Аннотация: Правда ли, что существует Одиннадцатый Круг Ада, на котором тебя заставляют пить горький кофе и смотреть на заоконный танец снежинок в свете фонарей, - вечно?
Правда ли, что существует Одиннадцатый Круг Ада, на котором тебя заставляют пить горький кофе и смотреть на заоконный танец снежинок в свете фонарей, - вечно?
- Не столь уж и плохо, - произнёс полноватый индивидуум в старом пропотевшем свитере, делая ещё глоток из пузатой кружки. Чуть поморщился, глядя на тёмно-коричневую жижу.
Перевёл взгляд в сторону окна, за которым кружила метель. Кроме окна, метели и кофе было особенно не на что смотреть.
- Кто выдумал, что это - наказание? - риторически вопросил он.
- Люди действия.
Реплика эта прозвучала со стороны сидящего напротив субъекта в чёрной кожаной куртке, перекатывающего меж пальцами небольшой серебристый напёрсток и изучающего индивидуума в старом свитере пристальным взглядом немигающих серых глаз. Любителю полицейских телесериалов сей субъект бы напомнил участкового психолога.
Впрочем, у участковых полицейских психологов глаза редко бывают столь серыми.
Без малейшего оттенка.
- Понимаю, - человек в свитере усмехнулся. - Люди действия. Волевые яркие люди. Преобразовывающие мир. Я был знаком с парой таких индивидуальностей. Никогда не мог постичь целиком. Они искренне любят выбор, неопределённость, хотя неопределённость может и убить - или принести страдания. Предпочитают действовать, даже если действие бессмысленно, просто ради того, чтобы внести элемент неизвестности в сложившуюся мозаику.
Он с глухим стуком поставил кружку кофе на стол.
- Для них Одиннадцатый Круг был бы действительно Адом. Место, где нельзя ничего изменить.
Чайная ложка со звоном коснулась дна кружки.
- Никак. Никогда.
Помешивая кофе, человек в свитере вновь устремил свой взгляд в сторону чуть заснеженного окна.
- Мне же здесь нравится, пожалуй. Обстановка поездного купе. Чувство, подобное испытываемому мною лишь в ранней юности во время ночных прогулок. Чувство, будто бы ты - пусть тогда лишь на краткое время - вышел из потока и теперь никому ничего не должен. Сидишь и размышляешь. О жизни и её следствиях. О низменном и абстрактном. Хочешь - просто фантазируешь и переносишь себя в вымышленные миры.
Голос человека почему-то чуть дрогнул.
- В сущности, я и прежде так жил. Пил кофе и смотрел в окно. Всегда. Но прежде от этого периодически отвлекала то одна, то другая забота, на меня давил страх перед неизвестностью, болью, социальной неприспособленностью, смертью. Теперь этого нет. Разве не счастье?
Он перевёл взгляд на собеседника.
- Может быть, я попал сюда по ошибке? Неизвестные метафизические силы не могли перепутать Круги?
Собеседник ничего не ответил.
- Что ж... ладно.
Подцепив ложечкой случайно попавшую в кофе пылинку, человек в свитере стряхнул её на пол.
- В конце концов, в моём положении глупо было бы возражать.
Через сто пятьдесят два года.
- Я уже рассказывал об Оксане? Моей школьной однокласснице, которую мне довелось поймать в столовой прямо во время обеда за несколько фривольным занятием?
Собеседник не отвечал. Флегматично откинувшись на спинку деревянного стула, он изучал ничего не выражающим взглядом чуть закопчённый потолок.
- По меркам того времени, конечно, - добавил человек в свитере.
Сделав совершенно механически ещё глоток кофе, усмехнулся. Смешок вышел точно таким же механическим, как и сделанный перед тем глоток.
- Тогда вообще были весьма забавные времена. Совмещённое взаимонапластование старой советской пуританской морали и пришедшего с Запада через киноиндустрию и Интернет нового мышления. Контраст меж поколениями стал остр как никогда, практически любого достаточно просвещённого молодого человека тех времён можно было с высокой вероятностью успешно шантажировать перед его "старыми советскими" родителями угрозой публикации компромата о тех или иных его личных увлечениях. Причём этой нелепой раздвоенностью морали многие нехорошие силы неоднократно и с успехом пользовались...
Голос человека в свитере постепенно угас и стих.
Со странной смесью робости и надежды он взглянул на визави.
- Вы... знаете, что сейчас на Земле? Человечество существует? Вышло в космос? Что с... с Россией?
Собеседник привычно промолчал.
- Ну да... действительно. Откуда мне знать, сколько...
Взгляд человека в свитере бессильно обвёл помещение.
- Здесь нет календаря.
Через тысячу сто шестьдесят четыре года.
- Она мне нравилась. Она была странной. - Фразы разделялись долгими промежутками. Как и подобает в мире, где время не имеет никакого практического значения и где единственный имеющийся собеседник абсолютно безучастен. - Как бы совмещая в своём лице Свет и Тьму...
Фразы, лишённые истёршейся за века интонации, ложились очередным по счёту слоем на стены комнаты. Казалось, что комната уже почти целиком покрылась изнутри руладами слов.
- Я до сих пор не знаю, правильно ли я поступил, прислав ей линк на ту книгу. Кто знает, к чему это могло её подтолкнуть? Чем это могло откликнуться для кого-то другого?
Можно было не говорить вслух. Можно было думать и грезить, не делясь внутренним содержанием своих мыслительных процессов с соседом по комнате.
Но от этого ничего не менялось.
Взгляд человека в свитере упал на редко замечаемое им пятнышко в потолке - за всё время пребывания его здесь замеченное им не более пары сотен раз - и сей элемент оформления всколыхнул в его уме некие ассоциации, заставив его мысль вырулить на относительно непроторенную тропинку.
Тропинку, которой прежде его ум касался не более двадцати раз.
- Странно, - произнёс он с почти живой интонацией. - Ничего ведь не было. Вы понимаете, ничего ведь не было. Ни в тот раз, ни в какой бы то ни было ещё. Как я уже говорил - ничего, стоящего запоминания. Казалось бы, почему бы мне тогда не выкинуть эти воспоминания и не придумать другие? Но я...
Собеседник бесстрастно молчал; тем не менее на миг человеку в старом свитере будто бы померещилось с его стороны некое чувство.
Ирония.
Через миллион лет.
Человек в пропотевшем свитере тесно обхватил руками кружку, сжимая её ладонями с обеих сторон и словно бы весь съёжившись над нею - будто стремясь впитать каждым квадратным сантиметром собственной кожи исходящее от кружки тепло.
- Кофе не кончается, - с некоторым удивлением произнёс он. - Пью его, пью - а в кружке столько же.
Он посмотрел на собеседника, испытывая странное чувство, будто это на сей раз не выработанный за тысячелетия и отточенный до автоматизма чисто механический жест.
- Что будет дальше?..
В серых глазах без мельчайшего оттенка он прочёл ответ.
- Вот как?.. - голос человека в свитере упал.
Вздохнув, он стиснул пальцы вокруг ручки кофейной кружки.