Хмельницкая Ксения Львовна : другие произведения.

Профессор Ким Лечун

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Из моих 80 лет я в Корее жил только 20-ть. Я иногда спрашиваю себя: кто я? Стал ли я русским? Думаю, что нет. У моего поколения очень сильное чувство национального корня. В детстве мы видели, как наши отцы умирали, защищая гордое имя Независимая Корея. Современные молодые корейцы уже этого не видели, у них совсем другая система жизненных ценностей..."
Ким Лечун (пон - Кенчжу; псевдоним - Рехо)- гл. научный сотр. Института мировой литературы (ИМЛИ) РАН. Доктор филологических наук. Действительный член РАЕН отд. евразийских исследований. Член Союза писателей России. 13 апреля профессору исполнилось 80 лет. Наш корреспондент побывал в гостях у Профессора и взял интервью...
  Дом Профессора заставлен книгами. Они высятся до самого потолка в аккуратно сколоченных полках, ими заставлен балкон. "Выселяют они нас", - улыбается Кашко Валентина Андреевна, хрупкая все еще изумительно красивая женщина - жена Профессора.
  
  - Из моих 80 лет я в Корее жил только 20-ть. Я иногда спрашиваю себя: кто я? Стал ли я русским? Думаю, что нет. У моего поколения очень сильное чувство национального корня. В детстве мы видели, как наши отцы умирали, защищая гордое имя Независимая Корея. Современные молодые корейцы уже этого не видели, у них совсем другая система жизненных ценностей...
  Когда я пишу, я всегда думаю о своих читателях. Русских читателях, потому что пишу на русском языке. И корейских читателях. Сейчас я выбираю только такие темы, которые интересны и корейским и русским читателям, и очень стараюсь, чтобы мои исследования были переведены на корейский язык и напечатаны. Мало осталось жить, надо спешить...
  
  - Как получилось, что вы попали в Россию?
  - Я никогда в жизни не думал, что поеду, что закончу свою жизнь здесь...
  Мой родной город - Хамхын. Это второй город в Северной Корее после Пхеньяна.
  Я учился в привилегированной гимназии. Таких гимназий было всего 5 на всю Корею. Там даже стипендию платили. Корея была тогда очень бедная страна, поэтому стипендия, это была большая редкость. Конкурс в эти гимназии был огромный, и там собирались самые лучшие ученики.
  Все умные, поэтому в 3-4 классе мы начали думать о жизни, об истории. Почему Корея не свободна? Начали даже переписываться друг с другом на такие темы. Ну и один парень попался с письмом жандармерии...
  Я тогда перестал ходить в гимназию. Неинтересно стало. Было видно, что войну Япония проигрывает... Я стал ходить в городскую библиотеку и кинотеатр. Однажды в библиотеке на самом видном месте выставили книги о Советском Союзе. Это в начале 44 года. В разгар Тихоокеанской войны. Я удивился, но я был молодой, я мало думал о политике... Интересно - значит, надо читать. Посмотрел - интересно. Мне очень понравилась национальная политика в Конституции СССР. Равенство людей и наций. Так что я не только прочитал, я законспектировал и нарисовал картинки. И потом всегда хранил эту тетрадь на дне чемодана.
  Но время было военное. Однажды был обыск и мою тетрадь нашли. Так я попал в жандармерию... Просто из-за любопытства - я не был таким уж коммунистом... Нас тогда семерых арестовали. Мы были совсем юные, но нас не отпустили, и мы оказались в ханмынской тюрьме.
  Но наступил август 45 года.
  Корея освобождена. Тихоокеанская война закончена. И мы, заключенные и не имевшие права поступать в какое-либо учебное заведение, мы вновь стали свободными гражданами - уже корейскими, не японскими.
  Я стал председателем Союза Демократической Молодежи в той большой гимназии. Я не знал как вести собрание. Но - надо вести и я вел (смеется). Мне нравилось.
  А в октябре 46 года меня спросили: не хочешь поехать в Советский Союз учиться? В Корее в таком деле надо в первую очередь посоветоваться с родителями, а потом уже отвечать. Но я сказал сразу: да! Потому что я много знал уже об этой стране...
  
  Мой старший брат Рехо, в память о котором я ношу псевдоним, был большой книголюб. Его маленькая библиотечка была библиотекой всемирной литературы. Там я прочел "Первую Любовь" Тургенева... Мне много непонятно было в русских обычаях в этой повести... Прочел Толстого... "Кавказский пленник", например... Такие произведения на Востоке очень любят. В которых есть сердце и слезы...
  
  Меня спросили: где бы ты хотел учиться? Я сказал: в Казани. - Почему в Казани? - Там учились Ленин и Толстой. - А в каком институте? - В Казанском университете на юридическом факультете.
  Такой возраст - семнадцать лет. Хотелось посвятить жизнь спасению бедных людей... Но на юридический факультет попали люди гораздо более старшие, с опытом общественным работы... Вы ведь знаете, Корея 36 лет находилась под протекторатом Японии... 36 лет у нас не было своей государственности, и управлять государством не умел никто... Потому и договорились отправить 300 человек в Советский Союз учиться. И среди нас были не только молодые люди. Я был самый молодой из всех...
  Меня отправили в Томск, на литературный факультет. Сказали: раз тебе Толстой нравится, да и сам ты пишешь...
  
