Юность и её цветение для меня не жизнь в полной мере, а лишь поиск жизни, той, счастливой, о которой говорят старики, которой я никак не найду. Мне остаётся лишь уважительно-завистливо-зло смотреть на спокойную старость, и всё же я не хочу стареть, не нужны мне болезни и медленно приходящее ощущение себя обузой, но тогда остаётся лишь смерть; я боюсь смерти, потому что она ирреальна. Тогда я хотел бы быть вечно юным. Вечно искать, вот что я имел в виду.

В тот осенний день, похожий на все остальные, мы с тобой: в туманно-тихом дворике, занесённом первым снегом, я читал стихи, твоя рука в моей, нежная, детско-злая; в воздухе, кружась, таяли снежинки; язык сплетается с языком, как старо; змеёй ты прошептала то самое слово, и с тех пор оно перестало что-либо значить, оно не могло охватить нас, или же было слишком велико, и мы боялись его, не знаю, но с того дня мы молчали.

Потом всё начало ломаться, мои руки, покрасневшие, пошедшие трещинами, как мёртвая земля, я говорил: это проклятье, но лишь похолодало.

Я не хочу уходить, зачем рыться в себе угольными ночами? Чтобы ускорить шаги смерти; мы заблудились по пути, и здесь я хотел бы остаться навсегда. Всё изменялось, мы старались не замечать, закрывая глаза, жмурясь кошкой, ты целовала и улыбалась, чтобы скрыть дрожь твоего детского голоса.

Ветер гнал снег на звёзды, сбивал на землю и люди топтали их, не видя; небо темнело от голубого к серому, лужи призрачно застывали в первом морозце, метались снега, скрывая под собой опавшие листья.

Мне казалось, скоро ты уйдёшь, впрочем, я бы только посмеялся, закурив и закрыв глаза, подождав полсигареты, тихо растянул бы губы терпкой, усталой улыбкой, укутавшись в сигаретный дым, ничего другого мне не осталось бы, ведь ничего нельзя изменить. А потом ты умерла.

Мне однажды приснилось, будто мои бывшие девушки пришли ко мне, они пили вино и занимались любовью, я писал, пил глорию, Глория - кофе с виски, по-моему, не помню точно. Этот напиток очень любил Белаква из сборника рассказов Сэмюэла Беккета "Больше лает, чем кусает" (в других переводах - "Больше замахов, чем ударов"). Дико вкусная вещь. зная, что их на самом деле нет.

В тот вечер, когда ты позвонила и, выдержав многозначительную паузу, сказала "всё", я почувствовал вдруг усталость от своего будущего, и тогда я всё разрушил, потому что не хочу быть одним из. Я ощутил всю мерзость конца. Я закурил, сел на диван, затянулся, поднявшись, мерил из угла в угол комнату робкими и злыми шагами одиночества, а за окном сновали прохожие, темнело, некоторые шли боязливо, вдалеке лежала титаново-красная, размытая полоса заката. По углам комнаты теснилась пыль, юркая сигарета обожгла ладонь и упала.

Вышел на улицу, метель вплелась в волосы, посмотрела в глаза. Не глядя под ноги, толкая прохожих, я шёл вперёд, словно гонимый чем-то, спешащий на встречу; выходил на яркие проспекты, томно-незнакомые переулки, оказавшись на Старом Арбате, был облеплен гуляками и снегом, шёл, закрыв глаза, толкнул кого-то - девушку - она улыбнулась и исчезла.