- Роза, Роза! - крикнул, скидывая на пол прихожей пальто Валерий Петрович, - ты посмотри, что я тебе купил!
- Тьфу ты, напугал. Не видишь, что я смотрю телевизор - раздраженно ответила Роза и продолжила лузгать семечки.
Валерий Петрович подошел к жене и открыл небольшую коробку с подарком.
- Что это? Зеркало? Ты зачем купил мне эту дрянь. Забери и отнеси обратно.
- Да ты посмотри - настаивал Валерий Петрович, Но Роза так замахала руками, что чуть было, не выбила зеркальце из рук мужа.
-Ну, прошу тебя, взгляни, - он умоляюще просмотрел на свою жену. То ли бзик укусил Розу, то ли погода нелетная была, она схватила зеркальце из его рук и уже готова была швырнуть куда-нибудь. Взмах, но ее рука вдруг замерла, и она опустила подарок. Она знала, что ничего нового не увидит. А какое еще лицо может увидеть человек которому почти 80 лет! И она увидела; увидела не то лицо, перед которым она кривлялась, которое ругала на чем свет стоит, тряслась от злобы и царапала ногтями. Она увидела совсем еще юное, с румянцем на щеках и вздернутым носиком лицо девочки лет четырнадцать.
- Не может быть! Не может быть! - закричала она - Это я? Это я. Господи, ведь это я - Роза раз двадцать повторила имя Господа, а на двадцать первый она застонала и залилась слезами. Валерий Петрович стоял рядом и молчал.
С тех пор она не расставалась с зеркальцем ни ночью, ни днем; носила в кармане халата, если была дома, в пальто, если выходила на улицу и возле подушки, если ложилась спать. Только раз, ради собственного удовольствия Роза поднесла зеркальце к лицу мужа.
-Tьфу, и за этого мальчишку я вышла замуж? - злорадно смеялась она. Ты только посмотри на себя. А это что под носом? Усы?
- Пушок - ответил кротко Валерий Петрович
- Это не пушок, это сопли. И как я вышла за тебя, как я могла? У меня было столько поклонников! - не унималась Роза. - Ты посмотри на эту красоту. Просмотри. Теперь посмотри в кого я превратилась; в старуху беззубую и сморщенную как сморчок. Я сморчок, я сморчок! - закривлялась она.
- Ну, ты хочешь выглядеть на свой день рождения так же, как ты выглядела тогда? - Валерий Петрович кивнул на зеркало.
Они еще долго высказывали друг другу обиды, потом Роза встала, взяла с собой зеркальце и ушла к себе в спальню.
Через несколько недель произошло еще одно интересное событие. Как обычно, Роза сидела возле телевизора и щелкала семечки. На самом интересном месте она поперхнулась и громко закашляла, а в это время в прихожей открылась дверь, и Валерий Петрович с сумками полными продуктами вошел в квартиру.
- Опять ты смотришь телик и этот пустой сериал про какую-то аферистку - проворчал он, но видя, что Роза сильно кашляла, быстро повесил пальто и подошел к жене. Она показала пальцем на спину, как не раз это бывало, и он, не раздумывая шлепнул ее по спине. Через некоторое время, когда она успокоилась, он вернулся к ней с небольшой коробкой.
- Что это? Неужели зеркало опять купил? - поинтересовалась Роза и взглянула на мужа.
- Ты угадала, - ответил он, - на этот раз другое. Тебе, несомненно, понравится.
- Понравится, - повторила раздраженно она и взяла коробку из рук мужа.
- Понравится, - не переставала повторять она, - понравится. Ух ты, а это кто такой? - удивилась Роза.
Она поднесла зеркало к лицу. На нее смотрел, широко открыв глаза ребенок, которому от силы было всего лишь годик. Пухленькие щечки, редкие волосики и слюна на губах.
- Да кто же это такой, - заулыбалась Роза.
- Да не такой, а такая, - ответил Валерий Петрович, - себя не узнаешь?
Роза вспомнила про единственную свою фотографию этого возраста, сделанную ее родителями, в тысяча девятьсот ..., каком то году.
- Не может быть, этого просто не может быть, - Роза одной рукой держала зеркало, а другой прикрыла рот рукой, чтобы не крикнуть от боли воспоминаний. Так она просидела до утра, а слезы все текли и текли. И только тогда, когда Валерий Петрович вошел в комнату, она в последний раз шмыгнула носом, вытерла остаток слез рукавом и сквозь зубы процедила: - Ну, что, выспался?
- Я еще и не ложился - ответил он.
Теперь Роза носила с собой в карманах халата уже два зеркальца и не кому их не давала; даже самому Валерию Петровичу. Он просил ее дать ему взглянуть на себя хоть чуть-чуть, хоть краешком глаз, но в ответ получал либо молчаливый отказ, либо прикрытую халатом то ли фигу, то ли кулак.
Прошло несколько месяцев, наступила зима. Роза редко выходила на улицу. Она молча сидела в кресле перед телевизором и время от времени долго рассматривала себя в зеркальных отражениях; что- то шептала им, улыбалась. Но когда видела стоящего или входящего в комнату Валерия Петровича тотчас мрачнела и отворачивала голову.
