Аннотация: Когда религия манипулирует светскими устоями, тогда наступает тоталитаризм...
Дипломатический портрет Ахмадинежада или дуэль Ахмадинежада и мировой дипломатии.
Когда религия манипулирует светскими устоями, тогда наступает тоталитаризм...
Так как Исламская Республика Иран (ИРИ) сочетает в себе как общие республиканские, так и исламские институты, её можно смело окрестить клерикальным государством.
Следовательно, как в любой республиканской государственной системе, Конституция ИРИ провозглашает разделение законодательной (меджлис), исполнительной (президент, избираемый на четыре года) и судебной ветвей власти (судебная коллегия, глава которой ответствен только перед духовным лидером).
Однако, следует заметить что, Исламская Республика Иран - уникальное государственное образование, в основе которого - система "велаяте-факих", то есть правление шиитского духовного лидера. Данный феномен опирается на принцип преемственности правления имамов - один из устоев шиизма.
Основы такого правления были разработаны в свое время имамом Хомейни и зафиксированы в Конституции страны. "Велаяте-факих" представляет собой тип общественно-политического устройства, воплощенный в канонизированной власти общепризнанного, справедливого богослова-правоведа, который является высшей инстанцией духовной, шиитской авторитетности - "марджайе таглид" и выбирается узким кругом исламских клерикалов-экспертов из среды высшего шиитского духовенства.
"Верховному руководителю ИРИ принадлежит вся полнота власти - духовной, государственной, политической и военной. В качестве духовного лидера нации это Факих - глава шиитской общины; в качестве общегосударственного политического вождя и руководителя страны - Рахбар; он же - Верховный главнокомандующий Вооруженными силами".
"При Руководителе действуют несколько сугубо теократических институтов: Согласительный совет, Наблюдательный совет (или Совет хранителей Конституции), Совет экспертов (или Совет старейшин), Совет по политике возрождения, Высший совет по культурной революции.
Президент ИРИ выполняет по сути функции премьер-министра, должность которого в Иране отсутствует".
Нынешний президент Ирана Махмуд Ахмадинежад был избран на президентский пост 24 июня 2005 года. При поддержке военных и радикального духовенства во время первого тура Ахмадинежад отстал от фаворита -- Али Акбара Хашеми-Рафсанджани -- всего на 1,5%. Во втором туре Махмуд Ахмадинежад уверенно победил, получив голоса 61,69% избирателей (17,3 млн человек), тогда как Рафсанджани набрал всего 35,8% (10,05 млн).
Победа Ахмадинежада означала поражение либерально-реформаторских сил и возвращение страны к первым годам исламской революции, которой в 2009 году исполняется 30 лет.
Для того, чтобы понять политический портрет сегодняшнего президента Ирана Ахмадинижада, необходим небольшой экскурс в ближайшую историю развития ИРИ. Что позволит понять, как строится дипломатия этим человеком в отношении со всем миром, присутствует ли самостоятельность и независимость в его действиях.
Следует отметить, что именно сейчас у клерикальной иранской "закулисы", которая реально управляла и управляет страной уже 28 лет, появилась острая необходимость радикализировать политику и одновременно вернуться к пропагандистской риторике первых лет исламской революции.
Не секрет, что революционные потрясения, экономические эксперименты "тоухидной экономики", последствия восьмилетней ирано-иракской войны к концу 80-х годов прошлого века привели страну к социально-экономическому упадку. Потенциал жесткой системы, отличающей исламский режим, созданный аятоллой Хомейни, был исчерпан. Это отчетливо понимало клерикальное руководство страны. Для дальнейшего развития и укрепления режима требовались реформы, поскольку встал вопрос о выживании исламской республики.
Именно в это критическое время на командный президентский пост были выдвинуты прагматики -- сначала Рафсанджани, затем -- Хатами. Али Акбар Хашеми-Рафсанджани за восемь лет своего президентства (1989-1997) создал условия для выхода страны из тупика "тоухидной экономики", проводил экономические реформы, преобразующие мобилизационную экономику "военного исламизма" времен войны с Ираком.
