Аннотация: Почти классическая сказка ;) Изначально являлась частью очень длинной пародийной сказки, но целиком в нее войти просто не смогла.
Сказка о драконе Ортоне с Жженой горы
Глаурунга Великого Змея в детстве звали просто Чингачгук. Из толкинистских анекдотов
Видите, сверкнула молния? В той стороне находится Жженная гора, а называется она так, потому, что в нее всякий раз попадают молнии, и там уже ничто не растет. На вершине горы есть огромная пещера, в которой жил давным-давно, да и сейчас, наверное, живет дракон по имени Ортон. Он не слишком любил покидать свою гору. Во-первых, там было уютно, тепло и сытно: овцы, которых пасли у подножия, иногда особенно наглые рыцари, которые приезжали, чтобы убить дракона. Рыцарей Ортон не любил, потому что их латы и мечи всегда застревали в зубах. Во-вторых, он не любил покидать свою гору, потому что остальные драконы над ним издевались. Он был очень большой (если вы хотите представить его размеры, то представьте что-нибудь ужасно большое. Представили? А теперь увеличьте его в сотню раз). А еще, Ортон был не самого красивого серовато-бурого цвета. Однажды Ортону все же пришлось покинуть свой дом, чтобы прилететь на ежевековое собрание драконов на Королевском вулкане. Этот вулкан расположен на краю земли, и туда не дойти простому человеку. Так вот, раз в сто лет все драконы слетались к вулкану, чтобы обменяться новостями, потанцевать в воздухе (говорят, что это невероятно красивое зрелище, но только его никто не видел) и похвастаться, кто похитил больше принцесс и сожрал больше рыцарей. И среди этих драконов был один, вернее - одна (это была невероятно прекрасная драконица), мнение которой все ж таки волновало невозмутимого Ортона. Звали ее Тхаи, она была красивого огненного цвета с черным гребнем на спине. К сожалению, Тхаи всегда издевалась на Ортоном, и ее злые шуточки подхватывали все остальные. Именно поэтому дракон с Жженой горы ненавидел эти собрания. В этот раз Ортон не выдержал и ответил на вызов остальных драконов. "За год, за какой-то жалкий год", - объявил он, - "я похищу самую красивую принцессу на свете. И убью всех, кто придет ее спасать! Через год я принесу вам их латы". И Ортон улетел на поиски принцессы. Самая прекрасная принцесса на всем белом свете жила в маленьком, окруженном горами королевстве. Королевство было настолько крошечное, что тень Ортона накрыла его целиком, да еще задела краями несколько соседних государств. Принцесса - звали ее Эрин Найлен Блох из Маленького Королевства, или попросту Эра - в это время собирала цветы на дальнем лугу (в ста метрах от дворца). Вся стража и фрейлины принцессы остались на ближнем лугу, под дворцовыми окнами. Ортон решил, что момент подходящий, снизился (повалив при этом взмахом хвоста башню Королевской Обсерватории), подцепил когтем принцессу за пояс ее пышной розовой юбки и полетел в сторону Жженой горы. И вся королевская гвардия ничегошеньки не смогла поделать! Ортон приземлился на вершине своей горы и осторожно опустил принцессу на камни. Девушка тут же вскочила на ноги и, выставив вперед руку, закричала: - Чучело пучеглазое! Ты меня похитила, ящерица безмозглая! Ортон ошалело помотал головой и опустил морду на когтистые лапы, чтобы лучше видеть принцессу. Эра просто кипела от злобы, светлые волосы выбились из пречески и торчали во все стороны, диадема съехала на бок. - Отпусти меня немедленно! Верни домой! - продолжила крик принцесса. Дракон вздохнул, вновь подцепил Эру за пояс и бочком, бочком подобрался к пещере. В пешере этой вполне удобно размещался и сам дракон, и его сокровища (надо сказать - немалые) и еще оставалось место для гостей и приживалов. Вот только - приживалов у драконов не водится. Как и гостей. Ортон аккуратно опустил принцессу на ворох дорогих тканей, а для верности - еще и прикопал ее в них. Принцесса, по счастью, молчала. Оставалась только одна маленькая проблемка - девушку надо было чем-то кормить. Но с этой проблемой рано или поздно