- Ну что, видала? Осталось желание задавать вопросы?
В глубине леса, между нескольких старых дубов, чьи искривленные корни оплели красноватый камень скал, было тайное место, скрытое подлеском. Там прятался источник, в котором жила Мелюзина. Вода там была прозрачна, как стекло, но казалась черной из-за глубины колодца - никто не достигал его дна. Мел любила эту прозрачно-черную, молчаливую воду, и уютные замшелые камни, обрамлявшие источник, и веселую молодую зелень, укрывавшую ее от солнца и посторонних взглядов. Здесь она всегда чувствовала себя в безопасности.
- Ты меня слушаешь? Или так и будем изображать кувшинку?
- Не хочу разговаривать, - глухим голосом ответила Мел.
Она сидела в источнике, погрузившись почти целиком: наружу виднелись только глаза, полные слез, и медноволосая макушка. Длинные пряди плавали по поверхности, словно листья водяного растения.
Маха устроилась по соседству на большом плоском камне, положив перед собой большую виноградную улитку и пучок дикого чеснока - она собиралась пообедать.
- Разговаривать она не хочет, - хмыкнула ворона. - Не поздно ли? С матерью ты уже поговорила! Теперь можно смело подойти в этом лесу к любому фейри и спросить, кем был твой отец. И как ты думаешь, что они тебе ответят?
Мел бросила на ворону мрачный взгляд и всхлипнула.
- Ну и дурак был этот Шиаран, во имя Темной Госпожи! - продолжала Маха. - Поистине отсутствие мозгов и болтливый язык заслуживают подобной участи. И что теперь? Даже не поклевать его! Это что там еще такое?
Мел уткнулась лицом в край колодца. Ее голова и плечи вздрагивали от рыданий.
- Эй, прекрати! Не то в самом деле подумаю, что ты полукровка!
- Мне жалко его!
- Феи не плачут. Они смеются!
Мел фальшиво засмеялась и резко оборвала смех.
- Шиаран не делал ничего плохого! Он просто сказал...
- Сказал на одно слово больше, чем надо.
- Зачем мама так поступила с ним?!
Маха задумчиво клюнула улитку.
- Зачем? Чтобы преподать урок тебе. И остальным.
- Урок чего? Как не врать?
- Как держать язык за зубами.
- Ты что, поверила его словам?! - вскинулась Мел.
- Мне-то какое дело до ваших семейных тайн? - флегматично ответила ворона. - Я вообще появилась в Койд Фианн уже после твоего рождения. Знала бы, что в твоем прошлом кроется позорная тайна - спросила бы кого-нибудь раньше, а теперь точно никто ничего не расскажет...
- Потому что и говорить нечего! Шиарана наказали за вранье, - сказала Мел. Впрочем, не слишком уверенно.
- Конечно-конечно, - поддакнула ворона. - Ты чистокровная фейри, это любому заметно!
Мел положила локти на красноватый камень, опустила на них подбородок и задумалась. Маха раскалывала улитку, искоса поглядывая на подругу.
- Подумай лучше вот о чем, - вкрадчиво произнесла она. - Если Дайоне Фианн так поступила с парнем, который просто сказал, что она сделает с твоим смертным?
- А при чем тут "мой смертный"? - удивилась Мел. - Зачем маме с ним что-то делать?
- Попробуй привести его в лес - сразу узнаешь. Смотри своими глазами, фея. Мне проще, я всего лишь ворона...
Мел вылезла из колодца, села на его край, оставив длинный хвост в воде, и с беспокойством заглянула в черные вороньи глазки.
- И что же ты видишь, "всего лишь ворона"?
Маха, щелкнув клювом, проглотила улитку.
- Не все так нетерпимы к людям, как Дайоне Фианн. Порой даже бывает, что феи любят смертных, - начала она издалека. - Но любят их по разному. Большинство - как, к примеру, ты, - считают их прелестными игрушками. Других они привлекают как изысканная пища...
- Тот юноша для меня не игрушка! - возмутилась Мел. - И уж точно не пища!
