Аннотация: Один день из жизни семьи в далеком будущем, которой посчастливилось выиграть экзотическую поездку
ВЫИГРЫШ
Яркая изумрудная бабочка нерешительно кружилась над усеянной цветами поляной, словно не зная, какой цветок предпочесть. Наконец ее внимание привлек большой пышный цветок с длинными, узкими, ярко-красными лепестками и бархатной желтой чашечкой. Трепеща крыльями, бабочка торопливо села в самую середину цветка, слегка покачнув его, сделала еще несколько взмахов нарядными крыльями и успокоилась.
И тут-то Сим, незаметно подкравшись, ловко поймал бабочку в кулак.
-- Тина! Тина! - заорал он во все горло, -- иди сюда! Смотри, что я поймал!
Тина, неподалеку собиравшая сладкие ягоды какого-то растения, крупные и сочные, нехотя подошла на зов брата.
--
Ну, что там? Покажи!
--
Вот, -- протянул ей разжатую ладонь Сим, -- смотри!
--
Фу, что это?
На грязной и потной ладони была уже не бабочка, а какое-то мокрое, неопределенного цвета пятно. И только уцелевший кусочек крыла сохранил свой чистый изумрудный цвет.
- Это была бабочка, - сказал Сим, удивленно разглядывая ладонь. - Нам рассказывали про них в школе, и я сразу ее узнал.
И он принялся яростно вытирать руку о штаны.
- Брось это, пойдем лучше со мной, - предложила Тина, - посмотри, сколько там ягод!
Но ее неугомонный брат уже нашел себе новое занятие. Пыхтя и краснея от натуги, он пытался обломать молодое гибкое деревце, пригибая его к земле.
--
Сим, что ты делаешь? - спросила его сестра, недоумевая.
--
Ты что, не видишь? - пропыхтел Сим, животом продолжая налегать на деревце. -- Хочу его сломать!
--
Но зачем?
- Как зачем? Привезу его домой, буду всем показывать. Помнишь, у Тироли как-то была ветка, и он поменял ее на большой сборник компьютерных игр! А я привезу целое дерево! Все знакомые просто лопнут от зависти, ведь деревья у нас дома
- большая редкость. Ну, чего смотришь, помоги лучше!
- Ну вот еще! -- пожала плечами Тина и отправилась к своим ягодам.
Сим, наконец, согнул деревце, но оно не переломилось, а только треснула молодая кора. Тогда он стал гнуть его в другую сторону, но деревце опять не пожелало переломиться. Рассердившись, Сим стал крутить дерево во все стороны, но так ничего и не добился. В конце концов, с досадой пнув ногой измочаленный ствол, он бросил его и отошел в сторону.
И почти тут же угодил в муравейник. Он заметил это не сразу, а только когда его укусил в шею первый муравей.
- Ай! - вскрикнул он от неожиданности - Кусается!
И, отскочив в сторону, принялся стряхивать с себя больших рассерженных муравьев. Потом, подобрав с земли прошлогоднюю засохшую ветку, стал с интересом расковыривать муравьиную кучу.
А Тина все собирала и собирала свои ягоды, переползая с места на место, пока, наконец, уже не в силах была больше есть, но и остановиться не было никакой возможности - вокруг было столько ягод! Жалко только, что все это нельзя взять с собой.
- Тина! Сим! Дети, где вы?
На поляну вышла невысокая, болезненно бледная женщина, весь наряд которой состоял из одного черного комбинезона, да еще на шее, на простой металлической цепочке висел большой красный камень в форме шестигранника. Так же просто были одеты и дети, только у Сима комбинезон был красного, а у Тины
- желтого цвета.
- Мама! Мама! А я видел бабочку, она была такая красивая! А еще я видел муравейник, и там много-много муравьев, совсем как город! -- захлебываясь от восторга, торопливо рассказывал Сим.
- А зато я съела много вкусных ягод! -- перебила его сестра, не желая отставать. - Их там столько...
