Распределение не сулило ничего хорошего. Я даже не попал в первую пятерку. Слишком много было претендентов. Все местные горели желанием попасть в Академгородок. На их фоне я как-то выглядел несколько странновато, так как сам заявил, что меня это не интересует. Председатель комиссии, а это была солидная дама, приехавшая из Москвы, спросила, в какой области я хочу работать. Имелось в виду не географическое понятие.
Распределение оно и есть распределение, куда направят, туда и поедешь. Я сказал, что в телевидении. Мне даже показалось, что на её лице промелькнуло некоторое удивление. Тогда все стремились работать "на войну", а телевидение было еще весьма экзотичным. "Война" это конечно оборонка. Она была в моде, да и платили лучше. Некоторое внутреннее совещание вполголоса. Потом кто-то сказал:
- Да, есть у нас одна заявка. - Снова совещание, и, наконец:
- На телецентр, в Петропавловск казахстанский поедете?
- Поеду, сказал не очень уверенно, так как не представлял где этот Петропавловск, да и выбора не было.
- Будете директором или главным инженером телецентра. На усмотрение Областного Управления Связи.
Мог ли я, вчерашний студент, разобраться, что сулит мне это назначение. Своим первым ответом я слегка развеселил комиссию. Что я сказал, я не помню, но что-то типа: "Нет, директором я не пойду!" Я давно заметил, что такого рода комиссии довольно хорошо реагируют на всякое, скажем так, отступление от протокола. Но мне было не до шуток, а разбираться - не было времени. Поэтому я ляпнул первое, что пришло в голову: "Хорошо, поработаю главным. Потом тихо добавил - пока не выгонят". Вот тут-то и началось веселье. Кое-кто забыл о своих высоких регалиях, а кому-то просто захотелось расслабиться. Я же стоял в недоумении. Отчего им так весело? Ведь я же согласился на одно из их предложений.
Только со временем я понял, что мой ответ, звучал для них примерно так, как согласие начинающей статистки в театре, сыграть главную роль, примы. Ведь главный инженер на телецентре это фигура значительно весомее директора, здесь ведь не пирожки выпекают. И стать им может только специалист высокого уровня, проработавший, по крайней мере, несколько лет. Долго ещё после этого, мои друзья, стоявшие за дверью и ожидавшие своей участи, теребили меня за рукав. Всех интересовал вопрос: " Что ты им сказал?"
Отъезд не заставил долго ждать. В отделе кадров, выдавая мне документы, интересовались, почему я так спешу. Петропавловск никуда не денется. Подождите несколько дней. Закончится защита всех остальных. Будет банкет и все такое. Не уговорили. Я собрал свои вещи и книги и через день выехал. Впереди был путь на запад.
Скучать не пришлось. Со мной одновременно ехал отличный парень - Зенас Станкевичус. По праву первого студента он получил направление к себе в Литву. Он, как я понял, знал, где и как он будет работать. Много рассказывал о жизни в Литве до присоединения, и как его угораздило попасть в Сибирь. Пел литовские песни. Особенно мне понравилась песня "Палангас Юре". Он так приглашал меня к себе в Палангу, что хотелось все бросить и поехать к нему в гости. Кончилось тем, что я обещал обязательно к нему заехать при первой возможности. Он весь светился от радости - он ехал к себе домой. Я же ехал неизвестно к кому и неизвестно для чего. Но, скоро, неопределенность начала проясняться.
В поездах, особенно в поездах дальнего следования, общительные люди легко знакомятся. Я же человек совсем не общительный, а порой даже и вовсе замкнутый. Мне познакомиться с человеком, особенно с женщиной, бывает порой очень трудно. Для этого либо женщина должна быть невероятно привлекательной, либо иметь соответствующий настрой, что бывает ещё реже.
Может быть, именно поэтому, я недолюбливаю мужчин, которые дергаются при виде каждой новой юбки. Просто не очень люблю этих, как их называют - бабников.
