На заднем дворе Академии припарковалась машина с тонированными окнами, в которой сидели Давид и Алия.
Давид поцеловал Алию на прощание, и она потянулась к дверце.
- Детка, постарайся не спорить, - мягко сказал Давид.
- Если только не попадёт билет про теорию Дарвина, - ответила Алия.
- Не обязательно высказывать профессорам своё мнение. Они этого не любят.
Алия откинулась на спинку сидения и посмотрела на Давида.
- Давид, это то, к чему мы все идём. Это будет сенсацией!
- Да кому это интересно! - махнул на неё рукой Давид.
- Теория эволюции давно исчерпала себя, а её всё ещё преподают в школах.
- Может, они и сами это понимают. Им нечем её заменить. Или ты хочешь, чтобы в школьной программе была большая дыра в расписании вместо биологии или истории?
- Почему люди боятся этого открытия?
- Алия, посмотри на этих людишек. Их кроме пожрать, поспать и потрахаться больше ничего не интересует. Какое им дело, кто жил на нашей планете тыщу лет назад! Теория Дарвина или твоя история об инопланетянах или о ком там ещё... я не знаю что в твоей голове... Домыслы, которые ты не можешь доказать, держи лучше при себе!
- Скоро я смогу всё доказать. У меня есть доказательства!
Алия обиженно отвернулась, открыла дверь и вышла из машины. Давид высунулся в окно.
- Какие?
- Узнаешь, когда научишься верить в меня, - ответила ему Алия и быстрым шагом ушла.
С машиной Давида поравнялась машина Профессора Джейсона. Опустилось окно, и Давид увидел лицо отца: в солнцезащитных очках и с металлическим выражением. Давид боялся отца больше, чем любил. От него постоянно веяло холодом. Он всегда чувствовал на себе оценивающий отцовский взгляд: когда спал, когда сдавал экзамены, когда занимался любовью с Алиёй. К тому же, с недавнего времени, отец постоянно говорил о каком-то посвящении...
- Я запретил тебе с ней общаться, - проговорило лицо профессора, и Давид сравнил его с роботом.
- Да брось, пап. Ничего серьёзного. Так, мимолётное увлечение, - Давид попытался придать себе беззаботный вид.
- Кто имеет дело с психами, тот плохо кончит, - прочеканил слова Профессор Джейсон.
- Мы как раз собирались расстаться, - единственное, что пришло на ум Давиду.
Профессор Джейсон удовлетворённо кивнул головой.
- В Багдадском музее пропали две таблички. Одна из них - ерунда. А вторая... Если её содержание станет известно общественности... Мы примем крайние меры, - сказал профессор, акцентируя внимание Давида на последнее предложение, его любимое.
- Я не имею к этому отношения.
- Полагаю, твоя подружка имеет. Я нашёл того, кто привёз сюда табличку, но мне не удалось узнать, кому он её передал.
Давид уставился на отца.
- Что ты с ним сделал?
- Принял крайние меры.
Давид боялся, но ожидал это услышать, его лицо побледнело.
- Выясни. Найди и забери. Или я займусь этим сам. Что будет дальше - ты знаешь.
На лице Давида мелькнула ненависть.
- Ты всё поймёшь после посвящения, - сказал профессор, поднял стекло и отъехал, оставив Давида с тяжёлыми мыслями.
Глава 4.
В просторной аудитории шёл экзамен, каждый студент по очереди подходил к большому столу, брал билет и садился на место. За столом сидели преподаватели исторических дисциплин.
Алия вытянула билет, в котором было три вопроса, и один из них был о теории эволюции. Она сжала челюсти, но молча прошла на своё место.
Пока студенты сидели и готовились, Алия подняла руку, и один из преподавателей пригласил её на стул напротив него.
- Десятый билет. Алия Шлейфер, - проговорила она своим звонким уверенным голосом.
Она долго и увлекательно рассказывала теорию эволюции из учебника, а затем плавно свернула рассказ в другую сторону.
