Сэр Артур Броддик украдкой зевнул. Спать хотелось безбожно. Сам виноват, подумал он, не стоило не пировать с друзьями третью ночь подряд. Да и зачем он пошел следить как оруженосец на рассвете катал в бочке с песком его доспехи, полируя пред турниром?
Артур вышел из палатки, с трудом взобрался на лошадь, чувствуя себя блудницей, побитой камням перед воротами Иерусалима. Кости ломило, все тело было в страшных кровоподтеках. Третий день турнира, позади несколько дюжин поверженных соперников. Артур сбился со счету еще вчера, так как считать-то особо не умел. Зачем загрязнять душу глупыми науками? Зато он ни разу, ни разу не вылетел из седла под ударами копий. Он вздохнул. В доспехах было жарко, пот катился по спине и животу. Хотелось почесаться. Но как?..
Наконец, герольд объявил финальный поединок. Его противником оказался, кто бы мог подумать! - тщедушный, чернявый французишко, Жофруа какой-то там! На гербе - охотничий пес на зеленом лугу. В общем, французская с-собака, усмехнулся про себя Артур. Хотя странно, как этот задохлик смог дойти до финала? Ведь нет в нем ничего рыцарского. Вот он - другое дело - высокий, крепкий, плечистый, под стать медведю на собственном гербе!
Артур поправил кокетливую розовую вуаль, обвязанную вокруг шеи, подарок леди Сессилии, его дамы сердца. Взглядом нашел еена трибунах, приветственно кивнул, и она помахала в ответ. Хотя, ему махали, кричали, улюлюкали все присутствующие. Кто же хотел, чтобы приз турнира достался какому-то французскому хлюпику?
Артур еще раз взглянул на леди Сессилию. Ее пышные формы, едва удерживаемые платьем, приятно будоражили воображение. Женюсь, восторженно подумал он. Одержу победу в турнире, и попрошу руки леди Сесилии!
Оруженосец подал квадратный щит и копье. Артур с затаенной ненавистью взглянул на противника. Тот, верхом на вороном коне, ждал начала поединка на другом конце ристалища. Затрубили в рог. Артур пришпорил коня. Сейчас ты узнаешь вкус английской травы, зло подумал он. Прибой, его конь, привыкший к турнирам, галопом несся вдоль барьера. Целься в шею, в шею, приговаривал Артур. Они сошлись! Удар! Щит в дребезги! Прибой поднялся на дыбы! Артур с трудом удержался, выругался. Француз-то тоже в седле! Как он посмел встать между ним и победой? Между ним и леди Сессилией?
- Копье мне! - зычно крикнул Артур оруженосцу. - Нет, не то! Бордовое, Убийцу Рыцарей!
Мальчик принес его копье для особых случаев. Его любимое, нежно и страстно лелеемое, счастливое копье для особых случаев!
Сейчас и был такой случай! Артур ерзал на коне, не в силах дождаться, когда протрубят второй поединок.
Он скакал быстрее ветра. Копье вперед. Цель - заклепки щита. Нет, цель - леди Сесилия! Никто не встанет между ним и невестой! Они сошлись. Страшный силы удар разнес его щит в щепки. Артур зарычал от боли, чувствуя, как обломок копья прогнул панцирь. Жив, выдохнул он. Противник, не удержавшись, вылетел из седла и, пролетев несколько метров, бесформенной кучей упал на вытоптанную траву ристалища. Вороной неуверенно топтался рядом. Артур спешился, подошел. Оруженосец уже бежал к нему с двуручным мечом для пешего боя. Но пока что биться было не с кем.
Наконец, французишко слабо пошевелил рукой, другой, постарался подняться. Подбежали слуги. Жив, с радостью подумал Артур. Ему не хотелось, чтобы такой день был омрачен чьей-то смертью.
Толпа неистовствовала. Апплодировала, улюлюкала, топала ногами, выкрикивала его имя. Вдруг этот адский шум прорезал вопль победителя: