Иорданская Дарья Алексеевна : другие произведения.

Часть вторая. Глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Виттания, 565 год. Королева Габриэла подписывает указ, согласно которому женщины могут теперь служить в полиции, работать в больницах и даже тюрьмах; что приводит Лизу Уатамер в далеко не самое простое место. При чем тут виттанийские змеи-оборотни? Не, ну эти-то всегда причем

   Глава первая
  
   Лиза поднялась по ступенькам, замешкалась на пороге, едва коснулась кончиками пальцев дверной ручки и опрометью бросилась назад. На столиках, вынесенных на тротуар, зазвенели бокалы. Адриенна придержала свой и сказала с укоризной:
   - Лиз.
   Лиза выдвинула стул и села. Увы, на подругу сейчас не действовало самое несчастное выражение лица из всех возможных. Отложив в сторону пухлый блокнот, Адриенна, для убедительности тыча в воздух автоматическим пером, веска сказала.
   - Ты либо идешь, либо нет. Выбирай.
   Лиза сунула в рот ложку дынного щербета, уже почти совсем растаявшего и превратившегося в сок, и с тоской посмотрела на темно-синюю дверь полицейского управления.
   - Мне там будут не рады.
   - Выше нос, - посоветовала Адриенна. - У тебя на руках бумага, подписанная Ее Величеством.
   - Еще хуже, - мрачно проворчала Лиза. - Мне там будут особенно не рады, как девчонке с королевской бумагой.
   - Выбор очень просто, дорогая, - рассудительная Адриенна неприятно улыбнулась. - Ты можешь пойти туда сейчас и окунуться в жизнь, которая тебе совершенно не подходит. Но это будет другая, новая жизнь. Или ты можешь вернуться домой, устроиться в какую-нибудь кондитерскую и до старости, которая наступит очень нескоро, печь булочки. И сожалеть о страшной, полной кровавых подробностей жизни, которая совершенно тебе не подходит.
   - Вроде как, не узнаешь, пока не попробуешь?
   - Вроде как, - согласилась Адриенна.
   Лиза не торопясь доела мороженное. Адриенна давно уже вернулась к своему блокноту и шелестела страницами, полными загадочным надписей. В этом была вся Одри Льюис, Ледяная Королева: люди, даже самые близкие, волновали ее меньше, чем листки бумаги. Лица не обижалась. Одри всегда приходила на помощь, стоило только закинуться, да даже просто подумать. Но поддерживала она исключительно здравым советом, а не сочувствием. Советы - вещь нужная.
   - Подождешь меня? - спросила Лиза. - Когда меня выставят с позором, прибегу плакаться тебе в жилетку.
   - Не выставят, -пообещала Адриенна. - Я свободно пока, но в восемь мне нужно быть в Университете.
   - Университет там, - Лиза ткнула в сторону набережной, вытянутого темно-красного здания, темнеющего на фоне ярко-синего неба.
   - Значит, я буду ждать ровно до семи часов сорока девяти минут, - улыбнулась Одри, не поднимая голову от блокнота.
   Лиза вымученно улыбнулась в ответ, поднялась по истертым ступенькам и толкнула дверь в Главное Полицейское Управление Рюнцэ. Внутри было прохладно. Пахло как-то очень канцелярски: бумагой, чернилами, фрианкаром и вчерашним обедом. Внутри царила знакомая, совершенно привычная суета. Лиза подавила улыбку. Вопреки здравому смыслу, это место ассоциировалось у нее с домом куда больше, чем приют или дешевая квартирка в Новом Городе. Ребенком она часто играла среди этих столов, чудом избавленная от болезненных воспоминаний. Это было давно. Но здесь ее еще помнили.
   - Мэссиэ* Уотамер! - шеф полиции, пересекающий приемную, сгрузил папки на руки своего помощника и прерывисто обнял девушку. - Лиза!
   - Мэти* Вир, - Лиза смущенно улыбнулась.
   - Давно не видел тебя, дитя мое. Как успехи? Погоди, не рассказывай, - Вир похлопал ее по спине. - пошли в мой кабинет, там потише. Чарли, принеси-ка нам чаю.