Однако, услышав мельком, что одна из пассажирок нашего вагона едет в Петропавловск, я тотчас воспользовался этой возможность. Её ответы не внесли особую ясность. Оказалось, что она студентка Казахского Университета, едет в гости и о телевидении ничего толком не знает, кроме одного факта - с телевизионной башни упал человек и разбился. И все. Она даже не знала, работает ли телецентр вообще. Но она была настолько приятным и интересным собеседником, что наша случайная встреча, затянулась допоздна. Любителей любовных приключений на этот раз хочу разочаровать, так как эта история не имела никакого продолжения. Мне просто было не до того.
Наконец доехали до Петропавловска. Попрощался с Зенасом и с трудом вытащил свой багаж на платформу. Осмотрелся. Через некоторое время ко мне подкатил носильщик и повез мои вещи к такси. По дороге он поинтересовался, откуда и зачем я приехал. Услышав мой ответ, что я приехал работать на телецентр, он даже остановил свою кару и скороговоркой проговорил:
- Ошень, ошень опасная работа. Уше с башни упал один шеловек. Разбился насмерть.
Следующее предупреждение я получил от таксиста, который отвез меня в гостиницу. Когда же я регистрировался, отвечая на вопрос о цели приезда, мне хотелось написать, что я приехал работать на телецентр, знаю о случившемся и не собираюсь падать с башни потому что эксперимент моего предшественника закончился очень плачевно. Эту замечательную фразу, в различных вариациях, я повторил ещё несколько раз в гостинице, ресторане, куда я спускался на ужин, в парикмахерской. Иногда даже с опережением после вопроса:
- А Вы знаете?..
Что поделаешь? Город небольшой и всякий новый человек вызывает определенный интерес.
После ужина, оставив вещи в гостинице, я решил прогуляться по городу. Город действительно оказался совсем небольшой. На главной улице в один ряд кроме гостиницы располагались: кинотеатр, гастроном, какое-то административное здание, очевидно обком партии (как же без него) и баня. А что ещё нужно молодому специалисту? Выйди из гостиницы. Посмотри фильм на казахском языке. Купи кусок колбасы с булкой. Поклонись обкому партии (глубоко верующему человеку не возбраняется перекреститься). Попарься в баньке, так как дома это недостижимо, и иди себе счастливый и умиротворенный, домой или куда-нибудь ещё. От этих "веселых" мыслей меня отвлекло, виднеющееся вдали, высокое сооружение.
Да, это была башня телецентра (та самая). Естественно, мои ноги, сами по себе повели меня к тому месту, которое, на мой взгляд, являлось самым важным и примечательным во всем городе. Действительно, башня, самая настоящая, стандартной конструкции стояла посреди немалого пустыря. Вокруг неё оказалось... Ничего. Ровным счетом - ничего. Такого, при всей своей фантазии, я даже представить не мог.
Как-то, из-за разговоров об этом несчастном, мое внимание отвлеклось от самого главного, от телецентра. Нет, конечно, башня тоже важна. Более того, я как специалист знал, что телецентр может работать и без башни, например в режиме кабельного телевидения. Но башня без телецентра - никак, нонсенс!
Обычно телецентр и башню строят одновременно. Это понятно и экономически оправданно. Но здесь, в центре Казахской степи, очевидно, действовали другие экономические законы, отличные даже от многих, дурацких, социалистических. А может всему виной тот алкаш, который, упав с башни, сделал столь глубокую вмятину, с которой не может совладать ни один нормальный нивелир?