- Мы в Эрин знаем, что смертные годятся и для чего-то большего. У них есть несравненное свойство пересекать границы своей природы и выходить далеко за их пределы - если есть достаточная причина. Например, истинная любовь - а не то, что ты чувствуешь к этому красавчику...
- Я не...
- ... может подвигнуть смертного на деяния, достойные богов. Вот Морриган, моя госпожа, понимала в этом толк! Ночью перед важной битвой она входила в шатер к вождю, и на другой день он убивал в поединке таких чудовищ, которые были не по силам даже ей самой...
- Я поняла, - нетерпеливо сказал Мел. - Но при чем тут какие-то воины, когда ты говорила про мою мать?
- Смертных можно любить по разному, - повторила Маха. - И как игрушку, и в качестве блюда, и даже - на время - в качестве мужа... А можно ненавидеть их всей душой - как твоя мать.
- Глупости, - сказала Мел. - Мама просто презирает их, считает скверной, которой не место в нашем лесу...
- Поверь, деточка, в чем, в чем, а в ненависти я разбираюсь.
- Гм! С чего бы маме ненавидеть смертных?
- Вот уж не знаю. Причин может быть множество...Вот, например, моей госпоже Морриган однажды приглянулся смазливый воин по имени Кухулин. Так этот надменный пес, представь себе, заявил, что он уже связан клятвой, и вообще она не в его вкусе. Так вот, она не успокоилась, пока не прикончила его. Правда, после этого она его все-таки простила. Ибо моя госпожа отходчива и милостива...
Мел содрогнулась.
- Я еще раз пойду и поговорю с мамой.
- Не ходи. Она ничего тебе не скажет. Да может, оно и к лучшему. Надо ли тебе знать правду? Вдруг ты в самом деле полукровка?
Мел ответила мрачным молчанием.
Только теперь она осознала, чем грозят ей и ее избраннику слова Дайоне Фианн. И сейчас она уже сама не понимала, чего больше бояться: что юноша, придя, подвергнет себя опасности, или что она может никогда больше не увидеть его.
- Как ты думаешь, он еще придет к ручью?
- Он? - не поняла Маха. - А, твой красавчик-крестьянин. Дурак он будет, если придет. Видала я смертных, которые лезут в холмы. Насмотрелась в Эрин. Одни ищут золота, другие бессмертия, третьи любви. Бедолаги... Иного даже отпускают обратно, щедро наградив сухими листьями. А вернувшись из холмов, он видит свой полуразвалившийся и обнищавший дом, старуху, которая была его женой, и собственных взрослых внуков. Но это те, кому повезло. Остальные не выходят вовсе... Так что выкинь своего красавчика из головы. Если не хочешь увидеть его на месте Шиарана.
- Как ты можешь советовать такое! - с горечью воскликнула Мел. - Выкинуть из головы... Это невозможно! Если бы ты знала, Маха! Мы едва встретились взглядами, и мне показалось - я любила его всю жизнь!
- Если в самом деле хочешь ему добра, - ворчливо сказала Маха, - оставь его в покое. Любовь фей приносит смертным несчастье.
- У нас все будет не так!
Ворона глумливо расхохоталась.
- Ах, сколько раз я это слышала!
Прерывистое басовитое жужжание заглушило ее слова. Воздух зарябил и задрожал, как от сильной жары. На камень опустился неестественно большой и яркий шмель.
- Там, на берегу ручья, торчит какой-то смертный, - прогудел он, благоухая медом и цветущий клевером.
- Это он! - воскликнула Мел, мгновенно переходя от горя к безудержному восторгу. - Он пришел! Он тоже думал обо мне!
- Безмозглый дурень, - буркнула ворона. - А ты куда собралась?!
- Я только посмотрю на него...
- Стой!
Но Мел, окатив ворону роем брызг, вылетела из колодца и исчезла в зарослях.
Смертный в самом деле пришел. Тот самый, синеглазый парень, стоял на другом берегу ручья, опираясь на крепкую дубинку и пристально вглядываясь в заросли. Даже убогий наряд - грубо окрашенная длинная рубашка, перепоясанная веревкой, холстяные штаны и грязные деревянные башмаки, - не портил его облика, дышавшего свежестью, силой и красотой.
