Хохлов Анатолий : другие произведения.

Глава 1. Мастер в каменных штанах. (Завершена)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:

   Дисклеймер: Рисунки, размеченные в данной книге созданы в генераторе изображений Copilot Designer.
   Всевозможные косяки в наличии, но общей восхитительности рисунков это не отменяет.
  
  

Бегущая лиса. Книга 2.

Асигару безумной империи.

  

Шляпу - надеть! Копьё - поднять! Копьё - держать! Копьё - положить!

Шляпу - снять! Шляпу - надеть! Шляпу - снять, клинок - обнажить!

Песня пьяных асигару.

  
  

Глава 1.

Мастер в каменных штанах.

  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  

Эпоха Войн.

Год 525

25 июля.

  
   Погода выдалась тёплой, солнечной и тихой. Журчала вода под перекинутым через оросительный канал каменным железнодорожным мостом. Крепким и широким, с двумя прочными опорами. От редких порывов ветра шелестели кронами и поскрипывали стволами деревья. Ни человека вокруг, ни зверя, ни птицы. Даже мышей нет.
   А это что? Движение? Жизнь?
   Из тёмного углубления под береговым упором железобетонных балок, вышла, настороженно обнюхивая каменную плиту перед собой, обычная серая домашняя кошка. Прошла чуть вперёд, остановилась у воды и подняла голову, оглядывая реку.
   Шурх!
   Большое, костлявое человекообразное тело вылетело из тёмного углубления позади кошки, схватило животное и отдёрнуло его от воды, а в тёмной мути прибрежного течения нечто крупное, принятое прыгнувшим за крокодила, шарахнулось прочь от берега, ушло на глубину и затаилось, но ненадолго. Сразу же заметив, что преследовать его береговой прыгун не собирается, речное чудище поднялось к поверхности и высунуло голову из воды. Кто там прыгает?! Может - человек? Одиночных людей можно напугать и отогнать, например, от сети, или садка с рыбой. Одиночный человек не бросится сразу, если залезешь в курятник яйца воровать, или в огород, нарвать моркови или брюквы. Подбежит, угрожая лопатой или вилами, поднимет шум и будет подмоги ждать. А если зубы покажешь и, сцапав добра сколько сможешь унести, начнёшь убегать, то и преследовать не будет. Плохо, что возле селений и ферм живут чудовища. Собаки, рвущие чужаков в клочья, или другие люди. Тоже мутанты, но сильные, с большими ножами и умеющие так страшно атаковать, что слишком обнаглевшие мутанты, пытающиеся воровать скотину, или на людей нападать, от одного удара превращаются в разлетающиеся облака кровавых брызг.
   Вода стекала по колтунам чёрных, слипшихся волос. Выпученные глаза уставились на противника, а поднявшиеся над поверхностью ноздри резко выпустили воздух, громким фырканьем пугая оппонента. Бойся, бойся! Ты же обычный! Тощий, грязный, даже ещё не совсем взрослый человек! Слабак! Слабак какой-то!
   Водяной угрожающе захрипел, поднял из воды передние лапы, с рваными перепонками и длинными грязными когтями, по которым заструилась энергия Ци.
   Смотри, смотри, слабак! Видишь синий свет на когтях? Стихия - Ветер! Ударом и плоть, и камень, и металл разорвать можно! Отдавай вкусного зверя, и беги, пока я за тобой не погнался!
   Береговой прыгун, однако, никакого страха не выказал, а поднял руку, потёр кончики пальцев, и над ними полыхнул яркий алый огонёк. Как над зажигательными коробочками, которые водяной иногда находил на грудах мусора, только явно жарче, и целых дюйма три высотой. Вот и выяснили отношения.
   -- Пф-ф-фыр! -- примирительно фыркнул водяной и, активнее работая ластами ног, приподнял над водой верхнюю часть своего туловища. Поднял одну руку, показывая пойманную утром полуметровую щуку, а второй указал на кошку, которую береговик подхватил на руки. Не понял? Придётся ещё несколько раз показать когтистым пальцем на рыбу и на зверя. Меняю, мол. На берегу мало вкусной рыбы, а в реке мало вкусного зверя. Взаимовыгодная сделка!
   -- Не отдам! -- громко и уверенно заявил береговик, к которому, между прочим, из углубления, вышла вторая кошка. -- Это - моя подруга! Подруг нельзя есть!
   Жадный! Жадный береговой прыгун! У него два зверя, и не хочет даже одного, такого маленького, сменять на большую рыбу!
   -- Гхар! Глбу! Гр-грглха! -- не приспособленное к произнесению человеческих слов, горло мутанта исторгло несколько злых, максимально ругательных звуков. Страшно злой, речной житель набрал в пасть воду и резким плевком отправил струю в сторону береговика, но тот взмахнул рукой и волна ветра, ударив сбоку, отбила летящую воду.
   Мутант отшатнулся, нырнул и торопливо поплыл прочь от несговорчивого незнакомца. Не повезло. Сильный чужак. На мусорном полигоне мог бы сам даже жратву не искать, а других заставлять ему её приносить, за то, чтобы не бил, и не гонял. Да, можно было бы даже его с собой позвать, проверить силы и на пару власть на помойке захватить. Порешить в ночном нападении большие фигуры и копателей бесцветных под себя подмять, но - нет. Вгляд у него неправильный. Злобы и лихости в нём мало. Куда такому на мусорном полигоне власть брать?! С таким курятник потрошить идти опасно. Эх, прибиться бы к группе какой, посвирепее! Чтобы и собаку толпой загрызть могли, и не всякий страж к ним сунуться бы рискнул. Мутанты, кто хоть что-то может, к руинам подались. Чудовища, защищающие простых людей, резко убавили в численности и скоро совсем вымрут. Ещё чуть-чуть, и что-то будет! Что-то, что многим даст жратву и цвет. А этот жадина пусть остаётся здесь, по другую сторону. Скоро мусорный полигон и руины придут за ним и его кошками. Подруг нельзя есть? Ха-ха! Смотри, чтобы тебя самого не сожрали, приятель!
  
   Речной мутант погрёб по своим делам, никому не причинив вреда.
   -- Вот, видите? -- сказала Кицунэ кошкам, поднимая их обеих на руки. -- Я же вам говорила, что притвориться парнем будет полезно? Вон какой страшный приплыл, а напасть побоялся! Но я бы его, наверно, и девочкой побила. Это же просто водяной, каппа! Куда ему против настоящей волшебной лисы?! Я вон скольких бандитов, и пять самых страшных убийц обманула! А если бы этот каппа на них нарвался, его бы так хлопнули, с одного удара, что никто никогда бы от него даже кусочка не нашёл!
   Солнце выглянуло из-за проплывающих по небу облаков, залив цветущий летний мир лучами жаркого света. Кицунэ, продрогшая за утро и истощённая очередной трансформацией истерзанного тела, переползла на освещённое место и благостно вздохнула. Хорошо! Чистый воздух, без гари, от которой только-только очистились лёгкие. Вода, достаточно чистая, чтобы её не страшно было пить. Солнечный свет, согревающий кое-как сросшееся мясо и покрытые шишками в местах переломов кости. Сейчас бы ещё еды чуть-чуть. Кастрюлю лапши, с бульоном и вот такущим кусищем мяса! А на сладкое штук пять шоколадок, или большой кремовый торт. Вот тогда бы можно было расслабиться, залезть куда-нибудь в самый тёмный угол, чтобы не нашёл никто, и сутки-двое поспать! Но нет у неё ни лапши, ни шоколада. Вообще ничего нет, даже тряпки какой-нибудь, прикрыть самые стыдные места. Нет, конечно, рваную, обгорелую, окровавленную и изгаженную униформу имперской волонтёрки у неё никто не отбирал, но предатели из Единства прекрасно знают, во что была одета девчонка, которую они приказали убить. Пошлют группу проверить руины сгоревшей фермы, узнают что в золе нет костей и станут искать черноволосую зеленоглазую девочку в очень приметном костюмчике. Они же не знают, что напали на настоящего волшебного лисёнка! И в этом - её спасение. Оставить здесь, под мостом, все засвеченные перед врагами вещи, сменить облик и затеряться в толпах людей. А облик парня, совершенно нормального, просто измученного и истощённого немножко, ещё лучше поможет ей спрятаться от сумасшедших придурков.
   Она ведь всё равно собиралась ненадолго парнем притвориться, чтобы её взяли работать на восстановлении разрушенных стен и домов? Вот и одно к одному. Ищите какую-то девочку, которую убить не сумели? Ну, точно не меня же! Сами должны видеть, что я - парень, работаю тут работу, и ни про каких девочек со сгоревших ферм вообще ничего не знаю. Идите куда-нибудь, сволочи поганые, и не приставайте к самым обычным нормальным людям!
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   Уши греющегося на солнце лисёнка дрогнули, уловив странный шорох. Насторожившийся бродяга приподнялся, посмотрел в сторону шороха и какое-то лохматое обезьяноподобное существо, покрытое шерстью с головы до ног, шарахнулось с железнодорожной насыпи обратно в кусты, в рывке уронив крупный камень, которым вооружилось, подкрадываясь к спящему. Лисёнок, вскипев, даже дёрнулся в желании броситься в погоню за чудищем и хорошенько его взгреть, но обременённый двумя беззащитными питомцами, сдержал порыв. Всех мутантов не переколотишь. Их, чисто теоретически, должно государство собирать и отправлять в специальные воспитательные дома, для обучения и адаптации к жизни в нормальном обществе. Империя даже бахвалится везде, как вот она высокоморально заботиться о своих мутантах! В школу устраивает, даёт жильё, социальные гарантии, и на работу отправляет. Ага, добренькие такие! А как только Кицунэ случайно показалась людям в мутантском виде, её вместо приюта или школы, сразу к дереву потащили. Вешать! Вешать дуру, поверившую в их враньё! Лживая, дурная, сумасшедшая империя!
   Злость на мутантов, как поднялась, так и улеглась, растаяв без следа. Что злиться на этих несчастных? Имперская власть бросила их и не оставила никакого выбора, вот они и превращаются в озлобленных диких хищников. Нужно подниматься и идти. Опасно тут. Злись, или не злись, а чем ближе к городу, тем больше вокруг мутантов. Спать ляжешь, так мяукнуть не успеешь - вместе с кошками заживо съедят.
   Кицунэ поднялся и оглядел себя. Рваная белая блузка и серые подштанники могли бы ещё послужить. Увы, нет, придётся их тоже тут бросить. Слишком приметные и привлекающие внимание вещи. Но и совсем без одежды идти нельзя. За такой вид в городах штрафы выписывают, и в тюрьму забирают. Стражам же не докажешь, что лисятам, даже ручным, можно ходить без одежды. Надо что-то придумать. А что если, заодно с приличным видом, организовать ещё и рекламу своим способностям? В поисках работы - пригодится!
   Раздевшись донага и бросив обгорелое рваньё в темноту под мостом, лис снова плюхнулся на камень железнодорожной насыпи пятой точкой, собрал немного Ци и пустил её в землю. Заряд наполнил твёрдую материю, камень послушно стал пластичным, словно глина, пришёл в движение, поднялся и облёк нижнюю часть туловища молодого лиса, плавно сформировав широкий пояс и короткие, чуть ниже середины бедра, каменные штаны. Толщиной миллиметров пять, и очень тяжёлые. Такие, что едва Кицунэ поднялся, ему пришлось тело перестраивать, чтобы распределить нагрузку. Вот, надо ещё сделать широкий пояс и плавные контуры. Так каменные штаны будут меньше давить на кости таза.
   Стоило убрать потоки Ци, направленные в камень, как обновка превращались в монолитную каменную кору, поэтому штанины пришлось расширить, наподобие сплющенного с боков колокола. Теперь в них можно было относительно комфортно переставлять ноги при ходьбе. Вот так! Самое постыдное скрыто, а прикрытие для остального как-нибудь, где-нибудь, само найдётся. Можно идти!
   Спрятавшееся за мужским обликом женское сердце кольнула игла боли при воспоминании о добытых во вчерашних боях симпатичных нарядах и о множестве самой разной одежды, сгоревшей в шкафах вместе с крестьянским домом. Такое было богатство! А теперь снова вообще ничего нет! Интересно, парням можно реветь от обиды, как девчонкам, пока никто не видит? Хорошо хоть курочек и поросят бандюги живыми забрали, а то бы вообще беда была бы со слезами. Дохозяйничалась, дозащищалась...
   Втянув сопли, Кицунэ удобнее устроил у себя на руках обеих вынесенных из пылающего дома кошек, по мосту перешел оросительный канал и направился в сторону города, уверенно углубившись в широкую зону лесопосадок, окружающих и маскирующих исполинские развалы мусорного полигона, устроенного поблизости от города и за годы разрастания немало потеснившего сельскохозяйственные угодья местных фермеров. По кустам вокруг зашуршали какие-то твари явно животного происхождения, но ощутимый издалека фон Ци, плавно истекающий в воздух из каменных лисьих штанов, заставлял помойную жуть держаться подальше от тощего бродяги. Надолго ли?
   Присмотрев сухую ветку и срезав её с дерева каменным ножом, Кицунэ шустро обработал её и превратил в удобную дубинку с круглым тяжёлым навершием. Помахал оружием, оценивая вес, инерцию и баланс. Хорошо! Весомый аргумент к мнению, что не надо лезть к мимо проходящему парню. Любому, и зверю, и человеку, понятный знак. Интересно... а у мутантов тут лучники есть?
   Не желая получить внезапную стрелу в голову или туловище, Кицунэ присмотрел уводящую прочь от железнодорожного полотна тропинку и сошёл на неё. Минут пятнадцать удалялся от мусорного полигона по тропе, пока не вышел на широкий тракт из уплотнённой земли. Эта дорога не ремонтировалась явно уже очень давно, была покрыта трещинами и выбоинами, но пользовались ею постоянно, о чём судить можно было по двум колеям, протёртым колёсами телег.
   Лис глянул по сторонам, пожал плечами, повернулся направо и пошёл в ту сторону, где предполагалось находиться городу. По прикидкам бродяги, за ночь он отмахал километров двадцать, или двадцать пять, а до города, все говорили, было сорок километров. Ну, ещё наверное часик пути, и можно будет увидеть живописный простор с зелёными полями и уютным мирным пригородом, окружающим величественные стены огромного мегаполиса, регионального центра могучей, блистательной империи. Ах, да, там же шиамы с осадой приходили. Весь пригород точно разграбили, сожгли, и с землёй сровняли.
  
   Запах застарелой гари лис почуял намного раньше ожидаемого. Лес расступился, и глазам побледневшего путника открылось грандиозное пожарище. Целое поселение, в котором совсем недавно было около сотни домов. Теперь же не было ни одного. Остались только обугленные и оплавленные каменные остовы, по которым можно было узнать жилые здания, постоялый двор и магазин. Чуть отдельно от остальных стояли руины зданий фирмы, занимавшейся закупками продовольствия у фермерских хозяйств: администрация, зернохранилища, молочные цистерны и здания-холодильники, в которых когда-то хранилось мясо.
   В руинах копались чумазые люди. Под присмотром пятерых охранников, человек тридцать немолодых женщин сурового вида, в строительной униформе, выдирали из стен провода, собирали металлолом, выворачивали из земли электрические кабели. Судя по бетонным опорам, оставшимся на месте трансформаторов электрической подстанции и по лишённым проводов столбам линии электропередачи, работали они здесь уже не первый день.
   При приближении Кицунэ, мало кто из них отвлёкся от своих дел. Лишь посмотрели в его сторону, оценивающе, да сразу трое охранников, демонстративно положив руки на оружие, направились к Кицунэ.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   -- Стоять! -- идущий первым поднял руку. -- Куда прёшь?! Кто такой?
   -- Беженец, из лагеря, под Цугуокой. -- заранее обдумавший то, что придётся соврать при таких вот вопросах, Кицунэ не запинался и не смущал пытливых незнакомцев подозрительным раздумьем. -- К лагерю под вечер подходил, и увидел, как в него бандитская кавалерия вломилась. Люди побежали, ну и я, не будь дурак, тоже в лес бросился, а там уже мутантов - не протолкнуться! Сгребли меня, руки завернули, да я, в процессе, брыкаться начал и трём-четырём бандюгам морды набок свёз. Вроде не насмерть, но больно и обидно. Руинщики разозлились, раздели меня под ноль, поставили перед пятью лучниками и сказали - "беги". Вот только просчитались. Думали у меня один Огонь, а у меня ещё и Земля. -- Лис топнул ногой, и позади него из земли выскочила каменная плита, заслонившая его от воображаемых выстрелов в спину. -- Тем и выжил. Ночью к пепелищу какой-то фермы выбрался, подобрал вот этих двух бедолажек пушистых, что по руинам лазили, и топаю теперь в город.
   -- Шиноби?
   -- Строитель.
   -- Понятно. -- охранник кивнул, оценивающе оглядывая Кицунэ. -- Я-то гляжу, штанишки у тебя край какие моднявые. Хорошо с камнем управляешься?
   -- Недурственно. Работа есть?
   -- Работы - хоть конструктом отгребай. Похоронщики вот отработали, теперь мы руины ковыряем, как можем, металл собираем. Приказ был - за два дня очистить, а из мастеров Земли у нас вон, только девахи две, и те выдыхаются каждый час. Час работаем, два лопатами щебень царапаем. Беда, хоть на мусорном полигоне мутантов лови! Да там путных уж тоже не осталось. Все, кромя бесцветных, к руинщикам утекли. Как зелёные туда сунулись да сгребли кого-то, так все и побежали!
   -- Зелёные?
   -- Рекрутёры, от Арараги. Пытаются хоть кем-то заполнить опустевшие казармы. Эти, со своими зелёными флагами, привыкли в тылах стоять и из пушек по набегающим врагам жахать. Малыми потерями всегда обходились, но в резне под Сидзугавой, шиамские бомбовозы нехило по ним отработали и половину клана в один чих сдуло. А у них без того в командах на некоторые пушки было по два человека, а то и вообще один целый, три десятых...
   -- Это как так?
   -- Один - артиллерист, с Ци Огня, и трое асигару, с Водой или Землёй, которые только ствол за лапы туда-сюда ворочать могут. Никакого танца четырёх, работает один. Остальные рядом вертятся. Ты вот, про огонь помалкивай. Чистая Земля у тебя, понятно?! Только сверкни огоньком - сгребут и прикуют намертво цепями к пушечному стволу, будешь даже в сортир с ним в обнимку таскаться. А как в город войдёшь, сразу чеши, с прокрутом, к гильдии строителей. Бумагу чиркнешь, с договором на работу, покажешь что можешь не только модные штаны делать, и тогда наши тебя из лап любой зелени с мясом вырвут. Нам половину города обратно строить, а эти сволочи уж и за девчонками нашими приходить пытались. Но вот, видишь?! -- страж не без гордости мотнул головой в сторону серых от усталости, мрачных тёток. -- Отстояли красавиц!
   -- А можно вам помочь? Не за деньги! За еду какую-нибудь. Все у вас что-то совсем уставшие.
   Охранник недоверчиво приподнял одну бровь, подумал пару секунд, а потом ухмыльнулся.
   -- Для создания дружеских отношений в будущем коллективе? Нет, хоть ты и не похож на провокатора, но лучше сначала зарегистрируйся, подпиши договор, а уж потом приходи металл из земли ковырять. Нам проблем с нарушением трудового доказательства не надо. Топай, топай своей дорогой, приятель. Тебе, -- ронин махнул рукой. -- В ту сторону.
   -- Ладно, спасибо. -- вздохнул Кицунэ, слегка поклонился и вернулся на дорогу, продолжив путь.
   -- Хэй, мастер! -- крикнул ему в след охранник. -- Будешь в средний город пробираться, не вздумай с главного тракта сворачивать! Звать на помощь будут, или предлагать чего, не верь, и не ходи! Люди в нижнем городе как в чёрной яме пропадают! На органы пойдёшь, или ещё чего хуже сделают! Понял?!
   -- Понял, спасибо!
   Охранник тяжело вздохнул и повернулся к своим коллегам, смотрящим на него с лёгким удивлением.
   -- Сопляк он тепличный. -- странно смущаясь, сказал бывалый ронин, в прошлом бандит и собиратель дани с торговых лавок. -- С благородов, ровный чёс. Глаза как у новой девки из борделя, которую возле клиентов посадили, а она глазами хлопает, и не верит, что вот эти взрослые дяди сейчас с ней что-то неприличное сделают. Мысль мелькнула, чего с благородным сопляком чучела трущобные вывернут, ежель поймают... кхе! А ну, не лыбиться! Шись работать, пока мутьё у нас сенсоршу, или последних землероек не утащило!
   Похохатывая, и подкалывая багровеющего начальника, стражи поплелись обратно на свои посты.
  
   Солнце подбиралось к зениту, а спасительница стран и сокрушительница горных империй, сказочная лисья принцесса, ставшая босяком в каменных штанах и с дубинкой на плече, продолжала топать по дороге. Вокруг всё больше появлялось следов разрушенной цивилизации, но ещё минут двадцать из людей Кицунэ не встречал никого, кроме кучки тощих и жутких на вид нищих подростков, что доламывали какое-то деревянное строение, не столько мародёрствуя, сколько попросту разбирая его на дрова. Выбритые головы, серые рубахи с короткими рукавами и штаны длинною максимум до колен. Ни каких-либо шапок, ни обуви, ни перчаток. Злые глаза, полные ненависти ко всему миру и тощие, костлявые лапы, в которых не было силы этому миру отомстить.
   Буракумины. Отверженые и неприкасаемые, люди в статусе худшем, чем любые животные.
   Страхолюды отвлеклись от своей работы, чтобы потаращиться на топающего по тракту чудного незнакомца. Вперились в него насмешливыми и свирепыми взглядами, мысленно насылая тысячи проклятий, а одна, молодая, но перекособоченная и опухшая от пьянства деваха, выскочив из руин, побежала следом за бродягой и, чуть позади него, уперев руки в бока, принялась гордо вышагивать, с издёвкой изображая, будто она, такая дама, идёт куда-то с таким кавалером!
   Буракумины захохотали, Кицунэ обернулся, суровым взглядом отогнал от себя насмешницу и та, отбежав на несколько метров, задержалась у обочины. Принялась кривляться, с обезьяньими ужимками изображая какой чужак тут ходит, нелепый, смешной и глупый. Лис глянул на неё ещё раз, заставив буракуминку отбежать ещё дальше, отвернулся пошёл своей дорогой, но не прошло и минуты, как вдруг услышал позади вой и вопли. Мимо разбираемого дома, двигаясь по дороге, проехала большая гружёная телега с двумя запряжёнными в неё лошадьми и тремя крепкого сложения мужчинами, сидящими поверх груза. Буракумины, побросав деревянные ломы и молотки, бросились к этой повозке, в просящих жестах протягивая к ней руки. Старательно выставили напоказ то, что они ещё дети, и визгливыми голосами, полными заискивания, принялись просить им дать чего-нибудь.
   Но лица перевозчиков лишь скривились в омерзении и злобе. Сидевший на вершине холма коробок, взмахнул развернувшейся длинной плетью и принялся охаживать ею буракуминов, за пару ударов заставив всех с воплями и визгом разбежаться. Когда повозка поравнялась с Кицунэ, перевозчик замахнулся плетью и на него тоже, но лис хмуро глянул на мужика, одним взглядом и демонстрацией дубинки заставив его передумать. Телега поехала дальше, а лис поморщился, учуяв распространяющийся из ящиков смрад кислятины, плесени и гнилья. От самой повозки пахло вовсе как от старого мусорного бака. С полигона едут? Собрали то, что в городских магазинах выкинули, и обратно везут? Неужели и на такой товар покупатели найдутся? Ужас. Кто же будет такое есть?!
   Лис обернулся и глянул на буракуминов, что столпились далеко позади на дороге и стояли, злобно глядя в след телеге с гнильём. До чего же нужно докатиться... до чего же можно довести людей?! Вот она, великая и просвещённая, блистательная империя, которая всех учит как соблюдать права человека, как нужно быть цивилизованными и правильно жить. У вас, мол, свободы и демократии не хватает! А то, что у нас дети до скотства доведены, и помойное гнильё у мародёрящих мусорки бандюг выпрашивают, это вот можно взять, и в упор не видеть!
   -- А ему не врезал. -- уловили чуткие лисьи уши шёпот, подобный шипению обозлённых крыс. -- Свой, хорошенький, правильный! Во твари чистые!
   -- Хых! Ничо! Не долго им царствовать!
   -- Хы-хы! Верёвок на всех хватит!
   -- Скрючим сучар тепличных, и в их домах нычи сплетём!
   -- Сами чище чистых станем!
   -- А давайте с сегодня начнём тренироваться чистыми быть? Как научимся, Золотой Бог и нас к себе заберёт, в Золотые Сады! Вернёмся красивыми, не хуже этого...
   Шепчась и пересмеиваясь, буракумины-подростки убежали дальше ломать брошенный дом. Кицунэ же, мрачно задумавшись, поплёлся дальше. Его подмывало броситься за мелкими злыднями, изловить их и допросить, чего это за болтовня про верёвки и нычи в чужих домах, но умом он понимал, что ничего толкового не добьётся. Ну заставит он их признаться, что с бандитами союзничают и захватить город мечтают, а потом что? Убивать, всех шестерых? А оставишь в живых, - они всех в общине взбаламутят. Нет, лучше по-другому. В городе устроиться, осмотреться, а потом в нижний город пробраться, стащить буракуминскую одежду и превратиться в одного из них. Даже спрашивать ничего не придётся, они сами всё расскажут! И про то, что натворить хотят, и что за новый бог у них какой-то. Золотой? А точно не чёрно-алый? Боги-то все давно спят. Одни демоны шастают и, для создания культов, богами притворяются.
   Но первым делом, надо в городе осмотреться, и выяснить, кому добытая информация будет интересна. И что с Единством надо узнать. Эти ублюдки, Томи и Кейджи, они ведь - приезжие, за горячими новостями сюда на дирижабле прилетели. Местное Единство всё такое же, как двое столичных гадов, или есть ещё нормальные? Надо в Единство тоже проникнуть, чтобы посмотреть. Хотя бы уборщицей! И на главную базу сил закона, каким-нибудь инспектором! И в муниципалитет, чьей-нибудь секретаршей. Всё везде выяснить, и подумать, как чего тут можно сделать.
   Но первым делом, нужно сходить к местным бандитам. Они, как всегда, внимательнее всех за тем что творится следят, и обо всём всегда везде знают. Но как же с ними поговорить, чтобы отвечали честно? Может принцессой притвориться, и песенку спеть? Или прийти в образе жреца смерти из Ядовитых Джунглей, пригрозить проклятьем и потребовать во всём признаться? Ха-ха! Нет, лисы так не работают.
   От воспоминаний о том, как она, хитрюга такая, для диверсии во вражеской армии, раздела крутую, страшно высокостатусную разбойницу, по нервам побежали приятные щекочущие огоньки. Какая у тебя курточка и штанишки, Котонэ-чан! Какие значки и цепочки понтовые! Дай себе заберу! Тебя очень уважают в банде, да? А теперь меня поуважают! Ах, как же стыдно с тобой так поступать, но я, знаешь ли, тоже хочу ходить со злодейской ухмылкой, как плохая девочка, и выпендриваться!
   Страшно жалко, что нельзя было побыть Котонэ-чан хотя бы пару-тройку дней! Погулять перед мальчиками, хвастаясь, какие у неё спортивные ножки в обтягивающих штанишках, какие у неё на куртке блестящие значки, клёпки и цепочки, заявляющие о крутости и статусе! Потренироваться флиртовать в грубоватой манере, напроситься на какие-нибудь подарочки в знак признания того, что она - классная девчонка! До слёз и жалко, и обидно, что почти ничего не было.
   А ещё - не всё потеряно! Для проникновения на вражескую... то есть обязательную для разведки территорию, ей ведь нужно будет и превратиться, и переодеться, чтобы нигде панику не поднимать. А то полезут все эти болваны бить почти ни в чём не виноватую лисичку, и придётся их калечить при самообороне. Нет, они просто сами её вынуждают безобразничать! Ну, так и быть, уговорили. Какая-нибудь из их крутых девочек, тоже вся в значках и заклёпках, отойдёт в сторонку покурить, а Кицунэ её цап! И утащит. Все подождут-подождут, начнут волноваться, спрашивать: "где ж то тут наша вот эта вот"?! А Кицунэ такая выходит, вся в бандитском, волосы от виска так отбрасывает, и, играя плечиками: "не меня ли ищите, мальчики"?
   У стражей закона на базе точно найдётся гадская следовательница, вроде той, что в Нихонмацу несчастного лисёнка бандитам сдала. В муниципалитете - злобная чиновница, ненавидящая и презирающая всех вокруг. Их напоить каким-нибудь снотворным, чтобы отдохнули хорошенько, тоже стыдно не будет. Им - отдых на пять-шесть часов, а Кицунэ - их униформы, статус и права на это же время. Все в выгоде! Стражи закона правда могут оформить невинные шалости как разбой, самозванство и незаконное проникновение, но во-первых, на лису уже штуки четыре заявления за разбой от благородных уважаемых леди ещё с Нихонмацу лежат, а во-вторых, пусть только попробуют захотеть её поймать и в суд утащить! Она сама тётенькой-судьёй переоденется и всех их кучами осудит за то, что не исполняют свои прямые обязанности, развели бардак, и занимаются чепухой, изображая что работают! Куча силовых и управленческих ведомств в стране, а в какую область ни приди, везде один бандитизм, издевательство над людьми, разруха и полнейшее отчаяние! Взяток понаберут, разрешат гадам зло творить, замучают тысячи людей до смерти, а потом бесятся и кричат о беспределе, когда лиса с тётеньки платишко стырит. Да не потому, что платье стырено и тётеньку жалко, а потому что страшно, гадам, что кто-то их дела расследовать решил! А вот пусть попробуют лисицу изловить, сволочи! Не дастся она никому "правосудию" в руки, и даже письма с извинениями писать не будет. Ну, станет чуть-чуть разбойницей, или что же теперь, вообще ручки сложить, и ничего не делать? Ох, ну ладно, ладно, если вдруг окажется, что тётеньки совсем ни в чём не виноваты, то она им после всего по почте пришлёт это самое письмо с извинениями. С объяснением ситуации и самой искренней просьбой прощения. Но шансов мало. Из всех тех, кто в Нихонмацу подвергся лисьему нападению и остался валяться где попало без трусов, жалко только госпожу управительницу из особняка Такеда. Хоши-сан была хорошим человеком, и так испугалась, так испугалась! Слава всем богам, что удалось позаботиться, чтобы максимально смягчить для неё моральную травму. Очнётся в больнице, живая и здоровая, поплачет чуть-чуть, и всё. Даже извинительное письмо ей лучше не писать, а то остальные язвы гадские на неё нападут, как на одну только хорошую, среди них всех.
   Кицунэ тяжело вздохнула. Платья пожилой управительницы и её хозяйки, леди Мегуми, она ведь так аккуратно сложила, так берегла! Хотела незаметно утащить их с собой, когда всё закончится. А не получилось! Платье леди осталось на базе асигару, а платье управительницы - в гостинице. Обидно-то как! До слёз и разрыва сердца! Ах, вот сейчас было бы хорошо - нарядиться как изящная, пожилая интеллигентная дама, и пойти в город, где все бы к ней относились с таким почтением! Даже бандиты, желая заманить её в ловушку, кланялись бы с умильными улыбками, и такие:
   "Пройдите с нами, уважаемая госпожа! У нас для вас есть замечательнейшее предложение"!
   А она им:
   "Ах, нет, ну что вы, что вы! Простите, господа, нет-нет, я же спешу!"
   Зардевшаяся девчонка, представляя себя такой красивой и представительной, вся подобралась и принялась гордо жеманничать от восторга, но вдруг опомнилась. Она же сейчас - мальчишка! Вообще неправильно себя ведёт, хорошо что никто не видит! Ещё Хебимару, обучая своего будущего диверсанта, говорил ей, что когда пытаешься кем-то притвориться, надо даже думать как он! А она, притворяясь мальчиком, думает мысли как девочка! Нельзя, стыдно и непрофессионально! Интересно, а про что думают мальчики, когда ходят по лесным дорогам?
   Наверно - о войне! Представляют, что нужно сделать, чтобы всех победить! А кого она первым будет побеждать? Ну... начать конечно с бандитов надо, всё вызнать, и добычу собрать! Вот уж кому-кому, а бандитке она точно ничего похищенного не вернёт, и у остальных ещё чего-нибудь незаметно стащит. Никакого воровства, просто борьба с бандитизмом, и присвоение по праву боевых трофеев! Ну и что, что вместо золота, трофеем будет миниюбка в обтяг, и чулочки в сеточку?! Самая нормальная одежда в злодейском обществе. Образ и наряд, одно к одному! Плюс бандитский сленг для плохой девочки: "Хей, фигура! Цени-ка цвет! Яркий развёрт, э-э"?! Ха-ха! Вот она, Кицунэ, будет отпад какая статусная, дерзкая и опасная!
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   Войти такой классной в ихний подпольный бар, и продефилировать между столами! Все местные авторитеты себе глаза бесстыжие в орбитах вывыхнут! Главное потом удрать успеть, пока самые нахальные злыдни не полезли приставать, обниматься и целоваться!
   А банды ведь не только обычные уличные есть. Есть группировки спортивных болельщиков и поклонники артисток, что придумали до прохожих докапываться, если те вдруг мало восхищаются их сценической звёздочкой. Есть банды школ боевых искусств, и обычные школьные группировки. В том числе самые настоящие женские банды! Сама Кицунэ не видела, но говорят эти гадины жёстче и злее любых отморозков из мужских банд. А если они на неё нападут, и она им руки-ноги-челюсти переломает, снятые с разбойниц школьные костюмчики и отобранные портфели будут считаться добычей, взятой по праву наёмника? Их же можно будет от бандитской символики почистить, все лишние значки и повязки нарукавные выкинуть, а потом одеться как школьница, и вместе с другими детьми нормально учиться пойти! Оформиться как переведённая из другой школы, хорошая девочка! Красивая, аккуратная и нарядная! Только в другом городе придётся, а то эти, из банды, её найдут и будут постоянно приставать, со скандалами требовать отдать их вещи. Каждый день драться и изувеченных противниц в больницу отправлять, это очень плохо для репутации доброй, милой, мечтающей со всеми дружить, симпатичной школьницы.
   Кицунэ снова одёрнула себя. Что-то плохо у неё получается про войну по мальчишечьи думать. При размышлении о проникновении на базу сил закона, сразу возникают образы строгой злой следовательницы, и её костюмчика, с серой жилеткой и юбкой, белой блузкой и чёрным галстуком. А в муниципалитете, у всех чёрные юбочки и красные пиджаки с золотой окантовкой. Как круто и статусно! Зайдёшь вот так в кафе, или раменную, и к тебе сразу, что официантка, что повар: "Чего желаете, уважаемая госпожа"? С восхищённым взглядом и улыбкой! Ах, в обморок же упасть можно, от радости! Вот бы правда сейчас униформу муниципалитета! Хоть одну!
   Нет, про войну совсем не получается думать, всё глупости какие-то в голову лезут. Надо про что-то другое. Про что ещё думают мальчики? Про технику разную крутую. Например, про дирижабли! Красивые, могучие, в небесах летают! А на туристических суперлайнерах целые оранжереи есть, бассейны, рестораны и смотровые площадки! Как же хочется на таком полетать! А ещё больше - поработать. Стюардессой! В шёлковой униформе от лучших дизайнеров Единства, и модной шапочке с золотым крылатым значком! Уф... а ещё, до Эпохи Войн, говорят, по океанам ходили огромные туристические корабли. Сейчас только два таких осталось, по Коралловой Лагуне курсируют туда-сюда, и билеты с ума спрыгнуть какие дорогие, но как представишь, что под плавную музыку по золотой лестнице спускаешься в шикарный бальный зал, где уже танцуют счастливые красивые пары... у столов вдоль стен звучат голоса множества счастливых дам и кавалеров, а ты такая спускаешься к ним, в широкой шляпке с перьями, и в струящемся элегантном платье...
   Фу ты! Да что ж такое?! Насмотрелась, начиталась всякого! Безобразие какое-то. Надо будет первым делом накупить в городе манги для парней и хорошенько её изучить, чтобы научиться думать как мальчики. А то совсем прям безобразие какое-то! Стыдно, стыдно, стыдно! Ох, скорее бы её уже искать перестали, и можно стало бы обратно стать девочкой! Чтобы мысли с внешним видом не расходились.
  
