Ikinaro Himatahori : другие произведения.

Колокольня

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я рад вернуться! Надеюсь, мой новый рассказ Вам тоже понравится. Перед Вами "странный" философский рассказ, который, надеюсь, способен заставить Вас задуматься... О чем? Наверное, о любви... О чем же еще???

Колокольня

  
   Печальная, она готова на всё:
Ради пустяка и ради всего.
В кругу безумцев она тихо плачет.
Любовь убила слова, которые её трогают,
Которые дотрагиваются до твоих губ.
Она хочет, чтобы её уложили спать.
Печальная, она делает гримасу
Перед зеркалом.
Внезапно обнимает промелькнувшую тень,
И больше ничто не сотрёт следов,
Выпусти кровь из разбитых тел

Mylene Farmer - "Tristana"

  
  
   Франция, 1828 год

I

  
   Мишель обмотал вокруг шеи шарф еще раз. Зима начинала медленно крутить свой часовой механизм. Стояла середина Января, а на улицах Клермон - Феррана не было ни грамма снега.
   Мишель сказал своему кучеру, чтобы тот ехал чуть быстрее. Он опаздывал на званый обед, а ему, знатному аристократу, опаздывать было просто непозволительно.
   Лошади мчались по узким улицам города и заставляли удивленных прохожих оглядываться на шикарную карету месье ЛаМарка.
  
   Мишель ЛаМарк родом из Парижа. Его мать была аристократкой, а отец - хозяином тонкосуконной фабрики. ЛаМарку недавно исполнилось двадцать один год, поэтому отец решил передать прекрасно развитую фабрику в руки сына. Но перед торжественным днем он сказал Мишелю: "Тебе стоит отдохнуть. Груз, который мне приходится тебе вручить - неизмерим". Вот молодой "фабрикант" и надумал съездить в какой-нибудь французский город. Клермон - Ферран вполне для него подходил.
  
   На ужин ЛаМарка пригласила одна хорошая знакомая его матери - мадам Безюф.
   Она показалась Мишелю очень милой старушкой - как и полагается пожилой аристократке, одетая в голубой с рюшечками чепчик и темно - бордовое платье, она вежливо сказала юноше: "Приходите к нам сегодня на ужин. Вам понравится". "К нам" - значит к ней и ее мужу, месье Безюфу.
   "Когда же наконец выпадет снег, - думал Мишель, сидя в карете. - Какая к черту зима, если снега совсем нет!".
   Карета продолжала нестись по улочкам города, временами резко сворачивая в какой-нибудь косой и совершенно неприглядный переулок. ЛаМарку больше ничего не оставалось, как откинуться на сиденье и немного подремать.
  
   Он проснулся от полнейшей тишины. Все звенело в ушах.
   -Кристоф, - проговорил он и посмотрел на место кучера.
   Никто не ответил. Взглянув в окно, Мишель сильно удивился.
   Все было в снегу. Словно за эту короткую поездку что-то свершилось в мире, и снег необъяснимо выпал на равнинные земли Франции.
   ЛаМарк застегнул свой черный плащ и медленно вышел из кареты.
   Его ноги моментально провалились в пугающе толстый слой сверкающего снега. Снежинки продолжали медленно пританцовывать в холодном воздухе, а ветер, казалось, навечно умер в этих краях.
   -Кристоф! - юноша снова позвал своего кучера.
   Но ответа, как и в прошлый раз, не последовало.
   Тогда ЛаМарк принялся пробираться по этому бесконечному снежному морю к лошадям.
   Они стояли совершенно неподвижно, изредка выпуская белесый пар из раздутых розовых ноздрей.
   -Черт возьми! - проговорил Мишель, смотря на пустые козлы.
   "Что же произошло? Да и вообще, где мы находимся? Куда же Кристоф подевался? - задавался ЛаМарк вопросами. - Уже темнеет. Что же делать? Мне не выбраться отсюда одному".
   Он повертел головой и заметил вдалеке какое-то огромное здание с высокой, едва видимой сквозь падающие снежинки, башней.
   "Боже мой! - с ужасом подумал про себя юноша. - Да какого черта?".
   Он выдохнул, и тусклый пар заструился в воздухе.
   Мишель медленно направился в сторону непонятного строения. Идти было ужасно трудно - снег засыпался в ботинки, а снежинки залетали за белый шарф юноши. Снегопад все усиливался и усиливался. Вскоре стало совсем ничего не видно, кроме рябой стены. Снег валил крупными хлопьями, медленно оседая на огромные сугробы.
   ЛаМарк ужасно устал. Ноги больше не желали идти вперед.
   "Боже! - подумал он тогда. - Да что же здесь произошло? Я что, сплю?".
   Уже окончательно стемнело, а проклятое здание с высокой башней никак не хотело приближаться.
   Обессилев, Мишель упал у черных витиеватых ворот.
  

