Крестьянин страшный рутинёр. Много надо с ним соли съесть, пока вы убедите его в чём-нибудь. Пусть будут ваши доводы ясны, как день, пусть он с вами совершенно согласится и пусть даже сделает тут же какой-нибудь сознательный вывод из сказанного вами, не верьте ничему. Пройдёт некоторое время и ваши внушения, как намокшее дерево, бесследно потонули в его голове. И наоборот: всё то, от чего он с виду так легко, кажется, отказывается, очень быстро снова выплывет на поверхность, как пузырь, который до тех пор будет под водой, пока ваша рука тянет его вниз, - пустили, и он снова наверху. Я не хочу сказать, что нельзя убедить, в конце концов, крестьян в истине, - можно; но это надо доказать ему не одними только словами, а и делом, многолетним опытом.
...
Между мной и мужиком общего ничего нет. Интересы наши диаметрально противоположны; какое же здесь возможно сближение? И нечего и их, и себя обманывать, нечего лезть к ним с неосуществимыми иллюзиями, потому что из этого не может выйти ничего путного. Отношения должны быть чисто-деловые: вам нужна работа, ему земля; дали вы ему землю и не обманули, - вот и всем отношениям конец. Хотите помогать им - помогайте, но так, чтобы правая рука не знала, что творит левая, в том смысле, чтобы ваша помощь не была бы поводом для него в будущем установить уже обязательную, с вашей стороны, помощь. Рассчитывать на их признательность, на искренность отношений - крупная ошибка. В силу вещей, между нами ничего нет общего; с молоком матери всасывают они убеждение, что вы - враг его, что земля его, что вы дармоед и паразит. Вашими заигрываниями вы ещё более его в том убедите. Влияния на него никакого вы иметь не можете. Проживёте с ним сто лет - и весь ваш столетний авторитет подорвёт любой пришлый солдат самою нелепою сказкой. Так-то, батюшка мой! Вот школу, больницу, хорошего священника им дайте, - это им нужно, - но не стройте здания на песце, да не обрушится оно и не погубит строителей.