   Лиза потеряла остатки уверенности в этом знакомом, годами не меняющемся кабинете. Сперва его занимал мэти Олбри, теперь - мэти Вир, лысенький, круглый и обманчиво безобидный. Он сидел, сцепив руки на объемистом животе и смотрел на Лизу ласково. Пока ласково.
   - Как Университет?
   - Окончила с отличием месяц назад, - Лиза хмыкнула. - С самой бессмысленной специальностью: классическая литература. Диплом писала по "Песням Исхода"*.
   - Собираешься остаться в Университете, - понимающе кивнул Вир.
   - Именно об этом я и хотела поговорить... - смущенно начала Лиза. - О работе.
   Начальник полиции помрачнел.
   - Нет, Лиза, девочка моя, только не это!
   Лиза смущенно опустила взгляд.
   - Это неподобающая, неподходящая работа! - жарко сказал Вир. - Дурная работа! Кровь, смерть. О чем только думала Ее Величество...
   - Я понимаю, что это дело не для меня, - покаянно кивнула Лиза. - Но могу я хотя бы попробовать?
   Вир сокрушенно покачал головой.
   - Это Одри тебя надоумила? Вот ведь Адриенна Льюис, хитрая лиса! Сама небось не полезла в неприятности!
   - Одри историк, - попыталась защитить подругу Лиза. - Она всегда знала, чем будет заниматься. Но не я. Позвольте попробовать.
   Вир покачал головой. Он был загнан в ловушку, и Лизе было стыдно. Вир ничего не мог поделать с королевским распоряжением. Это было самое настоящее предательство с ее стороны.
   - Весь штат укомплектован... бюджет... - попытался оправдаться он. - Есть... только одно место.
   Глаза его сверкнули, и Лиза поняла: добрый, толстый, но донельзя хитрый мэти Вир придумал, как от нее избавиться.
   - Одному из моих следователей нужен помощник. У тебя ведь низкий магический фон*?
   - Нулевой почти, - кивнула Лиза. - В имажинариумы* с таким не походишь.
   - Думаю, это бы оказалось нам полезно, - кивнул Вир, за энтузиазмом чувствовался подвох. - Идем, я познакомлю вас.
   Идти пришлось на самый верх здания, прямо под легендарную "острую ломанную" крышу. Здесь было жарко, через большие окна в скате крыши лился медовый свет, и в нем плясали пылинки. Помещение было странным, в смысле - странным для полицейского управления. В небольшой по-своему уютной комнате стоял бильярдный стол, заваленный бумагами и книгами, два кожаных кресла, также загроможденные папками, и диван, на котором кто-то лежал. Отчего-то Лиза обратила на него внимание только в последний момент, хотя солнце искрилось на темных с каким-то винным отливом волосах, рассыпанных по кожаной подушке.
   - Арвиджен...
   - Отчет будет вечером, - приятным, немного ленивым голосом откликнулся мужчина. - Сейчас я сплю.
   - Леди Рония подождет, - отмахнулся начальник полиции. - Это надуманная проблема. Сейчас важнее то, что я привел тебе помощника. Арвиджен Тричент - Лиза Уотамер.
   Темноволосый оторвал голову от подушки и посмотрел на Лизу неестественно яркими сине-зелеными, слегка мерцающими глазами, принюхался и скривился.
   - Женщина.
   - Вы сексист? - ядовито вставила Лиза любимое словечко Шеффи. Та так называла всех мужчин, не согласных с ее мнением.
   - Нет, - Тричент зевнул. - Я расист, мэссиэ Пхер*.
   Лиза вспыхнула. Убоженка, значит? Да за это слово сейчас можно было угодить за решетку! Впрочем, едва ли туда сажали работников Полицейского Управления.
   - Я по меньшей мере на четверть Змея! - процедила Лиза. - Мой дед был Боа.
   - О нет, - поморщился Тричент. - Это хуже всего.
   - Ну, я вас оставлю, время для отчетов, - с паникой в голосе пробормотал Вир и ретировался, захлопывая дверь.