***

  
   Ветвь цветущей сирени, покрытая толстым слоем снега, слегка наклонилась над чьей-то черной головой. Внезапно кровь заструилась по смутным очертаниям лица. Запарили невнятные тела странных существ. Иглы холода парализовали ноги.
   Бьющиеся об оббитые поролоном стенки узкой комнаты люди громко кричат и молят о помощи. Непонятный хлопок... и полнейшая тишина. Яркая вспышка и снова эта цветущая ветвь сирени. Свисающая с цветка крупная бордовая капля...
   Множество свечей. Воск, не уставая, скатывается крупными каплями на чьи-то руки. Плач девушки. Свечи тухнут, и воск застывает.
   Пустая комната, оббитая поролоном. Чей-то отчаянный крик. Поролон промок чем-то красным. Чрезвычайно громкий колокольный звон... да от него можно сойти с ума!!!
  

***

  
   Мишель приоткрыл глаза и увидел смутные радужные очертания человека.
   -Лежите, - проговорил хриплый старческий голос. - Вы сильно замерзли. И понесло вас в такую погоду...
   ЛаМарк сделал еще одну попытку открыть глаза, но та тоже оказалась безуспешной.
   -Кто вы? - сипло проговорил он.
   Кто-то помолчал некоторое время, а потом ответил:
   -Вы в женском монастыре Лавпьена. Я мать Катрина.
   Мишель промолчал. Он потерял сознание.
  

