А дальше все было как в сказке. Ага, в кошмаре. Бледное, решительное лицо Виктора, голубоватому оттенку которого обзавидуются трупы, зеленоватое мое и кислая до колик морда ректора с печатью вселенской скорби в презрительно сморщенном шнобеле. Да, еще койка, рассчитанная как максимум на одного. Не, мы то с Дарено при своей тщедушной комплекции, пожалуй, как-нибудь уместились бы, если крыльями зазря не махать и копыта по спальному месту как попало не раскидывать. А вот муж мой пока и один то лежал, умудрялся одним плечом в стену упираться, другим с края свешиваться, что уж тут о дополнительном балласте беспокоится. Таким образом, насущный вопрос размещения внезапно встал ребром. Тем более, что ничто другое у моих мужчин вставать даже и не думало. А жаль! Потому как, при посильном участии тестостерона, адреналина и эндорфинов, вопрос размещения не появился бы на горизонте вовсе. То есть, следуя заветам великих алконафтов, где упали, там и ладно.
Еще и Вик добавил пару радостных нот в и без того тяжелый случай, предложив себя вырубить и привести в сознание, когда все уже закончится. От одной мысли насиловать бесчувственное бревно, ректор впал в ярость. Орал что-то насчет того, что в гробу он видел в белых тапках всех латентных гомиков и скромных извращенцев, но в его планы изнасилование не входило еще на ближайшие пару тысяч лет. А потом под предлогом помыться заперся в душе при палате и наотрез отказывался оттуда выходить, ссылаясь на непрезентабельный вид. Оно, конечно, верно. Кто же захочет целовать, если вид непрезентабельный. Но я не понял, при чем тут душ?
Короче, метался я между койко-местом вампира и ванной комнатой и пытался урегулировать конфликт. Наобещал обоим с три короба, лишь бы успеть произвести стыковку до того, как у Вика какой-нибудь жизненно необходимый модуль отвалится.
К моменту, когда его ушастое высочество соизволило покинуть керамические апартаменты, я уже успел смотаться по соседним палатам, стащить оттуда пару матрасов и одеял, все это расстелить на полу, скатить отчаянно сопротивляющегося вампира на импровизированное ложе, и присосаться к Вику клещом, для пущей надежности придавив сверху и отвлекая от боевых действий усиленным трением в паховой области. Судя по всему, мы с супругом так увлеклись, что про ректора забыли напрочь.
А Камиль молодец. Я боялся, развопится, почему без него начали, но Дарено как-то быстро сориентировался. Полотенце с бедер скинул, нагнулся, меня по попе шлепнул, чтоб отползал, пока умудренные жизненным опытом эльфы будут ритуал завершать. Я не сопротивлялся, отполз сразу же. Устроился с краешку матрасов и принялся наблюдать.
У Виктора первая реакция на ректора была отпихнуть ушастого к чертовой матери. Когда над ним Камиль склонился, то Вик уперся ему двумя руками в грудь. Но Дарено даже на миллиметр не сдвинулся. Наоборот, лег на вампира сверху, придавливая нижнюю часть туловища к полу, и на вытянутых руках над Виком завис. Трехцветные глаза потемнели, замерцали. У меня от такого зрелища мурашки по коже табунами побежали. С каждой секундой руки вампира слабели, мышцы расслаблялись, зрачки расширялись. Дыхание стало рваным. Резкий вдох и медленный, тягучий выдох. Камиэль плавно отнял от пола правую руку и тыльной стороной ладони слегка пробежался по лицу Виктора. Вампир от прикосновения вздрогнул, а потом вдруг подался навстречу этой руке. Дальше все с такой скоростью бешенной закрутилось, что я едва успевал следить за происходящим.