   Лесопосадки вдруг резко стали светлее и словно из расступившихся в стороны стен, Кицунэ вышел на простор полей, окружающих огромный город, в котором, судя по размерам, могло бы жить, наверное, миллиона полтора людей. Высотные новейшие здания из стекла и армированного камня в центре, кольца высоких оборонительных стен, видимый издалека шпиль телевизионной вышки, мощный старинный замок и громадный овальный стадион. Вон там купола оранжерей, в которых зимой растят свежие овощи и фрукты. Там комплексы аэродрома и железнодорожной станции. А там - ядерная электростанция и замок Единства! А это - заводы, вроде бы даже работающие, судя по поднимающимся из труб клубам дыма. Вот это - красотень! Вот тут и спрятаться можно, и денег заработать, и разузнать, что за беда такая в империи творится.
   А чёрная полоса перед внешним кольцом городских стен, это - остатки пригорода? Ох, какая широкая и жуткая! Вот тут кошмар был, когда шиамы пришли великую равнину разорять! А солдаты-защитники, как и в том замке, Цугуоке, возле которого лагерь беженцев растоптали, спрятались небось за стенами и смотрели как всех вокруг убивают. И чего вот, с таким отношением, империю грабить не ходить? Золото, техника, рабы - всё даром!
   Вздохнув, Кицунэ потопал по тракту к своей цели. Все лесные ужасы, которые чудились ему в каждом шорохе или скрипе вокруг, наконец-то остались позади. Прирученный маленький монстр, привыкший к комфорту и большому скоплению людей вокруг, наконец-то возвращался из дичающих опустошённых мест в цивилизацию.
   Быстрее! Быстрее! Скорее вернуться туда, где есть магазины с блестящими витринами, музыка, яркие книжки и много вкусной, самой разнообразной еды!
   Кицунэ, подскакивая и пританцовывая, закружился, совершив на радостях несколько оборотов вокруг себя. Бережно держа на руках кошек, нетерпеливо побежал в сторону огромного города. Ещё немного! Сегодня же! Вот уже почти сейчас, он снова будет в привычной и родной, пусть даже не самой безопасной зоне!
   Первыми, его встретили собаки.
   Затаившиеся в самолично вырытых норах, они рывками и прыжками выскочили на дорогу перед бегущим. Вцепились настороженными взглядами, вздыбили шерсть на загривках и обнажили клыки. Кто это тут вздумал бегать?!
   -- Ну и чего вы? -- отпрыгнувший при их появлении, Кицунэ крепче обнял испугавшихся кошек, и, не обращая внимания на рвущие его кожу когти вырывающихся питомиц, без страха посмотрел на здоровенных псов, в лёгкой броне из кожи и металла. -- Это же торговый тракт! А я просто в город иду! Хочу поесть, попить, и помыться! Нормальные человеческие желания!
   Да, для начала. А потом поглядим, надо или нет - выходить за норму нормальности.
   Двое из боевой группы сторожевых псов остались на месте, третий подошёл и обнюхал чужака. Чем пахнет? Мусорным полигоном? Лесным лагерем? Может, загаженными под самые крыши руинами? Нет. Пахнет фермой, потом, кровью и гарью. Селянин какой-то, с погорелой фермы? Таких велено пропускать.
   Пёс сердито буркнул, обернулся, рыкнул что-то остальным и псы разошлись, забравшись обратно в свои норы. Только уши и глаза с цепкими взглядами оставили приподнятыми над землёй.
   -- Гр-р-рк! -- главный пёс, приподняв голову над укрытием, глянул на Кицунэ и мотнул мордой в сторону города. Чего, мол, встал? Иди! Можно.
   -- Спасибо! -- Кицунэ, едва, по девчачьей привычке, не сделав книксен, одёрнул себя, поклонился псу и потопал дальше, уже без излишне провокационной беготни приближаясь к вешней границе пожарища.
   Вдоль тракта, справа и слева, на сколько хватало глаз, было царство горелого камня. Разбитые в щебень, раскатанные мощными дзюцу, стены, каменные перекрытия и крыши были перемешаны в однородную массу. Элементы домашнего убранства, остатки бытовой техники и колотая посуда были в этом месиве ещё одними живописными вкраплениями. У дороги лежало большое круглое каменное ядро от пушки. Пейзаж ненавязчиво дополняли обломки нескольких метательных машин, кустарно собранных шиамами перед попытками штурма и брошенных при отступлении.
   Но не одни лишь руины расстилались вокруг. Чуть дальше по дороге, на пересечении основного тракта и пути, ведущего к железнодорожной станции, стояла целая стайка двух и трёхэтажных строений. Неказистых, явно наскоро созданных с помощью ниндзюцу с элементом Земли. Скорее всего, там был колодец, или какие-нибудь коммуникации сохранились, вот для нескольких сотен людей и было возведено временное жильё. Экстренно, чтобы люди хотя бы не под открытым небом спали. А теперь, наверное, начнут более основательно разбирать завалы и восстанавливать пригород.
   Под присмотром больших лохматых пастушьих собак, по руинам лазили десятки детей, от трёх-пяти, до двенадцати-пятнадцати лет возрастом. Собирали всякий хлам, что казался им полезным, и складывали в большие мешки. Самые смелые даже рисковали лазить в щели под угрожающе нависающими и готовыми рухнуть грудами ломанных каменных плит, надеясь добраться до сокровищ сомнительной ценности, скрытых в глубине. Эх им бы кого с дзюцу элемента Земли...
   Один из пастушьих псов подбежал и тоже обнюхал Кицунэ, но как и собака боевой группы, не учуял ничего, вызывающего опасения. Фыркнул и убежал обратно к детям. Двое девушек-воинов в лёгкой металлической броне, что ходили по каменной стене, волнистой лентой опоясывающей жилой массив, слегка расслабились и явно передумали стрелять из арбалетов в невозмутимо топающего по тракту босоногого чужака в странных штанах.
   -- Эй, чудило! -- кособокая полнотелая женщина вышла из украшенного аркой входа в зону жилых строений и, на ходу лузгая тыквенные семечки, заковыляла наперерез лицедею. -- Погодь секунду! Эт откудь к нам такого модника и красавчика занесло?
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   Кицунэ глянул на её ноги, что очевидно из-за криворукости храмовых жрецов неровно срослись после переломов. Она что, у ворот дежурит, чтобы отсылать её, как самую малоценную для сообщества, для проверки намерений подозрительных чужаков?
   -- Доброго дня вам, добрая женщина. -- лис поклонился тётке, остановившейся в паре метров от него. -- Я из беженцев, чудом удрал из лагеря под Цугуокой. Мастер-строитель, из страны Рисовых Полей, приехал в империю на заработки, и попал во всю эту круговерть. Кое-как уцелел, а теперь иду в город, надеюсь денег чуток заработать, на билет до родины, дирижаблем или поездом.
   -- Руки покаж. -- женщина внимательно осмотрела запястья Кицунэ. -- И зубы тож! У-у мне б таки! Тя как угораздило-то?
   -- В каменных штанах оказаться? -- лис ухмыльнулся и посмотрел на ещё шестерых женщин, в нелепо и косо висящей броне, что с копьями и топорами в руках вышли из прикрытия стен. Увидели, что чужак не бросается на людей и осмелели? Вот же вояки аховые! Вчерашние продавщицы, бухгалтерши и домохозяйки, вооружившиеся чем попало. Так и подмывает рыкнуть на них, чтобы разогнать по углам, но не нужно. Тётеньки в возрасте, ещё с инфарктом с перепугу кто-нибудь свалится.
   Вздохнув от сочувствия к несчастным и стыда за мысль о жестокой шутке, Кицунэ повторил враньё про то, как побитые им бандиты хотели его, в отместку, из луков расстрелять, а он, закрываясь пластами земли с помощью своего строительного ниндзюцу, сумел зигзагами и прыжками от них по лесу удрать.
   -- Ох ты ж, бедолага. -- заохали женщины. -- Ужас! Ужас что творится.
   -- А кошек, это я на пепелище нашёл. -- сказал Кицунэ, демонстрируя тёткам своих питомцев, спасённых из пылающего дома. -- Ночью зарево увидел, к утру вышел к нему и увидел сгоревшую ферму. Сплошные груды золы и остовы от нескольких домов, а по пепелищу эти вот бедняжки бродят, не знают что дальше делать. Я их унёс, только вот... кормить нечем. Может, примете к себе? Они ведь, получается, тоже беженки и погорелицы.
   -- А что ж не принять? -- одна из женщин с готовностью протянула руки. -- К нам ведь, со всех руин мыши и крысы сбежались, всё что могут грызут, даже спать ложиться страшно! А кошек у нас, пока стены не подняли и собак у беженцев не выкупили, всех мутанты помойные растащили. Детей человек десять пропало, а кошек-то вовсе четыре только спасли.
   -- Ничего себе у вас тут мутанты свирепствуют! Куда же стражи закона смотрят?!
   -- Стражи из верхнего города уж лет пять как никуда не выходят. После борьбы с беспределом силовиков их совсем мало осталось. Кого уволили, кто сам убежал. В нижнем городе и у нас всё, как могло, на бандах держалось. А теперь, когда мужчин всех убили...
   -- Сколько раз говорить! -- взъярившись, вмешалась нервная женщина постарше. -- Меньше трепите языками, трещотки храмовые! Перед кем развёрт бросаете?! Бандюга вас чешет, а вы ему - нате!
   -- Да то, что у вас кроме собак, воинов нет, и без разговоров видно. -- отдавший кошек женщинам на руки, Кицунэ махнул рукой в сторону злыдни. -- Разведчик будет - ничего выспрашивать не станет. Глянет один раз, и побежит с докладом. Одна надежда - собаки руинных мутантов близко не подпустят. А меня пропустили. И ни к кому доносить на вас я не побегу, сам от мутья руинного еле ноги унёс. Вон, видали?! -- он повернулся и показал два белых шрама, оставшихся после ударов стрел, посланных ему в спину ликвидатором. -- Заживает на мне любая рана как бешеная, за сутки всё зарубцевалось, но двоеточие мне сволочи оставили, так что я уж точно с кем угодно, но не с ними. И если не здесь, то в городе всё равно спрошу, где же все мужчины-то у вас? Где полукровки, городские бандиты и ополчение?
   -- Убили их. -- огрызнулась, скрежеща зубами тётка-злыдня. -- Ещё до войны, как стражу прищемили, у нас тут буракумины толкач наркоты и палёнки развернули, от неё вся молодёжь перемёрла. Те, что постарше, держались ещё как-то, а потом... шиамы заявились. По радио прошло предупреждение, все за стены ломанулись и успели укрыться, но благороды из Арараги решили, что это опасно очень - толпу народа в городе держать. Запасов продовольствия-то не создал никто, а осаду ожидали месяцев на пять-шесть. Чтобы обезопаситься от голодных бунтов, всех мужчин нижнего и среднего города сгребли в кучу, приказали вооружиться кто чем может, и на вторую ночь, через тайный подземный ход, отправили на вылазку. Сказали, чтобы жгли лагерь шиамов и пробивались за кольцо блокады, чтобы помощь привести. Только вот шиамы наготове с той стороны стояли. Дождались, пока побольше людей выйдет, а потом вдарили пушками и кавалерией. Вой за стенами такой стоял, точно провал в Ад разверзся. Больше ста тысяч наших мужчин, простых, зелёных, как в мясорубке провернули. А хватали и гнали туда всех, без разбора. Внуков моих, обоих... и деда. Школьников двух, и свихнувшегося от палёнки старика... я три дня и ночи искала... ни клочка не осталось. Надо было... надо... дочерей рожать.
   -- Зачем?! -- вскричала другая тётка. -- Ты же слышала, что говорили?! Нас в живых оставили, потому что мы - беспомощный скот! Благороды в замке решили, что нас можно будет и коням скормить, и самим, если прижмёт, нашего мяса нажраться! Для чего ты дочек родишь?! Чтоб благороды их зубами рвали?!
   Женщины вокруг кто разрыдался, кто лицо ладонями прикрыл, кто просто голову склонил и отвернулся.
   -- А бураки вот своих никого не отдали! -- зло выкрикнула деваха помоложе. -- И асигару, и благородов вышибли из своих трущоб с таким треском, что все их до сих пор пальцем тронуть боятся!
   -- Да к ним уже сотни три лет солдаты из гарнизона ходят, а они своих шлюх под них подкладывают! Мутантов и полукровок наплодили, месят их между собой и ворованных самурайских младенцев покупают, чтобы выращивать из них своих боевиков! Рейд бы на них... да целая армия нужна! Там Алых Теней десяток небось уже наплодилось, а ликвидаторы... только наших... наших детей гробят за малейший пшик!
   -- Надо нам тоже так же сделать. -- молодая деваха шагнула к Кицунэ и обняла его за плечи, притиснув к себе.
   -- Саяко! Не дури! -- сразу несколько женщин в ужасе бросились к молодухе и принялись оттаскивать её от Кицунэ. -- Ликвидаторы убьют! И тебя, и ребёнка!
   -- Я всё равно! Всё равно к солдатам пойду! Спрячусь и рожу! Пусть сын родится Алой Тенью и всех! Всех убьёт! Бураков, асигару, серых и благородов! Всех! Всех! Всех убьёт!!!
   Впавшую в истерику, девчонку утащили, а оставшиеся женщины, сникшие и прячущие взгляды, отступили от Кицунэ.
   -- Иди своей дорогой, сынок. -- тётка-злыдня сняла со своих плеч тёплый шерстяной платок и накинула его на плечи Кицунэ. -- Обойди город кругом, и уходи на север, к себе на родину, пешком. Намного быстрее и безопаснее будет. Даже не приближайся к воротам! Все, кто хочет жить, бежать отсюда должны.
   -- Почему тогда вы здесь?
   -- Мы уже отбегали своё.
   -- Нет, нельзя вот так садиться и умирать. Ради них. -- Кицунэ указал в сторону детей, что под присмотром собак неугомонно щебетали, копошась в руинах. -- Собирайтесь, берите что кажется ценным, и уходите, всей общиной. На запад. В стране Водопадов много пустой земли и очень нужны люди. Заберите детей, что осталось от имущества, и последние силы соберите, но оставьте здесь всю гниль и злобу империи. Я видел, что кто-то насквозь протравил эти земли безумием и ненавистью. Оставьте их здесь, выходите из Ада, и становитесь людьми.
   -- А ты? -- удивлённо, с расширившимися глазами, женщины смотрели на Кицунэ, лицо которого становилось всё жёстче в суровой и непреклонной решимости.
   -- А я? -- лис многообещающе улыбнулся. -- А я схожу в город. Взгляну на эпицентр безумия и царствующих там людоедов.
   Он хотел добавить то, что он и есть тот сын, о котором мечтала молодая подруга этих женщин, но сдержался. Не нужно преждевременно бросать вызов неведомому злу и провоцировать его на нападение. Врага сначала нужно увидеть, рассмотреть и оценить. Чтобы зарядить каменной кувалдой не в щит и не в бронированный торс, а прямиком в перекошенную от изумления, уродливую и гнусную морду.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   Войти за внешнее кольцо стен города через ближайшие ворота, к которым вёл торговый тракт, не получилось. Заваленный грудой каменных блоков, скорее всего стенами нескольких домов, которые сгребли под длинную арку, проход под надвратными башнями представлял собой подобие наглухо замурованного тоннеля.
   Кицунэ докричался до охранников, дежурящих в надвратных башнях, попросил разрешения взобраться по стене и пойти дальше, но получил в ответ шквал грязнейших ругательств и обещание подарить стрелу в башку, при попытке посягнуть на неприступность охраняемой линии.
   -- Перчатки от бабского доспеха Единства нет? -- с издевкой выкрикнул страж, свесившись вниз из бойницы и пытаясь разглядеть бродягу. -- В прошлый раз такого пропустили! И тя пропустим! Только ж лучше ихий бронелифчик покаж! Иль бронетрусы! Я ж хоть пошшупаю!
   -- Нету ничего!
   -- Ну так и вали в закат! Вон, в ту сторону, вдоль стены чеши километров пять-восемь, и други ворота увидишь! Чо повадились к нам тыркацца?! Не видаш сразу шо хода нет?! Завалено!
   -- А разгребать что, не собираются?
   -- А на кой надо? Нам жеж тише и спокойней! Вали уже, горлопан! Ща как стрельну!
   Пришлось спешно отбегать, вздыхать обречённо, и топать в указанном направлении. Настойчиво пробираться по руинам, минуя самые большие завалы. Пугать мародёров и какое-то безобразие, что при приближении Кицунэ ныряло в чёрные провалы под обрушенными стенами зданий и сверкало оттуда злыми человеческими глазами. Мутанты, дикие. Откуда их тут столько? Воняют помойкой. Наверное, с мусорного полигона наползли. Хорошо, что уцелевшие женщины с пригорода где-то выкупили себе собак. Без них бы ночью эти чудища осмелели, забрались в жилую зону и всех загрызли. Страшные такие! Ужас. Вот им сложная реабилитация нужна, чтобы в человеческий разум вернуться!
   Созерцание руин и прячущейся в них жути никакого удовольствия не доставляло. Лис вздохнул с огромнейшим облегчением, когда перебрался через очередной завал, увидел что добрался до нужного места и соскочил на ровное, расчищенное место. Руины здесь, перед западными воротами, были убраны прочь от дороги на солидное расстояние, чтобы никто даже не подумал прыгнуть из них на прибывающие в город или уходящие к аэровокзалу толпы людей.
   От аэропорта и примыкающего к нему железнодорожного вокзала тоже остались одни втоптанные в землю головёшки, но такие важные части городской инфраструктуры восстановили в первые же дни и аэрокорабли прибывали один за другим, уходя в зону разгрузки товарных контейнеров, либо останавливаясь у импровизированных временных терминалов, чтобы выгрузить пассажиров. Люди нанимали конные экипажи или, взгромоздив на себя поклажу, шли пешком километров шесть к громадной арке ворот, что была раза в три больше той, к которой Кицунэ подходил раньше. Перед входом в город, пешеходы собирались в большие группы и, оплатив услуги охраны, входили под арку для пешеходов, а два-три рослых ронина в ярко раскрашенной броне вставали им в сопровождение. Наёмники, ронины, и здесь нашли место, где можно без труда стричь денежку.
   -- Мутант! Мутант!!! -- увидев появление Кицунэ, заголосили сразу несколько человек и охранники порядка угрожающе повернулись к нахальному бродяге, вздумавшему выскакивать с неожиданных направлений.
   -- Спокойно! -- громко выкрикнул лис, высоко подняв свободную от дубинки руку. -- Я - из лагеря под Цугуокой! Из леса только выбрался! В ворота там, на востоке, меня не пустили! Сказали сюда идти!
   Сторожевой пес в броне с номером и знаками санитарной службы подбежал, обнюхал его, фыркнул и отошёл.
   -- Прекратить вопли! -- прогремел над толпой зычный голос кого-то из ронинов. -- Это - не мутант, и даже не бурако! Просто ограбленный беженец. Не суетиться, не паниковать! Мы разберёмся.
   -- Эй, камненогий! -- выкрикнул длинный и относительно худосочный ронин, махнув Кицунэ рукой. -- Сюда иди!
   Кицунэ пожал плечами подошёл. Ну а чего? Драться с ними что ли? Как-то невежливо входить в целый город сразу с драками и хвостом из кучи врагов. Пусть думают что он - человек простой и им можно немножко попомыкать. Чуть что - он им, гадам, всё припомнит.
   -- Кто такой? Откуда вылез? -- осведомился наглый грубиян, когда малорослый относительно него и жестоко отощавший парень подошёл.
   Пришлось повторить историю про бегство от бандитов ещё раз, благо что враньё получилось очень правдоподобным. Ронин выслушал, быстро теряя интерес, пожал плечами и отвернулся.
   -- Ладно, вали куда шёл.
   И чего все такие злобные стали?! Пять часов как лиса в парня превратилась, а уже столько раз нагрубили, что начинать обижаться пора! Куда вся вежливость в людях подевалась? Всем будто бы вообще на неё... то есть на него... наплевать!
   Обида и возмущение вскипели в привыкшей к совершенно другому отношению лисице и ей пришлось немало сил приложить, чтобы не выдать бушующих в ней чувств. Чувство неправильности происходящего, неясное ощущение совершённой ошибки, сжали её сердце и душу. Пришлось даже поёжиться. Ну что за глупости?! Просто у неё - низкий статус. Нужно срочно его поднять, показать какая она... то есть он... нужный и полезный человек! И всё сразу станет нормально!
  
   Чуть в стороне от арки ворот было возведено и обнесено добротной каменной оградой большое двухэтажное здание придорожной гостиницы. На каменной плите перед въездом во двор красовалась узорно оформленная надпись "Уютный Очаг" и куча мелкого шрифта с номерами всяких лицензий, копиями печатей и наверное очень важными именами местных властителей, что покровительствуют данному экономически важному объекту. Рядом с большой плитой стояла ещё одна, попроще. С перечнем предоставляемых услуг. Охраняемые площади для стоянки караванов, крытые помещения для повозок, стойла для тягловой силы, комнаты для ночлега, горячее питание и широкий спектр напитков.
   При мысли о миске горячей лапши с мясом, Кицунэ едва слюной не захлебнулся и целеустремлённо направился ко входу.
   -- Стоять! -- из-под навеса, под которым располагалось несколько предметов мебели и подставка для оружия, высунулся здоровенный детина, перед своим появлением отставивший в сторону кружку с чаем и серьёзных размеров бутерброд.
   -- Что? -- брякнул от неожиданности Кицунэ. -- Оружие оставить? -- он взглядом указал на свою дубинку.
   -- Кто такой? -- сдержав явное желание указать чужаку свалить на север, к шиамам в пасти, мрачно осведомился охранник. -- Чего надо?
   -- Мастер-строитель из страны Рисовых Полей. -- представился лис. -- Грабанули меня. С голоду подыхаю, работу ищу. Владею элементом Земли. Могу прочистить забитые сажей трубы очагов, или выполнить любые виды работ с камнем. Думал с хозяином твоим переговорить. За еду и клок соломы в сарае натворю дел высшего качества! Можно просто за жратву.
   Великан посмотрел на него с сомнением.
   -- Запястья дай гляну. Зубы покажи. Ладно, встань в сторонку, за территорией.
   Охранник снял с пояса рацию, переговорил с управляющим делами и принялся ждать. Кицунэ послушно сошёл с дороги, чтобы никому не мешать и встал у стены, глазея на творящуюся вокруг суету. Когда ко въезду к гостинице подкатила дорогая лакированная повозка, запряженная парой лошадей, он с интересом уставился на сидящую в ней девушку в богато украшенном синем платье, укрывающуюся от солнца под кружевным зонтиком и обмахивающуюся роскошным веером.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
   Девушка глянула на Кицунэ в ответ, лис вежливо поклонился леди и у той в глазах засверкали молнии игривого интереса. Кицунэ, на расстоянии чувствуя, как яркими бутонами расцветает фантазия благородной красавицы, приосанился и обменялся с нею пламенными взглядами. Девушка взмахом веера подозвала охранника гостиницы, задала ему вопрос, указав взглядом в сторону Кицунэ, прислушалась к разъяснениям и, вдруг... разочарованно угасла. Презрительно скривила губы обожгла лиса обиженным взглядом и отвернулась, с пренебрежением ко всему ожидая, когда слуги вынесут ей из гостиницы заказанные прохладительные напитки.
   -- Подумала, что ты из имперских благородов. -- охотно пояснил вернувшийся охранник, в ответ на вопросительный взгляд Кицунэ. -- Попавший в беду принц какого-нибудь знатного рода с запада или юга. Небось уже размечталась, как сейчас тебя спасёт, и начнётся вся эта их романтика из дурацкой девчачьей манги. У них, в высшем и среднем свете на женихов страшный дефицит. Политические интриги, обвинения в домогательствах и нетрадиционные ценности так косят ряды аристократов, что заводы по клонированию всей сворой не успевают новых штамповать. А в катастрофе у "Гнезда Черепах" и резне под Сидзугавой не только серых и асигару массово угробили. Принцев тоже немало в землю легло. Фактически всех выстригли, из тех, что до тех пор дожили. Новых-то конечно заказали и клонировали, но пока юных женихов с центров генетики пришлют, лет семнадцать-двадцать надо дамочкам потерпеть некоторый дефицит.
   -- А ронины с колоний, стало быть, в романтику непригодны?
   -- Пхе! Сказал! Ты поглянь, на неё, и на себя! -- охранник, старательно пряча свою весёлость от отвернувшейся дамы, приглушённо похохотал. -- Нет, парень, мужезаменителей у них без нас с тобой хватает. Да радуйся дурень! Недели две покрутили бы свою романтику, потом поссорились, и поехал бы ты на каторгу с клеймом насильника! Во! Видал? -- охранник оттянул рукав рубахи, обнажая запястье с чёрным кольцом татуировки и иероглифом "домогательство". -- Четыре месяца общественно полезных работ, и штраф! Зато от пьянок отвадило, и есть теперь чем баб от себя шугать. Подсядет такая - "Приве-е-ет, красавчик"! А ты рукав задираешь, и под нос ей татуху эту - "Глянь, чо есть"! Мало кому приходится дополнительно разъяснять, что я в эти глупости больше не играю.
   Пришёл сигнал на рацию, охранник включил её, выслушал несколько коротких фраз и кивнул.
   -- Принято. -- выключил устройство связи и отгоняющее помахал Кицунэ рукой. -- Нет, парень, нету для тебя никакой работы. У нас контракт с гильдией каменщиков. Посторонние наёмники станут нарушением и ссориться никто ни с кем не хочет. Я бы тебе это сразу сказал, но думал на ронина хоть чего-нибудь свалят. Увы, нет работы для непроверенных людей. А вдруг ты подставщик, для скандала и штрафа? Топай в гильдию каменщиков, они оценят что ты за зверь, может в бригаду запишут. Отправят на ремонт проклятой дороги, или сточных каналов. Заработаешь себе на булку с мясом точно. Ты как, кадр ценный, уцелеть умудрился? У нас вот серые всех мастеровых в асигару загребли, в ошейники заковали, чтоб не разбегались, и строем погнали в рейд на запад, против пиратов. На баржи загрузили, и в месте с баржами - под пушки, да таранные бивни броненосцев! Весь город аплодировал стоя! Целый праздник был, с митингами, погромами и убийствами, а что толку-то? Утопили мастеровых, а теперь сами в дерьме тонем, как вросшая в землю параша.
   Пока Кицунэ слушал развлекающегося болтовнёй охранника, из городских ворот выехал небольшой отряд кавалерии - пять рослых, фигуристых девушек в украшенных цветами фуражках, высоких кавалерийских сапогах со шпорами, расшитых золотом серых мундирах и обтягивающих ноги белых штанах с чёрно-золотыми лампасами. Все при оружии, одна гордо держала деревянное древко с зелёным флагом. Самурайские дочки из клана Арараги? Очевидно.
   Кони были породистыми, но не изменёнными генетически, чтобы дамы и кавалеры могли временами наслаждаться конными прогулками без угрозы таинственного исчезновения случайных прохожих. Самые обыкновенные верховые красавцы гнедой, вороной и белой масти. Судьбой артиллеристов новых времён стало - таскать тяжеленные пушки на громоздких лафетах, поэтому клан Арараги всегда был известен как заводчик обычных лошадей, как тягловых, для работы, так и верховых, для офицеров. Судя по знакам отличия, девчонки были выпускницами военной академии, все пятеро в офицерских статусах, но лишь одна не носила рядом с золотым знаком лейтенанта серебряный адъютантский знак.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   Вот эта девушка, судя по всему командир отряда, подвела своего скакуна ближе к повозке, соскочила из седла на землю, птицей порхнула на повозку и, рассмеявшись, жарко обняла вскочившую ей навстречу девушку в пышном платье.
   -- Воу! -- охнул от неожиданности, выпучив глаза, Кицунэ.
   -- Это они в восстановленных фильмах доледниковой эры насмотрелись и научились так друг дружке радоваться. -- ухмыляясь, сказал охранник гостиницы, видя шок неподготовленного южанина. -- Подбери челюсть с тракта, это - нормально! Было, тридцать тысяч лет назад. И становится нормальным сейчас. Не быстро и постепенно, но как и мода в одежде, потихоньку проникает. Рыцарственный самурай - слышал выражение? Хе-хе-хе!
   -- Тоже так хочу. -- выдохнул лис, продолжая таращиться на девушек.
   -- О-о, я тоже, тоже. -- покивал охранник, вздыхая. -- Что с первой, что со второй, даже за вторую полоску на запястье. Но расслабься, приятель. Цветочки это совершенно не нашей клумбы.
   Девушки немного пощебетали между собой, красотка в мундире отдала приказ своим адьютанткам, те взяли коня командирши за повод и повели за собой, а лейтенантка устроилась в повозке рядом со своей подругой. Возница дёрнул поводья, прикрикнул на лошадей, и экипаж, в сопровождении конного отряда, покатил к городским воротам.
   -- Эх, красота. -- вздохнул от умиления Кицунэ. -- Они, наверное, очень хорошие подруги, раз та, в мундире, аж сюда примчалась встречать ту, что приехала!
   -- Самых лучших подруг благороды любят со всей торжественностью перед домом встречать. -- охранник зло ухмыльнулся и, мрачнея, нахмурился. -- А примчалась она сюда с четвёркой бойцов, чтобы подруга до её дома вообще доехала. По нижнему городу сейчас очень опасно передвигаться без хорошей охраны. Идти до среднего, даже по основной дороге, со всеми поворотами, километров пять, и сколько на этом пути людей каждый день пропадает - только демоны знают. Слыхал, чего Златохвостая в Нихонмацу учинила?
   -- Да, слышал разное.
   -- Во-во. А средь прочего, раскрыла то, что бурачьё нарушает уложение о грязных людях. Волосы на головах отращивают, учатся нормальную одежду и обувь носить. Тренируются говорить и вести себя как чистые. Детей с младенчества прячут и под чистых воспитывают. А потом, как видят что мимо них приезжий какой идёт, хватают его, утаскивают и убивают. Бедолагу - в яму с крысами, а одежду, сумки и документы его - одному из этих, очищенных. Тот одевается, багаж забирает и из грязного района выходит полноправным гражданином.
   Кицунэ кивнула пару раз. Именно так с ней и сделали те гады в Нихонмацу. Да не только с ней! У них там целая банда этим делом занималась. Заманивали людей, обещая работу с предоставлением жилья, а потом вон чего! Еле отбилась и убежала. И тут, значит, так же? И тоже никто ничего не делает?
   -- Про это только слухи ходят, но говорят что благороды проверку на генетику провели в своих особняках и муниципалитете, после которой десяток слуг и управленцев были выявлены как эти, из трущоб. Их хотели мозгокрутами проверить, выявить сообщников, но все пойманные начинали хохотать, говорили что возвращаются к своему богу, в Золотые Сады, и падали, со сгоревшими мозгами.
   -- Фанатики?
   -- Акума их знают, что у них там за культ и что за бог. -- охранник зло и раздражённо пожал плечами. -- Но вот что важно - до того дня они годами работали в верхнем городе, и никто! Никто подумать даже не мог, что они - буракумины. Навыки, вышколенность, знания, воспитание - всё при всём! Никаких внешних следов от жизни в нищете, или типичных буракуминских болезней. Правильно всё лиса открыла. Есть у бураков в трущобах целые базы, где самые хитрых их аферюги лечатся и учатся, тренируются жить, ходить и говорить как чистые. А над всем этим - Золотой Бог, обещающий им месть и справедливость. Годами и десятилетиями эта муть вьётся. Сколько теперь бурачья перевоспитанного среди простых людей приезжими гражданами прикидываются - только их бог и знает. Зачистили таких вот, мстителей, благороды только в своих домах и муниципалитете.
   -- И тех, что просто в городе, никто даже не пытается выловить?
   -- Только энтузиасты, из народа. Приезжих перебили - страх сколько. Намёк понятен? Веди себя аккуратно. Хоть у кого мелькнёт подозрение, что ты - бурако очищенный, никто на генетическую проверку или мозгокрута тратиться не будет. Башку проломят и в канаву скинут.
   -- Не дурак, понял.
   -- Во-во. Радуйся, что ты - мастер Земли, а то бы я сам тебя грохнул, на всякий случай. Топай вперёд. Пришёл зарабатывать? Вот и иди, работай.
   Лис вздохнул, пожал плечами, поблагодарил охранника за беседу и потопал к арке входа, возле которой творилось лёгкое столпотворение. Пешеходы и экипажи скапливались у проведённой желтой краской широкой полосы перед аркой, дожидались пока их осмотрят и возьмут пошлину за пересечение ворот. После этого позволялось войти под своды каменного тоннеля, с бойницами для стрелков и трубами для зажигательной смеси в потолке. Солидное укрепление! Не зря при штурмах чаще пытаются пробить стену, а не ломятся через ворота.
  
   На охране входа в город, к удивлению Кицунэ, стояли не хозяйничающие вокруг ронины, а десяток хиловатых на вид солдат в серой мешковатой одежде и лёгкой броне, прикрывающей только торс да плечи. На головах у всех красовались забавные конусовидные шляпы с зелёными гербами клана Арараги. Начальствовал, лениво поглядывая по сторонам, обрюзгший и старый, заплывший жиром воин вовсе без брони и шлема, но вооружённый парой мечей. Этот носил куртку с поднятыми плечами, стилизованными под классические самурайские кимоно. Он не делал, буквально ничего, только прихлёбывал что-то из фляги и таращился на проходящие мимо повозки отрешённым, равнодушным взглядом. Всю работу за него делали солдаты в забавных шляпах и какой-то мутант с уродливыми наростами вокруг белых глаз, лишённых даже намёка на зрачки. Полукровка клана Фукуроу? А может клон из краденных генов, объявленный полукровкой. А может и просто старик из скрытого селения, на подработке.
   В любом случае, это был сенсор, в обязанности которого входил осмотр людей и грузов. Солдаты принимали плату за въезд в город и выписывали пропуска в виде примитивных листочков с печатями. Благо что плату и оформление требовали только с повозок или тех граждан, что волокли на себе много багажа. На пешую нищету, без имущества, робко теснящуюся по самому краешку тракта, внимания обращали мало. Сенсор лишь скользил по ним взглядом, убеждаясь что никто не волочёт на себе никакой запрещёнки. Что же, можно вот так просто пройти? Местные туда-сюда таскаются. А чего приезжие не идут?
   Немного в стороне от ворот формировалась очередная группа приезжих, вскладчину собирающих необходимую сумму на охрану. По тысяче рю с носа. Не важно, взрослый или ребёнок. Не важно, мужчина или женщина. Студенческих льгот нет.
   -- А если кто совсем без денег?
   -- Иди продай штаны, или дубинку. Не наши проблемы. Проваливай.
   -- А самому идти можно?
   -- Путь свободен, пожалуйста, с нашими наилучшими пожеланиями.
   -- А если я сам под свою охрану людей наберу?
   -- Лицензия есть? Нет? Дальше арки не пройдёшь, гарантируем.
   Кицунэ затылок в раздумьях почесал, махнул рукой и потопал к арке входа как есть. Тоже мне, напугали Алую Тень трущобными бандами! Мимо мутантов, что вокруг города крутятся, прошёл, и через буракуминов пройдёт.
   Арка всё ближе и ближе. Лис на всякий случай изобразил, что опирается на свою дубинку как на трость, закутал получше верхнюю часть торса подаренным платком и накрыл голову. Пристроившись к каким-то скрюченным хмырям, он направился к воротам, однако штаны его выдали. Взгляд старого пьянчуги-самурая резко сфокусировался на бродяге, бурдюк покачнулся и встал, властным взмахом руки приказывая Кицунэ приблизиться.
   -- Эй, ты! Иди сюда.
   -- Что угодно, господин самурай? -- лис, обречённо вздохнув, вышел из потока и встал перед жирдяем.
   -- Интересные штанишки. -- страж похлопал по каменной одежде бродяги вложенным в ножны мечом. -- Сам делал?
   -- Да, господин. Это не сложно. Формовка и крепление камня, - самое обычное дело для строителя.
   -- Умеешь, можешь, практикуешь. -- с ухмылкой трижды кивнул толстяк. -- Хорошее дело. Не думал о военной карьере?
   Кицунэ глянул на бедолаг в нелепых шляпах, что отвлеклись от своих дел. На шее у каждого из солдат с гербами Арараги поблёскивало стальное кольцо рабского ошейника. Все вокруг таращились на него с настороженностью, сочувствием и явным предупреждением во взглядах.
   -- Куда мне! -- ответил лис на вопрос самурая. -- Дубинку вот, таскаю чтоб боялись, а так даже морду никогда никому не бил...
   Самурай резко вскинул руки, замахнулся мечом и рубанул сверху вниз, удержав оставленный в ножнах клинок в сантиметре от спины испуганно скрючившегося и сжавшегося в ожидании удара бродяги.
   -- Пф-фэ. -- разочарованно скривился толстяк и оценил взглядом мускулатуру кандидата. -- Наркоман?
   -- Ну... Кицунэ засмущался. Немного...
   -- Руки и колени покажи. Рот открой, нос дай гляну! Врёшь, крысёныш!
   -- Не вру, господин! Покуривали, иногда, дрянь всякую.
   Самурай зло сплюнул и хотел что-то сказать, как вдруг посторонился, с лёгким поклоном. Из служебного помещения позади него вышла юная девушка в сером военном мундирчике, белых штанах и высоких чёрных сапогах. На ходу поправляющая только что надетую беретку с золочёной кокардой. Кицунэ, в числе всех прохожих, вытаращился на неё с изумлением, ведь девушке этой, пусть даже по-самурайски рослой и по-аристократски хорошо сложённой, по-факту было лет двенадцать, не больше.
   Лис перевёл взгляд на знаки различия приписанного к армии ребёнка. Кадет офицерской школы, на воинской практике. Ординарец? Оруженосец? Ничего подобного! Приписана к воинскому подразделению, в звании лейтенанта. Обалдеть! Двенадцатилетний лейтенант!
   Мурашки изумления и ужаса побежали по телу Кицунэ при виде этого офицера. Вот такой в городе гарнизон?! Кучка едва живых асигару в рабских ошейниках, под командованием неповоротливых стариков и девочек-офицеров в кадетской форме?
   Конечно, глупо думать что на воротах нижнего города будет стоять элитная стража клана, с генералом во главе, но и это вот безобразие уже вообще за гранью. Наверное, всей толпой они тут, чтобы в случае внезапного нападения ценного сенсора схватить и подальше вглубь обороны эвакуироваться.
   -- Что за шум подняли, сотник? -- стараясь, чтобы голосок звучал внушительнее, а вид её был как можно более бравым, девчонка подошла к толстяку и Кицунэ. -- Кто этот человек?
   -- Дезертир. -- уверенно и с мрачной угрозой в сторону Кицунэ заявил толстяк.
   -- Ага, с перевалочной строительной базы, на руинах Хонкавана. -- не спасовал и принялся возмущаться Кицунэ, назвав первое пришедшее на ум название мёртвого города из восточных регионов. -- У меня, между прочим, помесячный контракт был, на ремонт железной дороги, и я его неделю разве что недоработал. Если компания претензию выдвинет, готов к штрафу в премии. А по-другому что мне, в бараке шиамов дожидаться? Они как десант на берег бросили, так не только я, а все бригады и начальство оттуда как мыши во все стороны чесанули с прокрутом.
   -- Ты мне зубы не заговаривай. -- огрызнулся толстяк. -- К мозгокрутам оттащим, там выяснят, что ты за строитель.
   -- Что-то он... невпечатляющий совсем, для дезертира. -- заявила девчонка, разглядывая Кицунэ. -- Крестьянин какой-то. Рефлексы проверил?
   -- Проверил. Еле удержал руку, чуть хребет придурку не переломал. Реакция... нулевая.
   Ага, покажет тебе хитрый лис реакцию. Сразу ведь понятно, к чему дело поворачивает. Нет, дурни это вы вдвоём лесом в пень пойдёте, а не лисёнок в армию!
   -- Ладно. -- девчонка взмахом руки подозвала одного из асигару. -- Четвёртый, принеси браслет.
   Солдат сбегал в служебное помещение и вынес разомкнутое металлическое кольцо.
   -- Заряда хватит на сутки. -- говорила девчонка-офицер, пока солдат, под присмотром толстяка, одевал браслет на запястье Кицунэ. -- Ключ для зарядки есть в гарнизоне, муниципалитете, и строительном управлении. Не явишься в течении суток - взрывом руку оторвёт. Понятно? Снять - не пытайся. На внутренней стороне контактная схема, впитывает Ци носителя. Как только подпитка прервётся - взрыв. Любое механическое повреждение - взрыв. В момент без руки останешься. Точно всё понятно?
   -- Непонятно только что у меня с правами и свободами. -- пожал плечами лис. -- Это, вообще, нормально - незнакомым людям ни за что бомбы на руки надевать?
   -- Суровые меры в виду экстренного положения. Всё, можешь проходить. Радуйся, что леди Кацуми приказала не загонять в асигару всех мастеровых подряд, а отправлять вас в гильдии. Городу сейчас строители больше солдат нужны, и даже если ты руинщик, или бандит-разведчик, никто про твоё прошлое не вспомнит, пока работать будешь.
   -- А Кацуми, это кто? Наместница?
   -- Нет, командир гарнизона. Не видел, тут отряд конный мимо проезжал? Вот это она была.
   -- Лейтенант?! Командир гарнизона такого города - лейтенант?!
   -- Какая разница, какое у неё звание?! Кацуми-сама - гений в мастерстве фехтования и тактических манёвров! А ты, случайно, -- девчонка сощурила глаза. -- Не шовинист?
   -- Нет, я - ящерица из Ядовитых Джунглей. А не боитесь, что у вас тут, как в Нихонмацу, бандиты захотят всех изнасиловать и убить? Лисиц волшебных мало, на все такие бунты чудес может не хватить.
   -- Ха! Пусть только попробует кто что сделать! Здесь им - не руины Нихонмацу! Я сама видела, как леди Кацуми на полигоне макивары мечами шинкует, и в замок Единства, все видели, по просьбе клана, специально перебросили подкрепления из кавалерии и стрелков! Та-а-акой парад был! Я даже в кино таких не видела! Настоящие боевые кони, все в бело-золотых попонах! У каждого воина - флаг в руке и каждый их самурай - как два наших асигару ростом и в ширину! Сказка! Ох, а ты... иди уже! В самом деле, вот нужен ты нам, задохлик! В мастеровых так и сиди. Там, правильно леди Кацуми сказала, тоже люди нужны. -- девчонка небрежно помахала рукой. -- Канализации какие-нибудь чистить!
   Что это за тон?! Что за пренебрежение теми, кто действительно делает полезные для всего общества дела?! Обалдеть совсем! Она им тут пришла, спасать хотела от того, что весь город разваливается, а они вон её как?! Иди-иди, работай, если ни на что большее не способна?!
   "А вот возьму и не пойду". -- мысленно возмутился Кицунэ. -- "Сами полезете, и сами будете всю гадость чистить, со своими вислыми пузами и модными мундирчиками"!
   Вслух он этого конечно не сказал. Кому это надо, - нарываться на проблемы с дураками? На пустой желудок. Не было же ни ужина вчера, ни завтрака и обеда сегодня. Одни побоища и ужас. Хоть бы накормили сначала, а потом уже провоцировали новые мордобои! Ввалить что ли, обоим, из последних сил? Связываться с дураками неохота!
   Насупившийся лис потопал к громадной арке врат. Он так и не стал устраивать безобразий, лишь обернулся и зло глянул вслед девчонке, чуть не вприпрыжку побежавшей обратно в служебное помещение. Настороженные лисьи уши уловили доносящиеся из глубины помещения отзвуки музыки и объявление о том, что сейчас начнётся радиоспектакль. У юной командирши там, похоже, личная комната, с книжками, радио и, наверное, каким-нибудь шитьём. Сидит целыми днями, наслаждается, да? Ещё и обзывается! Задохлик! Канализации чистить! Посмотрела бы на неё Кицунэ, если бы эту девчонку так же, как бедного лисёнка каждая сволочь пришибить пыталась! Да она бы не то что от бандитского генерала убежать, она бы от первого же мутанта там, возле фермы, брякнулась и окочурилась! Кадетка, понимаешь, офицерской академии!
   Пользуясь сгустившимися вокруг мрачными тенями, Кицунэ показал вслед мелкой задаваке язык и потопал дальше. Эх, бедолаги! Сидят, расслабляются! Придумали себе - Единство их спасёт! Видели мы уже два раза, как оно спасает, это Единство...
  