***

  
   ЛаМарк проснулся рано утром. Тонкие солнечные лучи беспощадно резали глаза, и Мишелю просто-напросто пришлось их открыть, чтобы не ослепнуть вовсе.
   Он осмотрелся по сторонам: светлая маленькая комнатка с таким же крохотным окошком с прозрачными голубыми занавесками. У окна стоял круглый деревянный столик с погашенной свечой на нем. Пол был застлан старым красным ковром. Возле кровати, на которой лежал юноша, стоял деревянный стул с огромной трещиной в спинке.
   Мишель встал, оделся и застелил кровать.
   Внезапно полукруглая деревянная дверь со скрипом открылась и на пороге показалась низенькая старушка в одежде монахини.
   -Месье, - обратилась она к Мишелю. - Вы себя нормально чувствуете?
   ЛаМарк сначала обдумал, что ответить, а потом сказал:
   -Да... спасибо, что не дали мне умереть прошлой ночью.
   Монашка кивнула и опустила взгляд в пол.
   -Месье, я прошу Вас спуститься вниз позавтракать. А потом попрошу Вас уйти, - сказала она.
   -В женском монастыре не положено находиться мужчинам, - добавила монахиня и беззвучно закрыла дверь.
   "Боже... где я? Монастырь? Как я попал сюда?".
   Мишель подошел к окну.
   "Все в снегу, - подумал он про себя. - Как я мог здесь очутиться? Что это за место?".
   ЛаМарк медленно вышел из комнаты и очутился в темном узком коридоре.
   Он посмотрел по сторонам. Вдоль серых невысоких стен было множество таких же полукруглых дверей. "Вероятно, это кельи, - подумал Мишель". Юноша беззвучно шел вперед, с опаской осматривая незнакомое помещение.
   -Вы не заблудились? - спросила внезапно появившаяся впереди монахиня. - Вы, наверное, в столовую?
   Мишель кивнул.
   -Тогда идите за мной, - проговорила женщина и начала спускаться по широкой, почерневшей от времени, деревянной лестнице.
   По стенам висели иконы и картины. Повсюду горели свечи. Стоял душный полумрак. Лишь тусклые оранжевые огоньки слегка подпрыгивали в такт черным теням на серых обшарпанных стенах.
   Монахиня привела юношу в огромный зал, увешанный многочисленными иконами и божественными картинами. В ряд у каждой из стен стояло множество подсвечников. Над каждым из них была прикреплена старая пожелтевшая фотография в деревянной рамке.
   Мишель прошел с монахиней через весь зал. Шаги гулким эхом отскакивали от стен.
   ЛаМарк украдкой посмотрел на огромный позолоченный алтарь. Он, казалось, поглощал в себя всю окружающую тьму и сиял, как утреннее весеннее солнце
   Затем они снова прошли в какой-то чрезмерно узкий и низкий проход. Он был настолько низок, что Мишелю даже пришлось нагнуться, чтобы попасть в него.
   Где-то посередине прохода монахиня шепотом спросила юношу:
   -Вы в Бога верите?
   Мишель помолчал некоторое время, а потом сказал:
   -Да.
   Женщина продолжала стоять и не двигаться.
   -Это хорошо, - проговорила она и снова направилась вперед.
   Через несколько минут они очутились в просторной столовой с длинным и узким деревянным столом. Мишелю показалось, что ему было столько же лет, столько и самому монастырю. Огромная трещина расползлась по всей трухлявой поверхности стола.
   -Присаживайтесь, - проговорила монахиня и удалилась.
   ЛаМарк беззвучно уселся на такую же старую лавку и сложил руки на коленях.
   "Сколько же лет этому месту? - думал он про себя. - Все такое старое, что готово рассыпаться прямо при одном твоем взгляде..."
   Не дав юноше поразмышлять, пришла мать Катрина и поставила перед ним большую деревянную тарелку густой каши бежевого цвета.
   -Завтракайте, - проговорила она и села напротив Мишеля. - Вам предстоит долгий путь.
   -Где я? - быстро спросил ЛаМарк. - Что это за место?
   -Недалеко от Пьерпона, - сухо сказала женщина и опустила глаза.
   Зрачки Мишеля расширились.
   -Пьерпон??? Этого не может быть!!! Я ехал из Клермон - Феррана... Как я мог очутиться здесь?
   Монахиня слегка приподняла свои тусклые выцветшие глаза и тихо сказала:
   -Месье... Я ничего не могу сказать Вам. Вы лишь должны уйти отсюда немедля.
   ЛаМарк напряг скулы.
   -У Вас есть хотя бы лошадь, чтобы я смог добраться туда?
   Женщина снова опустила глаза и проговорила:
   -Да... Думаю, лошадь я Вам найду.
   Она встала с лавки со скрипом и снова удалилась в ту сторону, откуда пришла.
   Мишель попробовал кашу. Она была настолько ужасной, что его чуть не стошнило прямо на стол.
   -Ваша лошадь ждет вас у ворот.
   Мишель быстро поднялся с лавки.
   -Благодарю Вас, - сказал он и слегка поклонился. - Я очень признателен Вам и вашему монастырю. Я приведу ее обратно через неделю.
   -Нет, что Вы... Этого совсем не нужно делать... - поспешно сказала монахиня.
   -Нет, - категорически замотал головой юноша. - Я приеду через неделю и верну Вам ее обратно.
   Он еще раз поклонился и направился к выходу.
   Когда Мишель снова оказался в огромном зале со свечами и алтарем, то он остановился на время, чтобы разглядеть его получше.
   "Держу пари, ему века два или три...", - подумал он и вышел на улицу.
   Лошадь, как и говорила монахиня, была привязана к столбу у ворот. ЛаМарк подошел к ней и обернулся.
   "Женский монастырь Лавпьена" - гласила над воротами прогнившая табличка.
   Мишель посмотрел на высокую башню перед ним. Это была колокольня. Почему-то она показалась Мишелю очень страшной. Он сам не мог понять, но что-то отталкивало его от нее. Словно какое-то предчувствие не давало ему покоя...
   ЛаМарк сел на лошадь и вылетел на ней из ворот, как птица.
  

II

  
   Прошла неделя с момента загадочного визита Мишеля в монастырь Лавпьена. На протяжении всего этого времени юноша обходил всевозможные городские библиотеки в поисках какой-либо информации об этом странном и загадочном месте. Больше все его интересовал вопрос о том, каким образом он вообще очутился за сотни километров от Клермон - Феррана. Его кучер, Кристоф, пропал в ту загадочную ночь, и о нем больше не было никаких известий. Впрочем, его никто и не искал. Он был одиноким: ни жены, ни родителей не было, поэтому и искать его было некому. А Мишель? Мишелю просто было некогда.
   В один из этих дней Мишелю удалось съездить в огромную библиотеку города N. Так как в Клермон - Ферране ничего об этом монастыре найти ему не удалось, то N был его последней надеждой.
   Ему предложили огромную книгу "Священные места Франции". Мишель сел за стол и принялся рассматривать оглавление. Строчки, выбитые мелким типографным шрифтом, рябили в глазах. Наконец ЛаМарк увидел надпись "Женский монастырь Лавпьена". Буквы были едва видимыми. Кто-то пытался их затереть. Но у него этого так и не получилось.
   "Женский монастырь Лавпьена - древнейший монастырь на территории Франции. Точной даты его постройки не известно до сих пор. Есть только предположение, что архитектурное сооружение построено в середине XVI века. Основан неким графом Жаном Лавпьеном. На настоящий момент информации об этом монастыре нет совсем. Во времена войны здание использовали в качестве психиатрической лечебницы".
   Мишель медленно закрыл книгу. Клубы пыли вылетели из под ее страниц.
   "Странно, - подумал он про себя. - Почему кто-то пытался стереть название монастыря в оглавлении...".
  