Слушая их болтовню, женщина неуверенно улыбнулась:
- Не кричите так, дети, здесь действительно хорошо. Я рада, что вам тут понравилось. Но вы ушли слишком далеко. Пойдем те, я приготовила еду.
И она повела их через густые заросли туда, где между деревьями поблескивало озеро. Там, на берегу, осталась их машина.
--
Не буду! Опять каша! - капризно нахмурился Сим, увидев, что находится на скатерти из пластика, расстеленной прямо на земле. -- Не хочу!
--
Ну, Сим, будь хорошим, - уговаривала его мать, - поешь хоть немножко.
--
Не буду!
--
Ну, хоть молока попей.
- Ладно, но только одно молоко! И они принялись за нехитрую еду.
--
А где же папа? - спросила Тина, отбросив в кусты пустую пластиковую тарелку из-под каши и взяв молоко.
--
Он скоро придет. Да вот он, идет уже. Смотрите.
И действительно, от озера к ним поднимался высокий светловолосый мужчина с очень бледным лицом. В руке он нес объемистый пластиковый пакет.
Тина и Сим бросились ему навстречу.
--
Ой, что это? Пап, что это ты принес?
--
Это рыба, дети, она живет в воде, а за то, что она вкусная, мы ее сейчас съедим.
--
А мы проходили в школе, - с важным видом заявил Сим, - что раньше и у нас тоже было много рыбы, а теперь нет ни одной. Папа, почему?
--
Эта долгая история, малыш, - сказал мужчина, бросив на землю пластиковый пакет с несколькими рыбинами, - и я ее тебе когда-нибудь расскажу, в другой раз.
--
Пап, а как ты их поймал, ведь они живут в воде?
--
Да очень просто - руками.
И, видя, что его никто не понял, объяснил:
- Наверно, здесь был недавно ливень, и озеро вышло из бе регов. А когда вышло солнце и все подсохло, то на берегу ока зались небольшие лужицы, отрезанные от озера сушей. А в этих лужицах осталась рыба. И ее можно ловить прямо голыми рука ми, они чуть ли не сами напрашиваются.
Тем временем Сим, с опаской вытряхнув рыб из пакета, тут же закричал:
- Идите все сюда! Смотрите, как красиво!
И, действительно, было на что посмотреть. Солнечные лучи
отражались от еще влажной чешуи, и она ярко горела всеми
цветами радуги. Но очень скоро чешуя подсохла и все исчезло.
, - А не опасно ли есть эту рыбу, - обеспокоенно спросила
женщина. - Вдруг она ядовита?
--
Не беспокойся, дорогая, если бы тут было что-то, представляющее опасность, нас предупредили бы еще на Земле.
--
Пап, а как же мы будем есть эту рыбу? - поинтересовался Сим. - Она ведь сырая, а у нас нет с собой кухонного робота?
--
А вы насобирайте побольше сухих веток, и я покажу вам, как готовили еду древние люди. Ну, кто быстрее!
И дети с радостными воплями наперегонки бросились в лес. Веток все равно оказалось мало.
- Так-так, ну-ка, отойдите подальше, - распорядился мужчи на, снимая с пояса тяжелый бластер. -- Сейчас я срежу вон то дерево...
И быстрым движением луча наискось в метре от земли срезал ствол старого раскидистого дерева. Дерево сначала какое-то время стояло, как и раньше, потом покачнулось, и, словно нехотя, медленно, цепляясь за ветви соседних деревьев, с глухим гулом рухнуло на землю.
- Хорошо, -- весело сказал мужчина, - а теперь я срежу ветви, и дров нам хватит. А потом попробуем развести огонь. Мне, правда, много объясняли, как это делается, но я видел костер только в кино.