   Длинный тоннель под надвратными башнями изодрал все нервы лисёнку зубодробительным лязгом и грохотом повозок, цокотом копыт, а ещё - затхлым, тяжёлым воздухом, в котором очень мало было кислорода. Люди шли впритирку к стене, огрызались друг на друга и смотрели волками, охраняя свои сумки. Сгорбившись от приступа страха перед замкнутыми пространствами, лис постарался как можно быстрее миновать это мрачное место и душою расцвёл, когда тоннель закончился, открывая перед зашуганным лисёнком немалые просторы для возможного бегства.
   Снова синее небо над головой! Яркое солнце, белые облака! А вокруг...
   Нижний город.
   Исполинское нагромождение жилых строений, когда-то давно возведённых с помощью дзюцу элемента Земли, а позже обращённых в зловонные загаженные каменные остовы, облепленные самодельными уродливыми домиками из досок, ржавого металла и тряпок. В таких хибарках и в кое-как пригодных для жизни помещениях руин, обитали мутанты, буракумины или впавшие в полное скотство нищие.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   Умопомрачительный аромат человеческих испражнений, какой-то кислятины и гниющих трупов висел в воздухе жутчайшим убийственным смрадом. Хотелось задержать дыхание и постараться не дышать до самого входа в средний город.
   -- У вас тут чумы, случайно, нет? -- обеспокоенно поинтересовался Кицунэ у лысого, босого мужичка в серой заплатанной робе, что совместно с ещё двумя такими же волок в сторону городских ворот большую деревянную телегу, в которой под грязным тентом лежали как попало сваленные тела людей. Сегодняшний урожай из трущоб? Судя по зловонью, не сегодняшний, да из руин тянет так, что понятно становится - собрали явно не всех.
   -- Чумы? -- удивлённо глянув на чужака, буракумин расплылся в заискивающей улыбке, обнажая гнилые, обломанные зубы, торчащие из опухших дёсен. -- Нет, чистый господин, чумы нет. Холера, тиф, гепатит, туберкулёз, это - к нам! Можем предложить ещё голод, наркоту, паршивый алкоголь и нож лихого человека. А за чумой, это куда-нибудь ещё обратитесь. Пока, кхе-кхе, не завезли!
   Кицунэ, воспитанный быть вежливым, слегка поклонился, благодаря за разъяснения, и все вокруг посмотрели на него как на конченного идиота.
   -- Из наших штоле? -- спросил один буракумин другого. -- Отпалерованный.
   -- Мож полерованнай, мож ынастранетц. -- прогундосил другой. -- Ну, пошевеля! Мало ль топнутых?!
  
   По другую сторону от ворот тракт снова расширялся, превращаясь в удобную для движения дорогу, по центру которой могли спокойно двигаться повозки, а по бокам - люди. Кицунэ, вздохнув с облегчением и чуть не задохнувшись в процессе от витающего в воздухе зловонья, отошёл к краю улицы. Он отрицающими взмахами руки пресёк попытку местных, ухоженных и даже вполне симпатичных девушек к нему пристать с какими-то предложениями и потопал вдоль заброшенных зданий в сторону среднего города. Что ему могут предложить те девушки? Еду с отравой или снотворным? Ночлег с ударом ножа посреди ночи? Или просто отойти в сторонку обниматься и целоваться, с обязательным прилётом дубинки по удобно подставленному черепу? Нет, огромное спасибо, не интересует. Сами себя грабьте, травите и лупите, а я, вот, мимо прохожу.
   Что-то только других прохожих вокруг нет. Одни повозки, то пассажирские, то грузовые едут, и на каждой по охраннику. Неужто так опасно тут, даже днём, пешком ходить?
   Резкий свист заставил наёмников на нескольких повозках встрепенуться, но увидев что обращён он не к ним, бронированные великаны снова расслабились. Просто группа местных бандюг заприметила себе жертву.
   -- Э-э, мастер! -- махнув Кицунэ рукой, выкрикнул зловещего вида, тощий и лысый мужичок в серых рваных обносках. -- Сюда ходи! Ходи, ходи, не бойся!
   -- А чего у вас есть? -- Кицунэ, тряхнув плечами и оскалив зубы в угрожающей, злорадной ухмылке, уверенно направился к моментально потерявшим спесь и даже попятившимся разбойникам, вздумавшим выйти позади него из темного переулка. -- Ножи, арбалеты, кастеты? Чего с вас взять-то? Денег чуток нашуршите по карманам, а?
   -- Да тих ты, тих, тих! -- зазывала испуганно выставил ладони перед собой. Оглянулся и ещё больше перепугался, увидев что команда поддержки из четвёрки мутантов, прятавшаяся в переулке, уже смылась. -- Мы ж только спросить! А оружьё у нас для эты ж... для самообороны! Тутаж иначе нельзя.
   -- Согласен. Чего надо? -- Кицунэ показал бандитам браслет. -- Твори развёрт, а то - вот! Часики тикают!
   -- Понял, понял... да не! Мы ж тя не спросить, а предупредить хотели. По доброте! Один не ходи! Дальше ж мутантов полно! Угробют. На колёсных нападать не след, по притиру с крашенными, а пешеходьем, без охраны ломить, эт же на чисту смерть!
   -- О-о, благодарю за предупреждение, добрый горожанин. Ещё что-то?
   -- Не-не-не! -- зазывала, кланяясь, попятился к переулку. -- Хорошего вам дня, чистый господин.
   -- Шурш к большакам! -- уловили уши Кицунэ шелест голосов в глубине переулка. -- Пупырь зеленый на полосе развернулся!
   -- Та на кой чучел нам ево шкура?!
   -- Большачий чёс. Шурши с прокрутом!
   Кицунэ призадумался. Слова о том, что бандиты и буракумины трущоб наплодили мутантов, разогнавших даже регулярные силы гарнизона, он не забыл. Из простого престижа, бросят ему какую-нибудь страхолюдину наперехват, и что делать? Бежать сейчас, напролом? А если страхолюдина уже на пути затаилась и её по радио приказом поднимут? Прорваться конечно можно, но опять шум, опять нервы, опять весь город перебаламучен...
   Нет, надо по-другому.
   У ворот ведь формировались группы пешеходов, под охраной. Надо просто подождать и пристроиться в хвост очередной такой группе. Не будут же бандюги бросаться на людей при наёмниках?
   Подождать пришлось минут пятнадцать, прежде чем на дороге появилась целая толпа, из сотни человек, сопровождаемых двумя рослыми и грозными великанами, что держались вполне расслабленно, но уверенно и строго. Кицунэ посторонился, отошёл к стене, а как толпа пеших граждан прошла мимо него, пристроился в хвост, позади замыкающего колонну наёмника.
   Увы, умный такой он оказался не один. За основной группой, чуть поотстав и делая вид что они как бы не со всеми, топала ещё одна группа из десяти человек. Один затюканного вида мужчина, и четверо тёток с пятью детьми. Взрослые волочили на себе багаж, дети семенили следом, крепко держась за родительские юбки. Бедная малышня! Напуганная совсем. Жуть кругом такая! А взрослые что, денег не нашли, наёмникам заплатить?
   Лис встал в строй бесплатников одиннадцатым, позади всех. Бесплатники вытаращились на него со страхом и поддали скорости, прижавшись ближе к основной группе, но снова поотстали, едва наёмник обернулся и глянул на них.
   Охранник смотрел на бесплатников злобно и с презрительным возмущением, но ничего не говорил. Лиса это сразу же насторожило. Нет, точно будет какой-то подвох. Ох, не к добру он на этот хвост подвязался, надо было просто так, на личный страх и риск прорываться. Хотя... этот вот десяток тогда что же, совсем без защиты остался бы? Шансы-то у тёток при любой неожиданности совершенно нулевые. И мужичок с ними несуразный совсем. Явно зелёный и без малейшей боевой подготовки. На один удар кому угодно.
   -- Простите за мой вид, уважаемая госпожа, -- обратился лис к одной из женщин. -- Ограбили меня, на подходе к городу. А вы что не смогли со всеми идти? Тоже бедствуете? Ужасы такие вокруг творятся! Без денег вот так и приходится ходить, на хвосте у остальных.
   Тон его голоса, общий внешний вид и манеры говорили о том, что он - никакой не бандит, а попавший в непростую ситуацию порядочный и воспитанный человек. Женщина, перестав пытаться отстраниться от него, слегка расслабилась.
   -- Кругом только и думают, как несчастного человека обобрать! -- вздохнув, с возмущением заявила она. -- Билеты на поездах даже не золотые, а бриллиантовые! Еда хуже чем собакам дают, а по цене - как от элитного шеф-повара в ресторане! И здесь вот, по тысяче с человека отдай! С ума сойти! Нет, правда, это просто за гранью разумного - платить две тысячи за простой проход с ребёнком по обычной дороге!
   -- Нет на кровопийц ни бога, ни закона. -- поддержала её другая женщина. -- Жаловаться на них надо! Я в муниципалитет пойду, в социальную защиту и в центры женского движения! Найдётся на паразитов управа!
   Поглядывая на Кицунэ, все бесплатники вдруг приободрились.
   -- Я его возле ворот видела. -- шепнула одна женщина другой. -- Он со стражниками разговаривал. Браслет на руке видите? Он - солдат, или рабочий, которому велели на регистрацию идти.
   Всем сразу стало легче. Женщины начали поглядывать на своего неожиданного спутника с благожелательным интересом. Плавно и почти незаметно, на глазах лиса произошла удивительная магия. Только что бывшие похожими на съёжившихся от ужаса мышек, четыре дамы выпрямились, развернули плечи и даже походку изменили. Появился рядом сильный мужчина, и только что старавшиеся быть максимально незаметными тени преобразились вдруг в важных имперских гражданок, готовых свысока смотреть даже... ну... на него самого.
   Та, что негласно возглавляла группу, даже повернулась как бы невзначай, чтобы незнакомец увидел и оценил золотистый значок на её жакете, доказывающий что его владелица не просто обывательница, а большой человек в транспортной компании. Директриса складских площадей, и начальница над бригадами грузчиков. Лис улыбнулся. Ну да, ну да. Начальница и директриса. А две тысячи за себя и своего ребёнка заплатить пожадничала? Или со складов так быстро убегала, что выронила кошелёк?
  
   Десять минут пути. Пятнадцать. Двадцать. Пустые, обветшалые здания по обе стороны от дороги, с заколоченными дверями и окнами. Чёрные провалы уходящих в разные стороны переулков. Запах испражнений и гнилья. Ощущение, что кто-то злобно, с ненавистью таращится из каждой густой тени.
   -- Госпожа! Госпожа! -- отвратительного, гнусного вида нищенка с тощим ребёнком на руках бросилась из-за угла к директрисе, самой богатой на вид тётке из группы бесплатников. -- Госпожа, прошу вас, хоть одну монетку, для сыночка моего!
   Тётка, с оторопью и омерзением отшатнувшись от трущобного чудища, сделала шаг в сторону, стараясь убрать подальше от опасности малолетнего сына, которого вела за руку, но нищенка уже вцепилась в её сумку.
   -- Дайте хоть чего-нибудь, милостивая госпожа!
   -- Отцепись! -- взвыла тётка, поворотом корпуса толкнула нищенку, и та с готовностью потеряв равновесие, упала, демонстративно ударившись спиной о землю и безжалостно шваркнув о неё своего ребенка.
   Вой и верещание обиженных нищих разнёсся над руинами, а из тёмных переулков спереди и позади от группы тотчас, словно пробудившиеся демоны в страшных сказках, на свет дня шагнули жуткого и гнусного вида люди. Два десятка нищих и мутантов, в сером грязном рванье. Держащие наготове усаженные шипами дубины и стрелковое оружие, наконечники стрел которого смотрели, в основном, на Кицунэ.
   Лис, ожидавший чего-нибудь такого, почувствовал как пламя адреналина разливается по его телу. На этот раз драки точно не избежать. Что в боевых возможностях у врагов? Десяток позади - обычная руинная нищета, их запросто раскидать можно одним ударом каменной волны. А вот двое из десятка спереди... уже серьёзнее задача. Первый, выпендрёжник, очевидно, из шнырей серьёзной банды, а второй - громадный боевик, направленный решить проблему чужака, напугавшего бледный цвет чуть больше получаса назад. Оба присматриваются к противнику и делают вид, что явились вовсе не за ним.
   Боевик, здоровенный, гориллоподобный великан, передвигающийся по-обезьяньи, на четырёх конечностях, встал чуть позади своего напарника, самурайского полукровки, разодетого со семи бандитскими наворотами и вооружённого, в отличие от нищеты, настоящим мясницким тесаком.
   -- Это что за беспредел на земле моего господина?! -- полукровка направился к сжавшейся группке бесплатников, которых нищие уже отсекли от продолжающей движение основной группы. -- Кто смеет ни за что обижать простого человека?!
   -- Господин, это она! Она толкнула меня! -- нищенка, резво вскочив, указала пальцем на охнувшую и бледнеющую с перепугу директрису. -- Я едва осталась жива! А мой ребёнок! Мой ребёнок весь искалечен!
   -- Помогите! -- одна из тёток крикнула в след уходящей группе. -- Помогите нам! Мы заплатим!!!
   Ронин, замыкающий процессию, лишь сердито пожали плечами. Некоторые из их подзащитных обернулись, но никто не сдержал шаг.
   -- Заплатите, заплатите, не переживай. -- главарь банды потеснил крикунью и встал перед директрисой. -- Ты толкнула, да? -- он протянул руку и помял пальцами ворот жакета перепуганной женщины. -- Симпатичный костюмчик. Маме моей понравится! -- злорадно сверкающими глазами он во весь рост смерил взглядом заслонившуюся руками тётку. -- Снимай.
   -- Вы... вы... вы... -- женщина задохнулась от возмущений. -- Вы с ума сошли?! Вам что надо?! Не смейте нас трогать!
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   -- Трогать?! Шутишь?! А хочешь, я тебе лицо срежу? -- оскалив жёлтые, нечищеные зубы, бандит-полукровка поднёс к лицу затрясшейся тётки остро отточенный тесак. -- Здесь - наша земля, и наша власть. Не ты, а я буду решать, - тронуть тебя, или твоего сыночка, как рыбу выпотрошить! Поняла правила? Покажешь мне стриптиз, пышная булочка? Разденься, потанцуй, оставь нам вещички, и мы тебя живой отпустим! А откажешься - кожу заживо сдерём! С тебя, и с твоего пришлёпыша! Хочешь на ободранную тушку сыночка глянуть, мамулька?!
   Дрожащими руками, женщина передала свою сумку остолбеневшему от паники малолетнему сыну и принялась шарить по своему животу и груди, пытаясь немеющими пальцами найти пуговицы жакета.
   -- Не здесь, не здесь. -- остановил её бандюга и указал на один из тёмных переулков. -- Пройдёмте в наши апартаменты, уважаемые дамы. Все, кучей! Шевелите дрыглами, махры ссаные! Там и будете танцевать, спасая свои жизни и детишек! Мужика, эй, держите! Удавим перед ними, чтобы прониклись и разожгли в себе таланты! Шурш! Шурш!
   -- Прошу прощения! -- Кицунэ, жестом руки отстраняя попытавшихся преградить ему путь нищих бандюг, направился к напрягшемуся главарю. -- Минуточку внимания, всем!
   -- Чего надо? Кто такой?
   -- Бродяга обычный, это не важно. -- Кицунэ помахал перед собой рукой, свободной от дубинки и встал перед повернувшимся к нему главарём, ничуть не пасуя перед нависшим над ними обоими гориллоподобным великаном. -- Важно другое. Недели две назад, перед самой войной, какие-то негодяи украли у меня деньги.
   -- Чё-о?
   -- Обокрали меня, говорю, возле аэропорта. Все деньги из сумки вытащили. И те ублюдки были точь-в-точь на вас похожи. Отсюда делаем вывод - это были вы. Верни деньги, сволочь. -- Кицунэ требовательно протянул ладонь к бандиту и сделал подгребающее движение пальцами. -- Пятнадцать тысяч, и ещё пять, за проценты. Давай, живо!
   -- Ты чо, башкой опух? -- взъярился бандюга, а Кицунэ вдруг, резко ударив ногой о тракт, сместил землю под ногами пятёрки стоящих слева от него нищих и вся группа с воплями рухнула так, как если бы кто-то выдернул из-под них коврик. Они, все пятеро рефлекторно выставили руки, но навстречу падающим телам из земли выскочили прямоугольные каменные столбики, подставившись так, чтобы бандюги покрепче приложились о них физиономиями.
   -- Гхы! Сучерь! -- главарь банды отшатнулся, взмахнул рукой и ударом тесака отбил удар дубинки, которой Кицунэ попытался ткнуть ему в лицо. Серию ударов дубинкой, руками и ногами он встретил грамотной обороной, отпрыгнул и сбил "Разрывом" волну энергии Ци, направленной лисом врагу под ноги для сотворения каменных шипов. -- Гург! Размеси чудило!
   Великан сделал шаг вперёд, а Кицунэ плавно сместился в сторону уходящей дальше по тракту основной колонны гостей города, одновременно выводя из-под удара кучку своих подопечных гражданских и заставляя наёмника обернуться для защиты своих. Гигант, заскрежетав зубами при виде манёвра Кицунэ, привстал на задних лапах, с резким хлопком совместил ладони, сложил пальцами высвобождающую энергию печать и тут же разъединил окутавшиеся синим свечением руки. Падая вперёд верхней частью тела, он хлопнул ладонями по земле и послал в сторону Кицунэ волну Ци, моментально изменившую направление, едва лис попытался сманеврировать и выскочить их опасной зоны.
   "Ну что я не самурай"? -- мелькнула мысль в голове лиса, пока под его ногами земля вспучивалась мешаниной пузырей. Нет у него разрыва. Одна надежда на...
   Пузыри ударили вверх разноразмерными бесформенными каменными плитами, что с рокотом развернулись в подобие лепестков цветка, замерли на долю мгновения, а затем, прямо под ногами подскочившего и приземлившего на лепестки лиса, пришли в движение и устремились к центру бутона, в котором начали проваливаться в неведомые подземные глубины. Новые и новые лепестки выскакивали из-под земли на краю камневорота, тут же становясь продолжением рокочущего потока каменных плит, плывущих к центру импровизированного цветка. Лис принялся скакать с лепестка на лепесток, импульсами Ци не позволяя себе упасть в дробилку, а из-под каменных лепестков вдруг вверх взвились напитанные энергией Ци, тонкие и подвижные каменные щупальца, принявшиеся стегать воздух в попытке ухватить вёрткого человечка. Разряды молний заплясали, ударяя из щупалец в лепестки. Одно парализующее касание, одно неловкое движение при прыжке и - всё. Затянет в дробилку, как кусок мяса под ножи мясорубки.
   Нужно вырваться, сократить дистанцию до гиганта... а на плечах напарника уже стоял самурайский полукровка, готовый сбить любое дзюцу противника и отразить попытку рукопашной атаки. Вот гады!
   Рывок по каменным лепесткам! Цветок смещается под скачущим по нему лисом ударяется в стену дому и разрушает строение, обрушивая на мечущегося под щупальцами мальчишку град каменных обломков, штуки четыре из которых приходится отбивать руками и ногами... импульсами из пяток и ладоней посылая их в стоящих неподвижно противников. Каждый из камней был направлен точно в цель, но бандит-выпендрёжник ловко, один за другим, поймал их ладонями, защищёнными боевыми чёрными перчатками. Плавно отвёл в сторону, заставив бестолково разбиться о стены или землю.
   Жалкими потугами сопротивляться, лис никого не ранил, только разозлил.
   Великан загрёб правой рукой, словно ковшом экскаватора, груду земли, поднял лапищу и направил её на Кицунэ. На ладони бандита засветились зелёным огнём сложные силовые схемы, земля сжалась в плотные шарики и через миг мощнейший импульс с грохотом орудийного выстрела отправил в сторону лиса облако шрапнели. Кицунэ, в прыжке касаясь лепестков то руками то ногами, откатился в сторону, а гигант, повторив фокус левой рукой, отправил в него новую порцию шрапнели, которую Кицунэ был вынужден принять на спину и каменные штаны. Кости выдержали! Враг же, отвлёкшись на стрельбу, перестал перемещать под противником зуну камнедробилки! Ещё рывок, и лис будет за пределами бутона каменного цветка...
   Цветок вдруг намертво встал, щупальца бессильно опали. Громкая и свирепая нецензурная брань наёмников заставила серых бандюг мгновенно испариться, а их главарей огорошено попятиться и с виноватыми поклонами начать отступать к тёмному переулку.
   Получили, гады! Получили! Попали, гады, в лисью ловушку?!
   Несколько кусков шрапнели, которую метнул великан в Кицунэ, пригнувшегося у самого края цветка, закономерно миновали цель и влепились в борт грузовой повозки, неудачливо для себя, но с точным лисьим расчетом, оказавшейся на линии удара. Разбили борт, пробили пару ящиков и повредили товар. Владелец взвыл раненным медведем, а наёмники побелели при мыслях о нарушении охранного контракта и возмещении ущерба.
   Ругались пострадавшие так, что довольный сверх всякой меры лисёнок неплохо пополнил свой арсенал крепких злых выражений.
   -- А я-то тут при чём?! -- развёл он руками и указал в сторону тёмного переулка, где скрылись злодеи. -- Это они кидались!
   -- Сюда иди, поговорим! -- замахали ему наёмники руками, но лис помотал головой.
   -- Не-не-не! Спасибо, наговорился.
   Наёмники попытались к нему приблизиться, но бродяга, демонстрируя быстроту и прыгучесть, сразу показал, что поддаваться не будет и удерёт от них в два счёта. Потратив на мутанта ещё немалую часть своего словарного запаса и пульнув в него, для убедительности, "Разящим Серпом", ронины вернулись к пострадавшей повозке. Занялись восстановлением движения грузового потока.
   -- Пошли, пошли, пошли... -- шёпотом подогнал Кицунэ своих подзащитных, кое-как опомнившихся от шока, собравших вещи и пытающихся пробраться мимо каменного цветка. -- Дуем отсюда! С прокрутом!
  
   Гражданские быстро догнали основную колонну пешеходов и, понимая что никакой защиты от этих не будет, в притирку к брошенным зданиям пошли на обгон. При этом они невзначай толкали то одного, то другого, создавая суету. Ронины хотели начать возмущаться и ругаться, но отвлеклись на Кицунэ, что взбежал вверх по стене ближайшего дома, выскочил на крышу и, держа над головой здоровенный булыжник, принялся танцевать словно дикарь у костра, то и дело делая вид что сейчас сорвётся и уронит каменюку на толпу. Наёмники были вынуждены сосредоточить на нём всё свое внимание, а десяток людей без помех прорвался и побежал по улице к воротам среднего города, до которых оставалось не так уж и далеко.
   -- Да ладно, я же пошутил! -- Кицунэ бросил булыжник не на улицу, а в пролом крыши дома и поскакал по стенам дальше вдоль тракта. Держался чуть позади своих подопечных и до самых ворот не спускался на улицу.
   Эксцессов больше не было никаких, до самых ворот и лис выдал новый вздох облегчения, увидев как его подопечные, добежав до широкой площади перед воротами среднего города, проходят сквозь скопившуюся тут толпу и устремляются к стоящим на страже асигару. Как директриса и ещё одна женщина начинают говорить что-то вышедшей к ним девушке-офицеру, указывая то в сторону места недавней стычки, то на Кицунэ, что остался стоять на стене заброшенного здания у края площади. Лис не скрывался, выпрямившись во весь рост и немало привлекая к себе внимания как своим нахальством, так и примечательными каменными штанами. Он видел как со всех сторон площади, перекликаясь по рациям, в его сторону движутся великаны в ярко раскрашенной броне. Как ещё несколько подходят по улице, и как по крышам заброшенных зданий, поднявшись наверх из трущоб, сразу четверо легко бронированных воинов начинают настороженно подкрадываться к нему.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   Чего им надо? Спросить за испорченный товар? Или за оказание охранных услуг без лицензии? Принципиально важно рассчитаться, чтобы другим неповадно было чудить, да?
   Лис с надеждой взглянул в сторону девушки-офицера, что выслушала тёток, обнадёживающе кивнула им, явно обещая во всём разобраться и жестом руки указала на арку входа, предлагая идти дальше, по своим делам. Ну что? Она созовёт солдат и прикрикнет на наёмников? Покажет кто тут власть?
   Девушка посмотрела на одного из своих помощников, очевидно задавшего вопрос, сделала пренебрежительный жест рукой, уставилась в сторону Кицунэ и скрестила руки на груди, ожидая развитие событий. Понятно. Наёмники сами во всём разберутся? Ах ты... гадина...
   Наёмники заняли позиции. Один из стоящих на площади, видимо главный, свистнул, привлекая внимание лиса и махнул рукой, приглашая его спускаться.
   Лис ещё раз глянул в сторону командирши асигару, глубоко вздохнул, поник, и соскочил вниз, на площадь. Четверо шустрых, заходивших с тыла, тут же подбежали к краю крыши, чтобы виновник переполоха не вздумал заскочить обратно.
   -- Что же это ты, парень, суету наводишь... -- с фальшиво-дружелюбными улыбочками, смыкающие кольцо ронины приближались к идущему им навстречу Кицунэ, как вдруг лис резко подскочил на месте, направил левую руку на врагов и, уперевшись пятками в кольцо браслета, резко рванул. Кости его кисти сместились, позволяя металлическому кольцу без сопротивления соскользнуть с руки, а сдвоенный импульс из пяток послал взведённый снаряд в цель.
   Кольцо влетело в рефлекторно запущенные ронинами дестабилизирующие волны "Разрыва", завихрения Ци заскользили по внешним защитным контурам, что без подпитки от Ци носителя продержались лишь долю секунды. Ровно столько же, сколько потребовалось потерявшим подпитку следящим контурам на то, чтобы сработать и послать сигнал встроенной бомбе на подрыв.
   Браслет с грохотом разлетелся на мельчайшие куски, облако огня, дыма и развеивающейся Ци заставило наёмников шарахнуться во все стороны, а лис тем временем уже, развернувшись, совершал рывок в сторону здания.
   Половина мгновения, и вот руки уже прижались к стене. Волна Ци пошла в камень, деформируя твёрдую материю, заставляя её течь. Выскочившие по краям ближайшего нижнего окна столбики вышибли закрывающий его деревянный щит с такой силой, что тот пролетел метров пять, прежде чем с грохотом рухнуть на уплотнённую землю перед попытавшимися броситься за Кицунэ, но вновь отпрянувшими наёмниками. Ещё мгновение, и неугомонный бродяга импульсом из пяток швырнул себя в воздух, ухватился за свободные от колотого стекла обломки рамы и швырнул себя в помещение.
   -- Ить тить! -- только и рявкнул в изумлении главарь наёмников, когда в его шлем прилетел обломок строительного блока, подхваченный лисом с пола внутри здания и метко зафурыченный прямо врагу в спрятанный под металлом лоб. -- Ах ты ж, паскудёныш!
   С воплями ярости и свирепыми угрозами, многоцветная толпа наёмников бросилась к чёрному провалу окна, а лис меж тем юрким зверьком промчался по разгромленным комнатам и коридорам здания. Импульсом Ци вышиб деревянный щит на боковом окне и выскочил на тракт, всё тот же, по которому он и его подзащитные только что с боем прорвались до ворот среднего города. Приземлился почти под ноги сразу четверым наёмникам, что успешно довели свои подзащитные повозки до площади и полностью готовы были к новым приключениям.
   -- Ха-а-а! -- ближайший из великанов выхватил из ножен короткий меч, остальные просто сжали кулаки, справедливо решив, что размахивать топорами и булавами против такого противника - излишество.
   -- Смотрите!!! -- изумлённо и испуганно заорал лис, вытаращив глаза и указав за спины врагов. Указал и добавил несколько жесточайших ругательств из недавно освоенного.
   Все четверо бандюг рефлекторно повернулись, ища глазами нечто, навёдшее оторопь на их противника, а лис метнулся влево, проскользнул мимо двумя бронированными мордоворотами и нырнул под ближайшую телегу.
   -- Ах ты, чушь мелкая!!! -- услышав взрывы хохота со всех сторон, взвыли ронины и бросились за обманщиком.
   Смех, впрочем, почти мгновенно утих. Упускать проштрафившегося перед их братством мелкого паскудника наёмники из сопровождения повозок не собирались, а тот не собирался сдаваться и в процессе сопротивления творил всё больше бедлама. Стражи соскакивали с телег и возов, заглядывали под днища и пытались ухватить вёрткого негодяя, похожего на скользкого речного вьюна, которого вздумала выхватить из ручья целая толпа рыболовов. Руки в ярко раскрашенных стальных рукавицах тянулись то справа, то слева, пальцы жадно сжимались в хватательных движениях, а Кицунэ чуть в узел не завязывался, ускользая от них, проскальзывая под ногами тягловых лошадей и быков, ныряя из-под одной повозки под другую.
   А что будет, если необученному и непривычному к таким фокусам животному вздумает под ноги броситься что-то большое и очень похожее на страшно опасное непонятно что?! Разумеется, и лошади, и быки тут же пугались и превращались в совершенно неуправляемые комки нервов, облечённые в весьма могучую плоть.
   Кто-то из четвероногих вставал на дыбы и бил копытами, кто-то пытался шарахнуться вправо или влево, кто-то в испуге пятился, толкая повозку на стоящих позади, кто-то наоброт, ломился вперёд, игнорируя факт того, что просвет спереди крайне мал для огромного воза. Телеги, возы и коляски сталкивались, упряжь ломалась, рвались обвязки грузов и ящики с товаром летели на землю. Ор людей, ржание коней и рёв быков заглушили даже треск обрушающегося на землю дерева и грохот ломающих колёса, опрокидывающихся грузовых фургонов.
   Наёмники, моментально забывшие о веселье и о мелком творце беды, с ужасом нырнули в расширяющийся водоворот хаоса, пытаясь удержать впавших в истерику животных от новых разрушений. Десятки великанов все силы бросили на попытки уменьшить масштаб катастрофы, а мелкий лис на повороте улицы вынырнул из-под очередной повозки в линии и метнулся в тень тёмного переулка. В одно молниеносное движение скрылся, да так, что этого никто даже не заметил.
   -- Фу-ты! -- убедившись, что никто не ломится следом за ним, лис шумно перевёл дух и глянул в сторону гула хаоса на разгромленном тракте. -- Ох-хо-хо! Да как так сделалось-то?
   Вот это, называется, прошёл спокойно, без шума и пыли! Сколько же там дров-то наломалось? Не придавило хоть никого?
   Ни люди, ни животные в сутолоке серьёзно не пострадали, отделались только нервами и ушибами, но движение по главной транспортной линии от аэропорта к среднему городу намертво встало часа на три. Убытки наёмники огребли такие, что их казначей и главарь альянса дружно схватились за головы. Доход двух дней работы всем псам под хвост.
   -- Как, позвольте спросить, наши бойцы сопровождают повозки? -- вопросил главарь наёмников, собрав вокруг себя лидеров групп. -- Сидя на товаре, расслабившись и зевая? Теперь на каждую повозку - два человека! Один следит, чтобы никто не тронул товар, а второй - держит за сбрую и контролирует тягловых зверей! Выберите тех, кто хорошо умеет ладить с животными, или в кавалерии служил. Придётся поработать! Такие инциденты в баланс не заложены!
   Здоровенные бандюги, привыкшие расслабляться и получать деньги просто за факт своего присутствия, недовольно чесали затылки и хмурились.
   -- А чего с нелепым делать будем?
   -- Выцепим его, и развернём на ущерб. Сколько там насчитали?
   -- Четыре с половиной.
   -- Плюсуй ещё два, за, кхы... моральный ущерб. Сможет выплатить - его счастье. Нет - шкуру сдерём и на стене за воротами как простыню повесим, чтобы чушь всякая, прежде чем взбрыкнуть, думала о последствиях.
  