***

   Дворецкий ЛаМарка запряг лошадей в повозку, и Мишель двинулся в путь. Он решил не брать с собой никого.
   Снега в Клермон - Ферране до сих пор не выпало. Ни грамма, как и в прошлый раз, когда ЛаМарк выезжал из города. Но Мишель на всякий случай взял с собой теплую черную шляпу и пальто. Он аккуратно сложил их на дно повозки, а сам уселся поудобнее.
   Когда Мишель уже преодолел большую часть пути, лошади беспощадно проламливали затвердевшие радужные слои снега. Раздавался невыносимый хруст, но Мишель совсем не обращал на него внимания. Его голова была занята мыслями о загадочном монастыре. И теперь его долгом было разузнать всю правду об этом странном месте.
   "Скорее всего, эта... мать Катрина ничего не скажет мне. Даже если она и знает, то ей велено молчать... У кого тогда можно разузнать что-нибудь дельное?".
   Не долго думая, Мишель решил остановиться на неделю в Пьерпоне. Этого времени должно было вполне хватить, чтобы разгадать тайну странного места с полупрогнившими дверьми, столами и кроватями.
  

***

  
   ЛаМарк привязал лошадей у входа, а сам медленно подошел к воротам монастыря. Дул неприятный ветер, гонявший ровные красивые снежинки вокруг молодого фабриканта.
   Мишель снова посмотрел на колокольню. Внезапно что-то большое и черное спорхнуло с ее вершины. Юноша вздрогнул и быстрее направился в здание монастыря. Он открыл деревянную дверь, занесенную снегом, и шагнул вперед.
   -Я ждала вас, месье, - послышался голос впереди. Он был громом, разрывающим небо на несколько рваных кусков.
   Мишель слегка поклонился и снял белую от снега шляпу.
   -Здравствуйте, мать Катрина... - проговорил он. - Простите, я не представился в прошлый раз. Меня зовут Мишель ЛаМарк.
   -А... - протянула старуха. - ЛаМарк... сын Жюля ЛаМарка.
   -Да! - удивленно воскликнул юноша, но тут же осекся, вспомнив, что находится в священном месте. - Да... Но откуда вы знаете?
   Монахиня тихо усмехнулась.
   -Его знают все.
   Мишель и сам усмехнулся своего . "И чего это я так испугался?", - подумал он.
   -Спасибо за лошадь... - сухо проговорила монахиня и посмотрела на ЛаМарка бесчувственным взглядом.
   -Мать Катрина, - тихо проговорил юноша и опустил глаза к полу. - Я хотел поговорить с Вами... Я могу отнять у вас пару минут?
   Монахиня кивнула и пошла вперед. ЛаМарк направился за ней.
   Они прошли в маленькую келью с зажженной на столе свечой и присели на старые скрипучие стулья.
   -Я слушаю вас, месье ЛаМарк, - проговорила монахиня и положила руки на стол.
   Мишель прокашлялся и осмотрелся. Комната выглядела почти так же, как и та, в которой он лежал в прошлый раз.
   -Я хотел спросить вас об этом монастыре... вы давно здесь находитесь?
   -Вы что, полицейский? Я думала, Вы - фабрикант, - недружелюбно спросила женщина и прищурила правый глаз.
   -Нет, нет... Что вы? - быстро проговорил Мишель и обнадеживающе посмотрел на Катрину. - Я просто просмотрел огромное количество книг... Но ничего дельного так и не нашел.
   -И что же вы нашли? - удивленно спросила Катрина.
   Мишель помолчал, а потом сказал:
   -Лишь то, что раньше здесь находилась психиатрическая лечебница.
   Зрачки женщины сузились, а скулы напряглись и стали твердыми, как камень.
   -Уходите, - сухим шепотом проговорила она. - Проклятые любопытные люди! Что вам от нас надо... Не трогайте нас, уходите! И никогда больше не возвращайтесь сюда, - жутко прошептала Катрина.
   -Я прошу вас... - Мишель привстал со стула. - Прошу вас, не прогоняйте меня...
   Катрина категорически замотала головой.
   Внезапно дверь в комнату беззвучно открылась, и показалось лицо девушки.