Более решительным реформатором режима можно назвать следующего президента Ирана Мохаммад Хатами, занимавший пост президента с 1997 по 2005 годы. Продуманный и осторожный политический курс г-на Хатами, направленный во внутренней жизни на активизацию реформ, расширение сферы демократии; во внешней политике -- на прорыв полублокады, на выход из самоизоляции, на открытость исламского Ирана всему миру постепенно менял образ Исламской Республики Иран в глазах мировой общественности. И, естественно, способствовал вхождению ИРИ в мировые политико-экономические процессы и укреплению иранской экономики. За 16 лет президентства двух руководителей исполнительной власти в ИРИ, несмотря на все противоречия и ошибки, отступления и провалы, минусы и просчеты, страна действительно окрепла и стала одной из ведущих на Ближнем и Среднем Востоке.
Благодаря усилиям Рафсанджани, Хатами и их сподвижников, в стране была создана экономическая инфраструктура для прыжка в будущее, есть финансовые запасы, есть углеводородные ресурсы, в которых заинтересован практически весь мир.
Однако при всех социально-экономических плюсах шестнадцатилетних реформ, в них таилась угроза для тех самых основ хомейнистского режима, которые они были призваны спасать и укреплять. Реформы (хотели этого их архитекторы и строители или нет) объективно уводили страну и общество от генеральной линии хомейнизма все дальше и дальше.
Логика реформ, логика внешней и внутренней политики двух иранских президентов (особенно Хатами) не вмещалась в рамки установленные еще аятоллой Хомейни. Она требовала пересмотра некоторых положений Конституции, в частности, касающихся прав президента, роли высших теократических институтов, и, самое главное, она подвергала сомнению основополагающий принцип исламской государственности в ИРИ -- принцип "велаяте-факих". В исторической перспективе возникла реальная возможность изменений существующего режима.
Этого Духовный лидер Ирана аятолла Хаменеи, его окружение, большинство консервативного духовенства допустить не могли. Им нужна была реставрация хомейнистского режима, нужна была смена курса двух предыдущих президентов для сохранения своей власти. Два мавра -- Рафсанджани и Хатами -- сделали свое дело: спасли и укрепили режим, следовательно, настало время для их ухода.
Защитить генеральную политическую линию хомейнизма мог только один из семи кандидатов в президенты на выборах лета 2005 года -- инженер Махмуд Ахмадинежад, преданный делу исламской революции, молодой, честный, не очень искушенный в политических интригах и управляемый, да к тому же формально не являющийся представителем духовенства, от которых народ уже стал уставать.
"Махмуд Ахмадинежад родился в 1956 году в деревне Арадан рядом с городом Гармсар. Через год отец Ахмадинежада, кузнец по профессии, перевез семью в Тегеран. В 1975 году Ахмадинежад поступил на инженерный факультет Тегеранского университета науки и технологий. В 1986 году он поступил в аспирантуру, в 1989 году вошел в преподавательский совет инженерного факультета Тегеранского университета, а в 1997 году получил докторскую степень. Во время обучения Ахмадинежад специализировался на дорожном транспорте.
Будучи студентом, Ахмадинежад начал посещать политические и религиозные собрания, участники которых выступали против шаха. Во время исламской революции он основал Исламскую студенческую ассоциацию в Тегеранском университете науки и технологий. Ахмадинежад также присоединился к ультраконсервативному крылу Организации за укрепление единства университетов и духовных училищ, которую создал аятолла Бехешти, близкий соратник духовного лидера Ирана аятоллы Хомейни".
Следует отметить, что эти радикальные группировки организовали осаду американского посольства и захватили в заложники 52 его сотрудников. В годы ирано-иракской войны (1980 - 1988) Ахмадинежад входил в состав спецподразделения Корпуса стражей исламской революции (КСИР), участвовал в разведоперациях на территории Ирака в иракском Курдистане. После войны занимал различные государственные посты в иранских провинциях Курдистан и Азербайджан, был губернатором провинции Ардебиль, а с 2003 года -- мэром Тегерана.
