Аннотация: Это "сказка для взрослых". Читайте подряд, тут важно создаваемое настроение. Этот рассказ был опубликован в журнале Союза Писателей "Литературный Азербайджан" в N11 за 2017 год.
Вечная игра
Здание театра он увидел издали. Величественное и необыкновенно красивое своей изысканной архитектурой, оно стояло посреди полной пустоты. Но это не вызвало удивления, ведь пустота была везде и всегда. От предвкушения скорой встречи со сценой Артисту хотелось прыгать и кувыркаться. Но костюм был тесноват, да и о приличиях надо было помнить. Пустота, конечно, это пустота, но ведь она не была пустой по-настоящему...
Свою роль он помнил наизусть. Долгие месяцы ушли у него на то, чтобы все тщательно запомнить. Спектакль в театре шел непрерывно, и каждый актер должен был появиться на сцене в строго отведенное время, не раньше и не позже. Понятия "репетиция" не существовало, Режиссер его категорически не признавал. "Спектакль", - говорил он, - "ценен только тогда, когда все актеры играют как в первый раз. А репетиция, да еще и с повторами, - это уже не спектакль, а халтура".
Не все актеры были одинаково талантливы, не все одинаково трудолюбивы. Были и такие, которые вместо зубрежки роли большую часть времени проводили в кафе, болтая о всякой ерунде и лениво потягивая из трубочки фирменный напиток шеф-повара. Вкусный, что и говорить, но ведь роль надо учить тщательно, иначе потом будет стыдно и неприятно...
Роль у нашего Артиста была большой и сложной. Хотя в сценарии спектакля были детально описаны все интерьеры помещений, все реплики других актеров и все действия самого Артиста, он все равно слегка волновался - справится ли? Не перепутает ли чего?
Был один момент, который смущал Артиста сильнее всего. Сценарий был написан на его родном языке, а вот спектакль шел на чужом. И осваивать этот чужой язык Артисту придется прямо по ходу пьесы. Разумеется, это происходило с каждым актером в данном театре, и пьеса была написана так, что учитывала необходимое время на обучение языку и создавала для этого возможности. Обо всем этом Режиссер предупредил его заранее. Но все же ему предстояло не просто играть сложную роль без репетиций, но еще и мысленно переводить все свои слова на новый язык...
Все актеры любили своего Режиссера. Он был бесконечно добр, хотя и строг временами, он умел пошутить в нужный момент, разрядив накалившуюся обстановку. Вне спектакля актеры жили мирно, интриг в театре не было. Какой смысл? Им не приходилось выбирать ни пьесы, где нужно участвовать, ни свои роли. Режиссер вызывал их в свой кабинет, поздравлял с утверждением на очередную роль в одном из театров (да, у него было много театров - и как он все успевал?), давал сценарий, говорил срок начала реальной работы. И все!
Тонкость была еще в том, что каждый актер получал не весь сценарий спектакля (он бы не осилил такой объем все равно). Ему давали только тот фрагмент, где он непосредственно участвовал. А что происходило на сцене до того, и что будет после - об этом знал только Режиссер (судя по всему, он же и сценарии писал, потому что автора этих сценариев никто никогда не видел).
Артист стоял у входа. Посмотрел на часы. Еще есть пара минут, чтобы собраться с мыслями и успокоиться. В каждом театре выход на сцену был оформлен по-разному, да и сама сцена могла иметь весьма неожиданный вид и форму. Его роль была описана с момента его появления на сцене, но как он выйдет, как все начать - этого в описании не было.
Вдруг дверь отворилась внутрь здания. И внутри было на удивление абсолютно темно. Артист смело шагнул в неизвестность...
* * *
Ни пола, ни потолка, ни стен. В то же время он чувствовал всем телом, что попал он вовсе не в пустоту. Наоборот, вокруг него все было чем-то заполнено, но тесноты он не ощущал. В тексте сценария всего этого не было, роль, как мы уже сказали, начиналась с момента появления Артиста на сцене. И на этой сцене с самого начала были другие актеры. "Значит, это просто такой странный коридор", - подумал он, и решительно пошел вперед.