  - Какой вы представляли Россию?
  Мы все знали, что Советский Союз это родина угнетенных.
  Такой эпизод. Мы, все 300 человек, ехали специальным поездом от Пхеньяна до границы... Потом на границе был недельный карантин. Делать совершенно нечего, и мы начали фантазировать. У всех нас были часы. И еще - кожаные чемоданы. И вот мы рассуждали: куда мы едем? Едем в коммунистическую страну. Зачем там индивидуальные часы? Там, говорят, на каждой улице есть большие часы. Их достаточно.
  И многие тогда отослали свои часы назад.
  
  Сейчас часто говорят: как вы были наивны! Я не согласен. Мы не были наивны. Мы были восторженны. Это разные вещи.
  Потом вновь поезд. Нам дают сухари. (смеется) Мы решили, что это какой-то обычай, потому что есть их невозможно. Особенно у кого зубы плохие... Но второй, третий день - нам дают сухари. Тогда мы поняли - надо это кушать.
  Наконец мы прибыли в Томск. Поехали в общежитие, а чемоданы, нам сказали, потом представитель комсомола соберет и привезет на машине. Привез, но одного чемодана не было. Ну, мы решили, завтра этот чемодан придет. Если не завтра - послезавтра обязательно. Но прошло послезавтра и еще послезавтра - нет чемодана. Пошли к коменданту сказали. Он засмеялся, какие-то слова русские сказал... Только через две недели мы поняли, что чемодан украли. Тому человеку мы из своих вещей чемодан собрали - надо же ему как-то жить... Но это нас так потрясло... Мы устроили собрание, где обсуждали только один вопрос: как понять такое явление в социалистической стране СССР? И мы пришли к выводу: социализм еще не коммунизм. В социалистической стране еще могут быть такие недостатки, как воровство. Это обстоятельство надо понять. И мы успокоились (смеется).
  - А как дальше ваше представление о России развивалось?
  - Мы все хорошо думали о России. Не помню, чтобы среди нас был человек, который, как сейчас говорят, остался недовольный... Я таких не видел...
  Конечно, мы все идеализировали. Я к тому же учился в литературном. Жил в мире русской литературы... Могучей литературы 19 века. И я был счастлив. В Томске мы с женой познакомились. Она тоже в университете училась...
  
  Но в Томске холодно. Одна девушка заболела и умерла там.
  Это была дочь председателя корейского профсоюза. Тогда это была большая должность. Поэтому из Пхеньяна и из Москвы шли телеграмма за телеграммой. Что девушка простудилась в холодном Томске, и надо перевести корейцев в теплые края. Так я попал в университет в Ростове-на-Дону.
  Сейчас я думаю, что у той девушки был рак желудка. Просто тогда это держали в секрете. Ее спасти невозможно было.
  Там мы похоронили ее, и мое заветное желание поехать в Томск, найти ее могилу, немного привести в порядок, посадить цветы... И потом друзьям сказать, что эта могила еще живет и под присмотром... Это важно для восточных людей, что за могилой ухаживают...
  - А как звали ту девушку? Может быть кто-нибудь из наших читателей бывает в Томске и мог бы поискать ее могилу?
  - Имя девушки.... Это так давно было... Наверное, в 1947 году. Ее фамилия Цой, а вот имя не помню...
  - А кладбище там одно было?
  - Да.
  
  Томские люди суровые. Там получить пятерку очень трудно - надо много работать. А в южном городе Ростове все легкомысленно. Все девушки красят губы и так идут на работу... Мне там понравилась акация, которая ранней весной так цветет и пахнет... Очень хорошие цветы...
  - А ваша жена?
  Она тоже за мной уехала... Как декабристы (смеется). С тех пор мы живем вместе... Уже более уже полвека...
  Валентина Андреевна: тогда был закон, запрещающий брак между иностранцами. Так что мы были не расписаны, и когда Лечун уезжал в Корею мы не знали, сможем ли еще увидеться. Правда, он все эти годы писал мне и даже добился, что меня вызвали в Корею. Я долго собирала документы, а когда все собрала, пришла телеграмма: подожди с отъездом!
  - Вы приехали сами? Как это получилось?
  - Три года я работал в Пхеньянском институте иностранных языков. А в 55 году я меня направили в Московский университет в аспирантуру, по специальности русской литературе 20-го века. Я работал под руководством прекрасного профессора Михайловского Бориса Васильевича...
  В 56 году было знаменитое выступление Хрущева о культе личности. Мы были молодые, кровь бурлила, мы думали о справедливости... Думали, что Хрущев говорит очень верно, и что это явление есть не только в Советском Союзе. И нужно преодолеть этот недуг. Так думало большинство, но многие вслух не говорили, а я говорил. А кто говорил - уже не мог вернуться назад. Так я остался.
  - Мне говорили, что остались вы еще потому, что вас очаровали русские девушки...
  - Это правда.
  Я говорил, что в 44 году, когда уже смысла не было ходить в гимназию, я посещал корейский кинотеатр. До сих пор помню один французский фильм... Там были девушки. Совершенные блондинки. Золотые волосы. Я тогда подумал, что это нечеловеческие существа. Не может быть таких волос. Но было красиво... И запомнились... А когда я приехал в Сибирь, в Томск - оказалось, есть живые девушки с золотыми волосами. Я тогда просто за ними ходил. В библиотеке тоже старался рядом с ними быть. Моя жена тогда тоже была блондинка...
  Почему сейчас так много говорят о неблаговидных поступках русских женщин? Что детей бросают, заграницу ездят для наживы... В наше время такого не могли думать... Я всегда очень уважал русских женщин.
  