   Она была очень красивой. Маленькие черные, как угольки, глаза горели при тусклом свете свечи. Алые губы были слегка приоткрыты. Из под черного капюшона просачивалась пара рыжих волосинок.
   -О, простите, мать Катрина...
   -Анна, уйди! - нервно крикнула монахиня и тоже привстала со стула.
   Мишель был просто поражен красотой этой девушки. Он застыл на время и смотрел в одну лишь точку, где теперь не было ничего, кроме прогнившего наличника.
   -Кто это? - не обдумывая, спросил он у матери Катрины.
   -Какая вам разница!? - гневно прошипела монахиня и нахмурила брови. - Она пришла сюда, чтобы оградить себя от внешнего мира, а Вы мешаете ей это сделать! Уходите, пока не натворили чего-то ужасного...
   Мать Катерина подошла к двери и открыла ее сухой, погубленной временем, рукой.
   -Уходите, - снова гневно прошипела она. - Вам здесь совсем нечего делать...
   Мишель встал и посмотрел в прозрачные белесые глаза монахини.
   -Мать Катерина, - медленно и тихо произнес он. - Я не хочу никому навредить... Я просто желаю узнать немного больше об этом месте.
   Монахиня помотала головой и проговорила:
   -Вам совсем незачем любопытствовать.
   Она указала корявым пальцем в сторону выхода и наклонила голову набок.
   ЛаМарк напряг скулы и, пригнувшись, вышел в темный коридор.
   Он твердым шагом направился вперед, не замечая перед собой ничего и никого. Он был унижен. Он, знатный аристократ, был унижен какой-то монахиней!!!
   -Постойте! - услышал Мишель высокий голос из-за угла. - Идите сюда.
   ЛаМарк обернулся: а не следит ли за ним эта старуха, а потом быстро прошмыгнул в темный проход, который и заметить-то не удавалось.
   Внезапно чья-то тонкая холодная рука схватила его за плечо и потащила с потрясающей силой вперед. Мишель не видел перед собой абсолютно ничего. Даже своей руки. Темень, казалось, сожрала все в этом туннеле.
   Тусклый свет показался в конце прохода и ЛаМарку удалось разглядеть очертания фигуры, таинственно схватившей его за руку.
   Потом он оказался в плохо освещенной комнате, обставленной желтыми, как сыр, свечами.
   Фигура повернулась к нему лицом, и ему удалось разглядеть ту девушку. Девушку, которая заходила к матери Катрине во время его визита к ней.
   -Месье, - тихо прошептала девушка. - Я очень прошу говорить вас тихо. Если кто-нибудь узнает о том, что я общалась с вами, то меня убьют... - проговорила она, и ее губы задрожали, то ли от холода, то ли от страха.
   Мишель смущенно кивнул, а потом удивленно уставился на девушку.
   Она действительно была очень красивой. Когда она скинула с себя черный, как уголь, капюшон, то из под него выпали золотисто-рыжие кудрявые волосы. Девушка прищурила правый глаз и с легкой улыбкой посмотрела на Мишеля.
   -Вы ведь пришли сюда по какому-то поводу? - проговорила она, и отражения многочисленных свечей запрыгали в ее глазах.
   ЛаМарк снова смущенно кивнул, а потом тихо заговорил:
   -Мне бы хотелось узнать об истории этого монастыря. Вы не могли бы... Прошу меня извинить, - Мишель поспешно поклонился. - Извините, я забыл представиться. Мишель ЛаМарк.
   Девушка присела в легком реверансе.
   -Анна... Можете называть меня просто Анной.
   ЛаМарк кивнул.
   -Так вы просите меня о том, чтобы я рассказала вам что-нибудь о Женском монастыре Лавпьена? Так ведь?
   Мишель просто моргнул и слегка улыбнулся.
   Девушка отошла к стене и посмотрела на многочисленные свечи и картины.
   -Я здесь с десяти лет, - проговорила она. - Но... о, простите! - вдруг воскликнула девушка и быстро скрылась.
   -Постойте! - тихо сказал Мишель, но Анна уже исчезла из виду.
  