   Кицунэ меж тем, издали послушав летающие над нижним городом отзвуки катастрофы, сердито вздохнул, пожал плечами и потопал сквозь невразумительные нагромождения строений разной степени запустения и загаженности. Выбора нет, придётся добираться через опасную зону до тех ворот, что должны быть напротив заваленного прохода. А если и там закрыто? Не может быть, чтобы в такой огромный город оставили только один действующий вход.
   По крышам проскакать? Ага, шустряки наёмников только и ждут, когда спрятавшийся хитрец выскочит на всеобщее обозрение. Нет, лучше тут пройти, не создавая шума. Пробраться как-нибудь, мимо груд мусора, постараться не наступить в испражнения и не быть покусанным крысами. Каменные ботинки и наголенники ему в помощь. Может внешность сменить? Хотелось бы, но пока опасно. Будут искать того, кто наёмников раздразнил и сопоставят, гады, исчезновение одного непонятного человека и появление второго такого же. Была бы хоть одежда на смену, а то внезапное появление старушки, или маленькой девочки в одном шерстяном платке, это просто предел как подозрительно. И чего плести на допросах? Очередную историю про то, что ограбили? Парня в каменных штанах ограбили, и тебя ограбили. Мозгокрута сюда! Вот ты и попалась!
   Да уж, люди могут быть страшно дотошными и въедливыми везде, где не надо!
   Кицунэ с глубоким вздохом сердитого разочарования принялся плутать извилистыми лабиринтами улиц и переулков, игнорируя злые взгляды из бесчисленных закоулков. Руины оказались удивительно плотно заселены. Наводящие жуть нищие, сплошь бритые наголо и босые, в одежде с короткими рукавами, не скрывающей руки ниже локтей и выставляющей напоказ обезображенные чёрными кольцами татуировок запястья, расползались во все стороны, спеша спрятаться при появлении чужака. Десятки изуродованных скотской жизнью чудищ скрежетали гнилыми зубами при виде густой шевелюры Кицунэ и его чистых рук, без единого клейма судебных приговоров. Чужака бы разорвали, как голодные крысы рвут раненного зверя, но чутьё показывало буракуминам, что зверь отнюдь не ранен. Драка с ним может окончится очень плачевно, и потому они убирались с его пути, а потом, одержимые злобой, начинали преследование. Их становилось всё больше и больше, перед Кицунэ заслонялись деревянными щитами переулки и появилось ощущение, что его загоняют, вот только удивительное дело - гнали его ко всё более и более широким улицам, с домами, всё больше и больше похожими на нормальное человеческое жильё. Он явно поднимался в гору и приближался к воротам второго кольца стен. Не способные напасть, буракумины отводят его прочь от своего жилья, чтобы он поскорее убрался? Что же, это очень кстати. Кто знает, сколько бы он здесь проплутал, и в какие дебри забрался?
   -- Чистый господин! Чистый господин! Вы заблудились?! -- стайка из детей восьми-девяти лет выбежала из тёмной подворотни и хотела обступить Кицунэ, но тот предупреждающе топнул ногой, заставив землю содрогнуться и вынудив юных буракуминов отшатнуться. -- Не злитесь, чистый господин! Хотите, мы вас проводим?! Мы знаем дорогу! Дайте хоть одну денежку! Хотите красивый журнал? Купите чипсы!
   Звонкий грохот выстрелов загремел над трущобами. Три остроносые бронебойные пули ударили Кицунэ, две в спину и одна - в голову. Лиса сшибло и швырнуло на землю. Дети брызнули во все стороны, отбежали на несколько шагов, остановились и повернулись, с любопытством наблюдая за происходящим, а из проулка за позади упавшего Кицунэ вышли двое подростков, четырнадцати-пятнадцати лет. Один держал в руке грубо сформованный каменный нож, а второй крепко сжимал ладонями, направляя ствол на упавшего, раритетный пороховой пистолет. Самый настоящий, из экипировки спецназа последних веков Единой Империи! Лис такой только на картинках в книжке видел.
   Держа обмякшего врага на прицеле, буракумин с пистолетом мотнул головой своему приятелю: проверь, мол. Тот сделал шаг, и вдруг... лис повторил приём, недавно так хорошо сработавший против других буракуминов.
   Земля под ногами бандитов дернулась, так, словно кто-то рванул под ними ковёр и оба малолетних злодея, с воплями, грохнулись на землю. Лис же рывком вскочил, моментально сократил расстояние до врагов, замахнулся ногой и ударом каменного ботинка раздробил в кашу запястье бандюги, что попытался, из положения "лёжа", снова направить на него пистолет. Второй бандит, бросив нож, кувырком откатился в сторону, вскочил и бросился бежать. Рывком склонившись, Кицунэ подхватил выпавшее из рук верещащего от боли подростка грозное оружие. Резко выпрямился, вскидывая пистолет и направляя его в спину убегающего буракумина. Превышение самообороны, говорите?! Пистолет звонко жахнул и дернулся от отдачи в руке лиса, пуля врезалась бегущему мальчишке в плечо и сшибла, заставив с воплями покатиться по земле.
   Ух! Ничего себе! Да, огнестрел против простых людей - жуткая вещь! Рыдаешь, гад?! Больно тебе? Вот и будешь знать, идиота кусок, как в других пуляться!
   Лис болезненно поморщился от жжения в рёбрах и черепе там, где костяная броня была повреждена пулями. Интересно, а штурмовых винтовок у них тут нет? Крупный калибр даже усиленные кости не выдержат. Надо быть ещё осторожнее, и скорее выбираться из поганого крысятника. Сплошные тёмные закоулки кругом! Только и смотри, откуда стрельнут, или кинут гранату!
   Опознать марку и тип трофейного оружия лис не мог, никогда не интересовался он такими вещами, но тяжёлая и смертельно опасная металлическая штука его впечатлила. Заставила ещё пару мгновений помедлить, чтобы полюбоваться на добычу. Надо же, какой! Даже по-своему красивый. С армейской маркировкой, магазином на двенадцать патронов и заводским глушителем. Судя по маркировке, оружие было произведено в одиннадцатом году Эпохи Войн. Настоящий пятисотлетний реликт, ценой тысяч в двести, у ценителей. Украли из чьей-нибудь коллекции? А продать получится? Или стражи закона сразу отберут?
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   -- Никогда... -- крепко обняв пальцами рукоять, Кицунэ направил ствол пистолета на хрипящего у его ног и трясущегося мальчишку. -- Никогда не направляй такие штуки на людей! Понял, придурок?!
   Ожидая выстрел в торс или голову, буракумин скрючился в комок, но в то, что его сейчас убьют, поверил не он один. Кицунэ даже вздрогнуть не успел, как пистолет в его руке, вдруг... взорвался.
   Детонировавшие в обойме, патроны превратили пистолет в облако разлетающихся металлических обломков, а рука отшатнувшегося и взвывшего от боли лиса до середины предплечья превратилась в подобие измочаленной тряпки.
   -- Хр-р-р... -- свирепея от боли, Кицунэ рефлекторно отшатнулся на пару шагов и, вскинув голову, глянул на сгорбленного, морщинистого буракумина лет шестидесяти, что выскочил из-за кучи хлама и бросился к лису, которому, как любому нормальному человеку, лишившемуся руки, полагалось впасть в шок и потерять все силы к сопротивлению. Ну, иди... иди сюда! Лис намеренно сгорбился, изображая, что оглушён и едва стоит на ногах.
   С выражением отчаянного бешенства, старый буракумин замахнулся куском строительной арматуры, от вершины и до середины засветившейся стремительно раскаляющимся металлом. Ци с элементом Огня завивалась вихрями в стальном пруте и тот начинал плавиться, угрожая страшнейшими ожогами при малейшем касании.
   Высшая точка замаха! Широкий, рубящий удар, в голову!
   Кицунэ резко отшатнулся, пропуская раскалённый металл мимо себя, сделал шаг вперёд, снова сближаясь с противником и, взмахнув ногой, с разворота заехал боевому деду каменным ботинком в скулу.
   Буракумина сшибло и повернуло, прут с раскалённым наконечником вырвался из его рук и кувырком полетел прочь, а старик рухнул на устилающий землю мусор и взвыл от боли, заслоняя ладонями правую половину головы.
   Всё? Достаточно? Отшибло желание пробивать головы другим людям железными прутьями? А что ж так? Всего с одного удара!
   Кицунэ пустил в землю Ци и та расступилась под его ногами, создавая шахту в глубину, до чистой, почти стерильной породы. Совершенно стерильной в сравнении с той грязью, сухими испражнениями и гнильём, что заменяло почву на этой улице. Немного глины, поднять наверх, из самой глубины. Накрыть и зафиксировать изуродованную руку. Вот так. Сформировать из неё защитную кору и подобие каменной руки. Завить потоки Ци, заставить двигаться каменные пальцы.
   Сжав и разжав несколько раз каменный кулак, Кицунэ глянул на своих врагов, хрипящих и дрожащих на земле. Что только что произошло, он представил себе элементарно. Буракуминское сообщество на желчь изошло от того, что чистый чужак вздумал ходить по их территории! Гляньте только, как он разгуливает, не больной, не униженный, и не вдавленный в грязь! Невозможно такое терпеть и нельзя простить! Вот дедушка и подозвал к себе молодёжь. Дело-то плёвое! Внучата, идите, отвлеките чужака, чтобы он спиной повернулся, а сынки, вот вам волшебный огнестрел! Шмаляйте как учил - два в торс, один - в голову! Ой, не получилось! Надо спасать сыночка!
   Кицунэ склонился над трясущимся стрелком с раздробленным запястьем и похлопал его по штанам.
   Ага, есть!
   Довольно хмыкнув, лис каменной рукой вынул из кармана буракуминских штанов запасную обойму для пистолета. Подошёл к старику, зафиксировал его на земле каменными щупальцами и дернул пояс на штанах. Сунул обойму к самому мягкому тыльному месту и обмотал поясом, чтобы истерично верещащий бандит не сбросил подарок.
   -- Зажми, зажми петарду, дедуля. -- сказал злодей, отходя на несколько шагов и помахивая каменной рукой. -- Я же зажал!
   Волна Ци с элементом Огня, попросту направленная в сторону обоймы, заискрила невидимыми глазу, но вполне материальными крошечными искорками. Всепроникающее, почти нематериальное облако, которое не удержать никакими силовыми схемами. Свободно проходящее сквозь любые ткани и металл. От таких искр не взорвётся кусок угля, не вспыхнет солома, не детонирует пластид, но моментально рванёт горючий газ, угольная пыль, пары бензина, или... порох.
   С грохотом взрыва двенадцати патронов, обойма разлетелась на куски, пули вонзились в кучи мусора, а в воздух влетели куски металла, ошмётья буракуминского пояса и брызги крови. Ниже спины, до самых бёдер, всё седалище старика превратилось в один сплошной фингал, с глубокими рваными ранами и ожогами.
   -- Не маленький, переживёшь. -- отсалютовал каменной рукой Кицунэ обмякшему, слабо вздрагивающему и хрипящему старику. -- Раз огненный мутант у вас нашёлся, должен найтись и кто-нибудь со жреческими талантами. Заштопают тебе задницу, да надеюсь криво, чтоб чесалась каждый раз, при мысли кого-нибудь убить. Это тебе личный подарок. А всем остальным...
   Кицунэ сосредоточился, собрал побольше сил, и пустил во все стороны сейсмическую волну. Здания вокруг вздрогнули, с потолков посыпалась пыль. Второй толчок, сильнее. Третий, такой, что здания пошли ходуном, затрещали, покрылись трещинами и начали проседать, угрожая развалиться. Буракумины, хватая детей и кто что может, с шальными глазами вылетали из своих нор и устремлялись прочь из зоны катаклизма, а за их спинами целый квартал с хрустом и рокотом обваливался. Здания рушились, опрокидывая и превращая в мусор буракуминские лачуги.
   -- Это чтобы не только вы сами думали, но и мнение соседей спрашивали, перед тем как на кого-нибудь напасть. Приятного вечера, идиоты. Сунетесь ещё раз - все ваши трущобы в щепки переломаю!
  
   Предупреждению лиса и голосу разума, однако, буракумины внимать не пожелали, а грохот разрушительного катаклизма разбудил и поднял на ноги все злые силы, дремлющие в районах нижнего города. Вокруг воцарилась тишина и покой, но Кицунэ кожей чувствовал, как в мрачных лабиринтах рядом скользят и движутся незримые потоки негативных энергий. Враги собираются. Многочисленные, сильные. Те, что отвадили отсюда службы закона и напугали регулярные войска во время осады.
   Кицунэ продолжал идти, намеренно выбирая движение через всё более и более богатые районы трущоб. Дома вокруг стали уже совершено похожи на приличные жилые строения. Появилось даже некоторое украшательство и намёки на эстетику. Не будут же гады бросаться на опасного чужака здесь, рискуя развалить ценное жильё, с дорогим имуществом? Он-то идёт демонстративно готовый к бою и ударит при первом же угрожающем движении в свою сторону!
   Вдруг, когда почти ничего это не предвещало, путь Кицунэ преградила громадная выгребная яма с деревянными мостками, импровизированно устроенная на пересечении улиц. Здесь, когда-то был небольшой парк, или даже водоём, а затем вырыли яму и устроили сброс нечистот для нескольких кварталов. Этот ужас, вероятно, предполагалось время от времени чистить и вывозить отходы большими массами куда-нибудь за пределы города.
   Здесь, поблизости, не было никаких строений, особо ценных для буракуминов, и потому лис совершенно не удивился, увидев на другом краю выгребной ямы одинокую человеческую фигуру. Определить фактически было нельзя, но лис почему-то подумал, что это женщина. Сгорбленная женщина в накидке из нескольких мохнатых козьих шкур и костяном шлеме-черепе, с рогами, на макушке. Кто-то из особо сильных местных боевиков? Крутая, наверно. А накидку с шапочкой одолжит? Не ей одной выпендриваться надо.
   Многообещающе ухмыльнувшись, глянув на противницу исподлобья и парой вращательных движений размяв плечи, лис начал обходить впритирку к стенам каких-то хлобуд кромешное сосредоточение ужасов антисанитарии, как вдруг с удивлением замер. На грязной земле лежал яркий, красочно расписанный, лист от подростковой манги. Смятый и недавно использованный по не самому эстетичному назначению. Чем ближе к яме, тем больше было таких изгаженных листов, а ещё... лежали листы книг. Обрывки страниц из сборников стихов, рассказов классической литературы, учебников математики и упрощённой письменности.
   Протянув каменную руку, удлинив и разделив её, лис поднял и развернул обложку от журнала манги. Новенькая совсем. Всего лишь недельной давности.
   -- Вы чего, совсем здесь все спятили? -- выкрикнул изумлённый бродяга в сторону ожидающей его страхолюдины. -- На подтирку книги и журналы рвёте?! Это... это же сокровища! Другой бумаги что ли нет?!
   Бумага может и есть, но у ног Кицунэ лежали именно книги. Драгоценности человеческих знаний, мыслей и эмоций, перемешанные с дерьмом в выгребной яме.
   Страхолюдина в козьих шкурах пару мгновений сохраняла неподвижность, а потом не выдержала, дрогнула, выгнулась назад, словно развернувшаяся мокрица и, блистая сегментированным металлическим брюхом, разразилась хохотом. Заливистым, искристым и насмешливым. Протянув из-под шкур сразу четыре длинных, тонких многосуставчатых манипулятора, она подхватила из грязи перед собой несколько обрывков ярких страниц приключенческой манги про героев и волшебство. Взмахнула лапами и швырнула опоганенные листы к ногам Кицунэ.
   -- Собирай! -- выкрикнула она. -- Собирай бриллианты, оранжерейный цветочек! Они все - твои!
   Разложив ещё пару лап на нижней части брюха и обратившись в подобие шестиногого паука, чудище буракуминских трущоб поднялось метров на пять в воздух. Кицунэ изготовился к тому, что сейчас оно на него бросится, но тварь пренебрежительно отвернулась и, перебирая конечностями, потопала прочь. Взобралась по стене и скрылась.
   Чего это такое было? Крутые не дерутся со всяким отстоем? Ну-ну. Не очень-то и хотелось.
   -- Хэй! Хэй! -- тощая лысая женщина, в сером заплатанном рванье, выглянула из-за угла, помахала Кицунэ рукой и поманила за собой, прося поторопиться.
   А это что? Крутая ушла, и остальные, напугавшись, решили избавиться от чужака самым простым способом? Просто дать ему сопровождающую, лишь бы он поскорее убрался? Потрясающе. Наконец-то у кого-то начали включаться мозги. Ну, надо им показать, что это, вообще-то, единственно правильный путь.
   Поверивший, что ему, хоть и через ненависть, помогают, Кицунэ пошёл за женщиной и благодарно кивнул, когда минут пять водившая его по улицам, буракуминка остановилась и указала на узкий переулок, уводящий в сторону сторожевых башен над воротами второго кольца, уже явно видимых за крышами зданий. Что, дальше он уже не потеряется и сам дойдёт? С радостью, знаете ли. Чудесный у вас райончик, но прописываться здесь даже бесплатно что-то не хочется.
   Настороженно глянув по сторонам, Лис вошёл в переулок, сделал пару шагов и вдруг напрягся ещё сильнее, почувствовав в воздухе едва ощутимый аромат, который можно было бы принять за женские духи. Цветочный, приятный, но от него вдруг сразу закружилась голова. Дурман, парализующий, или усыпляющий! Вот сволочи! Не хотят, значит, по-мирному? Надо посматривать, чтобы не наступить на взрыв-печать, или в замаскированный, притопленный в землю медвежий капкан, с вот такими зубищами!
   Задержав дыхание и зыркая по сторонам, Кицунэ направился дальше по переулку, стремясь скорее пройти опасное пространство. Ловушка с дурманом - всё, что для него приготовили? Нет!
   Внезапно, краем зрения, Кицунэ заметил, как пустое пространство позади него пришло в движение и что-то прозрачное, видимое только в искажениях предметов при движении, ринулось к нему. Лис резко развернулся, готовясь встретить врага, и тотчас заметил второе такое же движение позади себя. Двое шиноби, сбрасывая с себя кокон невидимости, или иллюзию своего отсутствия, прыгнули и попытались дотянуться до Кицунэ раскрытыми ладонями, на которых синим свечением вдруг вспыхнули знаки силовых схем. Что-то парализующее? Проверять это Кицунэ не стал. Молниеносно сцапал одного врага за руку, поднырнул под него и, используя его же инерцию, перекинул через себя, швыряя буракуминского мутанта во второго врага. Нападающие столкнулись и, неожиданно, издали при этом истеричные вопли, как простые испуганные подростки. Плевать! Кицунэ несколькими ударами рук и ног швырнул их к стене.
   Сверху, разворачиваясь на лету, начала падать сброшенная с крыши сеть. Две арбалетные стрелы, с шелестом рассекая воздух, метнулись от выходов из переулка справа и слева. Лис развернулся на месте, чётко отслеживая стрелы и уворачиваясь от них. Взрыв-печатей на древках нет? Нет! Здесь же двое своих, наверняка ценных шиноби, покалечить которых взрывами - совершенно недопустимо. В движении, Кицунэ склонился, коснулся земли, пустил Ци в камень и выворотил из уплотнённых пород крупный булыжник, запустив который вверх, в центр падающей сети, заставил её схлопнуться и сложиться, бесформенной грудой тросов упасть рядом с целью.
   Движение!
   Ещё одна, третья по счёту, волна искажений пробежала по предметам и Кицунэ, вскинув подхваченную с земли дубинку, подставил её под удар, плавно отведя в сторону опускающийся ему на голову каменный топор. Враг, оружие которого слишком резко и без сопротивления опустилось, склонился вперёд, потерял равновесие, а лис перехватил своё оружие и от души заехал деревянным утолщением дубинки в середину прозрачной фигуры. Импульс!
   Кокон невидимости разорвало, безобразного молодого толстяка снесло и швырнуло к выходу из переулка метра на четыре. Кицунэ не стал выжидать. Ринулся в атаку, крепко сжал каменный кулак и нашпиговал тушу врага чередой ударов в брюхо, грудь ляжки и морду. На импульсах Ци вынес его и вышвырнул из переулка.
   Толстяк, однако, оказался не так прост и, едва рухнув на землю, тут же начал подниматься. Протянул руку и схватил дубину, которую протянул ему один из услужливых подручных взамен выроненного топора. Сдаваться буракумины явно не собирались.
   Выход из переулка, шарахнувшись на безопасное расстояние при приближении Кицунэ, окружило несколько десятков представителей местной нищеты. Вооруженные каменными молотками, ножами и устрашающего вида дубинками, они с лютой ненавистью уставились на лиса, но не напали сразу, а замерли, ожидая когда самый сильный из них, тот самый толстяк, опомнится после лисьей обработки. Жирный великан отпыхивался, пытаясь справиться с болью от десятков серьёзных ушибов. От ненависти и жажды убивать дрожал воздух. Все понимали, что ничего ещё не закончено. Сейчас они навалятся! Всей толпой! И чего медлят? Да потому что... до смерти напуганы! Ненависть толкает вперёд, мешая бежать, а ужас прирастил ноги к земле, не позволяя бросаться в атаку! Среди них нет чудовищ! Чудовища с пренебрежением ушли, а ловушка, рассчитанная на неуклюжего мирного человека, не сработала! Просчитались! Просчитались вы, гады!
   Кицунэ сделал ещё пару шагов вперёд и, замахнувшись ногой, с силой ударил ею о землю. Волны Ци начали расходиться во все стороны, напитывая землю и подготавливая дзюцу. Земля пошла мелкой дрожью, в хибарах вокруг заходила ходуном мебель и посуда, а их обитатели с воплями и воем ринулись наружу. Бегите, бегите! Сейчас земля так встряхнётся, что весь район трещинами пойдёт! Такими, что вам, придуркам, придётся нанимать мастеров Земли, которых в городе нет, или месяц самим пахать над починкой, без выходных!
   -- Не рушь, чужак! -- жирный великан нешуточно напуганный, бросил дубину на землю и, сложив ладони лодочкой, всем своим видом изобразил слёзную мольбу. -- Не рушь! Ты не там, где можно! Не там! Не там!!!
   -- Деньги! -- гаркнул Кицунэ, требовательно протянув к толстяку раскрытую ладонь. -- За нападение! Тридцать тысяч! Живо!
   -- Нету денег! -- толстяк показал пустые раскрытые ладони. -- Нету еды! Уходи, чужак!
   -- Нет! Вы - напали! Деньги мне! По десять тысяч за опасного! Тех двух, и тебя! Считаю до пяти, и рушу район! Раз! Два!
   Жирный великан, завыв, снова схватил дубину изготовился броситься в атаку.
   -- Гару! -- прогремел вдруг над толпой задиристый голос молодого парня и буракумины раздались с стороны, освобождая дорогу четвёрке людей, прилично одетых, в обуви, и щеголяющих ухоженными, заботливо остриженными шевелюрами. -- Убери оружие, Гару, и отойди. Мы разберёмся с нарушителем.
   Толстяк тотчас облегчённо сник и попятился, отступая на несколько шагов.
   Обжигая новоприбывших белозубым оскалом и блеском прищуренных глаз, Кицунэ повернулся к четверке. Не буракумины? Трое парней и девушка. Все чуть старше двадцати, вооружены деревянным оружием с каменными шипами. Банда полукровок, привыкших ставить себя выше остальных, но на деле... не сильно отличаются от рядовых серых бандитов. Позы, мимика, то как держат оружие... сопляки, с сигаретами в зубах и алкогольной вонью из глоток. Выглядят хоть как-то презентабельно только за счёт молодости. Вот родители их наверняка опасны, а эти... уже избаловались, и стали тепличные.
   -- Это - ваш район? -- осведомился лис, моментально перешибая попытку задавить его понтами и бандитской наглостью. -- Тридцать тысяч, мне, за вашу злобу! Или через три секунды будете главными над грудой развалин!
   -- Ты вторгся на территорию клана, устроил драку, ранил несколько уважаемых людей. -- начиная трусить, но стараясь не показывать этого, заявил парень, ведущий остальных. -- Это мы потребуем с тебя компенсацию! Мы - местные силы правопорядка! Видал знак?! -- он показал серебристую бляху помощника стражи. -- Положи оружие, заведи руки за спину и сдавайся! Мы отведём тебя на базу сил закона и напишем жалобу в городское управление!
   -- Хэ-э? -- Кицунэ вдруг, слегка склонившись в сторону, расплылся в улыбке и, озадаченный его поведением, лидер четвёрки глянул на своего подручного, в добротной белой рубахе с шелковым шарфом, и чёрных штанах, с золотистыми заклёпками вдоль бёдер. -- Слышь? А ничего так на твоём приятеле шмотки!
   -- Чего?! Дубину брось, сказал! Руки держи так, чтоб я их...
   -- Юта!!! -- взвыли разом подручный и девушка. Главный вскинулся, сорвал с плеча и махнул дубинкой, усаженной каменными шипами, по которой пустил плохо контролируемый ток Ци. Попытался долбануть ринувшегося в атаку лиса сверху вниз, как крестьянин оглоблей. Кицунэ подставил под удар свое оружие, отвел удар и, поворачивая дубинку, не щадя, двинул рукоятью в зубы врага. Главарь опрокинулся на спину, а лис ворвался в центр вражеского построения. Справа от него вскинул руки парень с костяными наростами над суставами пальцев. Вооружённый этаким подобием природных кастетов, он успел встать в боксёрскую позу, как вдруг получил сокрушительный пинок в живот каменным ботинком и скрючился, припадая от боли на одно колено. Девушка слева от лиса сделала шаг назад, пытаясь разорвать дистанцию и раскрыла рот, делая глубокий вдох. Видоизменённые слюнные железы у неё во рту исторгли желтоватую липкую слизь, которую полагалось, очевидно, выплёвывать врагу в лицо, но укреплённый энергией Ци каменный кулак лиса опередил выдох мутантки и свёз ей физиономию набок, моментально выбив дух и отбросив прочь, как мешок с соломой. Кровь, жёлтая слюнная слизь и выбитые зубы полетели во все стороны. Четвёртый же противник лиса, последний что остался на ногах, был настолько непривычен к нападениям, что в первую очередь шарахнулся прочь от своей подруги и той мерзости, что вылетала у неё из пасти, а только после этого глянул на настоящую опасность, в виде повернувшегося к нему беспредельщика-лиса.
   Кицунэ, глядя на откровенно перетрусившего бандюгу, торжествующе скалился и сверкал глазами, ведь на ногах остался именно тот парень, чей наряд ему приглянулся. Ишь, разоделся, как принц! А ничего, что по вашим законам, кто всех избил, тот и - принц?!
   Свистнули, одна за другой, три стрелы. Кицунэ лишь поворачивался слегка, принимая арбалетные болты на покрывшую его спину каменную кору, которую сформировал из перетёкших выше каменных штанов. Стрелы с визгом рикошета отлетали в стороны. Шесть буракуминов, что были чуть яростнее и безумнее остальных, с импровизированным каменно-деревянным оружием бросились на помощь своим главарям, но пробежав лишь половину пути были захвачены выскочившими из земли каменными щупальцами и зафиксированы. Лис, даже не оглянувшись на пойманных, сделал шаг к побледневшему и попятившемуся красавчику.
   -- Шиги! -- приподнимаясь с земли и сплёвывая кровь, выкрикнул своему приятелю главарь бандитов. -- Сбивай! Сбивай его дзюцу "Разрывом"!!!
   -- Йа бью!!! -- заорал, опомнившийся к этому моменту великан-толстяк. Вокруг него взвился кокон преломления света. Ставший почти невидимым, тяжеловесный мутант ринулся на помощь своим приятелям, замахнулся дубиной, и... со всего маху налетел на выскочивший из земли каменный столб. Впечатавшийся во внезапно возникшую преграду, резко остановленный, гигант выпучил глаза и сипло выдохнул, а вырванная инерцией из его рук дубина полетела в сторону Кицунэ. Лис небрежно отбил тяжеленную деревяшку встречным ударом своей дубинки и, крутанув оружием, выбил усаженную шипами палку из рук модника-бандита. Тот сразу испуганно задрал лапки, а двое подростков, под прикрытием коконов относительной невидимости выскочившие из переулка, в панике отшатнулись. Полученная в первой стычке лисья обработка не прошла для них даром, один берёг сломанную руку, второй кривился от боли в перебитых рёбрах. Получить новые травмы они желанием не горели и увидев что их заметили, тотчас отпрянули.
   -- Всё? -- лис посмотрел вправо-влево, поднял дубинку и ткнул его навершием в подбородок красавчика, так и не посмевшего сделать хоть что-то для самозащиты. -- Шикарно! Тебя, значит, Шиги звать?
   -- Шиджеру...
   -- И ты - из самураев, Ши-кун? -- не убирая дубинку от подбородка красавчика и распаляясь всё больше, лис уверенно наступал, заставляя пятиться побледневшего, поднявшего безоружные руки парня. -- А я - из шиноби! Так что, генетически, я - твой семпай! Помоги семпаю, Ши-кун! Видишь как я одет безобразно? Всякая шваль мой статус не читает, и бросается, думая, что сможет укусить! Задолбали! Понял, чего мне надо? Красивую одежду! А ну, живо раздевайся! Шмотьё, побрякушки, и трусы с майкой - всё снимай!
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   -- Хэ-э?! -- выпучил глаза несчастный бандит на хищно скалящегося злодея, уже предвкушающего, как будет разгуливать в этой шикарной рубашке и модных штанах перед множеством людей, провожающих его восхищёнными взглядами.
   -- Пора выбирать, Ши-кун! -- Кицунэ довёл свою жертву до каменной стены, опоясывающей добротный небольшой дом с зелёным садом, и заставил прижаться к ней спиной. -- Разденешься и отдашь мне твои шмотки? Или попытаешься написать заявление об ограблении перешибленными руками?
   Огненные искры мурашками бежали по спине оборотня и разливались пламенем по венам. Кицунэ была девочкой, которая по-глупости загнала себя в облик парня и за семь прошедших часов успела до печёнок прочувствовать разницу в людском отношении. Никто её не любит! Все подозревают в бандитизме! Через заваленные ворота не пустили, чуть не растерзали возле открытых, в придорожную гостиницу работать не взяли! Всё время стараются убить, стреляют без предупреждения в спину, и так злобно бесятся, чуть чего! Девушка в повозке не пожалела и не пригласила поехать с ней попавшую в беду благовоспитанную юную леди. Девочка-кадетка не захотела дружить, не позвала вместе с ней пить чай и слушать радиоспектакль. Девушка-офицер возле вторых ворот пальцем не шевельнула, чтобы отогнать от ни в чём не виноватого лисёнка тупых, злобных придурков в крашеной броне! Никому! Никому она не нужна!!!
   Нужно снова стать красивой! Срочно! Сейчас же, иначе она вся свихнётся!
   Парень-модник зло засопел от возмущения и страха, а Кицунэ, не дожидаясь содействия, протянул руку, дёрнул шарф, развязывая узел, и принялся расстёгивать рубашку на шальном от происходящего бандите.
   -- Прошу прощения! -- прозвучал голос позади бродяги, совершенно не думающего о том, как выглядят его действия со стороны. -- Уважаемый, могли бы вы не насиловать подручных моего дурного племянника? Хотя бы на глазах у всей общины.
   Кого это там ещё принесло? Два... четыре... десять... двенадцать сильных врагов. Прибывают и прибывают, с разных сторон. Опять... опять будут мешаться и не дадут забрать красивые вещи?! Как же они задолбали! Только-только подумаешь, что наконец-то всё станет нормально, так сразу выскакивает какой-нибудь урод! Бесит... бесит... бесит!!!
   В призрачном синем огне, потемневшем от убийственной ярости, каменный кулак лиса шарахнул у головы красавчика-бандита, пробив стену и обрушив немалый её кусок.
   -- Чего надо, дедуля? -- Лис повернулся и глянул в сторону болтуна. Мужчина лет пятидесяти, в простом сером кимоно и деревянных гэта, но все вокруг замерли, с уважением склонившись перед явным авторитетом. -- Главный на этом районе, э? Сладко пил пивко, пока ваше соплячьё пыталось подловить меня детскими ловушками и лезло ножами пырнуть, а теперь вскочил и засуетился? -- земля поднялась щупальцем у ног Кицунэ, оплела его левую руку и сформировала вторую каменную перчатку. Лис с силой шарахнул кулак о кулак. -- Гнилой чёс на отмах, фигуры! Навал по центру!
   Свирепое, жадное до боя рычание было ему ответом. Два десятка чудовищ в разномастной броне и снаряжении с готовностью сделали шаг к врагу и воздух над ними задрожал от всплесков энергии Ци.
   -- Стоять! -- рявкнул глава района. -- Гостьи у нас. -- взмахом руки, он заставил воинство нижнего города с зубовным скрежетом отступить. -- Твоё счастье, мастер. Иди куда шёл.
   -- Пойду, не сомневайся, дедуля. -- Кицунэ сделал шаг к главарю врагов и поднял руку, требовательно развернув каменную ладонь. -- Штраф заплати! Тридцать - за первое нападение! Сорок за второе! И ещё тридцатку за стрелы от серых! Сотку тыщщь сыпь на отвал!
   -- Цвет не попутал, чушь зелёная?! -- сдерживаемое бешенство прорвалось и лицо главы района изуродовали вздувшиеся багровые вены. Выпучившиеся глаза полыхнули синим призрачным огнём, и Кицунэ заслонил лицо развёрнутой пятернёй, защищая собственные глаза от потоков Ци. Ещё яростнее завил вихри собственной Ци по костями вокруг мозга. Мир вокруг слегка поплыл, но тут же нормализовался. Отломись, мозгокрут! При вторжении - бой идёт на территории владельца мозга и главное - быть готовым к атаке! Лис - готов! А вы?!
   Земля снова задрожала. Буракумины вздыбились. Десяток "Разрывов" ушёл в землю, сметая и рассеивая волны Ци Кицунэ и не позволяя ему локальным землетрясением развалить все здания района. Оружие боевиков дружно избавилось от ножен, но вместо волн ужаса со стороны обречённой жертвы, от Кицунэ к врагам уже летели криво слепленные булыжники. Неугомонный наводчик суеты попросту формировал камни у себя под ногами, подхватывал их и швырял в закрытые бронёй морды врагов. Стальной паучихе в козьих шкурах. Каким-то двум уродам, прячущим пластиковые маски под серыми капюшонами. Здоровенному верзиле в кимоно и с тяжеленным стальным мечом. Скрюченному карлику с жуткой деревянной личиной на морде. А ну, навались толпой!!!
   -- Сейчас же прекратить!!! -- перекрыл и прервал начавший рождение рык звериного бешенства уверенный и царственный женский голос.
   Кицунэ, изготовившийся оказаться в эпицентре самого настоящего буйствующего катаклизма, чуть не взвыл от ярости и разочарования, увидев как чудовища дружно и поспешно отступают, исчезая в тёмных переулках и подворотнях. Не хотите сами рушить свой кипучий район?! Ну тогда ловите землетрясение!
   -- Разрыв! Разрыв! -- двое оставшихся боевиков, к ярости лиса, сбили его дзюцу.
   -- Немедленно прекратить! Что за безобразие?! -- буракумины расступились, с низкими поклонами из заискивающими улыбками давая дорогу двум женщинам лет сорока, в черно-красных униформах городского муниципалитета, украшенных золочёными пуговицами и окантовкой. -- Кто этот молодой человек в каменных штанах? Маса-сан, только не говорите нам, что ваши ребята снова устраивают беспорядки! Я подавала прошение перевести ваш район в разряд образцовых, и какой у всех нас будет вид, если станет известно, что у вас, в образцовом районе, происходят такие опасные драки?!
  
  
   Уточнение: Данная иллюстрация при следующему обновлении будет перемещена в тексте немного ниже.
   На ней изображён чуть более поздний эпизод.
  