  
   Июль выдался жаркий. Арвиджен любил такую погоду. Солнце, вскипятив кровь, заставляло ее быстрее бежать по венам. Воздух дрожал от жара, в конце узкой Клидбищенской улицы плясали в мареве то ли миражи, то ли иллюзии искусного мага. С вывески имажинариума капала иллюзорная вода, источая иллюзорный аромат мяты.
   В таверне было прохладно и тихо, ни одного посетителя. Постоянные гости появлялась после восьми, а случайных отваживали хитрые чары. Это было самое спокойное место на свете, даже когда в углу Бенщ с некоей дамой инкогнито азартно резались в Осаду.
   Июль был бы идеальным, потому как Бенш умчался куда-то на Амулет, кабы не скука. В Рюнцэ ничего не происходило. Мелкие кражи, ограбления покрупнее, бытовые убийства - не в счет. Они не занимали Арвиджена. Из дел по его профилю только приведение в особняке леди Ронии, которую бесполезно убеждать, что приведений не существует. Арвиджен уже готов был сам убить кого-нибудь, используя магические узлы, расследовать дело, а затем упечь себя в Кленду* пожизненно.
   - Имбирный лос надо пить горячим.
   Арвиджен поднял голову.
   - Дядя?
   Сашель ногой выдвинул стул и сел, не выпуская из рук запотевший графин с разбавленным вином. Запахло яблочными корками, ягодами и пряностями.
   - Что на этот раз стало причиной твоего дурного настроения? Стоп! Не отвечай! - Сашель рассмеялся. - У тебя оно всегда такое. Красивый, молодой и брюзгливый.
   - На любителя, дряхлый и практичный, - парировал Арвиджен. - Мне просто скучно.
   Он уже начал маяться от тоски, считать минуты, измерять время быстротечного мира. Холод и небытие Ледяных Гробниц* манили его. Дальше, знал Арвиджен, будут сожаления и угрызения, и мысли о самоубийстве. Глупо и пошло.
   - Пойду-ка я на работу, - Арвиджен отодвинул кружку. - Поработаю.
   - Правильно, - проворчал Сашель. - Здесь мне день испортил, теперь иди и порть его другим.
   Арвиджен не стал принимать слова дяди всерьез. Он прекрасно знал, что Сашелю Линарду Киссоле, живой легенде двух континентов настроение испортить было попросту невозможно. Дядя просто пропускал мимо ушей то, что ему неугодно слышать.
   - Пойду, - повторил Арвиджен. - Вдруг кого-то убили особенно жестоким способом.
   Сашель издал звук, напоминающий хрюканье, и протянул бутылку с холодным чаем, жасминовым, судя по криво наклеенной этикетке. Арвиджен не стал тратить время на пререкания, сунул бутылку в сумку и вышел на улицу.
   Солнце палило нещадно, так что даже Змею, купающемуся в жарких лучах, пришлось перейти на теневую сторону улицы. Кладбищенская шла под уклон до самой Риллы, вливаясь в набережную. Из распахнутых окон дворца благородной ледиз Эйр доносились звуки фокстрота. Эксцентричная красавица сидела на нависающем над тротуаром балкончике, увитом настурциями и петуниями, и явно поджидала Арвиджена. Платье из персикового шелка было почти прозрачным. Арвиджен слегка поклонился и ускорил шаг. Дамочки, начитавшиеся модных романов вроде "Похождения Аспида", раздражали его безмерно. И совершенно не интересовали. Полукровки вызывали у него брезгливость, потому что умудрялись наследовать и у человеческих, и у змеиных родителей все самое худшее.
   В Управлении было привычно людно, шумно и суетно. С полсотни человек умело делали вид, что заняты по уши, хотя уже неделю жара стояла такая, что даже отъявленные душегубы попрятались в тень. Маги, дела которых ложились на плечи Арвиджена, похоже сбежали на курорты поближе к морю. Поднявшись к себе на чердак, Аспид загнал несколько шаров в лузы, вернул висящие в воздухе бумаги на бильярдный стол и прилег на диван. Пылинки плясали в воздухе. Тихо было, как в болоте.
   - Арвиджен...
