Аннотация: Рассказ об одном эпизоде Великой Отечественной войны, о девушках- зенитчицах, ковавших нашу Победу над врагом
ОХРАНЯЯ НЕБО НЕЖНЫМИ РУКАМИ.
Эту историю, мне рассказала моя тёща- Настасья Петровна Бумагина, ныне почившая. Она говорила о своей родной сестре- Высоцкой Евдокии Петровне, которая родилась седьмого апреля 1918 года, в деревне Охеево Муромского района Владимирской области. Когда началась Великая Отечественная война, она добровольцем ушла на фронт, в свои двадцать четыре года, защищать Родину от фашистов. Демобилизовалась, в звании старшего сержанта. Имела награды: Орден Отечественной войны 2 степени; медаль Георгия Жукова; медаль за победу над Германией; юбилейные медали- Победы; За победу над Японией. Евдокия Петровна была очень трудолюбивой и скромной женщиной. Она очень не любила рассказывать о войне. После каждого своего рассказа, она просто сидела и плакала, вспоминая пережитое. Для неё эти образы вставали перед глазами, и все, как живые, поэтому старались её о войне не спрашивать, чтобы не травмировать старушку. Раньше- это была стройная девушка, небольшого роста, её серые глаза, с любопытством смотрели на мир. Голова, всегда была ухоженной, эти две косички, с красивыми бантами, ни одного мальчишку не оставляли в покое. В классе, она была одна из немногих, которым нравилась литература, особенно стихи С. Есенина: "Не жалею, не зову, не плачу, Всё пройдёт, как с белых яблонь дым. Увяданья золотом охваченный, я не буду больше молодым." Когда, на выпускном, она читала этот стих с выражением, учителя в зале плакали. Её не раз отправляли на конкурсы чтецов. Выбрала Евдокия Петровна себе профессию по призванию - стала учительницей. Детей она очень любила, много рассказывала им, на своих уроках, о нашей Родине, о красоте родной природы, о том, как надо уважать своих родителей. Работала она в сельской школе, ходила с ребятами на речку, любовались закатом, зимой ходили в лес, развешивали кусочки сала синичкам, семечки сыпали в самодельные кормушки. Евдокия Петровна своим примером показывала, что слабых нельзя обижать, всегда надо помогать друг другу, и ребятишки шли за ней. Они вместе читали книжки, особенно все любили книжку "Тимур и его команда". Мальчишки все хотели быть на него похожи, даже в деревне взяли над двумя старушками шефство и всячески помогали им. Дети в школе очень любили свою учительницу, и она отвечала им взаимностью. Но началась война - всё для фронта, всё для победы! Младшие школьники сдавали нормы на значок- БГТО ("Будь готов к труду и обороне"), пионеры учились пользоваться противогазом. Деревенские школьники помогали взрослым на полях и фермах, собирали подарки для бойцов. Всё-таки какое это было сильное поколение, спасшее мир от фашистской нечисти! Даже такие молодые, хрупкие девушки, не боялись жертвовать собой, встав на защиту Родины. Вот только один эпизод из военной жизни Евдокии Петровны мы узнали.
Утро выдалось прохладным. Голубое небо с маленькими белыми облаками радовало глаз. Ласточки, с бойким щебетанием, носились в воздухе, оглашая своими криками "чвить, чвить", всю округу. Под крутым, правым берегом реки, с его сыпучим грунтом, облюбовали себе и устроили гнёзда птицы. Река была небольшая, но глубокая, с прозрачной водой и неспешным течением. Около берега, были видны небольшие окуньки, плавающие в реке, да водоросли и песок на дне. С берега на берег, был перекинут деревянный мост, по которому время от времени проезжали полуторки, шла пехота, иногда следовали "эмки", сопровождаемые боевым охранением. Шёл август 1943 года. Чтобы осуществлять охрану, этого, так необходимого моста, от налётов вражеской авиации, на обеих берегах реки, установили по зенитной пушке 72к, образца 1942 года. Как это орудие ещё называлась- мелкокалиберная зенитная артиллерия (МЗА), калибр 25мм. На левом, низком берегу реки, слева от проезжей дороги, находился боевой расчёт номер один. Он состоял из молодых девчонок, все почти погодки. Было им на тот момент, в среднем по двадцать лет, старшую из них, звали Евдокия, ей было двадцать пять лет, она была заряжающей. Их пятеро, все были комсомолки, у всех было полное среднее образование, и они сами, изъявив желание, шли на фронт. На тот момент, И.