Объезжая приграничные земли в поисках подвига, Харс и подумать не мог, что ему выпадет встреча с драконом.
Начиналось его приключение под безоблачным небом двора родового замка. Сам барон, Бран Тяжёлое Копыто, вышел проводить младшего отпрыска в дальнюю дорогу. Глаза Харса горели огнём рвения. Вечно суровый барон, благословляя сына на подвиг, не смог удержаться от улыбки, которая говорила, что и он когда-то испытал нечто подобное.
Но вот отзвучали последние прощальные слова, и Харс, развернув коня, по замковому мосту выехал в большой мир.
***
В свои пятнадцать лет Харс ещё не был посвящён в рыцари, что сильно удручало его отца. Но вина за это лежала на нелепой судьбе, выпавшей на долю королевства Сотас в последние годы.
С севера и запада королевство граничило с Горами Ночи, за которыми лежала снежная пустыня, породившая некогда волну переселенцев. Одни из них осели в долине Сотаса, смешавшись с местным населением, другие ушли на юг, и не известно, чтос ними сталос. Вся знать королевства вела свой род именно от северных пришельцев. На юге несла свои воды река Долгобрежная - естественная граница между Сотасом и его двумя соседями: княжеством Лухрак и королевством Вет.
В прежние годы, когда сотасский король Бладарел был ещё полон сил, соседи постоянно проверяли бдительность друг друга непрерывными набегами. Но к старости он променял былую воинственность на постельные утехи, а оставшись в некогда тройственном противостоянии один на один Лухрак и Вет окончательно рассорились и затеяли войну, которая обещала обернуться для обоих полным разором. Бароны Сотаса, посматривая в их сторону, ухмылялись в ожидании неизбежной развязки. А стране выпало несколько лет мира. Как перенести подобную несправедливость жадному до подвигов благородному юноше?
В мирное время, чтобы снискать истинной, а не порождённой хвастовством, славы, оставался всего один небольшой, но вполне ещё реальный шанс - убить какое-нибудь чудище, пропущенное Великими воителями, которые и становились-то 'Великими' за очередной кружкой эля, рассказывая, как они в одиночку завалили то волка-людоеда, то медведя-скотодава. Но чудовищ на земле баронов Хорсасских никто не видел уже на протяжении трёх поколений. Поэтому Харс и отправился на северо-восток в сторону диких земель. Как поговаривали, там, около Хмурых Холмов, ещё водилась кое-какая достойная смерти от меча живность.
***
И вот в одной деревеньке ему повезло. Жители сказали, что недавно в небе пролетал самый настоящий дракон!
Сначала Харс чуть было не смутился. Убить дракона - это, конечно, подвиг, приличествующий любому герою саги или бардовой песни, но ему, который даже и не рыцарь... Тут было над чем задуматься.
К счастью для него всё решило замечание одного из крестьян: "А дракон, тот, вашлордство, видать, совсем дохлый от старости. С него разве что чешуя не сыпалась".
"Уж такого дракона я как-нибудь завалю", - решил обрадованный Харс, о чём тут же с высокомерием, как ему казалось, бывалого "убийцы драконов" возвестил (именно возвестил! а не сказал) крестьянам.
***
На Гартовы Холмища Ронг прилетел залечивать раны, нанесённые ему соперником в поединке за благосклонность изумрудно-зелёной Вафф. Уступая в весе и боевом опыте медношкурому Лодду-Рвачу, Ронг решился на это безумство, уповая на скорость, вёрткость и удачу. Что ж, когда удача отвернулась от него, хотя бы скорость и вёрткость позволили ему избежать смертельного исхода.
С самого начала Ронгу повезло найти в холмах подходящее логово. Некогда оно было обитаемо, но на счастье измученного дракона прежние хозяева давно его покинули. Единственным недостатком логова являлся узкий вход. Ронгу приходилось плотно прижимать к телу крылья и пятиться задом, чтобы попасть туда. И, что говорить, этому логову было далеко до удобства Драконьих Пещер.
***
Шёл четвёртый день пути Харса вослед дракону. Придерживаясь направления, указанного жителями деревеньки, он, наконец, заметил покатые горбы Хмурых Холмов.
Юный воин ещё по дороге пытался вспомнить всё, что когда-либо слышал о драконах. Предстояло решить, бить дракона копьём или мечом. После долгих часов взвешивания всех 'за' и 'против' Харс свёл решение к компромиссу: 'Сначала засажу твари копьё, а если не сдохнет, то мечом снесу ему голову. Здорово она будет смотреться в нашей охотничьей зале!'
На ночь Харс устроился под сенью дубравы, что росла в лиге от предполагаемого логова твари.
***
Холодный утренний воздух раздражающе пощипывал едва зажившие раны. Ронг тяжело поднялся в воздух, уповая более на магию, чем на потрёпанные крылья. Но если бы не она, ему никогда бы не одолеть пути от Драконьих Пещер. При мысли о доме Ронга опять охватила ярость. Он вспомнил победный рёв-насмешку Лодда: 'Живи, тварь дрожащая!' О, этого Ронг ему не простит никогда! Подожди торжествовать, Лодд-Рвач, вот восстановит Ронг силы, и тогда он покажет тебе, гад-переросток, как изменчива удача. О, он покажет!
