренировку для долгого голодания и мог бы проявить приличия, сидя за столом, после гораздо более длительного воздержания, но решил этого не делать. В конце концов, он же почти что дома, то есть там, где можно иногда пренебречь условностями за столом, буквально ломившимся от разнообразной еды. Учитель явно не бедствовал, находясь в отставке.
  "Ну нет! У нас в отставку не выходят". - Это правило Ловец знал твердо. Отставка только на тот свет, ибо, как гласила надпись в одном из коридоров училища: "От призвания человек отказаться не может". А раз мы находимся на этой планете, то наше призвание - эта планета. Отсюда вывод: "Каждую минуту жизни отдай призванию!"
  - Такое впечатление, что ты был самым отстающим на курсе по этикету. - По сравнению с изголодавшимся полевым работником Граф-Учитель к еде не прикасался. Все больше тянул из бокала благородный светло-коричневый напиток безо льда. - Даже не верится, что я видел тебя совсем юным, неоперившимся мальчишкой.
  Ловец, меж тем, налегал на салат, жадно поглядывал на что-то рыбное и мечтал о десерте. В региональных станциях наблюдения, а он считал, что попал именно на одну из таких станций, можно было позволить себе некоторые излишества по части еды, комфорта и всего остального, что недоступно простым оперативным агентам, постоянно выполняющим задания, которые почти всегда обозначались, как задания особой важности.
  "Заданий не особой важности у нас нет", - любил повторять когда-то в лучезарные школьные годы преподаватель по организации информационной сети.
  - Учитель, вы давно здесь? - Ловец начал разговор раньше, чем прожевал кусок мяса, поспешно засованного в рот.
  - Даже очень давно. Слишком, неоправданно, чудовищно давно. Выпьем за твое здоровье.
  - И за ваше тоже, - Ловец охотно поддержал своего бывшего наставника. - И все же, почему вы ушли?
  - Сейчас пришла пора действовать, а не думать. - Учитель улыбнулся грустной улыбкой. Он всегда улыбался, опуская кончики губ. - Почти сразу, как выпустили твой курс, я ушел из училища. Меня, в некотором роде, ушли. Я не хотел... Впрочем, не будем об этом.
  Ловец поймал себя на мысли, что знает об этом человеке фантастически мало. Ему было неизвестно даже, как его зовут, ибо всегда обращался к нему по уважительному обращению "Учитель".
  - Почему вы приехали сюда?
  - Тихий сельскохозяйственный район, работы не так чтобы много. - Учитель подлил себе в бокал. - Да, к тому же, у меня появилась веская причина.
  - Уж не обо мне ли он разглагольствует? - В столовую буквально влетела стремительная женщина в легком бело-сером платье, которое покроем и расцветкой никак не гармонировало с ее короткими рыжими волосами и узкими очками на лбу. - Здравствуйте, незнакомец! Меня зовут Ио. Я жена вашего начальника и по совместительству хозяина этого гостеприимного дома.
  Ловец чуть не подавился кровоточащим куском бифштекса. Он привык владеть своим лицом при любых обстоятельствах и считал, что, вцелом, справится и с этой неожиданной ситуацией. Рано или поздно встреча с этой женщиной произошла бы, и он даже догадывался, что встреча будет внезапной, но не знал насколько.
  Ио мило улыбалась, рассматривая глупое выражение его лица.
  
  
  * * *
  
  
  - Не обращай внимания на эту женщину. - Женщина поцеловала Учителя в лоб и села напротив гостя. - Она не знает, как надо вести себя в приличном обществе, и совершенно не может общаться с людьми. И я ему не начальник.
  - Подумаешь! Ты хозяин дома, значит начальник. И вообще все, что ты сказал, неправда! Я знаю, как надо кланяться и куртуазно моргать глазками своему кавалеру - Ио состроила презабавную рожицу, которая должна была показать страсть и желание. - Я просто все это забыла. И люди меня очень любят, стоит им пообщаться со мной чуть подольше.
  Во время этой тирады Ловец все пытался собраться с мыслями. Нет, он, конечно, знал, что Учитель - человек и у него может быть жена и дети, то есть то, что у нормальных людей называется словом "семья". Но у него, несмотря на все то, через что он прошел по долгу службы, осталось с детства восхищение и преклонение перед этим всезнающим, мудрым человеком, который воспитал его таким, какой он есть.
  - Итак, как вас зовут, прекрасный незнакомец? ... Ну, что же вы молчите?
  Ловец сидел, замерев с вилкой в руках, уставившись в одну точку, и этой точкой оказалась небольшая брошка на платье Ио.
  - Ловец его зовут, - ответил за него Учитель. - Ио, сильно не налегай. Ты же сама все знаешь.
  - Мы должны с ним познакомиться или нет?
  - Молчу, молчу, дорогая.
  - То-то! И вообще, ничего с ним не будет. В конце концов, я здесь распорядительница стола, а не ты. - Очки в тончайшей оправе упали на самый кончик носа Ио, которая смотрела на Ловца, слегка задрав голову. - Ловец, вам понравилась моя брошь?
  - Нет. То есть, да... Словом, я несколько стушевался.
  - Я вас шокирую своей эмансипированностью?
  - С некоторых пор это стало в королевстве нормой.
  - А этому типу палец в рот не клади. - Женщина весело и заразительно рассмеялась, но Ловец все же почувствовал в ее смехе некоторую принужденность.
  - Вы давно женаты? - Теперь он смотрел ей прямо в глаза.
  - Да, - ответил за жену Учитель и отхлебнул из бокала. - Достаточно давно, чтобы у нас выросла почти взрослая дочь.
  - Ну вот что. Мне не досуг с вами просто так болтать. - Ио сложила пальцы замочком. - Давайте перейдем к делам.
  - Мне нужна связь, чтобы сообщить о происшествиях и причине отклонения от предписанного маршрута.
  - Ну, я думаю...
  - Связи нет, - отрезала Ио, нисколько не озаботившись приличиями. Граф, Учитель и одновременно муж продолжал думать, но уже молча. - К сожалению, у нас нет связи.
  - Разве я не на региональной станции наблюдения? - вежливо поинтересовался Ловец, взглянув на Учителя, который вновь приложился к бокалу, издав булькающий звук.
  - Совершенно верно, - продолжила Ио. - Вы не на региональной станции и оказались вы здесь случайно, и не советую забывать об этом, Ловец. Имя этой случайности Кристина и она является моей дочерью.
  Ловец проследил, куда убегал взгляд женщины, и обернулся к огромному панорамному окну. В саду недалеко от дома на бревнах занималась та самая прекрасная охотница, которую он недавно спас из капкана. На сей раз вместо парализатора в ее руках был блестящий меч, которым она весьма сноровисто орудовала.