Шел он долго. Ему показалось, что почти вечность. Пока он шел, его чувства становились все острее, а из памяти постепенно уходили и встречи с Режиссером, и моменты бесед с другими актерами, и даже прошлые роли в других театрах. Зато свою роль он помнил идеально. А вокруг слышались какие-то невнятные голоса. Иногда ему казалось, что театр вибрирует и даже трясется. Он по-прежнему ничего не видел в кромешной темноте, но зато он стал чувствовать стены. Удивительно, что он совсем не ощущал своего веса. Ведь он шел! Но где же пол? Артист из любопытства попробовал пощупать пол, но так и не смог до него дотянуться.
Через какое-то время стены стали ощущаться явственнее, они стали просто давить! Ему показалось, что еще мгновение, и от него просто ничего не останется. Артист испугался. Ведь у него впереди такая чудесная роль! Ощущение ужаса окончательно стерло последние остатки воспоминаний прошлого. Но он помнил свою роль и лихорадочно повторял ее, чтобы не забыть и отвлечься от окружающего.
Стены сжались еще сильнее, и вдруг в глаза ему ударил яркий свет. Вот она - сцена!
* * *
Увы, но описание сцены в тексте пьесы было весьма кратким и общим. Он понимал, что роль его началась, но он совершенно не понимал, как согласовать выученные слова и действия с тем, что он увидел вокруг. Не говоря о том, что язык спектакля он пока даже не слышал, а уж про освоение его и вовсе говорить нечего.
Обида и тоска вдруг окутали все его сознание и слезы брызнули из глаз, и громкий крик огласил помещение - небольшое, с белыми стенами и огромной лампой наверху. Он попытался заговорить на своем родном языке, но толку? Вокруг были странные существа, он и не помнил, чтобы когда-то встречался с такими. Глаза их выражали разное. У одного - усталость, у другого - полное равнодушие, у третьего - деловую озабоченность. И только одно существо смотрело на него с любовью.
Тут он осознал, что существа эти разговаривают между собой. И что именно звуки их речи он часто слышал по пути на сцену. Но там они были тихими и неясными, а тут звучали громко и отчетливо. Но он не понимал ничего! Фрагменты роли всплывали из глубин памяти, но он никак не мог понять, что же именно он должен сейчас делать. Было холодно и жутко хотелось спать. Почему-то он чувствовал себя уставшим и измотанным.
Одно из существ взяло его в два длинных отростка и куда-то понесло. Глаза этого существа любви не выражали, и обида снова заполнила сознание Артиста. В ответ на его слезы существо что-то негромко проговорило и слегка покачало его в отростках. От страха Артист заплакал еще громче...
Странное существо положило его в ящик с полупрозрачными стенами и мягким основанием. Ему стало тепло и спокойно. Глаза его закрылись, и долгожданный сон обнял Артиста ласковыми волнами.
Ему казалось, что он слышит голос Режиссера. Голос был спокойный и приветливый, но при этом достаточно строгий. Ведь он не помнил, что должен был делать в момент появления на сцене! Но появление было такое странное, что он же не виноват, что все забыл! Артист пытался оправдаться и объяснить Режиссеру все, попросить помощи.... Но успел только попроситься назад, он хотел другую роль и другую сцену! Режиссер был строг и неумолим: Артист должен пройти все до конца. И пусть он не боится, ведь Режиссер всегда рядом и поможет в трудное мгновение. Да и суфлеры есть на сцене, просто они прячутся! Если он совсем уж растеряется и все забудет, они подскажут верный путь и верное слово. Надо просто суметь их увидеть и услышать, не могут же они открыто действовать, правда?
Артист не успел спросить, а для кого, собственно, разыгрывается этот спектакль? Кто зрители и где они расположены? Все пропало, и перед его глазами опять появилось существо с большими серыми глазами и ярко красным отверстием пониже. Существо симпатии не внушало, и страх снова зашевелился в душе Артиста. Ведь существо было гораздо больше него размером и явно во много раз сильнее.
Его опять подхватили длинные жесткие отростки и куда-то понесли. Снова ему было тоскливо и одиноко, а еще - странное ощущение где-то в середине его существа. Ощущение это было похоже на голод, но все же не совсем. И вообще, его ощущения на Сцене были хоть и другими, чем в реальной жизни, но в то же время узнаваемы, если подумать и разобраться.