сталкивается каждый уважающий себя дракон. Просто потому, что не желает задуматься о ней заранее. У Ортона, в отличие от других драконов, было одно преимущество по имени Люк. Преимущество по имени Люк пасло овец на склонах Жженой горы, в том месте, где на нагретой от постоянных ударов молний земле произрастала удивительно сочная трава. Обычно Люк валялся на травке жуя травинку и наигрывая что-то на странном инструменте, сделанном из панциря черепахи и воловьих жил. В особенно жаркие дни юный пастух попросту спал, накрыв лицо широкополой соломенной шляпой. Так было и в тот день, когда Ортон отправился к нему на поклон. - Мальчик! - прогрохотал дракон, снизившись, но, не приземляясь, просто потому, что места там не было. - Мальчик, проснись! Юный пастух даже не шевельнулся. - Пастушок! - предпринял попытку Ортон. Та же реакция, а точнее - ее полное отсутствие. - Мой юный друг? - предположил дракон. Юноша продолжил сладко спать. - ЛЮК СИЕЛАНДАР! НЕМЕДЛЕННО ПОСМОТРИ НА МЕНЯ, МОШЕННИК! - проревел Ортон, у которого, наконец, кончилось терпение. Люк Сиеландар (чья фамилия, кстати, с гишпанского наречья переводится как - "гуляющий по небу", или по-красивому - "витающий в облаках") медленно снял с лица шляпу и зевнул. - Здравствуйте, Мастер Дракон, - улыбнулся он. - Простите, я так крепко спал... Вы ко мне по делу? Учтите, хозяин пересчитал всех овечек. И то - дал-то мне самых паршивых, а лучших - этому негодяю Хулио Патриа. Мы с ним, между прочим, вместе росли на узких улочках родного Толедо и он ничем не... - Люк! - поспешил Ортон прервать жалобы словоохотливого пастуха. - Мне нужно совсем немного человечьей еды... Люк нахмурился и склонил голову к плечу. Лицо у него стало, как у человека, который очень старается понять что-то, но - все никак не выходит. - А-а-а! - наконец, облегченно вздохнул он. - Ты завел себе ручного человека! - Что? - переспросил ошеломленный Ортон, который если чего и не понимал, так это человечьего юмора. И персонально - юмора Люка Сиеландара. - Ну, как же, люди заводят себе всяких болонок, хомячков, ужиков, - пояснил юноша. - Почему бы дракону не завести себе ручного человечка? Ортон поморгал немного, пока до него не дошел смысл сказанного. - Ага, очень смешно! - фыркнул он наконец. - На самом деле, я похитил самую прекрасную в мире принцессу. Теперь уже пришла очередь моргать Люку. Глупая шутка, и всем известно - у драконов совсем нет чувства юмора. - Самую прекрасную? - уточнил зачем-то юный пастух. - Самую-самую? Ортон кивнул. - Во всех книгах она именно так и записана: Самая Прекрасная Принцесса Эрин Найлен Блох из Маленького Королевства. Люк огляделся, словно что-то разыскивая. - Значит так, жди меня через час у своей берлоги. И горе тебе, если обманешь! Никогда в жизни я не видел принцесс, ни прекрасных, никаких! И юный пастух исчез в неизвестном направлении вместе со всеми своими овцами. Ортон, нисколько не обеспокоенный, вернулся к своей, как выразился Люк, "берлоге" и осторожно заглянул внутрь. Пещера дракона, как правило, представляет нечто вроде чаши с крышкой. На расстоянии приблизительно половины драконьего роста от пола располагается дыра-вход. В случае с Ортоном, вход был ОЧЕНЬ высоко, и принцесса при всем желании не могла сбежать. Она сидела в гнезде из вороха тканей, одетая во что-то вроде туники из белого шелка. Принцесса укрепила в камнях огромный меч, который явно могла поднять только с большим трудом и теперь методично изничтожала свое розовое платье. - Ну, залетай, раз уж пришел, - милостиво разрешила она дракону. - Мог бы и представиться. - Что я, рыцарь что ли, чтобы представляться? - обиделся Ортон. Влетать он не стал, а только сунул внутрь морду. - Допустим, меня зовут Ортон. - Допустим, - согласилась принцесса. Последние розовые лоскуты упали на пол. - А я, допустим, Эра. Пока принцесса относительно мирно беседовала с драконом; вообще-то всем известно, что девственница может вот так вот запросто побеседовать с драконом