В.Сталин подписал постановление NoГОКО-1488сс от 25.03.42 года набрать девушек-добровольцев в противовоздушную оборону. Командиром у первой пушки был молоденький лейтенант, только закончивший училище, как его девчонки, из боевого расчёта звали: "наш Сенечка", было ему двадцать три года. Он был высокий, худой, лицо его было по-детски милым. Он был очень застенчивым, а уж, когда командовал своим расчётом, то был и вовсе, как помидор, но он старался быть суровым, ведь он командир, и устав для него - это святое. "Сенечка" жил в Ленинграде, на Васильевском острове. Учился очень хорошо, хотел поступить в Инженерно-строительный институт, но все планы сбила война. Во дворе, где он жил, была одна девочка, которая ему очень нравилась, но она не отвечала ему взаимностью. Она очень хорошо играла на скрипке, а звали её Хана, фамилия Пинчук. Она просто бредила консерваторией. Они знали друг друга много лет, но в серьёз его, как жениха, она не воспринимала. Когда он ей сообщил, что уходит на фронт, она его поцеловала и подарила свою фотографию, которую он бережно хранил всю свою недолгую жизнь. Боевой расчёт его орудия, состоял из пяти девушек и командира. Люба, Валя и Нина всегда над лейтенантом шутили беззлобно, а он не всегда это понимал, а принимал всё за чистую монету, и очень сердился на них. Люба была родом из- под Гомеля. Окончила школу, потом училась на рабфаке, немного поработала на заводе и поступила в "Техникум водного транспорта". Началась война. Другая девушка, Зоя, как её звали между собой девочки- "два наряда", отличалась медлительностью, но наводчицей она была очень хорошей. Когда лейтенант, со своими подопечными проводил тренировки, то всегда на Зою кричал: "А если такое в бою случится? Два наряда вне очереди!" Он говорил своим бойцам - девушкам: "Пушка эта, используется для борьбы с самолётами на дальности два километра четыреста метров и высотой до двух километров, уж пора бы запомнить, а при необходимости, из неё можно было вести огонь по лёгким танкам и бронемашинам." Зоя не обижалась на своего лейтенанта, и старалась она выполнять все его команды грамотно. Люба- была стреляющей. Она- брюнетка, с очень миловидным личиком. Брови дугой, глаза карие, но вот эта небольшая родинка, на самом кончике носа, всё портила. Девочки из расчёта смеялись: "Любка влюбилась, вот и выскочил прыщ на кончике носа." Люба на них не обижалась, она уже привыкла ко всем шуткам ещё со школы, это по поводу её родинки. Это ей не мешало, бойцы из окопов передней линии, всегда с большим вниманием к ней относились. Даже один сержант, из первого взвода, ей букет ромашек подарил и в любви признался. Война войной, а жизнь берёт своё.
- Евдокия, - обратилась к девушке Валя, - ты как бывшая учительница, объясни Зое, что портянки обязательно нужны, а то вчера она полдня, на босу ногу сапоги носила, я ей объяснять замучилась.
- Ну, чего вы пристали ко мне, - сказала Зоя, - ногам в сапогах жарко, я бы босой ходила, да так нельзя, горячие гильзы вылетают, - обиделась на девчонок Зоя.
- Хорошо, ещё раз ей всё объясню, - ответила Евдокия. Она понимала, что старшая, среди девчонок, и на правах почти "старшей сестры", как между собой её называли в расчёте, несла по- своему ответственность за них. Она их считала маленькими, с их ещё детскими выходками. Это чувство ответственности за своих близких, у Евдокии, воспитанно ещё с детства. Жила она в Охееве, Муромского района Владимирской области. У них была многодетная семья: три сестры и один брат. Мать у неё рано умерла, отцу, как мужчине, тяжело было справляться с детьми, да и работа у него была серьёзная. Конечно же он решил, что детям нужна мама. Сам он был, в то время, председателем колхоза, и обратил внимание на свою односельчанку, которая тоже воспитывала одна сына. Муж у которой работал сельским учителем, и без вести пропал, ещё в гражданскую. Были ухаживания, потом серьёзный разговор. Общая беда их объединила, но чувство появилось позднее, и жили они потом- душа в душу. Так родилась в деревне эта дружная семья. Затем появилась ещё две дочки: Клавдия и Анастасия.
Евдокия окончила педагогический техникум в городе Городец, а до войны работала учительницей в Молотицах, недалеко от Мурома. В июне 1942 года, она добровольцем ушла на фронт. Ей было двадцать четыре года. Все девочки расчёта номер один, знали этот факт из биографии Евдокии. Она очень интересно рассказывала своё жизнеописание, и обязательно Зоя, всегда просила её повторить ей рассказ об этом, вечером, после отбоя. Она сама была деревенская, и слушая эти рассказы, представляла, как будто побывала у себя в доме. После этих посиделок, Зоя всегда плакала, и девочки: Валя и Нина, утешали её, как могли. Как потом выяснилось, вся семья Зои погибла под бомбёжкой. Нина жила в Иванове, закончив школу, стала работать на прядильной фабрике, а когда был набор на курсы медсестёр, она успешно там отучилась. Её парень работал шофёром, на этой же фабрике. Дело шло к свадьбе, но ей дорогу перешла подруга и увела жениха. Нина всё говорила: "Рыжая, круглолицая с веснушками и что он в ней нашёл?" Она очень разочаровалась в мужчинах, поэтому, ни с кем не заводила отношений. "Я должна почувствовать, что это мой человек!" - говорила она. Такой человек нашёлся в фронтовом госпитале, Николай. Он горел в танке, и с ожогами, его бойцы привезли в медсанчасть. Врачи сказали, что вовремя его доставили, а экипаж весь сгорел. Нина его выхаживала, и когда её отправляли в войска, они обменялись адресами, чтобы после войны обязательно встретиться. Зоя жила под городом Горьким. Домик их, стоял на Волге, в семье было ещё две сестры, кроме неё. Её отец их всегда ласково называл: "Мои девочки". Мать Зои была из крестьянской семьи, очень хорошая хозяйка, и своих девчонок, она всегда приучала к порядку. Вся семья очень любила петь, даже в клубе они выступали на всех праздниках, особо любили песню исполнять "Чёрный ворон". Зоя очень хорошо училась, хотела освоить профессию геолога, но война спутала все карты, так она стала зенитчицей.
День был солнечный, ничего не предвещало беды. "К орудию, к бою!", - закричал лейтенант. Он кричал и бежал к своему расчёту, на ходу застёгивая гимнастёрку. Всё должно быть по уставу. Девушки заняли места у своего орудия, напряжённо всматриваясь в голубое небо. Утром, в десять часов, бойцы с передних окопов, видели немецкий самолёт-разведчик, как его в народе называли- "рама". Они говорили: "Ну, теперь жди прилёта". И вот он настал, закружились над позицией два немецких истребителя, очередями прошивая окопы. Зенитное орудие номер один, лейтенанта "Сенечки", вело заградительный огонь по самолётам противника. Конструктивные особенности пушки не позволяли стрелять более тридцати минут, далее могло разорвать ствол или покоробить его. Но он был легко заменимый, можно это сделать силами самого расчёта, даже женского. Сбить эти два истребители не представлялось возможным, ввиду высокой скорости и манёвренности, но лётчик мог совершить и ошибку, чем и воспользовались зенитчицы. Девушки очень старались, их командир давал вводные. Лейтенант говорил девчонкам на тренировках: "У вас есть всего двадцать секунд на открытие огня и первая очередь (трассеры), служат лишь ориентирами для введения поправок!" Они очень много тренировались, даже обижались на "Сенечку", что гоняет их до седьмого пота. Но это всё очень пригодились. Ещё А.В. Суворов говорил: "Тяжело в учении - легко в бою". В этот миг, увидев трассу (МЗА), немецкий лётчик инстинктивно сделал уклонение. Девчонки уже сколько раз тренировали это, поэтому у них уже, все угловые величины были определены. "Сенечка" не ошибся, в определении скорости цели, и наводчик Зоя не подвела. Всё-таки расчёт девочек уже давно прошёл боевое слаживание. Пули попали в самолёт, и он загорелся. Он вышел из боя, за ним потянулся чёрный шлейф дыма. Девчонки от радости захлопали в ладоши и кричали: "Ура!" Это была большая удача, чтоб так попасть в истребитель. Спасибо за ошибку пилоту. Но радость была преждевременна, в пылу боя, подлетели ещё пять бомбардировщиков "Хейнкель 111", они с горизонтального полёта осуществляли бомбометание передовых позиций, превращая окопы в труху, смесь песка и земли. За этими самолётами, появились еще четвёрка "Юнкерсов". Они быстро