  - Теперь относительно тех дел, о которых я и хотела поговорить. Вам необходимо спокойствие в душевном смысле, солнечные ванны, бассейн, массаж, сон и хорошее питание. Пропьете также курс витаминов. При возникновении каких-либо вопросов обращайтесь ко мне. Комнату мою укажет любой человек в доме. Но к этому "любому" советую обратиться с вопросом о местонахождении госпожи графини. Ясно?
  Ловцу было все ясно, и Ио стремительно, также как ворвалась в обеденную залу, ушла прочь, кинув напоследок мужу:
  - А ты, дорогой, не смей меня ревновать, я все равно от тебя никуда не уйду.
  Дорогой лишь понятливо кивнул головой. Он уже давно привык к резким переходам Ио, которая могла быть одновременно и великовозрастной девочкой, и строгим фельдфебелем в юбке.
  - Посмотрел бы ты сейчас на свою физиономию! - рассмеялся Учитель. - Не удивляйся, Ловец. Я сам все знаю. Она молода, жива, полна энергии, а я старый и усталый человек, который счастлив, что его любит женщина, полная достоинств, и что нам разрешили уехать сюда. Сейчас больше всего нужны такие как ты: молодые и здоровые красавцы. ... Боги! Кажется, я стал полной развалиной. ... Скажи, ты когда-нибудь пробовал прощупать Учителя?
  - В Школе мы все пытались это сделать.
  Как и всякий мальчишка-школяр, Ловец старался подловить момент и хотя бы поймать след настроения наставника, хотя бы какой-нибудь цветовой оттенок его мысли. Тщетно. Мальчишки были раскрыты перед учителями как книги, а сами учителя были таинственными черными башнями замков, к которым просто так не подступишься со всякими примитивными ментальными штучками.
  - Да-а-а. Золотое время тогда было, спокойное. Сейчас даже здесь что-то не так.
  - Но, Учитель. - При всем желании Ловец не мог оставить без внимания некоторые важные вопросы, касающиеся службы, даже если на них уже вроде бы получен ответ от всесильной жены Учителя. - У вас нет связи. Что же вы здесь делаете?
  - Живу.
  - И все?
  - Ты считаешь, этого мало? Иногда человек имеет несчастье дожить до такого момента, когда этого ему достаточно. - Учитель встал из-за стола и переместился к окну. - Честно говоря, первое время я страшно мучился. Рвался кому-то что-то доказать, объяснить....
  - Объясните хотя бы мне, - попросил Ловец, глядя туда же, куда и Учитель.
  Кристина выделывала на бревнах один кульбит за другим.
  - Ты что же, ничего не замечал, когда ехал по стране?
  - Почему же, замечал. Но ведь я специалист по приморским провинциям, а не...
  - А у вас у теплого моря совсем ничего не происходит?
  Ловец не нашелся, что ответить на непонятный вопрос. Для него все эти трудности с непокорной магией были обыденной рутиной, которую нужно запротоколировать, после соответствующей классификации.
  - Скажу только, что потребовался даже ты, кому сами Боги повелели сидеть на тихом пляже. Собираются все опытные и талантливые, Ловец. Так-то.
  - Учитель, вы что-то знаете?
  Кристина пошла по бревну колесом, высокий прыжок и она скрылась за кустами.
  - После, Ловец. - Учитель старался не смотреть на своего гостя. - После. Иди в сад. Отдыхай. О делах поговорим после. Встретишь там Сашу, передай, чтобы не выходил за ограду.
  - Сашу?
  - Конечно. Ты устал гораздо больше, чем он. - Учитель долил в бокал последние капли виски, и заметно покачиваясь отправился к креслу. - Кажется, я тоже здорово устал.
  - Сколько же я провалялся?
  - Три дня. Сегодня четвертый. Ио проводила курс восстановления, колола тебе снотворное и снимала сны и информацию. Сидела, бедняжка, ночами. Сама не своя была, всплакнула даже, чего раньше я никогда за ней не замечал.
  - Так вы знаете?
  - Знаю, что?
  Сейчас Ловец желал, чтобы его загрызли вервольфы. Если можно было бы когда-нибудь предположить, что разговор с человеком, заменившим ему отца, будет настолько тяжел!
  - Я имею в виду мой путь и причины отклонения от маршрута.
  - Не все, но многое.
  Ловец очень хотел спросить еще, но Учитель замахал на него руками, всем своим видом показывая, что продолжать разговор в данный момент не собирается.
  - Да, Учитель. - Ловец ответил так же, как отвечал на уроках в Школе. Поклонился и вышел на террасу.
  Хозяин дома помолчал еще несколько минут, глядя вслед своему лучшему и талантливейшему ученику. Дворецкий, бесшумно подошедший со спины, изображал элемент мебели.
  - Иоган, ты опросил Лизу?
  - Да, милорд граф.
  - Он плох?
  - Да, милорд граф. Но она сделала все, что могла. - Господская тень говорил вполголоса, обстоятельным тоном человека все понимающего, но держащего дистанцию. - Он эмоционально и психологически истощен.
  - Она уже сказала жене?
  - Да, милорд граф. Графиня подтвердила диагноз и оставила все назначения без изменений.
  - Спасибо, Иоган - Учитель хотел подойти посмотреть на занятия дочери, но предпочел остаться в доме. - Подкати кресло к окну и принеси мне еще виски.
  - Да, милорд граф.
  
  
  * * *
  
  
  - Кристина! Старайся, что б ты ... - Однорукий, воинственного вида отставной солдат проглотил слова, готовые сорваться с его губ.
  - Хорошо, хорошо, дядя Марат.
  - Марш на бревно!
  Девушка, потирая ушибленные руки, одним прыжком взлетела на гимнастическое бревно и угрожающе взмахнула мечом.
  - Я готова.
  - Начали все с самого начала.
  - Что?
  - Работаем! ... Пируэт! Полуповорот! Руками работай, мать... Правильно.
  - Что?
  - Не отвлекайся! Отскок! Пробежка и сразу сальто назад на всю дистанцию! ... Осторожнее!
  - Получилось?
  - Нет!
  - Почему, дядя Марат?! Я же...
  - Не разговаривать в строю, что б ты...! - Марат всегда забывал во время тренировок, что он давно не в армии и перед ним не строй морских пехотинцев, которых он тренировал бегать по мачтам и штурмовым мостикам.
  - Зато ты сам так не можешь! - Кристина не выдержала и решила поиздеваться над солдатом, который из всего того, что она выделывала на бревне, вообще ничего не смог бы повторить. Талант этого отставника заключался не в ловкости, а в умении заставить других делать все так, как будто они родились для "работы" на бревне.