   Строго говоря, его имя звучало, как Ашшршашвидшшен, но такое количество "шш" не под силу было произнести почти никому. Даже родичи еще лет пятьсот назад начали озвончать его, а то и вовсе сокращать. Бенш предпочитал мягкое "Арви", дядя резкое "Джен". У старины Вира звонкость выходила какая-то особенно раздражающая, а может, это день был сегодня неудачный. С его приходом в комнате запахло потом и сигаретным перегаром. А еще вплелся в общую канву тонкий аромат женских духов: мандарин и амбра.
   - Отчет будет вечером, - сказал Арвиджен в надежде, что Вир уйдет и уведет с собой посетительницу, от которой так заманчиво пахнет. - Сейчас я сплю.
   - Леди Рония подождет. Это надуманная проблема, - тон начальника неуловимо изменился, и Арвиджен напрягся. - Сейчас важнее то, что я привел тебе помощника. Арвиджен Тричент - Лиза Уатамер.
   Арвиджен поднял голову и взглянул на женщину. Скромный летний костюм, медно-рыжие волосы собраны на затылке, взгляд затравленный. Рыжая. Жертва. Мандарин и амбра.
   - Женщина.
   - Вы сексист! - едко фыркнула Лиза Уатамер. Раздражение ее отливало болотной зеленью.
   - Нет, я расист, мэссиэ Убоженка, - Арвиджен нарочно употребил особенно грубое слово и, похоже, девица поняла его правильно.
   - Я по меньшей мере на четверть Змея! Мой дед - боа!
   - О нет. Это хуже всего.
   Полукровки. Все дурные черты; поколения, накопившие магию; людская тупость. Ужас, что такое.
   Увы, отказаться от помощницы Арвиджен не успел. Вир самым позорным образом сбежал, а девушка осталась стоять среди комнаты, сжимая и разжимая кулаки. Девочка с бумажкой. Королева Габриэла была умной женщиной, во всяком случае, не глупее прочих виттанийских правительниц, но некоторые ее идеи приводили Арвиджена в ужас. Женщины в полиции. Какая безобразная чушь! Кровь, убийцы, бандиты, трупы - и женщины.
   Лиза Уатамер, сдвинув в сторону папки, непринужденно опустилась в кресло, достаточно большое даже для того, чтобы Арвиджен свернулся в нем клубком. Она молчала. Недобро молчала. Поднявшись с дивана, Арвиджен вышел из комнаты. Вир, конечно же, поджидал у подножия лестницы, переминаясь с ноги на ногу.
   - Арвиджен...
   - Забери ее, - тихо сказал Аспид, - или я за себя не ручаюсь.
   - и славно! - Вир нервно дернулся. - Послушай, Арвиджен... У нее королевский патент, мы не можем ее выставить без скандала. Представь, какой шум поднимут в прессе эти доморощенные "правозащитницы".
   - И? - как можно спокойнее спросил Аспид.
   - Сделай так, чтобы она сама ушла. Но мягко.
   - А это как? - поинтересовался Арвиджен.
   Вир пожал плечами.
   - Хорошо,- Аспид подавил вздох. Только одно: найди мне труп. А то я убью эту твою Лизу Уатамер. Семьсот лет в Кленде: звучит как отпуск.
  
   Лиза была по натуре своей довольно робкой. Наверное, потому что всю жизнь рядом с ней были удивительно яркие люди. Не по внешности, тут мало что может сравниться с пронзительной медью волос и серыми глазами. По характеру. Одри была необычайно умна и обладала исключительным чувством собственного достоинства. Одри вела себя всегда, как королева. В нее влюблялся каждый второй, и даже натолкнувшись на холодность и безразличие, продолжал боготворить Адриенну. Шеффи была наоборот воплощением страсти и порывистости. В нее не то, что влюблялись - падали, как в омут. И прощали все, включая презрительное отношение. Находясь между этими двумя полярными крайностями, Лиза ощущала себя никакой, пустышкой. Зачем она пришла сюда? С Арвидженом Тричентом ей не сладить.