А пока следовало облететь округу.
***
Харс проснулся где-то за час до рассвета. Разбудил его собственный конь, который вдруг захрапел.
Харс моментально вскочил на ноги и уже наполовину вытащил их ножен свой верный меч, как вдруг посмотрел на небо. Там, исчезая вдалеке, летело Нечто.
"С-с-с-с-лава тебе, Г-г-г-г-г-осподи, п-п-п-п-ронесло!", - подумал Харс. В чём тут же и убедился. Ощутимо несло конским навозом. "Хорошо, скотина, что ты так струхнул, что и ржать не мог", - отходя, обратился он к несчастному животному, - "А то заметил бы нас дракон, и всё, ищи потом костей в поле!"
Окончательно придя в себя, Харс обеспокоено задумался о том, куда улетел дракон, вернётся ли дракон, а если дракон вернётся, то когда. "Жрать полетел, тварь" - решил Харс. - "Жди его ещё одну седмицу. Один день, тварь, подождать не мог".
Но нет худа без добра. Зато теперь, когда дракон улетел, Харсу представилась возможность разведать место будущей битвы, чего не случилось бы, останься дракон в логове.
***
В поисках Харс пробыл до полудня. Драконью нору он обнаружил случайно, буквально свалившись в неё.
То, что это драконье логово, Харс определил сразу, как только ему удалось подняться. Жёлтые кости, страшный смрад и, конечно, драконьи сокровища!
Тут Харс немного растерялся. В качестве сокровищ выступало какое-то неопознаваемое подо ржой железо, а также сомнительного вида сундук. Ожидавший увидеть никак не меньше одной кучи золота, юный 'убийца драконов' с опаской подошёл к нему. Слегка приподняв крышку, на дне сундука Харс обнаружил всего один небольшой, но по меркам драгоценных, очень даже большой камушек.
"Чёрт! Прости меня, Господи", - обрадовался Харс. Кроме головы дракона он, похоже, обрёл ещё и полный рыцарский доспех (на такие-то деньги!). "Из калосской стали!" - едва не подвывая, прошептал Харс.
Более благоразумный человек, купец или крестьянин, например, смотался бы с таким сокровищем без зазрения совести, наплевав на дракона и славу, которая бы ему в любом случае не светила. Но нет, Харс принадлежал благородному древнему роду воителей. Подобная мысль даже не омрачила его чела.
Положив камень в один из напоясных мешочков, Харс возвратился в знакомую рощу. Оставшееся до дня решающей битвы время он провёл в упражнениях с мечом и истовых молитвах, в которых просил Господа надоумить безмозглую тварь, то есть дракона, не задерживать его, Харса, на пути к долгожданному подвигу.
И так прошло несколько дней...
***
На этот раз первым дракона заметил Харс. Он успел замотать тряпкой морду стреноженного коня, чтобы глупая скотина не выдала ржанием их схрона.
Сытый дракон летел так низко над землёй, что Харсу удалось рассмотреть его во всех жутких подробностях. Огромная, но не слишком, туша с большими, но не очень, крыльями, острыми, но сильно прореженными рядами зубов, и толстой, но местами отпавшей чешуёй. Да, это был грозный противник! Харс до боли сжал кулаки.
***
Ронг возвращался уставшим и голодным. По рассказам старых драконов местность около Гартовых Холмищ должна была изобиловать пищей. Но вместо, представлявшихся Ронгу, лесов он обнаружил только редкие рощицы, поля какой-то жёлтой травы и людей. Эти мерзкие двуногие твари добрались уже и до такого захолустья, выжив вместе с лесами и обитавших в них зверей. Конечно, люди разводили скот, но покалеченному дракону было не под силу схватить добычу с земли и унестись с ней по воздуху, чтобы потом спокойно поесть вдалеке от шумных двуногих. Нет, на этот раз, как только Ронгу удалось завалить одну коровёнку, сразу набежали крестьяне и просто закидали его камнями. А он не мог им даже достойно ответить - каждое движение отдавало дикой болью. Так и пришлось возвращаться, ничем не утолив голода.
Подлетев к логову, Ронг почувствовал былой запах чужого присутствия. Пахло двуногим и ещё каким-то животным. Ронг мысленно огляделся. Где-то на грани восприятия он уловил две тени, но, к большому сожалению, никак не мог определиться с направлением на них. Что ж, по крайней мере, они не удалялись! Оставался шанс, что эти двое что-то искали и, возможно, ещё вернутся. По рассказам стариков Ронг знал, что двуногие очень падки на всё блестящее. И, так как драконы копили драгоценные камни и золото, олицетворявшие мастерство и удачливость их владельца, то нередко наглые двуногие нападали на драконов-одиночек.