  - Вот придет мадам графиня, и я ей все расскажу, как ты...
  - А я расскажу, что ты ругаешься! - Кристина показала язык. Ее меч блестящими кругами летал над головой и вокруг туловища.
  - Ладно! Хватит! Сделаешь все еще раз и что б я тебя, козу, до вечерней тренировки не видел! Марш!
  - Ха-а-а-ей-е!
  Девушка опять пошла по бревну. Опять пируэты, повороты, прыжки и сальто.
  "Мамочки родные! Фантастическая девчонка!"
  Сашка почти час наблюдал за тренировкой Кристины и не жалел о потраченном времени. Он прятался за пышными кустами розы, постоянно кололся о шипы, но места своего не покидал. Рыжая девушка с коротко подстриженными волосами приковала его внимание.
  - Все! Свободна! Разойтись! - Старик повернулся по-строевому и замаршировал с площадки для тренировок, начав, как водится, с левой ноги.
  - Спасибо, дядя Марат. - Кристина подождала, пока он исчезнет и закричала в кусты. - Долго ты там будешь прятаться? Эй, я с тобой говорю! Эгей! Не прячься!
  "Черт! Че теперь делать-то?"
  Саше пришлось вылезать из кустов.
  - Я не специально. - Он прямо-таки кожей чувствовал, что густо покраснел. - Шел мимо. Смотрю, кто-то орет.
  - Когда орут это слышно, а не видно.
  - Не понял. - Наверное, сейчас он был похож на красный фонарь светофора. Девчонка откровенно над ним издевалась, всем своим видом показывая свое пренебрежение. Особенно наглая у нее была ухмылка, а он не мог ничего предпринять. - "Послать бы ее, как этот "дядя Марат", и вся недолга".
  Но посылать он не стал. Сашка глупо стоял рядом с пышущей здоровьем и силой девушкой и чувствовал себя полным придурком. Так он чувствовал себя, когда в школе решился, наконец, познакомиться с "женщиной мечты" из 7 "Б". Она была на целый год старше его и к тому же круглой отличницей, а он... Ну, в общем, ему было неуютно.
  - А я знаю, как тебя зовут. Вот. Ты Саша. - Когда она произносила его имя, ухмылка переросла в настоящую белозубую улыбку, в которой, как ни странно, не оказалось ничего издевательского. - Мне папа про тебя рассказал. Вот. А почему у тебя такое странное имя?
  - Обычное.
  - А откуда вы сюда приехали?
  - Из леса. - В общем, это было правдой, хотя и звучало несколько странно, особенно для ушей подданных Королевства Трех морей. Сашка уже знал, что из леса обычно выходят только друиды и дриады, а люди живыми возвращаются крайне редко. По его мнению, такой лаконичный ответ должен был внушить определенную долю уважения к его скромной персоне. Но девушка была далеко не обычной подданной короля и на вызывающий по своему неправдоподобию ответ не обратила ровным счетом никакого внимания.
  - А сколько тебе лет? - продолжила она допрос с пристрастием.
  - Восемнадцать.
  - А кто другой, что был с тобой?
  - Лекарь.
  - Нам доктора не нужны. У меня мама сама все может. Вот. ... А почему ты прятался?
  Она придирчиво рассматривала его с ног до головы и сыпала вопросами, как горохом, а он переминался с ноги на ногу и никак не мог решить глобальной проблемы - какого же возраста его собеседница. То есть, он, конечно же, был в курсе того, что женщины формируются и созревают раньше мужчин, особенно на природе и свежем воздухе. Чего стоит одна Милуша, оставшаяся в селении фермеров. Но не до такой же степени, в конце концов! Уж очень ее вопросы, выскакивающие сразу же после его односложных ответов, не подходили к внешности зрелой девушки, если не сказать женщины. Прямо-таки детская непосредственность.
  - Пойдем купаться в бассейн.
  - Пошли.
  Они плескались, как маленькие. Впрочем, Сашка, попав в этот мир, давно про себя решил, что он здесь действительно мал. Любой мальчишка младше его чуть ли не на десять лет мог дать ему фору по части знания жизни. И ему это уже начало надоедать, хотя мальчишек, жаждущих его обидеть, он так и не встретил.
  А рядом была красивая женщина с великолепной фигурой, они дурачились в воде, она рассказывала всякие истории, и он не выдержал. Его прорвало. Саша начал повествовать сам, без всяких вопросов, с самого начала.
  Саша рассказал ей о том, что ему надоело учиться в университете, а Кристина ему в ответ, что просто ненавидит математику с физикой, которыми ее заставляют заниматься, и отнимают время от упражнений на спортивной площадке.
  Саша рассказал про то, как ему было плохо из-за снов, а Кристина ему в ответ, что, когда ей бывает противно от жизни, она берет меч и рубится на тренажерах. Один раз она так долго была там, что от усталости заснула прямо в комнате на полу и ее нашли только на следующий день.
  Саша рассказал ей про волшебные странности, которые он встречал в пути, а Кристина ему в ответ про то, что недалеко от их усадьбы был храм богини Дар Кон, который был выжжен по приказу ее отца. Прямо так и поступили.
  - Поехала туда мама моя с людьми и огнеметом все выжгла. Злая это была богиня. Вот. Так ей и надо. После этого больше никаких странностей в округе нет.
  - А кто у тебя родители?
  - Как кто?! - Она была оскорблена в своих лучших чувствах. Как так! Гостить в доме и не знать, кто есть кто! - Они - хозяева этого замка. Мой отец граф д` Марон. Вот.
  "Вот это да! Интересные здесь у них порядки".
  Для Саши до сих пор титулование графом, князем или каким-нибудь герцогом было из разряда "другой жизни". Он подозревал, что рано или поздно встретится с каким-нибудь рыцарем или благородной дамой, но никак не предполагал, что это будет бассейн в духе американских миллионерских особняков с полуобнаженной девушкой, увлекающейся экстремальными видами спорта вроде скачек на бревне да еще с острым мечом в руках.
  "Прям мексиканское мыло про "бедного Бето"".
  Все было бы очень забавно, если бы не одно слово, которое выхватило его подсознание, очень знакомое по смыслу, но абсолютно нездешнее - "огнемет".
  - "Огнемет" - это, наверное, что-то магическое, да?
  Кристина потупилась.
  - Ну, можно и так сказать. Вот. - Она была болтлива и прекрасно об этом знала, но, как и ее мать, Кристина скрывала за напускной болтливостью острый ум и наблюдательность. Ей просто пока не хватает опыта, так как не было достаточного общения.