   Одного взгляда Лизе хватило, чтобы понять: перед ней не какой-нибудь полукровка. Перед ней сильный и очень старый Змей, скорее всего аспид. Маг. О, магию Лиза чуяла загодя. Не могла ощутить на себе результат, но само колдовство для нее разливалось озоном в воздухе.
   Арвиджен Тричент поднимался по лестнице. Лиза неосознанно выпрямила спину, а потом вдруг поняла, что даст отпор каждому взгляду, каждому слову, каждому действию. Именно потому, что силы принципиально неравны.
   Аспид застыл в дверях, посмотрел на нее внимательно, а потом вернулся на свой диван.
   - Дела нужно разобрать. Закрытые отнести в архив. Отчеты напечатать, ты, надеюсь, владеешь печатной машинкой? И живо, живо! - и аспид закрыл глаза.
  
   Ровно в семь часов сорок девять минут Одри захлопнула крышку часов, положила на блюдечко чаевые и поднялась. Лиза так и не появилась, а значит, ей все удалось. Одри в этом не на секунду не сомневалась. Прикидываясь порой беспомощной, Лиза сама начала в это верить. Между тем, упорства ей хватало на семерых. Но не Одри. О, ей стоило большого труда покинуть залитую солнцем площадь и окунуться в зеленоватое марево набережной.
   Профессор Стерн постукивал ногтем по часам, дожидаясь ее в просторном холле. Он всегда так делал, если Одри приходила вовремя. Назойливый жест, означающий: "Еще пара мгновений, и мы пришлось бы ждать вас, мэссиэ". Если же Одри не дай бог опаздывала, на нее обрушивался поток брани. Если же она приходила заранее... Нет, такого ни разу еще не было, и отчего-то не хотелось проверять, что же будет.
   - Идемте, мэссиэ Льюис, - отрывисто бросил профессор.
   Одри закончила Университет с отличием, но так и не утратила трепета перед величественным древним зданием. Его начали строить в третьем году и завершили через сорок семь лет - рекордные сроки по тем временам. Он был свидетелем переломного момента истории. И все же, память его была намного глубже. Каждый предмет здесь хранил отпечаток времени, с портретов глядели те, кому случалось двигать большую политику и поворачивать колесо истории. А уж книги... За сокровища университетской библиотеки Одри согласилась бы и на пытки.
   - Хроники Северного Килама, - менторским тоном говорил профессор, - очень древние и хрупкие. Они выдаются только по особому распоряжению, подписанному лично ректором, и вы должны гордиться оказанной вам честью.
   - Благодарю, профессор.
   - У вас есть время до половины одиннадцатого, затем библиотека закрывается.
   - Благодарю, профессор.
   Стерн посмотрел на нее неодобрительно, кивнул библиотекарю и вышел. Одри надела тонкие нитяные перчатки, зачарованные "на заботу" Саффрон и села. Сердце бешено колотилось. Библиотекарь выложил на стол три тома "Хроник", ободряюще подмигнул любимой посетительницей и отошел к своей стойке. Одри с трудом проглотила образовавшийся в горле комок.
   Строго говоря, "Хроники" не были такими уж древними. Сам текст был написан на киламском наречии шрифтом рзиру в 364 году до эры мира*. То, что лежало перед Одри, было переводом на виттанийский, выполненным около 240 года и подаренным послу Виттании в Северном Киламе. В 260 году герцогиня Грашанж преподнесла "Хроники" в дар Университету. Одри всегда подозревала, что это было чем-то вроде взятки, чтобы неугомонного герцогского сыночка не отчислили. Но, не смотра на все легенды, подчас курьезные, книга была великолепна.
   Три больших фолианта, переплетенные в тисненую кожу и украшенные серебряными накладками, истрепались за годы использования. Лет двести назад история Северного Килама была очень популярна.
   Это была скучная история, традиционная. Мелкие корольки сражались за власть с мелкими князьками. Подливалась отрава, сыпались удары в спину. Устраивались революции. И все это на клочке плодородной земли в самом сердце пустыни. Оазис, дар богов, Великая Цитадель. Ее описание давалось в первом томе, и Одри выучила его наизусть. Но сейчас ее волновал не древний город, а короли времен Грехопадения, впервые заключившие союз с Южным Киламом, а потом совершившие предательство.