***

  
   Мишель уехал в Пьерпон.
   Он зашел в свой номер и сел на прекрасно застеленную кровать.
   "Какое странное место, этот монастырь. А что, если спросить кого-нибудь из "местных"?" - решил он и направился в главный холл.
   На первом этаже старого отеля находился ужасно темный и душный бар, совмещающий функцию регистрации. Мишель никогда не любил останавливаться в дорогих заведениях. Ему и этого было вполне достаточно.
   Он сел за грязный столик и осмотрелся: множество пьяных, больных, спящих людей. Немногочисленные свечи окрашивали их опухшие лица в темно-красный цвет.
   -Вы что-нибудь хотели? - скрипучим голосом спросила его старая беззубая барменша.
   Она была ужасно худощава и некрасива. Заплывшие от спиртного глаза смотрели в разные стороны. Старуха улыбнулась и показала единственный отколотый на половину зуб. Он был желто-зеленого цвета и, казалось, при первом же прикосновении был готов растечься в руках, как большой гнойный волдырь.
   Мишель встал со стула и подошел к стойке. Он прекрасно понимал, что ничего дельного она сказать ему не может, но все же решил попробовать.
   -Добрый вечер, - вежливо проговорил он, на что барменша ответила громкой отрыжкой.
   -Что вы хотели? - спросила она еще раз и недовольно посмотрела на своего клиента.
   ЛаМарк прокашлялся.
   -Я бы хотел спросить у вас... Не знаете ли вы что-либо об монастыре Лавпьена?
   Женщина пошатнулась. Зрачки ее глаз сузились, а беззубая улыбка моментально сползала с кривого лица. Она поправила седые сальные волосы и внезапно громко засмеялась. Мишель вздрогнул. Такого ужасного смеха он еще никогда не слышал. От него все содрогалось в этом заведении.
   -Послушайте!!! - закричала она всем, кто находился в этом ужасном месте. - Этот молодой человек спрашивает меня о чудовищах в Лавпьене. Расскажите ему! Он хочет знать все!
   Мишель пошатнулся и непроизвольно сел не сальный стул.
   -О... - зашипела полная старуха, медленно подползая к столику ЛаМарка. - Лавпьен... прекрасное место. Я удивляюсь, почему оно еще до сих пор не развалилось! Это рай для сумасшедших!
   -Всех этих монахинь пора бы выкинуть оттуда! А Бог решил их защищать. Конечно, он защищает всех, даже таких, как эти монахини! Они уже все стены изгрызли своими обломанными зубами! - раздался чей-то злобный голос из темноты.
   -Когда эти психи бьются в своих комнатах, оббитых поролоном, то его стены сотрясаются, как при землетрясении! О-о-о... Бедный монастырь...
   -Все рушится... И все готово разорваться!
   У Мишеля началось страшное головокружение. Множество голосов витало вокруг него. Все предметы приобрели красноватый оттенок и закрутились вокруг него.
   -Да... Тот, кто живет там... Они живут под покровом Бога. Он защищает и оберегает их пропавшие души. Им было плохо в настоящем мире, вот они и перешли в Божий. О-о-о... Бедный монастырь...
   ЛаМарк закрыл глаза.
   -Что же вы так испугались? - со смехом спросила барменша. - Мы рассказываем какие-то страшные вещи? - она снова зловеще захохотала.
   Мишель быстро вскочил со стула и убежал к себе наверх. Ужасный хохот преследовал его до тех пор, пока он не захлопнул дверь в свой номер и не лег на постель.
   "Боже, зачем я вообще поехал сюда... делать было совсем нечего. Это мое проклятие!!!".
   ЛаМарк дергался в конвульсиях, то ли от страха, то ли он начинал сходить с ума. Юноша прижал подушку к мокрому от страха лицу и громко кричал в нее. Временами крик срывался на плач, а потом и вовсе прекращался.
   "Боже, почему эти люди такие злые. Как они могут так говорить о великих служителях Бога - монахинях! Их постигнет кара, и я это знаю... Боже, прости меня за все, что я когда-либо натворил в этом мире. Боже, прости меня за мое ужасное существование на этом свете. Прости, прошу..." - молитвы юноши снова срывались на плач и сумасшедшие крики. Он дергался в конвульсиях на своей кровати и не мог понять, что с ним происходит. То ли он действительно начинал сходить с ума в этом страшном месте, то ли он вообще не понимал, что творится вокруг.
   После страшных историй женщин в баре ЛаМарк, не думая, решил сходить в церковь исповедаться.
   На следующее утро он встал как можно раньше и направился в небольшую церквушку Пьерпона.
   Он зашел внутрь старого строения и встал пред иконой. "Боже, - начал медленно шептать он. - Прости меня за все мои самые страшные действия. Дай покой мне и моим близким... Боже, мне страшно. Спаси меня, прошу... Боже, помоги мне", - слезы крупными градинами скатывались по его блестящему лицу. Ему было ужасно плохо и он упал на пол.
   -Месье, - послышался сзади голос священника. - Месье, вы в порядке?
   Мишель упал на пол и сжался в клубок.
   Старый священник подбежал к нему и взял за руку.
   -Что случилось?
   ЛаМарк поднялся с пола и посмотрел на престарелого святого отца красными от слез глазами.
   -Я в порядке... - проговорил он и убежал прочь.
  