  - Может, у вас еще и компьютеры есть?
  - А что это такое?
  - Э-э-э... Там, где я живу... Жил... Это была большая часть моей жизни. - В голову лез внезапно всплывший МТVишный рекламный слоган об Интернете. Глупость, конечно, но одновременно объективный факт. Действительно, очень большая. - Это что-то вроде инструмента такого... Счеты. Понимаешь?
  - Да, я знаю, что такое счеты.
  - Компьютер - это такие счеты, на которых, кроме того, что считаешь, можно писать, играть с ними, через них можно даже с другими людьми разговаривать. Понятно? ... Нет? - Девушка выглядела слегка озадаченной, поэтому Сашка решил больше не касаться этой темы. - Ладно, давай не будем об этом. Хорошо?
  - Хорошо.
  - Лучше расскажи мне, как это - быть графиней?
  - Ха! Очень скучно быть здесь графиней. Вот. - Она надула щеки, и Сашке показалось, что девушка задумалась. - У папы с мамой нет никаких дел. Они следят за порядком в поместье, судят вилланов, иногда выезжают на охоту, в монастырь ездят, в гости к соседям. Скукота, одним словом, и совершенно неинтересно.
  - Почему? - Если бы Сашка увидел себя со стороны, то ему стало бы стыдно, ибо весь его вид показывал глубокую и отнюдь не белую зависть человека, обделенного этими скучными мелочами.
  - Да потому! - Кристина выпрыгнула из бассейна, еще раз продемонстрировав Саше фигуру. - Вот ты кто?
  - В каком смысле?
  - Чем занимаешься?
  - Типа, студент.
  - А еще спрашиваешь, почему скучно! - девушка фыркнула и принялась вытирать волосы.
  Саша воспользовался тем, что его не видят, и тоже вылез из бассейна. На нем было подобие семейных трусов, но почему-то с матерчатыми помочами и карманами, и он чертовски стеснялся этого наряда, когда купался. Слава Богу, Кристина приняла их как должное.
  - И все же я не понял.
  - Тебя что, ни разу не заставляли учить всяческую глупость, которая тебе никогда в жизни не пригодится?
  - Конечно, заставляли, - вспомнилась школа и институт. - Например, философия, литература там всякая.
  - Вот! И меня заставляют постоянно. - Девушка встала руки в боки и менторским голосом продолжила. - Кристина! Ты должна учить все это, потому что надо сохранить знания наших предков. Это наша миссия. Мы должны помогать жителям этой планеты. Когда ты вырастешь, то будешь делать то, что сейчас делаем мы. ... Фу! Не хочу! Вот! - Девушка даже топнула ногой.
  - У тебя что, нет никого, к кому бы ты могла сходить в гости? - Саша очень старался остаться невозмутимым, разыгрывая озабоченность "неприятным" положением, в котором находилась Кристина. Где-то в душе у него витала определенная надежда. Девушка ему очень даже нравилась. - "Графиня, к тому же".
  - Нет у меня никого. Хотела бы, да мне с ними неинтересно. Как-то раз я даже сбежала из дома, чтобы посмотреть на бал у одного из наших соседей. Приоделась, конечно, пошла и залезла через веранду. Народу там было! Все танцуют, вино да пиво пьют. Эти пьяные рожи ко мне приставать сразу начали. Вот. Ну, я от них убежала к молодежи. А те еще хуже. Одни танцульки, охота, да война какая-нибудь на уме. Ни с кем поговорить толком нельзя. Вот!
  Сашка почувствовал себя ущербным.
  "Это ж надо! А с виду вроде нормальная".
  Надежа погасла, так и не разгоревшись.
  - О чем же можно говорить на балах? - Саша действительно не представлял, о чем там говорят обычно. Единственный прообраз бала, который он мог себе представить, была дискотека, где из-за музыки, под которую надо дергаться, много не наговоришься. Тем более после выпитого перед дискотекой.
  - Ну, я не знаю. ... Но представляешь, никто из них не читает книг. А один был вообще неграмотный!
  "Так! Пора заканчивать". - Саша понял, что эта графиня для него будет такой же недоступной старшеклассницей, как та "женщина мечты" из 7 "Б", которая его прилюдно высмеяла.
  Он очень боялся вопроса о том, что читает в свободное время, потому что просто не знал, как на него ответить. В свободное время он играл в футбол, пил пиво и "лазил" по Интернету.
  - Я, наверное, пойду?
  - Я тебя провожу. ... Вот. Я, например, увлекаюсь психологией нелюдского населения королевства и мечтаю когда-нибудь написать книгу по сравнительной типологии социального поведения троллей, эльфов, друидов и дриад при совместном жительстве. Вот. А что ты делаешь в свободное время?
  Чашу позора пришлось испить до дна.
  
  
  * * *
  
  
  Несмотря на наказание, Кристина не собиралась отказываться от своих привычек. По утрам, по очень ранним утрам, она любила бегать на речную запруду, недалеко от поместья и любоваться играми русалок. Эти земноводные полулюди предпочитали устраивать пляски на воде перед самым рассветом, когда их якобы не видят ночные и дневные существа. Этот час так и зовется - "Час Русалок" или "Час Снов", ибо по легендам своими танцами русалки усыпляют людей и затаскивают под воду. Кристина проверяла - ерунда все это. Очень милые созданья, без криминальных наклонностей. Не любят, правда, чтобы реки сетями перегораживали.
  Девушка знала, что у воды будет по-утреннему сыро и зябко, поэтому, как только она спустилась со своего балкона по стене во двор, направилась на конюшню взять попону, чтобы постелить ее в кустах недалеко от берега. Кристина выбрала попону черного цвета, аккуратно свернула и привязала к лямкам своего походного рюкзачка.
  За этими увлекательными занятиями ее застал герольд королевской службы.
  - Эй, ты! - закричал Кристине, разукрашенный разноцветными перьями и значками молодой служака. - Коня возьми!
  Пришлось взять.
  Герольд отдышался, приложил к губам трубу и затопил двор усадьбы басистым гулом.
  - Не шуми так, людей разбудишь, - попыталась урезонить герольда слегка удивленная девушка, но на нее даже не обратили внимания.
  Труба пробасила еще раз.
  - Что случилось-то?
  Ответом был третий трубный глас, после которого к герольду должен был выйти хозяин замка. Может быть, в каких-нибудь замках эту традицию и соблюдали, но не в тихой усадьбе графства д` Марон и уж тем более не в четыре часа утра.
  Из дверей особняка выглянула заспанная физиономия Иогана.
  - Что угодно господину герольду? - осведомился дворецкий таким тоном, что в некоторых уездах королевства благородные дворяне вздернули бы его на первую же удобную суку.