три раза в своей жизни; главное успеть вовремя. Так вот, пока Эра беседовала с драконом, ее безутешный отец-король вырывал себе последние волосы из дорогого пудреного парика гишпанской работы. - Горе мне! - рыдал безутешный отец. Потом поразмышлял немного, выпил воды и издал указ: - Всякий, кто вызволит принцессу из заточения и принесет Нам голову дракона и его отрубленный хвост, получит руку Ее Высочества Нашей Наследницы и полкоролевства в придачу, - король бросил взгляд за окно и уточнил, - Ну, или, по крайней мере - половину карты. В масштабе один к одному. Королевство было, конечно, маленькое, но нашли храбрецы, которые рассуждали примерно следующим образом: чем меньше королевство, тем меньше забот. По сути дела, говорили умники, у такого королевства только одна забота - при игре в мяч, все время приходится заключать дипломатические договоры с соседями и этот самый мяч, улетевший за границу, забирать. К тому же, принцесса Эрин Найлен Блох совсем не зря носила титул Самой Прекрасной. И множество рыцарей, вооружившись всевозможными зачарованными доспехами, оружием, заклинаниями и осадными машинами кинулись на поиски коварного дракона. И добрались-таки до Жженой горы. Что же до самой принцессы, то она пока даже не помышляла, о том, чтобы ее спасали. Больше того, она объявила Ортону, все так же сидя на ворохе тканей, что если она попытается вернуть ее домой, то она, принцесса, выцарапает ему глаза, если достанет. Где-то в тот момент на склоне горы появился Люк Сиеландар, таща за собой огромной мешок, от которого пахло окороком, пирогами, яблоками и чем-то еще. Скажем так, много чем еще. - Откуда ты это тащишь?! - ужаснулся Ортон, который обладал нечеловеческой (логично) интуицией и какой-то совершенно не драконьей честностью. - Понимаешь, - начал Люк, - хозяин смог-таки найти жениха для своей старшей дочери. На радостях он устроил совершенно непристойный по обильности свадебный пир. Оно и понятно - оставшихся четверых он точно замуж не выдаст. Так что - можешь их съесть, хозяин только спасибо скажет. Ортон поморщился, насколько может поморщиться дракон. - Успокойся! Они даже ничего не заметили. Я взял всего понемногу, - Люк опустил на землю мешок и несколько фляг. - Или ты думаешь, что прекрасная принцесса будет есть луковицы и пастуший сыр? - Я никогда не пробовала пастуший сыр! - подала голос принцесса. - Его делают из пастухов? Люк свесился в драконье логово, серьезно рискуя упасть и разбиться. - Э-э-э, я грешным делом подумал, что ты врешь, Ортон... - пробормотал он. - Я никогда не вру, - Ортон подцепил Люка, фляги и мешок и медленно опустил на пол пещеры. - Почти. Несколько минут Люк разглядывал принцессу, и принцесса разглядывала Люка. Один никогда не видел наследниц трона, другая имела весьма смутное представление о том, кто такие овцы и что с ними надо делать. В общем - у них было много общего. Ортон, вздохну, махнул когтем и поспешил убраться подобру-поздорову. Но, вернемся к рыцарям. Они ехали, ехали и добрались-таки до подножия жженой горы, которая славилась тремя вещами: тем, что в нее постоянно бьют молнии, тем, какие чудные луга растут на ее склонах, а также тем, что ее вершина была совершенно отвесна, и забраться туда не представлялось возможным. Ходили среди местных жителей легенды о тайных тропках, разбойничьих логовах и белой башне, которая вопреки всем катаклизмам сверкала на солнце на самой вершине горы, но это были слухи, и только. И никто пока их не подтвердил. Рыцари въехали в тот десяток деревень у подножия группами человек по десять, сопровождаемые оруженосцами, слугами, горничными, приблудными торговцами и бедными родственниками. И это был только необходимый минимум спутников, без которых ни один рыцарь не смог бы убить дракона. Ах! Я же забыла трубадуров и поэтов! Каждый рыцарь брал с собой не меньше трех; здоровая конкуренция повышает качество и правдивость саг, эпических поэм, песней, легенд и просто прибауток. Итак, небольшими группками