Адвокат подошел к подсудимому, протянул через решетку руку и ободряюще похлопал того по плечу, что-то сказал. Антон кивнул, не поднимая головы. Следующая фраза защитника вызвала все-таки эмоции на лице подсудимого. Он даже подскочил, глядя на двери. К ним шла, робко улыбаясь, молодая женщина. Конвоир преградил дорогу:
- Нельзя. Запрещено.
Женщина остановилась, растерянно оглянулась.
- Это жена, дайте хоть парой слов обмолвиться, - вступился адвокат. Конвоир пожал плечами, сказал:
- Ладно, поговорите.
Зал суда заполнялся. Народу собралось много - жертвой был известный в городе человек, богатый, активный общественник. Пришли не только родственники, но и представители фирмы, друзья. Самым интригующим оказался факт, что в убийстве обвинен Антон Порогов - сын убитого. Каждый входящий в зал бросал беглый осуждающий взгляд в сторону подсудимого. Тот, молодой человек бесцветной наружности - сероглазый, с коротко стриженными пепельного цвета волосами, бледный, казался тяжелобольным, но сочувствия ни в ком не вызывал. Вошла секретарь, скомандовала:
- Встать, суд идет!
Мужчина в черной мантии стремительно прошел через зал, занял свое место. Ударил деревянный молоточек, заседание началось. Обвиняемый односложно ответил на вопросы, не отводя взгляда от жены, которая сидела на ближайшем к нему месте. Он знал, ничто не поможет. Все было против него: и отпечатки на рукоятке ножа, и кровь погибшего на его одежде. Телефонный звонок от отца прокурор на прошлом заседании назвал грубой инсценировкой: дескать, пырнул ножом, понял, что сотворил, и позвонил себе с отцовской трубки. Показания Анюты, жены, назвали неуклюжей попыткой создать ложное алиби. И мотив налицо: Антон как раз очень нуждался в деньгах. Просил у отца, а тот не дал. Все это подкреплялось показаниями и потерпевшей - мачехи Антона, и свидетельницы - стервы Людки, соседки отца по лестничной клетке.
Антон нашел глазами Валентину. Молодая вдова комкала в руках носовой платочек, постоянно вытирая опухшие глаза. Подсудимый обвел глазами зал, увидел на первом ряду представителя фирмы отца - заместителя по работе с персоналом. Антон вспомнил: это при нем он просил у отца деньги. Очередная реплика адвоката заставила Антона прислушаться:
- Прошу уважаемый суд допросить Викторову Серафиму Сергеевну как свидетельницу происшествия.
Судья брезгливо сморщился, глядя на государственного защитника, пожилого, с кустиками пегих волос вокруг огромной лысины, в мешковатом черном костюме. Антон не разрешил жене нанимать частного, знаменитого и очень дорогого адвоката - какой смысл? Если всё сошлось против и фактов в защиту нет, то он все равно сядет, а семья останется без денег. Но сейчас, глядя на невзрачного защитника, корил себя, неудачника, почти банкрота, за нищету, лишившую последнего шанса на свободу.
- Её показания очень важны. Сурдопереводчика я пригласил, - дополнил ходатайство адвокат. - Он тоже ожидает.
- Какие могут быть вопросы? - продолжал возмущаться обвинитель, приняв молчание судьи за согласие, - Все ясно! Ваша честь, предлагаю прекратить допросы и перейти к прениям сторон.
Это было ошибкой. Судья не терпел, когда им пытались манипулировать. Кроме того, глядя на въедливого адвоката, на то, с каким упорством он настаивает на допросе свидетеля, судья понимал - обжалования приговора не избежать. Неприязненно глянув на защитника, сказал:
- Ходатайство принято. У вас всё?
- Нет, ваша честь. Прошу повторно допросить Сотникову Людмилу. И судебно-медицинского эксперта.
- Да это издевательство! - воскликнула потерпевшая, вскочив с места.
У Антона мелькнула мысль, что, может, она и правда любила отца. Он наблюдал, как сидевший недалеко заместитель по персоналу поднес ей стакан воды и таблетку. Подсудимый перевел взгляд на адвоката и заметил торжествующе-хищную ухмылку на его лице. "Что он задумал? Кто эта Серафима? Зачем снова Людка?", - мысли запрыгали, заметались, Антону физически стало не хватать воздуха. Он с трудом перевел взгляд на жену, потом на мать, которая сидела, глядя прямо перед собой, глубокая горестная складка прорезала ее лоб, уголки губ трагически опустились вниз. Раздался удар молоточка:
- Стороны, прекратить балаган! Потерпевшая, не нарушайте, иначе удалю! Защита, зачем вам судебный медик? Его заключение есть в деле. Всё же, настаиваете?
