Гуров Валерий Александрович : другие произведения.

Социологический анализ

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Социологический анализ основан на предположении, что цивилизационный прогресс сопровождается изменениями общественно-экономических отношений; которые проявляются в формациях по мере совершенствования производственных процессов. Вот только в реальной жизни нет четких временных границ, позволяющих утверждать, что до них была одна формация, после нее - другая, и т.д. На деле все формации, после их появления, присутствуют или могут проявляться в человеческом сообществе одновременно, и даже в пределах одного социума, порождая мозаику из общественных отношений, которые находятся между собой в диалектическом противоречии. И поэтому выделение общественно-экономических формаций - чисто умозрительный подход, позволяющих дифференцировать, упорядочить и исследовать процессы в обществе, поставив их в зависимость от объективных факторов человеческого бытия.
  Прежде чем что-то предпринять, обычно пытаются спрогнозировать последствия. Чаще всего на основе прошлого опыта. Это своего рода бытовой прогноз. На уровне подсознания. Это на уровне отдельного человека. В социуме множество реакций на событие будет представлять собой некий вероятностный спектр, с максимумом в области типового для данного социума и времени поведения членов этого социума. На формирование типовой реакции у социума работает вся система государственной власти этого социума. Эффективность такой работы сказывается обратно пропорционально размытости спектра относительно типового поведения. Но еще на размытость такого спектра влияет и частота соответствия прогнозируемых и реализованных последствий. Если частотность таких совпадений мала и, вдобавок, она локализована по отдельным социальным группам, то спектр по всему социуму расползается по шкале возможных поведений (реакций). Но зато в группах социума, различающихся по степени успешности, и часто по приближенности к власти, спектры поведенческой реакции очень различны.
  Если спектр поведенческих реакций в социуме компактен, то считается, что такое общество консолидировано вокруг власти, и прогноз результативности принимаемых решений зависит в основном от внешних факторов. Если спектр размыт, то прогностическая сила принимаемых властью решений очень сильно зависит от соотношения частных спектров по группам социума в пропорциях численности таких групп. Последнее предопределяет и устойчивость политической власти в социуме, а в пределе - и жизненность всей политической системы. С очевидностью, сие крайне беспокоит власть, и она стимулирует как социологические исследования, так и разработку теорий и методик, позволяющих разобраться в хитросплетениях взаимодействия социальных групп. Усилия даром не проходят, плодя огромное число научных и околонаучных трудов и разработок. Только вот значительная часть этих работ, ангажированная властью, весьма тенденциозна и отправляется в архив вместе со сменой власти. Другая часть, принадлежащая оппозиции власти, тоже доказательностью не блещет, отстаивая интересы той социальной группы, которая претендует на власть в социуме.
  В этом море трудов и теорий по степени доказательности выделяется исторический материализм К. Маркса, в котором в основу мотивационной деятельности членов социума положен материальный фактор, определяющий возможности этих членов по удовлетворению как своих потребностей, так и социума в целом. Причем сей материальный фактор рассматривается в динамике своего исторического развития, обусловливая в соответствии с законами диалектики скачкообразные качественные изменения общественной жизни социума или, другими словами, смену формации. Исходя из того, что способы производства материальных ценностей зависят от совершенства орудий труда, Маркс, анализируя историческую деятельность человечества на пути цивилизационного развития, обосновал деление экономической истории человечества на четыре формации. А вот пятую, коммунистическую, формацию он выводил чисто умозрительно, путем аппроксимации предыдущих, вводя в теорию стратификацию общества по материальным возможностям и интересам, назвав при этом соответствующие социумные группы - классами. И тогда пятая формация, в соответствии с его выводами, опирающимися на законы диалектики, являлась тем качественным переходом от количественных изменений предыдущих, когда происходит отрицание классов вообще.
  При всей гениальности такого подхода не стоит забывать то, что это все-таки теоретическое обобщение исторических процессов. Что в реальной жизни нет четких границ, отделяющих одну формацию от другой. Более того, из-за географической и политической разобщенности населения Земного Шара в одно и тоже историческое время могут существовать и сосуществовать социумы, находящиеся на разных уровнях цивилизационного развития и, следовательно, в разных формациях. Что формации характеризуются не только уровнем развития производительных сил, но и определенными социальными отношениями, обусловленными этими производительными силами. Социальные отношения, в свою очередь, закрепляются в стратификации общества, т.е. в делении общества на социальные группы. Эти группы сами по себе обладают устойчивостью из-за стремления членов ведущих социальных групп закрепить и передать по наследству свой общественный статус. И это порождает социумное многообразие, когда социальные и производственные отношения, консервируясь, отстают от потребностей уровня развития производительных сил, или происходит реакционный возврат к старым формам социумных отношений после их революционных изменений, обусловивших соответствие форм производственных отношений новому уровню развития производительных сил.