по десять, рыцари въехали в деревни. Деревенские старосты всплеснули руками: поместить всех на постоялые дворы было невозможно. Пришлось идти на поклон к богатым землевладельцам. Богатые землевладельцы достаточно быстро соглашались принять у себя кавалькады гостей, нужно было только обнажить меч и немного им потрясти. Через несколько дней жизнь вокруг Жженой горы замерла, все затаили дыхание и стали ждать. Сначала верные следопыты облазили всю гору, и донесли своим господам - да, действительно, к вершине горы не пробраться из-за отвесных скал. "Именно там и расположено логово чудища!" - решили рыцари и, что забавно, были совершенно правы. А еще они рассудили: "Не может быть, чтобы никто не знал пути наверх!". Самый доблестный, благородный, беспощадный, сильный, богатый и просто обаятельный рыцарь из всех поселился в имении Мартина Макхаюра, по несчастливой случайности бывшего хозяином нашего старого знакомца Люка Сиеландара. У хозяина Макхаюра, как уже говорилось, было пять дочерей, и только старшую он смог со скрипом отдать в жены. Внешностью и нравом дочки пошли в папочку, так что сплавить замуж их можно было только с очень большим приданным, и даже у Макхаюра на всех просто не хватило бы денег. А по легендам и слухам в логове дракона должны были храниться несметные сокровища. По тем же слухам, или по очень похожим (и исходившим, скорее всего от Хулио Патриа), этот уличный мальчишка Сиеландар частенько взбирался на Жженую гору так высоко, как только возможно. Более того, он, поговаривают (все тот же Хулио Патриа и поговаривает!), знал тайные тропки на самый верх, к заветной Белой Башне, драконьему логову и несметным сокровищам. Макхаюр рассудил, что драконье золото ему пригодиться. А если не удастся добыть его, то он в обмен на раскрытие секрета заставит кого-нибудь из рыцарей поплоше жениться на юных девицах Макхаюр. Хитрый землевладелец пришел с поклоном к своему доблестному, благородному, беспощадному, сильному, богатому и просто обаятельному гостю сэру Ришарду и рассказал про негодного мальчишку пастуха. сэр Ришард велел приволочь негодного мальчишку в зал, а перед этим, для острастки, всыпать ему десяток плетей. Перед благородным лицом сэра рыцаря простой пастух Люк Сиеландар появился уже порядком разозленным. Услышав просьбу, она пришел в тихую ярость. Ему, Люку, предлагали стать предателем! Да, можно быть вором, лгуном, лентяем и болтуном, но предателем?! Нет! Однако, Люк был очень хитрым вором, лгуном, лентяем, да к тому же еще и хорошим болтуном. - Сир, - сказал он низко поклонившись, - я действительно знаю тайную тропинку на вершину. Но я не ходил по ней уже несколько месяцев. Может так случиться, что ее уже завалили камни, потревоженные очередной молнией. Если бы вы позволили мне пройти по ней и доложить вам... Сэр Ришард задумался. С одной стороны, проклятый простолюдин наверняка задумал что-то черное, с другой - он мог вопреки всякой логике говорить правду. - Вот что, холоп, - объявил рыцарь. - Ты пойдешь и проверишь тропинку. И возьмешь с собой моего верного Жеана. Из толпы челяди вынырнул худой мрачный тип в одеянии совершенно неопределенного цвета. На поясе у него висел только короткий тонкий кинжал, но взгляд наводил на мысль, что где-то в глубине этого странного тряпья должно прятаться множество смертоносных вещиц. Сэр Ришард улыбнулся и как бы невзначай добавил: - Жеан служил у тирана Кхогара, но был изгнан. За излишнюю жестокость. Люк сглотнул. Но отступать было некуда. Пастух и убийца вышли на рассвете и уже к полудню преодолели половину горы. Там Люк сел на камень и самым решительным образом заявил: - Я голоден! Пока не поем, дальше не пойду! Достал из-за пазухи кусок пресловутого пастушьего сыра и флягу с вином. У Жеана запасов не было, я брать еду у своего беспечного путника он не стал. Люк, конечно, усмехнулся, но невольно зауважал убийцу. За профессионализм. Пастух закусывал, солнце припекало. Жеану в его защитного цвета одеянии со