- Да, ваша честь, ходатайствую.
Судья недоуменно пожал плечами, весь его вид говорил: "Черт с тобой, старый дурак", - кивнул, приказал вызвать Сотникову Людмилу.
Свидетельница вошла, ослепив зал цыганским золотом глубоко декольтированного топика. Ультракороткая юбка плотно облегала плавно покачивающиеся аппетитные бедра и приковывала взгляды мужчин. После приведения ее к присяге, судья разрешил допрос:
- Приступайте, адвокат.
- Людмила Викторовна, скажите, на прошлом заседании вы заявили, что Антон Порогов пришел к отцу в двенадцать часов дня, так?
- Совершенно верно.
- Вы и сейчас это утверждаете?
- Конечно!
- На чем основано ваше убеждение?
- Что? - Людмила, выпучив, как рыба на суше, глаза, уставилась на адвоката.
- Объясните, почему вы утверждаете, что Антон пришел к отцу в двенадцать часов?
- Я слышала, как он звонил в дверь, его впустили, потом было тихо, потом они стали драться.
- Погодите. Вы видели Антона?
Людмила снова уставилась на адвоката, пожала плечами, сказала:
- Нет, но кто же это еще мог быть? Все знают, что Антон к отцу деньги клянчить ходил.
- Погодите. Вы не видели человека, но утверждаете, что это был он?
Адвокат картинно выставил в сторону скамьи подсудимых руку. Антону казалось, что пожилой, сгорбленный адвокат стал на голову выше, моложе. У него азартно горели глаза, он, как хищник, ходил вокруг кафедры, за которой стояла свидетельница. Та робко оглядывалась, стараясь не упустить адвоката из виду.
- Как вы можете утверждать то, что не видели?
- Я подумала, что это был Антон, его же тогда в наручниках полиция вывела.
По залу, как свежий ветерок, пронесся легкий шум, кто-то смеялся, кто-то шептался с соседом. Судья поднял молоточек, ударил:
- Прошу соблюдать порядок!
Он грозно оглядел зал, дождался тишины, снова ударил молоточком.
- Продолжайте.
- Таким образом, уважаемая Людмила Викторовна, мы узнали, что на прошлом заседании вы дали ложные показания. Вас об этом кто-то просил?
Адвокат посмотрел на обвинителя, тот обтирал носовым платком мгновенно взмокший лоб.
- Нет, нет! Я уверена, что это был Антон. Потом дверь хлопнула еще раз, я поняла, что пришла Валентина, где-то через полчаса. Еще минут через двадцать она ушла.
- Почему вы считаете, что ушла Валентина?
- А кто? В квартире ее не было, когда приехала полиция. Меня пригласили как понятую. Я все видела. Там, кроме Антона и трупа, никого не было, а Антон весь в крови измазанный!
В зале кто-то засмеялся. Снова ударил молоточек судьи:
- Соблюдайте порядок! Продолжайте, адвокат, - разрешил судья, посмотрев на обвинителя. Тот жадно пил воду.
- Надо было говорить, что вы слышали, а не высказывать догадки, кто это был! - жестко заметил адвокат и повернулся к судье. - Больше вопросов нет, ваша честь.
- У обвинения есть вопросы?
- Нет, ваша честь.
Судья кивнул и приказал вызвать судебно-медицинского эксперта. Антон напрягся - он переживал за мать. Снова услышать эти медицинские подробности! Несмотря ни на что она любила отца! Бедная мама! В этот момент Антон ненавидел своего адвоката. Ему хотелось вскочить и отказаться от его бесплатных и бессмысленных услуг. Мать, словно почувствовав взгляд, оглянулась, скорбная морщина слегка разгладилась, уголки губ приподнялись. Она улыбнулась, ободряюще кивнула и снова уставилась взглядом в спину судмедэксперта, который отвечал на вопросы адвоката.
- Убитый перед смертью имел половой акт?
- Нет.