Дров действительно получилось много, а вот с костром пришлось изрядно повозиться. Огонь упрямо не желал загораться. Но зато потом сидеть у большого костра оказалось ужасно весело, огонь трещал и гудел, жадно пожирая все новые и новые ветви, и вместе с густыми клубами дыма к начинающему темнеть небу взлетали целые облака искр.
Рыбу поджарили на прутиках над огнем, и скоро все было готово...
--
Ай, что это такое! -- пожаловался Сим. - Я чем-то уколол себе язык!
--
Осторожней, Сим, это кости, - предупредил его отец, - их надо просто выбрасывать.
--
Кости? -- удивился Сим. -- А зачем они здесь?
--
Вот смешной! - сказала Тина. - Это же не синтетическая рыба, и у нее должны быть кости!
--
Не нравится мне это! - решительно заявил Сим. -- Какая-то подгоревшая получилась, да еще эти кости в придачу! Уж лучше я буду есть простую синтетическую пищу, пусть даже кашу из хлореллы!
--
Вы только посмотрите на него, -- рассмеялся отец, -- ему не правится.
А у нас дома за каждую такую рыбину можно было бы купить машину. Настоящая рыба значительно вкуснее синтетической. Может быть, все зависит от способа приготовления. Я слышал, что это имеет большое значение.
--
А мне понравилось, - сказала Тина, беря новый кусок, -- очень вкусно.
--
Значит, рыба у тебя другая, -- решил отец, -- вот в этом все дело. Они ведь бывают разных видов.
Когда с рыбой было покончено, все остались сидеть у костра. Изредка кто-нибудь подбрасывал в огонь ветку, и тогда к темному вечернему небу взлетал сноп стремительных золотых искр. Скоро стало совсем темно, а они так и сидели молча, щурясь на огонь, ни о чем не думая, просто так. Может быть, впервые в жизни они почувствовали себя по настоящему счастливыми. Казалось, этому уютному счастью не будет конца...
Костер уже почти весь прогорел, когда тишину вдруг разорвал резкий вой сирены. Еще не успел он затихнуть, как отец был уже на ногах.
--
К машине, быстро! Держитесь за руки, чтобы не потеряться в темноте. К пятому сигналу мы должны быть уже в машине. Сигнал повторяют через каждые десять секунд.
--
Папа, я не хочу отсюда уезжать, - захныкал Сим. - Останемся здесь!
--
Нельзя, Симчик, нельзя, пойдем, - попыталась его успокоить мать.
--
Я тоже не хочу уезжать, - заплакала и Тина, - опять в этот противный город, опять все время сидеть дома, ходить в маске! Не хочу уезжать!
--
Надо. Мы не можем остаться. Идем.
--
Нет, не хотим!
--
Уи-и-ик! - снова раздался требовательный вопль, -- уи-и-ик!
--
Тихо! - крикнул отец. - К машине, живо!
--
Не хотим уезжать, не хотим-им!
- Тогда мы уезжаем без вас! Испуганные дети сразу притихли.
- Пойдемте, папа правильно говорит, - сама едва сдерживая слезы, сказала женщина. - Я тоже хотела бы остаться, но нельзя. Пойдемте.
Дети, размазывая слезы, позволили увести себя к машине, часто оглядываясь на уже как бы обжитую поляну, на уютно тлеющий костер, на озеро, по гладкой поверхности которого луна проложила серебряную блестящую дорожку.
После четвертого сигнала все были уже в машине, подавленные и притихшие.
- Застегните комбинезоны, - распорядился отец, - проверьте баллоны с кислородом.
Сим что-то недовольно буркнул.
- А теперь надевайте маски. Надевайте, кому говорю! Иначе просто задохнетесь.
Все поспешно натянули на лица прозрачные маски, соединенные трубками с кислородными баллонами на спине.
- Осталось десять секунд, - посмотрев на часы, сказал отец. -- Приготовились?
И на стене кабины вдруг сам собой зажегся экран, по которому побежали красные зловещие цифры: 10... 9... 8... 7... 6... 5... 4... 3... 2... 1...