увеличивались в размерах, пикируя с большой высоты. Был слышен леденящий душу вой. Отделившиеся от самолёта бомбы, с жутким свистом неслись к земле, это был их фирменный специфический рёв. Немецкие самолёты, под углом сорок-пятьдесят градусов, без использования воздушных тормозов осуществляли пикирование. Этот страшный вой, очень действовал на нервы. Рвались вокруг бомбы, всё смешивалось с землёй. Но девчонки давали бой. Их автоматическая пушка стреляла не переставая. В этом, была заслуга Евдокии, патроны в ручную подавались в магазин без перерыва, руки и плечи болели, спина ныла неимоверно, но автоматическая пушка не умолкала. Земля и осколки стучали по каскам и по частям пушки. Вдруг Зоя пошатнулась. У неё на спине, стало растекаться бурое пятно по гимнастёрке. "Ой, мамочка!", - прошептала она и повалилась на лафет. Евдокия заняла её место. "Огонь! Огонь!", - хрипел лейтенант, - "стреляй этих гадов! За Родину!" Расчёт стрелял чётко, без страха и суеты. "Сенечка" находил нужное слово для каждой девушки, кому благодарность, кому матюки, кому просто- слова поддержки. Когда Валя обожгла руки, она стучала ими по земле, словно надеясь, что станет легче, но в этот момент- лейтенант ей что-то прокричал, в ухо, и она снова встала в строй, к лафету. В пылу боя, он не заметил, что у него из бедра хлещет кровь, но он в горячке давал всё новые и новые координаты. Пушка на другой стороне речки, тоже не умолкала. Мост уцелел. В это время переходило отделение красноармейцев на ту сторону, когда начался налет, спрятаться они нигде не могли. Их всех разметало по берегу. Уцелел только немолодой старшина, в выцветшей гимнастёрке. Он, держась за голову, сидел на коленях, по середине дороги и качался из стороны в сторону. Дым, гарь, этот въедливый запах пороха, но девушки не замечали этого. Они видели, что перед ними враг, и его надо уничтожить, не жалея себя. Самолёты, сбросив свой смертоносный груз, ушли за новой партией смерти. Тут появились в небе два наших истребителя, они чуть-чуть не успели к началу боя и теперь помчались вдогонку за вражескими бомбардировщиками, чтобы отомстить врагу. Они немного не успели разметать строй противника. Нина, прошедшая курсы медсестёр, перевязывала лейтенанта. Зою отнесли от орудия и положили на землю. Серые глаза девушки смотрели в голубую высь. Евдокия провела ладонью по лицу погибшей, закрыв ей глаза. Слёзы у неё текли по лицу, а крик застыл где-то в груди. Люба плакала навзрыд, её ранило осколком в руку. Как ни странно, в такой бойне больше никто из первого расчёта не пострадал. Валя молча смотрела на всех. Её глаза были полны слёз. Она то и дело повторяла: "Как же так? Как же так?" На поле, у дороги, стали рваться мины. Бойцы залегли в окопах. Каждый старался вжаться в эту землю, только она, родимая, могла спасти от шальных осколков. Со стороны леса, из-за деревьев, обойдя с тылу наши окопы, со стороны реки, появились два лёгких танка "Панцер 2" и два колёсно-гусеничных транспортёра с пулемётом МГ-34 на турели. Они открыли огонь по нашим окопам. Появились автоматчики, человек десять, но дружным огнём пехоты, они были уничтожены. Скорее всего, это была немецкая развед - группа. Танк остановился, из его люка наполовину вылез танкист и стал в бинокль рассматривать окрестности. Вот он увидел нашу зенитку. "К бою!", - кричал командир зенитки "Сенечка". Лейтенант подумал: "Танки лёгкие, да и два бронетранспортёра, нашей пушечки под силу!" Первая очередь из пушки прошла мимо, сделали поправку. Снаряды попали куда надо. Танк задымил и встал как вкопанный. Второй танк стал пятиться назад. Бронетранспортёры не жалели патронов, поливая позиции свинцовым ливнем. К девчонкам подбежал тот, контуженый старшина, который остался один от отделения. "Девки, дайте "мосинку", - кричал он, - я вам сейчас помогу! Мой автомат осколками посекло." Винтовка стояла возле колеса пушки, схватив её, он ринулся к немецкому бронетранспортёру. Повернувшись к Евдокии, крикнул: "Прикройте меня!" Это были его последние слова, которые услышала девушка. Боец, укрывшись за большим пнём, стал целиться в немецкого пулемётчика. Трассы от нашей пушки ложились рядом с немцами, вот наконец-то