   То, что революционные изменения всегда сопровождают формационное изменение в социальных отношениях, было отмечено еще Марксом. Да оно и понятно. Новая формация вызревает в утробе старой. Высокий уровень новых производительных сил дает большие материальные преимущества тем, кто связан с таким производством. Вполне закономерно, что рано или поздно эти люди предъявят старой элите требования на свое место в структуре власти социума. И в том первом социуме, где это происходит, переход не может не быть конфликтным, так как он покушается на традиционные устои всей совокупности социумов. В последующем переходы могут и не сопровождаться конфликтами (революциями), а совершаться более компромиссно. Так, например, февральская революция реализовалась относительно мирно, если не считать выступления Корнилова. А вот Октябрьская, которая впервые декларировала новые социальные отношения, вызвала весьма кровавую Гражданскую войну.
  Если следовать теории, то Октябрьская революция, провозгласившая переход к новой формации, отнюдь не являлась результатом появления новых производительных сил(ПС), требовавших новых производственных отношений(ПО), а чисто искусственным переходом, основывающимся на убеждении, что новые ПО дадут толчок к ускоренным темпам развития ПС. В какой-то мере это было и так, только вот производственные отношения претерпели очень сильную трансформацию от первоначальной идеи создания бесклассового общества. Вместо явного класса собственников возник класс партийных и хозяйственных бюрократов, реализующих функции управления собственностью всего государства, которое по факту присвоило себе руководство ВКП(б). Да, это было государство нового типа, в котором высшей целью провозглашались социальные блага всего социума. Но это было и капиталистическое хозяйство, в котором господствовали товарно-денежные отношения. Правда, там отсутствовала в явном виде прибыль, как движущая сила капиталистического хозяйства. Но она присутствовала как результирующая составляющая всего хозяйства страны. И играла ту же роль, что и в традиционной капиталистической экономике.
  Все сказанное позволяет поставить под сомнение, что в СССР был новый формационный тип, названный Марксом коммунистическим. А вот под определение социалистической формации он подходит. Таким образом, история преподнесла новую формацию, выпадающую из марксовой классификации, - социалистическую.
   Но и на этом история не поставила точку. Еще В.И. Ленин подметил, что капитализм XX века, это совсем не тот классический капитализм, с которым имел дело Маркс. Он перерос национальные рамки и вывалился на международную арену. Вот только В.И. Ленин не решился назвать этот новый тип общественно-экономических отношений становлением новой формации, а лишь рассмотрел его как некую стадию капитализма. Но, если быть последовательным, то налицо возникли производительные силы не просто количественно превосходившие производительностью прежних, а качественно иные, предопределившие начало научно-технической революции. Возникли и совершенно иные производственные отношения, переросшие национальные интересы. И явились они на свет божий весьма конфликтно, вызвав кровопролитную мировую войну. Таким образом, есть все признаки проявления новой общественно-экономической формации - империалистической.
  Научно-техническая революция не случайно названа "революцией". Она чрезвычайно ускорила прогресс производительных сил. И вот на глазах буквально одного поколения произошел качественный переход в производительных силах от индустриальных способов производства материальных благ к высокотехнологичным. Изменились и производственные отношения, в коих определяющую силу приобрел финансовый капитал. Финансовый капитал всегда являлся неотъемлемой частью капитализма, выступая отдельной, самостоятельной его частью. В империалистической формации он сращивается с производственным капиталом, занимая изрядную долю в акциях предприятий. С наступлением же технологической революции финансовый капитал становится ведущей инвестиционной силой, активно стимулирующей вывоз капитала, в том числе и в зарубежные предприятия на основе новых технологий. Не из чувств альтруизма, а исключительно ради стимулирования на внешних рынках функционирования бирж и банков, вписанных в глобальную финансовую империю, контролируемую узким слоем интернациональных финансовых воротил.
   И еще. Если для капитализма характерным является разделение труда в рамках национальных границ, то для империализма - интернациональное разделение труда, но в рамках национальных границ. А для новых производственных отношений характерным является свобода перемещения рабочей силы вне национальных границ.