У Мел перехватило дыхание. Она застыла, держась за ветку ивы, не в силах сделать ни шага. Она сама не ожидала, как сильно поразит ее новая встреча. Словно солнце вспыхнуло, озарив мир сияющими, радостными красками.
- Ишь, вооружился, - раздался за спиной Мел голос вороны. - А где же чугунный крест размером с колесо, для надежности политый святой водой? До чего же они все одина...Ты куда?
- К нему!
- Эй, подруга! Если не хочешь насмерть перепугать своего человечка - не показывайся ему ниже пояса!
- Что?
Мел, уже готовившаяся скользнуть в заросли прибрежной осоки, с удивлением обернулась.
- У смертных женщин ноги, а не хвост!
- А это важно?
- О Риан! Вообще-то да. Люди не любят змей, Мел. Они их боятся.
- Но...
Мел поглядела на нее, потом на свой красивый, длинный бронзовый хвост, которым всегда так гордилась, потом на дальний берег. На ее лице возникло огорченное и растерянное выражение.
- Но что мне делать, Маха? Я не хочу чтобы он бежал от меня в страхе, как от лесного чудовища...
- Да ладно, не бери в голову! Можно подумать, кого-то это смущало! Наведешь на него морок...
Неожиданно ворона оборвала саму себя на полуслове, на миг застыла, а потом сделал нечто странное. Ни слова ни сказав, она прижала крылья к бокам, вытянула шею и нырнула в ручей.
Мел изумленным взглядом уставилась на то место, где исчезла под водой Маха. Но не успели еще успокоиться круги на поверхности ручья, как вокруг стало удивительно тихо. Ивы прекратили свой мелодичный шепот, камыш перестал качаться, застыв словно в почтительном страхе. Мел прикусила губу и повернулась, уже почти не сомневаясь, кого увидит.
В воздухе повеяло нагретой дубовой корой и цветущим клевером. Ствол ближайшего к берегу бука раскрылся сверху донизу, и из него вышла Дайоне Фианн.
- Так ты мне его покажешь? - с улыбкой спросила мать.
- Кого?
- Красавца-смертного, которого ты приворожила?
- Я не привораживала, - выдавила Мел, цепенея. - Он сам...
- Они всегда сами, - прекрасная маска улыбнулась. - Словно мотыльки, что летят на пламя... Оно ослепляет, зажигает их, а они не могут этому сопротивляться... Ну, и где он?
Взгляд Мел предательски метнулся на то место, где только что стоял парень, опираясь на дубинку. Золотые глаза Фианн обратились туда же. Но вот чудеса - там никого не было!
***
Ален стоял и ждал... сам не зная чего. Солнце уже заходило, касаясь золотой кромкой зачарованного леса. Сердце парня трепетало, колени дрожали. Пора бы домой, скоро начнет темнеть, а путь неблизкий... Но он и подумать не мог о том, чтобы уйти от ручья, от того места, где встретил ее. А вдруг она вернется - а его здесь не будет?! В каждом шорохе камыша, в каждом движении ивовых ветвей ему виделось ангелоподобное создание, что лишило его покоя, да пожалуй, и разума...
И вот дрогнула вода, и в зеленоватом потоке что-то мелькнуло! Ален весь подался вперед, прижимая левую ладонь к груди, чтобы унять колотящееся сердце, а правой стискивая дубинку. Раздался всплеск, и из ручья вынырнула ворона.
Очень мрачная здоровенная ворона с красным клювом. Птица выбралась на берег и встала, растопырив мокрые крылья.
- Что встал? - угрюмо спросила ворона, исподлобья взглянув на оторопевшего парня. - Не видишь, даме надо обсушиться? Пошел отсюда!
- Как... - пролепетал парень.
- Бегом!
Сумасшедшая птица опустила голову почти к самой земле, раздула горло и булькающим голосом прохрипела:
- Ква!
Ален беззвучно ахнул, попятился и кинулся в заросли.