***

  
   Страшная лихорадка мучила молодого аристократа семь дней. Он простыл, и теперь лежал с высокой температурой в мокрой от пота постели.
   Все эти дни ему снились страшные сны. Как будто множество больных, в истерике, грызут кирпичные стены зубами. Невыносимый скрежет, и зубы обламывались. Множество девушек расцарапывали шеи длинными грязными ногтями. Ужасные крики, и Мишель то и дело просыпался.
  

***

  
   Позже он поправился и снова направился в таинственный монастырь Лавпьена.
   Погода стояла прекрасная. Установился морозец, а снег совсем не падал. Было светло, как летним днем. Лошадь медленно шагала по мягкому толстому слою снега и временами тяжело вздыхала, выпуская из широких ноздрей пар.
   Мишель закутался в теплую шубу и уткнулся носом в меховой воротник. "Боже, - думал он во время поездки. - Что происходило со мной за время моего пребывания в этом страшном баре. Как вообще такие страшные места могут существовать на земле". В его воспоминания снова всплыли очертания уродливого кривого рта смеющейся барменши. ЛаМарк вздрогнул и сжал в руках вожжи. "Эти странные люди и живут только тем, что смеются на другими... Неужели они и есть дьяволы во плоти... Это страшно. Действительно".
   Он дернул носом. Насморк почти прошел.
   Через два часа Мишель ЛаМарк остановил коней у занесенных снегом ворот женского монастыря Лавпьена. Стояла полнейшая тишина, только ветер временами нарушал спокойствие воздуха. Юноша слез с повозки и перекрестился. Потом он медленно вошел в ворота и направился к главному входу в монастырь.
   -Месье! - услышал он чей-то шепот из-за угла.
   ЛаМарк повернул голову и увидел Анну, закутанную в черный плащ.
   Он была еще красивей, чем в прошлый раз. Ярко - алые губы составляли высокий контраст с ослепительно - белым снегом. Впрочем, как и черный бархатный плащ. На ее голове был накинут капюшон, из под которого тонкими змеями выползали яркие рыжие волосы.
   -Месье, - еще раз проговорила она. - Зачем вы пришли сюда? Если матушка Катрина узнает о вашем приходе, то она будет ужасно недовольна, - ее лицо приобрело выражение детской гримасы, а губы сжались в маленький розовый бантик. Анна часто хлопала широкими глазами.
   -Анна, - прошептал Мишель и беззвучно приблизился к девушке. - А что ты делаешь здесь? Вам же запрещено выходить одним на улицу!
   Девушка беззвучно захихикала и убежала. ЛаМарк направился за ней.
   Они пробежали через какой-то узкий заснеженный закоулок, а потом оказались у низкой черной, с резными узорами, двери.
   -Мадмуазель, - проговорил Мишель еще тише обычного. - Мы нарушаем все запреты...
   Внезапно Анна примкнула своими губами к губам ЛаМарка. Юноша широко раскрыл глаза и замер на время.
   -Пойдемте за мной! - прошептала она ему на ухо и забежала в дверь.
   Мишель поднимался по узкой витой лестнице. Они направлялись к вершине колокольни. По прогнившим ступеням временами пробегали крысы, которые затем быстро прятались в свои узкие стенные норы.
   -Куда мы идем? - запыхавшись, спросил юноша монахиню.
   -Туда, где все секреты перестают быть секретами, - посмеялась она. - Идемте, - Анна схватила ЛаМарка за руку и пошла еще быстрее.
   Внезапно появившийся холодный зимний ветер пытался прорваться сквозь старинные заплесневелые стены колокольни, но у него ничего не получалось.
   Вскоре они очутились в маленькой холодной круглой комнатке. Это была вершина колокольни, ведущая к главному колоколу.
   Со всех сторон она была обвешана рыбацкими сетями, а посередине стоял стул.
   Анна села на него, а Мишелю сказала сесть на пол рядом.
   -Вот и пришел час, - тихо прошептала она. - Рассказать кому-нибудь историю о Двух Лунах.
   ЛаМарк удивленно посмотрел на девушку и спросил:
   -Зачем мы сюда пришли?
   Монахиня засмеялась и произнесла:
   -А вы разве не хотите услышать грустную историю о молодой девушке Элен и ее молодом человеке Люке?
   Юноша, подумав, кивнул, а Анна приступила к рассказу.
   -Это произошло одной холодной зимней ночью. На небе тогда появилось две Луны. Да-да! Целых две! Они смотрели друг на друга, как два заклятых врага. Казалось, планеты были готовы залиться кровью при виде друг друга.
   Юная Элен, которой недавно исполнилось только восемнадцать, тихо сидела в своей комнате и украдкой смотрела на сражающиеся планеты.
   Она думала о жизни, о себе, о крови и своем молодом человеке Люке. Он предложил ей выйти за него замуж. Элен была так рада, что была готова даже перегрызть себе свои вены! - она засмеялась и немного закатила глаза. - Но ее подруги все испортили.
   Люк попросил Элен встретиться у этой колокольни, чтобы объясниться ей в любви. Элен согласилась, ни о чем не подозревая.
   В ту ночь шел сильный снег. Из-за такой густой белой пелены не было видно почти ничего. Но Элен пошла, потому что ее сердце освещало дорогу.
   Она пришла к колокольне, как они с Люком и договорились, но его все не было и не было. Через несколько часов он появился. У него не было ни цветов, ни сияющего от счастья сердца.
   -Элен! - громко крикнул он. - Ты солгала мне! Ты - ненормальная!
   Подруги Элен рассказали Люку о ее страшной болезни - энцефалопатии. Элен так этого не хотела, но ревность и зависть испортили ей весь праздник! - Анна снова громко захохотала. - Тогда Элен бросилась подниматься на эту высокую колокольню. Ее зеленое платье цеплялось за грубые кирпичи и превращалось в плесень. Когда бедная девушка поднялась в эту комнату, - Анна обвела помещение бешеным взглядом. - То все оно моментально затянулось этими белыми сетями. Элен громко закричала. Она не знала, что ей делать, а страшный приступ уже помутил ее рассудок...
   Анна медленно поднялась со стула и вышла из этой комнаты на балкон. ЛаМарк проследовал за ней.
   -Тогда она вышла вот сюда...
   Анна указала на огромный заржавевший колокол, который висел совсем невысоко над каменным полом. Монахиня залезла под колокол и улыбнулась.
   -Она была так опечалена из-за того, что никто не хотел с ней общаться, что решила убить себя.
   Как грустно, когда люди всю свою жизнь бьются о поролоновые стены, кусают себе руки, перегрызают вены, выдирают клоки волос... Это так больно и печально, - она вцепилась тонкой кистью в кудрявые волосы и выдернула клок. - Почему люди отвергают их? О-о-о... Бедные мои монахини. Они сейчас горько плачут в своих крохотных гнилых кельях. Им холодно и печально, и никто не хочет приютить их на воле. У них есть только одна надежда - церковный алтарь. Туда можно спрятаться, чтобы тебя никто и ничего не видели! Нет, правда! - Анна громко засмеялась. - Мишель... ты такой красивый, прямо как Люк... Вот ты и узнал всю правду о наших бедных монахинях! Мой совет - никогда не спускайся в подземелье Женского монастыря Лавпьена! Никогда, а то сам на всю жизнь станешь его монахиней.
   Анна засмеялась. Мишель вдруг понял, что хочет сделать эта хрупкая красивая девушка.
   -Анна!... Анна, постой! - крикнул он, но громкий колокольный звон, казалось, рассеялся по всей Франции. Потом еще, и еще... Труп Анны, с закатанными белесыми глазами, дергаясь, упал под ноги Мишеля.
   Начался крик, все выбежали из своих келий на улицу. ЛаМарку стало плохо. Все поплыло в разные стороны перед его глазами. Он упал.
   Юноша находился в сознании, но ему безумно хотелось умереть. Он не знал почему, но Мишель на время почувствовал, что он просто превратился в Люка, который глубоко в душе безумно любил Элен... или Анну... или просто энцефалопатию.
  
   26 декабря 2003 - 8 января 2004 - 21 марта 2004 - 26 июля 2004
  
  
  
   2
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"