Ветки хлестали ее по лицу, кровь стучала в ушах, заглушая цокот копыт: "Стоп, цокот копыт, значит рядом главный тракт и по нему кто-то едет."
Она медленно, стараясь успокоить дыхание, после бега по подлеску, пошла на звук копыт, по пути стараясь привести себя в вид, подобающий девушке ее положения. Мысли, во время бега разметавшиеся, как и волосы, постепенно упорядочивались в косу размышлений - "Если это простолюдин с подводой, то толку от него немного, хотя, не слышно скрипа колес, значит, скорее всего, всадник. Конь неторопливо бредет, не останавливается, траву на обочине дороги не щиплет, значит сытый и обученный, ах, это должно быть странствующий рыцарь!" Не доверяя своим измышлениям, она осторожно отогнула ветку ели и выглянула в образовавшийся просвет.
По тропе неторопливо шагал белый жеребец, стараясь находиться в тени деревьев, он старательно обходил неровности дороги. На спине коня сидел, и казалось дремал, белокурый ангел, чьи крылья были, вероятно, сложены под пластинчатым доспехом. Чувственные губы ангела и крылья тонкого, с небольшой горбинкой, носа слегка подрагивали в такт его размеренному дыханию, длинные русые ресницы прикрытых глаз время от времени трепетали. Лиза могла бы еще долго смаковать подробности телосложения рыцаря, но ее прервали треск валежника и приглушенные проклятья. Проклятья летели в адрес леса, ее и ее прародительниц до седьмого колена, которые, если верить невидимому сквернословцу как одна, работали либо в публичном доме, либо имели маленький бизнес по продаже своего тела.
Рыцарь открыл глаза, потянулся и посмотрел ей прямо в глаза: "И что же, ясно-окая? Так и будешь стоять там и ждать их приближения? А ну-ка, быстро спрячься за меня, и запомни, чаще всего у елей ветки начинают расти в полу-метре от земли."
Лиза покраснела от стыда за собственную невнимательность и поспешила последовать совету. "Осторожнее, Рыцарь, их там больше десятка, - пропищала она, - прячась за крупом коня." - "Я рыцарь баз страха и упрека, - с достоинством проговорил он, снаряжаясь перед боем."
Пока рыцарь надевал шлем, до поры притороченный к седлу и затягивал ремешки щита без изображения герба, из леса на дорогу вывалилась чертова дюжина оборванцев под предводительством хромого атамана. На плече атаман держал ржавую алебарду, его воинство тоже не отличалось изяществом вооружения. Хромой взял алебарду на перевес, сплюнул в пыль и произнес: "Ну, ты, железявый хрен, давай девку, и скачи подобру поздорову." Его шайка одобрительно загоготала. Рыцарь не говоря ни слова направил коня на бандитов с коротким оружием, через минуту мельтешения конских копыт и меча, на ногах остались стоять только атаман, все еще выставивший алебарду и бандит с багром. Герой неторопливо спешился, оба бандита стояли, таращась на кровавое месиво, и через три финта присоединились к своим друзьям. Окровавленный ангел методично добил раненых, снял шлем и присел в теньке, отдохнуть, конь, избавившись от всадника, щипал траву. Лиза, опустилась на колени и пролепетала благодарственную Марии и продолжая стоять на коленях, повернулась к рыцарю и забубнила слова благодарности. Рыцарь, восстановивший дыхание, отмахнулся от нее как от назойливой мухи, не спеша разоблачился, оставшись в мокрой от пота тунике и штанах, затем также не спеша снял штаны и подошел к спасенной девушке. "Как же так? - пролепетала бедная Лиза, - вы же Рыцарь Без Страха и Упрека." "Вот-вот, - подтвердил рыцарь, раскладывая девушку на лужайке, - ничего не боюсь и ни в чем себя не упрекаю, а ты должна понимать, что за все надо платить."