Будучи выходцем из бедной семьи, Ахмадинежад строил свою избирательную кампанию во время президентских выборов 2005 года на популизме и обращении к самым необеспеченным слоям населения. В то же время он известен не только как защитник бедных, но и как исламский ультраконсерватор. Можно сказать, что Ахмадинежад больше хомейнист, чем сам аятолла Хомейни. В первом после победы публичном выступлении Ахмадинежад заявил, что хочет построить "образцовое исламское общество", "образцовую, передовую и могущественную исламскую страну".
Во внешней политике Ахмадинежад обещал прекратить налаживание сотрудничества с США и усилить - с мусульманскими странами. Подвергал критике иранский МИД за уступки Западу, особенно в вопросе ядерной программы. Ахмадинежад -- убежденный сторонник превращения Ирана в ядерную державу со всеми выходящими из этого последствиями. При президенте Ахмадинежаде позиция Ирана по ядерной проблеме на переговорах со странами - постоянными членами Совета Безопасности ООН, с Евросоюзом и МАГАТЭ стала еще более неуступчивой.
Иран под руководством президента Ахмадинежада, вновь поднявшего знамя мировой исламской революции по иранскому образцу, как завещал аятолла Хаменеи, приступает к экспорту этой революции в соседние страны. И одним из инструментов этого плана является "Хезболла".
Особую обеспокоенность гегемонистскими тенденциями в региональной политики президента Ахмадинежада высказали арабские государства Персидского залива, а также некоторые "умеренные".
Эти восемь арабских стран призывают Иран не вмешиваться во внутренние дела Ирака, поскольку, по их мнению, вмешательство Ирана является существенным фактором дестабилизации обстановки в регионе. Более того, они поддерживают нанесение американцами удара по Ирану. Дубайский центр стратегических исследований - "мозговой трест" оборонных структур Совета выпустил специальный доклад. В документе отмечается, что ядерные амбиции Ирана неминуемо приведут к конфронтации. В отчете Центра стратегических исследований ССАГПЗ говорится:
"В Тегеране должны понимать, что, если нам придется делать выбор между ситуацией, когда Иран будет обладать атомным оружием, и ситуацией, когда США нанесут по Ирану удар, мы поддержим вторую опцию, иного варианта нет".
Обеспокоенность иранской ядерной программой инициирует намерения всех шести арабских стран-участниц ССАГПЗ развивать собственные ядерные программы.
Перед лицом иранской угрозы арабские страны Персидского залива отводят на второй план разногласия с Израилем и готовы на диалог с ним. Так, вице-премьер израильского правительства Шимон Перес посетил с визитом столицу Катара Доху, где встретился с представителями катарского руководства.
Подобного антииранского союза еще не знала новейшая история Ближнего Востока. Несомненно, это результат внешней политики президента Ахмадинежада.
Большинство арабских государств ближневосточного региона с опаской относятся к политическому и военному лидерству ИРИ в мусульманском мире. Они отнюдь не заинтересованы в усилении позиций Ирана в "их Арабском заливе" и в целом на Ближнем и Среднем Востоке и дистанцируются от Тегерана. В этой связи возникает парадоксальная ситуация: при несомненном возрастании роли Ирана, укреплении его мощи на практике у Тегерана явно ощущается дефицит союзников, и, прежде всего на Ближнем Востоке.
Действительно, кого сегодня можно включить в список региональных союзников ИРИ? Пожалуй, только Сирию, а также ливанскую "Хезболлу". Безусловно, это довольно мощная сила, но явно недостаточная для удовлетворения региональных и, можно сказать, мировых амбиций Ирана.
Поэтому Тегеран сконцентрировал свое внешнеполитическое внимание на антиамериканцах в Латинской Америке. Благодаря целенаправленной активности президента Ахмадинежада лидеры Венесуэлы, Никарагуа, Эквадора, Боливии и Кубы, которые отличаются ярко выраженной антиамериканской ориентацией, стали союзниками ИРИ. Именно эти страны вместе с ИРИ сформировали ядро Движения неприсоединения. Это, пожалуй, один из немногих успехов внешнеполитических акций президента Ахмадинежада .