Маха проводила его скептическим взглядом, встряхнулась так, что брызги полетели во все стороны, убедилась, что с другого берега ее не видно, и принялась чистить перья.
***
- Он ушел, - сказала Мел, пытаясь не выдать облегчения.
Подумать только! Совсем недавно ей и в голову бы не пришло что-то скрывать от матери. Всего несколько мгновений назад Мелюзина была бы страшно разочарована, если бы прекрасного юноши не оказалось на берегу. Но теперь она была просто счастлива, что он внезапно куда-то делся.
- Что ж, не печалься. Он еще придет, - ответила мать, окидывая дальний берег пристальным взглядом. - Ведь он видел тебя, - а ты моя дочь. Ни один смертный не может противостоять фее, если она избрала его...
- Да я еще не уверена, что он мне так уж нравится, - уклончиво сказала Мел. - Я его и видела-то всего разочек. К тому же, он смертный, а ты сама сегодня сказала, что все они - скверна...
Дайоне Фианн мгновение помолчала. Потом протянула руку к ближайшей иве. Длинная гибкая ветка сама устремилась к ней в ладонь, с хрустом отделившись от ствола.
- То, что сегодня было на холме Дар Нэмайн - это представление для подданных, - заговорила королева, очерчивая веткой защитный круг. - Юные фейри начали забывать и забываться. Худо тем, кто нарушает границы, но куда хуже, когда даже не знаешь, где он проходят. Хуже, естественно, для того, кто пересекает их... Ну а теперь, когда нас никто не подслушает... - она замкнула круг и грациозно опустилась на траву, - давай поговорим с тобой, как мать и дочь.
Мел тяжко вздохнула и устроилась в круге рядом с матерью, обернув хвост вокруг замшелого пня. "Где она на самом деле? - подумала она, искоса глядя на Дайоне Фианн. - Кто она?"
- Итак, поговорим о смертных. Это серьезный вопрос, очень серьезный. Когда-нибудь ты станешь королевой, дитя мое, и тебе неизбежно придется с ними столкнуться. По меньшей мере - чтобы защитить наши владения...
- Защитить владения? - удивилась Мел - не это она ожидала услышать. - Но смертные не смеют пересекать их. Они глупы, недолговечны и слабы...
- Слабы? О нет. Ты, конечно, слышала все эти прозвища, которые дают им фейри. Последыши - и это правда, они пришли в этот мир куда позднее нас. Однодневки - и это тоже правда. Болезненны, уязвимы, невежественны...И все же опасны.
- Но чем же? - распахнув глаза, спросила Мел.
Перед ее внутренним взором встал юный крестьянин. Он - такой милый и очаровательный - опасен? Нет, мама наверняка имеет в виду каких-то других смертных...
Тонкая рука матери коснулась запястья дочки. По коже Мел почему-то пробежали ледяные мурашки.
- Ты, конечно, думаешь сейчас - да чем же может быть опасен такой милый, такой очаровательный юноша? А вот это ты узнаешь сама. Это будет для тебя важный урок, Мелюзина. Но не бойся, я научу тебя. Итак, первым делом - замани его на нашу сторону ручья.
- Но...
- Он наверняка сам этого жаждет. Когда он окажется тут - делай с ним что хочешь. Какое-то время. Но запомни главное, - золотые коготки царапнули кожу Мел. - Чтобы он потом не ускользнул, ты должна лишить его защиты.
- Какой защиты? - подозрительно спросила Мел. - Разве он не в твоей власти с того мига, как пересек ручей?
- Защиты людских сеидхе. Мало переплыть ручей. Смертные носят на груди охранный знак своего мертвого бога. Надобно, чтобы он снял его. Только тогда он станет безвредным.
- Какой знак?
- Вот такой... - Дайоне Фианн огляделась по сторонам и указала рукой на одну из прибрежных ив. Мел присмотрелась и увидела: на сухом сучке висел почерневший от времени крестик. Рядом - другой...
- Этот худший, но есть и иные. Что бы ни носил - пусть снимет. Тебе будет легко убедить его...