  
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   -- Ах, госпожа Манами, госпожа Харука, -- главарь дважды поклонился уважаемым дамам. -- Нашей вины нет, этот молодой господин забрёл в запретную зону, и мои люди решили что он один из мстителей, обвиняющих буракуминов невесть в чём. Парни просто защищали свои дома, никто серьёзно не пострадал, и мы всеми силами стараемся решить дело миром. Буду крайне признателен, дорогие гостьи, если вы примените своё обаяние и власть чтобы убедить этого молодого самурая прекратить творимые им безобразия. Всё произошедшее - следствие его ошибки, но мы готовы принести свои самые искренние извинения...
   -- ...За нападение, попытку похищения и убийства. -- резко прервал главаря Кицунэ.
   -- Немедленно прекратите, молодой господин! -- возмутилась одна из женщин, что явно была ведущей в их паре. -- Это - район буракуминов, и посторонние люди забредают сюда только чтобы творить бесчинства, как вы, или надеясь отомстить за обиды, причинённые другими буракуминами, которые из-за нужды были вынуждены встать на преступный путь! Даже малые дети знают, что в бедные районы полноправным гражданам заходить нельзя под угрозой ареста, тюремного заключения, или крупного штрафа! Вы, вероятно, иностранец? Мы готовы проявить снисхождение, объяснить вам законы и даже выписать временный пропуск в средний город, если ваши документы утеряны. А ещё, обязательно, пояснить, что эти люди просто защищались от поджигателя и убийцы, за которого приняли вас! Оставьте их в покое, немедленно! И уберите оружие!
   Откуда только столько вас, правильных знатоков закона, набегает останавливать насилие, как только кто-то начинает громить бандитское логово? Оттуда же, наверно, где вы все смирно сидите, поджав хвосты, пока бандиты грабят и убивают простых законопослушных людей.
   Кицунэ, прикинув варианты, всё-таки смолчал и прекратил попытки устроить тотальное разрушение местных территорий. Усугублять конфликт сейчас всё равно рановато, ведь одними разрушениями даже всего нижнего города дело не решить. Лучше демонстративно поникнуть плечами и склонить голову. Ну вот, видите? Гость - дурачок, и его уболтали. Валите в туман, ублюдки! Я вас потом поймаю!
   Оставшиеся присматривать за чужаком сильные чудища нижнего города плавно отступили, скрываясь в тёмных закоулках.
   -- Буду крайне благодарен вам, Манами-сама, -- главарь с заискивающей улыбкой поклонился чиновнице муниципалитета. -- Если вы поможете этому вспыльчивому господину переместиться в более приличествующие ему районы нашего города. Вы знаете, что покой и благополучие вверенной мне жилой зоны всегда были для меня на первейшем месте.
   -- Молодой господин, -- властная женщина обратилась к Кицунэ, глянув при этом на него сверху вниз, как на приблудного пса. -- Извольте следовать за нами. Если желаете помощи в оформлении документов, постарайтесь держаться к нам ближе и не вздумайте никому создавать проблем! У господина Маса - образцовая община, глава города лично много раз выражал восхищение тем, как жители нижних районов помогают преодолеть многовековые предрассудки дискриминационного общества. В том, что тут произошло, исключительно ваша вина, и радуйтесь, что господин Маса не желает поднимать конфликт!
   Ой, всё! Повиновать ещё меня, сама сейчас получишь каменный пинок по толстой заднице! Бесит этот дурацкий, сумасшедший город! Здесь вообще, нормальные люди хоть где-нибудь остались? Наверное просто не получается дойти до тех мест, где они есть. Ну-ну, ладно, чуть-чуть подыграем, и посмотрим, что в трущобах делают такие важные персоны из муниципалитета! А может вы такие же, как эти, "помощники стражи" с ворованным значком? Убили где-нибудь тётенек-чиновниц, оделись в их униформы, и выпендриваетесь, как будто у вас есть власть!
   С мастерством прирождённого актёра изобразив смирение и раскаяние, Кицунэ поплёлся за тётками, развернувшимися и потопавшим обратно к расположенному неподалёку добротному дому, судя по всему, принадлежащему этому самому главе района. Там, на просторной веранде, стоял стол, на котором лежала учётная книга, а на стульях возле стола ждали возвращения своих хозяек две большие сумки с гербами муниципалитета, битком набитые пачками денег. Приличных размеров толпа нищих женщин с детьми топталась перед верандой и тискала в руках какие-то документы. Чиновницы вернулись на веранду и указали Кицунэ на угол у стены, предлагая подождать там, пока они заняты важными делами. Лис, не споря, уселся в позу ждущего самурая, прислонил к стене дубинку и принялся с интересом наблюдать за происходящим. Раздавались, как он быстро понял, детские пособия. По пять тысяч на ребёнка. Лысые женщины, в сером рванье, подходившие одна за одной, с подобострастным поклоном протягивали документы и, после недолгой проверки, получали на руки по двадцать, тридцать, а то и сорок пять тысяч. Ничего себе у них тут хорошо с рождаемостью! Интересно, а где толпы веселящихся и бегающих ребятишек? За весь свой путь, через три района, настороженный и внимательный Кицунэ заметил всего десятков пять детей и четыре мамочки с младенцами. Здесь же, в одном этом "образцовом районе", судя по пришедшей за деньгами толпе, их должно быть никак не меньше шести сотен! Или местная нищета каждый раз эвакуирует своих малолеток при приближении опасности в лице одиночного чужака, или кто-то, кое-кого, нехило дурит на деньги!
   Не задавая напрашивающихся вопросов, чиновницы муниципалитета отлистали лысым аферисткам три с половиной миллиона и толпа отхлынула, пропуская вперед полтора десятка детей школьного возраста. Те подошли и, протянув какие-то таблички, получили ещё по три тысячи каждый. Малышня улыбалась и кокетничала. Чиновницы умилялись детским ужимкам, хвалили детей за успехи в учёбе, вместе с деньгами выдавали журналы манги и книжки из серии "Научи хорошему". Ага! Вот он откуда, этот неисчерпаемый ресурс для буракуминских сортиров.
   При виде детей, лис ощутил, на мгновение искру тепла, зажегшуюся в сердце. Нахлынуло воспоминание, как маленькая лиса с дедушкой-сказочником творила волшебство для детей бедноты в другой стране и далёком городе. Сколько было радости! Сколько счастья! Но тут что-то было не так. Тоже люди. Тоже дети. Ещё и школьники-отличники, судя по табличкам. Но откуда-то возникало мерзкое ощущение, что эти дети закидали бы камнями старика и девочку, вздумай те прийти и попытаться развлечь их своими сказками. Что-то витало в воздухе. Тёмное. Холодное. То, из-за чего книжки со сказками оказываются не в детских сокровищницах, а в выгребной яме, втоптанными в зловонную грязь. Можно ли исправить это? Можно ли вытащить людей из беспросветного тупика, в котором они оказались?
   Может быть и да, но точно не подачками, и не попытками впихнуть в детские руки книжку с идиотскими нравоучениями. Правители, власть и закон, просто выставляли себя нелепыми дурачками, которых можно обманывать на деньги. Происходящее вокруг вызывало у Кицунэ только одно чувство: омерзение. Такое, словно один человек вздумал унижаться попытками подкупить другого, ненавидящего и презирающего его. Готового хватать деньги и тут же с глумлением плевать благодетелю вслед.
   Пока шла эта идиотская и губительная возня, Кицунэ настороженно поглядывал по сторонам, прислушивался и принюхивался, ожидая новой попытки нападения от обозлённых буракуминов. Нет, им видимо, вполне хватило попытки с огнестрелом и добавочной порции. Рисковать зубами в третий раз никто больше желанием не горел. Однако, усиливший без того чуткий слух, лис уловил и выделил среди постороннего шума язвительный шелест женских голосов:
   -- Глянь, как смирно сидит! Вот его Мана и Аса припечатали!
   -- У них, чисторылых, во всём бабы главные. Девку бить нельзя, всё ей позволяй, всё терпи! Вот он, воспитанный мальчик, и плюхнулся на колени, едва бабы в пиджаках на него гавкнули!
   -- Уржаться! Скорей бы у них там истерия затухла! Чистюху враз под подставу и на улицу, а меня - на её место! Уржусь, когда чисторылы передо мной стелиться начнут!
   -- Доки уж есь?
   -- А то! Дома, в схроне запрятаны. Прикинь, я - Кобаяси Чихиро! С села какого-то. И мне - двадцать четыре! Я Гобу жала, чтоб моложе рисовал, а он все одно семь лишних налепил. Так, мол, похожей!
   -- А мы с Боки на завод хотим. Я - в бухгалтерию, а его - в цех. От рабочего до мастера поднимется, всех наших туда перетащим! Чистюли сплошь алкаши и наркоши, а тут - мы! Ответственный трудовой резерв!
   Болтуньи злобно захихакали.
   -- А ты видала, как этот чистый нашего Нори к стене прижал, и лапал? Шмотьё с него стащить хотел! На себя надел бы, с неприкасаемого! Во поржали бы! Чисторылый урод. Эх, наши дорого за наркоту дерут! Больше! Больше торговать, хоть себе в убыток, лишь бы травились, сучьи чучела.
   -- Я, как в униформу влезу, всю муниципку на "Снежную Пыль" подсажу! Чтоб мозги быстрей сгнили, и всех... всех их, тварей, на наших заменить!
   -- Зубы береги!
   -- А то! Два раза в сутки чищу, и ногти полирую, как чисторылая! Золотой Бог мне сплошные плюсы за речь и манеры ставит!
   Кицунэ почувствовала, как мурашки и холодок бегут вдоль его спины от этого шёпота. Глумливое веселье, ненависть, и жажда причинения зла сквозили в каждом отзвуке голосов буракуминок. Тот, бандюга-модник, с волосами на макушке, обутый, и с хорошими зубами, стало быть тоже - буракумин? Может и все местные бандюги, сплошь, - буракумины? Начавшие потихоньку мимикрировать по-первости под обычных бандюг, а потом под крестьян-переселенцев и обедневших горожан? Фальшивые документы, отращенные волосы, приличная одежда, и вот ты уже не бандитка-наркоторговка, а честная труженица из далёкого села - Кобаяси Чихиро! Примите меня на работу в муниципалитет, я буду очень-очень старательной и полезной! А на празднике, как все напьются, предложу вам попробовать особенно весёлый порошок!
   Раздав очередную пачку журналов, та чиновница, что помоложе, повесила себе сумку на плечо, спросила у хозяина дома где она могла бы "поправить причёску" и тот, поманив служанку, попросил проводить гостью. Служанка и чиновница ушли в дом, прошли в сторону туалетов, но перед тем как войти внутрь, чиновница задержалась.
   -- Держи. -- услышал лис голос чиновницы, что судя по звукам вынула из сумки пачку каких-то бумаг и передала их служанке. -- И оттиск печати вот. Первый пропуск - образец. Заполнение, подписи и печать - строго как на нём! Ясно?
   -- Да! Да! Храни тебя Великий Наставник!
   -- Вы меня, главное, с остальными не придушите! Смотрите сначала, на знаки Золотого Пути! Всё, шась, с прокрутом!
   Лис ни малейшего виду не подал, что что-то слышал. Думавший раньше о том, что та офицерка, что позволила наёмникам на него напасть - первая кандидатка на лисью разведывательную подмену, Кицунэ мнение кардинально поменял. Теперь он все свои хитрые планы плёл вокруг вот этой гадины, засланной шпионить и воровать документы в муниципалитет. Но там же была чистка! Как буракуминка увернулась от проверки? Да легко! Проверяли-то по родству генома, а она из каких-нибудь приезжих, вот и проскочила фильтр.
   Неужели службы безопасности не думают ни о каких о других методах проверки личности? Они что, даже не попытаются выспросить, откуда мнимая Харука приехала, и телеграмму не отправят, с вопросом, была ли у них кто-то такая? А как выглядела? А кто опознать может? Видимо, не очень-то местные силы закона шевелятся. Ну что же... значит, Аса-чан первая по башке получит! Надо только найти вменяемых людей среди местных властителей и договориться с ними о взаимопомощи. Не может быть, чтобы им всем было плевать на то, что буракумины собрались в средний город забраться и переубивать там множество людей! Пусть дадут мозгокрута, а уж Кицунэ сумеет напоить шпионку снотворным, чтобы она не вздумала сжечь себе мозги до допроса. Всё, всё у неё из памяти вытянут про месть и культ Золотого Бога, а потом Кицунэ Асой переоденется и заявится сюда, чтобы в момент облавы ни один гад из злобных мутантов и культистов сбежать не сумел! Она, от лица шпионки, всех врагов позовёт, как бы на важный тактический совет, а стражи города р-раз! И навалятся на них дружно! И уж тут Кицунэ надаёт по головам и этому старейшине-мозгокруту, и той железной мокрице в козьих шкурах, и всем остальным ужасам нижнего города! Все, какашки крысиные, узнаете, почему быть плохими не так уж и хорошо!
   Лис, коварно сверкая глазами, мысленно засмеялся, а шпионка буракуминов меж тем вернулась к чиновнице муниципалитета. Вдвоём, женщины закончили дела, попрощались с детьми, сложили документы в опустевшие сумки и повернулись к сидящему, словно каменное изваяние, лису.
   -- Следуйте за нами, господин ронин. -- сказала Манами. -- Сейчас подадут повозку.
   Действительно, не прошло и трёх минут, как к дому бандитского главы подкатила представительная четырёхколёсная пассажирская повозка, которую тянула молодая, бодрая лошадь. Возница открыл двери перед дамами. Кицунэ было предложено устроиться на запятке, площадке для слуг, пристроенной позади сидений для пассажиров.
   -- Надеюсь, ваша кровь остыла, господин ронин, -- с довольным видом устраиваясь на сидении, разглагольствовала старшая из чиновниц. -- И вы смогли рассмотреть, что эти люди совершенно не такие, как о них принято судить по нелепым сплетням. Буракумины - одной с нами нации, крови и культурного кода. Гнусное наследие тёмных веков должно быть изжито из нашего нового, прогрессивного и справедливого общества. Их агрессия и злость лишь ответ на преследование, на неприятие со стороны других сословий. Вернуть буракуминов в сферу социальной справедливости - наша первейшая обязанность. Поднять их из нищеты, толкающей на совершение преступлений, дать им образование и привить любовь к красоте. Мы просто обязаны дать шанс подняться и крепко встать на ноги им всем, ведь они - четверть от всего населения империи!
   -- Что же делается для этого, госпожа Манами? -- поинтересовался Кицунэ, а повозка медленно двинулась мимо раболепно склонившихся серых, лысых и босых людей.
   -- Многое. -- тётка пожала плечами. -- Введено около десятка различных социальных выплат. Вы видели, как мы раздавали детские пособия и наградные деньги отличникам школьных занятий. Отменён запрет на посещение буракуминами рынков, вокзалов и жилых районов среднего города. На многие рабочие места рекомендовано нанимать именно их. Ведётся борьба с предвзятым отношением к ним среди сил правопорядка и начато создание пунктов медицинской помощи в плохо обеспеченных районах.
   -- А что буракумины? Перестали торговать паршивым алкоголем и наркотиками? -- с невинным видом поинтересовался Кицунэ, заставив дернуться и поморщиться напарницу старшей чиновницы. -- Перестали похищать людей и мошенничать?
   -- Прекратите, ронин-сан! -- рассердилась Манами. -- Вы повторяете омерзительные стереотипы классовой нетерпимости! Чтобы я слышала такое в первый, и последний раз! Буракумины - крайне вежливые и добропорядочные люди! По крайней мере с теми, кто относится к ним с уважением и добротой. Вы, как мужчина, и генетически запрограммированный на войну солдат, не можете не искать себе врагов, с которыми могли бы сражаться для утоления потребностей в агрессии и доминировании. Знаете, в чём ваша проблема? Любой, кто хочет изменить мир, почему-то сразу начинает требовать что-то от других! Попробуйте предъявить новые требования к себе! Например, заставьте себя взглянуть на буракумина как на несправедливо униженного человека, и прийти ему на помощь. Отнестись к нему с уважением и стать для него учителем!
   "Ага, а потом ты получишь подставу, или стакан с ядом, чтобы твоё рабочее место досталось ещё одному буракумину". -- скептически подумал Кицунэ, но не стал произносить этого вслух. Тётка только глупостей натворит, если ей сейчас раскрыть грандиозные планы предельно дружелюбного буракуминского сообщества. Тут другие, намного более сильные и адекватные люди нужны. Без розового зефира вместо мозга.
   -- Ладно, ладно. Прошу прощения. -- не стал спорить лис. -- Скажите, Манами-сама, а какие ещё инициативы социальной справедливости выдвинуло министерство? Чтобы я был в курсе и новых глупостей не натворил.
   -- Большая работа ведётся. -- охотно ответила чиновница. -- От стигматизирующих стереотипов освобождаются буракумины, юхи и женщины...
   -- Женщины? -- опешил от неожиданности лис. -- И дети? А старики?
   Чиновницы дружно скривили губы в презрительных и уничижительных гримасах, а затем начали дружно изливать на иностранного дикаря речи о том, как озверевшие от войны мужчины веками притесняли, гнобили и насиловали женщин, а теперь, наконец-то женщины начали организовываться для собственной защиты. По всей империи, да и по всему миру, ведётся борьба за права и уважение для женщин, создаются боевые ячейки для правовой и физической защиты нуждающихся. Поднимаются вопросы, которые раньше было принято замалчивать, идёт указание мужчинам на то, что никакое их преступление более не будет принято как шутка и не останется без серьёзнейших последствий.
   -- Розам давно уже была пора обрести шипы. -- с гордостью и пламенев в глазах хором заявляли чиновницы. -- Мы - продолжательницы рода, матери и творцы! Мужчины, свой примитивной агрессией, жадностью и злобой довели мир до края. Женщины просто вынуждены набраться силы и смелости, чтобы начать задавать нужные вопросы! Пора заставить властвующее большинство уважать нас, и прекратить давить своей шовинистской разрушающей силой!
   -- Думаю, вы что-то то делаете неправильно.
   -- Что? -- удивились чиновницы, не привычные к тому, чтобы их рассуждения прерывались.
   -- Я, пока шёл через империю, видел много мрачных и пассивных мужчин. Слышал как они говорили о том, что какие-то розочки творят беспредел, оскорбляют и унижают их...
   -- Всё понятно. -- резко и брезгливо рубанула чужую речь молодая чиновница. -- Мужчинам и не может понравится обоснованная реакция, возникающая когда женщина пробуждается после множества веков угнетения и подчинённого положения. Многих сопротивленок накопившаяся боль и раздражение толкает на чересчур резкие и радикальные поступки, а мужчины, естественно же, огорчаются, когда их возможности доминирования, насилия и порабощения женщин уменьшаются.
   -- Не знаю, что у вас тут за угнетение такое было, -- упрямым тоном ответил Кицунэ. -- Но то, что творят ваши розочки - самый губительный бред, который только можно придумать. Женщина - самый большой и важный источник вдохновения для мужчины. Ради женщины, ради любви и своих детей, мужчина сражается и работает для всеобщей пользы. Если отсечь его от женщины, отогнать от семьи, он мгновенно потеряет радость жизни и стимул что-то создавать. И именно таких мужчин я тут у вас вижу везде, по всей империи. Продолжите давить, гнобить и ненавидеть их, - в самое близкое время останетесь совсем одни. Знаете, что я думаю? Вас намеренно натравливают на ваших мужчин, чтобы когда всё рухнет и придут бандиты, все защитники были бы уже мертвы, пассивны или слабы. Чтобы всех вас можно было запросто изнасиловать и убить, скормить коням, или превратить в самых позорных рабынь, которых можно только себе представить. Скажете нет? Я - ошибаюсь? А где же тогда ваши мужчины? Что это за наёмники стоят на защите стен вместо ваших солдат, и что за лейтенантки управляют гарнизонами? Я видел двенадцатилетнюю девочку и ожиревшего старика, которые командуют мечтающими разбежаться асигару! Это - ваши защитники? Неплохо так отрастили себе шипы эти ваши розочки!
   -- А ну, пошёл прочь, шовинистская свинья! -- не выдержав, старшая чиновница вскочила с сидения и, схватив свою сумку, с размаху хлопнула ею Кицунэ по рукам. -- Идиот позорный! Типичный мужик, корчишь из себя спасителя, защитника и созидателя, а мы?! МЫ?! Мы - на ваш придаток, и не ваши рабыни!
   -- Сама ты идиотка! -- соскочив с повозки и наставив на тётку руку, прокричал в ответ Кицунэ. -- Борьба за права не должна превращаться в гнобление и ненависть! Вы злитесь на тех, кто что-то сделал, но нападаете почему-то наоборот, только на тех, кто любит вас, и кто ни в чём не виноват! Вы останетесь! Останетесь только с теми, кто месит вас с дерьмом и предаст при первой опасности! А все нормальные разбегутся!
   -- Не смей на меня орать! -- чиновница чуть не прыгала на месте от злобы. Повернувшись, она дернула возницу за плечо, приказав остановить повозку, и указала пальцем в ту сторону, где только что стоял Кицунэ. -- Арестовать... эй! А где он?! А ну, выходи трусливое мужло! Иди сюда и ответь за свои слова!
   Буракуминка, привставшая с сидения рядом с чиновницей, зло щурилась ей в спину и сияла презрительным оскалом, лаская в душе мечту о том, как набросит на шею крикливой напарнице петлю удавки. Недолго осталось. Неделя, две, и Манами-чан испытает последнее изумление, а документы её себе заберёт Аса. Зачем? Для карьерного роста. Она, увы, уже достигла максимума, до которого могла подняться, будучи простой крестьянкой, перебравшейся из провинции в региональную столицу. Харука-чан погибла, открыв очищенной буракуминке дорогу на низшие должности в муниципалитете, но Аса всё ещё чужак в этом городе. С биографией Манами, став дочерью из семьи богатых местных дельцов, верная дочь Золотого Бога моментально пересядет в кресло начальницы отдела, и примет под своё владычество три десятка вновь набранных молодых чиновниц, вместе с которыми начнёт перестройку города под новые реалии, угодные Золотому Богу! Пусть, пусть Манами-чан наслаждается властью и царствует ещё несколько дней. Пусть воюет с последними солдатами обреченного города. Такими, как этот смешной малыш, удивительно быстро и правильно понявший крошечные отзвуки того, что происходит.
  
   Кицунэ прыткой ящерицей проскользивший по переулкам, выскочил на пустующий тракт перед южными воротами города минут через пять после того, как удрал от разъярённой чиновницы. Огляделся по сторонам, отряхнулся, поправил на себе шерстяной платок и штаны, зачесал волосы на затылок и потопал к четвёрке скучающих охранников у закрытых ворот. Не наёмников, и не самураев. Асигару. Трое рядовых и лидер группы, с контрольным ключом ошейников. Все четверо приободрились при виде дармового развлечения и похватали оружие, небрежно приставленное к чему попало.
   -- Эй, приятель! -- старший мотнул головой, указывая Кицунэ подойти. -- Кто такой? Откуда мчишься?
   -- Да тётка в чёрно-красном, вон там, шовинистской свиньёй меня обозвала. Не слышали, как орала? Это я ей сказал, что мужчин нельзя оскорблять и унижать, а то останешься с бандюгами один на один и будешь изнасилована, а потом скормлена коням.
   -- Ну это ты зря. Ни кони, ни собаки насилованных людей не жрут. Носы морщат, фырчат и брезгуют. Так кто ж ты такой, что розочкам провокации кидать кишка не играет?
   Пришлось в очередной раз повторять легенду про бродягу-строителя и грабёж бандитами у лагеря беженцев.
   -- А погром у западных ворот ты устроил?
   -- Я.
   -- И в нижнем городе тоже ты шумел? Дважды.
   -- Ну... да. Что поделать, если никто не может мимо меня спокойно пройти? Каменных штанов наверное просто никогда не видели, вот и лезут. Приходится отбиваться. Вы меня, кстати, пропустите в город? У меня было контрольное кольцо на запястье, в качестве пропуска, но его в драке пришлось применить, как бомбу. Я просто не знал, что оно при взрыве в пыль разлетится. Думал принести кусочек, как доказательство что он было, но схема так бахнула, что вообще ничего не осталось!
   -- Значит, иди за новым.
   -- Не пойду. Там наёмников полно, а они у вас тут какие-то психи неадекватные! На людей ни за что кидаются.
   -- Ну, тогда в нижнем городе сиди. Откуда нам знать, может ты - буракумин?
   -- Наденьте мне новое кольцо.
   -- Чтобы ты его ещё раз как бомбу использовал?
   -- Так то кольцо на руку было, я кости в кисти сместил и снял его. Другое-то можно на шею надеть. С головой такой фокус точно не прокатит!
   -- Ты в своём уме? Ошейник с бомбой, добровольно?
   -- Так я убегать и отлынивать не собираюсь. Надевай, не бойся. Мне уже сказали, где найти станции подзарядки.
   -- Х-ха. Надо же. Ладно.
   Командир группы ушёл в подсобку, искать кольцо со взрыв-печатью, а к воротам подкатила повозка с чиновницами, перед которой двое асигару сразу же метнулись скорее открывать ворота.
   -- Солдаты! -- старшая из чиновниц, не замечая ехидной улыбки своей напарницы, встала с сидения и указала пальцем на Кицунэ, помахавшего ей рукой. -- Я требую... -- она сделала судорожный вдох от возмущения. -- Я требую, чтобы этого грубого и дикого человека не впускали в наш город!
   -- Как пожелаете, госпожа чиновница. Мы разберёмся с ним, не сомневайтесь. -- асигару поклонились ей и, едва повозка вместе с пассажирками скрылась за воротами, дружно показали вслед скандалистке оскорбительные знаки руками.
   -- Чтоб тебя удавили по пути домой, цветочная плесень. -- сказал один.
   -- Мож и удавят. -- добавил второй. -- Стражи закона-то вообще прекратили в город выходить. Пусть теперь все эти, активистки, сами преступность пресекают, без силового произвола и шовинистической агрессии.
   -- Главное нам рядом не оказаться, когда её банда юхов в подворотню затащит. -- заявил, выходя из подсобки с металлическим кольцом в руках, командир асигару. -- Это же ужасно - заставлять человека ломать жизненные принципы и вынуждать взывать о помощи к белому токсично-мускулинному мужлу. -- он раскрыл кольцо и начал колдовать над настройками. -- Ну что, парень, если не передумал, иди сюда. Бомбу тебе на шею повешу, раза в три мощнее, чем наручное кольцо. Ты уж только её, будь добр, сразу не снимай.
   -- Ладно.
   Позади Кицунэ вдруг приподнялась металлическая решётка и из разверзшегося канализационного колодца выбралась металлическая мокрица, в козьих шкурах и с костяным козьим черепом на макушке.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   -- Ча-ча-ча! -- засмеялась она и шустро подняла свою переднюю часть, соединяя короткие лапки в длинные. Встала во весь рост перед асигару, что при её появлении с глуповатым видом заулыбались. -- Вс-с-сем привет! О-о-о, братиш-ш, тыж тож тут? -- чудище распласталось, перебирая короткими металлическими лапками подбежало к напрягшемуся Кицунэ, поднялась и извернулась, качнувшись сегментированным телом вправо, затем влево, словно самая настоящая мокрица. -- С-сбежал от нуд-д-дных!
   -- Шу-шу-чан! -- отвлекая чудище от чужака, один из асигару поманил мокрицу и протянул ей большую булку с мясом и зеленью. -- Смотри, что есть! Держи! Тебе принёс!
   Ш-ш-шу-у!
   Вытягивая и снова совмещая сегменты, чудище сместилось к стражу, вытянуло из-под брони пару чистых манипуляторов и схватило подарок. В его верхней части сегменты разошлись, открывая щель, за которой показалось бледное, чумазое лицо девочки-подростка, наполовину скрытое грязными чёрными волосами.
   -- Ча-ча-ча! -- радостно засмеялась девчонка и принялась жадно пожирать булку с мясом, вонзая зубы в хлеб и отрывая куски так же, как лев отрывает куски мяса от пойманной добычи.
   -- О-о, да вы знакомы с ней? -- удивился Кицунэ.
   -- Да, частенько тут рядом кружится. -- ответил один из стражей. -- Чудит, играет, радио с нами слушает. Сирота она. Её генокрады откуда-то притащили, а буракумины на входе в город отбили. Или полукровка, или даже чистая из селения Ветра. Мастер марионетки. Ей местные умельцы вон какую игрушку соорудили! Она из неё больше уж и не вылезает. На вид - чудище, чтобы не обижал никто, а на деле - ребёнок. Шкуры и череп - это мы ей притащили. Костюм для фестиваля по образу из манги делали, как сама захотела. Теперь поверх стальной марионетки носит. Забавно получилось.
   -- Шу-шу-чан! -- окликнул лис чудище, что настороженно повернулось к нему. -- Тебя ведь освободили от рабства, да? Я знаю, где живут люди, которые могут управлять марионетками так же, как ты. Только у них я видел деревянные конструкты, а у тебя - металлический. Ты ведь свободный человек? Хочешь вернуться к своей семье?
   Ш-ш-шу-у!
   Металлическое чудище плавно переместилось по земле, приблизилось к Кицунэ, нависло над ним, словно змея, качнулось вправо, потом влево, рассматривая.
   -- Думаеш-ш-шь я без тебя не знаю, что в скрытом селении пустынников есть другие мастера? -- прошелестел из раскрывшейся щели голос девчонки, в темноте блеснули злые, ехидные глаза. -- Думаеш-ш-шь я туда хочу? А зачем мне туда?
   -- Там - твоя семья. Родные, папа и мама. Они, наверное, ищут тебя, и ждут.
   Стальная мокрица затряслась от смеха.
   -- Чудило сказочное! -- с издевкой заявила она и, раскрыв свой панцирь, вытянула на манипуляторе слегка мятый и ободранный журнал манги, который с небрежно пихнула в руки Кицунэ. -- Держи, это вот - тебе по цвету! Мне там нравилось только как железки мясо крошили! Хась-хась-хась! -- она сделала несколько взмахов стальным когтем. -- Хочу себе циркулярные пилы, штуки четыре, или хотя бы одну цепную пилу!
   -- Пфы! Тоже мне, интерес! Ходить и жужжать, как дура? -- Кицунэ пренебрежительно фыркнул.
   -- Э-э? Ты, зелень, цвет не попутал, гнилой чёс кидать? -- сменила тональность шелеста мокрица. -- Твоё счастье, - серебро рядом...
   -- Ой повезло, повезло! -- насмешливо ответил лис, полистал журнал и спрятал его под платок. -- Уболтала, спасу хоть один от вас. Вы книгами всё равно задницы вытираете. Дураки их вам в руки дают.
   -- Дураки, дураки. -- поглядывая на асигару, усмирила свою злость мокрица. -- Лучше б деньгами давали, а не этот хлам. Заходи, парниша, ещё в нижний город. Поговорим о книжках, и кто тут как дура ходит. Обяс-с-сзательно поговорим!
   -- До фс-фс-фстречи! -- передразнил её Кицунэ и так многообещающе улыбнулся, что у прячущейся за бронёй девчонки мурашки побежали по коже. Мокрица, почувствовав себя неуютно, отползла прочь.
   За это время начальник охраны успел что-то напортачить с настройками ошейника, с руганью уйти обратно в подсобку, вынести новый на свет солнца и, подслеповато щурясь, натыкать на силовой схеме активацию всех необходимых алгоритмов.
   -- Ничего, сойдёт. -- кое-как справившись, сказал солдат и махнул рукой, приказывая лису подойти.
   -- Ну, надо так надо... -- с глубоким вздохом, бродяга подчинился.
   Кольцо ошейника со взрывчаткой защёлкнулось вокруг подставленной шеи Кицунэ, а мокрица, услышав щелчок, с характерным шелестящим звуком повернулась и посмотрела на него.
   -- Э-э? -- изумлённо протянула она, фыркнула и захохотала. -- До... до... добровольно?
   Видимо, до этого думала, что страж хочет сменить такой же ошейник на одном из своих.
   -- Это - временная мера. -- спокойно и уверенно заявил в ответ Кицунэ. -- Если кому-то от этого будет спокойнее и пустят в город, то я - не против.
   -- Времен-н-но? Не-не-не! -- чудище нижнего города помотало одной из верхних лап вправо-влево. -- Обесцветилс-с-ся! На всю жис-с-снь!
   -- Что хочу, то и делаю. Ты, и ваша общность, - мне не указ. Будешь смеяться - оторву тебе все лапы! Кто ты будешь после того, как бесцветный тебе лапы оторвёт?
   -- Э-э! -- асигару сразу же набычились и заслонили свою подругу. -- Не думай даже дёрнуться к Шу-шу-чан! Копья в глотку заколотим!
   -- Ладно, ладно! Я шучу! И в мыслях не было сейчас драки устраивать. Ну чего, я пойду? Времени уже много, а мне ещё в куче мест регистрироваться.
   Охранники махнули ему рукой, открыли малую дверь и Кицунэ нырнул в пустой тёмный проход, поймав спиной ещё один злобный взгляд чудища нижнего города. Вот же, тоже, понимаешь, сиротка! Знает где родителей искать, и сидит здесь, с бандитами. Значит, - нравится, гадине шелестящей.
   Не собираясь выбрасывать журнал, он свернул его в трубочку, сделал сбоку на штанах два каменных крепёжных кольца и в одном закрепил журнал, а во второе вложил дубинку. Чудесно! Вот и обе руки свободны.
   Занятый делами и думами, лис прошел длинный пустой тоннель, толкнул незапертую дверцу с внутренней стороны стены и шагнул на улицу среднего города. Сделал глубокий вдох и выдох.
   -- Что, съели, гады?! -- обернувшись и задрав гордо нос, вопросил Кицунэ у оставшихся за стеною трущоб. -- А пугали-то, и бесились! Всё равно прошёл! Как двумя пальцами щёлкнуть!
   Ну вот и всё. Наконец-то! Наконец-то опасности позади! У неё... то есть у него... получилось нормально вернуться в самую настоящую цивилизацию!
   Расцветая улыбкой лучезарного счастья, Кицунэ сделал ещё один глубокий вдох, зажмурился, сделал шаг, намереваясь идти по центральной улице региональной столицы величайшей империи мира и тут же, каменным ботинком, вмазался в кучку чьих-то испражнений. Собачьих, наверно. Совершенно точно, наверное, собачьих.
  

* * *

   Армейская база клана Арараги, даже такая крупная, рассчитанная на сотню тысяч человек, на фоне исполинского многомиллионного города всё равно казалась крошечным придатком, а вид обветшалых пустых казарм усиливал гнетущее и удручающее впечатление. Не зря в посольстве все с хохоту покатились, когда кто-то пренебрежительно и невзначай назвал эту крепость "Военной базой курильщика". Действительно, - протравленный и готовый издохнуть жизненно важный орган насквозь больного региона, хорошо что чужой, империи.
   Уполномоченный заместитель посла страны Камней, прибывший с официальным визитом в зал совещаний армейской базы города Тацурухама, провёл краткие переговоры, откланялся и покинул представителей клана, оставив официальное письмо, лично от будущего правителя могущественнейшей западной страны, простому капитану группировки армейских войск Девятого региона империи Лесов. Завуалированная просьба убрать своих эмиссаров и официальный отказ в найме трёх тысяч самураев страны Камней. Требование прекратить попытки переманить солдат обещаниями прекрасных земель для жизни, усовершенствования генома в лабораториях империи, бочек лучшего вина и гаремов прекрасных женщин.
   Наследный принц правителей Девятого региона, лейтенант имперской гвардии, Арараги Аринори, возвёл глаза к потолку, откинулся на спинку кресла, вынул сигарету, зажёг над пальцем огонёк и закурил.
   Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!
   Весь мир против него.
   Та самая страна, в которой ещё зимой творился кровавый беспредел из-за невозможности прокормить солдат, десятками тысяч бегущих с потерянных территорий, теперь безжалостно ударила по рукам благодетелю, желающему принять на себя бремя содержания лишних её воинов! Заподозрили воровство генома? Да не нужны клану Арараги их новейшие наработки из серебряных и золотых штандартов! Нужны любые рядовые солдаты, вплоть до ограниченно годных. Образцы генома их давно уже есть во всех лабораториях мира, какое может быть воровство?!
   Нет же, отследили попытки самого обыкновенного найма, выскочили с претензиями на государственном уровне, и никаких логических доводов не слушают.
   "Родина не продаст своих детей".
   А такие надежды были! Золота в клановых сокровищницах нет, один шанс только оставался - нанять умирающих от голода горцев работать за еду. Три? Две... даже одну бы тысячу наёмников сюда привезти, и регион можно было бы удержать! Местные ублюдки - не годятся. Асигару - слабачьё без мотивации, а наёмники из штанов выпрыгивают от старания покрепче срастись со всевозможными местными бандами. Нужна новая, внешняя сила, которую можно было бы бросить на зачистку поганых трущоб и раздавить банды из обособившихся анклавов. Ударить по руинам и вернуть под свою руку фермерские хозяйства, отжатые этим поганым полукровкой, генералом Гинтаро. Вырезать подчистую ронинские и мутантские банды, показать разбежавшимся крестьянам, что можно возвращаться.
   Справиться своими силами? С семью сотнями серых самураев и полутора тысячами женского ополчения? Наёмников, по первому щелчку пальцев готовых предать, в городе не меньше. Нужна хотя бы одна... хотя бы одна тысяча надёжных солдат!
   -- Отправьте вербовщиков в империю Песков. -- сказала Аринори своим лейтенантам. Если и оттуда турнут, придётся всякую шваль собирать, в странах Речных Долин, Озёр и Птиц.
   -- Пустая трата времени. -- заявил вдруг один из лейтенантов, усаживаясь на стол и в задумчивости скрещивая руки на груди. -- Гарнизон Цугуоки, как на них начался накат за раздолб беженцев, дезертировал в полном составе и сейчас чешет на юга. В ту же страну Озёр удерут, или Туманов. Мы не можем дать солдатам никаких гарантий, что их не раздерут до кровавого мяса тупорылые журналюги и визгливое бабьё из женского сопротивления. Весь мир видит это дерьмо, и ни одна шваль не захочет рисковать башкой. Никто не поднимет щит за наше тухлое болото. Тем более за одну только жратву и ненадёжное обещание улучшения генома.
   Лейтенант Аринори затянулся сигаретой поглубже и выпустил облако дыма в потолок.
   -- Чего предлагаешь?
   -- Свести счёты, сгрести золотишко, и валить по следу зайчат из Цугуоки. Пока ещё не поздно. Городу и региону - гроб. Крышка уже надвигается.
   Аринори поглубже затянулся сигаретой ещё раз. Наркотические примеси унимали нервную дрожь в его руках, гасили эмоции, требующие импульсивных и резких решений. Всё бросить? Сбежать?
   -- Отставить панику, лейтенант. -- заявил наследный принц. -- В обход приказов старика, разошлите во все гарнизоны сигнал об общей мобилизации. Всех в столицу! Тысячу лет эта земля была нашей, и никому дарить я её не собираюсь! Дадим ублюдкам бой.
  

* * *

Эпоха Войн.

Год 525

25 июля,

18:00.

   Грязища, мусор и бродяги.
   Первые несколько минут Кицунэ даже не поверил, что выбрался из трущоб и несколько раз оглядывался на стену, желая убедиться что находится с внутренней её стороны, а не с внешней. Вроде за стеной. Откуда же тут такие живописные пейзажи? Самодельные хибарки и навесы бродяг пристроены на каждом углу, наркоманы где попало валяются. Типы какие-то подозрительные злобно таращатся. Приставать будут? А в верхний город, если средний расшатать, бедного несчастного лисёнка спрятаться кто-нибудь пустит?
   К счастью для Кицунэ, чем дальше от окраины среднего города, тем чище и ухоженнее становились улицы. Стены всё ещё были изгажены нелепой мазнёй граффити, мусор лежал по всем углам, но идущие мимо люди всё меньше становились похожи на затравленных зверей, местами виднелись уцелевшие островки живых зелёных насаждений, а в зданиях то тут то там красовались магазины, некоторые из которых даже работали.
   Шикарно!
   Теперь - добыть где-нибудь одежды, в которой лисицу никто не видел, избавиться от кольца на шее и превратиться обратно в девочку! Поиграла и хватит. Быть мальчишкой что-то, оказывается, совсем не интересно.
   -- Мам! Смотри, какой смешной дядя!
   -- Не показывай пальцем. Пойдём отсюда скорее.
   -- А его штаны, это одежда или броня? Он самурай, ниндзя, или волшебник?
   -- Идиот он какой-то...
   Кицунэ сердито глянул в сторону ворчливой тётки, тянущей малолетнюю дочку за руку. Тётка подавилась злыми словами и, сгорбившись, поплелась дальше, грубо дёргая и волоча а собой ребёнка. Увы, люди вокруг хоть и выглядели чуть лучше бездомных бродяг, с первого же взгляда на них становилось понятно, что они совершенно не в порядке. Город на грани превращения в Багровую Аномалию от всеобщей убийственной депрессии. Лисёнок почти что физически видел зло, вцепившееся в людские души. Не так-то и сложно увидеть. Больные тела, пустые угасшие глаза, серые измождённые лица. Почти нет детей и молодёжи. Словно таинственный демон, впиваясь в свои жертвы призрачными клыками, высосал из тысяч имперских граждан всю радость, силы и волю к жизни. Остались одни пустые оболочки.
   Целый город живых призраков. Серых теней.
   Что тут происходит? Неужели никто это не видит?! Неужели никто не пытается исправить эту чудовищную катастрофу?
   -- Зайдите к нам, господин! Обязательно заходите к нам!
   Уши Кицунэ дрогнули и слегка повернулись, жадно выхватывая в городском шуме чарующие отзвуки весёлых и радостных девчоночьих голосов. Словно зачарованный, он плавно повернулся и потопал за манящие его звуки, благо что люди расступались перед ним, с настороженностью, с опаской, поглядывая на его дубинку и каменные штаны.
   Буквально сотни три метров, и перед Кицунэ засияла отражённым светом вечернего солнца шикарная вывеска сети ресторанов "Галактика". Судя по зданию, в нём едва ли можно было разместить рестораны золотого и платинового сегмента, но самый простой, серебряный, закусочная быстрого питания, точно располагался здесь. Лисий нюх едва не заставил своего изголодавшегося хозяина захлебнуться слюной, уловив чарующие запахи гамбургеров, жаренных куриных крылышек и картошки.
   -- У нас новое, рыбное меню. -- нараспев щебетали две девушки в симпатичных бело-алых униформах официанток, раздающих небольшие листовки прохожим. -- По ценам, специально сниженным из-за кризиса!
  
   Дисклеймер: Данный рисунок не принадлежит автору и не является творчеством нейросети.
   Здесь он расположен исключительно для демонстрации того, откуда черпали вдохновение дизайнеры единства при моделировании униформы официанток серебряного сегмента.
  
  
Скачано в сети интернет. [Автор неизвестен. ]
  
  
   Мрачные люди проходили мимо, уткнув взгляды в дорогу, небрежно брали листовки и спешили дальше. Девушки, скорее всего недавно воодушевлённые известиями о снижении цен, быстро теряли лучезарную радость. Угасали от всеобщего пренебрежения и пыжились из последних сил, с предельным упорством заставляя себя улыбаться, хотя легко можно было заметить, что обеим хочется заплакать.
   Сердце Кицунэ дрогнуло и он к ним подошёл.
   -- Привет! -- сказал он, улыбнувшись девушкам и краем глаза отметил как встрепенулась троица каких-то грымз, стоящих чуть в отдалении и сутуло дымящих сигаретами. -- Рыбное меню? О-о, классно! А мне нравится рыба!
   Грымзы обшарили Кицунэ злыми взглядами, поплевались и, снова ссутулившись, начали о чём-то бурчать меж собой.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   Это ещё кто? Диверсантки, от конкурентов? Что ещё за храбрецы, с "Галактикой" связываться? "Галактика" - торговая марка Единства Культуры!
   -- Вот, возьмите, добрый господин. -- глянув на него и протянув листовку, девушки заулыбались дружелюбнее и искреннее. Даже повеселели, но когда он с восхищением обласкал взглядом их фигурки, оценивая как красиво смотрятся на них форменные платьица с фартучками, обе вздрогнули, побледнели и испуганно глянули в сторону грымз, но те продолжили курить, делая вид что даже не смотрят в сторону официанток.
   -- Обязательно к вам зайду, только чуть деньжат заработаю, и одежду попредставительнее куплю. -- с весёлой самоиронией заявил Кицунэ. -- Я - мастер элементов Земли и Огня, работа для меня, думаю, где-нибудь обязательно найдётся. А может и у вас для меня дело какое-нибудь есть? Умираю от голода, скоро в обморок хлопнусь. За пару бургеров, или коробочку крылышек таких дел могу наворотить - УХ! По профильным делам меня в одном месте уже отогнали, сказали в гильдию строителей идти, но может не по профилю чего сделать можно? Тяжести невероятные какие-нибудь перенести, или подзарядить силовые схемы в печах?
   -- А ты мог бы мусор собрать?! -- всплеснув руками, с жаром вдруг выдохнула девчонка-официантка, совсем ещё школьница на вид, работающая здесь, вероятно, на правах стажёрки.
   -- Сати! -- укоризненно возмутилась её старшая напарница и виновато посмотрела на Кицунэ.
   -- А что можно и собрать. -- пожал плечами лис и показал девушкам свои каменные руки. -- Я ими как ковшами загребать могу!
   -- Вот! Вот! -- кивнула младшая официантка. -- Я сразу подумала, ведь мусор - это твёрдая материя! А мастера любую твёрдую материю собирать и спрессовывать в блоки могут! Маю-чан, ты представляешь, сколько нам придётся с той горой возиться, чтобы хоть как-то её в баки затолкать?! А поезд завтра в три придёт. Не успеем, и вбахают нам штраф! Господин шиноби, если вы нам поможете, я вам пять! Пять бургеров куплю!
   -- Плюс бутылку лимонада, и коробочку крылышек!
   -- А это будет от - Маю-чан!
   -- Согласен!
   -- Эй-эй-эй... -- старшая официантка попыталась вмешаться, но младшая лишь сунула ей в руки свою пачку листовок.
   -- Сейчас, только менеджеру скажу! -- с восхищением выдохнула она и нырнула в двери ресторана.
   -- Ох. -- вздохнула старшая. -- Мастер-сан, вы не представляете, на что согласились. У нас там четыре полных контейнера стояло, и рядом целая гора пакетов. Мы ждали, когда поезда мусоросборщиков опять ходить начнут. А потом кто-то слух пустил, что магазины и рестораны оставшуюся еду в мусор выбрасывают. Бродяги какие-то ночью забрались в переулок и такого натворили! Все пакеты распотрошили, все баки перевернули! Гора хлама - по всему проходу, и до второго этажа! Мы чуть в обморок не упали, как увидели!
   -- Ладно, не беда. Сожму и спрессую в брикеты. -- Кицунэ показал каменные руки. -- Смотрели мультфильм доледниковой эры, про робота, который из мусора кубики делал, и в башни складывал? Считайте что я - такой робот!
   Девушка рассмеялась, тут же смутилась, но глянула на Кицунэ заинтересованно и улыбнулась. В ней словно бы начало что-то оживать, в глазах засветилось тепло. Она даже слегка повернулась, неосознанной игрой тела выражая желание привлечь внимание парня, чтобы тот полюбовался не неё ещё немного и оценил её красоту.
   Кицунэ тотчас, так же подсознательно, считал эти сигналы и с удовольствием оглядел девушку, восхищаясь её фигурой и тем, как красиво смотрится на ней униформа, с фартуком и классическим ободком, украшенным белыми оборками. Лис вздохнул и хотел продолжить разговор, как вдруг девушка вздрогнула и испуганно отшатнулась, а на плечо бродяги приземлилась, тут же накрепко вцепившись, чья-то жадная пятерня.
   Лис, отвлёкшийся на созерцание красоты, слишком поздно заметил опасность и в последний момент не стал уворачиваться, опасаясь что драка может дорого обойтись ресторану сейчас, или в будущем, если враги вздумают заявиться сюда ради мести. Нет, этих тварей, в любом случае, нужно отвести подальше и навалять по башкам тогда, когда они думать забудут о ресторане.
   -- Попалось, бестактное мужло?! -- уверенная в своём доминировании, зловеще прошипела грымза, что перестав горбиться, оказалась двухметровой тёткой с явными самурайскими корнями в роду. Как минимум полукровка, а может и чистая самурайская дочка. Лапы уж точно хваткие и крепкие, как у любого самурая. -- Ты чего такой дерзкий, а?!
   -- Оставьте его! -- побледнев от страха, официантка тем не менее попыталась вмешаться. -- Он ничего не делал! У меня к нему нет претензий!
   -- А-арх! -- махнув рукой, другая грымза, с крашенными в зелёное волосами, кольцом в носу и татуировками на скулах, вклинилась между лисом и девушкой. -- Иди работай! Без тебя разберёмся!
   -- Оставьте, говорю! Я сейчас стражу вызову!!!
   -- Вызывай! Вызывали уже два раза, и чо? Всё по закону, мы ж не беспределим, а требуем соблюдения наших прав! Этот мужчина, на наших глазах, дважды совершил умозрительное изнасилование, и мы, совершив гражданский арест, проводим его в суд. Заплатит штраф и компенсацию, только и всего.
   -- Да какой с него штраф?! Какая компенсация?! Вы на него посмотрите! Одна тряпка шерстяная, и каменные штаны!
   -- И ошейник. А значит повязан, и будет работать. Вот из оплаты за работу и вычтут нам компенсации. -- вся троица грымз злобно захихикала, а самурайша, угрожающе скалясь, дёрнула Кицунэ за плечо. -- А ну, пошли, мужло!
   -- Ла-адно! -- видя, что официантка в отчаянии хочет броситься на грымзу в попытке его защитить, Кицунэ взмахнул рукой, останавливая девушку. -- Пройдусь с ними, за одно разъяснят мне, иностранцу, чего такого я сделал не так.
   -- Пошёл! -- самурайша снова рванула Кицунэ за плечо и, конвоируемый своими пленительницами, лис покорно зашагал по улице прочь от ресторана, краем глаза заметив, как девушка-официантка, выронив листовки и закрыв лицо ладонями, бросается к дверям ресторана, чтобы поскорее скрыться с чужих глаз и... поплакать.
  