Политической философией, которой придерживается президент Ахмадинежад, является махдизм. Махди -- имя последнего из двенадцати шиитских имамов. Первым имамом, как известно, был Али, зять Мухаммеда. Согласно взглядам шиитов, Махди -- это не только потомок Пророка, но сокрытый долгожданный Двенадцатый имам. Он будет пребывать в сокрытии до часа, назначенного Богом, и в назначенный час во время Страшного суда придет на землю, чтобы руководить мусульманами, установит царство справедливости и благоденствия. Фактически, Махди является у шиитов Мессией.
С самого начала исламской революции в Иране в 1979 году и до прихода к президентской власти Махмуда Ахмадинежада в августе 2005 года махдизм оставался в ИРИ лишь религиозной доктриной и шиитской традицией и не имел никакого политического содержания. Однако с началом президентства Ахмадинежада эта религиозная доктрина стала политической философией и заняла одно из центральных мест в иранской политике. Этому в значительной мере способствовал духовный наставник Ахмадинежада - аятолла Месбах Язди.
Махмуд Ахмадинежад не только заявлял о скором пришествии Махди и на этом основании строил и строит свою политику, но и утверждал, что сам непосредственно связан с Богом (Iran News, 15.10.2007).
Махдизм для Ахмадинежада - это пропагандистский инструмент, предназначенный как для внутреннего, так и для внешнего пользования. В самом Иране он используется для консолидации нации накануне прихода Мессии. Во внешней политике - это философия борьбы с Западом. В этой связи аятолла Язди говорил: "Самая главная обязанность тех, кто ждет прихода Мессии, бороться с ересью и глобальным высокомерием" (Parto-ye Sokhan (Iran), 11.10.2006). Так по иранской терминологии определяют Запад, прежде всего США.
Махдизм прослеживается и в ядерной политике ИРИ, которую активно ведет Ахмадинежад. Интернет-сайт "Rooz", цитируя сайт "Entekhab (16.10.2006), утверждает, что близкие к президенту Ахмадинежаду люди часто говорят о необходимости подготовить базу для прихода Махди. Причем одной из составляющей этой базы является выполнение ядерной программы ИРИ (Rooz, October 16, 2006, as cited by the Entekhab website on October 16, 2006, http://www.entekhab.ir/display/?ID=6760&page=1).
Однако не все в Иране приветствуют возведение махдизма в политическую практику. Так, виднейший в шиитском мире великий аятолла Монтазери в своем интервью от 31 января 2006 года заявил: "...тот факт, что мы верим в будущий приход Скрытого имама не означает, что кто-то должен это эксплуатировать в политических целях. Я против такой эксплуатации святых понятий..." (http://www.amontazeri.com/Farsi/Payamha/90.htm).
Что касается ядерной программы Ирана, то она на протяжении всего срока президентства Ахмадинежада является головной болью всего мирового сообщества. Агрессивная политика Ахмадинежада по этой проблеме, спекуляция на Договоре о нераспространении ядерного оружия и отказ от выполнения требований последних резолюций Совета Безопасности ООН по иранской ядерной программе поставила Иран на грань конфронтации со всем миром.
Иран на 60% зависит от импортных поставок промышленных товаров (40% поступают из Европы) и, будучи четвертым мировым производителем нефти, остро нуждается в иностранных капиталах и технологиях для модернизации своих нефтяных предприятий и обеспечения внутренней потребности в бензине. Современный Иран не может развивать и без высоких технологий в других отраслях - химии, машиностроении, электронике, энергетике, а также в - науке.
Поэтому международные санкции против Ирана, особенно в сфере финансов, инвестиций, высоких технологий, несомненно, ударяют по экономике ИРИ, что приводит к снижению и так невысокого уровня жизни иранцев и создают условия для возрастания социальной нестабильности в стране.