- А дальше что? - нахмурившись, спросила Мел.
- Дальше - зови меня, - уголки губ королевы фей приподнялись в улыбке. - Смертный мужчина, даже если он выглядит беспомощным - это сосуд, наполненный ядом. Каждый из них носит в себе ядовитое жало! Надо умело обходиться с ним. Как только насладишься им, не дожидайся смертельного укола - зови меня, и я научу тебя, что делать....
Дайоне Фианн склонилась к дочери и прошептала:
- Я знаю, как удалить жало навсегда. Они все хотят любви фей. А я люблю делать так, чтобы они никому больше не причинили вреда. Койд Фианн - обитель счастья и покоя...
Мел невольно вспомнила кости вокруг дуба, и обхватила себя руками - ей стало холодно и тошно. Еще утром она, и глазом не моргнув, спросила бы прямо: "Маха сказала, что ты ненавидишь смертных, это правда?" Но теперь она решила слегка схитрить. Устремив на мать наивный взгляд, она произнесла с тревогой, которую даже не пришлось изображать:
- Мама, я думаю, ты ошибаешься! Не может быть, чтобы у того юноши скрывалось ядовитое жало! Он совсем молод и красив, как весенний цветок, его взгляд горит любовью ко мне. Давай я позову его, а потом мы отпустим его обратно...
- Нет! - резко перебила ее Дайоне Фианн, и ее улыбка, почти не изменившись, мгновенно превратилась в оскал. - Не делай этой ошибки! Смертный мужчина не может не ударить, каким бы он ни был - молодым или зрелым, графом марки или сельским мальчишкой! Такова его натура. Сперва миг упоения друг другом, потом вонзается жало. Это неизбежно...
Дайоне Фианн овладела собой, и ее лицо снова приобрело безмятежную ясность.
- Сейчас ты в восхищении от своего мальчика, и не можешь рассуждать здраво, - произнесла она умиротворяюще. - Но когда насладишься им, и наступит отрезвление - приводи его сюда... И я покажу тебе еще один способ насладиться смертным...
- Какой?
- Он заключается в том, - Дайоне Фианн сладострастно улыбнулась, -
чтобы вонзить жало первой.
Мел бросила на нее короткий взгляд и опустила глаза, чтобы мать не догадалась, о чем она думает. Глядя на это хищное выражение, невозможно было усомниться в его значении.
- Нет ничего лучше, чем его лицо в этот миг!
Маха была права - Дайоне Фианн ненавидит смертных. И вовсе не ради пищи она ловит их - ведь пищу не ненавидят. Нет, именно охота и убийство доставляют ей удовольствие...
"Она и сейчас охотится - сообразила вдруг Мел. - Заманивает добычу, используя в качестве приманки... меня!"
Ее охватило негодование. И страх - за него...
Но что же делать? О богиня, что делать? Неужели действительно единственный выход - оборвать все, - ради него! - забыть его, и больше не приходить к ручью?
Неужели такая любовь, едва начавшись, должна прекратиться?!
Слезы жалости к себе задрожали на ресницах Мел.
Золотоглазая фейри внимательно следила за ней, не переставая улыбаться.
- Я хочу только твоего счастья, - мягко произнесла она. - Слушай свою мать, и ты будешь счастлива в Койд Фианн... Смертные тоже могут послужить твоему счастью, надо только правильно с ними обходиться... Ну а первый, он всегда особенный - пусть он станет для тебя чистой, ничем не омраченной радостью. Как его имя?
Почему-то этот простой вопрос, заданный самым мелодичным из голосов, заставил ее окаменеть.
- Я не знаю, - ответила она, как можно простодушнее взглянув на мать. Золотые глаза встретились с зелеными и осветили их насквозь, как солнце - лесной пруд, - до самого дна.
- В самом деле, не знаешь. Ну, узнаешь - скажи мне.
Когда дерево закрылось, и аромат клевера и нагретого дуба растаял в воздухе, Мел смогла выдохнуть.
Одно ей было ясно: ее любимый в смертельной опасности.
Как угодно, но он не должен даже ногой ступить в Койд Фианн!