   Печально глянув девушке вслед, Кицунэ шёл с гордым видом ещё пару минут, а затем, убедившись, что со стороны ресторана его никто не может видеть, принял понурый и виноватый вид.
   -- Можно спросить? -- обратился он к конвоирующим его грымзам, самая сильная из которых, самурайша, продолжала крепко держать лиса за плечо, грозя в одно нажатие раздробить кости при попытке бегства. -- А что это значит вообще - умозрительное изнасилование?
   -- Это когда мужик смотрит на девушку, и воображает, какие непотребства он бы с ней сотворил! -- брезгливо скривившись, ответила та, что шла слева. -- Это просто омерзительно! Унижение и надругательство над женщинами нужно остановить, а мужло, позволяющее себе такую гнусную объективацию, надо не штрафовать, а кастрировать!
   -- Работать ты и без придатка сможешь, -- идущая справа похлопала дубинкообразным шокером по каменным штанам Кицунэ. -- А размножаться те, кто мечтает насиловать и измываться над женщинами, не должны!
   -- Что же теперь, на красивых девушек совсем нельзя смотреть?
   -- Ха! Конечно можно! Только с уважением, и не превращая её в объект для домогательств! -- сопротивленка неожиданно дёрнула рукой, ткнула Кицунэ шокером под рёбра и нажала на кнопку, посылая разряд в бок пленника.
   Лис вскрикнул от неожиданности и боли, припал на одно колено, лицо его исказилось в судороге, а сопротивленки издевательски засмеялись, дыша на свою жертву безумием и ненавистью. Так же склонные к садизму дети глумятся над беспомощным котёнком или щенком, но не было вокруг взрослых, чтобы доходчиво вправить им мозги. Люди вокруг отворачивались, спеша пройти мимо, с низко опущенными головами и сгорбленными спинами. Кицунэ чувствовал, как видя издевательства над ним, все вокруг теряют силы и остывают душами, обращаясь во всё более бледные серые тени. Безвольные, бессильные. Равнодушные ко всему вокруг, даже к собственной жизни и смерти.
   -- Вы думаете, что что-то хорошее делаете? -- переборов боль от разряда, Кицунэ вздохнул и с максимально дружелюбной улыбкой поднялся на ноги. -- Нет ничего нормальнее и естественнее, чем желание мужчины смотреть на красивую женщину! Если начать бить и унижать его за это, кому будет хорошо? Женщинам, на которых перестанут смотреть? Или мужчинам, у которых от таких издевательств вся психика переломается? Вы что... за пару-тройку тысяч штрафа и компенсации, готовы уродовать чужие жизни?!
   -- Пару-тройку?! -- грымзы развеселились ещё больше. -- Мы увидели как ты мысленно насилуешь ту бедняжку, и получили тяжёлые моральные травмы! Тысяч пятнадцать! Каждой! Понял?!
   -- Да хоть мешок золота! Вы всё общество разрушаете, и делаете миллионы людей несчастными, из-за горсти паршивых денег!
   -- Э-э? Защищая права и требуя уважения, мы разрушаем общество?!
   -- Вы заставляете мужчин и женщин бояться друг друга! Создаёте, ради пятнадцати тысяч, миллионы одиноких и разобщённых людей! Посмотрите вокруг! Этот город - одна сплошная Багровая Аномалия, а вы думаете, как бы ещё кого-нибудь унизить и обобрать! Это - ваша борьба за права?! За право хватать людей и обвинять в каких-то глупостях?!
   -- Обожаю слушать, как вы, мужчинки, начинаете вопить, когда чувствуете хоть крошечную часть той боли, что из-за вашего скотства каждый день должны терпеть женщины! -- грымза с шокером поднесла к лицу Кицунэ своё оружие и нажала кнопку, чтобы над металлическими штырьками угрожающе заплясали дуги электрических разрядов. -- Это тебе, ублюдок, за всех изнасилованных и убитых девушек! За всех женщин и детей, которых вы избиваете и душите в семейной тирании! Вы воруете женские достижения! Обесцениваете женский труд! Обманываете наивных девочек, а потом бросаете нас с детьми, в нищете! Кричи! Кричи, поганое мужло! Мир изменился, вы довели нас до бунта! Понял теперь?! Это - обоснованная реакция! Не мы, а вы теперь будете страдать!
   Шокер уткнулся в грудь Кицунэ, штырьки пробили шерстяной платок и лис снова вскрикнул от пронзившего его тело разряда. Элемент Земли, доминирующий в его Ци, увы, был прекраснейшим проводником электричества. Бродяга снова рухнул на колени, но самурайша грубо вздёрнула его за плечо и поставила на ноги.
   -- Два... -- сделав пару вдохов, просипел лис.
   -- Че-о? -- грымза подняла его подбородок выключенным шокером.
   -- Два вопроса... -- глаза лиса блеснули злым ехидством. -- Первый - вы беситесь, потому что сделали себя уродинами, и мужчин от вас шарахаются? Второй - хотите чтобы не только от вас шарахались, и другим женщинам тоже было плохо? Вот оно что! Вот почему вы всех ненавидите и пытаетесь поссорить! Да вы же просто - кучка злобствующих дур!
   Лица сопротивленок вытянулись и побелели. Несколько секунд они, выпучив глаза, варились в нарастающем жаре захлёстывающего их бешенства, а когда взрыв стал неминуем и даже люди вокруг расступились пошире, опасаясь угодить под шальной удар в драке, Кицунэ вскинул руку в останавливающем жесте:
   -- Стой!
   Грымза с шокером, замахнувшаяся своим оружием как дубинкой, удивлённо замерла, а лис, не опуская вскинутую руку, тем временем вторую сунул промеж ног держащей его самурайши, резко цапнул за самый интим и сжал каменные пальцы, сминая её штаны.
   Почувствовав чужую лапу на неприкасаемом, тётка, выпучив глаза, с воплем разжала хватку на плечах Кицунэ и метнулась руками к собственной промежности, а коварный лис отскочил от неё на несколько шагов, повернулся и наставил на скрючившуюся самурайшу палец:
   -- Я знал! Я знал! Она - мужчина!
   -- Чего? -- не только сопротивленки, а все вокруг с изумлением уставились на бродягу.
   -- У неё мужские штуки в штанах! Чуть придавил, и она взвыла! Она - не женщина! Это - мужик! Переодетый!!!
   -- Кагари! -- сопротивленки в изумлении и шоке уставились на свою подругу.
   -- Да вы чего?!! -- возопила не убирая рук от промежности, обвиняемая в ужасном. -- А-ай! Дуры! Ловите придурка!!!
   Две сопротивленки резко повернули головы и вскинулись, готовясь хватать крикливого злодея, но там где он только что был, остались лишь завихрения ветра. Лис уже исчезал в толпе. Подобно вьюну, скользил меж людьми и что было ног, удирал прочь от огорошенных, взбеленившихся грымз. Сопротивленки дёрнулись было в погоню, но мгновенно потеряли цель и, остановившись среди шарахающихся от них людей, принялись истерить, надрывными воплями грозя разорвать в клочья поганое мужло.
   -- Что случилось? Что случилось-то?! -- вопрошали прибывающие люди, свидетели начинали им рассказывать, то ошибаясь, то приукрашивая, и первые ухмылки начали расцветать в толпе. Зазвучал смех, зазвенел, стремительно распространяясь и заставляя трепетать человеческие сердца. Десятки... сотни... тысячи людей хохотали, давая накопленному негативу выход из собственных душ. Смехом и презрительными издёвками отвечая тем, кого ненавидели, тем кто причинил им слишком много зла.
   Оказавшиеся в эпицентре разрастающегося шторма, шалея от обрушившегося на них цунами позора, троица грымз в ужасе бежала, закрывая головы руками и впервые за всё время своего безумия, разрыдавшись не по наигранным глупостям, а совершенно искренне. По-человечески.
   -- Это ещё только начало, гадины. -- самодовольно бубнил себе под нос Кицунэ, с совершенно невинным видом удаляясь прочь от разрастающегося эпицентра никем нежданного веселья. -- Я вам отшибу хотелку придумывать всякую ахинею, и мешать мальчикам общаться с девочками!
  
   У лиса всё так и чесалось немедленно отправиться следом за чудовищно разозлившими его гадинами и с лисьим коварством устроить тотальный раздолб всей их организации, но тело вдруг зазбоило, да так, что в глазах потемнело. Мир поплыл, мысли спутались, и очнулся лис только минут через двадцать, лежащим у стены, к которой кто-то его перетащил, убрав из-под ног идущих по улице людей. Интимные места прикрывали уложенные сверху куски расколовшихся штанов, к стене были прислонены журнал в каменном кольце и дубинка, на которую неведомый благодетель нанизал листовку-объявление о том, что для всех нуждающихся благотворительная служба Единства Культуры раздаёт завтраки и ужины.
   В семь часов утром, и девятнадцать вечером.
   -- Простите, сколько сейчас времени? -- вскочив, и кое-как срастив свои ненадёжные штаны, чтобы они не разваливались, Кицунэ поспешил к проходившему мимо мужчине.
   -- Девятнадцать двадцать шесть. -- ответил он и глянул на листовку, которую лис держал в руках. -- Не волнуйся, успеешь, они до десяти вечера работают.
   -- А как их найти?
   -- Сейчас в ту сторону, по улице до перекрёстка с фонтаном, а потом по улице, на крайнем доме которой большая синяя вывеска. Там пройдёшь немного и сам увидишь. Я вот, тоже оттуда. -- мужчина задрал рукав рубахи и показал запястье, исчёрканное разноцветными полосками маркера. -- Только им и спасибо, что до сих пор от голода не подох. Беги скорее, там сегодня гороховая каша! С мясом!
   Кицунэ проглотил ком наполнившей его рот слюны, поблагодарил доброго прохожего и в самом деле почти побежал в указанном ему направлении. Вот и перекрёсток, вот улица с синей вывеской. Немного пройти? Ага, вот и здание, похожее на столовую!
  
   Не заметить и пройти мимо нужного здания действительно было сложно, ведь в половину его стены красовалась яркая афиша с изображением трёх девочек-подростков в бело-золотых платьицах и с фигурно выполненными надписями. Сверху - "Бабочки Солнца", а снизу - "Звёздочки Единства, собравшие помощь для вас", и "Наша любовь обязательно спасёт мир".
   Двери столовой были раскрыты настежь, в них постоянно входили и выходили люди.
   -- С оружием и крупногабаритными вещами нельзя. -- охранник, молодой парень, производящий впечатление человека, способного без всякого оружия любого самурая в узел завязать, с дружелюбной улыбкой указал на деревянную площадку, где на подставках стояли чьи-то чемоданы, два меча, несколько дубинок и топор.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   Лис, не споря, сдал свою дубинку, на которую был надет деревянный жетон с номером и второй такой же жетон вручён лису. Неуклюжие и габаритные штаны охранник, к счастью, отнимать не стал, только вздохнул с лёгким недовольством, и приглашающе указал на вход.
   -- Простите, а вы - сенсор? -- не спеша входить, осведомился лис и, не дожидаясь ответа, показал охраннику журнал. -- Вот, мне его в нижнем городе дали. Можете проверить, нет ли на нём чего опасного? Контактных ядов, следящих схем, или взрыв-печатей.
   -- Зачем брали-то? -- вздохнул страж и внимательно осмотрел журнал. Вроде бы ничего не происходило, но Кицунэ почувствовал едва ощутимые волны Ци, бьющие из глаз самурая.
   -- Ну, всё-таки ценная вещь. Люди старались, делали, а они там с ними так изуверски обращаются!
   -- В нижнем городе и с людьми обращаются не лучше. -- ответил страж, возвращая журнал. -- Всё в порядке, никаких сюрпризов. Можете пользоваться.
   Кицунэ с благодарностью поклонился, забрал подарок трущобного чудища и поспешил войти в зал столовой.
   Внутри стоял лёгкий гомон. Свет лился от вмонтированных в белые потолки ламп. Скромную обстановку в сером и неброском помещении скрашивали многочисленные жизнеутверждающие плакаты с рисованными в стиле манги девочками Единства. Ряды столов и лавок заполняли помещение, было оставлено место только для протянувшейся вдоль стены очереди из желающих получить гуманитарную помощь.
   Кицунэ скромно пристроился в хвост этой очереди, удивительно смирной и спокойной. Никто не лез вперёд, не толкался, не выражал нетерпения. В зале был ещё один охранник, который ненавязчиво стоял у стены и за всем внимательно следил. Возле него, над плечом, красовался большой плакат с правилами:
  
   1. Соблюдайте порядок, будьте вежливы.
   2. Не создавайте проблем другим посетителям и персоналу.
   3. Один набор для одного человека. Не критикуйте и не обсуждайте содержание набора.
   4. Не просите добавки, или продуктов для тех, кто не может прийти.
   5. Строго запрещено передавать или обмениваться с кем-либо пищей из набора.
   6. Строго запрещено пытаться вынести пищу или посуду за пределы зала.
   7. Не задерживайтесь в зале более, чем необходимо для принятия пищи.
  
   Лис, плохо умеющий читать, с некоторыми затруднениями, но всё же осилил разобрать все пункты.
   -- А почему выносить ничего нельзя? -- от нечего делать тихо спросил он у стоящего впереди мужчины.
   -- Чтобы бандиты не засылали сюда нищих, чтобы те выносили бы еду, которую бандиты тут же бы отбирали у них и продавали. То, что съел здесь - всё твоё, и никто уже это не отберёт. А кому нужны преступные схемы вокруг благотворительных столовых?
   -- Толково. -- одобрительно кивнул Кицунэ. -- Ух, скорее бы! Трое суток не ел!
   -- Я уж вижу, что у тебя на запястье ни одной чёрточки маркера нет. Откуда идёшь?
   -- С восточного побережья. -- ответил лис и, не стесняясь посторонних ушей, повторил свою историю про ограбление возле лагеря беженцев под Цугуокой, свой побег и путь к городу. Вот так! Никакая он не подозрительная девушка со сгоревшей фермы, и не бегающая туда-сюда лисица, а самый обычный нормальный парень! Которого совершенно не в чем подозревать, и которого сейчас наконец-то накормят!
   На площадке, отгороженной от остального помещения несколькими столами, девушки в знакомой Кицунэ одежде волонтёров раскладывали по плошкам еду и собирали наборы на подносах, передавая один за другим на крайний стол, откуда эти подносы тут же забирались посетителями. Волонтёрки уже неплохо наловчились, дело двигалось быстро, и ждать лису долго не пришлось. Он подошёл, ему по запястью чиркнули цветным маркером и, ответив улыбкой на улыбку, позволили забрать со стола поднос с набором еды. Лис, захлёбывающийся потоками голодной слюны, поспешил к столам. В растерянности замешкался перед лавкой, затем поставил поднос на стол и опустился на колени, кое-как, хрустя штанами и посыпая пол обломками крошащегося камня, усевшись на корточки. Услышав смешки со всех сторон, пожал плечами, сам хохотнул и схватил самую большую плошку из набора. Игнорируя интерес посторонних, поднёс плошку ко рту и с жадностью отпил из неё несколько глотков жидкой гороховой каши, в которой плавали кусочки моркови, лука и лоскутки разварившегося мяса. Опустил плошку, схватил кусок хлеба, жадно оторвал половину куска и, едва начав его жевать, запил кашей из плошки.
   Порции были небольшие, достаточные разве что для не слишком габаритного обычного человека, но весьма разнообразные и очень вкусные. Единство держало марку и никогда не кормило приходящих к ним людей помоями. Гороховая каша, два куска мягкого хлеба, ком риса, политого соусом и сдобренного куском рыбы, из которого наверное каким-то дзюцу были извлечены все кости. Ком варёных просоленных водорослей, массово поставляемых с побережья северных океанов, перемешанный с консервированной кукурузой и нарезкой из каких-то овощей. Ко всему этому - небольшая сладкая булочка и чашка густого фруктового киселя из концентрата.
   Лис, смакуя каждый кусок, уложил всё съедобное в себя, куском хлеба вытер посуду досуха, съел его, и благостно вздохнул, чувствуя как отступает от его разума багровая пелена жажды крушить неправильный мир. Глупая. Глупая девчонка. Напугалась? Впала в истерику? Всё хорошо. Вернее, не всё беспросветно плохо. Есть ещё хорошие люди, и они обязательно помогут Кицунэ, когда она их позовёт. Единство проведёт расследование и пинками загонит в тюрьму обоих подонков, леди Томи и лорда Кейджи, чтобы те больше никогда своим наёмникам не давали приказов убивать доверившихся им людей! Агенты по связям с общественностью проведут разъяснения для населения, чтобы все перестали верить болтовне свихнувшихся грымз, а судьям запретят собирать штрафы за то, что кто-то на кого-то посмотрел, или оскорбил, предложив помощь! Всё ещё можно исправить! Потому что вот они, вокруг - хорошие люди.
   Кицунэ поднялся на ноги, отнёс поднос с пустой посудой к окну кухни, поклонился принявшей поднос работнице, повернулся, поклонился девушкам, работающим на раздаче, ещё раз полюбовался на плакаты с девочками-певицами из групп, пожертвовавших деньги со своих концертов и, счастливый, потопал к выходу.
   -- Возьмите, пожалуйста. -- девушки, стоявшие у выхода, протянули ему листовку и бутылку воды. -- Обязательно приходите к нам утром, в семь часов!
   -- Спасибо вам, спасибо! -- Кицунэ утёр слёзы, проступившие на его глазах от благодарности. -- Простите, а не подскажете, где я мог бы переночевать?
   -- Ночлежка, на обеспечении Единства, дальше по улице и направо, где на перекрёстке установлен белый указатель, с золотыми полосами. -- одна из девушек охотно разъяснила Кицунэ, как пройти к охраняемому зданию, где можно поспать в безопасности, под защитой солдат благотворительной организации. -- Там вы не замёрзнете ночью, и бандиты вас не тронут.
   -- Бандиты пусть сами думают, как бы я их не тронул. -- с немалой бравадой и гордостью ответил Кицунэ. Поблагодарил девушек и пошёл забирать с подставки свою дубинку. В самом деле! По всему телу вон как энергия заиграла! Каждая живая клетка пище радуется, настоящий фестиваль устроили! Пусть только сунется сейчас какой гад к нему с со своими бандитскими глупостями! Так получит, что замучается потом по больницам и храмам бегать, лечение выпрашивать!
   Но криминальная обстановка в среднем городе была куда лучше чем в нижнем. При свете дня, на мирно топающего по своим делам странного парня лишь с удивлением или насмешкой таращились со всех сторон. Насмешливые ухмылки, впрочем быстро и плавно перетекали в стыдливо-печальные. Люди опускали глаза, думая о том, как давно они не видели уверенных в себе, сильных людей, вот так открыто и жизнерадостно идущих куда-то по своим делам. Так, как этот примитивный и недалёкий дикарь. Они-то тут развитые и цивилизованные! А где же энергия и живая сила в их измождённых, полумёртвых телах? Почему единственный человек, в котором пылает буйная энергия, пришёл откуда-то извне? Что-то не так в этом мире. Почему? Почему всё плохо? Злость бьётся в венах. Разгорается в крови. Кто бы сказал... кто бы только сказал, что делать?!
   Кицунэ никому ничего не говорил. Он просто шёл и высматривал нужное ему здание, наслаждаясь тем фактом что хоть не до сыта, но поел. Настоящей вкусной еды, а не кое-как сваренных грибов или самодельной дикой бурды. Это потому что жизнь наконец-то налаживается, правда? Истощённый организм ликовал и праздновал, награждая измученный мозг дофаминовым штормом. Теперь, в самом деле, ещё бы раз шесть по столько поесть, и сутки-двое поспать!
   Нет-нет, поспать только до утра, и собраться с силами, чтобы произвести хорошее впечатление на начальство в гильдии каменщиков. Хорошо постараться на работе, получить кучу денег и купить себе больше еды! Столько, сколько даже бегемот не сможет съесть! А оголодавший лис сможет. Он бы даже бегемота съел, если бы тот согласился быть зажаренным.
   -- Добрый вечер! -- сказал Кицунэ охраннику, стоящему у входа во внутренний двор прямоугольного здания, украшенного плакатами Единства. -- Это здесь - приют для беженцев?
   Страж смерил его взглядом, попросил оставить оружие на подставке и разрешил войти на территорию, где уже было сложно протолкнуться от набившегося внутрь народа. В здание лис даже пытаться войти не стал. Лишь заглянул за двери, увидел какая там толпа разлеглась в коридорах и, посмотрев по сторонам, обосновался у одной из колонн, поддерживающих неширокий навес. Пришлось пустить Ци в камень штанов, чтобы они изогнулись и позволили лису сесть. Рядом сразу же возник один из охранников, лиса схватили и вышвырнули за территорию, пригрозив проблемами, если ещё хоть раз попытается применить дзюцу внутри охраняемой зоны.
   Лис покряхтел, отряхнулся и задумался, а затем взялся за переделку своих штанов. Оставил себе от них только что-то вроде подгузника и обмотал нижнюю часть торса сделанным из платка подобием юбки. В таком виде вернулся, заверил что всё понял, был снисходительно допущен на территорию ночлежки ещё раз. Даже уселся на том же месте, теперь без применения каких-либо дзюцу. За ним ещё несколько минут понаблюдали, а затем расслабились, поверив, что от незнакомца сюрпризов больше не будет.
   -- Пожалуйста, возьмите одеяло. -- несколько девушк в униформах волонтёров вышли во двор и принялись раздавать толстые полотнища из дешёвой древесной ткани. -- Кому нужны одеяла? Возьмите, пожалуйста, и сдайте утром на стирку.
   Кицунэ с готовностью протянул руки, поблагодарил волонтёрок и, развернув одеяло, закутался в него. Сразу стало легче и теплее. Возникло ощущение уюта. Интересно, а одеяла тоже нельзя с территории выносить? Чтобы не воровали тысячами и не продавали где-нибудь замерзающим за дикие деньги? Жаль. Жаль. Ну, надо наслаждаться тем, что есть, здесь и сейчас.
   Лис ещё пару минут посидел просто так, млея от того как ему тепло, мягко и удобно, а потом вынул подаренный ему журнал и развернул, принимаясь любоваться на поврежденную, мятую и исцарапанную, но всё ещё яркую и красивую обложку. Целая книга с собранием глав, выходивших целых пять лет в ежемесячных журналах манги. История завершена, её собрали и сшили воедино.
   "Робот по имени Сьюз. В поисках человечества".
   Обложку украшал яркий рисунок, увидев на котором покосившиеся небоскрёбы, мятые автомобили и лежащий среди разбитых зданий самолёт, Кицунэ сразу понял о каких временах будет идти речь. Последние десятилетия эры Металла. Трагический финал цивилизации Давних.
   В самом центре обложки, оттеняя вид на катастрофическую разруху, стояли три фигуры роботов. На переднем плане - красивый феминизированный андроид в рваном платье и фартуке горничной, держащий стопку географических карт. Очевидно, главная героиня, та самая Сьюз. За ней шёл, внимательно оглядывая руины, намного менее человекоподобный андроид в броне и армейском шлеме, в одном манипуляторе несущий штурмовую винтовку, а вторым придерживающий пристроенную за спиной на манер рюкзака стационарную пулемётную турель с модулем искусственного интеллекта. Четвёртым, чуть позади остальных и настороженно глядя в другую сторону, шёл передвигающийся на четырёх конечностях массивный строительный робот, похожий на смесь бульдозера и экскаватора, с надетым на голову самодельным шлемом из подобранной где-то орудийной башенки с бронетранспортёра.
   -- Дядь, а это чего у вас? -- сначала один мальчишка, а затем ещё четверо детей подошли к Кицунэ. Окружили его, с любопытством глядя на яркий журнал и придвинулись ближе. -- Про эпоху Металла, да? А можно нам тоже посмотреть?
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   -- Это про те годы, когда цивилизация Давних погибала. -- сказал Кицунэ. -- Тут может много страшного быть. Кости всякие, опасность и чудовища.
   -- А мы не боимся!
   -- Ну, тогда ладно! -- Кицунэ кивнул. Все устроились поудобнее и лис открыл журнал, пролистав до начала истории.
   Про технологические высоты цивилизации Давних ходило много легенд, больше похожих на сказки. Вся планета была застроена исполинскими городами, заводские комплексы бесконечным потоком творили невероятные чудеса науки. Люди легко пересекали океаны, летали в небесах, зарывались шахтами в глубину планеты. Давние создали колонии на Луне и Марсе, создали искусственный интеллект себе в помощь. Для них, конечно же, не составляло никакого труда создать робота-горничную, для избавления семей от рутинной домашней работы.
  
   Первая глава книги была посвящена тому, как девушка-робот, названная Сьюз, занималась своими мирными обязанностями по уходу за детьми, готовке и поддержанию чистоты в доме. Показали невероятный уровень технологического развития цивилизации, городские пейзажи и быт людей глазами наивной дружелюбной машины. Лишь в на последних страницах обозначилась некоторая нервозность жителей города из-за слухов о том, что на другом континенте, за западным океаном, началось массовое умопомешательство. Все показывали друг другу экраны маленьких карманных телевизоров и обсуждали известия о масштабнейших беспорядках в крупнейших заокеанских городах.
   Во второй главе, с экранов больших домашних телевизоров сообщили о сбросе армией США ядерных бомб на Нью-Йорк и Лос-Анджелес, а затем показали как запущенные с другого материка ракеты падают на крупнейшие города Европы.
   На фоне этой катастрофы, робот-горничная помогала своим хозяевам обустраивать симпатичный подземный домик. Носила в хранилище закупленные консервы, стелила коврики и расставляла цветы в вазах, стараясь всюду добавить уюта и удобств. Весело перешучивалась с роботами-строителями, пришедшими чинить дорогу, изуродованную гусеницами прошедших через город танков. Ходила помогать роботу-горничной соседей, хозяева которой уехали, а неуклюжий танк, разворачиваясь во дворе дома, изуродовал все дорожки, газоны и клумбы с цветами. С возмущением наставляла руку на армаду летящих на запад удивительных винтокрылых машин и обещала жаловаться на них в полицию, ведь поднимающийся вокруг машин ветер срывал с верёвок во дворах домов вывешенное на просушку бельё.
   Заканчивалась глава изображением десятков окаменевших от ужаса людей, глядящих на свои карманные телевизоры, откуда им сообщалось, что морская блокада прорвана и Железные Острова приближаются к западному побережью Европы.
   Третья глава показывала панику, с которой люди покидали город, как роботы помогали своим хозяевам собрать вещи, заправляли и подавали машины, желали доброго пути и благополучного возвращения. Наивные горничные с продвинутой симуляцией эмоций обсуждали большой праздник, на который жители города так спешат попасть и шутили над андроидом-стражем, что попытался втолковать узкоспециализированным жестянкам о том, что люди не веселиться едут, а спасаются бегством от ужасающе опасной силы, надвигающейся со стороны океанической береговой линии.
   -- Я восемь лет работаю в доме семьи Лепаж, -- говорила одна горничная, делая небрежный взмах верхним манипулятором. -- И ещё ни разу, ни в один день, хозяева ни от кого не спасались бегством. Эти солдаты, которые помогают людям садиться в машины и автобусы, наверное, организовали потрясающий парад с показом боевой роботизированной техники! Все должны увидеть великую силу нашей непобедимой армии!
   -- Юный господин Даниэль постоянно показывает мне журналы с лучшими новинками армии! -- всплеснув руками, отвечала вторая. -- Ему точно будет что мне рассказать, когда все вернутся с парада. Надеюсь только они выберут транспорт безопаснее и практичнее, чем тот вертолёт, который приземлялся у нас во дворе. Ветер от его лопастей перевернул всю мебель и оборудование в саду! Лиз, ты поможешь мне навести порядок?
   -- Конечно, Сьюз. Строительные боты приедут ремонтрировать дорожки и изгородь перед домом моих хозяев через четыре часа, думаю, мы успеем справиться с твоей задачей.
   -- Задержки исполнения заказов увеличиваются. Бедные боты, у них наверное так много дел из-за всего этого кавардака! Люди иногда могут быть потрясающе неорганизованными и занимаясь своими делами оставляют удивительно большой сопутствующий ущерб.
   -- Да, но мы обязательно наведём порядок к их возвращению! Примем новый вызов с улыбкой!
   Люди покинули город, улицы и дома опустели. Не осталось буквально никого. Только роботы и оставленные домашние животные, что с удивлением выходили со своих дворов и, в полной растерянности, бродили меж домами. Роботы, вынимая запасы специализированных кормов, подманивали к себе кошек и собак. Гладили их, кормили, сверялись с бирками на ошейниках и отводили домой. Покой и порядок вернулся в город.
   А потом...
   Двигаясь с запада, в город вторглось странное существо. Огромная звероподобная чёрная масса, от которой всё живое шарахалось, бежало и летело в безумной панике. Те животные, что не успевали или не имели возможности сбежать, при приближении чудовища падали, покрывались язвами и умирали в страшной агонии.
   Роботы-стражи поспешили к неведомой угрозе, перекрыли дороги, попытались применить против страшилища средства отпугивания диких животных, но чёрное нечто попросту не обращало внимания на свето-звуковые пугалки и топтало мельтешащие перед ней машины, что внезапно начинали сбоить и клинить. Блестящие тела из металла и пластика покрывались коррозией, ткани униформ превращались в ветхое тряпьё, а электроника выгорала и глючила, превращая технические чудеса в бесполезный, обезображенный хлам.
   Волоча по земле три длинных плоских хвоста, гигант шёл сквозь город, круша и опрокидывая знания на своём пути словно медведь, вздумавший пройти через склад, забитый пустыми картонными коробками.
   -- Какое безобразие! -- сказала Лиз, указывая рукой в сторону движущейся громады. -- Кто-то должен с этим что-нибудь сделать! Куда смотрит правительство?! Такими опасными существами должны заниматься обученные люди и специализированная техника!
   -- Надеюсь, оно не станет приближаться к нашим домам? -- в волнении прижав руки к металлической груди, ответила ей Сьюз. -- Нужно заснять видео для страховой службы! Я спущусь в подземный дом, господин Бернард оставил там свою камеру.
   Она оставила подругу во дворе, спустилась по лестнице в бункер, и в этот момент, расчертив небо инверсионными следами, на город обрушился град термоядерных ракет. С грохотом раскололся мир и над разлетающимся в пыль городом встали, один за другим шесть пылающих дымо-пылевых грибов. Автоматика сработала и захлопнула дверь шлюза позади робота-горничной, сбитой землетрясением с ног и упавшей на ходящий ходуном пол бункера.
  
   Читать из-за сгустившихся сумерек стало совсем сложно, и над головой Кицунэ загорелась электрическая лампа. Благодаря ей, лис и столпившиеся вокруг дети смогли продолжить чтение, узнав о том, как выбравшаяся из бункера девушка-робот оказалась одна посреди разбитых, пылающих руин. Как боролась с огнём, пытаясь спасти хоть что-нибудь из имущества в разваленных домах. Как собирала и утаскивала в уцелевшие помещения роботов, выгоревших от электромагнитного импульса, надеясь что вернувшиеся люди смогут их починить. Как разыскала свою подругу и пыталась поставить в зарядную станцию её переломанное тело, не подающее даже сигнала о неисправности. Как терзала телефон, пытаясь вызвать ветеринара для наполовину сгоревшей умирающей собаки, заметившей движущуюся человекоподобную фигуру и приковылявшей к ней в поисках помощи.
   На заднем фоне, разорванная в куски причина всех бед, исполинская тварь, срослась обратно, поднялась на лапы и поползла дальше, прочь от руин города, в центре которого, над телом затихшей собаки, стояла девушка-робот в порванном и грязном платье, что запрокинув голову, подставила лицо под капли льющегося с небес дождя. Жуткого чёрного дождя, вобравшего в себя радиоактивную пыль и пепел. Черные капли катились по щекам и вискам робота, падая на недавно ещё белоснежные воротничок и фартук.
   -- Братик, ты плачешь.
   Кицунэ вздрогнул, очнулся и испуганно закрыл журнал. Слёзы действительно текли по его лицу. Не потому что действие рассказа сильно перекликалось с его судьбой, просто история была ужасно грустной, и Кицунэ не мог ею не проникнуться. Страшная была катастрофа. Миллиарды судеб переломаны в пару жалких месяцев! Вся цивилизация погибла, откатившись на уровень каменного века. И сейчас, он чувствовал, мир стремительно движется к точно такой же катастрофе, причём никто как будто вообще не желает это замечать!
   И он что, тоже будет просто так сидеть?!
   -- Тридцать тысячелетий прошло, а мир и человечество совершенно не изменились. Снова сами себе делаем катастрофы и в панике убегаем, когда всё рушится. -- лис протянул журнал детям. -- Посторожите моё одеяло, ладно? Журнал полистайте, почитайте, а я пока пройдусь, посмотрю по сторонам. Надо хоть что-нибудь сделать, или из этого города тоже придётся бежать.
   -- Мы с мамой и папой хотим дня через два, когда начнут поезда нормально ходить, уехать дальше на запад. -- сказала одна девочка. -- Чтобы шиамы и пираты никогда больше на нас не напали!
   -- Это хорошо. -- Кицунэ погладил её по голове и поднялся. -- А я - останусь. Я - как те солдаты, которые пытались остановить Железные Острова и многохвостых демонов. Не знаю, получится ли, но... выбора у нас, как и у людей цивилизации Давних, никакого нет.
   В вечерних сумерках, он беспрепятственно покинул внутренний двор ночлежки и принялся бродить по городу, внимательно осматриваясь по сторонам и оценивая обстановку. На него враждебно таращились, принимая за грабителя. Обходили стороной, косясь не только на его примечательные штаны, но и на крепко сжатые каменные кулаки. Один раз на выпендривающегося провокатора попыталась накатить местная банда с требованием проявить цвет, но увидев как опасно-весело полыхнули глаза странного чужака, резко потеряли пыл и спешно ретировались подальше от психа, не отреагировав должным образом даже на встречное предложение проявить их собственный цвет. В другой раз лис "совершенно случайно" налетел плечом на одного из троицы, решившей пристать к семье беженцев на предмет проверки сумок. Поговорил, с использованием бандитского жаргона и самой крепкой нецензурной брани, которой успел неплохо нахвататься. Опустил струсивших злодеев до уровня червей бесцветных и позволил униженно уползти. В третий, исподтишка, прячась во тьме, зафурычил здоровенной каменюкой в бок самой рослой сопротивленки из группы в целых двадцать "розочек", что топали по улице, жадно высматривая, до кого бы докопаться. Вою и воплей было столько, что все потенциальные жертвы обоснованной агрессии километра за три могли понять, в какую сторону лучше не ходить. Как только истерика замолкла, прилетел второй камень, а по завершении нового шторма и третий. Перегорев на визгах и беготне с поисками того, кто это делает, банда развалилась и разбрелась по домам, оставив на эту ночь хотя бы несколько районов истерзанного города в покое.
   Лис чуть перевёл дух, унял прыгающее от адреналина сердце, отряхнулся, поправил волосы и, довольный так, словно ему в гуманитарной столовой разрешили вторую порцию взять, потопал самыми тёмными переулками туда, где у него осталось незавершённое важное дело. Что, в конце концов, может быть приятнее, чем создание островка нормальности в бушующем от безумия мире?
  