  Нимало не смутившись, молодой человек спешился, и, звеня рыцарскими шпорами, смело двинулся к дверям дома, за которыми предусмотрительно скрылся Иоган. От пинка кованым сапогом дубовая дверь распахнулась, и герольд направился по ковровой дорожке в главную залу дома.
  Кристина так и осталась стоять во дворе, держа взмыленного коня. Она улыбалась, догадавшись, что произойдет дальше. По традиции, прежде чем герольд королевской службы объявит волю короля, троекратный призыв должен прозвучать в главной зале замка.
  "Эх и достанется же бедному Иогану за то, что забыл спросонья закрыть дверь".
  Новый вой трубы, усиленный акустикой дома, застал Кристину, когда она пробиралась к окнам гостевого зала дома. Она хотела подслушать, что будет объявлять герольд, и рассчитывала, что до наступления холодов окна гостиной держат открытыми для проветривания. Девушка не ошиблась, зрелище, ради которого она решила не беспокоить русалок, обещало быть не менее увлекательным.
  В зале уже бушевала графиня.
  - Что ты себе позволяешь, мальчишка!!! - гремел ее голос. Правда, после оглушительного рева трубы, ее звонкий крик не мог внушить должного страха.
  Молодой герольд с побледневшими щеками и покрасневшими ушами старался делать вид, что буйство мадам графини его нисколько не интересует. Он достал из своей дорожной сумки трубку с королевским эдиктом, развернул и принялся читать, решив, что в зале собралось достаточно народу для того, чтобы услышать волю Его Королевского Величества.
  - Слушайте! Слушайте! Слушайте!
  - Да, слышим мы, слышим, - отозвался Учитель, появляясь, наконец, в зале.
  - Повелитель Королевства Трех Морей и прочая и прочая Леон III Реформатор призывает славных дворян своих собраться вместе в губернских городах, дабы обсудить дела королевства и выполнить свой вассальный долг перед своим сюзереном.
  - Это все? - поинтересовалась успокоившаяся Ио.
  - От имени Его Королевского Величества губернатор нашей славной провинции шлет почтение и пожелания всяческого благополучия графу д` Марон. Он просит Его светлость милорда графа д` Моран принять участие в благородном собрании рыцарей провинции, дабы выполнить волю короля.
  - И ради этого ты перебудил весь дом? - графиня не скрывала своего сарказма.
  Посланец короля, потрясенный наглостью женщины и неподобающим приемом, воинственно задрал подбородок, видимо, желая казаться хотя бы одного роста с графиней, которая была на целую голову выше низкорослого герольда. Его уши превратились из красных в пунцовые.
  - Скажите, герольд, а не собрались ли уже в сейме славные дворяне провинции? - осведомился Учитель, пресекая начинающуюся перепалку.
  - Да, милорд граф, вы правы, они уже там, - ответил герольд, резко повернувшись на непропорционально высоких каблуках своих желтокожих сапог.
  - Что-то у меня голова болит, - заявил Учитель и упал в кресло, которое ему подставил Иоган. - Нездоровится мне.
  - Спасибо, высокочтимый герольд! - торжественно перенял эстафету Иоган. - Милорд граф хозяин замка д` Марон услышал волю короля.
  Герольд поклонился, стараясь, чтобы это выглядело как можно более степенно.
  - Проводите гостя графа в его покои!
  Толпа дворни продолжала стоять, словно ожидая продолжения действа.
  - Вы что, оглохли! - рявкнула графиня и тут же обратилась к мужу - Ты что-нибудь решил?
  Ио имела манеру без перехода продолжать разговор темами, интересными только ей и никому другому. Супруг, к которому был обращен вопрос, как ни старался, не мог побороть эту ее привычку, и уже даже не возмущался. Привык.
  - Тебе обязательно выяснять это так рано?
  - Да.
  - Однозначного решения у меня нет, - широко зевнул Учитель, чтобы скрыть свое удивление. Он заметил слабое присутствие чужой Силы. - Честно говоря, понятно и без лишних размышлений, что запахло жареным. С ними, как с храмом богини Дар Кон, не разберешься. Дипломатия огнеметов здесь не годится. Как-никак воля короля. Местные дворянчики обязательно воспользуются ситуацией, чтобы обсудить мое недостойное поведение на столь благородном собрании.
  - Куда ты, между прочим, не ездишь.
  - Зачем?
  Учителя в свое время публично оскорбили, назвав пособником заговорщиков и мягкотелым му..., ну, и другими достаточно красноречивыми словами. А он не нашелся, как ответить, хотя, по всем правилам должен был вызвать обидчика на поединок. Он решил поступить просто, приказав слугам макнуть зарвавшегося грубияна в корыто для свиней.
  - Надо отправить отсюда Кристину, - решительно заявила Ио.
  "Не хочу!" - прочел Учитель мысль дочери, прятавшейся за парчовой занавеской, и веско заявил:
  - Ненадолго. ... А в остальном... Ничего они уже не смогут сделать. Благородные идиоты. Словом, собака лает, а караван идет.
  - Что с Ловцом? - Ио задала, пожалуй, самый важный вопрос на этом "семейном совете". Она была несколько напряжена, ибо заметила, что муж ставит силовую защиту вокруг своих мыслей и вокруг залы. Хоть он и был в отставке, но Учителем от этого он быть не перестал. Тягаться с его умениями она не могла, так же как не могла признаться в своем неумении.
  - Только Боги знают, что с ним.
  - Время. Надо решать сейчас. - Ио отвернулась от мужа и подошла к окну, за занавеской которого и пряталась Кристина.
  - Мы можем поговорить вечером, - он попытался привлечь внимание Ио. Не хотел, чтобы дочери опять досталось за самовольное нарушение домашнего режима.
  - Нет.
  Учитель вздохнул. Приятного утреннего отдыха не будет.
  - Я тут поинтересовался данными, снятыми с памяти Ловца. Его посвятили в Герои. И это сделали друиды, которые никогда, слышишь, никогда раньше этого не делали. Неужели ты не заметила?
  - Так я и знала! - воскликнула Ио, отходя от окна. - Дождался своего "Героя". Интересно, какой он у тебя по счету? Вы, помнится, со своей "зеленой партией" переворошили каждую деревушку на этой планетке в поисках своего драгоценного "катализатора". И что?
  За занавеской, казалось, вместо дочери пряталось большое ухо. Учитель подумал о том, что ей будет полезно окунуться в мир по-настоящему "взрослых" проблем.
  - Ио... Это проблема курицы и яйца. Всеми признано, что этот мир поддается необычным и глубоким изменениям. Каждый, кто может овладеть своими мыслями и желаниями, может начать перекраивать мир. Это значит, что когда-то кто-то построил его таким, каким мы его застали.