   Конечно, киламские хроникеры не называли это так. Изгнание королей и их чернокожей Королевы в пустыню, это не предательство, это политика.
   Это было во втором томе. Одри нашла нужную страницу. "Агриден, белый король Килама и его побратим, Рун, черный король Килама и их возлюбленная прекрасная Мэсия наполнили сердца свои черной кровью и возжелали, чтобы только черные дикари с юга правили Благодатным Оазисом. Рун сладкими речами, а Мэсия жаркими объятьями соблазнили Агридена, и велел он повесить каждого третьего, а на его место поставить чернокожего дикаря, и велел он каждому второму отрезать язык и выжечь глаза, а на его место поставить чернокожего дикаря, а последнюю треть изгнать в пустыню, а..."
   На страницу легла тень. Одри обернулась. Миклош. Одри не знала, имя это, или фамилия, но она знала, что боится. Что-то дикое, лишенное разума было в глазах Миклоша.
   - Чудовищное злодеяние, - сказал он и покосился на Одри.
   - Да, наверное. Но мы даже не знаем, правда ли это, - пожала плечами Одри.
   - Есть места, - вкрадчиво сказал Миклош, наклоняясь к самому ее уху, - где пески до сих пор красны от крови праведников. Где Мэсия Черный Аспид сожрала их.
   Он вышел, и Одри с трудом перевела дух. Миклош был безумен. И как его только держали в Университете? Ах, да. Северный Килам, культурный обмен. Политика.
   Одри попыталась читать дальше, но смысл ускользал. Тогда она закрыла книгу и нежно погладила переплет. Что-то тенькнуло под ее пальцами. Одри на короткое время дала волю чувствам и смертельно побледнела. Если что-то случится с "Хрониками", Стерн постарается придумать по-настоящему мучительное наказание. Она старательно осмотрела обложку. С одного угла отскочил треугольник ажурной серебряной накладки, кожа встопорщилась, словно под ней что-то лежало. Движимая любопытством, Одри ногтем поддела кожу и вытащила сложенные в несколько раз листки тончайшей бумаги.
   - Мэссиэ Льюис?
   Одри, застигнута врасплох, сунула накладку и бумаги в карман и сложила книги стопкой. Руки дрожали.
   - О, мэти Боу. Уже десять? - голос тоже дрожал, но библиотекарь к счастью не обратил на это внимание.
   - Можете завтра прийти к пяти, мэссиэ Льюис, тогда все успеете.
   - Спасибо, - сказала Одри и на негнущихся ногах пошла к выходу. Находка, вернее покража жгла ей карман.
  
   Саффрон была самой противоречивой из всех знакомых Лизы. В частности, несмотря на то, как громко она возмущалась известному изречению, что место женщины на кухне, проще всего ее было найти именно там. Помешивая рагу, Шеффи напевала что-то себе под нос.
   - Как все прошло?
   - Ну, как тебе сказать... - Лиза опустилась на стул и разгладила складку на скатерти. - в общем...
   - Отказать тебе не могли, - рассудительно сказала Шеффи. - Но лучше бы отказали, да?
   - Я несколько часов разбирала пыльные бумаги, а этот...
   - Этот? - оживилась Саффрон. - Теперь подробнее.
   Еще одно явное противоречие: будучи в целом невысокого мнения о мужчинах, Шеффи обожала кружить им головы. Хотя, при здравом размышлении, никакого противоречия тут и не было.
   - Арвиджен Тричент, - вздохнула Лиза. - Мой, вроде как, непосредственный начальник.
   - Тричент, Тричент... - Саффрон пощелкала пальцами. - Постой, чистокровный?
   Ответить Лиза не успела. Хлопнула дверь, послышался звук сбрасываемых туфель, и мимо кухни пронеслась Одри.
   - Представляешь, Лиза работает с Чистым, - не без восторга сказала Шеффи.
   - Я не голодна, - пробормотала Одри и скрылась в своей комнате.
   - Мне показалось, или она действительно бросила обув на середине комнаты?