Камиэль резко согнул в локте еще удерживающую некую дистанцию между их лицами левую руку, и кончиком языка лизнул нижнюю губу вампира. Не встречая сопротивления, прочертил линию рта от одного уголка к другому. Руки Виктора взлетели на спину любовника, заплясали кончиками пальцев по мраморной коже, опускаясь все ниже. Поцелуй углубился. Бедра начали сталкиваться в рваном, еще не отлаженном ритме, трение между телами усиливалось, а руки скользили, сталкивались. Переплетались на миг пальцы, чтобы затем снова изучать, познавать, чувствовать биение сердец под кожей, ощущать наэлектризованные волоски или гладкость лишенных волос участков. Со стороны это смотрелось невероятно красиво. Волосы Виктора черным шелком разметались по одеялам, в то время как влажные платиновые облепили бледную спину Камиля. Одинаково белая кожа словно изнутри светилась и только тени вели свой бешеный хоровод, переплетаясь причудливыми узорами, создавая непревзойденный контраст тьмы и света.
В какой-то момент длинные, сильные ноги Виктора раздвинулись в приглашающем жесте. Камиэль на миг оторвался от лица вампира, пристально вглядываясь в решительные глаза, радужка которых совсем потерялась в черноте зрачка. Секундное колебание, настойчивый взгляд и ресницы Виктора опустились, слегка подрагивая. В то же мгновение Камиэль издал тихий стон, устраиваясь между ног вампира. Прошептал чуть слышно заклинание и резко толкнулся вперед, не в силах сдержать внезапный порыв обладать. Ответный стон Виктора, судорожно стиснутые в кулаки руки, непроизвольное движение прочь от боли. А потом эльф принялся жадно извиняться, сцеловывая с лица вампира капельки пота. Этот момент я запомню навсегда. Именно сейчас грани боли и наслаждения размылись, переплелись друг с другом так тесно, что и не понять, чего больше. Одно единственное движение, которое поставило жирную точку в многолетней ненависти и положило начало чему-то совсем новому. И это новое вот-вот начнется, когда доверительно расслабятся мышцы, когда тугой комок страха рассеется внутри взаимного наслаждения.
Больше смотреть я просто не смог. Вздрогнул всем телом и как-то совсем неожиданно кончил, не прикоснувшись к себе ни разу только от того, что видел перед собой. Гортанный стон сорвался с губ, разрывая звенящую тишину.
И тут у моих мужчин словно все тормоза разом послетали. Виктор яростно подался навстречу Камилю, хищным жестом вцепился в спину ректора пальцами, притягивая его еще ближе. Эльф чертыхнулся сквозь зубы и так вдавил Вика в пол, что, будь я в состоянии пугаться, то боялся бы сейчас за кости вампира. Только спустя еще несколько минут движения приобрели синхронность, чтобы затем снова сорваться в галоп. Когда я успел опять возбудиться? А, к черту! Только, кажется, меня сейчас снова накроет...
И тихое шипение ректора, и горловой рык вампира в конце, и хриплое дыхание - все это я слышал уже словно из другой галактики. Мозг фиксировал звуки, но тело отказывалось хоть как-то реагировать. Завалившись на бок, мутными глазами смотрел, как застывают в тесном переплетении два белых тела, как смешиваются подсохшие платиновые прядки волос с чернильными волнами, как жарко шепчет Камиль на ухо Виктору слова какого-то заклинания и как вздрагивает вампир после их произнесения, а по лицу расплывается улыбка.
Вообще, как ни странно, именно сейчас Виктор показался мне таким счастливым, каким я его никогда до этого не видел. Словно сняли с души огромный груз, что придавливал к земле неподъемной глыбой. Что бы это ни было, но сейчас оно отпустило моего супруга, подарив ему покой и свободу. И я буду не я, если не докопаюсь, что же все-таки произошло между ними, что так сильно отравляло обоим жизнь. Нет, не из праздного любопытства! Просто сдается мне, что прошлое сейчас отпустило только Вика. И пусть я не влюблен в Дарено, но как-то вдруг резко захотелось хоть раз в жизни увидеть на его лице то же выражение счастья, что и у моего мужа.
Будьте уверенны, я смогу! Костьми лягу, а сделаю из мумии своей полноценного члена общества. Вот только посплю немного...