множеством потайных карманов и складок становилось жарковато. - Diablo! - ругнулся он вполголоса, утирая со лба пот. - Mortifero horror! - Ты, случаем, не из Гишпании? - уточнил Люк. Жеан лениво пожал плечами. - Толедо, судя по акценту, - продолжил Люк. - А судя по этому самому "Смертному ужасу" - пансион матушки Хулии... Жеан округлил глаза. - Луис Сиеландар, - скромно представился Люк, - лучший метатель ножей на всей улице Апельсинов. И, конечно, во всем пансионе матушки Хулии, чтоб ее взял смертный ужас! И Лук довольно рассмеялся. - А ты, наверное, знаменитый Незаметный Хуан? Жеан, или Незаметный Хуан хохотнул и забрал у Люка флягу. - Ну ты даешь, Малыш Луис! И что же ты делаешь так далеко от улицы Апельснов? - То же, что и ты, - улыбнулся юноша. - Я подался на заработки. Но на метателей ножей вовсе не такой спрос, как на людей, способных укрыться в голой степи. Даже на воров не такой спрос, поэтому я и нанялся в пастухи. - Вряд ли ты тут голодаешь, - широко улыбнулся Незаметный Хуан. - С твоими-то талантами. - Неплохо живу, - согласился Люк, он же - Малыш Луис с улицы Апельсинов. - Вот только у старика Макхаюра пять - ох, уже четыре! - половозрелых дочери. Бегать - все ноги собьешь! Кстати, о девушках... Люк глубоко задумался, и Жеан не стал его тревожить. У земляков это не принято. Наконец пастух поднял голову и чуть склонил ее к левому плечу. - Скажи, Хуан, ты помнишь Хуану с улицы Роз? Жеан кивнул. - Красивая была девушка. Когда она танцевала, весь Толедо сбегался на площадь... - мечтательно протянул Люк. - Вот я встретил девушку, которая стократ прекраснее! Жеан изобразил на своем худом длинном лице недоверие. - Точно, точно, - хмыкнул Люк. - Только, знаешь, в чем проблема? Она принцесса. Та самая, которую ищут эти рыцари-полудурки. От одной мысли, что Эра станет женой этого припадочного висельника сэра Ришарда мне становится дурно. - Ну, она быстро станет его вдовой, - ухмыльнулся Жеан. - До виселицы сэр Ришард не доживет - его удавят его же слуги. И закопают в компостной куче. - Э-э-э... а нельзя как-нибудь поторопить события? - поинтересовался Люк. Жеан пожал плечами. Люк вздохнул и поднялся. - Ладно, тогда выбора нет. Прости, Хуан, наверное, будет больно. Я ж все-таки метатель ножей, а не убийца... Жеан остановил его взмахом руки. - Постой, дурачок! Я же не сказал нет! Можешь предупредить свою красавицу. Я и слов не скажу рыцарям. - Клянешься? - Могилой матушки Хулии!.. - торжественно провозгласил Жеан. - И пусть она остается в ней навеки! - закончил со смехом Люк. - Пошли. Тайная тропка привела их к логову дракона легко и быстро. Ортон лежал, греясь на солнце, а Эра вязала что-то пушистое на украшенных сапфирами и бриллиантами спицах. Увидев Люка, принцесса радостно улыбнулась, но когда появился Жеан - нахмурилась. - Что-то случилось? - она поднялась на ноги и подбежала к Люку. - Э-э-э... ничего серьезного, всего лишь рыцари, - ответил пастух. - Так, все в дом! - распорядилась принцесса и махнула рукой Ортону. - Лифт! Дракон вздохнул, опустил всех троих в логово и вновь улегся на солнышке. - Так это настоящий дракон?! - воскликнул потрясенный Жеан. - А ты думал - соломенное чучело? - язвительно спросил Люк, опускаясь на ворох тканей и принимая из рук принцессы чашу с освежающим вином. - Неужели твой рыцарь никогда не брал тебя на поединок с драконом? - О каких поединках с драконом ты говоришь? - в свою очередь съязвил Жеан. - Имеешь в виду Зеленого Змия? Тут он вспомнил о правилах вежливости и поклонился Эре. - Прошу простить мои манеры, Ваше Высочество, я Хуан Хонрадо. - Что означает на нашем родном языке "честный" и отнюдь не соответствует истине, - хмыкнул Люк. - О, вовсе необязательно звать меня "Ваше Высочество", - Эра всплеснула руками. - Достаточно будет "госпожи Сиеландар". Жеан достал из-за пазухи трубку и набил ее с очень задумчивым видом. - Ты, надо полагать, забыл мне сообщить об это обстоятельстве, Малыш Луис? - Люк смущенно