Хворов Валерий Михайлович : другие произведения.

Легенды Лысых Гор

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  Здравствуйте. Я, Хворов Валерий Михайлович, автор 7 поэтических книг.
  
  Предлагаю для Вас поэму - "Легенды Лысых Гор", состоящую из десяти частей из моей одноименной книги, вышедшей в 2010 году в г. Тамбове. В 2011 году, в апреле месяце, Тамбову исполнится 375 лет со дня основания. Наши предки - казаки и другие защитники Московского государства отстояли его рубежи. Государство существует до сих пор, но теперь "духовный рубеж" проходит по тем же самым местам Центральной России. По Татарскому Валу, по душам, судьбам и сердцам православных людей и всех жителей России. Мое произведение об этом. О Лысой Горе, которая на реальном и духовном рубеже может для каждого стать горой бесовщины, т.е. Духовной Голгофой или Горой Фавор. Выбор зависит от каждого человека, осознавшего, что он находится в наше время на рубеже выбора. Мне бы хотелось напомнить читателям о том, что в середине 17-го века была построена нашими предками оборонительная засечная черта, т.е. Татарский вал от Белгорода до Симбирска. Кстати, этот защитный рубеж Московского Государства никогда не был покорен полностью его врагами. В отличии от: Великой Китайской Стены, линии Мажино и линии Маннергейма.
  Напоминание об истории создания Татарского вала и охраны его, напечатанная на Вашем сайте, может побудить власть предержащих восстановить - реконструировать часть Татарского Вала с башнями, а в некоторых местах и с деревянными крепостями-острогами. Это будет наглядная реальная музейная реконструкция. Или как филиалы краеведческих музеев. В таком случае появится возможность для любознательных молодых людей в районе этих крепостей, поиграть в казаков - не разбойников. Как бы наглядно ощутить себя защитниками Древней Руси. Продолжателями и наследниками благородного дела богатырей: Ильи Муромца и Добрыни Никитича.
  А то наша современная молодежь в основном увлекается нечистью из романов Толкиена, американским "хэллоуином", и другой бесовщиной. Каждый потомок русичей, защитивших рубежи Родины, должен и обязан побывать на этом рубеже, так же, как некоторые представители других народов посещают святые места у Стены Плача или Мекки или на Горе Афон.
  Реконструкция небольших отрезков Татарского вала может быть осуществлена за счет средств - успешных деловых людей, которые любят свое Отечество и малую Родину.
  И которые ведут прибыльный бизнес на родной земле. Депутаты всех уровней могут провозгласить клич: "Все на восстановление исторических памятников родного края!".
  Небольшая ремарка: во время Великой Отечественной войны 1941-45 г.г. фашистские орды не смогли пройти-преодолеть во многих местах этот защитный рубеж Святой Руси.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  ЛЕГЕНДЫ ЛЫСЫХ ГОР
  
  
   I
   Казаки Лысых Гор
  
  В Лысогорском долу было тесно селу
  И село стало сердцем долины...
  Вороному крылу не скользить по челу,
  Если конь и наездник едины.
  Конь на Лысую Гору взметнёт седока,
  Если надо быть стражем вершины.
  И наполнится силой душа казака
  Ради веры в раденье судьбины.
  Крест Христов на груди, степь видна впереди,
  Где блуждает ногайская свора...
  Строго Бог не суди, казака пощади,
  Если саблей ударит он вора,
  Или пикой пронзит и другого сразит,
  И направится к третьему смело...
  Пусть червонный зенит в небесах прозвенит
  Над стоявшим за правое дело.
  Пусть седой косогор встретит новый дозор
  И о прежнем в веках не забудет.
  Посреди Лысых Гор храм стоит до сих пор,
  Всё в нём русское было и будет.
  
  
   II
   Рубежи
  
  Рубежи всегда бывают крайними
  С первых до последних своих дней.
  Тропы же - приметными и тайными
  Для горячих вражеских коней.
  Враг всегда проворней и мудрее,
  Когда торит путь по дну ночей.
  Рубежи! Вы будьте поострее
  Саблями служивых силачей.
  Люди возвышают вашу крепость
  Смелостью и храбростью рядов.
  Без неё ногайскую свирепость
  Не сдержать молитвой русских вдов.
  Казаки! Вы страдники и стражи!
  Вам ли бить баклуши за грядой?
  На конях скачите без поклажи
  И сражайтесь с блудною ордой.
  Или будьте к посвисту готовы
  В круге из раскосых тёмных лиц.
  Если взгляды будут не суровы
  Ваши на незыблемость границ,
  Вал Татарский с крепями острогов
  Не спасёт Отчизну от беды,
  Если будут русичи убого
  Пересуды множить и суды.
  Острый взгляд для стражника спасенье,
  Если в сердце пущена стрела...
  Уклонись, и вновь через мгновенье
  Стань земным подобием орла.
  