Ахмадинижад вынужден заигрывать с Европейскими политиками и дипломатами, что выражается в его внешних как бы миролюбивых действиях. Во-первых, это проявляется в уступках МАГАТэ и Евросоюзу по условиям до-обогащения ядерного топлива в России, но при этом Ахмадинижад выдвигает свои невыполнимые для Евросоюза требования, что, в конце концов, приводит к срыву данных договоренностей. Во-вторых, ИРИ не хочет окончательно разорвать связи с Евросоюзом и Россией так как заинтересован в их поставках материалов и сырья двойного назначения, что всегда возмущало Америку, и вынужден идти на незначительные уступки , к примеру, по допуску экспертов МАГАТэ на свои ядерные объекты, в замен послабления санкций.
Внешнеполитическая деятельность президента ИРИ подкрепляется небывалой ранее военной активностью. Только за 2008 -2009 год в Иране были проведены шесть широкомасштабных учений иранских вооруженных сил. Заявление Ахмадинижада о том, что до-обогащать уран он будет на собственных, вновь построенных заводах, доказывает его желание надавить на Совет безопасности ООН и Евросоюз. Молниеносная смена решений , капризное и сверхчувствительное поведение Ахмадинижада доказывает мировому сообществу , что ИРИ не хочет обоюдного сотрудничества с мировым сообществом, а диктует свои невыполнимые условия. А в поведении президента Ахмадинижада прослеживается "хитрая восточная игра" и обреченность на запрограммированные действия.
Можно не сомневаться, что кандидатура Ахмадинежада была намечена и одобрена Духовным руководителем ИРИ и его сподвижниками задолго до выборов. События последних месяцев свидетельствуют, что Ахмадинежад прочно встал на путь, предначертанный имамом Хомейни. Естественно, что возвращение в политико-идеологическое лоно хомейнизма невозможно без ликвидации любых ростков либерализма, особенно в сфере идеологии. Следуя заветам имама, он уже запретил в стране западную музыку. Вместе с музыкой и песнями запретил и фильмы, в которых пропагандируются немусульманские ценности. Запрету также подверглись фильмы, в которых изображаются "заносчивые державы", -- понятен намек на США. Возобновились гонения на нарушителей исламских правил ношения одежды. Иранцы все это уже проходили во времена имама Хомейни. Надо полагать, для президента Ахмадинежада это только начало большого пути. Но сейчас не это главное, особенно для мирового сообщества. Главное -- это резкая радикализация внешнеполитического курса.
Безусловно, в своих деяниях Ахмадинежад чувствует поддержку мощных структур внутри страны. Это прежде всего радикальные группировки духовенства, в частности соратники духовного наставника Ахмадинежада -- аятоллы Месбаха Язди, возглавляющего крупный богословский центр в Куме, а также исламские фонды, Корпус стражей исламской революции и подчиненные ему Силы сопротивления "Басидж".
Неслучайно свои скандальные антиизраильские заявления президент, как выяснилось, сделал при полном одобрении Духовного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи, а также многих религиозных и государственных деятелей ИРИ, придерживающихся радикальных взглядов. Практически сразу с момента инаугурации и до сих пор иранский президент Махмуд Ахмадинежад призывает "стереть Израиль с карты мира", вырезать из тела Ближнего Востока "сионистскую опухоль", не верить в Холокост. Свое возмущение выражают большинство стран мира, в том числе Палестинская национальная администрация, Ватикан, а также партнеры ИРИ -- Китай и Россия, не говоря уже об Израиле, США и Евросоюзе.
ООН официально осудила недальновидные заявления иранского президента. Более того, в виду продолжающейся антисемитской пропагандистской деятельности президента Ахмадинежада, направленной в частности на отрицание Холокоста, ООН вынуждена была ответить. 27 января 2007 г. в Нью-Йорке Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, осуждающую отрицание Холокоста.
Резолюция "безоговорочно осуждает любое отрицание Холокоста" и призывает страны-члены ООН "противостоять любому отрицанию Холокоста как исторического события". Генеральный секретарь ООН Пан Ки-Мун заявил, что Холокост был "уникальной трагедией, которую невозможно отрицать". Единственная страной, которая отказалась поддержать резолюцию, была Исламская Республика Иран.
