Мы жили в старом деревянном двухэтажном доме на окраине городка, почти в лесу. Большие деревья окружали его, кусты полностью затенили окна первого этажа, и без того маленькие. От этого нижние помещения казались сумрачными, а в углах всегда толпились какие-то тени.
На втором этаже находились всего две комнаты, наши с сестрой спальни. С большими окнами, забранными легкими решетками. Днем, если тепло, они были всегда распахнуты, а на ночь бабушка обязательно их закрывала. Как и дверь, никогда днем не запиравшуюся.
По вечерам все любили сидеть у камина и смотреть на огонь. Бабушка рассказывала сказки, мы с сестрой играли.
Утром нас будили пение птиц, шелест листьев или стук дождя по окнам. Мы ходили в лес за ягодами, бабушка собирала лечебные травы... А еще около дома росло много цветов и фруктовых деревьев...
Так проходили дни, недели, годы. Время текло незаметно, и казалось, так будет всегда.
С самого детства, с того времени, как я себя помню, мне всегда снились яркие цветные сны. Они напоминали картинки их книги со сказками. Но хорошо запомнила из них я только одно: я летала. Летала каждую ночь будто птица. Я не боялась упасть, ведь во сне у меня был друг, теплый ветер, который подхватывал меня и уносил куда-то вдаль...
Проснувшись, я пыталась рассказать бабушке, что мне приснилось, но все подробности сразу же забывались. Все, кроме полета.
Бабушка слушала меня и вздыхала:
- Судьба испытывает тебя.
Становясь старше, я спрашивала:
- Бабушка, а что такое судьба?
- Судьба - это судьба, - отвечала она. - Она ведет тебя по жизни, и куда ей будет угодно, туда ты и пойдешь...
Мне было обидно, и я спорила:
- Неправда! Каждый сам решает, как жить. И я тоже!
А бабушка мне отвечала:
- От судьбы не уйдешь. Как ни крути, а она все равно сделает по-своему.
Она гладила меня по голове и отправляла погулять с сестренкой, или кормить собаку, или просто играть.
***
Я сидела в своей комнате и читала сестре книгу, когда неожиданный звук отвлек меня. Хорошо слышимый и почти ощутимый звук далеких шагов. Кто-то шел сюда, к нашему дому. Его шаг был тяжел и равномерен, и неумолим, как рок.
Мне почему-то стало страшно. Нужно побыстрее закрыть дверь, чтобы никто не мог проникнуть в дом! И я побежала вниз по лестнице, сестренка - за мной. Ноги меня не слушались, бег все замедлялся. Но звук шагов все ближе, все громче!
С трудом преодолев последний метр, я защелкнула замок на входной двери и упала на колени. У меня не было сил отойти. А сестра присела рядом со мной.
Мой страх усиливался. Я даже начала читать молитву в надежде отвести от себя этот ужас, ведь почему-то четко поняла, что это за мной.
Шаги затихли у порога. Смолкли последние слова молитвы. Как вдруг из щели между дверью и косяком возникла призрачная голубая рука и крепко схватила меня за левое запястье! Я закричала... И проснулась. На левой руке были отчетливо видны следы чужих пальцев. А сердце колотилось, готовое выскочить из груди.
Сон?
***
Я летела. Летела, как птица. Я словно купалась в теплом ветре, пахнущем цветами. Он уносил меня все дальше от дома, но я не думала об этом. Мне хотелось летать еще и еще. И вот ветер потихоньку опустил меня на высокую гору, поросшую густым лесом.
Постояв на вершине, я, оглядевшись, заметила узкую тропинку, уходящую вниз и пошла по ней. По мере спуска лес расступался, и через некоторое время я увидела город у подножия, на берегу неведомого мне моря.
Высокие дома из розового камня, блики солнца в узких длинных окнах... Я вошла в незнакомый город, прошлась по площади, выложенной светлыми каменными плитами.
Синее море, жаркое солнце, веселые смуглые люди в пестрых одеждах, торговавшие всякой всячиной. Много странного вида фруктов и овощей, лежавших разноцветными грудами. И рыбаков, продающих свой улов, выставленный в корзинках.
Люди много смеялись, разговаривали, обращались ко мне. Я как-то отвечала, хотя их язык слышала впервые, махала на прощание рукой и шла дальше. Мне нравилось это место. Я бы с удовольствием жила здесь, если бы это не было сном.