   III
   Острог
  
  Одиноко на Лысой Горе
  Суслик жил в своей тёмной норе.
  Долго жил и свистел он не раз,
  Острожок здесь теперь и "подлаз".
  Враг пролезет в пространство "норы",
  Рухнет почва из Лысой Горы
  И придавит врага в "подлазу"
  В тихий день и в любую грозу.
  Острожок как "бельмо" на глазу,
  Как "треножник" из вил на возу.
  Крепь его стерегут казаки,
  Тронешь брёвна - и нету башки.
  В цель нагорную пустишь стрелу, -
  Вмиг окажешься мёртвым в долу.
  Участь стражей и долг казаков
  Охранять вехи русских веков.
  Бей врагов! Будешь Богом прощён,
  Лишь бы край был от них защищён,
  Лишь бы в избы родного села
  Никакая беда не вошла.
  Чтобы Крымская тьмущая тьма
  Не сдавила арканом дома,
  Или пепел церквей не витал, -
  Заостри воин к бою металл!
  Чтобы сам ты косил здесь траву,
  Бей казак и руби татарву!
  Редкий день Лысогорский острог
  К тишине был, желанной, не строг.
  
  
   IV
   Село
  
  Крепнут и строятся Лысые Горы,
  Новый острог и Слободки.
  Смело селяне ведут разговоры,
  Звонко смеются молодки.
  В Белой Слободке свои разговоры,
  В Красной - свои, мировые:
  - В Козьмодемьяновской люди не воры,
  Избы в Солдатской кривые. -
  Колкие речи работного люда, -
  Это житейская норма:
  - Вот бы запасы статарить оттуда,
  Овцам хватило бы корма. -
  Церкви в Слободках свои и приходы,
  Нивы свои и покосы,
  Гумна свои и на службу расходы,
  Виды на травы и росы.
  Так уж сложились казацкие нравы,
  Все обоюдно свободны.
  Все воеводы угодные правы,
  Были бы Богу угодны.
  Жизнь в Слободе изначально простая,
  Сельская днём и ночами.
  Будешь с зерном - будет каша густая,
  Будут блины с калачами.
  Вспашешь землицу, следи за полями,
  Даже когда нет охоты.
  Рожь до страды простоит под дождями,
  Грустными будут заботы.
  Время нагрянет страды полновесной,
  Всем надо разом трудиться.
  Жизнь не проходит дорогой прелестной
  Там, где идёт косовица.
  Лошадь и бык и скотина другая
  Силушку станут неволить,
  Если крестьяне, кнутами пугая,
  Не перестанут их холить,
  Чистить хлева и конюшни без злобы,
  Сена давать до отвала.
  Если коней не пустые утробы -
  Кони поскачут не вяло...
  В праздники утром звонят колокольни,
  Только село озарится...
  Люди, отринув кудели и шкворни,
  В храмы идут помолиться.
  Молятся истово, многие каясь,
  Верят в спасение Богом.
  Часто в мятущемся времени маясь,
  Думают люди о строгом.
  Свадьбы играют здесь осенью поздней,
  В дни Покрова, до Казанской.
  Миром угодны для матери Божьей
  Люди земли христианской.
  Службу несут по царёву указу,
  С грамотой нужной и важной.
  Всякую гонят чужую заразу
  Стражи земли не продажной.
  Нехристей бьют и ногайские орды,
  Татей с разбойной ватагой.
  - Царь-то в Москве! Он величием гордый,
  Ты же - казацкой отвагой. -
  Служба трудна, только близкие рядом,
  В избах детишки и бабы.
  Там, где наделы окинуты взглядом,
  В пашни уходят ухабы.
  
