Аннотация: Мужчина должен стремиться хоть к чему-нибудь.
Дорога рвётся вверх, угрожающим, критическим подъёмом, что не описан ни одним международным стандартом. Битый асфальт, давно не ремонтированной трассы подстерегает неожиданными колдобинами и булыжниками. Нарвёшься и полетишь в гости на кулички. Дорога прижимается к скале огибая её, а вместо кювета сотня метров пропасти с клочками тумана на дне, да и не видно того дна. Дух захватывает. Не то слово. Дух в жопе! Дорогу построили в чёрте-каком, лохматом году и лишь изредка, слегка ремонтировали, пока не забросили вообще, потому что, дешевле построить новую. Но нам ли боятся трудностей? Мы специально сюда и попёрлись, на своих стареньких мотоциклах. Да и каждый год ездим по подобным местам. Мы ведь, рокеры, а не какие-нибудь офисные мальчики. Вообще-то вру - самые настоящие офисные мальчики, но раз в году, в отпуск, мы- рыцари разбитых и страшных дорог. Эту трассу откопал Ромка в развалах военных архивов ещё зимой, тщательно разузнал про неё всё, раздобыл более-менее приемлемую карту, где она всё же была отмечена подробно и заявил, что летом поедем по ней кормить горных комаров. Вот мы и едем сейчас, выжимая из мотоциклов последние потуги.
Классная дорога, с адреналинчиком - для настоящих мужиков, которыми мы все пятеро, однозначно и являемся. Вот только, Митяй на этот раз - учудил. Нахера он потащил с собой свою бабу? Да и не его баба вовсе, просто прицепилась с нами. Болтнул где-то на дискотеке, что де, едем в экстремальный поход - она и пристала жвачкой к волосам. "Возьмите, да возьмите". Говорим ей: "Детка! Это трудно!" А она упёрлась: "Хочу!" Митяй тут, с уговорами: "Ром, а Ром, давай возьмём её?" Ромка и пошел на поводу. На кой болт, спрашивается? Ну ладно, пеняй на себя, родная. Я скосил глаза, коротко взглянул на неё, как держится. Вроде ничего держится, прилепилась к Митяю - не оторвать, каску нахлобучила, это чтоб на дорогу меньше смотреть и вниз. Хе, хе. Милая, это только цветочки! Трасса - высшая категория опасности. Не для хлипких девочек. Из каких соображений Митяй её взял? Невзрачная и конопатая, тельце - конечно, есть что пожмакать. Но характер! Думаю, мы ещё хлебнём с ней конфуза. Толян едет чуть ближе к обрыву, страхует, значит, на всякий случай, а мы с Валерой замыкаем, на тот же случай. Впереди несётся Ромка, ну, он всегда дорогу пробивает. Бляха, почётный эскорт, не иначе, для одной рыжей экстремалки. Мало того, почти весь груз Митяя распределили между собой, ещё и сопровождаем как министра обороны, не много ли чести?
Бип. Бип. Биииип. Сигнал от Ромки. Привал. Значит, где-то по карте крупный ручей. Да и солнце садится, здесь темнеет так быстро, что стоит зазеваться, так и останешься в кромешной темноте на дороге. Да и мы притомились, за весь путь нигде и не остановились, полтора суток гонок. Но, то в долине, где дороги для лохов. В горах же, нужно иногда и отдыхать, иначе: "А ты завещание составил?" Глазом моргнешь - подвиг Икара твой.
Заглушили моторы. Роман покрутил картой, махнул рукой. "Туда" И мы сошли с дороги на узкую поляну в расселине между скал. Хорошее место, ручей чистый, чистый и довольно глубокий. Нормальные туристы бы сразу сделали две вещи: разожгли костёр и разбили палатки. Мы же - ненормальные туристы. Во-первых, палаток у нас нет из жесткой экономии веса, а во-вторых, мы зверски устали, повалились кто где оставил свою машину и вырубились, как суслики после знатного траха.
Утро случилось неожиданным и не только для меня.
- Эй, маргиналы! Подъём! - Разбудил всех звонкий окрик рыжей.
Мы зашевелились. Не знаю как кто, а я был недоволен. Такой сон как раз крутился! Нежный, летучий, не помню уж, что именно, но ощущение потери я испытал. Зараза, рыжая! Обломала высший кайф. Открываю глаза... она стоит, улыбается Я даже вскочил, когда осознал в каком виде она была. Голая! Не понял? Что за идиотские выходки? Гляжу, остальные также, как и я, недоуменно таращатся на неё. А она, как будто всю жизнь перед толпой мужиков под Венеру Милосскую косила, подсела к костру, который сама и развела с утра.
- Жрать будем или как? - С нарочитой строгостью спросила она, скользнув лукавой улыбкой по нашим, более чем, ошарашенным лицам, - ну, как хотите, а я голодная.