  Таким образом, налицо новые производственные отношения, появившиеся в ответ на качественно новую степень развития производительных сил. Следуя сформулированной концепции, по факту имеем дело с появлением новой общественно-экономической формации. И она уже получила и свое имя - глобализм. И в полном соответствии с теорией адепты сих формационных отношений вступили в острейший конфликт с традиционным промышленным капиталом. Постольку-поскольку глобализм интернационален по сути, то и конфликт, вызревая и раскручиваясь в границах ведущей империалистической державы, грозит вовлечением в него всего мирового сообщества.
  Картина мира была бы не полной, если не рассмотреть еще один тип общественно-экономических отношений, в основном возникших на фоне становления социалистических отношений в бывшем Советском Союзе. Как не странно, но к странам с подобным типом отношений можно отнести не только те, которые исключительно привержены принципам бесклассового общества, но и ряд стран, которые традиционно считаются исключительно капиталистическими. Поэтому, если считать социализм отдельной формацией, а для этого есть большие основания, то можно констатировать, что социализм нынче представлен очень своеобразно.
  Но вначале уместно определиться с некоторыми расхожими определениями социализма и в частности, что это строй с общественной формой собственности. Стоп. А что такое собственность? Наиболее употребительное понятие - все то, чем владеют и распоряжаются. А если собственность общественная, то кто распоряжается? По идее - назначенцы от общества, доверенные лица. Но это как-то работает, когда речь идет об отдельных предметах. А в рамках всей совокупности материальных ценностей государства это оборачивается тем, что распоряжение собственностью осуществляется теми, кто оформился во власть. Тогда становится понятно вот это ленинское определение: "Социализм - есть капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего общества и потому переставшая быть ею". Другими словами, социализм - это все-таки государственно-капиталистическая система хозяйствования с товарно-денежными отношениями. Только вот целью такой системы является не производство прибыли, а удовлетворение потребностей общества. Но это в теории, а на практике целью является производство все той же прибыли, только под флагом роста общественного благосостояния.
  Другое расхожее определение, что социализм - бесклассовое общество. Только вот Маркс под бесклассовым обществом понимал исключительно коммунизм, а Энгельс полагал, что между капитализмом и коммунизмом непременно будет переходная форма, в которой допустимы элементы частнособственнических отношений. Да вот и Ленин, столкнувшись на практике с полной несостоятельностью отмены частной собственности в производстве материальных ценностей, согласился о необходимости переходного периода между первым и вторым, который и называется социализмом. А также с тем, что в этом периоде допустима частная собственность под контролем советской власти. Тогда и были сформулированы основные признаки, позволяющие выделить государства с социалистическими формационными отношениями:
  
  - частнособственническая и общественно-государственная собственность равно допустимы;
  - законодательная база и социальные институты направлены на нивелирование социальных издержек частнособственнических форм присвоения прибавочной стоимости и всемерное поощрение творческих инициатив членов общества;
  - ограничения в ростовщической деятельности капитала;
  - запрет на частнособственническое использование недр и социально значимых отраслей государства.
  
  Вот только Сталин, столкнувшись с нарастающей волной частнособственнических притязаний на власть со стороны кулацких элементов крестьянства, поторопился отказаться от дальнейшей реализации НЭПа и перешел к государственно-монополистической системе экономического развития. Да, в ней нет эксплуататорского класса в его традиционном понимании, но зато есть огромный по численности слой партийной и хозяйственной бюрократии, оседлавшей функции распределения. Если при капитализме спрос регулируется дефицитом денежной массы на руках класса наемных рабочих, поддерживающим приемлемую цену рабочей силы для капиталистов, то в государственно-монополистической системе хозяйствования спрос регулируется дефицитом товара в системе распределения, создавая для чиновничьего сословия прибыльную среду деятельности. И поэтому, только вот такой нюанс отличает класс собственников-предпринимателей от бюрократического слоя. И с чисто прагматических, социумных позиций, различия состоят только в масштабности фигурантов первого и второго слоя. И не случайно, то что именно этот бюрократический слой и явился движущей силой в контрреволюционном перевороте в СССР, достаточно быстро оформившись с развалом Союза в класс капиталистов.