   V
   Переселенцы
  
  Куда все вместе поглядели,
  Туда пошли они одни...
  О них лишь ветры порадели
  В кругу житейской западни.
  Когда есть конь с уздой не слабой,
  А на телеге дети с бабой,
  Любое дело не тревожно,
  Всё невозможное - возможно.
  Возможно дом слепить из глины,
  И корм сварганить из мякины,
  И накормить скотину кормом
  В хлеву не броском, но просторном.
  Возможно в капище забот
  Соху поправить для работ.
  И гибкий хлыст, согнув в дугу,
  Ни перед кем не быть в долгу.
  Возможно вновь, по Божьей воле,
  Вспахать землицу в Диком Поле,
  И зёрна ржи в неё посеять,
  И всё по-новому затеять.
  Свободным проще быть далече,
  Решив о том на малом вече.
  Оглядный путь ведёт до края,
  Где царствует река кривая,
  Где травы буйствуют без толку,
  И одиноко даже волку.
  Возможно жить в степи без страха,
  Когда в поту всегда рубаха.
  И жизнь воспеть в лучах зарницы
  На белом месте, без границы.
   VI
   Гора откровений
  
  - Посмотри на село, дорогая!
  Зарастает бурьяном оно...
  А вершина Горы вся нагая,
  И Горе быть такой суждено.
  Суждено ей под солнцем палящим
  Лысой быть сотни ветреных лет.
  Время грустных раздумий обрящем,
  На вопрос вызнавая ответ.
  Здесь рассветы всегда пламенели,
  Когда видели бражников страсть,
  Когда стольники право имели
  Узаконить кровавую власть.
  Тати правили неудержимо,
  Оставляя ни с чем мужиков.
  Из пролёток любого режима
  Власть плевала на жизнь бедняков.
  Но случалось, вершили разлады
  Други Разина и Пугача.
  И Антонова Сашки отряды
  Всех казнили врагов сгоряча.
  Други биты и в землю зарыты,
  Вехи буйных и яростных дней.
  И народною кровью политы
  И слезами надгробья теней.
  Хорошо, что мы в мыслях крылаты,
  Можем смело повсюду парить...
  И увидев, как тени разъяты,
  Обо всех временах говорить.
  Горы-сёстры и два косогора
  Пусть закроют долину от зла,
  От заблудшего каждого вора
  И "грехов отпущенья козла".
  Пусть село зарастает бурьяном,
  Отвращая торговую рать,
  Что стремится затмить чистоганом
  Всё святое, а землю продать. -
  Откровенное слово не дышло,
  Проникает до сердца всегда.
  Только что из речённого вышло? -
  Горе яви да были беда.
  - Ты мой друг, не грусти на вершине,
  Божий храм у селян не отнять.
  И душой не склоняйся к кручине,
  Чтобы власть за бурьян обвинять.
  Посмотри на мечты-огороды,
  Труд познавшие трепетных рук.
  Не беда, что небесные своды
  Не спасают рожениц от мук.
  В муках радостных бабы рожают
  Сыновей, и в слезах дочерей.
  Пусть мужья их всегда обожают
  В избах с тихим притвором дверей.
  Вера наша с любовью сроднится,
  И надежда не будет шальной.
  Не погибнет село, возродится
  В ипостаси быть может иной.
  Всё вокруг для души дорогое,
  И иного судьбе не дано.
  Время вскоре наступит другое,
  Нам счастливыми быть суждено. -
  Ветер тихо коснулся влюблённых
  И понёсся к истокам реки...
  На полях, ещё ярко-зелёных,
  Закачались хлебов колоски.
  Закачались и выгнулись в дуги
  Стебли нивы, не знающей бед.
   И волна за волною, подруги,
  Побежали за ветром во след.
  Побежали не ради забавы,
  По велению трепетных сил.
  Только натиск податливой лавы
  Вал Татарский полынью гасил.
  
   VII
   Лунный дурман
  
  В Лысых Горах под Тамбовом,
  В русском обычном селе:
  Кто-то спасал себя словом,
  Кто-то летал на метле...
  
  Словом небесным спасаясь
  И рукотворным крестом
  Кто-то работал, стараясь
  Думать о деле святом.
  
  Доброе дело отрадно
  Каждому, кто не серчал.
  Даже когда всё не ладно
  Было в начале начал.
  
  К срокам пшеницу-зазнобу
  Надо с полей всю убрать.
  Потом политую робу
  Можно потом постирать.
  
  
  В тех же местах Лысогорских,
  В каждых весёлых домах
  Черти, как в барах заморских,
  Били чечётку вразмах.
  
  Слушали люди живые,
  Глядя на телеэкран,
  Песни-мечты ножевые,
  Меченых дьяволом стран.
  
  И всей душою внимая
  Гласу дурманящих сил,
  Руки над тенью вздымая,
  Каждый себя возносил.
  
  Ночью "колдуньи" и "маги"
  В грёзах влетали в трубу,
  И облетая овраги,
  Славили злую судьбу.
  
  Там, где не вьются туманы,
  Где косогоры одни,
  Люди тряслись, как шаманы,
  В круге дурной западни.
  