   Лиза кивнула. Саффрон выглянула в прихожую и покачала головой.
   - Прямо посреди комнаты! Что это с ней? Ладно, ты-то есть будешь? Рагу Жуарец. Я туда положила фриш-фриш.
   Готовила Шеффи божественно. Ее и безо всякого патента взяли бы в "Луну". К счастью, работая в лучшем ресторане Рюнцэ, она не забывала подруг. Если легкий завтрак они еще были в состоянии приготовить, то ужины Саффрон взяла на себя, объявив, что не намерена травиться на ночь глядя.
   Разделываясь с рагу, Лиза успевала жаловаться подруге на нанесенные за день обиды. Злилась, и весьма бурно, на Вира, который наверняка устроил ее помощницей к этому Триченту, и на самого аспида, вознамерившегося отравить ей жизнь. Однако,сдаваться Лиза не собиралась, по крайней мере из принципа.
   А потом ее осенило.
   - Послушай, Шеффи, а можешь мне найти имя этого Тричента?
   - Гм... - Саффрон поднялась. - Думаю, да. Минуту.
   Вернулась она через пять минут, неся все четыре тома "Большого Именовника Виттании". Издание было столетней в самом прямом смысле давности, но раз уж речь шла о змеях, едва ли это создавало проблемы. Чистокровные жили, наверное, и по тысяче лет, а то и дольше.
   - Тричент, Тричент... - Саффрон изучила указатель. - Это в Грабви, на северном побережье, между Грабвийскими горами и морем Слёз. Замок Близнецов, полуразрушен. Располагался во владении братьев-аспидов, потом был признан непригодным для жилья. Так, братья... Бенширу... не то. Ага!
   Саффрон победно ударила в ладоши и прочла старательно по слогам:
   - Ашш-ршаш-вид-шшен.
   - Как-как? - переспросила Лиза.
   - Ш-ш-ш-ш, - зашипела Шеффи.
   Лиза отобрала у нее книгу и несколько раз прочитала злополучное имя.
   - Ничего, пообещала она. - Время есть. Я его еще выучу.
   - Зачем это? - удивилась Саффрон.
   - Затем, что никто не может безнаказанно обижать сирот!
   - О да, - согласилась Шеффи. - Этих сирот лучше не обижать.
   Мысль эта подняла Лизе настроение.
  
   "Мы покидаем дома,
   И тотчас наступает зима.
   Под снегом - весна
   В предвкушении крепкого сна..."
   В окно ударило некое предожидание ветра. Сашель поднял голову и отложил ручку. К Рюнцэ с севера, со стороны моря Слёз, двигалась буря, готовая охладить жар. И что-то еще... Поднявшись, Сашель вышел на улицу, чтобы закрыть ставни. В жаркие лета город, случалось, навещали бури, способные расколотить все окна. Воздух неощутимо, но неотвратимо густел, тяжелел и наливался влагой.
   - Будет весело, да?
   Едва не споткнувшись о рассевшегося на тротуаре племянника, Сашель выругался.
   - Прости.
   Джен поднялся, чтобы помочь со ставнями. В отличие от Сашеля, он легко доставал до верхних задвижек. По улице, прижимаясь к брусчатой мостовой, пробежал первый порыв ветра. Засланец.
   - Пошли, - Сашель хлопнул племянника по спине. - Согрею лос.
   Его не покидала тревога. Как там в старой поговорке? "Ruthe nenger ruthth"*. Мертвец идет со стихией.
   - Что-то надвигается...
   Джен пожал плечами.
   - По-моему, ты просто устал, дядя.
   Увы, никому из детей Лиции не досталось ее чуткости. Племяннички, чтоб их. Сашель фыркнул и сменил тему.
   - Зато ты выглядишь бодрым. Убили кого-нибудь тебе на радость?
   - Этот кретин Вир разыскал мне помощницу. Девочка с королевским патентом, - Джен скривился и явно передразнил девушку. - "Я на четверть боа". В лучшем случае - восьмушка.