  - Следовательно, - подхватила Ио, - рано или поздно появится человек или существо другой расы, которое сможет опять перекроить мир по своему разумению. Даже не смешно. Я права?
  - Да, ты всегда права, - хмыкнул Учитель.
  Они в который раз говорили о том, что было известно уже давным-давно, и много раз было обговорено. Он выдвигал сомнения, выискивал противоречия в практике и теории их деятельности, а жена с методичностью тарана разбивала, казалось, неколебимые стены его взглядов и идей.
  - Ты знаешь, что он вступил в контакт с вервольфами и выжил. - Учитель старался быть оптимистом. - Мы же бьемся над этой проблемой вот уже несколько лет и никаких результатов?
  - Вспомни, как было с драконами. Искали контакта лет сто, пока были исправны последние дисколеты. Нашли. Установили. А потом что? ... Послали они нас и наши идеи о счастливом завтра. Так и пришлось их гнезда бомбами закидывать, чтобы популяцию сократить до приемлемого уровня. Сколько они сопротивлялись? Лет пятьдесят - шестьдесят и что? Да ничего! Летают теперь, возят грузы и ведут наблюдение с воздуха в районах, где нам не хватает спутников.
  - Это ты к чему?
  - А к тому, что мы можем подождать еще столько же. Верфольфы от нас никуда не денутся и будут служить на посылках.
  Учитель молча смотрел на картину с изображением хлебных полей с бело-черными деревьями на заднем фоне. Болезнь под названием мессианский снобизм уже давно и прочно завладела умами его коллег. Он уже жалел, что позволил дочери присутствовать при разговоре.
  - От неудач мы не застрахованы, как и все в мире. - Ио подошла к глобусу, стоящему недалеко от аккуратного мраморного камина.
  - Наконец-то разум в тебе проснулся. О, женщина!
  Шутка натолкнулась, на лазерный взгляд жены.
  - Прости, прости, больше не буду. И все же ты сказала абсолютную истину, сама ее не заметив. Например, царство Шу. Настоящее общество благоденствия там построили. Казалось, что счастье в отдельно взятой стране - рождаемость и благосостояние за сто лет эксперимента повысились, реки перегородили, парус косой им дали, золотые месторождения нашли.
  - Достаточно! Я помню, что там было.
  - Это хорошо, что помнишь. Только вот выводов ты почему-то не делаешь. Это мы, живя почти стопятьдесят лет, можем оценить успехи на большом временном отрезке, а они? А они не могут, потому что живут активной социальной жизнью максимум тридцать лет. Вот и взбунтовались, другого счастья им захотелось.
  - Ты говоришь вещи, известные Кристине из учебника истории, - фыркнула Ио. - По-твоему получается, что надо сложить руки и ничего не делать?
  - Осторожность и аккуратность надобна, - он устало закрыл глаза, посылая дочери сигнал о том, что ей необходимо уйти.
  - Давай тогда начнем еще и куриц, вроде прибывшего к нам герольда, спрашивать: хотят ли они к нам в суп или нет?
  - Ио. Делай так, как сочтешь нужным. В дворянское собрание я не еду. Без меня обойдутся, да, к тому же, у них и так дел хватит. - Учитель просто устал спорить ни о чем. - Я пойду досыпать.
  
  
  * * *
  
  
  В отличие от хозяина дома, один из его гостей спать просто уже не мог. Этим приятным ничегонеделанием он занимался постоянно и так долго, что ему иногда казалось, будто выспаться удалось на всю оставшуюся жизнь. Он пропускал завтрак и спал после обеда, бездельничал после полдника и с трудом находил занятие после ужина. Было очень скучно, как в пионерлагере, в котором он успел отдохнуть в свое время, только без кружков кройки и шитья, и зарниц. Сашка уже облазил весь огромный сад и все спортивные площадки вокруг усадьбы и не знал, как провести время. Поэтому, когда его разбудил трубный глас герольда, заснуть снова, несмотря на мягкость перины, не получилось.
  Рядом хлопали двери потревоженного дома. Душу и тело бередили всевозможные желания, в самом общем виде касающиеся женского пола, а в конкретизированном варианте исключительно Кристины.
  "Дура набитая!" - Ругнулся Сашка и принялся одеваться.
  Девчонка, видимо, сочла его совершенно неинтересным и, казалось, специально избегает его общества, хотя он несколько раз уже пытался найти общий язык.
  Одевшись, он сел на кровати и принялся рассматривать картину, висящую на противоположной стене. Он наблюдал ее уже несколько дней подряд, но единственной мыслью у него было смутное воспоминание о том, что где-то он видел этот пейзаж с березками.
  "А ведь здесь березы не растут", - сформулировал свое подозрение Сашка и выглянул из комнаты.
  Череда дверей по длинному коридору, многие из которых были закрыты. Никого. Наконец, за одной из тех дверей, что открылись он увидел комнату, которую при желании можно было бы назвать детской.
  "В хоккей играют настоящие мужчины", - залетела шальная мыслишка, которая тут же получила продолжение. - "Если она так одевается, то, значит, она собирается привлечь чье-то внимание. А чье внимание можно привлечь в этом доме. Конечно же, только мое. Верно?"
  Размышляя подобным образом, обуреваемый страстями студент вспомнил, что каждый раз, как видел Кристину, она была одета в кожаные наряды, в которых лихо скакала по всевозможным гимнастическим снарядам. Сейчас ему было очень интересно поглядеть, в чем она была в столь ранний час.
  "Загляну просто, по-приятельски и спрошу, что за шум", - решился он и нажал на рычажок дверной ручки.
  Незаправленная кровать, тесно навешанные по стенам наброски рисунков с видами замка, деревянный музыкальный инструмент с обилием клавиш, но ни на какой из знакомых Саше не похожий. Перед зеркалом же лежал настоящий боевой меч, которым Саша тут же завладел. Он хотел попросить Кристину дать ему подержать его в руках еще у бассейна, но постеснялся, что она подумает о нем еще хуже, чем, по его убеждению, уже думала.
  Приятная тяжесть. Взмах и меч со свистом рассекает воздух.
  "Да, вот бы таким научиться рубиться как следует".
  Он аккуратно засунул меч в ножны и обратил внимание на разбросанные повсюду книги и тетради, добавлявшие комнате особый колорит. Если бы их аккуратно сложить, то ощущение беспорядка бесповоротно исчезло бы.
  Саша открыл одну из книжек.
  На гравюре был изображен высохший полуголый мужик со страшной мордой, угрожающий окружающим его людям указательным пальцем. Дальше картинки были в таком же духе.