- На простыне, изъятой с постели, были следы биологических жидкостей?
- Были.
Прокурор взглянул на обвиняемого - тот с удивлением смотрел на потерпевшую. Валентина опустила глаза, вцепилась в подлокотники.
- Уточните, что это за следы и кому они принадлежали, и, если можно, давность следов.
Зал застыл, внимательно вслушиваясь.
- Кровь убитого, выделения из влагалища и сперма.
- Анализ ДНК сделан? И кому принадлежит сперма?
- В базе данных идентичных не обнаружено.
- Спасибо. Ваша честь, больше вопросов к эксперту нет.
- Хорошо. У обвинения, есть вопросы?
- Нет.
Обвинитель снова обильно вспотел, стёр пот со лба, жадно выпил полстакана воды. Потерпевшая откинулась на спинку кресла, опустила голову, промокнула глаза платком. Когда эксперт остановился, высматривая, где присесть, представитель коллектива уступил ему место, а сам перешёл на задний ряд.
Судья приказал вызвать Викторову Серафиму Сергеевну. Пока свидетельницу и переводчика приводили к присяге, Антон вспомнил - она, улыбчивая, жила на первом этаже, а ее говорящая дочь была лет на десять старше его. Мама умела общаться с глухонемой и говорила - та улыбается на всякий случай, чтобы не посчитали заносчивой. Сейчас глухонемая выглядела сутулой старушкой в унылом бесформенном платье и белом платочке.
Рыжеволосый переводчик встал около кафедры, сделал несколько быстрых движений пальцами и сообщил:
- Мы готовы.
Адвокат прошел перед залом, остановился рядом с переводчиком:
- Скажите, Серафима Сергеевна, где вы были семнадцатого июня?
Снова несколько быстрых движений переводчика, ответные знаки свидетельницы:
- Дома.
- Вы знаете молодого человека на скамье подсудимых?
- Да. Это Антон, сын Виталия Порогова.
- Вы видели Антона в тот день?
- В тринадцать тридцать он вошел в подъезд.
- Вы это видели?
- Да, я всегда в это время сижу у окна на кухне - пью чай.
Обвиняемый чуть не подскочил: конечно, когда он заходил в подъезд, бабулька сидела у окна. И кивнула! Почему же он об этом не вспомнил сразу?
- Во сколько приехала полиция?
- Через двадцать минут.
- Откуда вы знаете время до минут?
- У меня на подоконнике часы.
Адвокат посмотрел на обвинителя, тот торопливо писал что-то в блокноте, видимо, готовил контрвопросы.
- Кого еще из присутствующих вы видели в тот день?
- Жену Виталия Порогова, - глухонемая указала рукой на потерпевшую. - Минут за двадцать до приезда Антона она с огромным кульком выскочила из подъезда. А до этого любовник ее выбежал, как ошпаренный. Сел в свою машину и укатил. Без двадцати двенадцать.
- Это ложь! - вскрикнула потерпевшая.
В зале зашумели, прокурор снова вытер пот с лица, удивленно взглянул на свидетельницу. Шум нарастал. Раздался стук молоточка.
- Почему вы думаете, что это был любовник?
- Я часто видела их вместе, не трудно понять, какие отношения между мужчиной и женщиной.
Зал заворожено смотрел на переводчика: тот утратил свою невозмутимость, жестикулировал быстро, ответы произносил эмоционально. Снова раздался шум, потом удар молоточка.
- Куда это вы, Валентина Михайловна? - спросил судья, - Вернитесь, пожалуйста, на свое место.
- Я на минуту, мне надо, - лепетала в дверях потерпевшая.
- Вернитесь!
Пристав взял женщину под локоть и аккуратно повел обратно. Валентина плюхнулась в кресло, закрыла глаза. Снова раздался звук удара молоточка.
- В одиннадцать тридцать. Я как раз чай налила, я чай с мелиссой пью, успокоительный. Так вот, чай я налила, села, смотрю - приехал! Я еще ужаснулась: там же Валька с любовником!
- Расскажите, что произошло дальше?
- Потом приехала полиция, ко мне заглянули. Я и бумажку приготовила, и ручку, хотела им все написать, но полицейский махнул рукой: не надо, все уже рассказали.
Прокурор хлопнул рукой по столу. "Вот сволочи!" - подумал он, вспоминая оперативников и следователя. Судья усмехнулся. Адвокат вопросительно взглянул на судью.