И вдруг он почувствовал любовь. Не увидел, а именно почувствовал. Его положили на что-то очень теплое и прямо перед собой он увидел глаза того самого существа, которое эту любовь излучало. Те самые глаза! В них было что-то такое родное и близкое, что захотелось уткнуться в него и ни о чем не думать. И вдруг он вспомнил! Вспомнил, что должен делать сейчас!
Лихорадочно дергая головой, он наткнулся на крошечный отросток, попавший ему в рот. Ну да, у существ этих тоже был рот, пониже глаз, да и глаза у него явно были.... Значит, он похож на них? Но почему они такие большие? Воспоминания возвращались. Возвращались они вместе с чем-то необыкновенно вкусным, что наполняло его рот, и что он еле успевал судорожно проглатывать.
По сценарию это существо называлось "мама". Хотя смысл этого слова он понимал плохо. Но он знал, что именно это существо будет с ним постоянно, будет помогать ему и поддерживать до тех пор, пока он полностью не освоится на Сцене.
* * *
Постепенно Артист освоился. Кроме мамы рядом с ним были и другие существа - "папа", "бабушка", "сестра". У них были не только эти названия, но и свои имена. И поначалу Артист часто путался во всем этом. Кстати, у него тоже со временем появилось свое имя. Это он уже потом узнал, что такое "имя". А пока он просто привык, что определенное сочетание звуков обозначает его самого.
Спал Артист часто и долго. И пока он спал, он снова видел свой мир, видел Режиссера, слышал его ласковые слова. Но постепенно он все реже и реже видел такие сны. И чувствовал, что забывает свой родной язык, слова Режиссера теперь казались ему какой-то абракадаброй.
Зато он все лучше и лучше понимал язык, на котором шел спектакль. А потом вдруг и сам стал на этом языке говорить. Сначала неуверенно и не совсем правильно (что вызывало почему-то приступы смеха у окружающих его существ), но постепенно он научился говорить не хуже других людей. Да, эти существа назывались "люди" и он был одним из них. У людей была такая занятная штука - зеркало. Он часто смотрелся в это зеркало и все пытался вспомнить свою настоящую внешность. Но увы. Он только помнил, что на самом деле он совсем не такой, каким себя видит. Но вот какой же он на самом деле? Этого он уже не помнил...
Он еще смутно помнил свои ощущения перед самым появлением на сцене. И очень старался сохранить в памяти хотя бы их. Но и они постепенно забывались...
Однако, самое страшное было в другом. Он забывал свою роль! Он помнил, что эта роль существует, что он когда-то добросовестно ее выучил. Но чем больше впечатлений нового мира обрушивались на его органы чувств, тем больше он забывал то, что, как он думал, забыть невозможно.
Он очень любил своих родных людей - маму, папу, да и других. И знал, что они любят его. И он пытался рассказать им то, что еще помнил пока о том, настоящем мире и о той роли, которая была ему предназначена. И как же было обидно, когда эти родные и любящие люди гладили его по голове и говорили: "Ну и фантазер же ты!". И советовали выбросить из головы все это как ненужный мусор. Он плакал от обиды и все больше забывал свои "фантазии".
* * *
Прошло время. Артист уже не считал себя артистом, он совсем забыл и о роли, и о том мире, из которого пришел на эту сцену. Да какая там сцена! Этот мир и был его реальным миром. Он помнил себя с тех пор, как стал активно разговаривать. А что было раньше? В памяти не осталось ничего. И когда он узнал о размножении людей, о том, как формируется и рождается ребенок, ему и в голову не пришло соотнести эти знания со своим приходом на "сцену"...
Кстати, о сцене. Его почему-то очень тянуло в театр. Как он любил спектакли! Сначала детские, потом и взрослые. Он заставлял родителей водить его на все спектакли по его возрасту, а когда стал старше - стал ходить один (тем более, что родители отнюдь не были поклонниками Мельпомены). В школе он организовал драмкружок (как это все называли) из таких же, как он, увлеченных театром детей. Было их немного, но как же было здорово придумывать сюжеты, писать сценарии и ставить спектакли на школьной сцене! Он точно знал, что должен стать артистом, а возможно, и режиссером. Но для этого надо учиться. Что же - он будет учиться!
