Аннотация: Я сглотнул комок в горле. - Та игра. Для чего она предназначалась? Какова была её цель? Брат сделал несколько шагов вперёд, как будто вглядываясь в недра моих зрачков. С безнадёжным видом качнул головой, явно не найдя в них искомого...
Едва я разомкнул веки, в глаза мне бросился странный цвет потолка.
С виду вроде бы белый, но - стерильный, даже более, чем можно было бы от него ожидать. Характерная черта белого цвета состоит именно в том, что он как бы выцвечен, в нём не ощущается иных цветов и от него разит чистотой, верно? Этот же цвет поразил меня абсолютным вакуумом. Он был столь стерилен, столь пуст, что мне захотелось так и назвать его - пустоцветом.
Я с трудом приподнял голову, еле отклеив её - судя по ощущениям - от подушки.
Обстановка вокруг выглядела не менее дивной. Хотя в целом утлый интерьер напоминал заурядную больничную палату, но что-то в цветах, контурах, формах окружающих предметов заставило меня недоумённо обвести его взглядом.
Вот кружка на прикроватной тумбочке, к примеру.
Кайма у неё обычная, синяя, но каков фоновый цвет? Что-то неописуемое, тёплое, пробуждающее полузабытые воспоминания и заставляющее взгрустнуть.
"Ностальж", - таинственно прозвучало у меня в уме.
Обои на стенах были выкрашены в цвет полусонных философствований, кое-где пересекающийся ленточками цвета игривого флирта и иссиня-оранжевого педантина. Возле широкого окна висели часы, золотистые с виду, но золотистость эта внешне походила на желтизну не больше, чем розовый цвет смахивает на фиолетовый. Тёмный и почти что чёрный цвет деревянного края кровати у моих ног оттолкнул меня вкравшимся в полумрак оттенком манящего риска.
Послышавшийся от дверей скрип заставил меня вздрогнуть.
- О, вот наш пациент и очнулся, - раздался чей-то густой бархатный баритон, казавшийся слишком сочным, чтобы иметь право на существование в реальности. - Я же говорил вам, уважаемый, что всё с вашим дражайшим родственником будет в порядке.
Родственником?
Взгляд мой сперва скользнул по фигуре врача в белом - то есть в пустоцветном? - халате, поразившем меня невероятным количеством бросающихся в глаза крохотных пылинок и шерстинок. Затем задержался на очертаниях молодого сутулого парня в ностальжевой рубашке и пылко-сиреневых джинсах - каждая ниточка которых, казалось, неуловимо отличается оттенком от соседних. Чтобы смягчить шторм впечатлений, я попытался отвести глаза в сторону, но это не помогло - каждый из предметов окружающей обстановки по-своему бомбардировал моё зрение потоком мелких деталей.
Я всмотрелся в него вновь. В принципе, черты его показались мне смутно знакомыми - но не более того.
- Нет, а должен?
Врач деликатно кашлянул.
- Вообще-то, как подсказывает наука медицина, родственник ваш первое время вполне способен не признавать и самого себя. Всё-таки мозг человека не каждый день переживает подобные перепады.
- А что со мною случилось? - Я осторожно ощупал свою голову.
Форма черепа как будто бы не особенно изменилась. Хотя я почему-то никак не мог вспомнить, когда изучал её в последний раз.
- Ты что, правда, ничего не помнишь? - вновь пристал ко мне отрекомендовавшийся в качестве родственника. - Как надел шлем, как взялся за игрушку... нет?
- Скажите, вы помните хотя бы, как вас зовут? - ласково, но твёрдо поинтересовался последователь учения Гиппократа.
- Виталием. Вроде бы, - нахмурился я.
Со стороны предполагаемого родственника послышался более чем характерный скрип зубов.
- Один из идиотских никнеймов персонажей той дурацкой игры. Сейчас он ещё заявит, что живёт в Руссии - или в России - как там она у них называется?
- В России. - Я насупился ещё сильней. - И что значит "у них"?
- Надо было всё-таки выкинуть на свалку тот виртуальный шлем, едва я его у тебя увидел.
Как бы подведя этими словами черту, собеседник демонстративно полуотвернулся и сделал несколько шагов к окну.
- Шлем? - ничего не понял я.
- Позвольте, я объясню, - великодушно предложил врач. - Видите ли, в результате энергетического перепада на астральных лей-линиях вы стали жертвой симуляционно-аутогенного транса. Сев за имитатор и надев специальный шлем, вы запустили не так давно купленную вами игру, о которой перед этим рассказывали своему, - кивок в сторону стоящего у окна парня, - брату. Именно в этот момент произошёл скачок напряжения, ваш мозг замкнуло на ощущаемых им в эту минуту транслируемых переживаниях, следствием чего стало погружение в лавинообразно нарастающий каскад грёз вашего подсознания, стремящегося всеми способами усложнить и расширить для вас изначально небогатую иллюзию.
- Проще говоря, ты застрял в собственных глюках, - подал голос наконец парень у окна. - Глюках, основанных на игре.
- Игре? - моргнул я.
Собеседник скривился.
- Какая-то вшивая виртуалка, фэнтезийно-техногенный сеттинг. Руссия, Мепония, Америка, ещё какие-то вымышленные страны - я в этом не разбираюсь, в вашем эскапизме.
- Ни фига себе, - озадаченно проговорил я.
Врач тем временем отвёл глаза. Мне показалось, или в них перед этим успело промелькнуть смущение?
- Трудно сказать, сколько времени для вас субъективно могло продлиться это состояние. К сожалению, мы не смогли вывести вас из транса достаточно быстро, поскольку случаи такого рода редки и нам далеко не сразу удалось установить, с чем мы имеем дело. Опыты грёз и сновидений показывают, что иногда субъективное время может вмещать в себя в тысячи раз больше событий, чем реальное. Иногда за время подобной комы пациент успевает практически позабыть всю свою реальную жизнь.
- Знал бы - давно бы отобрал у тебя шлем нафиг, - вновь засел за старого конька парень. - Тем более не шлем - один отстой.
- Так уж и отстой, - почему-то обиделся я.
- А то нет? - разгорячился он. - Глубины звука почти никакой, все отображаемые детали примитивны, семь цветов радуги вместо реально существующих двадцати семи - и это называется натуральным изображением? Я мелками правдоподобней нарисую.
Мне оставалось неловко опустить взгляд.
Почему-то ощущая вместо вероятного вроде бы шока лишь сонное отупение. Как будто и впрямь не менее чем половину моих синапсов выжгло электрическим разрядом взбесившегося виртуального шлема.
- Пойдёмте, - коснулся врач рукава парня. - Вы увидели, что состояние вашего брата стабильно. Но больному требуется покой.
Я лишь благодарно прикрыл глаза, вновь коснувшись затылком мягчайшей подушки. Вопросы метафизики сейчас не волновали меня - что есть реальность и что есть игра? - не всё ли равно.
Один вопрос всё же скользнул тающей тенью в моём уме.
- Подождите, - приподнял веки я. Две фигуры застыли у выхода. - Вы говорите, игра... моя жизнь... там, в мире, которого вроде бы нет, я всё время ощущал какой-то непорядок. То ли не хватало недостающих цветов радуги, то ли чего-то ещё. Чувствовал... как будто всё время занимаюсь не тем, как будто должен выполнить какую-то цель, о которой забыл.
Я сглотнул комок в горле.
- Та игра. Для чего она предназначалась? Какова была её цель?
Брат сделал несколько шагов вперёд, как будто вглядываясь в недра моих зрачков. С безнадёжным видом качнул головой, явно не найдя в них искомого.