Что ж, пусть приходят. Конечно, засада - не столь уважаемый среди драконов способ охоты, но ему, Ронгу, выбирать-то, похоже, не из чего.
***
Бить дракона Харс отправился с рассветом. По его расчету дракон должен был ещё либо спать, либо отходить ото сна, что давало Харсу дополнительное к его мастерству воина преимущество.
Дракона он разглядел издалека. Из логова высовывалась премерзкая голова чудища. Вроде бы тварь спала.
Тут до Харса дошло, что его план "копья и меча" не учитывает того факта, что дракон будет спать, то есть от копья, которое пригодилось бы, встреть он дракона в чистом поле, толку было никакого. Что ж, оставив коня стеречь копьё, взяв в руки щит для отражения драконова дыхания и меч для отсечения драконовой головы, Харс стал смело подкрадываться.
***
Ронг чувствовал двуногого, его страх и возбуждение. 'Ближе. Ближе', - мысленно уговаривал жертву Ронг. Но что это?! Тварь владеет магией?! Ронг в полной мере ощутил её действие. Мощный поток внушения обрушился на дракона, ломая прирождённую защиту. Ронг попытался противиться, но было уже поздно. Неожиданный магический удар парализовал его волю, и теперь Ронга неумолимо клонило в сон. Уже будучи на грани беспамятства, Ронг сумел разглядеть источник магической энергии - камень на теле смертного. Затем пришла тьма.
***
За десять шагов до головы чудовища Харс наступил на невесть как попавший под ноги сучок. Тот предательски хрустнул. Харс, мгновенно покрывшись холодным потом, застыл. Тварь же не повела и ухом, продолжая лежать с закрытыми глазами и, казалось, даже не дышала. Харс боялся вздохнуть от такой удачи.
"Бей по глазам", - вспомнился ему совет его друга, великого охотника за пушниной, лучника Германа.
"Бей по глазам, бей по глазам, бей по глазам", - повторяя про себя, как заклинание, эти слова, Харс стал приближаться к драконьей голове...
Смерть дракона была свершившимся фактом. Гордый, но взмыленный от тяжёлого труда (попробуйте-ка отделить голову дракона от туловища!) Харс, наконец, опустился на землю. Иззубренный меч лежал рядом на омытой драконовой кровью траве. "Как я его!" - восхищался сам собой Харс. - "В глаз и по шее, и по шее!". Посмотрев на перерубленную толстенную шею дракона, Харс зауважал себя ещё больше.
В начале пути домой Харс столкнулся с одной проблемой. Как довезти голову чудища? Во-первых, конь от головы шарахался как чумной и косил на неё безумными глазами. Во-вторых, голова была довольно-таки тяжёлая, и Харсу с трудом представлялось, как приторочить её к седлу. Но, проявив недюжинную сообразительность, Харс завернул драконью голову в собственный дорожный плащ и пустил этот мешок тащиться на свитой из нижнего белья верёвке вслед за конём.
***
Около двух седмиц пробыл Харс на пути в родовой замок. Боясь открыть содержимое влачившегося позади свёртка (не дай-то, Бог, присвоит голову какой-нибудь сброд), он с трудом сносил смешки глупых крестьян. К замку Харс прибыл в большом раздражении, но сильном предвкушении ждущей его Славы (именно Славы, с большой буквы).
Он ворвался, горя возбуждением в покои отца. "Я убил дракона!" - крикнул он с порога.
Спустя полчаса, наполненных радостными шлепками и зуботычинами родственников мужского и женского пола, все вместе, наконец-то, спустились во двор замка, чтобы осмотреть великий трофей.
Потерявший в ходе встречи с родными зуб, Харс радостно улыбался, когда слуги, преодолевая отвращение, размотали плащ, в котором он доставил драконью голову.
Голова была в ужасном состоянии. Две седмицы гниения плохо сказались как на её виде, так и на запахе. Вместо головы дракона... "Куча дерьма!" - заявил с авторитетным видом старший брат Харса, Леланд. Все, критически присматриваясь, подтвердили его мнение не менее категоричными замечаниями.
Харс едва не плакал.
"Ничего!" - ободрила младшего братишку его сестра Гудрун, очень хозяйственная девушка. - "Оставим её воронам. Склюют мясо. А череп будет смотреться даже лучше, чем цельная голова".
Барон громко фыркнул себе в усы, а затем, развернувшись, отправился со двора обратно в замок. За ним потянулись и прочие зрители.
"Знаешь что, братец", - остановился около Харса Леланд. - "Не много ты славы заимеешь с такого подвига ".
"Почему?" - обиделся Харс.
"Так дракон-то твой неизвестный, нездешний дракон", - радостно сообщил ему брат. - "В наших краях он дев не похищал, деревень не жёг, скот не воровал. Зачем было его убивать? Подождать бы с полгодика: Ведь слава воина, убившего дракона, зависит от известности этого дракона. А твой тянет разве что на историю, которую можно рассказать заезжему гостю. На большее он, а значит и ты, не наработал".