Однако, когда он заговорил дома о своей будущей профессии, его почти никто не поддержал. Только старая бабушка была на его стороне. А все остальные... Родители, дяди, тети, даже старшая сестра - все они в один голос твердили, что "артист - это не профессия", что великим артистом он все равно не станет (кстати, он был иного мнения), а быть заурядным комедиантом в провинциальной труппе - это ни денег не принесет, ни славы, ни уважения соседей. И настоятельно советовали ему поступать в престижный столичный ВУЗ, где готовят востребованных сейчас экономистов, бухгалтеров и прочих финансистов. А его тошнило от цифр, дебетов и кредитов!
И вот, когда пришла пора поступления, перед ним встал Выбор. Душа рвалась к театру, к чуду перевоплощения на сцене. Но разве просто пойти наперекор всем? Всем, кто тебя искренне любит и желает тебе добра? А вдруг они правы?
Бессонные ночи, мокрая от слез подушка (да, он мужчина, он не должен реветь как девчонка, но слезы согласия не спрашивали, а на душе была такая тоска, что и слезы не помогали), валерьянка.
Если бы в тот момент ему кто-то напомнил о его Роли! Но Режиссер был прав, суфлеры не могли действовать открыто. Да, он замечал сигналы: в этом году в театральном училище были самые лучшие преподаватели. А с поступлением в экономический возникли сложности - институт не давал общежития, а жить в столице ему было негде. Но родители были готовы найти деньги и снимать ему квартиру, лишь бы он забыл про свой дурацкий театр и шел туда, где есть реальная перспектива карьеры и заработка!
Были и другие сигналы. И чем больше их было, тем тоскливее ему становилось. Но так уж он был воспитан: взрослые всегда правы. Он действительно верил, что они правы, а его увлечение театром - всего лишь детская игра. Теперь он вырос и надо заниматься серьезными вещами. Но как хотелось оставаться ребенком, выходить на сцену и играть, играть, играть! Слышать аплодисменты зала, а потом со всеми артистами разбирать игру, замечая ошибки и радуясь удачным экспромтам.
День выбора наступил. И он не посмел пойти против воли родных. Будучи умным и прилежным учеником, он сумел поступить в этот самый экономический институт. Правда, на "международные финансы" не попал, да и вообще сумел пройти только на бухгалтерский учет, самую последнюю специальность в рейтинге института. И, наверно, самую ненавистную и скучную для него.
Но родители были на седьмом небе! Их ребенок поступил в престижный ВУЗ, на популярную специальность (то, что она перестала быть таковой еще несколько лет назад, родители не знали), теперь он сможет обеспечить и свою зрелость, и их старость. А что еще нужно для счастья?
Началась учеба. Он ходил на уроки, старался все запоминать на лекциях и проявлять себя на семинарах. Он привык хорошо учиться. Но цифры мелькали перед взором, а в театры он ходил все равно, даже накануне экзаменов. Да ведь и какие театры в столице!
На первой сессии он нахватал троек. Ну не ложились в его голове все эти экономические закономерности! Да и пропускать спектакли он не мог...
Кстати, он даже пытался организовать в институте театральную труппу. Но в этом институте были другие приоритеты - шахматы, в первую очередь, да и другие интеллектуальные занятия ("Брейн-ринг", например). А театр - это нечто гуманитарное, будущим финансистам чуждое.
Так и получилось, что не было у него ни друзей, ни даже товарищей. Девушки были тоже какие-то зацикленные на цифрах и будущей карьере. О чем ему с ними говорить? Ни одной пьесы они никогда не читали.
Так прошло два года. Он давно не получал стипендию, некоторые преподаватели ставили ему тройки просто за хорошее поведение и прилежание. А тоска и обида все больше высасывали из него силы.
Родители, конечно, видели, что сын в депрессии. Они разговаривали с ним по телефону, они видели его на каникулах. Но вместо того, чтобы просто обнять его и сказать: "делай что хочешь", они уговаривали его продолжать учебу и даже пересдать старые тройки, чтобы получить красный диплом. И ему становилось все хуже.
И однажды он не выдержал. Его вынули из петли соседи по общежитию. Успели. Но веревка сделала свое дело, и на несколько мгновений он вернулся в тот мир, из которого пришел. Он вспомнил свою роль! Он снова услышал Режиссера, он снова осознал себя Артистом. Что же он натворил! Столько времени потеряно впустую! Столько прекрасных возможностей, подготовленных для него Режиссером, упущено безвозвратно! Да, теперь он будет играть свою роль. Но теперь эта роль станет немного другой, ведь жизнь невозможно повернуть назад и время ни на миг не остановишь...