  Парень разочаровался.
  "Чушь какая-то".
  Вновь подступила скука. Говорить-то по-местному он научился, а вот грамоту освоить чудесным образом не смог.
  Он взял тетрадку и почти сразу же закрыл. Формулы, чертежи живо напомнили ему все то, что он проходил в университете. Когда-то, в прошлой жизни, преподаватель математики очень просто объяснил ему материалистическую природу сознания:
  - Если ты попадешь в тундру, и вместо вычисления интегралов и составления программ тебе надо будет с копьем за оленями бегать, ты о высшей математике будешь вспоминать только в страшном сне. Понял?
  Естественно, студент все понял и получил задание переделать реферат. Теперь же он на собственной шкуре убедился в правоте преподавателя. Он хоть и не в тундре, за оленями ему бегать, слава Богу, не приходится, но информатика, как будущая специальность, ему действительно снится только в страшных снах.
  "Стоп! ... Цифры!"
  Еще раз пробежался глазами по страницам тетради.
  - Ну я и дурак, - вынес себе приговор студент-недоучка, поняв, что чудеса происходят как-то совершенно незаметно. - "Чистое поле, никого нет и вдруг из-за угла танки".
  Вновь открыл книгу с гравюрами на странице, где в качестве закладки был сложенный листок, исписанный ровным почерком отличницы. Развернул и прочел:
  "Дорогой друг! Я знаю, что ты уже получил это письмо. Возможно, вместе с другими бумагами, возможно - отдельно. Знай, что это письмо - святое. Перепиши его десять раз, а переписанные варианты отправь своим друзьям или знакомым, и тогда тебя ждет большое счастье.
  Ты должен знать, что один известный горожанин получил это письмо и поленился переписать его текст. Вскоре он заболел и умер. А одна крестьянка получила такое же письмо, переписала его десять раз и в награду получила большое счастье.
  Если же ты не перепишешь его, тогда я сделаю над тобою то, чего я никогда не делал. За все твои мерзости произведу над тобой суд, и весь остаток твой развею по всем ветрам. И совершится гнев мой, и утолю ярость мою над тобой, и сделаю тебя поруганием среди народов, и будешь примером и ужасом у людей, которые вокруг тебя. И будешь ты проклят на веки вечные, и низвергнет великая владычица Гебала тебя и потомство твое перед лицом всех богов Гебала. Это говорю тебе я, Йехавмилк, царь Гебала, сын Йахорбаала, сына Аримилка, царя Гебала, которого великая владычица Гебала сделала Царем над Гебалом!"
  Сашка аккуратно сложил бумажку и вложил в книгу на туже самую страницу, где она пряталась.
  - У девочки оказывается глубокие проблемы.
  Он обреченно посмотрел по сторонам и заметил на столе нечто, что заинтересовало его еще больше, чем открытие собственных способностей по части грамотности. Меч в ножнах, большое зеркало, картины и даже книжки - все это было терпимо и при большом допущении подходило для этой комнаты и для этого дома, но вот серебристые очки с наушниками и антенной, растущей из правой дужки...
  Саша осторожно взял их в руки и одел.
  - Welcome to your Homecomputer! - Перед студентом развернулся знакомый, чудесный мир.
  "Кажется, я нашел счеты, - подумал Сашка и вспомнил, где он видел пейзаж с березками. - Вылитая этикетка водки "Русская".
  - Please, enter your password.
  
  
  * * *
  
  
  Удивления не было.
  Встреча.
  С ним? ... С ней?
  В голову лезли всевозможные мысли и мыслишки. Например, он был почти уверен, что распоряжение о том, чтобы Лиза пришла к нему на ночь, дал не граф, а его супруга, то есть Ио. Эта скользкая мыслишка была самой неприятной из всех. Она оттенялась размышлениями об Учителе, Сашке и желанием поскорее прийти в форму.
  Ловец целыми днями слонялся по саду, выходил в поля, долго плутал в лабиринте, хотя прекрасно знал, где выход. Ему доставляло удовольствие идти и ни о чем не думать, ни о чем не заботиться. Край этого островка обитаемого мира был обозначен литой решеткой, за которой расстилались поля, сквозь которые по обе стороны дороги тянулась каштановая аллея. Солнце светило в бело-серые согнутые спины работающих вилланов.
  Раньше никакой решетки и в помине бы не было, как, впрочем, и сада вокруг дома, и широких окон, и просторных веранд. Дом должен был быть настоящей крепостью со рвом, заполненным водой, и очищенной перед стенами территорией. А что сейчас?
  Ловец оглянулся на многоэтажный дом, который предстал перед ним в своем великолепии. Издалека он был похож на краснокожее доисторическое чудовище, спрятавшееся среди нагромождения старых грязных камней. Отсвечивающие бликами окна щурились на человека многочисленными глазищами.
  Нет. Здесь тебе не пограничные баронские замки, где каждый день война. В срединных уездах королевства можно себе позволить спокойствие паркового уюта и чистоту мраморного бассейна. И то, все это потому, что Бадуэн Великолепный, повоевав первую половину своего царствования, покончил с дворянской вольницей и приказал срыть замковые укрепления, чем лишил подобных этому "чудовищ" панциря и внес в архитектуру неоценимый вклад.
  Теперь повсюду вместо стен сады и газоны.
  Издалека приближался стрекочущий звук газонокосилки, механически щелкающей своими шестеренками. Овеществленная мечта всякого мелкого клерка из какой-нибудь столичной конторы - стричь газоны в пригороде Золотого Города.
  - Во всем виноваты вот эти вот! - Газонокосилка обиженно звякнула металлическим корпусом. - Понаделали, понимаешь!
  - Джон, ну что ты, в самом деле! Выскочил из кустов, как черт из коробки и раскричался. Что тебе машинка сделала?
  - Что сделала?! А из-за таких вот ведьминских поделок нам на полях делать нечего.
  - Так уж и нечего.
  - Да ты сам вспомни! Когда появились жатки да сеялки, что у нас хозяин сделал? ... А это, между прочим, наша земля и мы никому ее не отдадим!
  - Джон, ты вспомни, у кого мы ее отобрали, а уж потом на хозяина клепай. Тебе же лучше. Че тебе здесь делать? Уезжай в город и ...
  Газонокосилка вместе с беседующими людьми удалялась в обратном направлении, и Ловец не расслышал продолжения разговора. Удивлен он не был. Проблема неизбежная при переходе от ручного труда к машинному. С этим теперь можно столкнуться во всем королевстве: от морских провинций до самого Генрихова вала. Только маги этому противятся, но поделать ничего не могут. Как говорил один известный человек: "Экономика должна быть экономной".