   Обладающий неплохим чувством направления, лис прошёл к своей цели почти по прямой, срезав все возможные углы и подошёл к ресторану "Галактика" с тыльной стороны. Вдруг грымзы из женского сопротивления устроили на него засаду у входа? Маловероятно, конечно, но лучше проявить осторожность.
   Придирчиво оглядываясь по сторонам, прислушиваясь и принюхиваясь, лис вошёл в переулок, необходимый исключительно для проезда паровой машины, собирающей в поезд контейнеры с мусором. Не слишком много времени прогулял, чтобы слишком рано не прийти? Не опоздал? Нет, вовремя! Слышен недовольный бубнёж девчонок и шарканье швабр. Уборка в самом разгаре! Интересненько, а они в униформах своих убираются, или переоделись во что-то, что не жалко пачкать? Скорее бы посмотреть! Милые они наверно такие, и хозяйственные! А он ух как сейчас к ним подойдёт, и ка-а-ак поможет!
   Только надо как-то предупредить их, что он тут, а то вдруг выскочит внезапно, а они испугаются и убегут...
   Что-то маленькое и круглое вылетело из тёмной тени у стены, где, по всем признакам, никого не было. Кицунэ начал оборачиваться, поймал взглядом летящий предмет и едва успел напрячься, как светошумовая граната оглушительно хлопнула, долбанув вспышкой по глазам и звуковой волной по ушам лиса. Бродяга шарахнулся прочь от взрыва, зажал глаза каменными ладонями, и тут же получил сильнейший удар в бок. Отлетел к стене, врезался в неё и упал бы, если бы кто-то не ударил его снова, швырнув обратно к стене. Металлическое кольцо, похожее на ухват с короткой рукоятью, потеснив ошейник, с лязгом сомкнулось вокруг шеи лиса, нападающий жёстко придавил бродягу к стене плечом и прозвучал злой женский голос:
   -- А ну, не двигаться, шнырь трущобный! В кольце - взрыв-печать! Только рыпнись, тварь, и мне фингал на руке поставит, а тебе башку напрочь с плеч снесёт! Один здесь?! Быстро говори!
   Ответа не было. Обмякшее тело лиса повисло тряпкой в металлическом кольце и под давлением плеча напавшей на него женщины.
   -- Говори!
   Нет ответа.
   -- Шею что ли сломала? -- бледнея, женщина сделала шаг назад, и отпустила пружину на рукояти стального кольца, что разомкнулось, позволяя телу парня мешком рухнуть на землю. -- Ох, срань паскудная... -- стражница в бело-золотой униформе и лёгких доспехах зло выдохнула, представляя ожидающий её шторм разбирательств и нервотрёпку от начальства. -- Да что ж вы такие хрупкие...
   -- Тамаки! -- на грохот и вспышку взрыва светошумовой гранаты прибежали пятеро девушек-официанток с граблями, лопатами и швабрами в руках. Все они, вытаращив глаза и раскрыв рты застыли, глядя на распластавшееся на земле тело. -- Ты... ты что, его убила?!
   -- Да не! -- Кицунэ поднялся и улыбнулся девушкам, с визгом шарахнувшимся от него. -- Это я притворился, чтобы она кольцо с меня сняла. Ладно браслет, ладно один ошейник, как на раба, но два - это уже совсем какой-то перебор по вытиранию ног о права человека!
   -- Ах ты... ты... -- охранница побагровела крепко сжимая кулаки. -- Ты кто, вообще, такой?!
   -- Тамаки-сан, -- вмешалась девушка, та что раздавала листовки, и от которой гымзы из сопротивления утащили пойманного парня. -- Это... это тот мастер, в каменных штанах, про которого мы говорили!
   -- Этот?! А почему тогда крадётся тёмными подворотнями?!
   -- Мусор собрать помочь пришёл, и смотрел по сторонам, чтобы на "розочек" не нарваться. Вдруг они вас со всех сторон обложили? О том, что у вас обязательно должен быть охранник, ночью, в неблагополучных районах, я как-то, дурак, не подумал. Или подсознательно подумал, может быть, но решил что защитница в здании будет сидеть.
   -- Да, да, буду я сидеть внутри, чтобы начать метаться, только когда такие как ты, типы подозрительные, уже схватят одну из наших девочек и утащат её на грязный рабский рынок!
   -- "Грязный"? -- удивился Кицунэ.
   -- Нелегальный. -- огрызнулась охранница. -- Термин "чёрный" для выражения всего негативного запрещён министерством по борьбе с дискриминацией и расизмом.
   -- Понятно. Да, это я как-то не подумал, надо было сделать белый флаг и идти, размахивая им. А вам, Тамаки-сан, нужно быть осторожнее. Не убедились, что я обезврежен, и уронили меня, а я ведь мог вам ноги подсечь и наброситься! Хорошо что я - хороший парень, и сразу понял что вы не бандитка, а охранница.
   -- Думаешь, сумел бы?
   -- Ну не знаю... но был бы плохим парнем - точно бы попробовал! -- лис сверкнул глазами и с ухмылкой оглядел побагровевшую охранницу так, что та сразу поняла, что сопротивленки подразумевают под умозрительным изнасилованием. Причём точно приняла этот хищнический взгляд на свой счёт, а не на то, что за обманчивой внешностью незнакомца скрывается малолетняя выпендрёжница-лиса, диким волком воющая от отсутствия у неё красивого, статусного платья. Да уж, будь лиса плохая, кое-кто точно была бы похищена и через полчасика топала бы на базу прикрываясь газетами, а кое-кто другой, вся такая в стильной униформе и лёгких латах ка-а-ак вышла бы на улицу! Все ка-а-ак посмотрели бы на неё! И все такие: ва-а-ау...
   Лиса даже сомлела и зарделась, вгоняя несчастную охраницу в жгучий ураган чувств из возмущения, изумления и паники.
   -- Мастер-сан, а что было с сопротивленками? -- поспешно вмешалась официантка, которую лис запомнила как Маю. -- Вас намного оштрафовали?
   -- Что? А-а, нет! Я сбежал.
   -- Сбежали?!
   -- Ну, да. -- лис отступил и встал к стене. -- Представьте, что за мной, вот тут, бойцовская дылда из розочек, и её рука лежит вот тут, у меня на плече.
   Лис, иллюстрируя повествование живописнейшей мимикой, жестами и позированием, рассказал о безумной болтовне сопротивленок, о том как он высказал им всё, что о них думает, а потом устроил цирк, обвинив вражескую вышибалу в том, что она - шпион мужчин!
   -- Так и сказал?! -- охнули все девушки разом.
   -- Так и сказал - у неё мужские штуки в штанах! Видели бы вы их физиономии! У всех троих челюсти от изумления вывихнулись, а глаза вот так выпучились, как у раздавленных улиток! Те две на дылду уставились, а я между ними ш-ш-ших! И удрал!
   Девушки переглянулись, фыркнули от смеха, расхохотались и с улыбками посмотрели на гордо красующегося парня.
   -- Будьте осторожны с розами, мастер. -- с немалой примесью мрачной иронии заявила охранница. -- Вы, похоже, совершенно не знаете, с кем связываетесь.
   Лис хотел сказать что это розы, скорее, не знают с кем связались, но главное правило хорошего мальчика - не посвящать всех вокруг в свои злодейские планы. Интересно, у них там, среди изуродовавших себя грымз, вообще, хоть плюс-минус нормальные на внешность бывают? В смысле интереса к появлению неистощимого источника трофейной женской одежды и украшений, которые лисе не стыдно было бы надеть на себя. Интересно, а дорогие сумочки, туфли и нижнее бельё подпадают под закон о трофеях, взятых с бандитов? А косметика у сопротивленок вся такая, чтобы с зелёными губами и чёрными физиономиями ходить, или нормальная тоже в наборах есть?
   -- Разберёмся. -- вместо откровений, пожал плечами бродяжничающий разбойник. -- Ну что, девочки, что там с катастрофой у мусорных баков? -- он полюбовался на девушек, одетых в повседневные блузки и синие строительные комбинезончики, которые Единство, наверное, своим работницам выдавало для таких вот особых случаев. -- Если предложение ещё в силе, показывайте фронт работ!
   Не прошло и минуты, как лис уже стоял в огороженном сеткой закутке переулка, на полметра в высоту заваленном бумажно-деревянным мусором. Одноразовые стаканчики и тарелки, коробки от всевозможных наборов с едой, упаковочная бумага и... да и, пожалуй, всё. Пластик в реалиях нового мира был удивительной экзотикой, металлы дороги, а пищевые отходы, как сказала одна из официанток, все сдаются в пункты содержания бездомных животных.
   -- Когда бродяги в мусорки за едой залезли, -- сердито говорила официантка, демонстрируя Кицунэ жуткий бардак. -- То наверно быстро поняли, что ничего нет, и всё разнесли от злости! Как будто это мы в чём-то виноваты!
   -- Ничего, сейчас поправим. -- лис слегка размял руки и, под пристальным вниманием охранницы, пустил в груды хлама энергию Ци.
   Девушки, до момента его появления, попытались сгребать мусор в кучи лопатами, загружать и трамбовать хлам в баки, но получалось это крайне плохо. Взбитую словно в пену бумагу и переломанные деревяшки пучило обратно. В контейнеры не влезло даже пятой части того, что оттуда было изначально вытряхнуто. Мусор вонял и выглядел отвратительно, вгоняя в оторопь от необходимости к нему прикасаться даже лопатой или шваброй. Сколько здесь провозились несчастные девчонки, пытаясь хоть что-то сделать? Час? Два? Отчаялись уже, наверное, и смирились с неизбежными штрафами.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   Кицунэ сосредоточился, груды мусора под его взглядом зашевелились и начали сползаться в кучу, словно их затягивало незримым водоворотом. Стаканчики и упаковку сминало. Тарелки, ложки и палочки влипали в общую массу, после чего, обволакиваемые бумагой, ползли вместе с ней к эпицентру.
   Всё содержимое контейнеров тоже выползло и вплелось в общий мусороворот, в котором вдруг начали, словно сами собой, формироваться прямоугольные брикеты, выпадающие, один за другим ,из общей кучи. Лис, двигаясь среди расступающегося перед ним мусора пошёл к эпицентру, схватил каменными руками первый брикет, перенёс и аккуратно уложил его в контейнер.
   -- Мы могли бы их таскать и складывать. -- предложили девушки, смущаясь о того, что просто стоят в стороне и смотрят на то, как их доброволец-помощник таскает к бакам разом по два брикета. Лис в ответ мотнул головой, уложил очередные брикеты в бак и показал девчонкам свои каменные лапы.
   -- Мне не сложно, и я не пачкаюсь, а если кто посторонний в мусороворот войдёт, я им об него только спотыкаться буду. Подождите минут пять, сам всё сделаю. Можно мне, кстати, насортировать деревянной посуды, ложек и палочек в отдельные брикеты? Я в ночлежке отдыхать буду, а там, во дворе здания, люди у бочек железных греются, что попало в них жгут.
   -- Конечно, конечно! Сколько хочешь забирай, всё равно это - хлам и пойдёт на свалку.
   Кицунэ кивнул, и собрал отдельно побольше древесины, а остальное уложил в баки, которые поправил и аккуратно выстроил в линию у стены. За одно выровнял всю площадку и уплотнил землю, в которую погрузил накопившуюся в переулке грязь. Вот и готово!
   Лис стоял и с довольным видом отряхивал каменные руки ударами ладони об ладонь, когда позади него, с улицы в переулок вошли три женщины, в лёгких доспехах, какие можно купить в армейских магазинах, и вооружённые обрезками труб. Броню носить, значит можно, а нормальное оружие - нет? Понятно. Какой-нибудь гражданский патруль.
   -- Что это у вас здесь происходит? -- трое подошли к Кицунэ, ещё пятеро, как лис заметил, остались стоять у входа в переулок, чтобы в случае чего помочь остальным, или хотя бы поднять крик, призывая на помощь всех, кого можно. -- Три квартала своей Ци профонили, совсем соображения нет?!
   -- Простите, уважаемые соседи, -- Кицунэ с виноватой улыбкой поклонился. -- Моя вина. Гражданский и нетренированный человек я, на одном таланте работаю. К утру всё выветрится, не волнуйтесь.
   -- А чего делаешь? -- женщины, увидев что чужак не бросается как дикий зверь на всех подряд, слегка расслабились и с интересом осмотрели переулок.
   -- Мусор он убирает. -- с крыши спрыгнул мальчишка лет четырнадцати, в темно-серой одежде и с тряпичной маской на лице. -- Его девчонки попросили, за еду.
   -- Он из ваших?
   -- Не-а. Нелегал какой-то. Выпендривается, думает, у гильдии строителей руки коротки.
   -- Это не строительство и не найм. -- сказал Кицунэ, ткнув пальцем в сторону наполненных контейнеров. -- Где тут хоть чего-то построенное? Просто мусор затолкал на место, помог людям, а они просто так дадут мне немного еды.
   -- Вот я и говорю выпендриваешься, самого умного из себя строишь. Ошейник у тебя для чего, для красоты, а? Чтоб утром был в гильдии! Понял?! И без самодеятельности!
   -- Совсем без самодеятельности? -- вмешались женщины из патруля. -- У нас там водопроводные трубы прорвало, неделю заявка в вашей гильдии лежит. Работы - на десять минут, а мы воду вёдрами носим! Помогите нам, мастер, уж мы вас так накормим, забудете про вредный фастфуд от этих вертихвосток!
   -- Хэ-э-эй! -- главная из официанток повелительным взмахом руки отстранила от Кицунэ обступивших его патрульных тёток. -- Даже не мечтайте, что утащите нашего спасителя, пока он не получит достойное вознаграждение за свою работу!
   Две официантки, поспешно сменившие невзрачные рабочие комбинезоны на положенную им рабочую униформу "Галактики", шустро вытянули в свежеприбранный перекрёсток складной столик и стул. Развернули скатерть, накрыли ею стол и хотели пригласить восхищённого устроенной для него театральностью гостя присаживаться, как вдруг с крыши в переулок спрыгнул ещё один человек. Мужчина, суровой и даже угрожающей внешности, в одежде, типичной для городских банд.
   -- Сворачивайте концерт, живо! -- рявкнул он.
   -- Чего?! -- встрепенулись официантки, к которым тут же подскочила охранница. -- С какой стати?
   -- С такой, что чей-то шнырь возню засёк, и наёмникам звон пустил! По их базе шурш идёт, сейчас банду сгребут и - сюда! А нам драки мастеров Ци в жилом квартале не надо! Руин и так вокруг навалом! Живо разбегаемся! С прокрутом!
   -- Чего крашенным-то от этого тощего надо?!
   -- Он им свал на тракте устроил, куча повозок с товаром побилась, ущерба на шесть миллионов насчитали. Плюс ущерб репутации, плюс работать с этого дня придётся, а не тупо кататься на телегах туда-сюда. И сверх того, этот... тощий... трущобы разворошил. Думаете, сотня ужасов ночью через стену не перелезет?! Движ начался! Сворачивайте всё тут, пока чего серьёзного не сыграло! Тощий, шурши в ночлежку Единства! Туда ни крашеные, ни ни жуть трущобная не полезут. До утра отдышись, сил накопи, а потом - на прорыв из города, и чеши в закат!
   Кицунэ благодарно кивнул бандиту, хоть и понял прекрасно, что группировка попросту крышует этот район и не хочет ущерба своим владениям от чужих разборок.
   -- Ну, тогда простите, я побежал. -- сказал он, подхватывая с земли и водружая себе на плечо сразу три деревянных брикета. Ночь холодная, и греться у чужого костра даром - стыдно.
   -- Постой! -- самая бойкая и быстрая из официанток метнулась в ресторан, несколько секунд посуетилась внутри и выскочила обратно, держа в руках большой пакет. -- Вот, возьми! -- она сунула пакет в руку лиса, привстала на мыски и поцеловала его в щёку. -- А теперь, - убегай! Быстрее! Быстрее!
   Кицунэ кивнул, поклонился всем собравшимся вокруг него людям и побежал. В то же мгновение, из переулка исчез бандит, за ним удрал соглядатай гильдии. Женщины из ополчения тоже хотели уйти, как вдруг встрепенувшаяся охранница ресторана своей реакцией заставила всех замереть и посмотреть на край чёрной крыши. Туда, где, заслонив часть звёздного неба, возникла тощая чёрная фигура с непропорционально длинными руками и ногами. Да эта шпала, если выпрямится, метра четыре в высоту будет!
   Изгибаясь дугой, словно лишённая хребта гусеница, ужасное нечто глянуло вниз, в переулок, осмотрело замерших в страхе людей, но не проявило интереса. Под капюшоном его засветилось призрачное зеленоватое пламя и чудище, неведомой силой обнаружив след, сорвалось с места, устремляясь за убежавшим мастером в каменных штанах.
   -- Тамаки! Тамаки! -- официантки, бледные, с расширившимися от ужаса глазами, вцепились в свою защитницу и принялись её трясти. -- Это кто?! Это кто был?!
   -- Жуть какая-то. -- переборов дрожь и оторопь, выдохнула охранница, как никогда проникшаяся знанием что у неё всего лишь серебряный личный жетон и жива до сих пор только потому, что не стала интересной ни для кого из настоящих монстров. Попытаться напасть на промчавшееся мимо чудище и выиграть для убежавшего тощего парнишки минуту-полторы? Только ценой жизни, а она... совершенно не готова платить подобную цену. -- Может, тварь столкнётся с наёмниками и они её зашибут? Где-нибудь подальше отсюда. Пфы! Этот дохляк, в каменных штанах... что должно быть с головой, чтобы злить вот... вот такое?!
   Официантка, та, что отдала лису пакет, вдруг рассмеялась.
   -- Ты чего, Сати? -- удивлённо обернулась все к ней.
   -- Да вот подумала... -- девчонка сверкнула весёлыми глазами. -- Когда бандит сказал о наёмниках и ужасах из трущоб, этот парень, он один... знаете что? Совершенно не испугался! Видели? Он улыбался, и у него глаза загорелись! Никуда он завтра не убежит! Он - настоящий принц какого-нибудь самого крутого самурайского клана, и один всех монстров в нашем городе уничтожит! Только найдёт себе крутой меч и доспехи!
   -- У него стихии - Земля и Огонь. -- ухмыльнулась детской наивности охранница. -- А значит "Разрыва" точно нет, и никакой он не самурай. Полукровка, шиноби, или мутант. Устаревшие гены, и боевая эффективность в половину моей. А не испугался... просто не понял, с кем связался, или дурак.
   -- Не болтай! Спорим, он - принц, и всем наваляет?! На половину зарплаты!
   -- Отстань, дурында. Вот увидишь, завтра же утром он сбежит из города.
   -- Не сбежит! Спорим?
   -- На две бутылки лимонада. И не реви потом от разбитого сердца.
   -- А я тоже спорю! -- Маюми встала рядом с подругой.
   -- И я! -- шагнула к ним ещё одна официантка.
   -- И я!
   -- Ну и я тоже, за компанию. -- главная встала рядом со своими девчонками.
   -- Спятили вы все. -- вздохнула, разводя руками, охранница. -- Нашли себе принца! Абсолютно точно наследника трона Единой Империи! Только без золотой короны, но зато с дубиной, и в каменных штанах!
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
  

* * *

   При знании дороги, пробежка по тёмным переулкам и улицам много времени не заняла. Без каких-либо происшествий, Кицунэ домчался до самого входа в убежище, и только тут возникло препятствие.
   -- Куда, с едой?! -- преградив лису дорогу рукой, страж сурово посмотрел на нарушителя правил сквозь украшенное бронестеклом забрало шлема. -- Здесь - не ресторан. Хочешь всех раздразнить и перебаламутить? Ешь снаружи, или зови сюда своих приятелей, если пакет волочишь на компанию.
   -- Ладно, понял. -- Кицунэ, положив на землю деревянные брикеты, уселся на них. -- Компании нет, сам заработал, сам всё съем!
   Раскрыв пакет, лис вынул первый бургер, развернул упаковку и, чуть не зарычав от жадности, впился в него зубами, оторвав немаленький кусок. Почти не жуя, словно крокодил, заглотил добычу. Жевать и перемешивать со слюной, чтобы лучше усваивалось? Глупости какие! Еда летела словно в топку ядерного реактора, где мгновенно испарялась и обращалась в живительную силу, в энергию и хорошее настроение.
   Только на третьем бургере Кицунэ немного опомнился и начал наслаждаться вкусом, плавно теряя сходство с оголодавшим диким зверем и всё больше и больше очеловечиваясь. В пакете оказалось целых две бутылки лимонада и откупорив одну, лис сделал несколько глотков перенасыщенного сахаром, шипучего напитка. Высшее блаженство! Наконец-то, наконец-то сладкое! С ума можно сойти как трудно, недавно объедаясь тортиками, вдруг остаться даже без конфет! Ой-ой, сколько дофамина-то сразу повалило!
   На крыше здания напротив - кто-то прячется.
   Точно! Охранник напрягся, тоже заметил. Это - с трущоб чего-то приползло. Сволочь, отогнал его от девушек! Вломить гаду? Стража Единства вмешается и обоим наваляет, да и город рушить нельзя. Придётся потерпеть ещё немного. Надо скорее находить себе сильных союзников, превращаться в ту шпионку из муниципалитета и устраивать ловушку для всех ужасов сразу. Собрать, и прихлопнуть! Как тараканов тапком! А пока тапка не нашлось, сиди и смотри, страхолюдина, как я нагло и демонстративно кушаю! Это всё - для выработки энергии, а вся эта энергия - для тебя, и твоих друзей!
   Четыре бургера улетели как в бездну, большая коробочка жареной картошки полетела следом, а за ней, шустро, но без паники, были опустошены две коробочки жареных куриных крылышек, которые Кицунэ конечно же проглотил вместе с костями. Кальций в организме - тоже нужен. Ну вот, доесть теперь последний бургер, и допить лимонад...
   -- Эти - тоже к тебе? -- поинтересовался охранник, кивнув в сторону десятка мордоворотов в ярко раскрашенной разноцветной броне и одежде, появившихся на дальнем конце улицы, подошедшие ближе и остановившиеся, посовещаться, на половине пути.
   -- Ко мне. -- обречённо вздохнул лис.
   -- Так это ты им погром на тракте устроил?
   -- Я. -- ещё один тяжёлый вздох.
   -- Ну тогда доедай живее, и - на территорию! А этих мы подвинем. -- страж хмыкнул и хлопнул лиса по плечу. -- Ты, говорят, на том тракте десяток бедолаг от бандитов заслонил? Хвалю. Какие чучела к тебе ни прицепятся, всех к нам приводи. Разберёмся.
   -- Понял, спасибо. -- Кицунэ жадно заглотил последний бургер и, поглядывая на то, как один из наёмников с ухмылкой направляется к нему для разговора, спешно затолкал все обёртки в опустевший пакет. Бутылки из-под лимонада, тоже сделанные из прессованного дерева, запихнул туда же, и оглянулся по сторонам в поисках урны для мусора.
   -- Дуй на территорию и брось в бочку с костром. -- сказал охранник. -- Бумага же. Сгорит. Ну, бегом!
   -- Э-эй, парниш! -- наёмник махнул лису рукой. -- На пару слов!
   Ага, хвостом тебе по наглой морде, а не "пару слов"!
   Лис награди наёмника насмешливым взглядом и, подхватив деревянные брикеты, нырнул в ворота ночлежки.
   -- Ить-ты... -- наёмник дернулся следом, но тут же шарахнулся обратно, при виде того, как слегка повернулся в его сторону охранник Единства.
   -- Какие-то вопросы, гражданин? -- осведомился страж. -- Если есть желание общаться, поговорите вон с тем дружелюбным гостем. -- кивком головы, самурай указал на крышу, где продолжало прятаться неведомое существо.
   Наёмник посмотрел в ту сторону, вздрогнул, побледнел и, злой побитой собакой, потопал обратно к своим.
  
   В ночлежке за это время прибавилось немало народа, но то место, что облюбовал себе Кицунэ и где оставил своё одеяло, осталось незанятым. Одеяло лежало на том же месте и даже так же уложенное, как лис его оставил. Из детей, правда, возле одеяла остался только один мальчишка, в свете лампы листающий журнал и рассматривающий картинки. Стойкий. Наверное, ему завтра никуда не надо.
   Кицунэ бросил пакет с бумагой в бочку с горящим костром, положил рядом с ней брикеты древесины, и, заслужив за принесённое топливо благодарные улыбки других греющихся у бочки бедолаг, минут пятнадцать стоял здесь, греясь у огня. Холод ночи отступил и прогревшийся бродяга направился к своему месту, спеша закутаться в одеяло, чтобы не растерять тепло.
   Мальчишка, ожидавший его, поднялся, с поклоном вернул журнал и побежал к своей семье. Кицунэ помахал ему рукой, сел, закутался в одеяло и, расслабившись, с улыбкой развернул книгу, пролистав до тех моментов где остановил чтение, а затем листнул чуть дальше. Туда, где к уцелевшему роботу-горничной по имени Сьюз, пришёл робот-воин, до последнего патрона пытавшийся сдержать текущие мимо брошенного военного бункера потоки изуродованных людей и животных, обозначенных в его базе данных как "Безумствующая Плоть". Вместе со своими напарниками-турелями честно тратил запасы патронов и взрывчатки, даже после того как в бункер прилетел пущенный чёрным монстром энергетический луч, прожёгший многометровые стены армированного бетона и ударивший в склад боеприпасов. Всё, что армейский бот сумел вытащить из пылающих развалин, он и уцелевшая турель потратили без остатка, собрали данные о том, насколько неэффективно их оружие против противника, передали данные через спутник и получили приказ на отход, но по прибытии к указанным координатам, увидели на месте военной базы одни обугленные руины и фрагментарно ползающие куски "Безумствующей Плоти". Спутник больше не отвечал, и оставшиеся без инструкций роботы должны были бы войти в режим ожидания, но ИИ турели заявил что так можно до полного распада простоять, и предложил отправиться на поиски людей. Если люди куда-то отступили, то где-то они должны быть, и им, вероятно, нужна помощь.
   -- Нет никакого смысла оставаться там, где никого нет. -- сказал армейский бот, протягивая манипулятор Сьюз. -- Нет никакого смысла восстанавливать дома, в которых никто никогда не будет жить. Пойдём с нами. Найдём смысл существования получше, чем режим ожидания и медленный распад.
   На этом моменте Кицунэ закрыл книгу и улыбнулся. Когда казалось что всё, мир разрушен и ничего нельзя исправить, роботы сплотились и нашли для себя цель. Он тоже поставил для себя цель, - найти причину творящегося бардака, чтобы не произошло второй такой же зачистки, как в те давние времена. И у него тоже, похоже, нашлись друзья. Официантки... и воины Единства...
   "А я что, тогда получается... турель"?! -- улыбаясь сам себе, Кицунэ мысленно рассмеялся, закутался в одеяло плотнее, лёг и закрыл глаза.
   Найти бы таких роботов, как у Давних. Восстановить и включить. Уж кто-кто, а Кицунэ точно смогла бы с ними... подружиться...
  

* * *

Эпоха Войн.

Год 525

26 июля.

   Безмятежно спящий, Кицунэ очнулся от чувствительного пинка тяжёлым ботинком по ноге.
   -- Э-эй, приятель! Хорош дрыхнуть! Гости к тебе!
   -- А? Э-а? А-а?!! Сколько времени?!
   -- Семь часов, сорок три минуты.
   -- Ох ты-ж йо! -- лис пружиной вскочил на ноги, роняя одеяло. -- А до скольки в благотворительной столовой завтраки раздают?!
   -- Да не трепыхайся, салага, пропустишь разок, не окочуришься. -- тяжёлая пятерня в латной перчатке легла лису на плечо. -- Ты только это... руки держи, чтобы я видел! Ещё не хватало, чтоб меня мужская лапа промеж ног хватала!
   Дружный хохот прогремел со всех сторон, а пойманный лис затравленно глянул на четверых могучих самураев в серой броне, окруживших его со всех сторон, и на армейского сотника с гербом клана Арараги, ухватившего лиса за плечо.
   -- Чем могу быть полезен, господа? Между просим, драки на территории ночлежки строго! Строжайше запрещены!
   -- Никто тебя бить и не собирается. Двигай на выход. У нас к тебе предложение, от которого ты точно не сможешь отказаться.
   -- Простите, но мне надо сначала в столовую, пока благотворительность не прикрыли, потом в муниципалитет, а потом в ремесленную гильдию. Узнаю их предложение, и сравню выгоду с вашим.
   -- Ха-ха, юморной парень. Ценю. -- сотник снял с пояса моток верёвки. -- Ну-ка! Руки по швам, салага! Живо, пока плечо не сломал!
   -- Ладно, ладно! Разорался. Чего сразу ломать-то?!
   -- Зелень гражданская. -- сотник презрительно плюнул в сторону, игнорируя мрачные взгляды стражей Единства со всех сторон.
   Верёвка ожила, развернулась сама собой и десятка два раз обернулась вокруг лиса, накрепко примотав его руки к туловищу. Энергия Ци, потоком струящаяся по верёвке, гарантировала огромные трудности при попытке её порвать.
   -- Пошёл, на выход. Обойдёшься без жратвы и муниципалитета, а в гильдию каменщиков тебе точно не надо. Думаешь, ждёт тебя там кто-то, с твоим долгом в шесть миллионов, и хвостом из разозлённых трущобных ужасов? Да с тобой никто рядом работать не встанет, чтобы под удар не попасть. Нужен ты сейчас только коллекторской службе, да ещё, может быть, нам.
   -- Эх! Ну ладно, уговорили. Далеко идти?
   -- Нет, не очень.
  
   Действительно, идти далеко не пришлось. Только за двери ночлежки вышли, как лису тотчас связали ноги и закинули на открытую телегу, где усадили и примотали к борту, по которому тоже текла энергия Ци, что не позволит разбить телегу, если кто-то из пленников вздумает трепыхаться. Здесь уже сидели двое каких-то бандюг, скрученных точно так же, как Кицунэ. Измордованных и ободранных, словно по ним стадо коров пробежалось.
   -- Хэй, привет! А вас за что? -- не успела телега тронуться, как лис тут же полез с расспросами к своим попутчикам.
   -- Вали махру чесать. -- отозвался один из бандитов.
   -- Ночью разборки на складах были. -- хохотнув, пояснил самурай, сидевший рядом с возницей внимательно следивший, чтобы пленники не чудили. -- Трупов, штук пятнадцать, - в отвал, а этих двоих юхи живыми взяли и нам продали. Недорого!
   -- Радуйтесь, радуйтесь, суки. -- зло огрызнулся говорливый бандит. -- Лучших наших бойцов повыдирали, обескровили банды, а теперь все склады и торговые ряды - под юхами. Они вас всех в говно замесят, по беспределу. Мрази тупорылые! Махрой весь город накрыли!
   -- Язык побереги, воин. Орган для грязной пехтуры это не сильно важный, можем и подрезать. А взбесишь начальство, - и скрутни отмахнут, для баланса! Чтобы задница голову не перевешивала!
   Скрежеща несколькими оставшимися зубами, бандит поник головой и замолчал, а Кицунэ, вздохнув, прислонился к борту спиной и начал таращиться по сторонам, разглядывая и запоминая город.
   Телега катила по уплотнённой земле, подскакивая деревянными колёсами на редких трещинах, самурайский отряд топал следом и обсуждал, куда потратит премиальные за сразу трёх мобилизованных рекрутов, а люди расступались перед ними, вжимались в стены или старались свернуть на боковые улицы, лишь бы обойти рекрутеров как можно более дальней дорогой. На заброшенных в телегу и связанных новобранцев смотрели с жалостью и обречённостью, мрачно отводили взгляды и горбились, стремясь скорее пройти мимо. Километров тридцать телеге пришлось петлять в ураганах зла и ненависти, прежде чем лошади втащили её под арку ворот новейшей армейской крепости, снабжённой всеми средствами ведения современной войны, от автоматически срабатывающих ловушек для штурмовых дзюцу, до поворотных орудийных башен с пушками особо крупного калибра. Над плацем гремело ритмичное лязганье металла, топот, и грохот команд:
  
   Шляпу - надеть! Копьё - поднять! Копьё - держать! Копьё - положить!
   Шляпу - снять! Щит - надеть! Строй - ровнять! Клинок - обнажить!
   Клинок - убрать! Колено - склонить! Щит - поднять! Обстрел - отразить!
  
   Кицунэ привстал в телеге, вытаращив глаза на пять сотен бойцов-асигару, в лёгкой, максимально удешевлённой броне и круглых металлических шляпах занимались гибридом утренней зарядки и строевой подготовки. Поднимали и укладывали четырёхметровые противокавалерийские копья, надевали и снимали шляпу, которая, будучи надетой на руку, превращалась в щит. Обливаясь потом на летней жаре, сотни хрипящих и скрежещущих зубами воинов-рабов ровняли строй, припадали на колено и поднимали над головой импровизированные щиты, отражая воображаемый град стрел. Десяток серых самураев наблюдал за этим действием, и как только кто-то из асигару сбивался с ритма, один из тренеров нажимал на кнопку пульта. Раздавался вопль боли, подстёгнутый электрическим разрядом из ошейника, солдат подпрыгивал и спешил исправить свою оплошность. Далеко не всегда, правда, тот который провинился. Упомни тут, кто под какой кнопкой назначен...
   Бандит рядом с Кицунэ, содрогнувшись, зло выругался и отвернулся.
   -- А это полезно, для боевых навыков, вот такой фигнёй заниматься? -- лис мотнул головой в сторону тренирующихся.
   -- Поддерживает в тонусе, и учит выполнять команды, без раздумий. -- пожал плечами конвоир. -- Морально настраивайтесь, тоже будете так день и ночь прыгать, до полного распада личности и превращение в лютую машину войны на голосовом управлении.
   -- Что-то сомнительно выглядит. До амёбы можно допрыгаться, а вот до машины войны - точно нет.
   -- Так я ж с сарказмом. Эти пляски - чтобы в тонусе вас, болванов, держать. Попрыгали с утра, и, бодренькие - на работу!
   -- А что за работа?
   -- Патрульно-постовая. Башни на стенах держать, у ворот суетиться, по городу шататься и людей пугать. У нас, для борьбы с произволом силовиков, стражей закона под ноль сократили, теперь вы, злыдни в ошейниках, вместо серебра, хотя бы для видимости. Жалоба на вас - в карцер. Разбой или взятка - на дыбу. Посерьёзней чего - башка минус. Так и живём.
   -- Толку-то от такого на посту... -- вздохнул Кицунэ. -- А оружия и брони нормальной почему не даёте? Руки, ноги, лицо - всё открыто. А если шляпу снять - на голове один подшлемник остаётся!
   -- Заткнись. Всем плевать.
   -- Что?
   -- Завали чесальник, надоел.
   -- Но если так оставить - в любой драке ваших асигару штабелями положат!
   -- Ох, где-то у меня в сумке кляп был. Для самых умных.
   -- Ладно, ладно, молчу. -- пауза продержалась три секунды. -- Не, ну это полный какой-то ######! С таким трудом людей ловить, от производства их отрывать, а для боя не тренировать нормально, и не давать хорошей экипировки! Это для отчётов что ли делается просто? Вот, мол - есть у нас армия, по всем бумагам. А воевать надо будет, - так сразу всех на мясо, и в отчётах напишем, что героически сделали всё, что могли? Вон какие потери! Дайте нам премию, за старание!
   Конвоиры в изумлении глаза вытаращили, а потом захохотали.
   -- Во свернул теорию! Парень, у нас вместо императора - тряпка, а вместо лорда-наместника - засохшая плесень. Все просто срать хотели на то, что вокруг творится! Хряпнуть денег побольше, и сбежать в отставку, сбросив проблемы на преемника, - вот и вся стратегия развития! Асигару нужны - зелень бледную шугать. Какие вам доспехи?! С офисным планктоном и торгашами на рынке сражаться?!
   Кицунэ зло и сердито насупился. Нет, этот дурдом точно надо разгонять. Всех бить, и всех гнать, пока не поздно. В городах у Давних наверное то же самое было, вот демоны и прорвались в материальный мир. А сейчас им даже проще раз в тысячу, ведь всё вокруг на энергию Ци завязано. Ещё чуть-чуть, и жбахнет вам Затмение, в самом центре кипучей империи! Гнать лорда-наместника! Гнать императора, раз не могут встряхнуть за воротники своих вассалов. Неужто никого нормального, кому не плевать на своих людей и свою страну, вообще на этой земле не осталось? Одни лжецы и воры? Быть такого не может.
   -- Ох, все боги мира!
   К остановившейся телеге подбежали люди и возле вытащенных, брошенных на землю рекрутов присела на корточки красивая женщина средних лет, в серой униформе и белом фартуке. Красные кресты на нарукавных повязках и белом платке указывали на род её занятий, а глаза, полные сострадания и мягкая, успокаивающая улыбка говорили что эта женщина свою профессию позорить не привыкла.
   Медсестра протянула руки к одному из измордованных бандюг, ладони её окутались зеленоватым сиянием целебной Ци. Энергия с положительным зарядом потекла к лицу страдальца и впиталась в пульсирующую болью плоть, даря ощущение тепла, покоя и ускоряя регенерацию тканей. Бандит вздрогнул и сделал судорожный вдох, при взгляде на склонившуюся к нему женщину, чуть оттаивая душой.
   -- Занимайтесь страдальцами, Минори-сенсей, а этот... -- сотник дёрнул верёвку и поднял на ноги Кицунэ. -- Не нуждается. Бойкий, шустрый, сразу видно - Ци Огня в крови кипит. Все! Присмотрите за будущей пехтурой, а я, с этим, - к лейтенанту. За артиллериста - пятикратная премия! Ну, мелочь тощая! Шевели лапами.
   Кицунэ смерил сотника мрачным взглядом, заставляя того удивлённо повести бровью, а затем сам, без понукания, направился ко входу в приземистое серое здание из армированного монолитного камня.
  