бронетранспортёр загорелся. Но второй уверенно сыпал пулями. Раздался выстрел старшины, он целился в щель заградительного щитка и попал, пулемёт замолчал. Только выстрел из оставшегося второго танка, разорвал в щепки и пень, и красноармейца. Наши солдаты из первой линии окопов, лишь только немецкий пулемёт стих, они из противотанкового ружья, уничтожили и второй танк. Наступила тишина. "Молодец, Евдокия!" - сказал лейтенант, - "обязательно всех к награде представлю, нам бы только этот день простоять!" Он построил перед орудием своих подчинённых и посмотрел на них. Перед ним стояли обычные девчонки, которые не побоялись ни самолётов, ни танков. Всё было очень просто- они любили и защищали свою Родину, своих близких. "Объявляю Вам благодарность!" - сказал лейтенант "Сенечка". "Служим Советскому союзу!" - ответили девушки- бойцы мелкокалиберной зенитной артиллерии (МЗА)- автоматической пушки" 72к образца 1940 года. Схоронив Зою, в лесу, на пригорке, на солнышке, отдав ей последний салют из своих винтовок, девчонки готовились к отражению новой атаки вражеских бомбардировщиков, чтобы сохранить в целости мост для нашей армии. На следующий день, у Любы загноилась рана, она очень упиралась, говорила, что всё заживёт, лишь бы быть с девчонками своими вместе, но её отправили в медсанчасть. Валя, Нина и Евдокия, ещё полгода воевали вместе, отражая налёты вражеской авиации. Они охраняли мосты и переправы, и военные аэродромы. Командир их орудия- "Сенечка", погиб через месяц, от пули снайпера. Это зенитное орудие укомплектовали новыми бойцами и командиром, и оно ещё долго фашистам раздавало "гостинцы".
Всего в Великую Отечественную войну, в противовоздушной обороне воевало порядка ста семидесяти семи тысяч девушек. Сорок процентов из которых имели полное среднее образование, все они были добровольцы, комсомолки, в возрасте от девятнадцати до двадцати пяти лет. Они были бойцами, а должны быть - матерями. Таков был военный эпизод, из жизни Евдокии Петровны Высоцкой. Она служила в малокалиберном зенитном артиллерийском полку No1878. Участвовала в обороне Горьковской области, Читинской области, г.Нерчинска, несла службу по охране моста, а сколько ещё таких женщин- героев, тихих скромных, смелых и надёжных - ковали нашу Победу, над врагом, не щадя своей жизни. Как сказал Александр Невский: "Кто к нам с мечом придёт, от меча и погибнет!"
После войны, Евдокия Петровна Высоцкая, работала в деревенской школе учителем, в Охееве (Муромского района), а получило своё название эта деревня от восклицания "Ох!", вызванного тем, что находится оно среди дремучих лесов и непроходимых болот и добраться до него "ох, как трудно". Деревенские ребятишки просто обожали свою учительницу. Муж её был военный, он служил в Муроме, а потом по назначению, его направили на Дальний Восток. Евдокия Петровна, конечно же поехала со своим мужем, где в дальнейшем, она проживала с ним, по месту его службы, там она тоже учительствовала. Местные ребятишки очень рады были, что у них появилась такая хорошая и добрая учительница. В 1963 году, в семье Высоцких, родился долгожданный сын. Назвали его Олегом - мужское русское имя древнескандинавского происхождения и переводится, как "удачливый". Супруга Евдокии Петровны, опять, по службе, направили назад в Муром, где и получила семья квартиру, а потом и проживали в ней, до конца своих дней, на улице Ждановой, у пруда. Дома, Евдокия Петровна сидеть не хотела, она не могла быть на иждивении мужа и поэтому устроилась на работу, с 1965 по 1975 годы Евдокия Петровна работала в отделенческой больнице, с начала лаборантом, она регистрировала поступающий в лабораторию биологический материал для исследования, проводила его обработку и подготовку к исследованию. Она вела необходимую документацию- (регистрацию, записи в журналах). Её работа требовала точности и ответственности, поскольку от качественных исследований и результатов- зависят жизни пациентов. Видя, как она старательно всё выполняет, её попросили поработать в аптеке No19, на улице Пушкина, где была вакансия, откуда и ушла Евдокия Петровна на заслуженный отдых. Вот такие скромные труженики и ковали долгожданную победу над фашистами.