  
  Факелом лунным освечен
  Образ водилы-козла.
  Каждый ведомый помечен
  Был острой метою зла.
  
  Было лихое недавно
  Время, да быстро прошло...
  Люди вновь трудятся славно,
  Солнце над всеми взошло.
  
  И воссияв над Горами,
  Крылья ветров теребя,
  Солнце лучами-дарами
  Всех согревает, любя.
  
   VIII
   Прозрение
  
  На светлой вершине, теряясь в ветрах,
  Из сердца уходит забвения страх.
  Уходит тоска и неверия блажь,
  Я сам своего одиночества страж.
  
  Я сам господин своего бытия,
  И мне не перечит судьбина моя.
  Дурман табака и хмельная мура
  Напрасно мой дух пеленали вчера.
  
  Узреть я успел журавля вдалеке,
  Сжимая до боли синицу в руке.
  Я в коконе грёз пребывал и блажил
  И явью дарованной не дорожил.
  
  Казалось мне: крылья мечты обретут,
  Когда золотые цветы расцветут.
  Цветы расцвели, но зачахли в пыли,
  Мечты затерялись в туманной дали.
  
  
  
  Разъялись глубины духовных потерь,
   И чёрных преданий явил себя зверь.
  Загривок из туч, а клыки из теней,
  И видом он волка любого страшней.
  
  Нацелил он клык свой из тени страстей
  Во плоть языка моего без костей.
  Весь ужас расплаты и страхи кручин
  Взъярились во мне из-за многих причин.
  
  
  
  
  За ложь не молюсь, но за правду и впредь
  Готов пострадать и готов умереть.
  Над отпрыском бездны взметнулась гроза
  И светом мои исцелила глаза.
  
  Упала завеса туманов игры,
  Я духом прозрел на вершине горы.
  Прозрев, я увидел не то, что хотел:
  Синица - мираж, а журавль улетел...
  
  Вокруг ни души, только я да ветра,
  Да синяя крепь заревого шатра,
  Да солнечный свет омывает меня
  В купели высокой погожего дня.
  
  Оставила чувства в покое тщета,
  С надеждой на Бога душа не пуста.
  Я в глубь своей памяти взор устремляю:
  Я - русский. И русскую землю люблю.
   IX
   Времена
  
  Годы шли, суету умножая,
  Люди жили во все времена.
  Кто-то славил себя, обожая,
  Кто-то славил родных имена.
  
  Схема жизни фамильного древа
  У любого сложнее машин.
  Кто-то впрок истомился от гнева,
  Кто-то духом взлетел до вершин.
  
  В храмах божьих есть книги приходов,
  Вникни в суть и словами владей.
  От мирских до церковных расходов,
  От рожденья до смерти людей.
  
  Только книги не пишутся разом
  О поступках людских и горях.
  Закрывали и храмы приказом,
  Оставляя печать на дверях.
  
  В перерывах и долгих прогалах
  Ни о ком не прочесть ничего.
  В красных саванах в брошенных залах
  Бесу кланялась свита его.
  
  Вот и войны пришли мировые
  В наказанье, и слов не найти,
  Чтобы дни описать боевые
  Тех, кто славу сумел обрести.
  
  Тот герой, кто себя не жалея,
  Шёл в атаку за Родину-мать.
  Но не тот, кто покой вожделея,
  Жизнь лукавую стал понимать.
  
  Пламя злобы в сердцах не уймётся,
  Если ложь будет цветом времён,
  Если в древе родов не найдётся
  Тонкой ветви из светлых имён.
  
  В книгу вносится имя без тени
  Всех грехов и духовных разрух.
  Встань во храме святом на колени
  И возвысь покаяньем свой дух.
  
  
   X
   Любовь не одиноких
  
  У реки Челновой поворот есть кривой
  И другой, разделяющий плёсы.
  Манит даль синевой и высокой травой,
  Где туманы сгущаются в росы.
  Отобью я косу и в луга понесу
  На плече трудовую секиру.
  И в рассветном часу тишину не спасу,
  Угодившей подлунному миру.
  Травы буду косить и куплеты басить
  О любви и хорошей погоде.
  Крест умею носить и страду выносить,
  Как заложено в нашем народе.
  Мне родная жена озарит времена
  Светлым взглядом в сплошном недосуге.
  Путь-дорога трудна, но отрадна она,
  Когда веришь любимой подруге.
  Лысогорская мель многих сёл колыбель
  И юдоль для семей изначальных.
  У кого-то есть гжель и с цунами купель,
  А у нас два кольца обручальных.
  
  Автор Валерий Хворов, г. Тамбов, январь 2011 г.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"