  Что вы считаете наиболее значимым из ваших работ, открытий?..
  Думаю, во-первых, это статья "Диалог Культур: Лев Толстой и Лао Цзы".
  Толстой после идейного перелома много раз говорил о древне-китайской философии, подчеркивая ее влияние на его жизнь. Однажды он даже сказал, что философия Лао Цзы - самая глубокая философия из тех, которые он читал.
  У Лао Цзы есть учение о неделании. Беды человечества вовсе не от того, что мы ничего не делаем, а от того, что мы делаем слишком много. Подобную философию можно увидеть в народных рассказах Толстого, в "Войне и Мире". Например, в образе Кутузова. За эту "азиатщину" на Толстого нападали и его современники и большевики, начиная с Ленина.
  А мы, родившиеся на Востоке, сами находящиеся под большим влиянием китайской философии, мы ни одной строки не писали о лаоцзыйском элементе в творчестве Толстого. Хотя о Толстом в той же Японии писали очень много. Больше чем там о нем писали только в самой России.
  Подобные работы, мне кажется, необходимы сейчас, когда все говорят о синтезе культур Запада и Востока. Синтез это ведь не простое механическое объединения 2-х миров. Это попытка понять и принять лучшее в культуре и философии. В результате такого синтеза культура развивается и рождается новое качество мировой литературы.
  
  Вы когда-нибудь работали в архивах? Это незабываемое впечатление... Когда открыли архив Российской Империи, дипломатический архив, я стал туда ездить. Конечно, все новое, все интересное. Однажды я взял документ... Там была вековая пыль... Никто не открывал его целое столетие... Там было написано: "Свидетельское показание русского дворянина Афанасия Ивановича Середина-Сабатина, бывшего в ночь на 25-26 октября 1895 года во дворце Кёнбоккун недалеко от спальни Королевы Мин"... И резолюция: "Сейчас на первом плане японский вопрос. Ни в коем случае не обострять отношения с Японией".
  После убийства Королевы японцы начали охоту за теми, кто знал, что это они убили. Сабатин, служивший при корейском дворе, вынужден был уехать в Китай и там он написал докладную... Но это ценнейшее свидетельство, за которым охотились историки Америки, Японии, Кореи и Китая - просто осталось на полке...
  Я не очень афишировал это открытие. Что тут афишировать? - Королеву убили!
  Но сейчас нашлись люди, которые говорят, будто они нашли этот архивный материал... Но это ведь это все настолько очевидно...
  
  - Расскажите о ваших творческих планах...
  - Сейчас меня больше всего привлекает корейская тематика.
  Многие европейцы думают, что Корея, находясь между Японией и Китаем, не сохранила самобытную культуру. Это великое заблуждение.
  20-30-е годы ХХ века родили целую плеяду удивительно чистых, талантливых людей, вроде Ким Соволя. Я убежден, что 20-30-е годы это корейский Серебряный Век...
  Я долго писал о японской литературе. Вот тут мои книги.
  Профессор оборачивается к тянущимся вдоль стены за его спиной книжным полкам.
  Я много сделал для ознакомления русских читателей с японской культурой. Японцы это знают и часто приглашают меня в Японию...
  Но сейчас я считаю своим человеческим долгом писать о Корее.
  
  Большинство работ о корейской литературе обще ознакомительные. Но ведь самое важное в изучение литературы - через творчество настоящих писателей, таких как, например, Ким Соволь, понять, что такое душа народа; что такое вообще - кореец; есть ли у корейцев культура?..
  Корейский академик Чо Дониль, автор 6-ти томной истории корейской литературы с древнейшей до наших дней...
  Профессор вновь поворачивается к книгам.
  ...предлагает вместе написать учебное пособие "История новой и новейшей корейской литературы" и составить хрестоматию для русских вузов. Я вначале не реагировал. Это громадный труд... Но недавно я читал спецкурс "Лирика Ким Соволя" в ИСАА, на корейском отделении. И я понял - у студентов нет пособий. По классической литературе есть 2-3 книги, а по новой и новейшей - нет ничего. Так что я, пожалуй, соглашусь. С такой надеждой на будущее я живу.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"