   - Рыженькая? - проницательно уточнил Сашель. Почему-то именно рыжие женщины сбивали Джена с толку. Была, помнится, одна красотка, не побоявшаяся ценой собственной жизни избавить крестьян от жесткого аспида. Джен покушение пережил без потерь, но стал, если это только возможно, еще невыносимее. А еще он считал себя взрослым, с чем Сашель был категорически не согласен. Зрелые не дуются.
   - Как ее зовут?
   - Не помню, - отмахнулся Джен.
   - Ой-ли?
   - Лиза Уатамер. Доволен?
   Сашель протянул племяннку кружку с лосом и присел на край стола. В главном зале таверны было очень темно, только из кухни падала медово-желтая полоса света. Сквозняк - бедный родственник шквала - холодил ноги. Пили молча. К городу шла гроза.
   Когда первый раскат расколол небо, Сашель вздрогнул и поймал запястье Джена. Пульс бился ровно, но неуловимо почти сбивался на каждом двадцатом ударе. Кровь, косица рыжих, медно-рыжих волос, пуговица, сдвинутое кресло, новый раскат грома, зеленое, как чешуя, платье, медянки ядовиты, холод, ледяной холод, Клянусь Ледяными Гробницами.
   Джен вырвал руку и зажег лампу над стойкой. Сашель на секунду зажмурился. Это было верное предсказание, слишком верное и безжалостное. Что бы не принесла гроза в Рюнцэ - это буря, а бури быстро не заканчиваются.
   - Мальчик, - начал Сашель на змеином наречьи. Сам он предпочитал людской язык, или же двусмысленность амади, о надо же было как-то показать, подчеркнуть свою серьезность. - Мальчик, то, что начнется этой ночью... кого-то приведет к смерти.
   - И? - спросил внимательно слушающий Джен.
   Сашель не знал, предсказание ли это, которое может быть изменено, или все уже решено раз и навсегда. Он просто погладил племянника по руке, забрал пустую кружку и пошел на кухню. Зазвонил телефон. Перегнувшись через стойку, Джен снял трубку.
   - Арвиджен. Да. Да. Буду. Вызовите эту Уатамер, мне потребуется помощь. Экспертов пока не нуэно.
   Сашель, придерживая шуршащую занавесь нитей искрящихся бусин, замер в дверях. Джен засуетился, собирая все необходимое. Вопреки обыкновению снял с крючка автомобильные ключи.
   - Труп в Университете. Кто-то из профессуры.
   - Ну что ж, - тихо сказал Сашель. - Ты заказывал убийство.
  
  
  
  
  
   ------------
   * Мэссиэ - обращение к незамужней девушке
   * Мэти - обращение к мужчине
   * "Песни Исхода" - литературный памятник, созданный Змеями примерно в 2-5 году Исхода (около 2-х тысяч лет назад), переведен на старовиттанийский, затем на современный виттанийский
   * Магический фон - уровень магии, который человек может использовать и воспринимать. Люди с низким магическим фоном практически неспособны к колдовству. Люди с нулевым магическим фоном (чрезвычайно редкое явление в Виттании) не только не способны колдовать, на них также не действует никакое колдовство
   * Имажинариум или "Театр в голове" - популярное развлечение в Виттании, практически полностью вытеснившее традиционный театр и сильно тормозящее развитие кинематографа. Представление создается при помощи магии иллюзий, причем чем выше магический фон зрителя, тем красочнее для него это представление
   * Пхер - в переводе с змеиного "Убоженка", так ранее змеи называли людей, неспособных к смене облика. В современном мире - чрезвычайно грубое ругательство, особенно в применении к женщине
   * Кленда - тюрьма для привилегированных преступников и Змеев
   * Ледяные Гробницы - традиционное место погребения Змеев, а также место, куда они уходят, чтобы улечься в длительную спячку; чрезвычайно протяженная цепь ледяных пещер
   * Эра Мира (сокращенно э.м.) время, начинающееся с победы людей над змеями. В Виттании на описанный момент идет 565 год э.м.
   * "Ruthe neng'er ruthth" (амади, раннезмеиный), читается как "Руше ненкер рухш", дословный перевод "Мертвец следует за [природным] первоэлементом"
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"