хмыкнул. - Действительно, будет очень неудобно, если синьора Сиеландар выйдет за этого висельника-рыцаря... ну, так мы, неблагородные кабальеро, земляков в беде не бросаем! Надо только придумать подходящую байку, чтобы убедить сэров убраться подобру-поздорову. Эра скрестила руки на груди и покачала головой. - А как же пари Ортона?! Услышав свое имя, дракон сунул голову в пещеру. - Мы просто обязаны помочь ему! - безапелляционным тоном объявила принцесса. Люк горестно вздохнул и спросил дракона: - Ортон, вот ты способен убить и съесть кучу рыцарей? - У меня случится несварение, - ответила дракон, опустил голову на лапы и вздохнул. Не то, чтобы это пари было так уж ему важно... речь шла о Тхаи, о драконьей чести и о спокойной жизни на ближайшую сотню лет. А то и на две. Вот Люку повезло - он нашел свою женщину, которая, конечно, была по-королевски сварлива, зато умна и добра. И к тому же, любила юного пастуха-вора-метателя ножей. Ортон стал всерьез подумывать, а не податься ли ему в воры. Пока дракон предавался печальным размышлениям, принцесса мыслила более продуктивно. - Тебе ведь не надо предоставлять на суд пережеванных рыцарей, Ортон, верно? - спросила она. Все, включая дракона, поморщились. - Обычно достаточно лат и оружия, - ответил Ортон. Принцесса почесала свой нос, потерла руки, подсела поближе к Люку (так лучше думалось), после чего сказала: - Господа заговорщики, у меня есть план! Надо сказать, что большинство легенд не врут. Скажем, драконы действительно хранят огромные клады, собирая их по всей земле. Это даже не называется воровством. Или вот еще - в древних могильниках обязательно таятся жестокие призраки, которые непременно хотят рассказать усталому путнику трагическую и совершенно бесконечную историю своей кончины. А на вершине Жженой горы есть Белая Башня. Неизвестные безумцы построили ее из сверкающей каменной соли, добытой в соленом озере неподалеку от горы. Именно туда Ортон, Жеан и Люк перенесли часть сокровищ, для убедительности. Сокровища сложили на первом этаже башни горкой, и Эра вскарабкалась на самую ее вершину. После чего Люк немного поколдовал над замком и с чувством выполненного долга выпил из своей фляги. - Э-э-э... Эра, ты уверена в том, что делаешь? - переспросил он на всякий случай. Из-за двери донеслось неразборчивое ворчание. - Уверена, - решил Жеан и потянул Люка за рукав. - Нам пора. На следующий день задолго до рассвета на Жженую гору потянулась кавалькада из сотни храбрых рыцарей, возглавляемая сэром Ришардом. Вели рыцарей Люк и Жеан, на всякий случай подгоняемые копьями и верными оруженосцами. Челядь оставили на лугах и гуськом отправились по тайной тропке наверх. Припекало. Тропа была узка; путь тяжел, отчего медлен. Словом, на вершину горы, к Белой Башне рыцари добрались уже в сумерках. Но и в сумерках сверкала Белая Башня. Сэр Ришард спешился (не без помощи своего верного убийцы Жеана) и распахнул двери Башни. Точнее, попытался, потому как двери не поддались. Только послышался глухой звук удара, и чертыханье рыцаря, разбившего костяшки пальцев. На втором ярусе со скрипом распахнулось окно, и послышался самый нежный на свете голос, который мог принадлежать только по настоящему Прекрасной принцессе. - Что там такое? - жалобно спросила принцесса. - Ах, что там такое? - Ваши спасители, Ваше Высочество! - ответил сэр Ришард. - Откройте же нам дверь и ничего не бойтесь! Принцесса свесилась в окно и протянул к своим спасителям руки. Ах, как трогательно смотрелись на ней лохмотья, в которые превратилось когда-то прекрасное розовое платье. Надо заметить, что Эра потратила целый вечер, чтобы превратить ту ветошь, которая осталась от ее наряда (ее же стараниями) в удобоносимое рубище. - О, благородные рыцари! - заломила руки принцесса. - Эта дверь зачарована! Вам не пройти в нее! В толпе благородных рыцарей послышался ропот. Не было такой опасности, и гнев сюзерена не в счет, которой испугались бы они. Не было такой трудности, исключая все тот же