Родителей вызвали к нему в больницу. Они ожидали увидеть своего сына еще более унылым, чем видели в последний раз дома. Но его глаза светились счастьем! И первое, что он им сказал, было: "я ухожу из института!". Перед родительским взором предстал весь ужас этого заявления: специальности нормальной не будет, карьеры не будет, родственники и знакомые осудят и не поймут. Но самое главное - армия! Ведь как только их сыночек уйдет из института, он тут же получит повестку! И кто знает, как их отнюдь не Геракл по характеру и телосложению выдержит службу? Но сейчас, в больнице, они не посмели все это высказать. Вот выйдет - одумается.
Через неделю его выписали, уже без родителей. Увы, но работа - штука требовательная и начальству нет дела до проблем сотрудников.
Когда он пришел к декану забирать документы, тот усадил его в своем кабинете и стал расспрашивать, как это все вышло и почему. Декан был пожилой, умный и добрый человек, студенты его любили. И, сам не понимая почему, он рассказал декану всю свою историю. История была долгой. В кабинет периодически пытались зайти какие-то люди с бумагами, но декан никого не принимал. Студенту надо было выговориться, да и сам рассказ декана удивил и заинтересовал.
Когда все было сказано, и в кабинете повисла тишина, декан встал, погладил парня по голове и сказал фразу, которую тот ожидал услышать меньше всего: "Всегда иди своей дорогой! Но если что-то в жизни не складывается, держись подальше от веревок, второй раз можешь не вернуться. Да и не выход это".
Когда декан снова сел в свое кресло, то повторил фразу, которую нашему герою никогда никто не говорил: "Иди своей дорогой!". Он выдал все нужные документы и пообещал прийти на его первый спектакль в настоящем театре.
Была середина учебного года. Куда деваться? И он вернулся домой. Мама почти упала в обморок, папа сидел хмурый и молчал. Они не нашли слов для своего сына, да он в этих словах уже не нуждался. Эти люди вырастили его, но так и не поняли. Что ж, он на них не сердится. Он им даже благодарен за заботу и любовь, хотя то была любовь не к нему, а к своим амбициям, надеждам, да и вообще, в сущности, к себе самим: преуспевающий финансист мог бы обеспечить родителям достойную старость. На пенсию рассчитывать не приходилось...
А в армию его не взяли. Он и сам не понял, почему. Написали какой-то диагноз (в медицине он разбирался еще хуже, чем в финансах) и отправили восвояси. И он стал готовиться в театральный институт. В столичный!
Опять же, вопреки ожиданиям его родни, экзамены он сдал блестяще. Больше родители никогда не видели его грустным. Они уже смирились с его новой профессией, тем более, что многие знакомые выражали свое восхищение поступлением в столь престижный ВУЗ. И только одно тревожило их сейчас: не было у их сына девушки.
Увы, но семейное счастье стало платой за упущенные возможности. Та, которая была предназначена ему в жены по замыслу Режиссера, с ним так и не встретилась.
Институт он закончил, но еще в годы обучения начал играть в одном из столичных театров. Талант - он и есть талант! Его мастерство перевоплощаться в кого угодно поражало и педагогов, и зрителей. Он мог быть священником, разбойником, рабочим, министром - кем угодно! И зрители забывали, что перед ними пьеса, что это все не на самом деле.
Однако, одиночество давило на него все больше. Не сказать, что он всегда был один. Поклонницы, да и некоторые артистки были не прочь иметь такого мужа. С некоторыми он жил по несколько месяцев, но все эти отношения кончались ничем.
Проходили годы. Он уже был известен на всю страну, ездил с гастролями по всему миру, имел звания и награды. Родители совсем состарились, но теперь они гордились своим сыном. И, опять же, старость их не была бедной. Одинокий сын много денег отсылал домой, а что с ними еще делать?
Родители хотели внуков и стали снова давить на сына: "женись, женись, женись". А кто против-то? Только не на ком. Все не то.... Так хотелось встретить Ее!