И тут все исчезло.
Ничего не было, - ни света, ни тьмы, ни верха, ни низа, ни право, ни лево, -- ничего!
И нельзя было сказать, сколько это продолжалось - может быть, доли секунды, а, может быть, и целые столетия. Как можно определить время там, где ничего нет?
И вдруг все кончилось. Осталось только легкое головокружение и тошнота, как бывает, если посмотреть вниз с большой высоты.
Открыв глаза, они увидели на экране красную надпись: "Переброска завершена. Земля, 2412 год, 4 августа, вторник".
- Приехали, - сказал отец, слегка приоткрывая дверь и сразу же закашлявшись от ворвавшегося в щель теплого едкого серого тумана. - Черт, забыл включить подачу кислорода... Выходите.
И они нехотя, по одному, вышли из кабины в этот негостеприимный туман.
--
Ну вот, - прохныкал Сим, - солнца как всегда нет, и туман...
--
Смотрите, - невесело заметила мать, - высадили прямо у нашего дома.
--
Как и было обещано по условиям выигрыша, - отозвался отец. - Старт из института пространства, и после всего - доставка прямо к дому. Все правильно. Наверно, у входа нас поджидает целая куча корреспондентов. Они всегда встречают тех, кто вернулся оттуда...
Вдруг туман колыхнулся, и в спину им ударил порыв горячего ветра.
Они обернулись.
- Машина исчезла, - сказала задумчиво Тина, - словно и не было ничего...
Действительно, машины больше не было.
Вдруг Тина, что-то вспомнив, вытащила из кармана горсть семян. Они поблекли и не казались уже такими волшебными и красивыми, как там, на залитой солнечным светом поляне. Но от них все еще исходило какое-то доброе, живое тепло, и она, передумав выбрасывать их, бережно спрятала обратно в карман. Одно семечко упало на землю, но Тина не заметила этого, и ветер подхватил его и спрятал куда-то в щель между бетонными плитами дороги, набросав сверху всякого мусора.
--
Хорошо, что останутся хотя бы записи, -- сказала женщина, снимая с шеи цепочку с большим плоским рубином в форме шестигранника и бережно пряча его в карман. - Я все записала на этом кристалле. Будет что вспомнить...
--
Пап, а пап, когда мы снова поедем туда? -- голос Сима через маску звучал как-то слишком грустно.
--
Не знаю, может быть, скоро, - стараясь, чтобы голос его не выдал, ответил отец. - Скоро.
Ведь он не мог объяснить своему шестилетнему малышу, что им сказочно повезло, что из нескольких миллионов лотерейных билетов именно на их выпал главный выигрыш -- поездка на экологически чистую планету. На такую планету, какой когда-то, много лет назад, была и Земля... Ровно двадцать четыре часа они провели на планете Иос, где можно ходить под открытым небом без масок, дышать не через кислородные баллоны, а просто воздухом, где не нужны скафандры, защищающие от кислотных дождей и ядовитого смога... Двадцать четыре часа без всего того, что сделало жизнь человека на земле невозможной. Отравленные океаны... Ядовитый туман над планетой... Израсходованные запасы недр... Погибшие леса и животные... И непроницаемые, многослойные двери человеческих жилищ...
Никогда больше они не попадут на ту далекую зеленую планету. Ведь чтобы перебросить человека через миллиарды километров, разделяющих в космосе Землю и ту цветущую планету по имени Иос, требуется столько энергии, сколько тратит большой город за несколько лет... А энергии всегда не хватает, и поэтому стоит она очень дорого. Но как объяснить все это ребенку? И как объяснить причину, по которой все это случилось? Наверно, ему никогда не избавиться от чувства вины перед своими детьми. Потому, что у них никогда больше не будет такого выигрыша.
Никогда.
Но сказал он другое:
- Может быть, очень скоро... Когда-нибудь... И поплотнее прижал к лицу маску.