гнев сюзерена, которую рыцари не смогли бы разрешить. Негласно выбранный глашатаем коллективной воли сэр Ришард вопросил: - Как же разрушить чары, наложенные на дверь? И кто осмелился околдовать эту башню? - Эту Башню, - ответила принцесса почти по-деловому, перестав ломать руки, - околдовал дракон. Потому, что он не только дракон, а еще и могущественный колдун. Ах, благородные рыцари, он склоняет меня к противоестественному замужеству! Жеан и Люк беззвучно прыснули. Люк при этом высказал опасение, что Ее Высочество несколько переигрывает. - Что же до чар, благородные рыцари, - продолжила Эра, - то снять их можно, но унизительнейшим способом. Вы должны снять свои доспехи и сбросить их в пещеру в двухстах шагах отсюда. Только тогда дверь откроется перед вами. Поначалу благородным рыцарям это показалось чересчур. Потом они поразмыслили-поразмыслили, да и попытались сломать дверь. Дверь не поддалась. Тогда храбрецы спешились, оставили лошадей на попечение Жеана и Люка и отправились в сторону дыры в земле. Там сэр Ришард первый подал пример, сняв свой доспех и отдав его оруженосцу, отвечавшему за это снаряжение. (оруженосцы, мой внимательный слушатель, но входили в число челяди, которую возможно оставить на лугах без ущерба рыцарской чести!) Примеру сэра Ришарда последовали и остальные рыцари. Когда оруженосцы вернулись к Башне и отрапортовали о сделанном, сэр Ришард вновь попытался открыть дверь. И та вновь не поддалась, точнее - поддалась самую чуточку, но так и осталась закрытой. - Прекрасная Принцесса! - воскликнул сэр Ришард. - Чары все еще не разрушены! Хотя, судя по его лицу, он хотел крикнуть: "Ты наврала нам, мелкая ведьмачка!". Ее Высочество высунулась в окно (обрывки розовой материи затрепетали по ветру) и ответила со вполне натуральной слезой в голосе. Слеза эта была так убедительная, что даже посвященные в план Люк и Жеан почти поверили. - Ах, благородные рыцари! - ответила принцесса с той самой проникновенной слезой. - Наверное, надо бросить в расщелину и ваши копья, щиты и луки с колчанами! Ее Высочество спрятала лицо в дрожащих ладонях, плечи ее затряслись в такт рукам. - Нет! - послышался из-под ладоней глухой голос. - Я не могу позволить вам так унизиться! Я не стою вашего подвига! И вновь это показалось чересчур благородным рыцарям. Пошли уже слухи, что принцесса по одной ей известной причине водит их за нос. Правда, сэр Ришард и тут подал благой пример: он подозвал оруженосца, отвечавшего за копье со знаками благородного рыцаря, за щит с его гербом, за лук и за богато украшенный колчан. Юноша, беспрекословно повинуясь (и, как это водиться у хорошо вышколенных слуг у людей типа сэра Ришарда, не раздумывая) отнес оружие к "расщелине в земле" и сбросил его вниз. Остальные рыцари последовали примеру предводителя. Когда оруженосцы вернулись и доложили о сделанном, сэр Ришард опять подошел к Башне и ударил по двери. Дверь почти распахнулась, но в последний момент захлопнулась (намертво), да еще и ударила благородного рыцаря по мужественному волевому подбородку. - Прекрасная принцесса! - почти проревел он. - Дверь все еще очарована! Ответом ему были сдавленные рыданья. Почти все присутствующие подумали: какой же тиран и деспот этот сэр Ришард! Он довел Belle Dame до слез! - Ах! - ответила принцесса сквозь рыдания. - Вероятно, чары требуют от вас еще большего унижения! Нет, я не могу этого сказать! Благородные рыцари с трудом могли представить себе что-то более унизительное: они скопом стояли на вершине горы в исподнем, окруженные безоружными слугами. В толпе последних уже начинал разгораться костерок смеха.