- Но учёные из Лаборатории Альтернативной Истории отвергают эту версию, и тому существует множество доказательств, - начала Алия, но преподаватель перебил её.
- Во-первых, это не учёные, а искатели приключений. Следовательно, к их мнению не стоит прислушиваться...
- Я видела своими глазами вещи, которые отвергают теорию эволюции! - поспорила Алия.
- Вы хорошо знаете свой предмет, и я ставлю вам зачёт, а выслушивать этот бред у нас сейчас нет времени. Может быть, во время летних каникул, где-нибудь в кафе на берегу Средиземного моря, вы сможете позволить себе пофантазировать на эту тему с каким-нибудь симпатичным официантом, - насмешливо улыбнулся преподаватель и расписался в зачётке Алии.
Алия покраснела от гнева.
- Да вы ничего не знаете и не хотите знать! Вы засели в своей скорлупе и в книгах, написанных по приказу заинтересованных лиц. Вы верите фальшивым документам, а не своим глазам и первоисточнику!
Студенты и преподаватели стали посмеиваться, а Алия распалялась всё больше и больше.
- Алия, вы слишком впечатлительны. Сходите в медпункт после экзамена. Похоже, что вы перенервничали, - сказал преподаватель, который принимал у неё экзамен и посмотрел на неё сверху вниз из-под очков.
Лицо Алии побагровело, её руки стали трястись, а глаза расширились. Она упала на пол, содрогаясь в эпилептических конвульсиях. Студенты и преподаватели повскакивали с мест и окружили её. Те, кто разбирался в медицине, оказали ей первую помощь, держа за руки и приподнимая её голову.
На крыльце Академии стоял Давид. Он ожидал Алию после экзамена и наблюдал за своим отцом. Тот, как всегда стоял посреди самых успешных и влиятельных людей Академии, которые его внимательно слушали. Подобная харизма передалась Давиду по наследству, когда, не прилагая особых усилий, ему удавалось заставить других людей делать то, что он хочет. Он часто сравнивал себя и отца, много размышлял над природой власти над людьми. В конце концов, он пришёл к выводу, что власть - это некая химия или даже сверхъестественная сила, которую невозможно объяснить, и которая дана человеку от рождения. Ей невозможно научиться и её невозможно понять.
Потом он стал думать об Алие, что она, пожалуй, была одной из немногих, которая никогда не делала того, о чём Давид её просил. Она бесконечно спорила с ним, она раздражала его и притягивала, потому что тоже обладала такой же харизмой. Но она либо не понимала ценности этого дара, либо специально его игнорировала. Чем чаще Давид говорил ей, что она могла бы добиться огромных успехов в другой профессии, тем твёрже Алия стояла на своём.
Профессор Джейсон догадывался об их отношениях, пока не убедился в этом сам, однажды застукав их гуляющими в обнимку. С тех пор он стал насмехаться над Алиёй и всячески унижать её, обвиняя в бездарности и отсутствии правильного склада ума для исторической науки. Более того, он стал давить на Давида, чтобы тот отговорил её продолжать обучение.
Размышления Давида прервал звук сирены скорой помощи. К крыльцу подъехала машина, из неё вышли врачи с носилками. У входа в Академию собралась толпа, а через несколько минут на носилках вынесли Алию.
Профессор Джейсон тоже подошёл поближе, чтобы посмотреть, что случилось. Когда он увидел Алию, то предостерегающе посмотрел на Давида, и тот, рванувшись было к машине, поймал взгляд отца и остался стоять на месте.
Когда скорая уехала и толпа стала расходиться, профессор Джейсон подошёл к Давиду.
- Я говорил тебе, что у неё проблемы со здоровьем.
- Отец, она хорошая девушка, - сказал Давид.
- Сострадание - не лучшее качество для политика. И вообще, ни одно из чувств не должно брать верх над твоим разумом. В любом случае, после посвящения всё изменится, - сказал профессор Джейсон и ушёл.