  - Ничего, эти болтуны у меня еще получат, - пообещала Ио, подходя к ограде.
  - Определенная доля правды в возмущении этого виллана все же есть. - Ловец не обернулся на голос.
  - Алекс.
  - Не называй меня так. Когда я на работе, я Ловец. Алекс был когда-то, а теперь его нет.
  - Слишком мелодраматично, - съехидничала Ио. - Ты даже по документам легенды проходишь как лекарь Алекс Кин. Никогда не задавался вопросом, почему?
  Ловец, наконец, взглянул на нее, и ему на мгновение показалось, что ничего не изменилось и ничего не произошло за все эти годы. Пожалуй, только очки добавили ей серьезности.
  - Молчишь? А я отвечу. Все потому что слишком много сантиментов в тебе осталось. Как ни старались учителя в Школе, не получилось у них вытравить все без остатка. Подобрали мальчишку, умыли, накормили, одели, дали номер, потом кличку, научили кое-чему и сделали куклой. А кукла не забыла, что была человеком с именем Алекс. Идеалист с помойки.
  - Признайся. Ты свою речь репетировала.
  Она выдержала его взгляд и не отвела глаза, хотя очень хотела проверить чистоту своих туфелек.
  - Да. Я пыталась найти слова.
  - Успешно?
  - Как видишь, нет. Я хотела быть победительницей, но не вышло с самого начала.
  - Из меня, вероятно, победитель тоже не получится.
  Ио поморщилась и отвернулась от него.
  - Ты не находишь, что у нас с тобой какой-то глупый и ненужный разговор? Ведь правда?
  - Правда, - кивнул Ловец, отрывая взгляд от ее профиля. - Пусть я и кукла, но этому миру нужны и куклы тоже. Видишь ли, Ио...
  - Боги, какой же ты дурак, - не выдержала Ио. - И зачем ты здесь появился? Ну кто тебя просил, а? Сидел бы ты у своего синего-синего моря и... - она не смогла договорить до конца, у нее сбилось дыхание.
  - Понимаешь, я... - Ловец хотел было прикоснуться к ней, но она отскочила.
  - Нет! Не понимаю и не хочу понимать, то, что произошло между нами почти двадцать лет назад. Ты! Как же ты мог?
  - А что? Разве я мог поступить по-другому?
  - Не отвечай вопросом на вопрос - это невежливо.
  Ловец криво улыбнулся.
  - Годы сделали свое дело, Алекс. Ты ушел тогда. Ты ушел, а я осталась. Я готова была сделать ради тебя очень и очень многое. Например, убежать с тобой куда-нибудь на Восточные острова и тихо мирно жить среди дикарей. Ты можешь представить себе большую глупость, чем эта?
  Ио махнула в сердцах рукой и пошла прочь своим обычным быстрым шагом.
  - Постой! - Ловец попытался ее задержать, поймав за руку.
  - Оставь меня, абориген проклятый! Кукла. Самая настоящая кукла. Понимаешь ты или нет. Нас так зовут. Они нас так зовут. Мы для них разменный материал, машины, шестеренки в механизме, которые меняются по необходимости. Ты хочешь быть куклой и дальше?
  - Ио, но ведь мы ничего не могли изменить. Ты знаешь.
  - А я не хочу, чтобы мной управляли с помощью веревочек. Не хочу, чтобы моя дочь становилась такой, как ты, и даже такой, как я. ... Я ждала хоть намека от тебя. - Она вдруг перешла на громкий шепот. - А ты... А теперь все. Хватит! Я не для этого после твоего ухода вскрывала себе вены. Тоже мне, рыцарь пера и кинжала. Возомнил себя супершпионом! Мечтал весь мир перевернуть, мерзавец! Ну, перевернул?
  Ловец не знал, что ответить, что предпринять. Он стоял, уставившись в разноцветную мозаику расстилающихся за оградой полей. Ему нечего было ответить.
  - Я тебе скажу, почему ты ничего не перевернул. Да потому что ты всегда был неудачником! Ты им и останешься. Тебе поручили просто прибыть в столицу, а ты попутно влез в какую-то историю, приволок неизвестно откуда парня с непонятным прошлым. Ты хоть что-нибудь можешь сделать как надо, а не как тебе хочется?
  - Хорошо. Я буду делать все как надо. Я сделаю все, как ты хочешь. Что ты хочешь?
  Ее глаза уже были полны слез, и она еле сдерживалась.
  - Ты, наверное, и в правду совершенный идиот.
  - Я...
  - Я встречала людей гораздо достойней, сильней и лучше тебя, но я никогда и никого больше не любила, кроме тебя. Сама не знаю, почему так вышло. Не знаю, любил ли ты меня, но я прошу, давай оставим все в прошлом. У меня есть дочь, муж, которого я уважаю и перед которым я преклоняюсь. Я знаю, ты и сам уважаешь своего бывшего Учителя, поэтому давай сохраним лицо. И вообще, любовь - это невротическое состояние, близкое к бреду. Бред в понятии медицинском есть умозаключение, основанное на ошибочных суждениях.
  Ловец обреченно вздохнул, побоявшись посмотреть в глаза женщине.
  - Молчи!
  Они молчали оба. Молчали долго. Ио отвернулась от него и тяжело дышала. Стало слышно стрекотание приближающейся газонокосилки.
  - Пошли отсюда, бездельники! - закричала своим вилланам графиня.
  Незаменимый в садовом деле прибор защебетал быстрее, но уже в обратном направлении.
  - Значит так. - Теперь это была прежняя Ио, это была хозяйка дома. - Ты знаешь, с каким заданием едешь в Рокан?
  - Нет, - честно признался Ловец, смутно начиная догадываться, что все вокруг подозрительно больше осведомлены о его задании, чем он сам.
  - Вот и хорошо. Останешься здесь на недельку, другую. С оправданием я помогу, а там, глядишь, произойдут некоторые события, после которых твоя скромная персона затеряется и покажется лишней на поле большой игры. Ни мне, ни мужу лишние неприятности не нужны.
  - Ты же говорила, что у вас здесь связи. - Ловец подавил желание вслух припомнить прямо противоположные пожелания Бобра.
  - Приходи ужинать, - Ио сделала вид, что не расслышала замечания. - Ты очень интересен Кристине. У нас почти не бывает гостей, а ей нужно общество.
  Последние слова женщина говорила, скрывшись в зеленых тисках лабиринта.
  - Я был рад тебя видеть!
  Его крик остался без ответа. На ужин Ловец не вышел, а на следующий день он и Сашка уехали. Провожала их только Кристина, которая, опять нарушив распоряжение матери, ходила на охоту.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"