Судя по всему, международное осуждение, выраженное еще после первого подобного заявления, не действует на радикального президента Ирана. Это, по мнению многих аналитиков, способствует моральной изоляции ИРИ
Однако, несмотря на оглушительную тотальную пропаганду, ведущуюся внутри страны, не все иранцы поддерживают радикальный курс Ахмадинежада. На декабрьских 2006 года выборах в Совет экспертов, а также в муниципальные органы власти - местные советы -- безоговорочную победу одержали представители либерально-реформаторских сил.
Так, при выборах в важнейший Совет экспертов прагматики и реформисты получили в два раза больше мест, чем ультраконсерваторы и радикалы. При выборах в местные советы либералы и реформисты завоевали более 80% мест. Противостоящие президенту политические силы одержали победу в провинциальных исламских советах 29 останов (провинций) из 30.
Выборы отчетливо продемонстрировали несогласие иранцев с жесткой линией Ахмадинежада. Прежде всего, это относится к беднейшей части населения страны, которая привела его на пост президента. Как заявил Саид Шариати, представитель реформаторских кругов, победивший на выборах в Исламский совет Тегерана, "эти результаты показывают, что народу Ирана не нравится политика Ахмадинежада и что он хочет перемен".
Причин тому несколько. Во-первых, экономические.
В своих предвыборных обещаниях президент Ахмадинежад постоянно твердил о справедливости в перераспределении нефтяных богатств, о бескомпромиссной борьбе с коррупцией, об обуздании роста цен на потребительские товары и о снижении инфляции. Он не сдержал слова.
Экономика Ирана в последние месяцы оказалась в состоянии стагнации. Одной из причин этого -- неэффективная работа правительства и отсутствие жизненно важных реформ. Так, цены на овощи в Иране в последние месяцы выросли в три раза, стоимость аренды жилья -- в два раза, цены на бензин повысились на 25%.
Повышение цен на топливо является первым шагом при реализации плана по снижению размера государственных субсидий на бензин. Установлены определенные квоты на его потребление. При этом цена бензина, который используется сверх квоты, возрастает еще на 40%. Растет инфляция. Уровень безработицы, по разным оценкам, составляет от 11 (по официальным данным) до 30% (по данным Всемирного банка).
Во-вторых, неадекватные внешнеполитические деяния Ахмадинежада, приведшие Иран к рубежу, за которым уже все четче проявляется изоляция от международного сообщества. Речь идет прежде всего об иранском упорстве в игнорировании решений МАГАТЭ и Совета Безопасности ООН по ядерной программе ИРИ, о скандальных заявлениях в отношении члена ООН - Израиля, которого Ахмадинежад "готов стереть с карты мира". Этот тезис иранский президент повторяет практически с момента прихода к власти. И вот недавно, 4 июня, Ахмадинежад вновь пригрозил Израилю скорым уничтожением.
Агентство ИНТЕРФАКС (04.06.2007) приводит его слова: "Начался обратный отсчет времени в деле аннигиляции сионистского режима руками ливанского и палестинского народов. В скором будущем мы будем присутствовать, если будет угодно Аллаху, при уничтожении сионистского режима". Не способствует укреплению международного имиджа Ирана и его поддержка исламских радикальных группировок, таких как "Хизбалла" и ХАМАС.
Промежуточные итоги почти двухлетней деятельности Ахмадинежада на президентском посту свидетельствуют, что иранский президент и во внутренней, и во внешней политике вызвал если не возмущение, то, во всяком случае, разочарование не только своих оппонентов, но и сторонников.
Он явно не оправдал их надежды. Под руководством президента Ахмадинежада и его команды страна семимильными шагами идет к изоляции, причем не только в политико-экономическом, торговом, но и в идеологическом плане. Более того, постоянные политические игры, разыгрываемые на грани фола, чреваты самыми серьезными и даже трагическими последствиями не только для Ирана, но и для всего региона и, быть может, мира.