   Совсем по другому сценарию реализуется ленинский принцип становления социализма в Китае. Там отказались от некоторых ограничений частнособственнического капитала, и, самое главное, от бюрократической системы распределения продукции - в пользу чисто товарно-денежных отношений. И ввели исключительно суровую меру для отступников, спекулирующих на общественных интересах ради личных выгод, введя для них в норму публичную казнь. Последнее пока что снимает социальное давление частнособственнических элементов в их притязаниях на власть. Но как долго и до каких пределов система будет способна к противодействию поползновений большого капитала к доминированию во власти, остается вопросом.
  Плохая аналогия, но нельзя не отметить, что китайская модель строительства социализма очень сильно напоминает модель политической системы фашистской Германии. С одной лишь разницей, в фашистской Германии система реализовалась под флагом исключительных интересов крупного капитала, в Китае же - под флагом социалистических идей. Грань довольно тонкая.
  Есть еще ряд стран, модель экономики которых построена по лекалам социализма позднего СССР. Никакой производственной базы для социалистических отношений в них нет. Поэтому они представляют из себя бюрократизированные государственно-монополистические экономические системы, испытывающие все трудности и недостатки несоответствия производственных отношений уровню развития производительных сил социума.
  
  И еще. Качественно новый уровень развития производительных сил в отдельных странах капиталистического мира привел к эволюционной трансформации производственных отношений. Эти отношения во многом соответствуют перечисленным выше принципам становления социалистического хозяйства. И у них отчетливо выражена социальная составляющая в целеполагающих стимулах хозяйственной деятельности. Все это даже находит отражение в социологической литературе, как примеры эволюционного врастания капитализма в социализм. Только вот социальная иерархия и общественные ценности в этих странах строятся на старых, традиционных принципах. Что и отражается в политической, законодательной основе этих государств. Тем не менее это все-таки проявления симбиоза нарождающихся новых социальных отношений со старыми. Своего рода вызревание новой общественно-экономической формации в утробе старой, для которых еще не созрела необходимость революционной формационной смены отношений.
  
   Однако представляет куда больший интерес не сам анализ того, что имеем, а чем можем успокоиться. Предсказание, оно в общем то, дело дохлое. Это удел немногих, да и чаще всего относится к отдельным событиям. А вот прогноз, как результирующее логических обобщений предшествующих исторических и настоящих событий политической общественно-экономической жизни на большой совокупности социумов, возможен. Такой прогноз проверяем на временном лаге, а, следовательно, проверяем и сам предлагаемый вниманию анализ.
   В соответствии со сформулированной концепцией, заключающейся в том, что общественный прогресс определяется уровнем развития производительных сил, и будем исходить из несомненных фактов действительности: автоматизации производственных процессов, внедрении робототехники во все сферы человеческой деятельности и взрывной информатизации всего человеческого сообщества. Перечисленные факты, масштабно внедренные в производственные процессы, во-первых, снимают вопрос о росте производительности труда, как одного из факторов конкурентности производства и роста прибыли; во-вторых, сокращают участие рабочей силы в производстве, путем вытеснения ее в операторско-восстановительную деятельность; в-третьих, снимают или, лучше сказать, видоизменяют всю систему торгово-распределительных отношений, в силу того, что становится возможным осуществлять любой каприз потребителя за его деньги. Вот только проблемным становится в этих условиях механизм появления этих самых денег у потребителя. Уже сейчас, в формации глобализма, проблема платежеспособного спроса стала актуальной для основной массы потенциальных потребителей планеты. Перечисленные три фактора роста производительности труда, локализованные в наиболее развитых странах, как никогда ранее работают на концентрацию финансового капитала прежде всего за счет возрастания конкурентоспособности как производимого товара, так и технологии его производства. Причем концентрация капитала идет на фоне неизбежного снижения доходов лиц наемного труда, в связи с обесцениванием необходимости его участия в производстве товаров. В силу этого проблема снижения платежеспособного спроса только нарастает.
  Вся трагичность для глобальной системы общественно-экономических отношений состоит в том, что она фатальна в плане отсутствия системных решений. Любые ограничения роста сей экономической опухоли ведет к ее глобальному общественному отторжению, так как затрагивает ее системообразующие механизмы. И беспредельно она прогрессировать не может из-за того, что уже вовлекла в свою орбиту почти все человеческие ресурсы и расширяться просто некуда. Нарастающий же уровень разрыва материальных возможностей ведущего слоя и всех остальных опускает часть человечества, активно вовлеченного в сферу глобализма, на самые низшие морально-этические ступени цивилизации, по сути, ведя эту часть населения к деградации и вырождению.