Приблизились новогодние праздники. Настроение у Розы улучшилось, но не из-за Нового года, а приближающегося своего дня рождения, который она любила больше всего. Не важно, что скоро ей исполнится 79 лет, важно, что придут ее дети, внуки, и двое ее еще живых подруг детства. Важно, что, как и прежде, она сядет во главу стола и будет в этот день "королевой бала". Именно тогда, когда Розе исполнилось четырнадцать лет и ее родители, на свою скромную зарплату, сшили ей платье, ей захотелось быть настоящей королевой. Она блестяще справилась с этой ролью перед своими сверстниками, назвав их даже "мои подданные". Для многих это было воспринято как шутка, ребячья выдумка, но не для Розы. Для нее это был укол в самое ее сердце. Она была готова сорвать свой день рождения, если бы не встреча с принцем, которая, увы, оказалась недолгой. Через полгода этот принц предаст ее, и не станет ее королём никогда. Потом встреча с Валерием Петровичем, замужество, дети, работа и наконец, пенсия.
Вот и сейчас, в день своего рождения, сидя в любимом кресле, Роза внимательно разглядывала своих родных и близких. Сын и дочь со своим семейством, двоюродные братья, сваты, две подруги детства. Они что-то говорили и смотрели в ее сторону; улыбались, поднимали бокалы, пили, ели. В какой-то момент в комнате воцарилась тишина. Всем захотелось услышать голос именинника. И как только она встала, чтобы поблагодарить всех за заботу и внимание, дверь в прихожей с шумом хлопнула. Все молча повернули головы. Через минуту в дверях появился Валерий Петрович. В руках он держал два небольших свертка.
- Ты что, опять зеркальце купил? - спросила она
- Я купил одно, а второе в подарок дали - ответил Валерий Петрович
- Мам, вы про что говорите? - поинтересовался сын.
Валерий Петрович взял из коробки зеркальце и отдал сыну. Сын посмотрел, и не найдя ничего интересного отдал своей жене.
- Ничего особенного - ответила, та, - зеркальце как зеркальце.
- Ну а теперь посмотрите на это - ответила Роза, - что скажите? Она бережно передала им второе зеркальце. Взглянув в него, сын и жена сначала засмеялись, но потом смех затих и на их лицах все заметили удивление. На них смотрели две пары больших детских глаз.
- Так это же я!!! - закричал сын, - Нет, не может быть.
- Это действительно ты, - тихо ответила Роза, - здесь тебе всего лишь год. Я могу это подтвердить.
Все гости, забыв про именинницу, тот час окружили пару. Всем захотелось посмотреть на себя, каким они были в том уже далеком и безвозвратном детстве. Одни смеялись, другие кричали от восторга, третьи строили рожицы, а Роза, положив на стол третье зеркальце и взглянув в него лишь раз, положила его обратно в коробку и отдала стоявшему рядом Валерию Петровичу.
- Действительно, ничего особенного. Это - мы, сейчас, в настоящем времени - ответила Роза и поднесла к губам бокал с сухим вином.
- А что последнее зеркальце? - спросила Роза и тут же осеклась, - нет, туда не надо смотреть, я знаю что там.
- Зачем ты его взял? - мрачно спросила Роза своего мужа.
- Второе дали в подарок, бесплатно - ответил он.
- В подарок, - повторила Роза, - бесплатно. Принеси мне валидол, а то что-то не по себе. Ладно, не надо, я сама возьму. Роза ушла на кухню, где хранились лекарства, взять что-нибудь "сердечное". Валерий Петрович открыл последнюю коробку.
- Валерий Петрович разрешите мне посмотреть, - улыбаясь, спросила его одна из подруг Розы и, не дожидаясь ответа, взяла зеркальце из его рук.
- Да, но тут ничего нет? - удивленно спросила подруга, - только потолок, да стены. А где я сама, где мое лицо? Где все? Она, то подносила его к носу, то смотрела издали, но зеркальце, будто заколдованное, кроме голых стен, пустой квартиры да свисающего с потолка провода ничего больше показывать не хотело. Валерий Петрович внимательно посмотрел на женщину и тихо произнес: - Извините, оно не для вас. Оно, действительно, не для вас. Он взял зеркальце из ее рук и услышал крик сына из кухни.
-Валя! - крикнул сын Розы и Валерия Петровича своей жене, - быстро на кухню. Маме плохо!
Позвоните в "скорую"! - успел крикнуть Валерий Петрович и сам побежал к телефону набирать номер.
Мужчины аккуратно положили Розу на кровать, а женщины рьяно принялись хлопотать возле больной.
Лицо Розы было бледным. Кто-то из женщин тихо заплакал.
- Не могу найти пульс, - ответила дочь Розы. Где эта скорая! Дайте хоть зеркальце. Посмотрим, жива или нет.
Принесли зеркальце, поднесли к лицу.
-Господи! Оно ничего не показывает, хотя вот я. Ну и вид у меня, как будто всю ночь плакала. Ну, мамочка, дыши! Я не вижу ее лица. Это, наверно, то бракованное зеркало, что папе дали бесплатно в подарок. Принесите другое.
Кто-то из гостей принес другое зеркальце.
- И это не показывает. Папа, принеси старое мамино зеркало! - умоляюще сказала дочь.
Валерий Петрович вспомнил о старом зеркале, которое они купили, когда еще только-только поженились. Он уже повернулся, и в это время в комнату зашел врач скорой помощи.
Через минуту он встал, развел слегка руками и произнес только одно слово: "Все".
Через недели две не стало и ее подруги, той которая не нашла своего отражения на дне рождения уже ушедшей Розы. Валерий Петрович, по просьбе дочери и сына, собрал все зеркальца, которые он купил, уложил их аккуратно в пакет и отнес на "мусор". В тот же день когда он возвращался из продуктового магазина, этого пакета там уже не было. Через месяц он переехал в другую квартиру. Как только загрузили в машину последнюю вещь, Валерий Петрович в последний раз взглянул на пустую комнату, на свисающий электрический провод с потолка и вышел, тихонько закрыв навсегда за собой дверь, когда-то своей, квартиры.