Оно снится и снится мне. И кажется, я уже не сплю...
***
Какое-то странное место. Здесь нет ни ночи, ни дня. Просто "сумрачная планета". Низкое небо темно-серого цвета, ни единого проблеска солнца или хотя бы звезд.
И город - настоящая жуть берет. Я никогда не видела таких запущенных улиц, грязных, с разбитым асфальтом. Со старыми потрескавшимися домами и темными провалами окон. С мелькающим изредка вдали тусклым светом уличного фонаря.
И люди - как тени, пробирающиеся вдоль стен и спешащие по своим делам.
Через какое-то время я обратила внимание на одну странность: мне встречались лишь женщины разных возрастов, от девочек до седых старух. И все они шли, оглядываясь и стараясь быть незаметными, в одном направлении.
Я направилась следом за одной.
Путь был недолгим. Мы подошли к площадке, огороженной высоким металлическим забором. По верху была натянута колючая проволока.
Женщины входили в открытые ворота. И я тоже вошла.
Странно, но мы, оказывается, пришли на рынок. Самый убогий и пустой рынок, какой только можно себе представить. На длинных прилавках лишь кое-где лежали продукты и кухонная утварь. Продавали тоже женщины. Ни одного мужчины, мальчика или, на худой конец, старика.
Посетители кружили среди прилавков и ничего не брали. Просто подходили к продавщицам и что-то спрашивали, а потом продолжали блуждать по рынку.
Мне стало интересно. Я решила разузнать, в чем тут дело. опять стала следовать за одной из женщин. Ведь это был мой сон, и я могла становиться невидимой, если хотела.
Женщина вскоре подошла к дальнему прилавку, за которым сидели три старухи с большими корзинами. Они тоже ничего не продавали. Только разговаривали друг с другом, постоянно оглядывая окружающих.
Я встала так близко, как только смогла. Женщины приближались к старухам и ставили свои сумки рядом. А те доставали из корзин новорожденных детей, завернутых в тряпье. С одного ребенка как-то раз соскользнула ткань, и я увидела, что это мальчик!
Женщины быстро прятали свою добычу в сумки и поспешно уходили. Младенцев передавали следующим, корзины пустели. Все было тихо... А я ничего не понимала.
Неожиданно за оградой взвыла сирена, послышался шум моторов, ярко вспыхнули огни. Женщины стали разбегаться, но оказалось, что рынок окружен.
В ворота вошло несколько крепких широкоплечих мужских фигур с бритыми затылками. Они выхватывали у посетительниц сумки и швыряли их под колеса своих машин. Женщины пытались вернуть их, сопротивлялись и плакали. А меня трясло от бессильной ярости. Ведь убивали беззащитных младенцев!
Я стала понимать, почему так таились женщины. И в какой-то момент подошла ближе, чтобы заглянуть в глаза жестоким убийцам.
Но их не было! Боже, у этих чудовищ не было лиц. С какой бы стороны я ни смотрела, я видела только тупые бритые затылки. И было страшно...
***
На этот раз ветер нес меня на север. Мимо хвойных лес и водопадов, в которых речные потоки рассыпались миллионами мельчайших брызг, сверкающих в лучах раннего солнца.
После долгого полета я попала в небольшой городок на берегу огромного озера. Ветер тихо опустил меня на набережную, украшенную чугунными узорчатыми перилами. Высокое синее небо отражалось в озерной глади. Противоположный берег был так далек, что лес, росший там, казался затянутым синей дымкой.
Я присела на деревянную скамью и стала ждать наступления дня.
Видимо, город готовился к большому празднику: все вокруг было украшено флагами и транспарантами. На набережной стояло много лотков и киосков, где станут продавать сувениры и угощения.
Вскоре появились и первые посетители. Вот один продавец принес много цветных шаров разной формы. Рядом расположился художник и стал что-то рисовать, не обращая внимания ни на чаек, которые летали над самой водой и громко кричали, ни на людей, которых становилось все больше и дольше. Неподалеку в парке заработали аттракционы.
На пологих берегах стали играть дети. Они разувались и бегали по воде, искали разноцветные камешки и пускали кораблики.
Я же все сидела на скамье и наслаждалась теплым солнечным днем, праздничной атмосферой и шумом толпы. И белыми яхтами на синей воде. Они - как облака в небе...