- Продолжайте, - разрешил судья, даже не сделав замечания обвинителю.
- Что было дальше, Серафима Сергеевна?
- Тело вынесли. Это меня очень расстроило, сердце закололо, я послала смску дочери, они с зятем меня и забрали на дачу.
Довольный собой адвокат пригладил ладонью кустики, обрамляющие лысину, победно глянул на прокурора, орлиным взором обвел шумящий зал, наслаждаясь триумфом. Лишь после этого обратился к судье:
- У меня нет вопросов, ваша честь.
- Обвинение? Тоже нет, - констатировал тот, всё сильнее злясь на прокурора, который скверно подготовился и позволил развалить процесс. - Свидетельнице и переводчику спасибо. Свободны.
Старушка оглянулась, увидела за решеткой Антона, осуждающе покачала головой и засеменила к выходу. Антон так и не понял, что осудила Серафима Васильевна, то ли факт, что он за решеткой, то ли его, что не вспомнил ее сразу, то ли весь этот мир, где судят невиновных.
Судья раздумывал, стоит ли делать перерыв. Он понимал - развязка совсем близко. Ставшая пунцовой потерпевшая нервно теребила платочек, попыталась подняться, но ее придержал за руку обвинитель. Антон, словно кол проглотил, сидел ровно, расправив плечи и сложив на коленях руки. Мать и жена подсудимого не отрываясь смотрели на судью. Все ждали продолжения.
- Ваша честь, - снова подал голос адвокат. - Пара вопросов к потерпевшей.
- Спрашивайте, - разрешил судья.
В зале опять стало очень тихо.
- Скажите, Валентина Михайловна, это вы убили вашего мужа?
- Нет.
- А давайте, я вам расскажу, как все было? Вы молодая бездельница, домохозяйка, детей нет, жить скучно, завели себе хахаля. И все бы ничего, но аппетит-то приходит во время еды. Молодой любовник лучше старого мужа, да?
Адвокат кивнул, подошел к столу прокурора, остановился рядом с потерпевшей, чуть наклонился и спросил:
- Валентина Михайловна, вам знаком Николай Черемиз? Да-да, заместитель по работе с персоналом в фирме вашего мужа. Тот, который сидел вот здесь, в качестве представителя коллектива, - тут защитник обернулся к обвинителю. - Надеюсь, уважаемый коллега подскажет предварительному следствию провести анализ ДНК господина Черемиза, который совпадет с ДНК спермы на простыне?
Потерпевшая с ужасом смотрела на адвоката. Прокурор поднялся с места и отчеканил, глядя на вдову:
- Может, пора сознаваться? Явки с повинной уже не получится, но помощь следствию будет зачтена.
В зале стало тихо. Казалось, упади со стола лист бумаги - услышат на последнем ряду.
- Никто не хотел убивать! Он застал нас в постели... Причем, в такой момент... Виталий влетел с ножом, кинулся! Николай вывернул руку Виталия, а тот упал, и сам на него наткнулся... Мы не хотели!
Судья перехватил инициативу, строго спросил Валентину:
- Дальше?
- Николай убежал, я пыталась помочь Виталию, но он... - молодая вдова всхлипнула, непритворно заплакала, - быстро умер. Я была вся в его крови... Потом смыла кровь в душе, оделась и ушла.
- А звонок Антону? Если вы не звонили, значит, Виталий был жив, когда вы ушли. Это оставление без помощи, вы понимаете?
Валентина, опустила голову, призналась:
- Да, я набрала номер Антона. Позвонила, подумала, может...
- ...удастся посадить неповинного человека! Нет, ушли вы не сразу, - мстительно сощурился судья. - Сначала предусмотрительно стерли отпечатки пальцев, убрали компрометирующие вас вещички, сложили в пакет и унесли! А потом...
Он вымещал на бывшей потерпевшей злость на бездарного обвинителя, провалившего процесс, на обманчиво непрофессионального, по первому взгляду, защитника и на судьбу, которая заставляла его жить с нелюбимой женой, когда другие играючи заводят молоденьких любовниц.
Антон не слушал судью. Он сидел, обхватив голову руками, и думал об отце, об измене, о свободе, о пущенной лжи, вернувшейся к хозяйке, как бумеранг, обвинением.