   Бункер изнутри освещали ряды тусклых желтоватых ламп, в коридорах было прибрано, скорее всего дармовыми силами асигару, а вокруг царило настоящее столпотворение из занятых чем-то очень важным людей в военной форме. Какие-то секретари, бухгалтеры, снабженцы, хозяйственники. Дельцы стояли в очереди на заполнение бумаг о принятии или выдаче им каких-то товаров, женщины самурайского вида скандалили с чиновницами, требуя сведений о пропавших в ходе войны родственниках. Инвалиды, получившие увечья во время недавней осады, стояли и бубнили что-то о материальной помощи, две медсестры суетились вокруг благородной пожилой дамы, которой от чего-то стало плохо.
   -- Пошёл, пошёл. -- подтолкнул сотник Кицунэ в спину. -- И без шуток!
   -- Да ладно, что я, дикий что ли? -- пожал плечами лис. -- Вижу что у людей трагедии и беда. Глумиться над горем не приучен. Погоди, ботинки сниму. -- он стряхнул со своих ступней наслоения камня, заменяющие ему обувь. -- Куда топать-то? В очереди будем стоять?
   -- Нет, не будем. У тебя назначено.
   Сопровождаемый сотником, Кицунэ поднялся на три этажа вверх по лестнице, прошёл намного более безлюдным коридором, легкими поклонами ответил на удивлённые взгляды нескольких попавшихся навстречу солдат и офицеров, а затем остановился перед большой металлической дверью, которой заканчивался коридор.
   -- Да, сюда. -- сотник нажал на кнопку у двери, дождался, когда загорится зелёная лампа, повернул рукоять и открыл дверь, жестом руки приглашая Кицунэ войти.
   Лис слегка поклонился ему и, гордо подняв голову, шагнул через порог. Тощий и грязный босяк с ободранными всклокоченными волосами, укрученный верёвкой и закованный в ошейник, словно собака. Не думая пасовать, он смял пятками ворс алого ковра и направился к столу, за которым сидел грозный молодой воин в серо-зелёном мундире, украшенном золотыми эполетами, шнурами и несколькими наградами за военные кампании. Движение и уверенность тощего чужака были таковы, что двое грозных адъютантов, стоявших справа и слева от ковровой дорожки с удивлением даже посторонились слегка, давая ему больше простора, а офицер за столом расцвёл хищной и злой ухмылкой.
   Кицунэ, остановившись в метре от стола, низко поклонился офицеру, а затем выпрямился и заявил:
   -- Бродяга-строитель, Безродный Хироши, сын неизвестных родителей, прибывший из страны Рисовых Полей, приветствую вас, лейтенант. Был весьма рад видеть ваших солдат и крайне рад видеть вас лично. Вы, значит, последняя уцелевшая сила, что противостоит тотальному краху в этом городе? Кем оказана мне честь знакомства?
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   -- Интересно говоришь. -- командир базы поднялся с кресла, обошёл стол и, внимательно разглядывая тщедушного бродягу, заулыбался ещё шире. -- Лейтенант артиллерии, Арараги Аринори, наследный принц старшей семьи, и старший сын лорда-наместника Арараги Ёсимото, приветствую тебя в нашем, несомненно, великом, региональном центре. Ты, значит и есть тот самый мастер в каменных штанах? На моём столе отчёт о твоих похождениях. Умеешь ты... навести суету.
   -- Цепляется ко мне всякая сволочь, как репьи на собаку. -- Кицунэ пожал плечами. -- А у вас тут жуть какие заросли репьёв. Решать как-то собираетесь? Если да, - я в деле. Если нет, - ошейник снимите. Побегаю сам, пообдеру репьи.
   -- Инстинкт самосохранения у тебя, похоже, генетически выключен. -- ухмыльнулся лейтенант Аринори, смерив тощего задиру насмешливым взглядом. -- Ты в самом деле веришь, что у тебя были хоть малейшие шансы выжить в драке с сотней ужасов из трущоб?
   -- Драться с ними задачи не было. Задача была - чтобы они пожалели о том, что со мной связались. Нужно было спровоцировать их на атаку и побегать по нижнему городу, чтобы они сами свои хибары разнесли. А если бы беречь стали, так сказать, инфраструктуру, то тут можно было бы и контратаковать! Я, знаете, тоже неплохо могу бить по площадям и творить руины!
   -- Что можешь сказать о сотне ужасов?
   -- Опасны, но если эта опасность выше, чем от рядового бойца-шиноби, то не намного. Есть мастер марионетки. Куча самурайских полукровок кланов Арараги, Такеда, Харада. По крайней мере двое из Токугава, кто-то лет двадцать назад в гости приезжал, или местные катались на юга. В общем, дешёвые проститутки для рядовых солдат очень хорошо сделали своё дело. И не надейтесь, что эти полукровки - необученные выпендрёжники, вровень с гражданскими. Видел я, как они оружие держат и к бою готовятся. Кто-то их обучил, причём самым разным стилям боя. Как отмашку дадут, вся эта сотня на стену прыгнет, асигару покрошит, и по городу как капли ртути разлетится, всюду устраивая кровавые расправы над беспомощными горожанами. Есть у вас сотня отрядов спецназа, их по всему мегаполису бегать и вылавливать?
   Обняв ладонью подбородок, лейтенант Аринори призадумался.
   -- Что-нибудь ещё?
   -- Ещё, целая куча мутантов. Следы на земле, силуэты в тёмных переулках, необычные шорохи при движении тех, что прятались за зданиями и стенами. Их очевидно больше сотни, силы самые разные, и я видел таких, что на людей-то больше даже совершенно не похожи. Знаете на что похожи? На не особо удачные плоды лабораторных экспериментов. Откуда их столько, в самых обычных трущобах?
   -- Сползлись со всех свалок и руин региона?
   -- Нет, сомневаюсь. Делаю ставку на то, что за ширмой из буракуминов стоит мощная террористическая организация, со своими научными базами, или возможностью воровать с научных баз отправленных на утилизацию мутантов.
   -- Секта Золотого Бога?
   -- Да. Думаю они завозят доведённых до бешенства чудовищ эшелонами, прячут их в трущобах, а буракумины кормят их и ждут сигнала, чтобы отправить творить резню. Даже полностью лишённое контроля Ци, такое чудище сможет сеять смерть и ужас среди гражданских. Всюду среди буракуминов болтовня о том, как они будут душить и насиловать чистюль. Ненависть по ту сторону стены просто зашкаливает, и нужно быть с шорами на глазах, чтобы этого не замечать.
   Мрачный, словно туча, лейтенант слушал лиса, который сделал вдох-выход, переводя дух, и продолжил.
   -- Что хуже всего... Золотой Бог - не просто сказка для идиотов. За нищетой трущоб спрятан высочайший технологический уровень. Я видел силовые схемы, по которым текла насыщенно-зелёная Ци. На сотне ужасов - масса узоров тончайшего плетения, для которых нужны и мастера и оборудование. В накопителях узоров - зелень. Зелёной Ци фонят даже простые бандиты в трущобах. Все эти буракумины, полукровки и мутанты - просто рукав, в котором спрятан клинок. И если не врезать по руке сейчас, то завтра или послезавтра клинок окажется у нас в горле, или сердце. Вас хотят убить, и именно для этого развалена ваша армия, уничтожены ваши асигару, а по улицам бродят банды сопротивленок, измывающихся над населением и лишающих всех вокруг воли к борьбе.
   -- Может у тебя есть и предложение, что делать?
   -- Да. Но сейчас я не стану ничего говорить. Шпионы, вольные или невольные, а ещё и подслушивающие силовые схемы с зелёными блоками питания, могут быть даже здесь. Дайте бумагу, напишу и покажу только вам, а потом съем.
   Лейтенант мотнул головой в сторону стола. Сотник освободил руки лиса от верёвки и тот, подойдя к столу, начиркал на бумаге несколько коротких строк:
   "Я могу собрать все ужасы нижнего города в одном месте и повести их за собой. Приготовьте побольше взрывчатки и десятка два надёжных солдат".
   Протянул листок лейтенанту, тот его прочёл и задумался, а лис забрал бумагу, скомкал, и... сунув в рот, почти не жуя, проглотил.
   -- Сжечь же можно. -- лейтенант Аринори зажёг над пальцем огонёк.
   -- Красиво у вас тут. Мусорить не хочется. Не волнуйтесь, я смогу даже банку консервов переварить, вместе с банкой. Бумага - мелочи. Может даже усвоится чего-нибудь. Подумайте над моим предложением, и не распространяйтесь о нём. Я подслушал как буракуминка, устроившаяся в муниципалитет по чужим документам, передавала бандитам бланки и печать для каких-то пропусков. Буракуминки хвастают, как Золотой Бог помогает им очиститься и обучиться манерам. Сколько их, таких, в средний и верхний город пролезло? Они могут быть и в вашем штабе, и в доме прислуживать, и в пивных рядом сидеть. А полукровки ихние запросто могут пролезть к вам в армию, или пойти в наёмники. Этим, сволочам в разноцветной броне, вообще ни в коем случае доверять нельзя.
   -- А тебе, стало быть, можно?
   -- Со мной вы ничем не рискуете. Я рискую жизнью. Вы - нет.
   -- Вопрос возникает - зачем это тебе?
   -- А что мне, стоять и смотреть, как всякие сволочи людей убивают? Буракуминов когда-то давно сильно обидели, отторгли от общества и назвали людьми десятого сорта, но мстить они решили с запозданием в сотен пять лет, и совершенно не тем, кто виноват в их бедах. Кто из живущих тут людей пересекался с буракуминами? Кто унижал и оскорблял их? Единицы. Но буракуминов кто-то настроил, так сыграл на их обидах, что им теперь наплевать кого душить и резать. Этого их Великого Наставника нужно срочно искать, но сначала - хлопнуть буракуминам по рукам, чтобы ужасы Золотого Бога не ворвались в верхние жилые кварталы.
   Лейтенант кивнул бродяге, заверил что вызовет, когда дело будет подготовлено, отдал несколько указаний своим подчинённым и лиса увели, оформлять на новое место жительства в казармах артиллеристов.
   -- Что думаешь? -- спросил один из адъютантов, когда за лисом закрылась дверь.
   -- Этот безродный всё правильно рассказал, ни в одном слове не сомневаюсь. -- ответил лейтенант. -- Об одном он только не знает. Не подозревает, кто именно этот Золотой Бог.
   -- Клан Фудзивара?
   -- Да. Наш сюзерен хочет разместить здесь и поставить на содержание собственные войска, но не может просто так выкинуть нас из региона. Не может лишить статуса и земель. А вот выставить слабыми и некомпетентными, прийти на помощь и из самых благих побуждений подвинуть так, что мы затрёмся под ковёр... вот что им, ублюдкам, нужно. Мы - не против руинных банд и обколотых стимуляторами уродов из трущоб. Мы - против всей империи.
   -- Что же нам делать?
   Лейтенант Аринори вынул из внутреннего кармана пачку сигарет, вытянул одну и закурил. Облачка наркотического дыма поплыли по кабинету командующего армейской базы. Мелкая нервная дрожь в руках утихла.
   -- Рано ещё идти на поклон к Токугава и звать на помощь южный альянс. Десяток наших, из высоких семей, в столице за министерские кресла воюют. Возьмут власть, живо подрежут хвосты этим ублюдкам из Фудзивара. Если император скрючится под старичьё, мы уткнёмся лбами в пол перед Токугава. А если и южане отвернутся, то останется только безумие, в стиле этого... мастера в каменных штанах.
  

* * *

   Ведущие на юг и юго-запад, к столице, железнодорожные пути были заблокированы из-за устроенных руинными бандитами показательных безобразий, но направления на восток и северо-запад продолжали действовать. К Тацурухаме прибывали грузовые поезда с продовольствием, уходили составы с продукцией восстановивших работу заводов, а среди них нет-нет, да появлялись пассажирские поезда. На разбитом и сожженном, экстренно восстановленном вокзале и прилегающей территории мало-помалу скапливался народ, организовывался небольшой стихийный лагерь, на который властям города, да и всем вокруг было совершенно плевать. Люди кучковались здесь, ожидая когда подойдут нужные им поезда, отдыхая после катастрофических волнений, или пытаясь привести себя в порядок прежде чем отправиться в город.
   Порядок здесь тоже обеспечивался наёмниками. Ронины в легкой многоцветной броне расхаживали среди скоплений имперских граждан, пресекая драки, отлавливая воров и шугая попрошаек.
   Один из таких охранников, молодой мрачный парень, с деревянной дубинкой и шокером на поясе, шел сквозь скопления людей, внимательно осматриваясь по сторонам. Лицо его было закрыто металлической маской, на вид совершенно типовой и стандартной для армии, но внутри снабжённой целой сетью из сенсорных печатей, от которых через шлем и подшлемник к височным костям черепа ронина шли линии энерговодов и там, на схемах-приёмниках, сигналы преобразовывались в принимаемые мозгом сигналы, всем подобные тем, что текут от органов зрения. Маска посылала микрочастицы Ци, принимала эхо от их распада и считывала информацию об окружающих предметах. Воспринималось это пользователем как зелёные волны, время от времени плавно скользящие по людям и предметам вокруг. Параллельно, сигналы шли на силовые схемы, прорисованные на затылке наёмника и там, без участия мозга, шла проверка данных. Сравнение с заданными параметрами, поиск совпадений. Радиус действия только был маловат, полтора десятка метров. Приходится ходить туда-сюда, но и в этом был плюс - создавалась видимость патрулирования зоны ответственности.
   Одна из человеческих фигурок, затронутая сканирующей волной, окуталась зелёным ореолом. Совпадение параметров!
   Наёмник повернул голову в указанном схемами направлении и увидел молодую, хорошо одетую девушку, растерянно топчущуюся чуть в стороне от навеса, в котором продавали за дикие деньги пироги с мясом. Смотрела голодными глазами, но не подходила. Что у неё, денег нет? Скорее, боится покупать еду в таких сомнительных местах. Умная девочка. Насколько знал наёмник, начинка для пирогов изготавливалась из перемолотой в фарш и сдобренной специями тухлятины, десятками лет хранившейся в замороженном виде на армейских складах и вызвавшей небольшой бунт среди самураев, которых попытались этой дрянью кормить. Ушлые хозяйственники сбагрили гнилое мясо буракуминам, а те навертели из него фарша и вот так теперь продают. Сами жрать, или мутантам скармливать, - не рискуют.
   Подходить к девушке наёмник не стал. Заговорить с ней? Может ещё маску снять, чтобы она увидела его сине-серую бандитскую морду, обезображенную драками, пьянством, убийствами и измывательством над людьми, да ещё и безвозвратно перекосившуюся после позапрошлогодней встречи с самурайской булавой? Той, после которой он очнулся в садах Золотого Бога и был благословлён нести справедливость в насквозь неправильный мир.
   Девушка не испугалась, наоборот заулыбалась, когда к ней подошла женщина в сером платье, белом фартуке и платке. В этой женщине даже без красных крестов на фартуке и нарукавной повязке, не сложно было узнать работницу полевой медицинской службы, а кто не любит и не уважает врачей? Девушка видела, как эта женщина раздавала людям в этом лагере медикаменты, делала перевязки раненным, выслушивала обращающихся к ней людей и даже применяла медицинские дзюцу, облегчая чужие страдания целебной зелёной Ци.
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
   -- Простите, молодая леди, у вас немного растерянный вид. -- улыбнувшись девушке, сказала женщина. -- Меня зовут Харада Йоши, я из медицинской команды, присланной на помощь с западных регионов. -- она указала на синее платье с белой манишкой, в которое была одета девушка. -- Это ведь дорожный костюм учениц пансиона для детей морских офицеров? Вы из клана Макигучи?
   -- Да, меня зовут Макигучи Котори. Мой отец был десятником в абордажной команде линейного корабля, а мама - врачом в госпитале, как и вы. Но она пропала по дороге домой, когда мне было четыре года, а папа не мог мною заниматься из-за службы, и его командир помог устроить меня в пансион. Перед началом войны папа прислал письмо от том, что их снимают с кораблей и перебрасывают к столице. Написал чтобы я тоже собиралась и уезжала на юго-запад. Я немного подождала, думала всё-таки не будет войны, а как чёрный флот вдоль наших берегов пошёл, страшная паника началась. Учителя и ученицы начали уезжать кто куда, и я тоже собралась. Но уже везде была паника, диверсанты начали взрывать железнодорожные пути, а дирижабли перестали в северные регионы летать, и я попала в лагерь беженцев. Ох, слава всем богам, никто нас не тронул! Я там несколько дней жила, а потом решила, что надо к столице пробираться и на военной базе спросить про папу. Приехала, вот, утром, думала дальше ехать на юг, а тут - такое! Поезда идут только в северных направлениях. Я спросила у работницы вокзала что делать, а она... она ничего не знает!
   -- Бедная девочка. -- медсестра участливо погладила девушку по руке. -- Котори-чан, а ты обучена хозяйственной деятельности? У нас очень не хватает рабочих рук. Сможешь носить корзины и развешивать на просушку вещи после стирки? Мы тебя накормим и напоим, а дней через пять, когда пути восстановят и проверят, будет отправлен в столичные больницы состав с раненными. Мы могли бы отправить тебя на нём тоже, а старшая медсестра поможет сделать запрос в военное управление, чтобы твоего отца быстрее нашли. Согласна?
   Девушка вздохнула от восхищения, приложила руку к груди и принялась лепетать благодарности, а медсестра улыбнулась ей и поманила за собой.
   Они прошли вдоль лагеря и железнодорожных путей к нескольким недавно возведённым строениям, в которых располагались центр медицинской помощи и казармы рядовых наёмников, которых в верхнюю и среднюю часть города пускали только по особым пропускам. Девушка, смущённо поклонившись двум посмотревшим в её сторону воинам в разноцветной броне, поспешила следом за медсестрой зайти за одно из зданий и подойти к чёрному провалу в земле, с каменной лестницей, уводящей вниз. Медсестра уверенно начала спускаться, оглянулась на Котори и, улыбнувшись, махнула ей рукой. Пойдём, мол. Девушка, покрепче сжав ручки своего дорожного чемодана, сделала глубокий вдох, набралась смелости и шагнула по ступеням вниз.
   Внизу, за обшарпанной деревянной дверью, взгляду гостьи открылся широкий коридор с электрическими лампами и множеством ответвлений. Наёмник, сидевший за столом у входа, поднял голову, обменялся взглядом с медсестрой, посмотрел на поклонившуюся ему смущённую девушку и небрежно махнул ладонью, разрешая проходить.
   -- Старшая в десятом зале, если она нужна.
   -- Хорошо, спасибо. -- медсестра, сопровождаемая поспешившей за ней девушкой, пошла по коридору вдоль дверей. -- Котори-чан, а у тебя документы с собой? Можем тебя волонтёркой оформить, ещё и денег немного за работу получишь.
   -- Нет-нет, не нужно, спасибо. -- смущённо улыбнулась девушка. -- Папа всю жизнь был на флоте и денег почти не тратил, а всё, что ему командование зарплатой начисляло, перекладывал на счёт в банке для меня. Я просто так буду работать, только помогите добраться до столицы и найти папу.
   -- Хорошо. Ну а документы-то с собой?
   -- Да, конечно. Тут, в чемодане.
   -- Чудесно. -- медсестра открыла перед девушкой дверь, сделала шаг в сторону и сделала жест рукой, приглашая войти.
   Хлопнув глазами, немного удивлённая Котори сделала шаг внутрь помещения и чуть на шарахнулась назад, едва не налетев на фигуристую девушку со вьющимися чёрными волосами и ехидно сверкающими глазами, что стояла перед дверью так, словно только и ждала, когда кто-то войдёт.
   -- Я... -- обомлев от испуга, выдохнула дочь клана мореплавателей. -- Простите...
   -- Ничего, всё в порядке. -- ответила незнакомка, подняла руку и провела пальцами по щеке вздрогнувшей девушки. Котори хлопнула глазами и хотела отшатнуться, как вдруг странное блаженство охватило её тело и душу. Стало так тепло и приятно, словно все она после тяжёлого трудового дня легла в тёплую ванну и расслабилась.
   Глаза сами собой закрылись и измученная двумя неделями истощающего стресса, девушка не нашла в себе сил сопротивляться окутавшему её всемогущему блаженству. Обмякшей плюшевой куклой она плюхнулась на руки подхватившей её медсестре.
   -- Готова? Готова? -- выскочив из-за ширмы, за которой пряталась, ещё одна девушка, в невзрачном сером платье подбежала к своим подельницам. Изнывая от нетерпения, она вертелась вокруг медсестры и мастера гендзюцу, пока те, закрыв за собой дверь, укладывают погружённую в сон девушку в большое мягкое кресло. -- Вау! Вау! Какая милашка! Благородная леди? Как зовут?!
   -- Макигучи Котори. -- ответила медсестра. -- Из младшей семьи. Её папаша - десятник в абордажной команде. Не аристократка, конечно, но высокородная девочка и почти что принцесса!
   -- Никакая не "почти"! -- возмутилась девчонка. -- Настоящая принцесса! Ну же, ну же, Нэко-чан! Обдирай её скорее!
   -- Да не спеши ты! От божественных ласк люди так кайфуют, что мочатся и гадятся под себя. Снимайте с неё шмотки, -- она провела ладонью по платью спящей девушки. -- И подстелите на кресло пачку газет.
   -- Ясно, ясно. -- неугомонная девчонка тут же склонилась к юной леди и принялась отстёгивать камею, скрепляющую накладной воротничок. Мастер иллюзий вцепилась в пояс, а медсестра присела на корточки и схватилась за сапожки девушки, принимаясь развязывать на них шнурки. Вот тебе и работа волонтёрки, вот тебе и помощь в поисках отца. В шесть рук, порой даже мешая друг другу, три трущобные нищенки сняли с обманутой дочери солдата одежду и украшения. Поставили рядом с диванчиком, на который всё побросали, обувь Котори и её дорожный чемодан.
   -- Это - чья-то форма? -- жадная попрыгунья схватила верхнее платье Котори и расправила его перед собой, разглядывая.
   -- Да, пансиона самурайских дочек. -- ответила та, что притворялась медсестрой. Полукровка и опытная аферистка, форму и документы получившая, полторы недели назад, когда вместе с Сотней Ужасов устроила крушение и разграбление поезда с раненными, которых везли от северных границ. -- Они в таких на экскурсии и в театры катались. Учились ходить строем, держаться за ручки и мило улыбаться очарованным прохожим.
   -- Амха, сюда иди, садись тут. -- мастер гендзюцу, подложившая под пленницу пачку старых газет, поставила у подлокотника кресла табуретку и указала попрыгунье на её рукой. -- Фаси, придержи её за плечи и голову, чтобы от кайфа не свалилась. Её будет крыть на пару порядков меньше, но тоже запросто поплывёт.
   Обе буракуминки послушно выполнили её требования и мастер гендзюцу, ухватив спящую девушку за волосы, с размаху отвесила ей несколько жестоких звонких оплеух.
   -- Ах... ах... ох... -- вздрагивая и содрогаясь, девушка начала просыпаться, со стоном открыла глаза и тут же между её глазами и глазами мастера гендзюцу вспыхнули призрачной зеленью два потока. Силовые схемы, оплетающие лицо бандитки, разгорелись ярче, потоки запульсировали, и по мозгу вновь обмякшей девчонки побежали волны сканирующей Ци. Котори, дочь самурая, без особого старания изучавшая в пансионе основы самообороны, даже попыталась сопротивляться, но это было похоже на попытку сохранить здравый рассудок под воздействием тяжёлых наркотиков. Волны Ци, которыми она попыталась вытеснить чужое влияние, бессильно растаяли в пьянящем зелёном сиянии, и сдавшаяся девчонка бессильно обмякла.
   Из глаз мастера гендзюцу протянулись ещё два шлейфа, к глазам буракуминки, сидящей на табурете рядом. Вонзились ей в глаза и тоже начали пульсировать. Золотой Бог, используя свою воспитанницу как инструмент, начал перекачку.
   Буракуминка Амха, почти бессильная дочь полукровки, выросшая в сером грязном квартале, обомлела, почувствовав, как в её памяти всплывают картины обучения бальным танцам, рисованию, готовке и шитью. Умению вести беседу, правилам этикета. Уроки музыки, прочитанные книжки о подростковой романтике. Воспоминания о матери и отце, имена наставниц и подруг в пансионе, знание о небольшом блокноте, спрятанном в потайном кармашке чемодана, в котором записаны номера банковских счетов. Появилось знание секретных кодовых слов для снятия с этих счетов денег.
   -- Вау... -- выдохнула Амха, когда силовые линии от глаз мастера гендзюцу растаяли. -- Я что, правда сожрала часть её души?
   -- Просто скопировала парочку нейронных связей. -- ухмыльнулась главная злодейка.
   -- Если папаша найдётся, -- хохотнула самозваная медсестра. -- Сможешь даже написать ему письмо почерком его доченьки и поставить подпись так же, как она. Муж и родители Йоши-сан, -- она приложила руку к груди, указывая на свою униформу. -- Через министерство справки навели и прислали ей письмо, а я им в ответ написала, что всё в порядке, я жива, и приеду сразу, как только смогу. Столько было счастья, когда мы по телефону созвонились! А младшенький её сынок - "Мамочка, скорее приезжай"! Ах-ха-ха, у меня даже сердце дрогнуло!
   -- Ах, если узнаю, где её папочка, обязательно напишу ему письмо. -- вздохнула энергичная бандитка.
   Злодейки весело рассмеялись, в комнате началась возня, а через ещё пятнадцать минут разбойница в униформе медсестры с игривым поклоном открыла дверь комнаты перед молодой леди в синем платье с белой манишкой и накладным воротничком, закреплённым блестящей камеей. Действительно достаточно похожей фигурой и лицом на ту, другую девушку, что в этой одежде вошла в подземелье минут сорок назад. Достаточно, чтобы платье сидело на ней как своё, а посторонний человек, взглянув на предъявленные девушкой документы, поверил что они в самом деле принадлежат ей. Держа одной рукой слегка обшарпанный в дороге чемодан, а второй придерживая край шляпки, девушка эпатажно вышла в коридор и кокетливо повернулась вправо-влево, позволяя десятку бандитов-наёмников любоваться ею. Выставила ножку, чтобы друзья поглазели, какие у неё сапожки и чулки, повернулась спиной, демонстрируя какой забавный и милый бантик нашит на её платье вместо хлястика и свисает вниз, очень по-девчачьи украшая нижние полусферы, которые новая владелица платья не постеснялась провокационно выставить в сторону зрителей.
   -- Хр-р-р... -- улыбаясь и обжигая злодейку пылающими взглядами, толпа бандюг угрожающе подалась к ней, но прежде чем они набросились на неё словно стая голодных волков с желанием лапать, гладить и тискать, разбойница в униформе медсестры сделала шаг, потеснила бандюг и закрыла провокаторшу собой.
   -- Э-э, а ну тише, все! Великий Наставник нас всех мутантам скормит, если его дары будем так тупо гробить. Амха, ты теперь - дочь самурая! Веди себя как леди, и прекращай заигрывать со всякими сомнительными личностями!
   -- Хы! -- одна из "сомнительных личностей" хапнула её пятернёй за задницу, заставив вскрикнуть и подскочить на месте.
   -- Господа, как можно?! -- наигранно возмутилась она. -- Я - замужняя женщина! У меня двое детей!
   Все расхохотались. Весело, с издевкой и глумлением над теми, кого в последнее время всё чаще утаскивали во тьму жадные лапы учеников Золотого Бога.
   -- Амха, Фаси! -- дав им несколько секунд, подала голос мастер гендзюцу, один из Сотни Ужасов, грозная похитительница душ, Нэкомата. Одним окриком восстановив порядок, она махнула подельницам рукой. Идите, мол.
   С шутками и весельем, под внимательным взглядом строгой начальницы, толпа пошла по коридору в дальнюю его часть, где располагался тайный подземный ход, проделанный полукровками буракуминов до самой окраины нижнего города, где был сделан выход. Извещённые Великими Духами верные служители уже ждали благословлённую для того, чтобы снабдить её готовыми бумагами регистрации в муниципалитете и пропуском в верхний город, якобы для поиска работы. Эти же люди проводят её к ещё одному секретному ходу, ныряющему под стену, проходящему через обезвреженную зону сигналок, силовые линии которых уже больше года перекручены так ловко, что следящие узлы не реагируют ни на сам тоннель, ни на то, что по нему изредка туда-сюда тихо пробираются люди. Этим ходом пользовались нечасто. Не для жалких глупостей вроде контрабанды.
   Амха, распрощавшись со своей подругой, проделала этот путь и, выбравшись из потайного лаза в полузаброшенном магазинчике, которым владели очищенные Золотым Богом буракумины. Хозяева магазинчика тоже были уведомлены и совершенно не удивились, когда из их подвала в жилую часть дома выбралась молодая леди в слегка потрёпанном дорожном костюме. Гостью подвели к большому настенному зеркалу, помогли привести внешний вид в порядок и вывели из магазина, позволив выйти через служебный выход в переулок, из которого она вышла на улицу так, словно не появилась ниоткуда, а перешла с соседней.
   Обычная, слегка растерянная и смущённая девушка, очевидно только сегодня приехавшая из другого города и пытающаяся осмотреться в совершенно незнакомом ей месте. Точно так же, наверное, вела бы себя и сама Котори, если бы вместо толкотни у вокзала решилась добраться до среднего города, но нет. В одежде дочери самурая, с её документами и багажом, по улице шла прячущая ехидную ухмылку бандитка. Сколько было бы криков и злобы, если бы Амха заявилась сюда в своём прежнем виде, до исцеления и учёбы у Великого Наставника! Буракуминку забили бы камнями и выволокли крючьями, швырнув обратно в трущобы, как мусор. А теперь, люди спокойно проходят мимо или дружелюбно улыбаются, моментально считывая обретённые ею знаки статуса. Ещё бы! Силами бога, она стала такой красавицей! А благодаря одной доверчивой дурочке, у неё есть всё, чтобы заявить о себе, как о благовоспитанной девочке и полноправной гражданке!
   -- Простите, юная госпожа, вам нужно что-нибудь подсказать? -- ожидающий свою хозяйку у входа в магазин, слуга не удержался и обратился к остановившейся рядом, растерянно оглянувшейся по сторонам девушке.
   -- Ах, спасибо! -- девушка с благодарной улыбкой посмотрела на него. -- Вы не знаете, работают ли в этом городе банки?
   -- Да, отделение Госцентра есть на площади в конце улицы, на противоположной стороне, за сквером. -- слуга указал направление и сказал ещё несколько примет, по которым нужное место можно будет без труда найти.
   Амха слегка поклонилась ему и поблагодарила, оставив ничего не подозревающего мужчину стоять с тёплой улыбкой и туманом очарования в глазах. Бандитка же пошла в указанном ей направлении, то и дело поглядывая вниз, на платье бедняжки Котори. Вот почему эта сучка так легко повелась на заигрывания Фаси. Привыкла просто, что чуть какая неприятность, стоит встать с растерянным видом, и к ней сразу устремляется кто-нибудь, желающий помочь леди! Забавное ощущение. Ну и что же? Амха тоже не против, если к ней будут подбегать, предлагая помощь. Потому что теперь она! Она - настоящая леди!
   Первым делом, буракуминка сходила в банк, предъявила документы Котори, назвала секретную фразу и ей без вопросов выдали небольшую сумму наличности со счёта самурайской дочки. Сравнительно небольшую. Двадцать тысяч, чтобы не особо сдерживать себя в тратах, но и не привлекать лишнего внимания.
   Следом, счастливая от возможности хорошенько пожрать за чужой счёт, бандитка пошла к стоянке извозчиков и попросила доставить её к ресторану "Галактика". Возница пояснил, что в этой части города есть только рестораны серебряного сегмента, с поклонами помог леди сесть в повозку и убрал багаж, а затем подстегнул лошадь и, минут пять покатав пассажирку по городу, доставил её к заданному месту. Амха, обвыкаясь и всё больше наслаждаясь своим статусом, вошла в ресторан, с восхищением оглядела кажущиеся ей сказочно шикарными интерьеры и прошла в уборную. Там она, подальше от посторонних глаз, извлекла из чемодана дамскую сумочку, в которую вложила новообретённую наличность и самый обыкновенный, неприметный с виду блокнот, такой, в котором обычно записывают телефонные номера, адреса или напоминания самим себе что нужно будет сделать. Из специального футляра, необходимого, чтобы даже самый лучший сенсор не заметил подвоха, она вынула лист бумаги и, встав у рукомойников с зеркалами, положила этот лист на керамическую плоскость раковины, накрыв его блокнотом так, словно небрежно положила его тут просто так. Теперь десяток минут подождать...
   Она выдержала это время, делая вид что приводит в порядок свой внешний вид, копается в сумочке и чемодане, расчёсывает и укладывает волосы. Начала немного переживать, что входящие и выходящие в туалет посетительницы ресторана что-то заподозрят, но никому не было до неё дела, а когда она подняла блокнот и коснулась бумажного листа, сигнальные схемы на пальцах выдали ощущение холода, сигнализируя что схемы на листах полностью разряжены.
   Отлично!
   Бандитка собрала вещи, вышла из туалета и, присмотрев свободное место в глубине зала, удобно устроилась, задвинув чемодан под столик. Села, вынула блокнот и ещё один лист бумаги, положила их на столик так же как в туалете и с совершенно будничным видом, скрывая дрожь, взяла с подставки на столике один из ярких журналов с меню ресторана. Полистала его, выбрала что приглянулась и подняла руку с выставленным вверх пальцем.
   -- Желаете сделать заказ, госпожа? -- улыбчивая и бойкая официантка тут же подошла, выслушала, записав пожелания клиентки в свой блокнот, поклонилась и, пообещав сейчас же вернуться, ушла собирать набор.
   Ждать в самом деле долго не пришлось и получив целый поднос с заказанной едой, Амха минут тридцать сидела, расслабляясь, любуясь рестораном и набивая брюхо вкуснейшей высококалорийной едой.
   -- Девушка, скажите, как вас зовут? -- поинтересовалась она, подозвав официантку для оплаты счёта и посмотрев на предъявленный чек.
   -- Маюми, уважаемая госпожа.
   -- Маюми-сан, простите, я не знаю, как у вас в ресторане относятся к чаевым? В разных ресторанах ведь по-разному, и я первый раз в "Галактике"...
   -- Не волнуйтесь, политикой компании, чаевые строжайше запрещены. В виду того, что работницы обязаны уделять внимание всем посетителям в равной степени, не оценивая кто сколько может оставить чаевых, и не заставляя посетителей тратить нервы из-за необходимости выставить себя щедрым, или бояться обидеть персонал. Никаких чаевых, оплата исключительно по чеку, госпожа.
   -- Ах, спасибо вам, я уже начала так смущаться! Тогда позвольте сказать вам спасибо и... у вас очень красивая форма! И зал такой чудесный! Очень приятно было к вам зайти. Я обязательно буду заходить к вам, не часто, но каждый раз, как возможность будет.
   Говорила, расплачиваясь по чеку и собирая со стола вещи. Подняв блокнот, убедилась что силовая схема в листе разряжена. Чудесно! Да, она зайдёт сюда ещё раз или два. Армия руинщиков пока ещё не взбешена до такой степени, чтобы пойти штурмом на региональную столицу. Над ними работают, а когда полчища дикарей двинутся к городу пылая жаждой мести и желанием пограбить, старейшина пришлёт весть всем в городе через видения от Золотого Бога. Будет целый час чтобы добраться до заранее обговорённых безопасных мест, а потом по городу пройдёт волна сигнала, и все заряды во внедрённых взрыв-печатях разом сметут здания и людей в десятках, сотнях общественно-популярных мест! Задача - пройтись и разложить побольше таких печатей. В ресторанах, кинотеатрах, торговых центрах. На оживлённых улицах и в квартирах жилых домов.
   Две мощнейшие бомбы для этого ресторана! Чтобы разнесло в хлам всё здание, в самый разгар дня, в момент, когда здесь будет больше всего народа, и эти улыбчивые милые красотки, тоже! Чтобы кровавый фарш из мяса и кишок, вместе с щепками столов, вместе с битой посудой, вышибло из окон и по всей улице разметало!
   Поклонившись на прощание проводившей её официантке, Амха отвернулась, и по губам её на мгновение мелькнула, тут же скрывшись, свирепая, ехидная ухмылка. Вот для чего погибла дурочка Котори. Не для того, чтобы Амха наслаждалась жизнью дочери самурая. Нет. Её, и десятка три других таких же недотёп убили, чтобы вернуть долг за столетия злобы. Утопить! Утопить ненавистный город в огне и крови!
   Упиваясь близостью скорой расплаты, она пошла вдоль улицы, размышляя, куда лучше заглянуть, чтобы чистенькие лучше прочувствовали подарок Золотого Бога. С улыбкой шла и шла, пока не оказалась на перекрёстке двух центральных улиц, где круговая площадь с фонтаном была заполнена столпотворением из десятков повозок и бесчисленного множества куда-то спешащих людей. Здесь! Здесь обязательно надо оставить! Но как сделать это, не привлекая внимания к себе?
   Раздумывая, Амха обошла площадь, приближаясь к большому телеэкрану на большом здании, по которому крутили какую-то рекламу. Нужно сделать вид, что она остановилась потаращиться на экран, положить листок на землю и накрыть чемоданом. Никто же не станет обращать лишнего внимания на дурочку с восточного побережья, впервые в жизни увидевшую такое техническое чудо, как телевизор размером почти что с дом?!
   Амха выбирала место, как вдруг силовая схема на её виске едва ощутимо дрогнула, давая сигнал о том, что из посвящённых она здесь не одна. Лазутчица осторожно огляделась и глаза её радостно расширились при виде знакомого лица.
   -- Сатоми-сан! -- окликнула она свою лучшую подругу, Баси, что стояла на краю улицы и с задумчивым видом что-то подсчитывала, то делая записи, то чиркая в блокноте. Амха подошла к ней, с удовольствием разглядывая уложенные в аккуратную причёску волосы подруги и строгий серый костюм, показывающий всем вокруг, что его владелица - идеальный офисный сотрудник. Культурный, дисциплинированный, готовый полностью сосредоточиться на работе. -- Сатоми-сан, здравствуйте! Вы помните меня?
   Подруга, которой Амха всего пять дней назад помогла раздеть приехавшую из одиннадцатого региона тупоголовую счетоводку, подняла взгляд, глаза её на мгновение расширились, а затем ехидно сощурились и тут же наполнились радостью. Было видно, как она так и хочет сказать:
   "Вау, Амха, нехилое платьице ты себе отхватила! Принцесса! Ты же теперь - принцесса!"
   -- Да, мы точно где-то встречались... -- ответила Баси вместо этого.
   -- На фестивале, полгода назад, мы вместе в конкурсе участвовали. -- напомнила Амха о никогда не происходившем событии и представилась. -- Макигучи Котори! Дочь десятника абордажной команды, с линейного броненосца "Сейрю".
   -- Десятника?! Я бы сказала - минимум лейтенанта!
   -- Ах, ну что вы, Сатоми-сан, мой папа просто настоящий герой, вот меня и устроили в пансион для благородных дам. Форму выдали, и золотые вензеля на документах сделали. Мой папа - просто чудо, и я всё сделаю, чтобы быть таким же чудесным человеком, как он! А вы, Сатоми-сан, давно в этом городе? Устраиваетесь на работу? Какой красивый костюм!
   -- Да-а. -- Баси с женским кокетством покрасовалась. -- Нравиться? Купила у одной из беженок уже тут, в городе. -- она сделала пальцем вращательный жест, изображая наматывающуюся на чью-то шею верёвку, намекая на то, как именно она его купила. -- И теперь работодатели смотрят на меня уже с интересом, с уважением. С работой сейчас очень плохо, но в таком костюме, -- она покрасовалась ещё раз. -- Я обязательно куда-нибудь устроюсь.
   -- Шикарно. -- Амха указала взглядом на стоящую у стены сумку Баси и получила от подруги утвердительное закрытие и открытие глаз. Всё ясно. Листок прицеплен к сумке снизу и бомба формируется в дорожном полотне. -- Слушай, мне сейчас сбегать кое-куда надо, давай минут через пятнадцать встретимся вон у того магазина? -- она указала на дальний край улицы, где виделась яркая вывеска.
   -- Хорошо. -- Баси кивнула, прекрасно понимая, что подруга поняла её идею, сейчас отойдёт в сторонку, прицепит к своему чемодану снизу листок и будет ждать её у магазина. Чтобы, поставив поклажу на землю, мило поболтать десяток минут. А потом можно будет вместе пройтись вдоль улицы и остановиться вон у того магазина, где снова поставить поклажу на землю и ещё десять минут поболтать. Почти равносторонний треугольник получится! И когда заряды жахнут, всех на площади, с трёх сторон, ударными волнами в центр сметёт и друг об друга шарахнет! Груды мяса и фонтаны крови! Чистюли всей империей обгадятся от изумления!
   Понимая мысли друг друга, любуясь и красуясь, восхищаясь тем, какими красотками они стали, Амха и Баси не спешили расходиться, как вдруг вся площадь вздрогнула, когда над ней разнёсся звуковой сигнал.
   -- Внимание! Внимание! Экстренное новостное сообщение!
   -- Что?! Война?! Вторжение?! -- тысячи людей на площади, дружно повернулись к экрану, на котором возникла заставка с объявлением об экстренной новости.
   Встревоженного вида девушка-диктор возникла на экране, а рядом с ней раскрылось видео горящего огромного здания и выбегающих из него людей. Тысячи зрителей с замиранием сердца читали бегущую под видео строку:
   "Сильнейший взрыв и пожар во дворце высшего министерства. Детонация штурмового дзюцу под залом заседаний верховного совета. Катастрофа в момент сбора коалиции молодых лидеров и ожидания назначений нового кабинета министров. Тысячи погибших".
   -- Отскок башки... -- охнула Баси, разинув от изумления рот.
   -- Ага... -- шепнула в ответ Амха. -- Старичьё, чтоб власть не терять, молодёжь свою бомбануло...
   Глаза обеих террористок заблестели от абсолютного счастья - весь высший цвет молодой имперской аристократии, в один момент, умножили на ноль!
   Обе едва находили в себе силы, чтобы не расхохотаться и не пуститься в радостный пляс, а на другом краю города, в приёмном кабинете командира армейской базы, в кресло безвольно рухнул и схватился за голову побледневший до сходства с трупом, лейтенант Арараги Аринори. Вот он - итог императорских обещаний даровать власть героям войны и провести реформу управления. Вот они - глобальные изменения и перерождение империи, за которые поднялись в бой остатки благородных сил. Получите. Хорошо повоевали.
   Оплакивая друзей и соратников, что отправились сражаться за клан на великий совет, лейтенант закрыл лицо ладонями, крепко сжал пальцы и заорал, давая выход бушующей в нём неистовой ярости. Предметы кабинетной мебели вокруг него начали тлеть, задымились и полыхнули, а лейтенант сидел и хрипел от сумасшедшего бешенства в самом центре буйствующего вокруг пожара. Через час... через два... на земле империи воцарится Ад. Взбесятся все регионы, все армейские группировки. Империя посыплется, но именно в этом теперь его единственный шанс, если не победить, то хотя бы устроить тотальный геноцид всем выбесившим его врагам.
   Резко вскочив и опрокинув пылающий стол, лейтенант направился к двери и вышел в коридор, где уже стояли, опасаясь войти в объятый пламенем зал, несколько его людей.
   -- Того дохляка в каменных штанах, которого только что утащили, -- сказал он, глянув на одного из своих лейтенантов. -- Тащи обратно! Посмотрим, на что это чудило в самом деле может быть способно. Всю нашу банду сюда! И помните, что он говорил о шпионах! Рты - не разевать, нигде и ни с кем! Никаких истеричных метаний! Чтобы чучела не попытались даже спрятаться или дать дёру!
  
  
Творение нейросети. [Нейросеть Copilot Designer.]
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"