С такими невеселыми мыслями я побрел в обратном направлении. Мне уже стало все, или почти все, ясно, что эту чашу нужно выпить до конца. Проходя вдоль сквера, я почувствовал запах жареного мяса, но так как зеленная изгородь была довольно высокая, понять, отчего это происходит, не было возможности. Наконец, любопытство победило лень. Я обошел парадную сторону сквера и увидел весьма прозаичную картину. На большом вертеле жарили хорошего, жирного барашка. Здесь же на траве расположилась большая компания местных жителей, которые уже ели шашлыки, приготовленные, очевидно, ранее. Они о чем-то говорили, смеялись. Но так как я не знал их языка, я чувствовал себя, чуть ли не марсианином. Я даже подумал, а возьмут ли они меня к себе в компанию, когда я буду здесь жить? И смогу ли я вот так, в центре города, на траве...Я, конечно, не такой эстет, чтобы осуждать чужие обычаи. И шашлык я ем с большим удовольствием. Но было здесь что-то, чего я еще недопонимал...
Вдруг ко мне в голову пришла мысль. Даже две. А что же этим людям делать по вечерам, если у них нет даже телевидения? И вторая, а ведь телевидение нужно им и оно будет очевидно на казахском языке. Я и английского, толком не знаю, не то что...
Меня принял самый большой начальник по Связи. Молодой, энергичный, казалось, что он готов расцеловать меня как родного. Он сразу сообщил мне, что он уже здесь семь лет и успел сделать такую блестящую карьеру. Он приехал сюда после окончания Одесского института вместе с женой. Он готов был хоть завтра посадить меня в кресло директора и главного инженера телецентра, но...
Этот телецентр нужно сначала построить и этим, естественно, буду заниматься я. А пока, это было сказано как-то вскользь, я буду работать в аппаратной казахского радиовещания. Да, он наобещал мне еще много чего, в том числе и квартиру, которую построят после телецентра. Он говорил много и быстро, как обычно говорят одесситы, я же все больше слушал и чем больше он говорил, тем больше я убеждался, что мне здесь делать нечего. Он так увлекся, что выдал мне самую важную информацию. Оказывается, уже несколько лет они отправляют заявки, но к ним никто не едет.
После столь талантливо построенной речи он предложил мне подписать договор, получить в кассе подъемные и поехать в отпуск куда угодно: хоть в Сочи, хоть в Одессу. И даже очень удивился, когда я отказался от столь заманчивой возможности и этих денег (их мне хватило бы для поездки только в один конец).
Я попытался как-то ему объяснить, что мое направление предусматривало работу по специальности, а коль он не может мне её предоставить, то было бы лучше, если он подпишет мне открепительный талон. На что он замахал руками и сказал, что это исключено. Вы получили назначение, и теперь Вас никто на работу не возьмет. Вам остается только согласиться. Привыкнете, женитесь, и жизнь для Вас не покажется столь мрачной. К сожалению, кое в чем он был прав. Распределение в то время являлось довольно строгой формой принуждения. А как же иначе - тебя учили бесплатно, вот и отрабатывай. Разговор приобретал какой-то беспредметный оттенок и я, почему-то совсем уж безнадежно, сказал:
- Привыкнуть-то можно, но вот жениться здесь, пожалуй, нельзя. После этих слов он так оживился, как будто был квалифицированным сводником Одесского брачного агентства:
- Ой, что Вы говорите? Трудно жениться. Такой мужчина и при деньгах. Да поезжайте Вы в отпуск в Сочи или Гагры, сразу привезете хоть трех. Штоб я так жил. - Вкралось впечатление, что он с удовольствием сам бы воспользовался этим рецептом. Дальнейший диалог терял, как говорят дипломаты, всякий смысл. Поеду домой, а там, будет видно, решил я.
Мне не пришлось долго гулять. Какие-то родственники, через каких-то знакомых или наоборот, где-то, что-то узнали и попросили позвонить по такому-то телефону. Я сказал:
- Но у меня нет открепительного талона.
- А он там и не нужен. Если только ты им подойдешь, возьмут тебя и без документов. - Таким вот образом я освободился от возможности подниматься и падать с башни.
Илья Гуглин, к.т.н., с.н.с., лауреат Всесоюзного конкурса изобретателей.