- И чего же требуют чары?! - процедил сквозь зубы сэр Ришард. - Это очевидно! - ответила принцесса, оторвавшись на миг от рыданий. - Вы должны пойти и бросить в расщелину свои мечи! По толпе рыцарей пронесся ропот. Это было не унижение, нет, принцесса просто выбрала неподходящее слово, это был крах. Рыцарь без меча! Нет, лучше уж выйти на главную площадь голышом! Дверь не поддавалась. На этот раз во главе отряда были несколько рыцарей рангом пониже: они преодолели небольшое расстояние до ямы и бросили вниз свои мечи. Оружие бамкнула где-то внизу, и - тишина. Бамк-бэнк! Тишина. Бамк-бэнк! Тишина. Последним упал меч благородного сэра Ришарда. Рыцари вернулись к Башне, оруженосцам, принцесса, к верным проводникам, посмеивающимся в цветастые шейные платки. Дверь распахнулась, Ее Высочество вылетела на улицу и кинулась в объятья первому попавшемуся ей человеку. По странному стечению обстоятельств, им оказался Люк Сиенандар. - О, мои благородные спасители! - воскликнула принцесса. Сэр Ришард оттащил Ее Высочество от пастуха и мягко напомнил, что спасителем был именно он. Принцесса по достоинству оценила и синяк на подбородке, и нездоровый блеск в глазах - она улыбнулась. Но - ничего более. В этот момент небо закрыла черная-пречерная туча. По имени Ортон. Туча полыхнула огнем, не задев при этом ни рыцарей, ни толпу оруженосцев, ни даже Башню. Струя пламени пронеслась над выжженной вершиной и исчезла где-то над соленым озером. Рыцари похватались за мечи. Мечей не было. Теперь они лежали вне досягаемости, также, как и доспехи. Безоружные рыцари в исподнем встречали опасность грудью. Спиной, прочими частями тела - смотря кто как побежал. Один только сэр Ришард стоял посреди этого столпотворения, прижимая к себе принцессу. Ему отчего-то казалось, что дракон кинется ее выручать. Из складок белой льняной туники сэр Ришард извлек острый и тонкий клинок и приставил его к шее Ее Высочества Эрин Найлен Блох из Маленького Королевства. Вопреки его ожиданиям, на помощь принцессе кинулся вовсе не пыхающий огнем дракон, а юный пастух Люк. Юноша достал из-за голенища сапога несколько еще более тонких (почти спицы) кинжалов и подкинул их в руке. - Отпусти ее! - приказал Люк тихим, очень тихим и вместе с тем очень опасным голосом. - Отпусти ее, merde! Почему юноша выругался на мелодичном и поэтичном языке модисток и менестрелей, осталось не выясненным. Но вот сэра Ришарда такие познания в языках слегка удивили. Рыцарь отшвырнул в сторону принцессу, ринулся на Люка. Двое мужчин покатились вниз по склону горы. Громко, очень по-женски закричала Эра. Люк и сэр Ришард катились вниз, вниз по голому, выжженному молниями склону в сторону Соленого озера. Следом за ними катились мелкие камни, обломки веток и далекие крики. Финалом путешествия была вода, соленая, нагретая все теми же молниями, жесткая и противная. Люк ушел в воду с головой, пошел на дно, утягивая за собой обидчика. Сверкнули ножи, с трудом разрезая воду. Мелькнуло что-то гигантское, затененное. Люк был вытащен на берег и отдан в ласковые, любящие руки принцессы и Жеана. Сначала эти руки гладили лицо юного пастуха, высушивали капли воды, отжимали волосы. Когда Люк пришел в себя, ласковые руки стали карающими, надавав ему множество оплеух. Пастух сел, откашлялся и вцепился в руку принцессы. - Ты бы уехала с этим хамом, да, Эра? - хрипло спросил он. Глухо рассмеялся Незаметный Хуан. Заливисто - принцесса. - Нет, ну ты просто идиот, Люк! - ответила довольная принцесса. ("Шут гороховый, наш Малыш Луис!" - посмеиваясь подтвердил Жеан). - Конечно, я не пошла бы за ним. На что мне все это? Розовые платья? Фу, гадость! Королевство? Одна единственная игра в мяч грозит нам международным скандалом! Отец? Ох, я могу приезжать к нему на выходные. Я остаюсь здесь, с тобой, в этой чудесной башне. Надо только дверь починить, и все. Люк потряс головой, последние брызги воды и соли полетели на колени принцессе. - Получается, я зря кидался на этого хама Ришарда? - уточнил пастух. - Я же говорю, идиот! - принцесса наклонилась и поцеловала Люка. - К вашему сведению, синьор Луис, я вполне могла справиться с ним сама. Нет оружия грознее корсета. Троица весело рассмеялась. Рассмеялся (густым, сочным басом) и ярко-золотой дракон по имени Ортон, парящий над морем, и солнце блеснула на медном гребне его спины.