Однажды он сидел дома и лениво потягивал хорошее импортное вино, читая очередной сценарий. Сценарий был длинный и бутылка незаметно опустела. В отличие от многих (увы!) артистов, он никогда не дружил с алкоголем, ему хватало удовольствия от творчества. Но в последнее время тоска одиночества стала досаждать ему все больше и больше. А тут вдруг он почувствовал себя легко и свободно. Бутылок было много, ему часто дарили напитки, а он их просто складывал в шкаф. Похоже, пришло время продегустировать...
Когда он первый раз пришел в театр "навеселе", все были в шоке. Зато ему было легко и хорошо. Он вышел на сцену и... забыл слова. Впервые в жизни! Суфлера на сцене не было, не принято было в их театре слова забывать. И спектакль был сорван. Скандал вышел знатный, все крупные СМИ не обошли его стороной. И до родителей дошли отголоски.
И вот он сидит в кабинете Главного. И не знает, что сказать. Хмель выветрился, стыд остался. Он изменил театру. Как это могло произойти??? Главный молчал. У него просто не было слов. Ругаться? Кричать? Упрекать? Смысла не было. Уволить? Ведь теперь люди не будут ходить на спектакли пропойцы.
И он снова оказался на улице. Уже не молод, да и другие театры его не звали. Уж очень громким был скандал, кому он теперь нужен? Чтобы заслужить репутацию, нужны годы. Чтобы потерять, иногда хватит мгновения.
Деньги у него были, на жизнь в своей провинции хватит. И он вернулся домой. Конечно, его встретили не восторг и аплодисменты. Скорее, насмешки и перешептывания за спиной. И конечно, он давно уже снова забыл и о своей Роли, и о Режиссере.... Но не забыл разговор с деканом. Кстати, тот сдержал свое обещание и на первый спектакль пришел. Но до скандала не дожил, и слава Богу...
Нет, теперь он не будет вешаться. Теперь у него уйма свободного времени и практически никакого общения. И пить он тоже не будет. И стал наш герой читать книги. Разные книги, но уже не пьесы и сценарии, нет. Он увлекся оккультной литературой. Что греха таить, литературы этой продается много и бывает она очень разной по качеству. Но то ли ему везло, то ли интуиция какая-то была, только покупал он книги действительно стоящие. И чем больше он их читал, тем больше возвращалась к нему память о Режиссере, Роли и о своем месте в этом мире.
Прошли годы. Родители его давно умерли, на руках у сына. И были достойно похоронены, по всем правилам. Наследников у него не было, да и наследства тоже не было: ведь надо было на что-то жить все эти годы?
Он стоял на берегу реки. Точнее, это был не берег даже, а высокий холм, у подножия которого текла река. Это было красивое место, тут часто гуляли влюбленные парочки. Но сейчас шел дождь, и вокруг никого не было. Он стоял совсем близко от обрыва, вглядываясь в текущую реку. И казалось ему, что река - это жизнь, которая течет по своему пути, не сворачивая. Дождь шел все сильнее, но он был хорошо одет и не замечал падающие потоки воды.
Он не заметил, как медленно поехал склон холма, подмытый дождем. Высота была большой, скорость падения росла. И тогда он понял, что это конец. Конец чего?
* * *
Он слышал овации и крики "браво", его слепил свет прожекторов. Зрителей он не видел, но знал, что они где-то там, за прожекторами. Он степенно поклонился и направился за кулисы. Там его ждал Режиссер.
Режиссер был добрый, но строгий. Сейчас Артист снова помнил свою роль. Но как же отличалась она от того, что делал он на сцене Театра! Скольких людей он подвел, сколько возможностей упустил! Теперь ему придется снова выходить на сцену и стараться исправить свои ошибки. Впрочем, его родители сыграли еще хуже. По сценарию они должны были полностью поддерживать все его способности и наклонности. Но они, увы, были как раз из тех, кто вместо зубрежки своей роли просиживал вечера в кафе. И теперь вот из-за них он тоже не смог сыграть свою роль как надо. Обидно? Еще как!
Сейчас ему надо отдохнуть, а потом Режиссер даст ему новую Роль. Вот только как заставить всех Артистов не халтурить, чтобы не подводить потом своих коллег? И он направился в кафе. Вспомнить вкус любимого напитка и заодно высказать тамошним завсегдатаям все, что он о них думает.