   Возможности противодействия такому развитию событий в странах победившего глобализма представляются проблематичными в силу того, что провал альтернативной формы общественно-экономических отношений, социалистической, в лице Советского Союза подорвал привлекательность системных решений. Все остальные протесты так или иначе носят компромиссный характер, лишь на время смягчая остроту нарастающих противоречий. Активным фактором подавления протестных движений при этом является поиск врагов и связанное с ним искусственное нагнетание напряженности в обществе. В этом ключе работает и активно раскручиваемый фактор толерантности, особенно к иностранной рабочей силе. Последнее подготавливает в обществе почву к переходу от демократичных форм организации власти к авторитарным, националистическим, по типу фашистской Германии.
  Альтернативой глобализации, как уже отмечалось, является социализация общественно-экономических отношений. Выше отмечалось, что такие отношения уже функционируют в режиме симбиоза в ряде стран, вовлеченных в сферу глобализма. Это и традиционные капиталистические страны, и исповедующие коммунистические и социалистические принципы страны Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии. Только вот в капиталистических странах симбиоз идет в форме внутригосударственных общественных отношений, а симбиоз стран юго-Восточной Азии с миром глобализма реализуется на внешнеполитическом уровне, слабо затрагивающем внутренние общественные процессы в этих странах. Правильней сказать, что в этих странах осуществляется сотрудничество на меркантильных интересах, но с большой долей вовлеченности в финансовые структуры мира глобализма. Контроль внутренней общественно-экономической жизни осуществляет либо партийное руководство, как в Китае, либо властные структуры, по мере своих возможностей дистанционирующиеся от прямого вмешательства глобальных интересов.
   Среди стран Юго-Восточной Азии наибольший интерес представляет Китай, прежде всего из-за того, что по экономическим показателям он почти сравнялся со Штатами. Да и по объему ВВП тоже, если учесть величину валютных долгов США, в том числе и Китаю.
  Китай также, как и США, осуществляет активную экономическую экспансию в страны третьего мира. Он активно инвестирует в экономику многих развитых стран, включая и США. Китай занимает второе место по внедрению автоматизированных и роботизированных предприятий. Китай активно занимается созданием высокотехнологических производств, выделяя значительные деньги на новые научно-технические разработки. С другой стороны, Китай дитя глобализма. Глобализм во многом завязан именно на экономику Китая, не случайно национальная валюта Китая стала резервной валютой. В этом состоит диалектическое противоречие. С одной стороны, финансовые круги США и Запада уже в открытую выражают враждебность национальным интересам Китая, и даже вводятся протекционистские меры в торговых отношениях с ним. С другой стороны, торговые отношения продолжают развиваться на основе взаимных интересов прибыльности.
  Все сказанное позволяет утверждать, что сформировался своеобразный треугольник общественно-экономических интересов: мировой глобализм - китайская модель социализма - традиционный империализм США. Последний позиционирует себя в лице президента США Д.Трампа. Если следовать исторической логике, то победа в этом круге противостояния должна быть за китайским социализмом. Но есть ряд "Если". Если экономическое противостояние не перерастет в военное. Если в китайской политической системе не возьмут верх частнособственнические интересы. Если политическое руководство Китая вовремя переключит свою экономику на развитие внутреннего рынка. Если в странах глобализма на фоне этической деградации не победят альтернативные силы ультраправого толка. Есть и другие "Если", но перечисленные представляются главными.
  В свете сказанного возникает вопрос, а какова роль России в этом глобальном процессе? Увы! Деградация общественно-экономических отношений после реставрации в ней зачатков капиталистических отношений не оставляет надежд на сколь-нибудь исторически значимую роль, если только дело не дойдет до военных разборок, которые возможно будут идти и на ее территории. Доказательством того, что экономические отношения в России на сегодня плохо подходят даже под определение капиталистических, является факт крайне низкой инвестиционной деятельности национального частного капитала. В стране, со времен Советского Союза, сохраняется приоритетность бюджетных инвестиций, реализация которых осуществляется через раздутый чиновничий аппарат, который, в условиях безудержных частнособственнических интересов, проявляет повышенную коррупционность. Поэтому внешнеторговые отношения носят выраженный и устойчивый ресурсный тренд, делающим экономику страны крайне зависимой от господствующих в мире тенденций.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"